Утро

Лейла проснулась, потянула носом запах кофе, поймала себя на хорошем настроении и улыбнулась, растягиваясь на кровати. Судя по тому, как на кухне шумели, первым проснулся Стивен, и Лейла, позволив себе полежать еще две минутки, встала, наступив в полосу песка. Почему ее еще не убрали? Она шикнула, отряхнула стопу от упрямых песчинок, умылась в ванной комнате и только потом добралась до кухни. — Доброе утро! — Стивен был неприлично восторжен и энергичен прямо с утра, он прям светился, и Лейла улыбнулась, привалившись плечом к дверному косяку, наблюдая за его торопливыми движениями. — Я сделал кофе! Его маленькую неопрятную кухню приятно заливал утренний свет, в солнечных лучах безмятежно парила пыль, а растрепанный лучащийся Стивен в футболке и мягких растянутых домашних штанах добавлял уюта. — Надеюсь, ты любишь кофе, — торопливо добавил он, очень по-британски чересчур аспирируя и ассимилируя все, что можно аспирировать и ассимилировать. — С сахаром? Я не стал тебе добавлять, а то Марк ненавидит кофе с сахаром, и я подумал, вдруг ты тоже не любишь… — Не откажусь от пары ложек сахара, — сказала Лейла, и Стивен просиял еще больше. Они сели за тесный стол, заставленный утварью и оставляющий им всего небольшой пятачок места для двух кружек. Стивен добавил Лейле две ложки сахара в дымящийся кофе и ясно блестящими глазами пронаблюдал, как она взяла кружку и отпила. Кофе был горячим, и Лейла немного обожгла верхнюю губу. — Кстати про Марка, он еще спит? Стивен несколько секунд помолчал, словно прислушиваясь, и кивнул. Он выглядел выспавшимся и ужасно довольным жизнью. Лейле жутко его хотелось потрогать, еще раз втянуть в легкие знакомый запах и снова ощутить разницу между ним и Марком. Они одинаково пахли, и на этом одинаковость заканчивалась; Лейла научилась различать их по звуку шагов и тому, с такой громкостью тот или другой ставит чашку на стол, она знала, какой у них разный взгляд и знала, как по-разному они ее трогают. Марк был осторожнее и почти, если можно было так выразиться, пугливее. Стивена вообще-то тоже просто было напугать, но не так. Он много тревожился в открытую, Марк много тревожился, заталкивая это как можно глубже в себя. Лейле нравилось за ними наблюдать (и нравилась мысль, что это все ее). Марк проснулся через несколько минут. Он ссутулился, выглядя с утра заметно несчастнее, чем Стивен — он вообще очень не любил утро как явление, и светящееся выражение с лица пропало. Он медленно сонно моргнул пару раз, смотря в чашку, буркнул что-то похожее на «доброе утро» и не то спросил, не то констатировал: — Он с сахаром. Пожав плечами, к губам кружку поднес уже Стивен. — Я терплю то, что ты делаешь чай в микроволновке, ты можешь потерпеть мой кофе с сахаром, — заявил он. — И доброе утро, кстати. — Марк, стой, вернись, — позвала Лейла и подвинулась поближе. Марк посмотрел на нее и отставил кружку на стол, отодвинув ее от себя. — Иди-ка сюда, — мурлыкнула она и подтянула его к себе за ворот футболки, и Марк послушно припал к ней, растекся под прикосновениями на выдохе. От него пахло кофе, в поцелуе ощущалась сладость (Стивен действительно добавлял ненормально много сахара в кофе). Лейла взъерошила ему волосы, путаясь пальцами в кудряшках. — Доброе утро, حَبيبي‎. Марк ей улыбнулся, легкой украдкой, как улыбался всегда, как будто всегда ждал, что момент в любой момент будет испорчен. Потом улыбка упала, и Стивен громко сказал: — Эй, я тоже хочу! Лейла фыркнула и притянула его к себе. Стивен целовался по-другому, он был развязнее и более открыто и честно просил ласки, не боясь эту просьбу выражать любым возможным способом. В поцелуй он мило вздыхал, иногда довольно звучно, и это было просто очаровательно, и его хотелось затрогать как-нибудь еще, чтобы посмотреть, насколько легко можно будет получить что-то больше, чем просто вздох. Впрочем, Лейла подозревала, что не нужно будет даже прилагать усилий: то, что из Марка приходилось вытягивать, уговаривая, что все хорошо и что он может безопасно разваливаться перед ней, Стивен предлагал على طبق من فضة. — Ну все-все, — фыркнула Лейла, похлопав его по плечу, и Стивен отодвинулся. Он очень легко краснел. — Значит так, мои хорошие, — сказала она и, немного отодвинувшись, положила одну ногу Стивену на колени. Он придержал ее рукой, щекотно пройдясь прикосновением по отросшим пенькам волос. — Сегодня предлагаю убрать песок из спальни. Он же больше не нужен, так? Стивен жалобно округлил глаза. — Пылесосить? Пожалуйста, скажи, что не пылесосить. — Пылесосить, — подтвердила Лейла с некоторым сомнением, не очень понимая, что с этим могут быть за проблемы. Стивен сделался ужасно несчастным. Он застонал и покосился на свое мутное отражение у чайника на боку. — Марк говорит, он сам пропылесосит, — пробормотал Стивен с некоторым подобием облегчения во взгляде. Стивен передернул плечами и допил кофе. — Уберемся, а потом будем смотреть «Мумию», — продолжила Лейла. — О! — Стивен опять просиял. — Я обожаю «Мумию»! Только… — он встал и взял чистую чашку и с видом полным смирения стал готовить для Марка чай в микроволновке. У Лейлы на лицо опять полезла улыбка. Отвращение Стивена к «американскому варварству» тоже было очаровательным и комичным. Все в нем вызывало в ней какое-то огромное желание улыбаться и радоваться жизни. Микроволновка зашумела, и Стивен повернулся к Лейле лицом, теперь выглядя задумчиво и как будто слегка виновато. — Я буду очень много болтать, и если тебя это будет раздражать, то ты скажи… — Я люблю, когда ты болтаешь, Стивен, — отозвалась она мягко, — особенно про то, что ты любишь. Стивен опять покраснел. — Да? — переспросил он робко и повернулся к микроволновке. К столу с чаем подошел уже Марк, сел за него и похлопал по своему бедру, чтобы Лейла опять устроила на нем ногу, и он нежно погладил ее по колену. Он казался уже более проснувшимся и не таким напряженным. Если на Стивена хотелось смотреть и улыбаться, то с Марком такую улыбку хотелось вызывать у него, чтобы широко и светло. Добиться этого обычно было нелегко, но они со Стивеном старались. — Ну вот, другое дело, — пробормотал Марк, отпив крепкий чай без сахара. Выглянувший Стивен поморщился и спрятался обратно.