Трудный Выбор

      Привлекающая внимание девушка шла по заполненной улице Лондона. Через витрину одного из магазинов можно было детально рассмотреть её образ. Это была высокая, худощавого телосложения блондинка, волосы который были собраны в неопрятный пучок и выбивались мелкими прядками из её прически; губы подчёркивала смелая, почти вызывающая красная помада. На ней было обтягивающее платье-футляр с прямым вырезом декольте, застегнутое на руликовые петли натяжных пуговиц, цвет платья был бежевый, а подол юбки собирался в гармошку.       Стуча каблучками бежевых туфель по мраморному полу, она подошла ко входу невзрачного паба. Прошла через всё заведение и, набрав верную комбинацию на настенных камнях, вошла внутрь открывшегося перед ней проема в виде арки. Это был косой переулок, вид которого колоссально изменился. Привычные заполненные улицы были полупустыми, большинство магазинов было закрыто и наглухо заклеены плакатами Министерства магии, на которых изображались движущиеся черно-белые фотографии известных министерству пожирателей смерти. Некоторым магазинам повезло меньше разбитые витрины и заколоченные окна говорили всё за себя. Люди больше не останавливались поговорить, торопливо делали покупки и явно старались не ходить по одному. Здесь её яркий и дорогой образ никак не вязался с тем сбором волшебников, находящимся в эту минуту на улице.       Среди тусклых уничтоженных магазинов выделялся один, самый масштабный и бивший по глазам буйствами красок. Магазин «Всевозможные волшебные вредилки» гласила вывеска, а над самим входом висел огромный фиолетовый плакат с ярко-жёлтыми буквами: «Почему всех так волнует Тот-Кого-Нельзя-Называть? Лучше пусть народ волнует Тот-Кто-Умеет-В-Кишках-Застревать! Он хитёр, он шустёр! От него с давних пор у всей страны запор!». Магазин был выполнен в лучших обычаях близнецов Уизли, из крыши торчала механическая рыжая голова, приподнимающая со своей головы шляпу, под которой то появлялся, то пропадал кролик.       Несмотря на время — поздний вечер, — магазин был забит покупателями до отвалу. Витрины были заставлены под завязку, дети разных возрастов скупали забастовочные завтраки, разработанные близнецами в их последний так и не законченный год в Хогвартсе. Шуточные волшебные палочки, портативные болота, обморочные орешки, удлинители ушей, фантастический фейерверк «Фокус-покус», порошок мгновенной тьмы — это была самая малость того, что можно было найти в этом магазине. Несмотря на сложные времена, их бизнес процветал и пользовался большим спросом.       В толпе магазина, пусть было крайне нелегко, но она смогла разглядеть затылок одного из Уизли. Блондинка подошла к стеллажу с ядовито-розовыми флакончики. По хихикающим школьницам не сложно было догадаться, что это любовные зелья, взяв один флакончик в руки, она приподняла его, обратившись к парню. — Извините, а вы не подскажите, что это? Рыжий парень обернулся и пошел в направлении к девушке. На нём был костюм медового цвета, а на галстуке периодически мигала буква «W» — Это любовные напитки они очень… — он резко остановился, не отрывая своего взгляда от девушки — Р-Розали? У меня что, галлюцинации? С лучистым восторгом, от которого её глаза засияли, её губ коснулась улыбка. Поставив флакон на место, девушка демонстративно развела руками. — Это я! — Черт возьми, Розали! Какой кошмар! Его взгляд блуждал по её телу, отчего её вдруг стало немного неуютно, будто бы она была совсем раздета. — Неужели, я так так плохо выгляжу? — обидчиво произнесла зеленоглазая, продолжая невинно хлопать глазами. — Нет, я скорее имел ввиду «вау!» — в воздухе, он ладошкой провёл с вверху вниз — Ты безупречно выглядишь. Дорого-богато! — прыснул смехом парень       Он подошёл ближе, обходя её со всех сторон, рассматривая прикид. А затем неожиданно схватил её за плечи, не позволяя сдвинуться ни на сантиметр. — Мерлин! Где ты пропадала? Письма это одно, но видеть тебя в живую! — затем он вновь осмотрел её с головы до ног, всё никак не насмотревшись. — Прошло всего полгода, что ты сделала с нашей Розали? — Продолжая держать за плечи, затряс он её, проговаривая слова очень громко. Будто бы за эти полгода девушка оглохла, но сама этого не знала.       Высвободившись из его цепких рук, она сделала вид, что стряхивает со своего платья невидимые пылинки, а потом поняла, насколько, наверное, это не красиво выглядело с её стороны. Она вдруг представила, что Джордж ей скажет, что она стала «совсем похожа на своих, помешенных на крови и деньгах. Наверняка, что после прикосновений Джорджа ей теперь придётся отмываться неделю. По коже прошёл неприятный холодок от собственных мыслей. Это было не так, но свой странный жест обосновать она не могла. — Если быть точнее, не полгода, а 9 месяцев. Я ездила на курсы повышения квалификации во Францию, теперь могу полноценно работать в министерстве никак «стажёр», — она показала характерное движение руками в воздухи, сгиная указательный и средней палец, будто означавший галочки — а как полноценный сотрудник — Черт возьми! Фред! Фред! Он должен тебя увидеть! — Джордж замешкался, оглядывая магазин в поисках брата. — Ты даже не хочешь обнять меня? — возразила блондинка. — Подожди, подожди, надо сказать Фреду. Ты даже не представляешь, как он будет рад тебя видеть. Фред, мне срочно нужна твоя помощь!       Довольная Розали перенесла взгляд с парня на его моргающий галстук, а затем заинтересованно оглядела магазин. Со второго этажа послышался отдаленный голос Фреда. — Что случилось? — Тут девушка хочет купить любовный напиток, но я совершенно запамятовал одно из его побочных свойств. — Каких ещё свойств? Она услышала быстрые шаги, спускающиеся парня по лестнице. — Ну, есть такое свойство у любви, всегда возвращаться.       Розали, не сдерживаясь, засмеялась, прикрывая рот ладошкой. Не хотелось расколоться раньше времени, затем убрала падающую прядь с лица и выпрямила спину, попытавшись стереть со своего лица глупую улыбку.       Когда из стеллажей появился сам Фред, он нахмурился, пытаясь разобрать бред брата. Фред выглядел точно так же, как и Джордж и если бы она не умела их отличать, явно бы растерялась. — Чего? Какое ещё свойство возвращаться? — переспросил хмурый, немного озадаченный рыжеволосый юноша. Затем его взгляд упал на девушку и обомлел, парень буквально побледнел за долю секунды. — Розали…? О, Мерлин! РОЗАЛИ! — Завопил близнец и как чокнутый сорвался с места, пролетев через весь магазин, крепко схватил девушку в объятия, и закрутил её в руках — Круцио твою Аваду через Империо! Я не верю своим глазам! — Фред, ты меня сейчас задушишь, — прохрипела она, пытаясь жадно схватить воздух ртом.       Рыжий поставил её на ноги, заботливо обсыпая поцелуями лицо. Не как парень, а как обычно это делают родители, когда долго не видят своих детей. — Черт возьми! Что с твоими волосами? Предполагая, что в порыве страсти тот мог проглотить волос, Розали спросила: — Что с ними не так? — Они белые. Ты теперь выглядишь в точности как сестра Малфоя! — Так бывает, когда хочешь сменить имидж, — беспечно засмеялась она.       После радужных приветствий близнецы завели её в их кабинет, полностью заставленный коробками. Над документаций пыхтела какая-то девушка, и близнецы любезно попросили её оставить их одних. За чашкой крепкого черного чая с бергамотом Розали поведала им о том, чем занималась во Франции, и похвасталась пропуском сотрудника. Сегодня был её первый и вполне успешный рабочий день в отделе магического правопорядка. Сейчас она занималась созданием правовых актов, регулирующих юридическую сторону жизни магического сообщества. Это ещё был не предел мечтаний, но довольно приятный спусковой механизм для начала карьеры.              Она рассказала им то, что знала сама. За год отца Драко упекли в Азкабан, и они перестали общаться, как сейчас жил её братик, она не знала. Элизабет исполняла свою мечту и устроилась в банк Гринготтс, отвечая за систему безопасности, заблокировать счета Амбридж ей так и не удалось, хотя она пыталась. Её парень Алекс Донован, строил карьеру в квиддиче и играл за какую-то британскую команду, кажется, «Татсхилл Торнадос» но Розали не была в этом уверенна. Между этим разговором Фред поделился, что примерно три месяца назад к ним заглядывал Оливер Вуд и рассказал им, что его пригласили в профессиональный квиддич «Паддлмир Юнайтед» сразу после окончания Хогвартса. Кажется, что всё сложилось у всех удачно. Все исполнили свои мечты и были на своём месте.       Когда близнецы собирались уже закрывать магазин, они распланировали пойти в какой-нибудь бар, желательно магловский, потому что Фред обещал ей танец ещё с выпускного, на котором близнецы не присутствовали. За окном сгущались тучи, предвещая скорый дождь. А может быть и не дождь вовсе, а что-то более тёмное. Так было каждый раз, когда тот, кого нельзя называть, созывал последователей. — Грядёт что-то плохое, — печально произнес Фред, подошедший к девушке, пока его брат выключал витрины и проверял запасы каштанов для автомата с мини-драконом.       По коже пробежали тысячи мурашек, она должна была уже быть дома с родителями, что-бы в очередной раз удостовериться в том, что они всё еще являлись нормальной семьей, не имеющих никакого желания выбирать сторону. Её тревожность повысилась с момента побега Беллатрисы из Азкабана и не прекращалась ни минуты. А как Розали тяжело далось присутствие во Франции, в то время как её предки были совершенно одни в Лондоне. По крайней мере, по возвращению домой ничего необычного в их поведении она не заметила, либо не была особо наблюдательна. — Это уже стало чем-то нормальным, — встревоженно сообщила Розали — Думаю, поход в бар всё-таки придётся отменить. Я тут вспомнила, что мне нужно домой, — Она вновь посмотрела на небо, а затем на Фреда, взгляд которого стал слегка подозрительным. Когда к ним подошёл Джордж, сообщая, что они могут выходить. — Ничего не выйдет, Джордж. Мне уже пора. Я совсем не рассчитала время, — понуро и грустно сказала Розали — Простите, мальчики. — Да ладно, всё в порядке, — сказал Джордж, хотя по их виду было видно, что они были крайне расстроены и растеряны. Планы на вечер рухнули с треском, погода портилась, а их подруга убегала невесть куда. — Берегите себя, — заботливо произнесла Розали, натянув прежнюю улыбку. Затем на прощание она крепко обняла братьев и, соблазнительно двигая бедрами, исчезла из виду.

***

— Мам, пап. Я дома! — крикнула в пустой коридор Розали, прислушиваясь к посторонним голосам из гостиной. Дождь на улице всё-таки начался, заливаясь под платье и обувь. Весна в этом году была крайне дождливая и неприятная. Как будто даже природа чувствовала, что тёмные силы восходили во власть и только маглы ничего не замечали, они ходили ни по чём по своим улицам. Даже тот случай в начале года с обрушением моста был списан на плохую погоду и изжитое крепление. А сколько жизней унесла эта трагедия? Никого не волновало.       Она раскрыла зонт сушиться и, поставив обувь на батарею, последовала в зал, из которого выходили люди. — Здравствуй, Розали.       Голос был явно не мамин, холодный и посторонний голос. Из-за двери вырисовалась фигура это была женщина с объемными кудрявыми черными волосами, тонкими губами и тёмными тяжелыми глазами. Это была Беллатриса Лестрейндж. Она стояла в дверном проёме не одна, а с несколькими пожирателями смерти лица которых Розали не один раз видела на плакатах на улице.       — Оливия, ты не говорила, что Розали такая красотка! Ты заметно изменилась с нашего последнего свидания, когда Оливия держала тебя на руках, — обратилась она к девушке, дотронувшись своими длинными пальцами с неаккуратным маникюром до её волос.       Блондинка попятилась назад, но остановилась когда следом за пожирателями вышли и её родители       — Иди уже, — обратилась мать к Беллатрисе, и та, хихикая последовала к выходу, оставляя на отполированном кафеле грязные следы.       — До скорого, Рози, — напоследок ведьма в чёрном отправила ей воздушный поцелуй и вышла в раскрытую дверь вместе с остальной шайкой. Они оставили дверь нараспашку, отчего Оливии Хейл пришлось закрывать дверь самостоятельно.       Розали не шевелилась, она блуждала глазами по отцу, матери и забившейся в угол в конце коридора домовихе Эмили. От хорошего настроения не осталось и следа, когда она, наконец, вспылила: — Что они здесь делали?       Оливия последовала в гостиную, как-бы созывая всех остальных членов семьи пройти за ней. Она подошла к окну, высматривая, как пожиратели трансгрессируют, её муж Кристофер уселся в кресло, а Розали встала напротив него.       — Думаем, тебе не надо ничего объяснять, — без тени улыбки, холодно и отстраненно произнес мужчина.       Он жестом указал на кресло напротив того, что занял сам, и томно опустил глаза на журнальный столик. Но девушка проигнорировала предложение.       На развороте лежала газета ежедневный пророк. Розали читала её утром на работе, в ней гласились подозрения о том, что в министерстве работают приспешники того-кого-нельзя называть, и вероятность падения министерства. Несмотря на то, что газета была под юрисдикцией министра, это была крайне опасная статья. — Меня не интересуют эти домыслы! Меня интересует, что пожиратели делают в нашем доме?! — громко крикнула Розали, обращаясь к родителям. — Это не домыслы, Розали… — Хватит! — перебила его Оливия. — Она уже не ребенок! И имеет право знать правду — она закатала рукав своего платья, обнажая перед ней черную метку. Метка и до этого была у родителей, но не такая, как сейчас. Со временем она становилась бледнее, а сейчас из неё сочился исконно черный мрачный цвет. — Нет, нет, нет… — Розали отрицательно закивала головой, не собираясь верить своим глазам — Не говорите, что вы… — Да, да, милая, и ты тоже скоро, — отец встал с кресла и сделал уверенные шаги в сторону дочери, пока она не направила на него свою палочку, — Розали, не глупи. Это правильное решение для нас всех. Всё теперь будет так, как должно было быть всегда. — Нет! — её голос сорвался на крик. — Это неправильно. Вы хоть представляете, что будет? У меня есть друзья полукровки, и есть люди, которые не захотят ни при каких обстоятельствах вступать в ваши ряды. Что я должна буду делать? Смотреть, как их будут убивать? Или убивать их сама? — вышла из себя Розали. — У тебя отныне нет друзей, — грубо отрезал отец — быть пожирателем — значит не доверять никому, — развел он руками в стороны, — и перестань называть всяких выродков своими друзьями. — А мне казалось, вы были не против тех, с кем я общалась!       Розали не имела ввиду никого конкретно, но она знала, что под эти слова попадают все её знакомые и друзья. Все те, кто никогда не поддерживал идеологию того, кого нельзя называть а если уж брать живой пример, она могла вспомнить как её возненавидели Гриффиндорцы, когда она встречалась с Ноттом и проводила всё свое время со Слизеринцами. — Были не против. А теперь против! — свирепо произнес он — А теперь хватить тычить в своего отца палочкой! — он осторожно рукой дотронулся до её палочки, отпуская её вниз.       Из глаз Розали ливанули слезы, она была больше не в силах их сдерживать. Происходящее давило на неё, хотя подсознательно она давно готовилась к происходящему. Мама вытащила из кармана платок и протянула его блондинке, несмотря на то, что рассказать решила именно она, вид у неё был жалкий, будто она уже пожалела об этом. — И вы решили это за меня? Почему вы всё решаете за меня? — огрызнулась зеленоглазая ведьма. — Мы не решаем это за тебя, придёт время, и ты сама захочешь вступить в наши ряды! Мы будем терпеливы и готовы ждать! — Этого не будет! — она выдернула руку из руки отца и вытирая слезы носовым платком выбежав из гостиной, забираясь вверх по лестнице, в направлении комнаты. — Отсидеться не получится. Сейчас каждый должен выбрать, на чьей он стороне, даже ты!