Я видела тебя во сне. Ты стоял и курил на до боли знакомой остановке, опустив взгляд. На тебе был длинный коричневый плащ, черный шарф, который скрывал знакомую для меня татуировку на твоей шее. Летучая мышка с грибами в руках. Очень забавная, но меня долгое время интересовал вопрос, связанный с ней: больно ли было бить её на шее? Как к тебе пришла такая идея? Жаль, что я этого никогда не узнаю.
На твоих руках тоже были тату. Я никогда не могла их разобрать, мне просто нравилось смотреть на интересные и такие странные узоры. Как же грустно, что я никогда не прикоснусь к ним, не проведу кончиками пальцев по твоим тату. И что никогда не увижу такие знакомые черты лица, кроме как во сне. И в этом во всём только моя вина.
Мне нравится твоё имя, но больше всего нравилось называть тебя Вил: так тебя раньше называли знакомые. Это очень милое прозвище, как мне казалось. Жаль, что ты перестал реагировать на него и запретил себя так называть. Но мне нравилось.
Ты был необычным парнем. Ты всегда был добр и мил ко мне, не смотря на мой тяжёлый характер. И поэтому мне стыдно. Ведь я вела себя как конченая дура. В принципе, таковой я и являюсь. А ты не обращал внимание, считал меня милым маленьким ребёнком. Ты переживал за меня, когда я косячила. Только грустно, что ты не был рядом со мной в самые трудные дни. Поэтому мы и разбежались в разные углы и не можем нормально общаться.
Знаешь, я набила партак с твоим прозвищем. Корявый, наверное, скоро исчезнет, но не суть. Ты многое для меня значишь. И ты первый человек, чьё имя я использую в качестве недо-тату. Да и вообще, это мой второй партак в жизни, набитый специальной иглой. Только теперь, вместо стержня от ручки я использовала черную тушь для каллиграфии, набивая это на улице, обрабатывая спиртом. Было забавно, особенно реакция людей: всё же, не очень обыденное занятие на стрите. Ну да ладно, в тот момент мне было всё равно. Я лишь хотела, чтобы ты хоть где-то был рядом, пусть даже и на руке.
Знаешь, такое ощущение, что мы просто вечно уставшие, замученные этой жизнью, постаревшие дети. Почему? У каждого проблемы, каждый пытается их решить, как бы это ни было трудно. Вот только… Мои проблемы завели меня в эмоциональную нестабильность, истерики и панички. И вот тогда начались ссоры. И их инициатором была я… Почему всё так? Я не знаю. Но мне не хочется тебя терять.
Ты был моим спасителем от депрессняка, а я начала считать тебя его причиной. Почему? Сама не знаю. Может потому что мне надоело одиночество в реальности. А мир, где мы были бы рядом не просто в вк, не по переписке, невозможен. Может потому что у меня появились трудности в жизни, а я их старательно пыталась не замечать, дело становилось всё хуже и хуже, и я просто начала загоняться от своей беспомощности. Не знаю. Мне просто надоело это всё.
Что же меня привлекло в тебе? Много чего. Не только внешность, но и твоя душа. Ты чист душой, хоть и многое пережил. Но ни твой образ жизни, не всякие болючие события не изменили тебя. В душе ты ребёнок, повзрослевший и забывший, что такое детство. И я тебя возвращала туда, во времена, когда всё было проще и беззаботнее. А что теперь? Такое ощущение, что мы два грустных старика в молодых телах. Мы просто существуем, ты в графике работа-дом, а я в универ-общага. И мы не знаем, что дальше делать, оба просто устали.
У меня на тебя есть особые планы
Будем вместе лечить душевные раны
У меня ведь тебя никого нету ближе
Опускаемся, но вместе ниже, ниже, ниже
Через тысячи холодных дней
Мы с тобой прорвемся, слышишь
Просто посмотри в мои глаза
И ты в них все увидишь
Эта песня напоминает мне о тебе. Я слушаю её чаще чем общаюсь с тобой. Песня заставляет грустить, но пытается помочь не потерять веру в лучшее. Хотя, кажется, я её давно уже потеряла.
Будем словно дети под дождем
Мы с тобой еще смеяться
Ну же подожди совсем чуть-чуть
Ведь нам нельзя сломаться
У меня для тебя есть секретные метки
Выдох, вдох, шаг вперед, вылетаем из клетки
От тебя до меня никого нету ближе
Пристегнись мы на взлет, выше, выше, выше
Я надеюсь, что у нас всё будет так, как в этой песне. Не знаю, сбудется ли моя мечта… Но у меня множество вопросов: сколько ждать? А ждать ли вообще? Если мы будем вместе, то сломаюсь ли я окончательно к этому моменту. И, наконец: почему же я стала чёртовы эгоистом по отношению к тебе? Почему я заставляю себя и тебя грустить? Да, я знаю, тебе тоже грустно, хотя ты и говоришь, что всё хорошо. Ты умело прячешь боль, всю жизнь прятал. Твои истинные эмоции часто скрыты за маской, похожей на безразличие. Но это не так. Тебе далеко не всё равно.
Я видела сон. Ты стоял и курил на остановке, докуривая такие знакомые красные сигареты, которых теперь уже нет в продаже. На тебе красивый плащ, такой же, как на одном из фото. И грустный взгляд, устремлённый в пустоту. Ты не замечаешь меня, а лишь просто смотришь куда-то в сторону, иногда поднося к губам ядовитую палочку с никотином. Знаешь, я бы хотела быть на месте этой сигареты. Хотела бы тоже прикасаться к твоим губам. Ревновать к сигаретам? Хах, забавно.
Но сон закончился, когда приехал автобус. Докурив сигарету и бросив бычок в мусорку, ты начал заходить в транспорт, сел на последнее место. И тут мне стало грустно: вот, ты сейчас уедешь, такое ощущение, что мы больше никогда не увидимся. Но произошло неожиданное: ты резко посмотрел на меня. Наконец-то заметил. Ты грустно улыбнулся, прислонив ладонь к стеклу. Не знаю почему, но по моим щекам текли слёзы в этот момент. Наконец, а точнее, к несчастью, автобус тронулся, увозя тебя далеко от меня. И всё, что мне оставалось, прошептать вслед жёлтому транспорту свои последние слова, адресованные уже в пустоту:
«Прощай, Вова».
Так наступила моя последняя ночь.
