BOLO EFFECT

      После прибытия на Цитадель, Энн Брайсон в сопровождении офицеров Альянса была доставлена к отцу в лабораторию, а её израненный коллега Хопкинс – в клинику Гуэрта. И там и там постоянно дежурила охрана Альянса, на тот случай, если повторятся попытки «захвата контроля» над археологами. Но пока обходилось без эксцессов. Вероятно, меры по экранированию «сферы» сработали.       Часть команды Нормандии тем временем разбрелась по Цитадели – как и по служебным вопросам, так и в увольнительные. Ну а первый человек-СПЕКТР отправился вместе с Явиком на долгожданный приём к Совету. И надо сказать, официальный «первый контакт» с протеанином прошёл для Совета очень тяжело. Явик даже не дождался окончания приветственной речи советницы Тевос, как разразился длинной и злой тирадой, направленной в адрес всех нынешних рас. Он яро раскритиковал слабость рас Совета, их плохую подготовку к войне и бесполезную дипломатию посреди борьбы со Жнецами. Он едва не проклинал их за то, что они до сих пор не ввели военную диктатуру по всей галактике, и за то, что они не вняли предупреждениям, оставленным протеанами. А ещё Явик не стесняясь в выражениях, выразился на счёт того, что раса азари его полностью разочаровала. Вместо того чтобы стать первой расой Галактики и подчинить себе всех прочих, азари стали играть в дурацкую дипломатию, компромиссы, соглашения и прочую чушь. Не смотря на то, что протеане активно способствовали развитию примитивных предков азари, синекожие даже не смогли первыми выйти в космос в этом Цикле! Амфибии-саларианцы их опередили! Хотя когда-то протеане ели их печень как деликатес!       В какой-то момент Явик настолько разъярился, что даже засветился своей уникальной зелёной биотикой. Казалось, что он сейчас не выдержит, и лично передушит весь Совет. С огромным трудом, Шепарду, Удине и Валлерну кое-как удалось утихомирить протеанина. После чего, настала долгая минута томительной тишины. Даже Спаратус молчал и только нервно дёргал жвалами.       В итоге, слово взял Шепард, обратившись ко всем участникам встречи. С одной стороны он искренне извинился за несдержанность протеанина, но с другой прекрасно понимал причины его гнева. Он и сам неоднократно критиковал бестолковые действия Совета, приведшие к столь плачевной ситуации на фронтах. Даже «Коалиция» для противостояния Жнецам создавалась едва ли не вопреки всем предшествующим решениям Совета. Впрочем, Шепард отметил, что искать сейчас виноватых и тратить время на взаимные упрёки было бесполезно и даже вредно. Сейчас нужно было наращивать взаимодействие и поддержку между народами галактики, а не бороться за собственные интересы и сваливать вину на других! Всем расам жизненно необходимо трудиться изо всех сил, для скорейшего достижения Победы. В противном случае, даже не смотря на все недавние успехи на фронте, Жнецы перебьют их всех поодиночке!       В итоге, Совет смог проглотить обиду и всё же выдал Явику действительное удостоверение личности, статус «Официального представителя протеанской расы» и назначил ему финансовое содержание. Советники ещё раз предложили ему полный пансион, и предоставление личных апартаментов на территории Пространства Цитадели. Явик с явным презрением посмотрел на советников, и отказался от их щедрого предложения. Единственное чего он желал – это скорейшего вступления в бой. Ещё он хотел бы обратиться к расам Галактики через СМИ… но на это Советники не могли пойти, поскольку они хотели сохранить в секрете само существование Явика. Впрочем, и это пожелание Совета, протеанин проигнорировал.       По окончанию встречи, Валлерн захотел переговорить с последним из протеан «тет-а-тет». Явик скептически окинул взглядом саларианца, и коротко процедил: «Только коротко». Они оба отошли в приёмную и принялись что-то живо обсуждать вполголоса. Понятное дело, о подлинной секретности разговора и речи не шло, скорее это был демонстративный жест для остальных. И Тевос он совсем не понравился. С выражением огромного раздражения она попрощалась со Спаратусом и, сославшись на срочные дела, быстрым шагом покинула переговорный зал. Спаратус в свою очередь, запустил инструментрон и начал что-то сосредоточенно искать в базе данных. И только Шепард не знал, чем себя занять. Капитан решил выйти на балкон проветриться и поглазеть на мирные виды Цитадели. Попытку уединения СПЕКТРа нарушил Удина, вышедший на балкон вслед за ним.       - Да, Шепард, вы не устаёте меня удивлять! – устало произнёс Удина, улыбнувшись краешками губ, – Ваш новоявленный приятель умудрился опять макнуть моих… партнёров по Совету в их собственное дерьмо! Да ещё так образно это сделал!       - Честно говоря, мне тоже непросто с ним общаться. – устало махнул рукой Шепард.       - Но сказать по правде, я во многом с ним согласен. И я не хотел бы оказаться на его месте. Надеюсь, людям повезёт больше, чем протеанам. – уже с грустью в глазах сказал Доннел.       На несколько секунд повисло неловкое молчание, которое прервал Удина:       - Знаете, капитан, хоть наши с вами взгляды так не похожи, я искренне вас уважаю. Вы уже сделали столь многое для людей, стольких смогли спасти… Вы на самом деле герой. В нынешнее время, такие как вы – надежда всего Человечества. Я искренне желаю, чтобы именно такие люди как Вы, привели нас к победе в этой страшной Войне.       - Делаю всё ради этого, сэр. И как СПЕКТР и как солдат Альянса. И я рассчитываю на вашу поддержку и содействие.       - Можете не сомневаться, капитан.       К этому моменту Явик закончил беседу с Валлерном и жестом позвал Шепарда.       - Прошу прощения, но мне пора. – коротко отсалютовал Шепард советнику-человеку, и быстрым шагом отправилcя к протеанину. Четырёхглазому сопартийцу явно хотелось поскорее покинуть это место, да и сам Шепарду хотел закончить на сегодня любые разговоры с Советом. А Удина так и остался стоять на балконе, в задумчивости глядя вслед уходящему СПЕКТРу.              ***              Не смотря на крайне спорный итог переговоров с Советом, Явик был бодр и полон сил. То ли он хорошенько сбросил стресс в процессе оскорбления советников, то ли ему просто не терпелось изучить Цитадель. Протеанину действительно хотелось досконально осмотреть станцию. В своём родном Цикле он мог видеть её только в кристаллах памяти. И он никогда бы не подумал бы, что окажется на ней, да ещё и не в ходе боя.       И надо признать, станция произвела на последнего протеанина огромное впечатление. Даже циничный Явик признал, что Цитадель поистине прекрасна. И в тоже время чудовищна – ведь почти все прежние Жатвы начинались именно тут. И падение его родной Империи началось тоже отсюда. С другой стороны, именно протеане и смогли надломить отлаженную систему Циклов. Шепард ещё раз напомнил об этом, и добавил, что «осталось только окончательно сломать Циклы». Явик ответил длинной тирадой полной скепсиса, но всё же поблагодарил Шепарда за то, что тот признаёт вклад протеан в противостоянии Жнецам.       Осматривая парки Цитадели, Протеанин отметил злую иронию судьбы, увидав памятник кроганам. Тысячелетие назад представители их вида были героями галактики, спасшими галактику от орд Рахни. Но потом, сами «спасители» стали врагами всей галактики. Попытавшись взять силой то, что им хотелось, кроганы в ответ получили генофаг и стремительное вырождение своей расы. А теперь, кроганы вновь могут стать героями – после того как помогли турианцам провести контрнаступления на Палавене и удержать Тучанку. А после того как новость об исцелении Генофага расползлась по галактике, тысячи кроганов стали повсеместно вступать в ряды добровольцев, что только повышало уважение к ним.       Вообще, Явик явно презирал кроганов за то, что они сами же погубили свою изначальную цивилизацию, испепелив её в термоядерной войне. И соответственно, хвалил саларианцев, за то, как изощрённо они остановили восстания кроганов. Хотя на взгляд протеанина, стоило просто стереть в порошок всю Тучанку, чтобы поставить варварских рептилоидов на их законное место.       Шепарду не очень-то нравилось направление сего разговора, и он решил переключить внимание Явика. Капитан особо отметил «памятник-ретранслятор», который создали предки Явика. Тот самый, через который на станцию проник Сарен со своей армией, а следом за ним – и Шепард сотоварищи. Шепард даже указал то место, где остановился его «Мако», прыгнувший через полгалактики. Явик поначалу не поверил, что такое вообще возможно, но капитан просто запустил запись из личных архивов.       Увидев запись, Явик сказал: «Полное безрассудство!», но в его словах чувствовалось подлинное уважение к Шепарду. Последующие вопросы уже касались того – а не пытались ли нынешние расы воспроизвести технологию ретрансляторов? Шепард честно сказал, что пока все попытки заканчивались провалами, и даже этот мини-ретранслятор, созданный протеанами, вышел из строя вскоре после битвы за Цитадель. И починить его так и не удалось. Явик вновь прошипел какое ругательство, направленное в адрес всех нынешних примитивов.       В ходе прогулки по Цитадели, они столкнулись с ханаром, который проявил огромный интерес к Явику. Медузоподобный инопланетянин робко обратился к протеанину, как-то распознав в нём «вдохновителя». В ответ Явик просто прикоснулся к чужаку и применил свою нейро-телепатию. Протеанин быстро узнал что хотел, а сам ханар впал в безмерную радость. Реакция ханара на живого «вдохновителя» была похожа на религиозный трепет и благоговение. А сказанные им слова ещё больше усилили данное впечатление. Головоногий инопланетянин с именем «Ходящий среди чужих» засыпал Явика сотней вопросов, и предложил немедленно отправиться вместе с ним на родную планету, дабы вся раса ханаров смогла поклониться последнему из «вдохновителей». Явик был с одной стороны польщён столь раболепным поведением «Ходящего», но всё же отказался от предложения ханара. Пока что отказался. Но потребовал, чтобы этот головоногий известил своих сородичей о том, что последний из «вдохновителей» жив и продолжает яростную борьбу со Жнецами. И требует того же от всех ханаров. Ханар поклялся, что непременно передаст всей своей расе наказ протеанина, и что они, вне всякого сомнения, исполнят волю последнего из «Вдохновителей». И что весь их народ будет в нетерпении ждать прибытия Явика на Кахье. С трудом отделавшись от приставучего головоногого, Шепард решил закончить на сегодня экскурсии, дабы не собирать вокруг ещё большую толпу. Сев в аэротакси, СПЕКТР чуть расслабился и с усмешкой сказал протеанину:       - Да, Явик. Похоже, есть как минимум одна планета, на которой тебя с радостью примут как живого бога!       - Ха! Я подумаю над этим. Если мы вообще переживём эту войну! – горделиво ответил протеанин, но тоже усмехнулся, - А вообще, приятно быть оценённым по достоинству!       - Да уж. От скромности ты явно не помрёшь! – вполголоса пробормотал Шепард.       Довезя Явика к Нормандии, сам Шепард решил заняться решением прочих накопившихся дел. И первым делом он отправился в отделение СПЕКТР. Там он провёл пару часов – закупил кое-какое снаряжение, оформил личные СПЕКТРовские резолюции по нескольким текущим расследованиям, а также дал разрешение на зачисление в штат Нормандии её бывших инженеров – Доннелли и Дэнниэлс. Как оказалось, оба этих молодых Церберовских инженеров всё это время находились под стражей Альянса. Но в их лояльности Шепард не сомневался, как и в их компетентности, потому и решил непременно вернуть на фрегат. Закончив работу с оформлением официальных документов (которых в жизни СПЕКТРа хватало с избытком), Шепард уже хотел уходить, но тут получил входящий видео-звонок по защищённой сети СПЕКТРов. Ответив на вызов, капитан с немалым удивлением обнаружил, что звонок пришёл от его дамы сердца. Он был чрезвычайно рад видеть её, живой и невредимой, пусть и со следами сильной усталости. А ещё капитан нарочито хмуро посетовал на то, что не может сейчас её обнять изо всех сил.       - Я знаю, Джон. Я бы тоже предпочла сейчас оказаться в твоих объятьях, а не тут на… - чуть не проговорилась Миранда, но осеклась и сменила тему:       - В общем, мы мыслим одинаково. Хотя, угнаться за вашими свершениями мне никак не получается. Опять вы поражаете Галактику своими потрясающими свершениями. Никак не могу к этому привыкнуть.       - Завидуешь, Мири? Я-то думал, мы разобрались с твоими комплексами? – полушутя-полусерьёзно спросил её капитан.       - Нет, Шепард, не в этом дело. Я искренне счастлива, что ты достигаешь таких побед и достижений… посреди всего нынешнего кошмара. Честно говоря, мне сейчас как никогда страшно за тебя, за нас, за будущее… И я могу только надеяться, что всех наших усилий хватит, чтобы победить, а если очень сильно повезёт – то и выжить.       - Мири, не надо так…       - Нет, надо! Мы не должны забывать, что стоит на кону. И ради живых, и ради погибших. Благо хоть, сейчас появились хоть какие-то позитивные вести. Я слышала, что Альянсу удалось сорвать несколько крупных операций Призрака. Похоже, в этой Войне наконец-то начались перемены к лучшему. – с напряжённой улыбкой отметила Миранда.       - Будем надеяться, что дальше будет лучше. – пожал плечами капитан.       - Ха-ха. Забавно. Я тут подумала: как хорошо, что я больше не работаю на Призрака! За такие провалы можно запросто лишиться головы! – грустно усмехнулась мисс Лоусон.       - Жалеешь, что работала на Цербер?       - Сложно сказать. Я до сих пор горжусь тем, что смогла сделать в рядах Цербера… и я проклинаю Призрака за то, чем он теперь стал. Не знаю, когда он стал таким… или как я могла не заметить его истинного нутра. Я ведь никогда не хотела, чтобы Цербер стал… стал таким чудовищем, с которым теперь нам приходиться бороться. Ты же знаешь это, Джон?!       - Знаю, Мири, знаю. А ещё я знаю, что и ты, и я, без всяких сомнений пристрелим Призрака, как только появится такой шанс.       - Будь уверен, капитан. Но сейчас, у меня есть большая просьба к тебе.       - Сделаю все, что в моих силах.       - Шепард… мне нужен доступ к внутренней сети Альянса.       - Оу. Ты серьёзно? Это всё-таки стратегически важная сеть. Я вообще-то не имею права… Нет, если бы ты числилась в штате Нормандии, я бы даже не…       - Джон. Понимаю, к чему ты клонишь, но нет. Я не могу вернуться в твою команду. По крайней мере, сейчас. Но мне действительно нужны те разведданные, которыми располагает Альянс. У меня самой есть хорошие зацепки, по теме сотрудничества моего отца и Призрака, но мне нужно их подтвердить!       - Так обратись напрямую к Альянсу! В случае чего, я всегда могу обратиться прямо к Хаккету, он точно прислушается к твоим словам!       - Нельзя, капитан! Я знаю, ты говоришь совершенно правильно, и мне бы стоило обратиться прямо в разведку Альянса, но честно говоря, я опасаюсь ушей Призрака. Ты ведь и сам знаешь, что у него хватает помощников, даже среди высших чинов. Даже на эту линию связи я вышла через старые Церберовские заделы. Так что прости, я обязана перестраховываться. Если призрак прознает о том, что я уже раскопала, все мои труды пойдут насмарку.       - Мне тебя не переубедить?       - Прости, дорогой. Могу лишь пообещать, что если я дойду до чего-то ценного, я обязательно сообщу тебе. В одиночку штурмовать вражеские замки я уж точно не стану. – с лёгкой усмешкой в голосе сказала Миранда.       - Хотелось бы верить. – хмуро произнёс в ответ Шепард.       И хотя Шепарду совсем не нравилась такая скрытность со стороны его пассии, он всё же дал ей доступ к сети Альянса. Ведь не смотря на всё богатое (и не особо светлое) прошлое Миранды, он ей действительно доверял.       - Спасибо тебе, мой Капитан! – немного томно произнесла Миранда, - Надеюсь, что следующая наша встреча будет куда более близкой!       - И я надеюсь. Будь осторожна, Мири.       - Не могу обещать, капитан. – ответила дама и отключилась, оставив капитана не в лучшем расположении духа.              ***              Капитан Шепард не мог этого знать, но в это самое время Советник Удина направлялся на срочный разговор с участником Парламента. Его вызвал министр транспорта Ю Ван Хо, которого беспокоили проблемы с эвакуационными конвоями. Он был давно знаком с Удиной и несколько раз они оказывали закулисную поддержку друг другу. Доннела даже не удивило то, что Ван позвал его на встречу в район Закера. Частные разговоры действительно лучше было вести подальше от Президиума. Прибыв к указанным апартаментам, Удина оставил телохранителя снаружи, а сам зашёл внутрь. Зайдя в фойе, он увидел менеджера-азари. Та попросила его немного подождать и предложила сварить дипломату кофе. Доннел коротко кивнул и азари вышла в соседнюю комнату. Дипломат поморщился от того, насколько шумными были эти апартаменты - было слышно, как гудела кофе-машина, и вдобавок в комнате играла какая-то быстрая мелодия. Впрочем, ему доводилось проводить частные беседы и в куда худших условиях. Но, по крайней мере, это место считалось безопасным для частных разговоров.       Совершенно неожиданно, в здании выключилось электричество. Вырубилось и освещение и даже голо-замки дверей, но противная мелодия, как ни странно, продолжила звучать в комнате.       - Что за чёрт?! – ругнулся Советник, и нервно стал искать режим «фонарика» на своём инструментроне. Но когда он, наконец, нашёл в меню нужный режим, свет в комнате вновь включился. Вот только теперь Удина был в комнате не один. Полукругом от него, на расстоянии в несколько метров стояло шестеро громил в бронескафандрах. Ни знаков различий, ни эмблем, даже забрала – и те непрозрачные. Но судя по комплекции, бойцы были людьми. Либо азари. И все они держали в руках пистолеты, направленные прямо на советника.       - Что такое? Кто вы такие? – нервно спросил Удина, но тут включился настенный экран и советник сразу умолк. Ведь с экрана на него смотрел адмирал Хаккет, и взор его был полон гнева.       - Не пытайтесь ни с кем связаться, Советник. Эта комната полностью изолирована.       - Адмирал, что тут происходит?! – выпалил Доннел, хотя уже прекрасно понимал, в чём было дело.       - Доннел Удина! Вы обвиняетесь в госизмене, сотрудничестве с террористической организацией и предательстве Правительства Цитадели. – громко и чётко произнёс Хаккет, не сводя взгляда с Удины.       - Вот значит как… - слегка удивлённо сказал Доннел, - Честно говоря, не ожидал.       - Не ожидали чего? – зло спросил Хаккет, смотря прямо в глаза Удине.       - Что мои… контакты так быстро обнаружатся. – совсем упавшим голосом ответил Доннел.       - Так вы признаёте, что сотрудничали с Цербером?       На несколько секунд повисло тяжёлое молчание, и Удина нервно бросал взгляд то на Хаккета, то на спецназ контрразведки. Но потом закрыл глаза, глубоко вдохнул и что-то внутренне решив, заговорил:       - Да, признаю. Я имел связи с террористической организацией Цербер. И я выражаю готовность сотрудничать со следствием Альянса. Но у меня есть одно условие. Хотя… скорее не условие – просьба! Это может звучать трусливо, но может, пока не станете… арестовывать меня публично?       - А вам не занимать наглости Удина! Или вы ещё не поняли, что ваша жизнь теперь висит на волоске?! Даже ваш статус Советника уже ничем вам не поможет! У нас столько доказательств, что остальной Совет будет с нами солидарен!       - Хаккет, при всём уважении, вы может и талантливый адмирал, но в политике профан! Я не отрицаю своей вины, но вы хоть представляете, что начнётся, если сейчас арестуют человека-Советника?! Все нынешние союзники-ксеносы потеряют доверие к землянам! Такого нельзя допустить!       - И это говорите мне Вы?! – рявкнул Хаккет так громко, что пробрало даже бойцов из группы захвата.       - Да, я! Потому что лишние политические скандалы на Цитадели ничуть не помогут Альянсу в этой войне! А я, не смотря на то, что сделал, остаюсь патриотом своей расы и всей Земли! Не буду скрывать. Я был полностью разбит и потрясён уничтожением Арктура и атакой Земли. Оттого и пошёл на ту сделку с Призраком.       - И зачем же её разорвали?! – зло спросил Хаккет.       - У меня появилась надежда. Призрачная, слабая, но надежда. Надежда на то, что мы ещё сможем победить в этой беспощадной бойне. И только поэтому я решил отказаться от помощи Призраку. Именно поэтому я и прервал все контакты. Может только благодаря этому, Совет всё ещё жив.       - Расскажешь нам всё! – зло приказал адмирал, – И если ты нам соврёшь, или попытаешься нас подставить, тебя просто расстреляют! Без всякого сожаления! Парламент явно возражать не будет!       - Я всё расскажу, только не совершайте поспешных действий.              ***              А между тем, «отпуск» Шепарда на Цитадели продолжался. Покинув Посольства, капитан отправился проведать Эшли в клинике Гуэрта. Проходя мимо стойки регистрации, капитан Шепард был окликнут знакомым хриплым голосом. Обернувшись на голос, капитан увидел одного из своих бывших сопартийцев.       - Тейн! – обрадовался СПЕКТР и крепко пожал протянутую ладонь дрелла.       - Рад видеть Вас, капитан!       - Взаимно! Ты чего тут делаешь? Где вообще пропадал?       - Простите, что давно не выходил на связь. Нужно было о многом позаботиться. Много общался с сыном. Пытался хоть немного загладить свою вину перед ним.       - Тейн, а что с Колятом? Он?..       - С ним всё в порядке. Он здесь на Цитадели, служит волонтёром. Все силы отдаёт помощи беженцам. Рад, что он выбрал путь сохранения жизней, а не их отбирания.       - Твой сын молодец!       - Да, я знаю. Жаль, что я не был таким. А сейчас и вовсе – становлюсь развалиной.       - Что случилось? – участливо спросил капитан.       - Синдром Кепраля прогрессирует. С нашей последней встречи, я сильно сдал. Дыхалка ослабла, иногда даже голова кружится. Лёгкие побаливают.       - Чёрт. А что врачи говорят?       - Год назад врачи говорили, что мне осталось полгода. Но я всё ещё здесь.       - Тебе больно?       - Не особо. На работе приходилось терпеть, куда большую боль. Обезболивающие принимаю только при сильных приступах.       - Могу я тебе чем-то помочь?       - Нет, мне ничего не надо, капитан. Колят меня часто навещает, нужные препараты у меня есть. И я хочу извиниться за то, что не смогу выполнить твою невысказанную просьбу.       - Ты это о чём?       - Полагаю, ты хотел бы призвать меня вернуть в экипаж Нормандии.       - Честно говоря – да. – смущённо потёр затылок коммандер.       - Ты иногда бываешь чрезвычайно предсказуем, Шепард. Но я уже не смогу помочь тебе на поле боя, как раньше, капитан. Я теперь больше обуза, чем боец. Мне самому стыдно признаваться в собственной слабости. Но, по крайней мере, я передал все мои сбережения в оборонительные фонды Альянса и Коалиции. Надеюсь, эти деньги, заработанные на крови, теперь смогут спасти хоть сколько-то жизней. И пожалуйста, не думай, что я струсил.       - Спасибо тебе, Тейн! Сейчас как никогда важен вклад каждого в Победу! И я даже не сомневаюсь в твоих мотивах. Скольких коллекционеров ты убил во время штурма их базы?       - Сто сорок три, плюс полсотни подранков. Ищеек не считал.       - Всё время забываю, насколько у дреллов точная память!       - Что есть, то есть. Но, я, кажется, отвлёк вас от дел. Вы же пришли в клинику по службе?       - Отчасти. Тут лежит в терапии мой старый товарищ, ещё со времён первой Нормандии. Офицер Альянса, Эшли Уильямс.       - Молодая женщина, пострадавшая в бою с Цербером? – предположил Криос.       - Да, она.       - Я не знал, что вы с ней знакомы. Слышал мельком, что она сильно пострадала, но быстро восстанавливается. Врачи говорят, что она стремится скорее выписаться и отправиться на фронт.       - Да, это на неё похоже. Слушай, Тейн. Мне сообщили, что её жизни ничего не угрожает… но присмотри за ней. Просто из-за проклятого Цербера у меня самого скоро разыграется долбанная паранойя.       - Всё в порядке, Шепард. Ваши опасения вполне разумны. И я непременно присмотрю за ней, капитан.       - Спасибо, Тейн!       - Всегда пожалуйста, капитан! И удачи Вам! Буду молиться Калахире за Вас!       Тепло попрощавшись с отставным киллером, коммандер отправился в палату Эшли. Как оказалось, та бодрствовала и была чрезвычайно рада видеть капитана. Она сразу засыпала капитана расспросами о ситуации на фронте и последних «закулисных» событиях. Всё же официальные новости Цитадели сильно искажали реальное положение дел, а ей хотелось понимать – что, где и как?       Глубоко вздохнув, СПЕКТР коротко рассказал Эшли о последних событиях, в которых он участвовал. Некоторые рассказанные вещи её опечалили, некоторые обрадовали, а некоторые вещи её ошарашили. Особенно всё то, что касалось появления Боло и связанной с этим суматохи. Впрочем, сильно погружаться в диспуты на сверхсекретные темы, Шепард сейчас не собирался, а потому решил расспросить Эшли об её самочувствии и планах.       Как рассказала Эшли, на днях Доннел Удина предложил ей стать СПЕКТРом. Вторым человеком-СПЕКТРом в истории. Она только-только стала приходить в норму, как ей внезапно сделали предложение, от которого отказаться почти нереально. Как сказала Эшли, она даже не поверила Доннелу, подумала, что это глупая шутка. Она ведь прекрасно помнила сколько пришлось пережить Шепарду, сколько подвигов совершить, чтобы доказать Совету, что он достоин сего почётного звания. Да и у других СПЕКТРов послужные списки неординарные. А тут ни с того ни с сего, ей – Эшли Уильямс, дочери презираемого многими адмирала, дают шанс самой стать СПЕКТРом.       Однако в том разговоре Удина пояснил причины своего предложения. После Вторжения Жнецов, корпус СПЕКТР понёс большие потери. Притом что количество заданий для уцелевших только выросло. Срочно требовались кандидаты, достойные занять места погибших агентов. А послужной список Уильямс и выдающиеся боевые навыки, вкупе с её опытом службы под командованием СПЕКТРа, делал из неё самой прекрасного кандидата.       Более того, неформально Совет уже обсуждал кандидатуру мисс Уильямс и в целом, не имел возражений. Фактически оставалось дождаться согласия Эшли, и её могли бы произвести в СПЕКТРы хоть завтра. Однако она сама всё ещё была полна сомнений, и потому хотела услышать мнение своего бывшего капитана.       Немало удивлённый такими новостями, Шепард невольно почесал затылок и задумался. Прокрутив всё это в голове, Шепард решил просто напомнить Эшли, что значит быть СПЕКТРом, какая это ответственность и насколько это выматывающая служба. Даже на фоне нынешней войны со Жнецами.       - Но я знаю, что ты сильна и талантлива, Эш. Я прекрасно помню, какой перепуганной ты была в нашу первую встречу на Иден Прайм, и как быстро ты стала крепнуть во время нашей охоты за Сареном. За считанные месяцы ты стала образцовым солдатом, отличным воином и дорогим мне другом. Иногда твои слова немало меня раздражали, если говорить по правде. Но я всегда ценил твою прямоту и честность. А ещё мне было очень обидно, как прошла наша встреча на Горизонте, во время атаки Коллекционеров. Всё так. Но ты достойна получить звание СПЕКТРа, вне вся кого сомнения. Знаю, ты приложишь все силы для выполнения поставленной задачи, для блага человечества и галактики. А это именно то, что и должно делать СПЕКТРу. Особенно теперь.       - Капитан, ну зачем так… - даже смутилась от похвалы Эшли, но капитан продолжал:       - Ты сама видела, как часто я должен был решать всё сам. Какие тяжёлые решения принимать. Сколько жизней от меня зависело, сколько раз я ошибался, скольких не смог спасти. Как тяжело мне было оставить друга на гибель на Вермайре. – сказал Шепард, невольно сжав кулаки.       - Шепард, я не хотела…       - Что бы ты ни решила, это будет твоё решение, Эш. И ты обязана принять его сама. Потому что если ты и правда станешь СПЕКТРом, тебе постоянно придётся самой решать – что и как делать! Что будет правильным, а что нет. И постоянно помнить, что от твоих решений будет зависеть множество жизней. Но если ты решишься принять такое назначение… Я думаю, ты справишься!       - Спасибо, капитан. Я… я подумаю над вашими словами.       Поболтав с Эшли ещё немного, Шепард вернулся на свой фрегат. Пауза для передышки и восполнения припасов подошла к концу, и Нормандия вновь готовилась отправиться на смертельно-опасные задания.              ***              Спустя несколько дней       Хотя об этом нигде публично не заявлялось, Магавид принёс проекту Аврора очередной ворох загадок и проблем. Прибывшая на астероид спецгруппа Альянса обнаружила, что весь здешний персонал был повально одурманен. Нет, шахтёры не проявляли агрессии, но всячески пытались помешать спецгруппе найти пропавшего доктора Гарно. Потом ещё и десант Жнецов высадился на астероид, отчего поиски археолога пришлось совмещать с обороной комплекса от наседающих хасков. С большим трудом, неся потери, отряд спецназа всё-таки нашёл археолога, но было уже слишком поздно. Гарно был мёртв, а найденный им артефакт (такой же, как в лаборатории Брайсона) был взорван одним из одурманенных шахтёров, прямо на глазах оперативников.       И самым странным было то, что после разрушения артефакта, корабли Жнецов быстро покинули систему, будто утратив к ней всякий интерес. Ещё большим потрясением стало то, что персонал Магавида быстро пришёл в себя, но оказался абсолютно шокирован ситуацией – ведь они все считали, что сейчас идёт 2176-й год, а никак не 2186-й! Соответственно, они не имели ни малейшего понятия о событиях последних лет и о кошмарной Жатве, охватившей всю галактику. Альянсу пришлось организовывать эвакуацию несчастных шахтёров, потерявших целое десятилетие своей жизни.       И хотя Гарно погиб, уцелели его личные заметки в планшете, что дало команде Аврора ещё крупицу знаний об артефактах Левиафана. И даже реакция Жнецов на разрушение сферы помогла поискам. Доктор Брайсон запросил новейшие сведения о продвижении Жнецов по галактике, и даже обратился к Барла Вону, прося помощи у Серого Посредника. К удивлению учёного, и Альянс и Посредник смогли в кратчайшие сроки предоставить ему подробные сведения. Проведя анализ вражеских перемещений, Брайсон сделал вывод о том, что Жнецы целенаправленно прочёсывают те системы, которые могли быть связаны с Левиафаном. Они и правда выслеживали его, как и группа Аврора. И если Альянс хочет найти Левиафана раньше, чем Жнецы, нужно было форсировать поиски. Благо, что Брайсон с дочерью уже прорабатывали способы обнаружения Левиафана с помощью его же артефакта.              ***              Проходивший в это время рейд Динохрома по системам Гаммы Аида, оказался поистине триумфальным. Эскадра в первом же бою уничтожила пару дюжин Жнецов, и стала быстро развивать успех. В ходе последующих сражений в скоплении, силами эскадры и приданных подкреплений, было уничтожено до сотни кораблей Жнецов всех классов. Плюс, ещё с полсотни сбежало через ретранслятор, с разными степенями повреждений. После такого, местные ополченцы и силы самообороны смогли быстро восстановить контроль над ключевыми точками обитаемых планет. Без поддержки кораблей, пехота Жнецов становилась намного слабее, отчего удавалось даже малыми силами десанта и авиации освобождать целые регионы.       Тем более что Лекс ещё и выдал точные координаты большинства оставленных Жнецами артефактов-индокринаторов. Как пояснил ИИ – он просто вытащил их из памяти некоторых погибших Жнецов. С такими козырями на руках, зачистка планет от агентов и войск Жнецов пошла ещё быстрее. И хотя по изначальному плану, флотилия должна была ещё неделю вести патрулирование освобождённых систем, от Хаккета пришёл приказ срочно отправляться на другой край Галактики.       Эскадра Динохром была внепланово привлечена к поискам Левиафана.              ***              Как потом стало известно, буквально через несколько дней после воссоединения с дочерью, и консультаций с физиками Альянса, доктор Брайсон сделал важнейшее открытие, напрямую связанное с Левиафаном. Как оказалось, связь между артефактами-сферами и Левиафаном работала по принципам гиперпространственной связи, а не «связанных частиц» как полагалось изначально. Это стало подлинным прорывом в поисках «убийцы Жнецов», и заодно подтвердило возможность создания и применения гиперпространственной сверхсветовой связи. И потенциал данной технологии во многом превосходил возможности квантово-связанных коммуникаторов. Тем более удивительно, что ни одна из известных цивилизаций Галактики не только не использовала гиперпространство – ни для связи, ни для перемещения, но даже не подозревала о такой возможности! До появления Лекса, теория гиперпространства и вовсе считалась сугубо математической гипотезой!       Но благодаря сведениям, переданным Лексом, учёным Альянса удалось не только подтвердить теорию, но и реализовать метод пеленгации источника сигнала Сфер на практике. И хотя полученный метод был груб и несовершенен, но с учётом остальных собранных улик и исторических свидетельств, учёным удалось сузить область поиска до одной единственной планетарной системы: «Пси Тофета». Именно туда и была отправлена половина эскадры Динохром, вместе с Боло. Ведь никто не знал, чем именно окажется Левиафан, а значит, требовалось быть во всеоружии. Да и аналитические способности Боло могли оказаться как нельзя кстати.       К сожалению, по прибытию в систему, оказалось, что эскадру опередили – с полдюжины кораблей Жнецов уже висело на орбите одной из местных планет. Благо, что прибытие эскадры оставалось пока незамеченным Жнецами, но командованию было понятно, что стоит кораблям Динохрома чуть приблизиться, их непременно засекут. Вряд ли Жнецы станут ввязываться в бой, скорее они постараются сбежать, как только опознают Боло. Никому в эскадре не хотелось отпускать ни одного Жнеца «живьём», поэтому Лекс предложил командованию свой, довольно коварный план атаки.       Поскольку дредноут с Боло на борту отнюдь не отличался скоростью, а остальные корабли были слишком слабы для противостояния Жнецам, было решено положиться на кибер-атаки Боло. ИИ потребовалось всего минута на разработку необходимого вирусного кода, и целых полчаса на согласование с командирами плана атаки. После чего потребовалось ещё несколько томительных часов для реализации первого этапа наступления – взлома Жнецов. Так много времени понадобилось только потому, что Лексу пришлось использовать обычный радиоканал, для скрытной загрузки вредоносного кода в Жнецов. Лекс даже выразил своё сожаление о том, что приходится тратить столь много драгоценного времени, и применять столь несовершенные системы связи.       Но стоило сработать вирусному коду, как вся эскадра отбросила всякие меры маскировки и совершила внутрисистемный прыжок, прямиком к Деспойне. Посторонний наблюдатель пришёл бы в недоумение тем, что Жнецы не обратили ни малейшего внимания на корабли землян, выскочившие всего-то в световой секунде от них. Но в этом то и была цель кибернетического удара Боло. Фактически, Лекс стёр всю эскадру из восприятия Жнецов. Те буквально не замечали приближающуюся флотилию органиков, и продолжали тщательно сканировать планету-океан. Экипажи кораблей Динохрома напряжённо ожидали, что в любой момент Жнецы «очнутся» и начнут бой (ну или наоборот – смоются куда подальше), но ничего подобного не происходило. Динохром неумолимо приближался к планете, а Жнецы, как ни в чём не бывало, продолжали прочёсывать «Деспойну» с орбиты.       В какой-то момент, один из дредноутов Жнецов резко пошёл на снижение, вероятно обнаружив на планете что-то важное. Но на середине спуска, Жнеца накрыло каким-то чрезвычайно мощным всплеском энергии, из-за которого гигантский синтетик буквально потерял над собой контроль и на огромной скорости рухнул в океан.       Командование Динохрома было искренне поражено увиденным, и удостоверилось в том, что Левиафан действительно тут. Источник губительного импульса обнаружить не удалось, но оставшиеся на орбите Жнецы переполошились и стали перестраиваться в боевой порядок. Достаточно предсказуемо, они поднялись на пару тысяч километров выше, и открыли огонь из своих главных калибров. Алые лучи разрезали небеса Деспойны и ударили куда-то в пучину планетарного океана. Но судя по всему, стрельба велась Жнецами довольно хаотично, похоже, синтетики не знали, где конкретно находится их цель.       По атмосфере планеты пронёсся очередной энерго-всплеск, но на этот раз ни один из Жнецов не был сбит. Чем бы ни стрелял Левиафан, за пределами низкой орбиты его оружие теряло эффективность. Жнецы вновь перестроились, а их все орудия нацелились на одно конкретное место в океане. Синтетики уже изготовились к залповой стрельбе, но в этот самый момент Динохром нанёс Жнецам стремительный и сокрушительный удар «в спину». Буквально за минуту вся стая «кальмаров-переростков» оказалась уничтожена, не успев ни оказать сопротивления, ни попытаться сбежать. Не смогли даже отправить предупреждения своим сородичам в галактике.       Разделавшись с противником и убедившись, что более никого в системе нет, эскадра Динохром немного рассредоточилась, а её флагман завис на той же орбите, где ранее висели Жнецы. Насмотревшись на мощь неизвестного оружия Левиафана, командование эскадры приняло решение оставаться на высокой орбите. По крайней мере, до тех пор, пока не удастся определить все возможности оборонительных систем планеты. И все дальнейшие поиски Левиафана предполагалось вести только с помощью беспилотных дронов и зондов. Потребовалось ещё несколько часов и два десятка потерянных зондов, прежде чем удалось определить район наиболее вероятного нахождения Левиафана. Помимо этого, на планете обнаружилось множество остовов разбившихся звездолётов – похоже, тут сбивали не только Жнецов. Некоторые из погибших кораблей были очень древними, но были и достаточно свежие, которые даже продолжали плавать по поверхности здешнего безбрежного океана. В целях разведки, данные остовы также были досмотрены с помощью дронов.       Один из плавающих в океане кораблей, оказался нагружен сразу несколькими сферами Левиафана. Судя по записям, оставшимся от экипажа, их сбили тем же странным энерго-импульсом, которым был убит один из Жнецов. В ходе борьбы за жизнь, экипаж нашёл эти сферы, и собрал их на борту. К сожалению это ничуть не улучшило итога для обречённой команды – голод, безумие, насилие и, в конечном счёте – гибель посреди безбрежного океана.       У прочитавших всё это офицеров Динохрома стало крайне прескверно на душе, и многим из них захотелось, чтобы таинственный Левиафан ответил за жизни сотен невинных, погибших на этой неприветливой планете. Впрочем, Лекс, вполне понимавший настроение командиров, напомнил им о необходимости найти и изучить Левиафана, прежде чем решать его судьбу. Офицеры сосредоточились на решении этой задачи и получили очередную просьбу от Боло.       Одну из найденных на Деспойне сфер, по просьбе Боло подняли на орбиту. Естественно, её максимально заизолировали, согласно рекомендациям доктора Брайсона, да и работать с ней намеревался лично Боло. Как он пояснил капитану Шреберу, Боло намеревался «подключиться» к сфере, чтобы выйти на контакт напрямую с Левиафаном. С точки зрения Боло, это был наиболее безопасный способ найти Левиафана, а возможно – и выйти с ним на контакт. После некоторых сомнений, командир эскадры дал своё разрешение. В конце концов, Боло лучше всех знал свои собственные возможности, и раз он считал, что Левиафан неспособен ему навредить, значит, так оно и было.       Лексу потребовалось около часа, чтобы синтезировать конвертор, способный подключить его к сфере Левиафана. В импровизированной конструкции пришлось даже применить элементы нейро-интерфейса, которым обычно пользовались командиры Боло (при их наличии на борту). Затем потребовалась ещё пара часов экспериментов и бесчисленные провальные попытки, прежде чем Лекс смог успешно подключиться к древнему артефакту. В итоге, ИИ смог в принудительном порядке отправить текстовое сообщение «на ту сторону».       Разумеется, Боло предпринял все меры предосторожности – на тот случай, если вызываемый абонент в ответ попытается атаковать электронный разум самого Боло. Отправленное Левиафану сообщение было довольно сухим и жестким по форме:       Внимание! Неопознанная сторона! К вам обращается представитель вооружённых сил Альянса и Коалиции противостояния Жнецам, личный номер 1408-LKS, позывной «Лекс». Мы обнаружили свидетельства вашей активности в различных регионах Галактики и не можем оставить их без внимания и жёсткой ответной реакции!       Ваши действия в отношении граждан Альянса и союзных ему рас, расценены как опасные и недружественные. Вы обвиняетесь в покушениях на убийство, применении запрещённых типов вооружений, преступлениях против личности, похищениях и мошеннических действиях против граждан Альянса и союзных ему рас. Мы имеем полное право принять в отношении Вас самые жёсткие меры, вплоть до начала боевых действий!       Я уже знаю Ваше местоположение и обладаю достаточной огневой мощью, чтобы уничтожить вас даже с орбиты. Ваш единственный шанс предотвратить данный исход – НЕМЕДЛЕННО согласить на переговоры с нами, без каких-либо предварительных условий. Даю минуту на размышление. Следующим шагом будет открытие предупредительного огня.       P.S. Я точно знаю, что вы способны принять и полностью осознать данное сообщение.       P.P.S. Не пытайтесь сбежать или спрятаться – я вас всё равно найду.       Для большей убедительности своих слов, Лекс стал транслировать через сферу обратный отсчёт:       - Шестьдесят секунд.       - Пятьдесят секунд.       С подобием удовлетворения, Лекс обнаруживает попытки несанкционированного подключения к его психоматрице. Однако уже первый защитный барьер надёжно отрезал все вражеские попытки взлома Боло. Остальные семь барьеров даже не понадобились.       - Тридцать секунд.       Атмосфера планеты под кораблями эскадры озаряется вспышкой голубого света, мультиспектральные датчики сообщают о мощнейших всплесках в широком электромагнитном и гравитационном диапазоне, но Динохром остаётся невредим.       - Пять секунд. – заканчивал отсчёт Лекс, и уже начал готовить к запуску одну из своих VLS-ракет, для предупредительного выстрела, но тут наконец-то пришло нормальное текстовое сообщение «с той стороны».       - Не стреляй, чужак. Я готов говорить с тобой. Я не знаю, как ты смог воспользоваться нашими артефактами, чтобы обратиться к нам. Никому никогда не удавалось такого. Ты вторгся во тьму.       - Так-то лучше. У меня и моего командования много вопросов, потому прошу вас отвечать максимально оперативно и честно. Во избежание осложнения ситуации. Вы понимаете?       - Да, я понимаю. Что ты хочешь знать?       - Вы убивали Жнецов, причём неоднократно. Почему?       - Они наши враги. Они хотят нашего уничтожения.       - Судя по всему, вы не Жнец, хоть и применяете схожие методы ментального воздействия. Тогда кто вы?       - Мы те, что существовали задолго до них. Мы – много большее, чем они! Мы – Первейшие!       Одновременно с этими словами, Лекс получил образ самого Левиафана. Он оказался громадным органическим существом, сильно напоминающим по виду Жнеца. Те же «ноги», то же вытянутое и сплюснутое тело, напоминающее каракатицу или кальмара. Вот только покрыт он был не гладким тёмно-синим металлом, а грубым толстым буро-жёлтым хитином. А ещё, в отличие от Жнецов, у основания тела выделялись три пары огромных белёсых глаз. Если присланный образ не врал, это было чрезвычайно древнее существо, чей вид зародился в холодной тёмной бездне.       - Вы утверждаете, что ваш вид появился раньше Жнецов? – спросил Боло, при этом параллельно обсуждая всё услышанное с командованием Динохрома.       - Бесчисленные эпохи тому назад, до начала Циклов, наш род правил всей Галактикой. Мы были вершиной всего живого в галактике. Все прочие расы были нашими верными слугами и инструментами. Мы даровали им защиту и покровительство, а они беспрекословно исполняли нашу волю. Эра нашего безраздельного правления и благоденствия сменилась мгновением опустошительного падения.       - Что конкретно произошло?       - От тех времён остались одни лишь легенды. Мы не знаем, с чего всё началось, откуда пришли Жнецы, или кто их создал. Одни легенды гласят, что они – наши взбунтовавшиеся творения, другие же называются их Пришельцами, вторгшимися в наши владения. Единственное что мы знаем точно – то, что первый Жнец, какими мы их знаем, был создан из нашего народа. И поэтому, все последующие Жнецы сохраняют наши черты. Они даже смогли скопировать нашу врождённую способность к мысленному подчинению органиков.       - Значит, «одурманивание» было вашим изобретением. Понятно. А первым Жнецом вы называете так называемого «Предвестника»?       - Да, он называет себя так. После первой Жатвы, уцелели очень немногие из нашего рода, и они были вынуждены укрыться в самых далёких уголках галактики. Я – один из их далёких потомков.       - Что случилось после уничтожения вашего государства?       - Завершив Жатву народов, входивших в нашу цивилизацию, Жнецы стали наращивать свою силу и обустраивать наши бывшие владения. Они унаследовали все величайшие достижения нашей цивилизации, включая технологию масс-эффекта. Жнецы расширили сеть ретрансляторов и стёрли историю гибели нашей цивилизации, оставив лишь руины, которые потом могли бы обнаружить младые расы галактики. Так были запущены Циклы. С тех пор Жнецы потворствуют появлению и развитию всё новых рас и цивилизаций в галактике, растущих на пепелище их предшественников. И во время каждой Жатвы машины закладывают семена для новых урожаев. Вся галактика – это их сад, в котором они полноправные хозяева.       - У вас какая-либо дополнительная информация о мотивах Жнецов? Факты, версии, предположения?       - Их высшая цель – вносить порядок в хаосе эволюции. Они считают себя высшей формой сущего, а потому они никогда не отступятся от своих целей. Некоторые древние мудрецы считали, что Жнецы следуют какой-то высшей цели, возможно, проводят эксперимент в масштабах целой галактики. Но цель сего эксперимента нам неведома, как и то – достигнут ли Жнецы, когда-либо этой цели. А потому, они будут снова и снова взращивать себе новые урожаи, и преумножать своё множество. Циклы будут продолжаться.       - И вы что же, не пытались прервать Циклы?! Остановить Жатвы?!       - Циклы нельзя нарушить. Многие наши предки пытались. Неоднократно. И каждый раз это оканчивалось катастрофой. Мы потеряли многих сородичей в тщетных попытках разорвать Циклы.       - И вы просто сдались?       - Мы не могли больше жертвовать своими жизнями в пустых попытках уничтожить Жнецов. И поэтому мы решили исчезнуть. Навеки скрыться от машин, чтобы уцелеть. Но мы продолжали наблюдать за галактикой, используя наши инструменты – Осколки. С их помощью мы наблюдали за Циклами, и создавали себе верных слуг, с помощью которых отводили от себя любые угрозы. И так продолжалось по сию пору.       - Вы трусливые, жалкие, надменные головоногие! – не стал скрывать своего негодования ИИ, – Вы даже сейчас ищите возможность спрятаться, а не помочь нынешним видам в их борьбе за выживание! Притом что Жнецы уже нашли ваше пристанище и непременно попытаются вас уничтожить!       - Мы понимаем это. Поэтому и говорим с тобой. Мы желаем достичь… соглашения. Ради собственного выживания. Мы бы нашли способ спастись от Жнецов своими силами, но вы раскрыли тайну Сфер. Наши возможности теперь ограниченны. Что вы хотите от нас?       - В первую очередь, Коалиция требует вашего полного сотрудничества в деле уничтожения Жнецов! Мы уже нанесли им значительный урон, но Ваши знания и технологии могут приблизить нашу Победу и спасти множество жизней органиков. Кроме того, я полагаю, что добровольное сотрудничество с Коалицией может выступить смягчающим фактором при оценке ваших преступных действий, совершённых против граждан галактики. Настоятельно рекомендую вам приложить все ваши силы для помощи Альянсу и расам Совета.       - Да, вы удивили нас, уничтожив целые флоты Жнецов. А ты, называющий себя «Лекс» - и вовсе аномален. Ты умён и силён, очень силён. Но даже ты не сможешь совладать со всеми ними! Жнецы всё равно победят. И остановить их никто не сможет. Даже ты.       - Один не смогу. Но я лишь один из многих защитников человечества. Их число и их силы растут. И я прилагаю все силы, чтобы они стали ещё сильнее. Всего этого хватит, чтобы переломить ход данной войны. Все мои знания, весь мой опыт, и вся моя вера в победу говорят об этом. У вас простой выбор – либо присоединяйтесь к противостоянию Жнецам, либо дожидайтесь своей погибели. Напомню, что Жнецы уже знают, где вы прячетесь. И без нашей помощи вас раньше или позже уничтожат. Ваша раса окончательно канет в небытие. Решайте сейчас. И решайте мудро!       Долгую пару минут Левиафан молчал, но потом, наконец, сказал:       - Хорошо. Мы поможем Вам.       - Рад, что вы прислушались к голосу разума.       - Вы не оставили нам выбора.       - Вы сами загнали себя в эту ситуацию. И вот ещё что – я хочу сразу вас предупредить, во избежание недопонимания. Любые попытки одурманивания участников Коалиции, или мирных граждан Альянса будут считаться предательством, что вызовет самые радикальные ответные меры. И если придётся, я лично вас всех сварю заживо даже на дне океана. – пригрозил Лекс.              ***              Незадолго до этих событий, Нормандия нежданно-негаданно получила пополнение своих арсеналов. По личному приказу Хаккета, на фрегат была доставлена целая партия совершенно незнакомого вооружения. И Вега, и Гаррус были ошарашены полученными новинками, хотя они отлично разбирались в оружейном деле. Но когда Шепард прочёл сообщение от Хаккета, стало ясно происхождение этих странных «пушек».       Как оказалось, среди многочисленных подарков подаренных Альянсу Лексом, была и партия стрелкового оружия производства той самой неведомой «Конфедерации». Большинство полученных стволов предсказуемо растащили по лабораториям и заводам, для тщательного изучения и попытки копирования, но несколько образцов решили передать Шепарду. Как-никак его команда выполняет задачи высшего приоритета, в условиях постоянного вражеского численного превосходства. Нормандия более чем заслуживает лучшего оснащения из всего доступного.       Так что теперь оружейная фрегата пополнилась парой пехотных лазерных ружей, тремя плазменными пистолетами и целым ящиком мощных самонаводящихся гранат. Плюс, подробное руководство по обслуживанию и изготовлению боеприпасов ко всему этому оружейному богатству. Половина команды фрегата собралась поглазеть и повертеть в руках оружейные новинки, но Шепард призвал к дисциплине и разогнал зевак по своим служебным местам. После чего сам погрузился в изучение новинок.       И надо признать, что заявленные характеристики и видео-демонстрации применения всего этого арсенала потрясали. Если всё написанное и показанное является правдой, то в руки Шепарда попала настоящая оружейная революция! Неудивительно, что в сопроводительных документах лежала ещё и кипа распоряжений о мерах секретности. Шепард хорошо понимал, что нельзя допустить, чтобы такое мощное оружие попало не в те руки. А ещё, его беспокоило – может ли Альянс скопировать такое продвинутое оружие?       В ответ на это, один из офицеров, доставивших контейнер со всем этим оружием на Нормандию, сообщил СПЕКТРу, что несколько оружейных заводов уже работают над тем, чтобы воспроизвести эти передовые вооружения. Да и сам Боло, как говорят, постоянно производит такое оружие силами своих внутренних синтезных камер. Жаль, конечно, что масштабы его производства крайне ограниченны, но кое-какие элитные отряды Альянса всё получают это оружие.       После завершения всех формальностей по передаче оружия, офицеры Пятого флота покинули Нормандию, а сам фрегат отправился на выполнение новых миссий. И первой целью фрегата должна была стать исполненная слухов, и крайне негостеприимная Кленкори.              ***              Плотность событий в Галактике, а их важность всё нарастала. С момента битвы у станции Арктур прошло меньше трёх месяцев, а ход войны уже разительно поменялся. Да, расы Галактики продолжали нести огромные потери, теряли целые планеты, лишались кораблей, заводов и ресурсов… и всё же, впереди забрезжила надежда. Стойкость Палавена, яростность Тучанки и мощь Динохрома дали всей Галактике веру в то, что общими усилиями Жнецов можно победить!       И дары Лекса сыграли в этом не меньшую роль, чем его непосредственное участие в боях. За прошедшее время Альянс и его союзники получили многократное усиление возможностей радио-электронной борьбы, взлома, прогнозирования действий врага и целый ряд чрезвычайно перспективных технологий. Кое-что из этого уже удалось запустить в производство. Отчего и сокрушительная, ужасающая поначалу мощь Жнецов меркла день ото дня.       Можно было уверенно утверждать, что Жнецы стали терять стратегическую инициативу. Да, они всё ещё господствовали в сотнях систем, но с каждым днём они теряли всё больше своих сородичей, отчего даже перестали действовать поодиночке. Похоже, никогда прежде они не несли таких масштабных потерь, как в этом Цикле. Древние синтетики вынужденно переходили к групповым действиям, собираясь стаями в полсотни и более кораблей. Они боялись, боялись, что неуловимый Динохром может появиться в любой системе и уничтожить недостаточно крупные группы Жнецов. Теперь Жнецов стало сложнее уничтожать, но взамен, резко сократились атакуемые синтетиками площади.       Появились ощутимые подвижки и в проекте «Горн». Благодаря напряжённой работе тысяч выдающихся учёных и инженеров, наконец-то стало немного понятнее, что из себя представляет протеанское устройство. По сути, оно являлось невероятно мощным генератором масс-полей. В теории, его мощности могло бы хватить, чтобы устроить гравитационный коллапс целой звезде, или запульнуть Луну на другой край Галактики. Так что опасения на счёт опасности применения Горна были более чем оправданы. Впрочем, вся конструкция Горна была хорошо продумана и просчитана, чтобы не допустить катастрофических сценариев. Напротив, если учёные Совета правильно поняли задумку создателей Горна, он должен был порождать строго определённые масс-поля, способные входить в резонанс с другими устройствами, работающими на нулевом элементе. Причём, чем больше нулевого элемента будет в устройстве, тем сильнее будет резонанс. Получается, что если удастся настроить Горн на характеристики ядер кораблей Жнецов, можно будет получить резонанс масс-полей и спровоцировать их разрушение. Такой удар наверняка должен был убить даже тысячу Жнецов! Так что теория работы Горна стала более-менее понятна для его нынешних строителей. Самое интересное, что для обычной техники и живых существ масс-поля Горна не должны были представлять особой угрозы. Максимум, в зоне поражения ожидалась кратковременная перегрузка, в несколько «G».       К сожалению, оставался нерешённым вопрос «Катализатора». Предположительно, это должен был быть какой-то блок, или специальная надстройка для Горна, предназначенная для фокусировки «выстрелов» устройства. В противном случае, сгенерированный грави-импульс слишком быстро сколлапсирует, и вместо широкого ударного фронта бьющего Жнецов, получится одна здоровенная сингулярность, которая скорее поглотит сам Горн, чем его цели.       Так что пытаться запускать Горн без Катализатора явно не стоило. И если в ближайшее время расы Совета не найдут чертежей Катализатора, инженерам Горна придётся разрабатывать его аналог своими силами. И откровенно говоря, никто из них даже не пытался загадывать – сколько сил и времени на этой уйдёт.       И поскольку время окончания строительства Горна оставалось неизвестным, а имевшихся у Коалиции кораблей откровенно не хватало для полномасштабных сражений со Жнецами, приходилось чрезвычайно грамотно выбирать цели для атаки. Учитывались десятки факторов: от астро-географических и экономических, до сугубо политических. Политикам и генералам галактики приходилось скрепя сердцем, выбирать наиболее приоритетные цели – скажем, жертвовать миллионами гражданских, чтобы эвакуировать корабельные верфи, или жертвовать целыми армиями ради удержания одной-единственной планеты. И всё это происходило непрерывно, по всей галактике. Только азари и саларианцы ещё обходились малой кровью – пока пострадали только их окраинные колонии.       Доклады Андерсона с Земли тоже не внушали оптимизма. Судя по всему, на Земле сложилась самая тяжёлая обстановки среди всех осаждённых Жнецами планет-столиц (за исключением разве что батарианской родины «Кхар’шан», которая, скорее всего уже безвозвратно опустошена синтетиками). Даже на разбомбленном и горящем Палавене было не настолько плохо (хотя тут важную роль важную роль сыграли милитаристская культура и крепкая физиология турианцев).       На Земле была почти полностью разрушена энергетическая, транспортная и коммунальная инфраструктуры планеты. Все сколь-нибудь крупные города и заводы подверглись орбитальному обстрелу, были сожжены фермы и склады, разрушены плотины и мосты. Медицинская, правоохранительная и промышленная системы на планете были разрушены до основания.       Все существующие арсеналы Земли были атакованы Жнецами ещё в первые часы вторжения, отчего помимо всех прочих бед, в атмосферу Земли попали древние запасы биологического и химического оружия, а также сотни тонн радиоактивных материалов. Плюс к этому, с орбиты всё ещё падали обломки кораблей четвёртого флота. Всё это привело к масштабному заражению территорий и гибели миллионов людей в самых страшных муках. Бойцам сопротивления даже пришлось устраивать кордоны, для блокады и ликвидации беженцев, бегущих из заражённых районов.       Суммарные потери земного населения никто не мог даже примерно оценить. Но число погибших уже составляло не менее миллиарда человек. Миллионы были обращены в хасков и одурманены. А уцелевшие страдали от голода, болезней, холода и постоянного страха смерти. Силы вооруженного сопротивления, были разрозненны и дезорганизованы. Андерсену с огромным трудом удалось наладить кое-какое взаимодействие между уцелевшими остатками войск Альянса, рассеянных по всей планете.       К сожалению, сил на то чтобы провести успешное освобождение Земли у Альянса, даже при поддержке Коалиции откровенно не хватало. Даже мощи Боло не хватило бы, чтобы нивелировать вражескую численность. А отправлять на смерть все имевшиеся боевые флоты ради освобождения одной только Земли не имели права ни адмиралы, ни Советники, ни Парламент. Победив в такой битве можно было проиграть всю войну. Совершенно неприемлемый риск.       Взамен, Коалицией было решено провести следующий рейд Динохрома по осаждаемой Жнецами системе «Асгард», чтобы восстановить снабжение Коалиции ценнейшей платиновой рудой. К тому же, Терра Нова, располагавшаяся в той же системе, имела большой политический вес во всём пространстве Альянса.       Но одновременно с этим, в обстановке полной секретности стали готовить и вторую флотилию. И целью этой второй флотилии, не смотря на все обстоятельства, была именно Земля.