Глухой музыкант, слепой художник

По словам своих воспитателей, он сразу был отдан таким. Дефектным. Он не слышал никаких звуков. Никогда. Ни разу он не слышал щебетание птиц по весенним утрам, популярные по всему миру песни, даже голоса своих учителей он не мог воспринимать как нормальный человек. На самом деле его детство не было таким плохим как могло показаться на первый взгляд, Риндо всегда помогал его названный родитель – Санзу. Именно Харучиё научил мальчика говорить на языке жестов, иногда Рин мог сказать пару слов вслух, но это были настолько простые фразы, что, когда выйдешь из детского дома нормально общаться так и не сможешь. Если быть до конца честным, то он легко научился пользоваться этим. Если новый воспитатель ругал его, не зная, что он глухой, то можно было просто глупо покивать головой и тебя отпустят, одногруппники не доставали тебя своими высказываниями о музыке, они то знали, что тебе все равно. Ранние утро началось с Харучиё, что сидел рядом на кровати парня, ожидая, когда его любимый ребенок встанет, ребенком он стал его звать тогда, когда маленький Рин-Рин назвался его фамилией. Ему тогда было шесть и его записывали в специальную школу. На вопрос: «Мальчик, какая у тебя фамилия?» он не задумываясь сказал: «Санзу», это одна из первых фраз, которую он смог проговорить. Тогда он ещё не знал, что старший не был его родителем, а лишь человеком, который следит за ним. В самом деле он хотел забрать этого мальчика себе с того самого момента, когда он, будучи младенцем лежал под дверью из дома с запиской «Позаботьтесь о нем», но ему не позволили это сделать. Условия его жизни не подходили для маленьких детей. Сейчас Рин уже не ребенок, ему недавно стукнуло пятнадцать, но усыновить его ему так и не позволили. Зато года три назад мальчик захотел взять фамилию его любимого воспитателя, и ему разрешили сделать это. Риндо начал медленно открывать свои глаза, Недовольно смотря на своего воспитателя вопросительным взяглдом. Харучие показал несколько жестов, а у младшего Санзу в шоке открылись глаза. Нет, конечно, он читал о недавном пожаре в другом детдоме, но чтоб они все приехали жить сюда на все время ремонта здания, ему сказали только сейчас. Сегодня весь его дом стоял на ушах, возможно, это выражение глупо слышать от кого-то вроде него, но Риндо догадывался, что его жилище сегодня и вправду шумнее, нежели обычно. Все воспитатели метались по коридорам и что-то говорили, скорее всего орали, судя по их эмоциям на лице. Харучие объяснил это тем, что на тех детей, которые сегодня приедут, надо произвести хорошее впечатление, зачем это надо сделать он сам не понимал. Девочки, сидя в своих комнатах, красились и обсуждали какие-то вещи, парни в это время играли в приставку, на которую копили все дети около пяти месяцев. В тот момент времени он впервые искал подработку, что давалось ему сложнее, чем другим ребятам, учитывая его «особенность», но работу он нашел, Рин раздавал листовки людям. Время подходило к четырем часам вечера, а значит дети уже должны были подойти. Санзу сидел в комнате вместе с Рином, они оба не хотели вмешиваться во всю шумиху с новыми людьми. Ребята уже приехали и начали раскладывать свои вещи по комнатам, которые им выдали. Место, где жил парень было большим, но почти пустым. Поэтому отдать несколько комнат другим детям не составило труда. Риндо вышел из своей комнаты на кухню, дабы попить воды. Вдруг в него врезался парень с черными волосами и заплетенными косичками. Насколько понял Риндо он извинялся за это, но возможно это было и не так, его умение читать по губам было неидеально. Он показал палец вверх, мол все хорошо не волнуйся, но он продолжал говорить и говорить. Внезапно он остановил себя и посмотрел на него. - Ты слушаешь меня? – Парень четко произнес это, Риндо смог понять, что тот говорил, прочтя по губам. - Я не слышу звуки. – Одна из тех фраз, которую Харучие научил говорить его ещё с ранних лет. Рин увидел, как лицо его собеседника начало показывать радостную эмоцию, а он не понимал, что веселого. - А я не вижу. – Еще четче проговорил его собеседник, активно жестикулируя для еще бóльшего понимания. - Я Ран, Ран Хайтани. Как тебя зовут? - Риндо удивился, что, во-первых, собеседник не попытался отвязаться от разговора, как только узнал про это, так еще и попытался четко говорить, чтоб он все понял. Во-вторых, что этот парень тоже с «особенностью». Риндо не знал, как правильно произноситься свое имя, для него оно было слишком сложное. Вдруг ему в голову пришла идея, как нормально поговорить с Раном, если он правильно понял его имя. Он начал искать Харучие, чтоб тот помог. Он увидел его, сидящего на диване и беседующего с другим воспитателем. - Хару, - Рин позвал его, указывая на Рана, названный родитель посмотрел на него. Младший Санзу начал дёргать за руку Рана. - Объяснить ему? – Произнес он, так чтоб парень понял его. Услышав положительное мычания, он начал пытаться объяснить, что надо сделать. - Слушайте… Хару? - Ран задумался правильно ли называть его так, всё-таки они еще не знакомы. – Можно же вас так называть? – Харучие кивнул и стал ждать продолжение, но его не последовало. Вмешался Риндо, он начал показывать жестами, что тот человек не видит. - Так ты не видишь? Извини, не знал, конечно, называй как хочешь. - Спасибо, так вот мы хотим пообщаться с вашим подопечным, но в нашем случае это ужасно сложно. Он не слышит, а я не вижу, это сложновато для нас. Можете ли вы помочь нам с этим. Для Рана наступила неловкая тишина, но он понимал, что сейчас Хару пытается спросить Риндо о том, кто же этот парень. - Так тебе нужно узнать только его имя или вы хотите общаться? Если общаться, то вам это будет сложно. - Общаться, так вы назовёте его имя? - Его зовут Риндо Санзу. Спустя три дня Хайтани захотел выучить язык жестов, как оказалось Харучие не всегда под рукой, а общаться без него слишком сложно. Риндо хотел научиться говорить, это полезное умение в его случае, а еще это поможет нормально общаться с Раном. Уроки языка жестов проходили сложновато, из-за того, что Хайтани ничего не видел, а только слышал, ему было очень сложно объяснять куда девать руки, но хотя бы значение можно было растолковать нормально, а не миллионами усилий как это было у Риндо. - Смотри, руками надо сделать так, подымаешь правую руку, - Санзу начал показывать, что надо сделать, - Твою мать, извини я забыл. – Харучиё взял руку Рана и приподнял ее, ставя пальцы в нужный жесть. – Это начало, понял? - Ага. – Он улыбнулся, - А дальше? - Дальше так. – Он начал все медленно разъяснять как дальше и что нужно показывать в том или ином случае. С Риндо также занимался Санзу, но вот тут уже было сложнее ведь он совершенно не знал, как объяснить произношения звуков. Тогда он решил его записать к сурдопедагогу, доктор сказал, что они пришли в слишком позднем возрасте, но согласился попробовать помочь Рину. Сперва его учили хорошо читать по губам, а потом приступили к практике говорения. Спустя год Хайтани наконец мог более-менее говорить на языке жестов, а младший легко читал по губам и мог неплохо говорить. После полного восстановления прошлого дома Рана, он решил остаться с Риндо и Харучие, ему здесь явно нравилось больше, чем там. - Что делаешь? – Рин ближе подошел к Хайтани, дабы видеть, что он скажет, но увидел наушники. Он потряс его за плечо, чтоб тот обратил внимание на него. – Ранчик, ты музыку слушаешь? – И снял с Хайтани наушники. - Рин, ты? – он повернул голову так, чтоб собеседник точно мог понять, что он говорит. - Я. – Санзу улыбнулся ему, может это и не было видно, но он все равно будет продолжать улыбаться ему. - У меня появилась тупая идея, но мне кажется ее будет прикольно провернуть. – Ран показал это предложение жестами. Это сделать было быстрее, чем ждать, пока Риндо догадается, что он там наговорил. Ему еще сложно понимать целые предложения, особенно, если они длинные и сложные. Рин вопросительно выгнул бровь. - Какая? – Все же ему было интересно, что же выдумал его лучший, за всю жизнь, друг. - Давай ты научишься играть на инструменте? – Ран улыбнулся максимально дебильной улыбкой. - Конечно, а ты научишься рисовать? - Могу, почему бы и нет? - Действительно. – Разговор был закончен, но Риндо всерьез задумался насчет этого. На его взгляд это была интересная задумка. Несколько дней спустя Рин подошел к Харучие с вопросом, а может ли он, собственно, учиться играть? Инструмент он попытался выбрать максимально сложный – скрипка. Раз уж он решил играть на чем то, то это должно быть что-то сложное. Хару ответил, что да, может, но надо найти хорошего преподавателя, который согласится взять его на попечение. И Санзу нашел такого человека – Коконой Хаджиме, его старый знакомый, с детства увлекающийся скрипкой. «Его карьера скрипача росла с каждым годом, но он решил взять перерыв от всего этого.» - Гласили многие газеты три года назад, тогда он взял паузу от музыки, но позже Коко так и не захотел выходить на сцену. Месяца четыре назад он захотел вернуться в свой родной город, а сейчас он решил попробовать присмотреть за Риндо. Вторник девятого октября – дата, когда Рин пришел в кристально чистую квартиру его настоящего преподавателя по музыке. Урок был вводным, они даже не притронулись к инструменту за целое занятие, по крайней мире Санзу, Коконой же все время брал скрипку в руку, при этом объясняя, где находятся ее части. Следующая задача была научится правильно держать и стоять с ней. - Плечи расслабь! – Хаджиме стукнул Рина по руке, - Кисть тоже должна быть расслаблена! – Он понимал, что кричать, что не кричать, ученик его не услышит, но так его учили самого, и Коконой уже привыкший к такому способу обучения, даже не думал его менять. - Вот так, молодец, - Мужчина присмотрелся к подбородку подростка, - Тебе может подбородник поправить? Он все-таки на меня выставлен, но никак не на тебя. - Да, давайте, - Риндо уже сорок минут пытался понять, как поставить эту скрипку на плечо, а учитель, кажется, даже не помогал. Он все время вставал так, что его рот не было видно, тем самым не давая понять, что он говорит. Вдруг Коко встал возле него. - Снимай его и поправляй. - Парень посмотрел на преподавателя вопросительным взглядом. - Как? – Ему не объясняли, как это делать. - Я тебе разве не говорил? – Увидев отрицательное мотание головой, он театрально вздохнул и начал показывать, как это делать. – Понял? - Да. - Отлично, теперь сам. – Он подал скрипку Санзу и отошел. Рин попытался сделать так, как ему показали, но он это сделал не за те пять минут, что потребовались учителю, а за добрые двадцать. - Теперь попробуй встать в нужную позу. – Он так и сделал и, чудо! У него это вышло почти замечательно. – Значит дело было не в тебе, а в подбороднике. Может у тебя есть шанс научится хорошо играть, хотя судить только по стойке глупо, но все же. Учиться будет туго. Для скрипки нужен идеальный слух, а у тебя его, в прямом смысле, нет. Ты уверен, что хочешь этим заниматься? - Риндо уверенно кивнул. Он понял только половину из сказанного, но суть вроде бы уловил. Каждый день он ходил к учителю ровно в пять часов дня, но точного времени окончания у них так и не появилось. Это могло занять как сорок минут, так и более четырех часов. Ран же в это время нашел хорошего учителя по рисованию – Юзуха Шиба. Она, не смотря на «особенность» парня, решила научить его рисовать. На самом деле Хайтани не хотел учиться рисовать что-то серьезное, но учительница сказала, что у него есть способность в этом и ее надо развивать. Уже спустя пять месяцев он смог научиться рисовать замечательные пейзажи, замечательные по словам его преподавателя и Риндо, сам он их не видел. Насколько Ран знал, Рин тоже занимался все это время, но как именно играл его друг он не знал. Все его занятия проходили строго у преподавателя, а заходить к нему никто, кроме Риндо, не мог, даже Харучие, а они, между прочим, знакомы с первого класса. И вот наступало третье мая, дата, когда младший Санзу должен выступить на конкурсе. Он боялся, боялся до дрожи в коленях. Риндо даже не мог сказать, как он играет хорошо или плохо. Коконой никогда не говорил по поводу его умений. Два самых близких для Рина человека сидели на диване, ожидая его, сейчас он должен был показать им, то, что ему дал Хаджиме. Наконец он зашел в комнату. - Ран, Хару, вы сможете прийти на мое выступление? – Протягивая билеты, произнес Риндо. Сказать честно ему было страшно, что они откажутся, если они не будут смотреть, то ради кого он так долго старался? - Ты спрашиваешь? Конечно, да! Рин, что за глупые вопросы? – Харучие быстро забрал билет с его рук. - Рин, соглашусь с Хару вопрос правда глупый, конечно мы пойдем. – Хайтани встал с дивана и обнял его. Заходя в огромное помещение, Санзу не мог перестать удивляться его красотой. Он рассматривал уйму красивых картин вместе с залом, где могло поместиться куча народу. - Идем быстрее, - Коко и Ран все время подгоняли Харучие. - Твою… - Хайтани споткнулся об ковер, и начал падать вниз, но Хаджиме быстро среагировал и поймал его. - А ты не торопись, здание тебе не знакомо, и ты не можешь точно знать, в какой столб ты врежешься, не забывай об этом. – Коко посмотрел на него одним из тех взглядов, которые могут прожечь дырку в тебе, но на Рана это не действовало. Он просто не видел этих взглядов. - Хорошо, я понял, - буркнул Хайтани, - Так, а где Риндо? - Он готовиться к выступлению, а я должен помогать ему в этом, но вас, остолопов, нужно проводить к своим местам. По мнению Рина вы можете заблудиться, по-моему, кстати тоже. – На его лице была написана злость, а в голосе слышались нотки раздражения. - Коко, успокойся и иди, сможем мы дойти, что в первый раз что ли? – Харучие посмотрел на него. Коко быстро кивнул головой. Знак согласия и убежал. - Он убежал? – Ран ближе подошел к воспитателю. - Да. - Ты же в первый раз в этом здании, и мы обязательно потеряемся? – Он спросил это, уже зная ответ. - Да. - То есть нам конец от Хаджиме? - Да. – Харучие точно знал, что они не опоздают на выступление его названного сына, но вот как они туда попадут он даже не задумывался, пока Хайтани не задал наводящие вопросы. – Твою мать. Риндо в этот момент крутил колки на скрипке, дабы настроить ее. Коко вбежал в дверь и подошел к Риндо. - Собирайся, я нашел место, где можно репетировать. – Риндо заторможенно кивнул головой и пошел за Хаджиме. Зайдя в обычный маленький зал, это место отличалось от всего здания своей простотой, Риндо быстро встал в нужную позу и начал играть. - Ноту выше, локоть отпусти, Рин, ты вообще слушаешь? – Младший Санзу посмотрел на учителя, кивнул и продолжил играть. - Нет, Рин, это не годится, остановись. – Коконой взял его за локоть, чтоб тот смог понять, что он говорит. - Ты же хорошо играл на занятиях, что случилось? – Хаджиме прекрасно понимал, что его ученик волнуется, но хотел услышать это лично от него. - Мне страшно. - Все люди боятся, это нормально. - А вдруг я все испорчу? – Он был готов расплакаться. – Я ведь даже не услышу этого. - Не услышишь, - Подтвердил учитель. – Но поймешь. Если ты ошибешься, то ничего страшного не случится, ты человек, а не робот и ты имеешь право на ошибку. Ты все сможешь, я уверен в этом. Звонок, оповещающий выход на сцену другого скрипача, прервал его. - Так, что-то мы тут засиделись, давай, расслабься и сыграй все заново. Ты выступаешь после следующего. Через пару минут Хаджиме сказал, что объявили его имя. Он должен выходить. Судорожно сглотнув ком в горле, он попытался успокоить свои дрожащие руки. - Удачи. – Коко обнадеживающе улыбнулся, Риндо попытался тоже выдавить из себя хоть что-то на подобии улыбки. – Все, давай, иди. Я буду ждать здесь. Риндо вышел на сцену, чувствуя, как сильно бьется его сердце, пытаясь пробить его грудную клетку. Руки тряслись, а по шее тек холодный пот. Неловко поздоровавшись со зрителями, поклоном головы, он встал в нужную стойку и начал играть. Все мысли смешались в одну кучу, руки все еще подрагивали, но уже не так сильно. Темп - его главная проблема, он должен придерживаться правильного темпа. Тут диез, а тут надо удлинить, ком снова начал подступать к горлу. Сыграв первую часть произведения, он начал успокаиваться, тут надо сыграть тише. Он совершенно не знал играет ли он правильно, правильно ли выдерживает длительности и еще куча вопросов, на которые он никогда не сможет ответить сам. Реприза, с несколькими изменениями в самом конце. Вокруг сплошная тишина, а рука со смычком едет туда-обратно в быстром темпе. Должен быть звук, но его нет. Он выбрал его любимое произведение, оно должно волновать, затрагивать душу, чтоб мурашки прошли по коже, Риндо пытался всеми силами передать, то, чего слышать не мог. Он пытался передать свои чувства через звук, которого нет для него. Тут надо сыграть особенно громко. Рин надеялся, что передал то, что испытывает вовремя игра на этом инструменте. Что-то волнующие, непонятное. Диминуэндо. Конец произведения. Рин громко дышал, пытаясь избавиться от избытка эмоций в его музыкальном мире. Совершенно не зная, как он сыграл, хлопали ли ему люди, сколько ошибок сделал, Риндо зашел в закулисье. Коко не ждал его там, как обещал. - Ты сыграл лучше всех, брат, - Ран налетел на него, пытаясь обнять, но скрипка, которую Хайтани не мог увидеть, помешала им. – Извини, ты наверное против, что я тебя так назвал, - Он начал трогать шею, чтоб скрыть смущение. - Нет. Я не против ты давно мне уже стал братом. – Риндо отложил скрипку, чтоб обнять его. - То есть у меня теперь два ребенка? – Харучиё вышел от куда-то из толпы, подошел к Рану и дал ему подзатыльник. – Ты не мог подумать, что было бы, если это оказался не Риндо? Кстати, Рин, ты прелестно сыграл, я горжусь тобой. – Последнее предложение он показал жестами, чтоб Ран не подслушивал. - Что вы там опять без меня шушукаетесь? – Ран показательно отвернулся от них, но уже через десять секунд повернулся на голос Хаджиме. - Риндо, ты молодец. Сыграл без единой ошибки. – Коконой потрепал его по волосам. – А теперь пошлите в кафешку, праздновать будем.