The Tragedy of Chateau Cepage

Юнги ощущает неприятную боль в висках, еле разжимая веки и тяжело глотая кислород. Влажная поверхность бетона неприятно царапает кожу, серая футболка промокла, а ноги невозможно двигать. Колени и локти болят так, будто его заставили делать упражнения целый день или два, где-то в районе щеки чувствуется порез, маленький, но такой глубоко-колющий, что обветренные и шелеховатые губы сами смыкаются в полоске, дабы помещение не услышало бездушный крик. Блондин блаженно закрывает глаза, так ему уютнее. Характерный скрип железной двери разносится справа и этот звук слишком высокий, как мокрым пальцем о стакан, слишком пахнущий, как медная монета прямо около лица, а в данный момент такой неприятный. Юноша из последних сил закрывает ушные раковины и дышит чаще, чтобы хоть как-то унять импульсивную головную боль. Снова глаза медленно лениво раскрываются, все видно нечётко, слышен звук стоп по луже, вода действует на нервы. Он через силу пытается сфокусировать чёртово зрение, понять где он находится и что происходит. Джей сидит наверху и, прикусывая ноготь среднего пальца, стучит указательным по губе. Он правда это сделал, теперь Юнги правда принадлежит ему. Его руки, щеки, глаза, душа и тараканы в голове- все теперь это под надзором Джея, это его новые игрушки. От одной этой мысли он царапает второй рукой старый чёрный кожаный диван и его пальцы начинают дрожать. Он издаёт звуки похожие на смех или его подавление, глаза горят, в них отчетливо видны те ночи, что он не спал. Красные маленькие капилляры тоже начинают лопаться и глаза опять становится красными. Время 19:37 Пора. Он берет в трясущееся руки поднос с едой специально для Мина, всё, что Ги любит. Здесь и тосты из чёрного хлеба и салат из огурцов и кукурузы, и апельсиновый сок, и даже десерт, его любимая сладость, шоколад. Конечно есть таблетка для головы после хлороформа, Пак что, изверг? С каждым шагом по лестнице движения становятся скованнее, а руки трясутся так, что напиток просто чудом не выливается. Он приоткрывает железную дверь и заглядывает внутрь помещения. Его объект воздыхания мило лежит калачиком, прикрыв свои драгоценные ушки. Сама мысль, что Джей сможет к ним прикоснуться, относит кровь к члену, узел возбуждения бьет в голову и он, замедляя все действия, идёт с чувством, спокойно, равномерно, никуда не спеша, хотя сердце бьет кровью в виски. Что-то под названием бабочки начинают летать в его животе, когда он подходит к нему, Ги прикован к батарее. Скоро Пак кое-что купит, и тогда его малыш сможет более свободно двигаться. Мин видит силуэт мужчины, явно превосходящего его в силе и величине. —Поешь, любимый. Тут всё, что ты любишь. Его сажают, опирая тело на холодную стену. Блондин пытается осознать что-то, когда его грубо хватают за подбородок, заставляя открыть рот. Ему что-то пихают, приговаривая ≪Жуй, жуй, жуй≫ сначала ласково. Если же Мин останавливается, мужской бас начинает орать на него, иногда бил по рту, щекам и губам. Ги жуёт, боясь, что опять прилетит по этой ссадине, что никак не унимает свою боль на лице. Дальше к губам подставляют стеклянный стакан, говоря пить. Мин хлещет как может, но жидкость все равно льётся изо рта. Тут все куда-то отдаляется и мужчина и стакан. Парень чувствует легкое облегчение, хотя понимает, что он будет приходить каждый день. Ему в рот складывают что-то на подобии обезболившего и вливают оставшейся сок. Его оставляют теперь уже на совсем. сегодня. Джей медленно берет поднос и, почти закрыв дверь, оглядывается на измотанного юнца и закрывает окончательно дверь. Он снова поднимает своё парящее где-то не здесь тело и его милость переходит в злость. Ставит поднос к раковине, подходит к рабочему столу из тёмного дуба с зелёной обивкой. Берет его фотографию из рамки и швыряет куда-то назад со всей силы. —Почему, почему нельзя просто выполнять то, что я прошу от тебя? —орет черноволосый, находит кинутую фотокарточку, крепит на стену и, беря канцелярский нож, начинает дубасить им по картинке— Почему ты такой непослушный мальчик?! Я тебя научу, как надо, никто другой не научит, а я научу! Немного переведя дыхание, он смотрит на стену, видит эти дырки на портрете и испуганно гладит их пальцами, целует, прижимает к телу, прося простить и помиловать. Время 10:23 следующего дня Мин не понял сколько времени прошло, только после таблетки стало так хорошо. Рана вроде свернулась да и голова больше не трещит по швам. Ги ощупал тело, вроде других повреждений нет, суставы ломят меньше, но все ещё доставляют дискомфорт. Открыв глаза он понял, что шорты сменились на клетчатую юбчонку, сверху ничего, но белье на месте. Эмоция под названием паника совсем захлестнула, когда он понял, что сидит в клетке. Не очень маленькой, встать в полный рост можно да и подпрыгнуть тоже. Этот квадрат метра 2 на 2, стальные прутья, матрас на котором он очнулся. Мин подорвался с места, стал бить по решёткам, кричать, качать их. На его крик спустился тот же урод, что и вчера —Какого! Какого хуя здесь происходит, выпусти меня! Пот льёт горой со лба, незнакомец спокоен как никогда и смотрит на него через чур странно. — Э-хей, ты проснулся! Любимый, завтрак рядом с твоей кроваткой— Слишком приторно, блевать тянет. Тошнота подтягивается ко рту, когда мужчина гладит его по руке. Он ошарашено отступает от этого —Мудак, какого хуя, отпусти меня! Блондин не сдаётся, бьется в истерике, пытаясь, хоть как-то защитить себя. Но прекрасно понимает, что он не может ему противостоять. Слишком он сильный. Джей же не отступает, открывает дверь, заходит в прекрасную, просторную клетку, оставляя вход открытым. Берет Мина из угла, кидая прямо на матрас. Надвисает сверху, смотря младшему в глаза. Воздыхание берет верх. Хочется все потрогать, но неприлично. Мальчик даже не знает имени своего мужа. —Меня зовут Джей, Джей Пак. Но я хочу чтобы ты назвал меня господин. Ты будешь жить здесь, пока не привыкнешь ко мне, твоему владыке. —Да пошёл ты, я сбегу отсюда, какой бы ценой мне это не стоило. Мин хочет вырваться, но чувствует, что за его ляжку резко хватают большие клешни, больно сжимая. —Э-хей, гляди! Я ноги держу твои.— черноволосый проходится горячим языком по мочке уха— Теперь попробуй только убеги…— Джей смотрит на эти худые, как у девушки ножки. Кожа гладкая, как у младенца, ее мрамор заставляет оставлять на ней отпечатки рук, чтобы запечатлеть, что это именно его малыш— А можно оставить их? Пусть будут сувениром. Мин буквально дрожит от испуга. Он не понимает что он сделал, что заслужил такие страдания от этого извращенца. Даже сейчас он не теряет надежды и язвит этому больному на голову идиоту —Когда я сдохну, ты меня не достанешь, урод.-слёзы на глаза сами наворачиваются, Мин закрывается руками, чтобы Джей ничего не увидел. Тот лишь грубо хватает руки и смотрит очень злобно, кровожадно, будто у него отбирают его вещь —Как же птичка в небеса взлетит.-шепчет это блондину прямо в лицо, как тут разносится упомрочительно громкий рык— Если крылья, А-ТА-БРАТЬ у неё?! Мин откровенно ревет, сдаётся, этот псих его пугает не только своими размерами, но и своими планами. Он просит оставить его, отпустить, никто не услышит про него и тем более, чем он занимается. Тот ничего не слушает, находится в своём мире, ведёт монолог, отсылающийся к Юнги — Я желаю полной власти над этой красотой….В чулан посадить, повесить крепкий замок.— он водит носом по шее, агрессивно вдыхая запах жертвы. Поднимает своё лицо и осторожно, боясь как огня, касается белых волос— Жаль поблекнет драгоценное золото волос… Пронзительный алый цвет, их скоро окрасит кровь. Мин отключился от эмоционального шока. Ему на сегодня хватит эмоций, факт знакомства произошёл. Значит на сегодня всё. Пак ещё немного гладит волосы спящего, называя его своим, что не посмеет отдать кому-либо. До самой смерти с ним. *** Опять боль при открытии глаз, только если в прошлый раз она была физической, то сейчас она только моральная. Он хочет очутиться дома в кроватке, осознать, что это лишь очередной кошмар. В противном случае  просыпаться вовсе не хочется. Он с отвращением и горьким вкусом на языке прикасается к остывшей еде. Рис размок, лосось уже не пропитан соком, а сок немного подкис. Сколько он так лежал? Он понятия не имеет. Только понимает, что сейчас ночное время суток или очень ранее утро. Он ощупывает лицо и понимает, что глаза опухли, та царапина ещё немного побаливает, а синяки от побоев ещё долго будут проходить. Руки ломит и на ляжке остался след. Он снова плачет от безысходности, от своего дерьмого положения, от непонимания. Все сейчас его затрагивает за живое, обычно проявление эмоций печали и страха для него были чужды, всем он говорил, что бесстрашный и ничего не боится. Сейчас же он готов взять слова обратно, Ги боится педиковатых психов-сталкеров. К самим геям у него нет вопросов, но когда встречаются вот такие, как этот, становится правда страшно. Беловолосый осматривает маленькую каморку в которой стоит клетка. Дверь на волю очень старая и проедена жучками, стены немного обвалились, вещей нет. От слова совсем. Есть полки и шкафы, но вещей которые на них стояли нет и показывали, что помещением хоть как-то пользовались. Чтобы не выбрался? Ненормальный правда хочет, чтобы Мин остался у него. Проделывая дыхательное упражнение, чтобы хоть как-то успокоить опять накатившую панику, он ложится на матрас и смотрит на потолок клетки. Спать не хочется. Вдруг он придёт, что-то сделает пока мальчишка будет спать. Все что угодно кроме этого психа и сна. Не осознаёт сколько времени проходит, он все-таки прикрывает глаза, вспоминает как идёт после пьянки с друзьями домой. Как к нему подходит мужчина, спрашивает где библиотека, как Мин по доброте душевной разворачивается и показывает рукой, как его хватает сзади за шею, приставляя тряпку к носу и рту. И как он очутился здесь. *** Время 21:46 следующего дня Джей сидит наверху, читает газету, вертя складной нож в руках, в поисках анкеты о пропаже его милого. С облегчением вздыхает, когда ничего не находит. Он снова встаёт и идёт проведать свою любовь. Улыбка не спадает с его лица, каждый раз когда Пак думает о Юнги. Он снова представляет эту кожу и его глаза, ресницы и тело. Приоткрывает дверь, видит как Мин мирно посапывает на матрасе и проходит вглубь помещения. А ведь раньше это была его комната. Несносный папаша даже не мог позаботиться об обустройстве родного сына. Но ничего, он уже получил по заслугам, ответил за все свои косяки. Джей с теплотой в душе вспоминает, как тело мужчины билось в судорогах от гороха, как изо рта медленно поднималась пена, как на детском утреннике, когда фокусник смешивает несколько ингредиентов. Кто же знал, что у этого идиота такая реакция на этот продукт. Джей знал. Прекрасно знал. Но сейчас он Юнгишечкой. Нельзя думать о чём-то ещё кроме него. Пак медленно открывает клетку и проходя, садится матрас, откладывая нож. Трясущаяся рука тянется к лицу и медленно гладит. Его. Его. Его. Он наконец, после нескольких месяцев слежки и фотографий через окно, принадлежит ему. Джей нависает сверху над спящим и языком проходится по скуле. Нижний открывает глаза и понимая ситуацию орет от испуга, пытается спихнуть его с себя и от безысходности прячет своё лицо, чтобы хотя бы он не бил его за то, что ему не понравится. Джей резко отрывает руки от лица и смотря Ги прямо в глаза шепчет: —Не прячь лица.— он смотрит с такой нежностью, что юноше даже на секунду становится спокойно— Приятно увидеть страх в твоих наивных карих глазах.— Всё. Это конец, Мину окончательно срывает крышу. Он уже ничего не боится, прилив адреналина случился. —Я ненавижу тебя, педик. Сдохни в самых едких и ебаных муках, которые есть в твоём больном мозгу. Сдохни. Сдохни. Сдохни.—орет Мин, не жалея сил. Несколько раз слюна вылетает из его рта и попадает верхнему на лицо. Тот же с яростью раскрывает нож и приставляет к артерии на шее. Младший умолк. Страх сковал. Опять. Он боится умереть. Или нет. Он не знает. Но сейчас почему то желание мучительно истекать кровью не горит. Он смотрит ему в глаза, зажав зубы. Глаз дергается, а всхлипы предательски громко раздаются по комнате. —Как сердце сжимается…—псих смотрит с наслаждением. Разглядывает лицо Ги, каждую его часть, замечает шрамик, несколько маленьких родинок.-Терпеть не стану больше.-констатирует он и впивается в губы беловолосого. Целует он требовательно, пытаясь проникнуть как можно глубже. Джей мнёт плечи нижнего и поднимает юбку. Юнги чувствует отвращения от каждого соприкосновения с мужчиной. Бьет его по шее, и почти вырывается, когда его хватают за ногу и ложатся сверху. Он слышит бляжку ремня. Резкий толчок и крик разносится по помещению. —Дааааа, боже, как же я давно этого ждал— Джей начинает двигаться активно, не смотря на боль. Юнги ревет под ним, его анус разрывается, он чувствует как кровь течёт по ноге. Крик звучит по всей комнате. Джей не обращает внимание на его крики, на руки, которые пытаются его пнуть, на ноги, на его боль. Мин задыхается, Мин не выдержит, боль слишком сильная, есть только ноющая боль. Последнее что слышит Юнги это собственный крик и резкий смех человека сверху. Мин Юнги мёртв. Болевой шок.