***
[01:19] Су-Фолс, Южная Дакота Неоновая вывеска с каким-то пошлым названием придорожного мотеля зазывающе мигает. Что ж, здание не выглядит как дешёвый бордель, в котором можно забеременеть и подхватить все известные и неизвестные миру заболевания от одного вдоха или взгляда. К сожалению, как опытный "путешественник" (она упрямо избегает термина "охотник" в отношении самой себя) она наталкивалась и на такие мотели. В самых запущенных случаях она просто оставалась ночевать в машине. После нескольких таких ночей приобрела подушку и плед, которые теперь всегда лежат на заднем сидении. Припарковав свою Honda Accord 1993 года у самого входа, она достала сумку с вещами первой необходимости и направилась к дверям мотеля. По дороге поворачивается к своей машине, смотрит самым тёплым взглядом и желает ей спокойной ночи. Возможно, у неё уже едет крыша от пары лет одиноких странствий, а может эта Хонда, та самая последняя ниточка, связывающая её и покойного приёмного отца, которого она любила больше всего на свете. Чёрная пташка - это самое родное и близкое, что у неё осталось. Немного побитая, сто раз разобранная и собранная по частям, с гигантским пробегом, но своя. Именно, что своя. В этой машине вся Она. Весь салон пропах её цветочными духами, малиновым чаем, круассанами с шоколадом и ванильными маффинами. В бардочке антибактериальные салфетки, антисептик, три пары очков, расчёска, резинки и невидимки, а ещё куча украденных денег и кредиток, за кражу которых она не чувствует никаких угрызений совести. "Я всё-таки своей жизнью почти каждый день рискую, чтобы они жили спокойно. Будем считать, что это налог на жизнь без призраков, вампиров и прочих уродов." В багажнике целый пакет с карандашами, ручками, фломастерами, красками, мелками, углём - со всем, что пишет на бумаге. Там же около десятка запасных блокнотов. После одного неприятного инцидента, когда во время её "ночных приключений" она обнаружила, что ей не на чем рисовать, пришлось запастись канцтоварами. Тогда у неё случилась такая паника, что пришлось рисовать прямо на стене в мотеле и платить штраф за это. Зато, как можно заметить, она прекрасно учится на собственных ошибках. А ещё на зеркало заднего вида до сих пор приклеена наклейка Юпитера, которую она прилепила с разрешения отца. Он тогда сказал, что это будет их главным оберегом. И то ли наклейка маловата для машины, то ли оберег из неё хреновый, но жизни Хонды легче не стала. То какой-то пьяница врежется, то её хозяйку головой об капот приложат. Тем не менее эта машина никогда её не подводила. - Доброй ночи, - слишком громко и неуместно весело для второго часа ночи, - Вам одноместный? - молодой мужчина продолжает радостно улыбаться и говорить чересчур счастливо. - Да, пожалуйста, - устало отвечает она и всё же улыбается в ответ. - Долгая дорога, да? - понимающие кивает. - Не то слово. - И не страшно путешествовать одной? Всякое же может случиться. Вдруг обидит кто-то. Знал бы он где сейчас все те, кто посмел её "обидеть" не стал бы задавать такие вопросы. - Да я сама кого хочешь обижу, - выходит немного грубее, чем она планировала и приходится всё сглаживать лёгким смехом и улыбкой. В этот раз ей, действительно, повезло. Номер, конечно, непростительно маленького размера, но довольно уютный и опрятный. Справа от входа находится дверь в крохотную ванную комнату. Слева расположен прямоугольный деревянный стол, на противоположной стене одноместная кровать. Пройдя вглубь комнаты, она бросила сумку на небольшой диван, расположенный перпендикулярно кровати. На ходу скинув куртку и обувь, повалилась на аккуратно застеленную кровать. Матрас оказался безумно мягким, даже вставать не захотелось. Она нашарила рукой подушку, подложила под голову и тут же провалилась в сон.***
[12:06] Утро наступило довольно резко. Телефон разрывался песней "Don't stop me now" группы Queen. Первые два звонка её мозг решительно игнорировал. На третий повтор мелодии сознание начало просыпаться, но на осмысление ситуации ушло ещё два повторных звонка. Голова совершенно не хотела нормально функционировать. После двух суток без сна, эти жалкие двенадцать часов казались несущественной передышкой. Да и организм её не дурак. Прекрасно осознаёт, что возможность хорошо поспать выпадает нечасто. Поэтому сейчас отвечать на уже седьмой звонок не было никакого желания. Только осознание того, кто может так навязчиво названивать, заставило поднять трубку. Далее, разумеется, в течение пятнадцати минут её хорошенько пропесочили. Особо не вслушиваясь в угрозы того, куда и как ей запихнут её телефон, она смогла проснуться к тому моменту, когда динамики перестали разрываться криком с другого конца провода. Сонный туман наконец отпускает её. И ей кажется, что там что-то идёт не так. - Как доехала? И что там с машиной? Ты перед отъездом сказала, что начала слышать какой-то свист, - надрывистый мужской голос с лёгкой отдышкой свидетельствует о том, что её собеседник опять вляпался в какие-то неприятности. Но Руфусу не привыкать находить выход из них. Она не спрашивает о том, что у него сейчас происходит. Всё равно не скажет. Либо пошлёт её по известному адресу, либо просто проигнорирует вопрос. Знал бы Руфус скольких её нервных клеток стоит его молчание, то всё равно бы отмалчивался. Упёртый же, как баран. Проще самой проверять его время от времени. Она прикрывает глаза и концентрируется на Руфусе и его метке. Открыв глаза, она опускает взгляд на руку и видит нитку, обвязанную вокруг её запястья. Ниточка несильно пульсирует, значит пульс охотника приходит в норму. После метка вместо ярко-оранжевого приобретает зелёный цвет. Руфус в относительной безопасности, это успокаивает. Нитка почти не натянута и можно предположить, что он в нескольких городах от неё. Она, удовлетворённая полученной информацией, спокойно выдыхает. Метка исчезает из поля зрения. - Юджиния Джексон! - не выдежав молчания на другом конце провода, рявкает Тёрнер, - Опять свои ведьминские фокусы на мне проводишь? - Естественно. От тебя же откровений хрен дождёшься. А мне нужно знать, что ты жив и здоров, - Джексон улыбается когда слышит, как Руфус раздражённо выдыхает через нос. Кажется, она даже услышала, как он закатывает глаза. - С оборотнем только закончил, - сухо кидает он, а ей этого достаточно. Руфус, конечно, не отличается болтливостью. Особо не распространяется о своих проблемах и в душу никого не пускает. Но Джина часто является исключением из правил. Так и в этом случае. Будучи дочерью его лучших друзей, она стала ему по-настоящему родной. И после их смерти он, ни секунды не сомневаясь, принял её к себе. Джина - первая, кого он смог подпустить к себе настолько близко после смерти жены. Она стала ему ближе, чем кто-либо за многие годы. Но даже с ней быть полностью откровенным не получалось. Руфус старался, но в его годы меняться уже поздновато. И Джина нашла отличный способ облегчить жизнь им обоим. Поставила на него эту чёртову метку, даже не уведомив об этом его. Сколько тогда криков было, требований избавить его от этой ведьминской мишуры. А Джина с отцовким характером преспокойно послала его далеко и надолго, но метку не сняла. Руфус, наверное, только сейчас начинает осознавать, что не только он может волноваться о ней. Джина тоже чувствует ответственность за его жизнь и здоровье. Теперь приходится на старости лет отчитываться о своём благополучии восемнадцатилетней девочке. Смех да и только. - Всё ворчишь, развалина, - по-доброму усмехается Джексон и трёт ещё сонные глаза, - Рада, что ты в порядке, - вот у кого проблем с откровенностью точно нет, - У меня всё нормально. А насчёт машины, то всё стихло. Я ещё, конечно, послежу за этим, но сейчас всё хорошо, - в ответ Руфус угукает что-то нечленораздельное. - Ты когда ехать собираешься? Время уже обед. - Обед сейчас у нормальных людей. А я только встала, - Джина, будто в подтверждение своим словами, очень громко зевает, - Не убежит же никуда твой друг. Сейчас начну собираться. В ответ слышится громкая усмешка охотника, которую он, кажется, даже не пытался скрыть. - А что смешного? - Как бы долго ты не оттягивала этот момент, тебе всё равно придётся это сделать. - Очень философски, Руфус, - взгляд цепляется за дырочку в простыне, - Он точно не попытается меня грохнуть? Потому что мне бы тоже не хотелось калечить твоего друга. Ты о нём так хорошо отзывался. - Нет, - очень уверенно отвечает Тёрнер и это придаёт уверенности и ей, - Максимум побрызгает на тебя святой водой, а потом немного поворчит, но это его обычное состояние. - Хорошо, - Джина продолжает ковырятся в простыне, - Если вечером не отзвонюсь, значит твой дружок меня убил. - Тебя ещё попробуй убей... Чёрная раскладушка складывается, звонок сбрасывается.***
Чёрная Хонда съезжает с главной дороги к гигантской свалке старых автомобилей. Огромное количество самых разных машин располагаются стройными рядами в несколько слоёв. Видимо про это говорил Руфус, объясняя, что дом того "старого осла" она точно не пропустит. Решив особо не шуметь, Джина паркуется почти у самого съезда, рядом с кучей маталлолома, которая выглядит не особо надёжно. Она обещает себе сжечь тут всё к чёрту, если её машина коим образом пострадает или заразится ржавчиной, потому что, судя по всему, здесь она передаётся именно как вирус. Джина уверенно шагает к дому охотника, который далеко не сразу бросается в глаза среди всего хлама. Обычный двухэтажный частный дом, когда-то окрашенный в приятный светло-синий, а сейчас краска вся облезла. Домик неприметный. А это самое главное для охотника. Джина старается идти уверенно. Смелости придаёт пистолет в кобуре под рубашкой и курткой, кинжал в ботиночных ножнах и все её украшения, напитанные силой других разных существ. И всё же чем ближе к дому, тем менее она уверена в своём решении. Не ясно, что страшит сильнее - оказаться в замкнутом пространстве с опытным охотником или наконец подтвердить/опровергнуть собственные догадки, а может вероятность вновь оказаться в тупике. Наверное, всё понемногу. Джина быстрыми шагами поднялась по скрипучим ступеням и оказывается перед деревянной дверью с облупившийся белой краской. Она прикладывает руку к дверному косяку и, прикрыв глаза, концетрируется на своих ощущениях. Дом довольно старый и в нём вырасло, как минимум, два поколения. Слышатся крики, скандалы и, кажется, рукоприкладство. Потом смерть, несколько смертей. Чувствуется энергетика детей, тонкая, еле ощутимая, очень давняя. Вся энергия дома состоит из страха, одиночества, самоуничтожения, апатии и депрессивного состояния. Джина отстраняет руку, на душе осязается небольшой груз. Чужая душа - потёмки*, а в душе охотника сам чёрт повеситься захочет. Счастливых охотников не бывает. И это факт. Ещё секунду колеблясь, Джина громко стучит. Сначала всё тихо и она хочет постучать вновь, чуствует же, что хозяин дома. Но вскоре слышатся тяжёлые шаги. Дверь резко отворяется. Перед ней появляется крупный мужчина в возрасте. Лет за пятьдесят уже. Лицо покрыто обильной растительностью, что, возможно, может отпугивать окружающих. Зеленые прищуренные глаза внимательно оглядывают Джину на наличие источников угрозы. Негустые брови, лицо правильной формы, широкое к низу, большие губы, румяные щеки и резкие морщины на лбу. Он всем своим видом показывает, что не рад незваной гостье. Одет очень просто. Потрёпанная футболка, рубашка в клетку, изношенная жилетка, тёмные штаны и забавная кепка. Джина и сама не знает почему, но эта синяя кепочка на голове грозного охотника, которые больше её полтора раза, безумно забавляет её. - Бобби Сингер? - после раздражённого кряхтения мужчины, Джина решает начать первой. - Смотря кто спрашивает, - хриплым голос отвечает Сингер. - Меня зовут Юджиния Джексон. И мне нужна ваша помощь. Мне про вас рассказал Руфус Тёрнер, ваш давний друг. Сказал, что вы можете отыскать практически любую информацию, - она проговаривает это на одном дыхании, а после молчания со стороны Сингера, говорящего о том, что ему маловато информации, продолжает, - Вы, разумеется, не обязаны мне помогать. Но я уже полсвета объездила в поисках нужной мне информации, но каждый раз я возвращаюсь к тому, с чего начинала. И я очень рассчитываю на вашу помощь. Потому что от этого без преувеличения зависит моя судьба. Бобби Сингер кивает каким-то своим мыслям и смотрит куда-то за Джину. - Руфус значит прислал? - уточняет охотник и она согласно кивает, - Ну заходи... Юджиния, - Бобби отходит от двери и проходит в гостинную, - Русская что-ли? - Наполовину. Но я почти всю жизнь прожила в Америке, - она двигается строго за хозяином дома, с интересом осматривая жилище изнутри, - Можно просто Джина. - Пиво будешь? - охотник облокачивается на деревянный стол, полностью заваленный старыми книга с пожелтевшими страницами. - Ааа... Нет, спасибо. Мне ещё нет двадцати одного, - Джина останавливается напротив Бобби. - У меня тут копов нет. И говорят в России пить можно с восемнадцати. - Ну мы же не в России, - нервно смеётся Джексон, - Да и я с алкоголем не особо. - Могу предложить Юпи*. - Да, давайте. Получив обещанный лимонад, Джина сразу решает попробовать его. Она прекрасно понимает, что это проверка, а никакая не вежливость. В воде со льдом растворим Юпи со вкусом вишни, а так же святая вода. Ей она никак не вредит, Джина просто чувствует её, отличает по вкусу. Но Бобби об этом знать не обязательно. - Спасибо, - Джина откладывает стакан на тумбочку. - И чем же я могу тебе помочь? - Бобби вновь возращается к столу, стараясь не выпускать из вида новую знакомую. - Вы слышали что-то про Пророчество Первородной ведьмы? - Джина демонстративно шагает из стороны в сторону вдоль ковра, прекрасно зная о пентаграмме под ним. После второй проверки Бобби немного расслабляется. - Слышал, конечно. Лет двадцать назад слухи ходили. Русская ведьма родила от человека особенного ребёнка, от которого будет зависеть благополучие Земли. Но дальше трёпа дело не пошло, - в рекордные сроки головоломка складывается в голове охотника, - Хочешь сказать, что ты... - Да! Моя мать, Регина Тихонова, была ведьмой. Несколько лет прожила с моим биологическим отцом прежде чем забеременела. А через полгода после моего рождения погибла в пожаре. - Ладно, - охотник прикрывает глаза и шумно выдыхает. Этот день он явно не собирался проводить вот так, ещё и в компании ведьмы, - Я вот сейчас закрою глаза на то, что ты ведьма и добровольно пришла в дом к охотнику... - Потому что я уже не знаю куда податься. И я прекрасно знаю, что у вас есть антиведьмовские пули. Убить меня вы можете в любой момент, может так даже лучше будет, но я хочу знать правду о себе и о своей судьбе, - Джина вновь перебивает Бобби, не заботясь о правилах приличия. Терпение кончается с каждой секундой, но приходится взять себя в руки. Истерика сейчас самое последнее, что нужно им двоим. - И ты считаешь себя тем самым ребёнком, о котором судачило полсвета почти четверть века назад? И если верить слухам, это дитя ещё определит будущее человечества. Не слишком ли... - Самоуверенно? Дерзко? Может быть слишком самонадеянно? - возможно, это так. И будь всё так, то было бы просто замечательно. Но знай он с чем ей приходится жить, не стал бы так нагло насмехаться над ней, - Может оно так и было бы, но я с этими мыслями живу уже более трёх лет. Знаете почему? Например, потому что демон, который убил моих приёмных родителей трепался о каком-то предназначении, которое я неприменно выполню. Или, например, о способностях, которые необычны даже для ведьмы. - Например? У Бобби прям глаза загорелись. Руфус говорил, что старик Сингер знает больше, чем кто либо, а если не знает, то точно сможет узнать. А когда сталкивается с чем-то необъяснимым даже для их реальности, то ему необходимо в этом разобраться. В нём просыпается некий азарт. Руфус говорил, что в такие моменты Бобби будто молодеет. У него появляется цель. Недолгая, но цель. И сейчас тот самый случай. С утра он планировал поковыряться в одной еле живой машине, окончательно решив что с ней делать - разобрать на запчасти или продолжать поддерживать в ней жизнь. Но вот прошло несколько часов и перед ним стоит ведьма, добровольно пришедшая в его дом, и просит о помощи. И заявляет, что, возможно, она - это тот самый чудо-ребёнок, от которого зависит будущие человечества и всей планеты. Не так Бобби представлял свою пенсию. - А вам всё скажи, - угрюмо буркает Джина. - Я не смогу тебе помочь, если ты будешь молчать. - Давайте прекратим тратить время друг друга. Вы можете узнать про пророчество или нет? - Джина встаёт посредине комнаты, в центре пентаграммы, складывает руки на груди и смотрит исподлобья. Бобби на секунду кажется, что он замечает, как её голубые глаза сверкнули красным. - Попробовать стоит, - Бобби глазами нашёл револьвер, лежавший на другом конце стола. Это не укрылось от цепкого взгляда Джины, - Но... - Сколько? - она опустила глаза вниз, рассматривая интересный узор на ковре. - Что "сколько"? - Назовите свою цену. Деньги, старые книги, древние артифакты. Говорите. Я смогу достать всё что вам нужно. - У нас теперь торги начались? - Сингер чуть пивом не подавился. - А что мне ещё остаётся? Действительно, а что ей ещё остаётся? Бобби ведь далеко не дурак. Большую часть жизни занимается охотой на таких, как она. Понимает, что если она сейчас здесь, в доме охотника, один на один с ним, то явно в отчаянии. При других обстоятельствах он бы пустил ей пулю в лоб, не раздумывая. Такая у него работа. Но сейчас всё по-другому. Перед собой Бобби видел не ведьму, не угрозу, а напуганную девочку, которая не знает куда себя деть. Чутьё его никогда не подводило. Наверное, только благодаря ему и удаче он дожил до своих лет. И сейчас оно молчало. Сингер не чувствовал никакой угрозы от Джины. Ему абсолютно комфортно и он ощущает себя в безопасности. Насколько это вообще возможно. С другой стороны, дел с нечистью Бобби никогда не вёл. И наступать на горло своим принципам из-за какой-то незнакомки он не хочет. Но что-то внутри склоняло его в сторону этой Джины Джексон. Что-то твердило, что от его решения многое зависит. Не только её судьба, но и жизни других людей. - Ладно. Попробую я тебе помочь, - а вот сейчас её глаза по-настоящему засветились красным огоньком. И даже это не напугало охотника. Бобби просто усмехнулся, почесав бороду. - Правда? - Ага. - Отлично, - на лице ведьмы расплылась благодарная улыбка. В тандеме с горящими глазами она выглядела очаровательно-пугающей, - А что с меня? Я про цену. Книги или оружие. Только скажите, что вам необходимо. Бобби не сразу нашёлся что ответить. - Для начала перейдём на "ты", хорошо? - Джина согласно кивнула, - А, во-вторых, если вдруг окажется, что в пророчестве говорится про тебя, то обещай, что не уничтожишь всё человечество.