Женины татуировки

      У меня несколько парных татуировок. Например, есть грустное солнце и веселая луна. Веселую луну я набила на левом плече очень давно, это была одна из моих первых татуировок. Я не верю во всякие суеверия, но эта луна всегда ассоциируется у меня со странными, эмоциональными приключениями — такими как встреча с Беккой в отеле в Мюнхене.       Мне уже пора было улетать — самолет у меня был ранний, из отеля я должна была уехать около пяти утра. Мы с подругой жили в одном двухкомнатном номере. Около полуночи подруга пошла спать, попросив разбудить ее минут за пятнадцать до выхода, а мне спать не хотелось совсем — не люблю рисковать с вылетами и обычно не сплю перед ранним самолетом.       Около часа ночи мне написала Бекка — еще вчера, точнее уже позавчера, в баре, мы обменялись телефонами с ней и Давидом.       «Hey, you up?» написала она.       «Yes.» ответила я: «I have airplane in five hours».       «Okay.» ответила Бекка: «I want to come by. Wanna see you before you leave.» В баре мы не особенно обсуждали дальнейшие планы общения, да и вообще, выйдя из туалета, почти не разговаривали, а весь следующий день мы с подругой носились по городу за разнообразными покупками, поэтому мне даже в голову не приходило написать Бекке. И я не думала, что она напишет мне сама — я была уверена, что они с Давидом наверняка уже обо мне забыли.       «I am at my hotel.» написала я: «where do you want to go? I could go out for an hour or two, but I can’t drink.»       «I could come to your hotel room.» написала Бекка: «If that’s okay with you.»       Я оглянулась на закрытую дверь второй комнаты — не зная, потревожим мы подругу или нет. Я, в принципе, успешно дрочила, когда подруга спала — она не слышала, или, по крайней мере, не комментировала ни мои стоны, ни звук вибратора, который я, конечно, старалась глушить одеялом. И вообще я не знала, хочет ли Бекка заняться со мной сексом — я часто провожу время с людьми без секса, и может быть ей просто хотелось со мной поболтать.       Тем не менее, хотя я и не знала, чем именно мы займемся, я приняла душ, почистила зубы и в целом подготовилась.       Бекка так тихо постучала мне в дверь, что я даже не сразу поняла, что стучатся ко мне. Она была еще красивее чем при прошлой встрече — чуть покрасневшая, явно смущенная и возможно немного выпившая, она нерешительно заглянула в номер, и я сделала шаг в сторону, чтобы показать, что я одна.       — My friend is in the other room, — пояснила я. — But she is asleep.       Бекка кивнула.       — I just thought we’d talk… — сказала она. — Because you are leaving, and I am not sure I want you to leave but like… you’re a rando? You know?       Я не очень поняла, что она имела в виду. Мы сели на край кровати, совсем рядом друг с другом, и Бекка принялась объяснять. Говорила она медленно, видимо понимая, что я еле-еле успеваю за ее английским. Я же смотрела то на ее губы, потому что так понимать было гораздо проще, то на дверь прямо перед нами, за которой спала подруга. Я думала о том, что мне скоро уезжать, что с Беккой мы вряд ли снова увидимся, и что мне нужно лучше выучить английский, потому что я не справляюсь разобрать что-то что мне говорят, а это что-то очень важное. Я думала о том, что вот рядом со мной Бекка, которой так хочется, чтобы я почувствовала ее, поняла, что именно она сейчас пытается мне объяснить. Я взяла ее за запястье, чтобы она не думала, что я не замечаю ее присутствия.       Бекка рассказывала про своих друзей, про жизнь в Мюнхене и Лондоне, и говорила все быстрее, чувствуя, по моим нервным движениям, что времени у нас остается мало. Ей хотелось вложить в час, может быть, год общения, чтобы, когда я уеду, я вспоминала ее не только как ту девушку, которая стояла у двери, пока я занималась сексом с ее лучшим другом. Ей хотелось, чтобы я знала, что она живой человек, которому на меня не плевать.       Я слушала ее, слушала, понимая все меньше — … and then, you know, there is this place that I think is so beautiful, with so much light, where you can turn in any direction and there will be another one of those brown glass-things so you can, like, see it together… — но я чувствовала, что ей хочется, чтобы у нас вдруг, из ниоткуда, из одного ее желания, возникли общие воспоминания и общие мысли. Я смотрела на нее и понимала, что на глазах наворачиваются слезы — может быть от усталости, от длинных дней, проведенных в беготне, постоянных эмоциональных переключениях, случайных встречах, покупках, попытках иногда садиться к компьютеру к работе, разговорах с подругой, с которой я уже знала, что не буду дружить дальше, потому что она меня достала, улиц Мюнхена, ожидания Москвы — мне было страшно обидно, что я сейчас уеду, а вот эта Бекка останется здесь, и мы, может быть, и вправду больше никогда не увидимся, и уже слишком поздно, чтобы начать рассказывать ей о себе, потому что я не успею рассказать и одной сотой того, чем нужно поделиться, чтобы эта встреча стала важной, не случайной, не просто вторым актом к сексу с Давидом, не просто еще одной историей про ночной разговор со случайной собеседницей. Я посмотрела на часы и оказалось, что через пятнадцать минут уже нужно будет будить подругу, хватать чемоданы и бежать вниз, к такси.       — Fifteen, — сказала я, указывая Бекке на часы. Она замолчала, глядя мне прямо в глаза, думая, наверное, что еще она успеет мне сказать. Глаза у нее были красные, по щеке вдруг потекла слеза, и я поскорее вытерла ее ладонью, потому что боялась, что и сама заплачу, и тогда мы будем просто плакать, а потом я уеду.       Ладонью я чувствовала, какая теплая у нее кожа. Бекка потянулась ко мне губами, поцеловала в щеку, потом в губы, и я ответила на ее поцелуй, понимая, что это гораздо лучше, чем еще пятнадцать минут разговора. Мои руки заскользили по ее спине. Бекка осторожно толкнула меня в грудь, повалила на кровать, и сама повалилась следом. Я чувствовала ее соленые слезы на губах, ее язык, скользящий по моим зубам. Ее руки гладили мои плечи поверх рубашки. Она прижималась ко мне всем телом, обнимала и целовала меня. Я чувствовала, как бьется ее сердце, чувствовала жар в собственной груди. Я бросила взгляд на дверь, за которой спала подруга, и схватила Бекку за запястье, потянула ее ладонь вниз, к ширинке своих джинс. Она продолжала жадно меня целовать, а ее пальцы быстро высвободили пуговицу на джинсах, ее ладонь легла на мой лобок поверх трусов, и я сразу двинула бедрами, чтобы показать ей, как у нас мало времени.       Бекка все медлила, ее пальцы гладили мою вульву через ткань. Я уже очень сильно возбудилась, я хотела кончить об ее пальцы, кончить, чувствуя ее язык во рту, ее тело рядом, зная, что нам сейчас придется надолго, наверное, навсегда, расстаться. Я хотела кончить так, чтобы она потом вспоминала, как довела меня до оргазма, чтобы не сомневалась, что сделала все правильно, чтобы знала, что я буду помнить ее пальцы и ее губы. За дверью тихо зазвенел будильник, и я снова схватила Беккино запястье, сунула ее руку себе в трусы. Там было мокро и жарко, и ее ладонь сразу прижалась к моему клитору, ее пальцы скользнули в мое влагалище. Будильник за дверью все звенел — подруга видимо его не слышала. Я укусила Бекку за губу, и она с силой вошла в меня, ее пальцы заставили меня задрожать, вцепиться ей в спину. Она трахала меня пальцами, кусала мои губы, слушала мои стоны. Будильник замолчал, и я стала двигать бедрами, зная, что в любой момент дверь может распахнуться.       Бекка еще быстрее задвигала рукой, глубже вошла мне во влагалище, надавила на мой клитор, и я стала кончать, беспомощно раскинув руки, зажав ее ладонь бедрами, ее губы — собственными губами. Я знала, что мне нельзя громко стонать, поэтому почти скулила, кончала, чувствовала, как пальцы Бекки скользят между моих половых губ.       — Женя? — позвала подруга из-за двери. Я не ответила. Я растягивала последний поцелуй с Беккой. Ее пальцы снова вошли в мое влагалище, всего на мгновение, а потом она достала руку из моих трусов, оторвалась от меня.       — I need to go, yeah? — спросила она. Я кивнула.       Уже у двери я догнала ее, прижала к стене и поцеловала еще раз. Бекка улыбнулась, погладила меня по плечу.       — Bye, — сказала она.       — Bye, — сказала я. Хлопнула дверь за Беккой, и почти сразу открылась дверь у меня за спиной. Пора было уезжать.