Судьба

И ежели я ночью отыскивал на потолке звезду Она, согласно правилам сгоранья, Сбегала на подушку по щеке быстрей, Чем я загадывал желанье. И.Бродский Каждый человек в этом мире соединён со своей судьбой красной нитью, что невидима человеческими глазу… Ну, практически невидима. Порой все же отлаженный механизм давал сбой, и на свет появлялись дети с особым даром- способностью видеть эти самые нити. Но, как бы это хорошо ни звучало, на деле же Тадасе бы все отдал за то, чтобы никогда их не видеть. Его собственная кроваво-алая нить оплетала мизинец левой руки. На самом деле местом ее расположения могла быть любая часть руки, не обязательно палец. И в этом вроде даже было какое-то сакральное значение, как говорил Тсукаса-сан. Но Тадасе не хотел думать об этом, хотя бы потому, что у него было много других проблем, связанных с даром. Тадасе бы отдал все на свете, чтобы не знать, с кем его соединяла нить. Но судьба его ненавидит, в этом он был уверен наверняка. Потому как нить соединяла Тадасе с его главным кошмаром и по совместительству с одним из самых дорогих ему людей. Нить соединяла его с Тсукиеми Икуто. О том, что они предназначены друг другу Тадасе знал ещё с самого детства. Но тогда это вызывало только наивную радость, потому что он был глупым наивным ребёнком, который верил в лучшее и очень сильно любил братика. Со временем же… Тадасе бы и рад был заявить что ненавидит его, вот только это была бы ложь. А лгать он не любил — так уж его воспитали. Поэтому в душе жила крохотная надежда, что однажды все конфликты между ними разрешаться и всё станет как раньше. Но вряд ли сам Икуто этого хотел- с каждой встречей тот вёл себя всё более грубо и искал любые способы его задеть. Тадасе бы хотел верить, что у того есть причины так себя вести, но…сил не было. Он знал, что выглядит жалко, и это было ещё одной причиной для издевательств Тсукиеми. Потом в его жизни появилась Аму, и Тадасе впервые задумался о том, что быть вместе со своей судьбой, в общем-то, совершенно необязательно. Ну и влюбился в неё- крепко, тяжело и болезненно. И, конечно же, Аму- хорошая милая Аму- ни в чем не виновата. Тадасе прекрасно осознавал, что это лишь его проблемы, и Аму совершенно не обязана любить его в ответ. Но если раньше он лишь подозревал, что судьба к нему столь неблагосклонная, то увидев Икуто и Аму вместе, убедился в этом наверняка. «Серьезно?» — с нескрываемым отчаянием подумал Тадасе смотря на них. Потому как светло-красная, чуть розоватая нить, опутывающая запястье Аму, цеплялась за правое запястье Икуто. При том, что левый мизинец был обвязан их совместной с Тадасе кроваво-алой нитью. Настолько лишним и бесполезным он себя ещё не разу не чувствовал в этой жизни. После этого, Тадасе поддавался заслуженной меланхолии в обсерватории (по версии Кисеки- ныл как девчонка). — Ну и что случилось? — безмятежно поинтересовался Тсукаса, садясь рядом. — А с чего вы взяли, что что-то случилось? — нервно буркнул Тадасе, потерев горевшие щеки. Но поймав ехидный взгляд, смутился ещё сильнее и все рассказал. — Вот как, — задумчиво протянул Тсукаса, поднимая взгляд на потолок. — Такое вообще возможно? — отчаянно спросил Тадасе, — то есть, как это, чтобы к одному человеку вели разные нити и… Он осекся и замолчал, пряча лицо в ладонях. Говорить не хотелось, потому что ужасное предположение отзывалось болью где-то внутри, под ребрами. Выворачивало наизнанку, позволяя демонам разорвать легкие и наполнить их кровью, чей фантомный привкус до сих пор ощущался во рту. — Такое бывает, — согласно кивнул Тсукаса, все так же задумчиво разглядывая узор звёздного неба, — редко, но бывает. — И что мне делать? Я понимаю, что нужно поступить правильно, но как понять, что именно в этой ситуации будет правильно? — А ты как думаешь? — улыбнулся Тсукаса, — ведь, и правда, а что такое правильно? Ведь видеть нити судьбы это неправильно, но ты можешь видеть. Тогда это значит, что ты поступаешь неправильно? Но ведь ты не можешь влиять на дар и видишь их вне зависимости от своего желания. В этом мире мало чего, на самом-то деле, зависит от нашего желания. — А как же самостоятельно создавать свою судьбу и управлять своей жизнью? — иронично поинтересовался Тадасе, поворачиваясь к нему, — свобода и все такое? — Так разве ты не ответил на свой вопрос? — безмятежно заметил Тсукаса, пожав плечами, — если бы ты родился в начала марта, то таких вопросов у тебя не возникало. — А как это вообще… — возмутился Тадасе, но осекся и тихо хмыкнул, — пустить все по течению, да? Пусть история идёт своим ходом? Тсукаса кивнул и потрепал его по волосам. — Рад, что ты понимаешь. «Понимаешь» конечно было сказано слишком громко. Потому что Тадасе ни имел понятия, что всё-таки нужно делать с этой информацией. Но решил подождать более благоприятного момента для того, чтобы рассказать Аму и Икуто о том, что они связаны. А вот про их с Икуто связь, Тадасе решил не говорить. Никогда. Да и история складывалась более чем благоприятно для подобного решения. Аму и Икуто постепенно сближались, и между ними зарождалась, пусть ещё не любовь, но крепкая духовная связь, которая вскоре должна была перерасти во что-то большее. Да и Тадасе был рад своей роли- быть рядом с Аму, помогать ей, поддерживать. И больше ничего в этом мире было и не нужно- лишь видеть, как она счастливо улыбается. Однажды он проболтался ей о своем даре. Аму тогда несколько секунд удивленно смотрела на него, а после поинтересовалась: — Почему ты мне рассказал? Тадасе улыбнулся и пожал плечами. — Потому что я тебе доверяю. После этих слов Аму покраснела и, что-то пролепетав, выбежала из королевского сада. Тадасе покачал головой. Реакция девушки его совершенно не удивила. Он перевел взгляд на блокнот и вырвал из него листок с рисунком. Тадасе не помнил, когда появилась привычка рисовать. Сначала лишь обычные карандашные наброски предметов, природы, людей. Лишь черный, белый и порой красный, остающийся на бумаге тонкими линиями нитей судьбы. Белая бумага, черный грифель карандаша и алые, словно нить обвивающая его мизинец, кровавые полосы. Идеальное сочетание. Он ждал. Ждал чего-то что позволит найти ответ на столь тревожащий его вопрос и вместе с этим следил за отношениями окружающих. Он видел тонкую, практически готовую разорваться бледно-красную нить между Фуджисаки и Маширо, яркую, пульсирующую словно сердцебиение нить между Соумой и Утау. Видел темно-бордовую с многочисленными узелками нить между Санджо-сан и Никайдо-сенсеем. И наблюдение за тем как складывались отношения между ними, как независимо от собственных желаний истинные тянулись к друг другу позволяло ему на время забыть о собственной боли. Боли, что дробила кости изнутри, и казалось, что они теперь не крепче хрусталя- одно неловкое движение и раскрошишься. А время, казалось, мчится со скоростью света и история наконец подошла к концу. «Ну, а чья-то только обрела свое начало» — с улыбкой думал он, наблюдая за тем как Аму смущается от очередной шутки Икуто. Смотря на них, и на то, как Аму крепко сжимала в руках пойманный букет невесты, он понял, что ему нужно будет сделать. Пусть это в итоге и будет очень больно. Но больно только ему, а значит это не имело никакого значения. Главное, что в итоге Аму и Икуто будут счастливы. — Аму-чан, можно с тобой поговорить? — она улыбнулась и кивнула, — наедине. — Ну ладно, — протянул Икуто, одарив его каким-то странным взглядом и ехидной усмешкой, — секретничайте. И ушел к Утау, что стояла возле невесты. — О чем ты хотел поговорить? — поинтересовалась Аму. Тадасе улыбнулся, подошел к ней и прошептал на ухо: — Вы с Икуто связаны. Она шокировано уставилась на него, но порозовевшие скулы и странный блеск в ее глазах, подтвердили Тадасе, что он не ошибся. Несмотря на собственные громкие речи, Аму уже давно и бесповоротно была влюблена в Икуто. А какая девушка не обрадуется тому, что судьба связала ее с возлюбленным. — Правда? Мы?! Я… — Аму неожиданно поджала губы и подняла на него виноватый взгляд, — Тадасе-кун… Тадасе покачал головой. — Для меня важно лишь чтобы ты была счастливой. — он мягко сжал ее ладонь, и, отведя взгляд, пробормотал, — чтобы вы оба были счастливы. Поэтому…. Аму не дала ему договорить и бросилась вперед, крепко обнимая. Тадасе мягко погладил ее по спине и поднял голову. Икуто сжимал в руках бокал и не сводил с них все того же странного взгляда, который Тадасе расшифровал как скрытую угрозу в свой адрес. Он тихо хмыкнул и аккуратно отодвинул от себя расчувствовавшуюся девочку. — Ну все, иди уже, — Тадасе кивнул ей на Икуто, — а то мне кажется, что он меня уже в мыслях расчленил и закопал за городом. — Я ему не позволю, — фыркнула Аму и еще раз улыбнулась ему, — Спасибо. Дождавшись пока она подойдет к Икуто, чей взгляд тут же стал привычно насмешливо-скучающим, Тадасе отвернулся и пошел прочь. Но его остановила чужая рука, сжавшая плечо. — Ты все сделал правильно, — тихо сказал Тсукаса. Тадасе кивнул и потер щеку, ощущая влагу на коже. Он нисколько не сомневался в своем решении, но это не могло усмирить противную боль, сковавшую все внутри. А алая нить казалось натянулась до предела и грозилась порваться в любой момент. О своем решении он не пожалел. Вот только с каждым прожитым днем боль становилась все сильнее. Тадасе мрачно рассматривал собственное отражение в зеркале и повторял про себя, как заученную мантру: «Икуто делает Аму-чан счастливой. Аму-чан делает Икуто счастливым. Иного мне и не надо.». Вот только отражающийся в зеркале забитый, изнеможённый подросток явно не соответствовал иллюзиям самообмана, что он выстроил у себя в голове. Излишне бледный и худой, с залегшими под глазами тенями, он выглядел скорее бледным призраком самого себя, нежели живым человеком. От созерцания собственного отражения его отвлек телефонный звонок. —Да? —Хей, Хотори, — Кукай как всегда воплощение оптимизма, — не занят? —Если ты позвонил просто поболтать…— протянул Тадасе. В последнее время Кукай резко вспомнил о том, что они друзья и начал занимать собой все его свободное время. Разговоры по телефону, прогулки, походы в кино- все это невероятно утомляло, но Тадасе был ему благодарен- все же друг, сам того не подозревая, вытаскивал его из затяжной меланхолии, в которую Тадасе загнал себя размышлениями о превратностях судьбы и связи между душами людей. —Эээ… Ну на самом деле, я бы хотел встретится. Тадасе перевел взгляд на собственное отражение и отвернулся. —Ну давай встретимся. В кафе тихо играла ненавязчивая мелодия и сладко пахло ванилью. Стоило Тадасе сесть за столик напротив друга, как тот, невинно улыбаясь, придвинул к нему тарелку с кусочком клубничного тортика. —Даже так? — хмыкнул Тадасе, рассматривая угощение, — и с чего вдруг? —Я, что, не могу тебя угостить просто так? — обиженно заметил Кукай, скрестив руки на груди. —Соума, мы не первый день знакомы, — пожал плечами Тадасе, беря вилку. Строить из себя недотрогу и отказываться от угощения он не собирался- какой смысл? —Мне просто стало любопытно, — резко выпалил Кукай, покраснев, — я знаю, как ты не любишь об этом говорить, и ты не обязан отвечать, но… —Да, ты и Утау-нэ-сан связаны, — Глядя на излишне обрадованного этой новостью друга, Тадасе невольно задался вопросом, почему все так радуются узнав о связи. Или это только ему не повезло? —Ох, это…— Кукай мечтательно улыбнулся, но тут же одернул себя, — но, вообще то, я хотел узнать совсем другое. —Другое? — удивленно поинтересовался Тадасе. Он слишком привык к тому, что те немногие, что знали о его даре, хотели лишь узнать кто предназначен им судьбой, и не задумывался о том, что людей может заинтересовать в нем что-то еще. — С кем связан ты? —Я…? — во рту вновь загорчила кровь и даже приторно-сладкий крем торта не смог перебить ее привкус. Тадасе тяжело сглотнул, чувствуя как слюна встает комом в горле. — Именно, — горячо заметил Кукай, — я сначала думал, что это Хинамори, поэтому ты ведешь себя так, но потом все закрутилось и я начал сомневаться. Тем более будь это так, то не думаю, что ты бы так просто позволил Тсукиеми… При упоминании Икуто замутило еще сильнее. Тадасе опустил взгляд в стол и стиснул зубы, пережидая очередной приступ. «Очередная несправедливость жизни» — тоскливо подумал Тадасе, разглядывая белоснежную скатерть — «почему я должен страдать из-за того, что он меня ненавидит?» Когда боль немного утихла, он поднял взгляд на друга. Кукай обеспокоено смотрел на него, но тактично молчал- все же как хорошо иметь друга, который прекрасно понимал, когда нужно промолчать. Тадасе мог бы и не отвечать- Кукай бы понял его- но почему-то, на зло всем правилам захотелось поделиться своим секретом. —Как хорошо, что ты его упомянул, — тихо заметил Тадасе, — знаешь, у Судьбы отвратительные шутки- порой бывает такое, что человек, который предназначен тебе судьбой и которого ты любишь больше жизни, связан с другим человеком, который к тому же для него- все. А тебя он презирает- просто так, потому что у него есть для этого свои причины. От беспокойства и понимания в чужом взгляде стало тошно. Чтобы Кукай жалел его, Тадасе хотелось в последнюю очередь. Он вообще не хотел жалости- ему не нужно было очередное напоминание о том, насколько он жалок. Он лишь хотел, чтобы его оставили в покое. Но это, видимо, было невозможно до тех пор, пока он не избавится от алой нити, что оплетала мизинец. —Хотори…— забавно: впервые за всю жизнь Кукай- по жизни выполняющий роль моральной поддержки для всех окружающих- не мог найти слов, чтобы хоть как-то облегчить страдания друга. —Вот ты где! — раздавшийся над ними звонкий голос, заставил обоих парней вздрогнуть, — почему я должна… Ой, привет. На диванчик рядом с Кукаем опустилась Утау. Тадасе по привычке проследил взглядом нить, объединяющую их. Она стала еще ярче и крепче, символизируя укрепившиеся чувства. Тадасе был искренне рад, что Утау смогла отпустить Икуто и нашла себе парня намного лучше. Он знал, что Кукай позаботится о ней- и это заставляло улыбаться. —Чего вы тут? — Утау подозрительно оглядела обоих парней. —Ну я, наверное, пойду. — Тадасе отодвинул от себя тарелку с недоеденным тортом и поднялся. Эти двое явно хотели побыть наедине. Но его остановила Утау крепко сжавшая своей ладонью его запястье. — Нет, подожди, я хотела поговорить с тобой, — Утау едва заметно покраснела, но ее взгляд был необычайно серьезным. Тадасе ожидал, что она начнет отчитывать его за то, что он поспособствовал отношениям Аму и Икуто, но никак не того, что Утау крепко обнимет его. —Прости меня, — прошептала она, прижавшись щекой к его макушке- все же Утау была выше, — я была плохой старшей сестрой. Была, — она иронично хмыкнула, — слишком зациклена на Икуто, искала его любви, полностью игнорируя тот факт, что ему было плевать. —Нэ-сан…? — неверяще протянул Тадасе, чувствуя как боль отступает, словно объятья девушки были лекарством. А после не задумываясь крепко обнял в ответ, вдыхая ненавязчивый аромат ее парфюма и едва сдерживая слезы. —Можно сколько угодно обманывать себя, убеждая, что он делал это для защиты близких но правда была настолько очевидна, что мне легче всего было просто не замечать ее. — горько продолжила Утау, шмыгая носом, — Икуто слишком похож на отца. Но он нам не нужен, верно? —Не нужен, — согласился Тадасе, чувствуя как слезы текут по щекам. Он понимал что это самообман, что из-за нити, что объединяла их, он всегда будет слишком зависим от него, но прямо сейчас ему безумно хотелось, чтобы эти слова были правдой. Тадасе поднял взгляд на Утау- в ее взгляде горела знакомая с детства упрямость, но щеки были мокрые от слез. Они были слишком одинаковые- их объединяла эта болезненная ядовитая зависимость от Икуто, которому, на самом-то деле, было плевать на них. Он протянул руку к ее лицу, вытирая слезы. Утау заслуживала только счастья. —Ты веришь в судьбу? — неожиданно для самого себя поинтересовался Тадасе, чувствуя необъяснимое желание рассказать ей. Утау покачала головой. —Не говори. Хочу творить ее сама. Парочка таскала его за собой весь день. Но находясь рядом с ними у Тадасе не возникало ощущения, что он был лишним, как при Икуто и Аму. Наоборот, ему было комфортно и он наконец смог отдохнуть, на время забыв о тяжелых мыслей. Домой он вернулся только под вечер, когда солнце уже наполовину скрылось, окрасив горизонт в ярко-алый. «Символично» — рассеяно подумал Тадасе, привычно пропуская нить сквозь пальцы. Дом его встретил непривычно шумной атмосферой- родители что-то бурно обсуждали в гостиной. Тадасе хотел незаметно прокрасться в свою комнату, но услышав свое имя, невольно остановился и прислушался. —И как я, по-твоему должна ему об этом сказать? — с нескрываемой тревогой поинтересовалась Мизуэ, прожигая мужа взглядом, — у Тадасе же только все наладилось. А этот переезд все испортит! —Дорогая, не утрируй, — вздохнул Юи, прикрыв глаза. Он прекрасно знал, как эмоционально жена реагирует на любые перемены в их жизни. Особенно если это касалось сына. —У него есть друзья, — отчаянно заметила она, заламывая руки. —Он и там сможет… —Не закрывай глаза на очевидное! Ты прекрасно знаешь, как Тадасе плохо сходится с людьми. То что у него есть друзья здесь, уже повод для радости. Но вряд ли он сможет… —А что за переезд? — поинтересовался Тадасе, заглянув в комнату. —Ты, что, опять подслушивал? — насмешливо спросил Юи, глянув на сына. Тадасе сконфуженно кивнул и стыдливо опустил взгляд в пол. —Мне предложили повышение, но проблема в том, что для этого нужно переехать в Киото. Я, конечно, могу поехать один… —Давайте переедем! — резко выпалил Тадасе, глядя в пол. Он напоминал самому себе утопающего, что хватается за любую возможность спастись, но при этом понимал, что нельзя решить проблему, сбежав от нее. Точнее от него. —Точнее, я не имею ничего против…— пролепетал он и сбежал в сад, не выдержав недоуменных взглядов родителей. Тадасе опустился на холодную землю, судорожно глотая свежий воздух. Он пытался убедить себя, что это независящая от него ситуация, подавляя внутренней голос, что ехидно шипел о его трусости. Тадасе настолько погрузился в собственные мысли, что не заметил севшего рядом с ним отца. —Ты правда этого хочешь? — тихо поинтересовался Юи. —Не знаю, — признался Тадасе, растирая травинку меж пальцев, — я уже ничего не знаю… Почему я…чем я заслужил это все? —В твоем возрасте, я задавался тем же самым вопросом, — хмыкнул Юи, разглядывая собственную темную, практически черную нить. Она крепко связывала правое запястье и уходила вверх по руке, опутывая ее, подобно паучьей паутине. А кончик тянулся вдаль, исчезая где-то далеко-далеко. С каждым годом, что они не виделись, она все ослаблялась и распутывалась. И это было намного лучше, чем то, что было в годы старшей школы и колледжа. Воспоминания о том, как нить опутывала горло, сдавливая его подобно петле виселицы, заставили Юи дернуть плечами и вновь обратиться к сыну. Тадасе угрюмо рассматривал собственную нить, по инерции пропуская ее сквозь пальцы. Этот дар- их семейное проклятье, не дающий ни единого шанса обрести счастье с истинной парой. Но, впрочем, Тадасе еще повезло- он, в силу возраста и вынужденного отдаления от пары, не ощутил всей прелести зависимости. — Я поступаю как трус, если хочу сбежать? — Пытаться построить собственное счастье, без оглядки на выверты судьбы- это трусость? — Юи чуть улыбнулся сыну, — в таком случае, ты должен знать, что твой отец- трус. Тадасе тихо рассмеялся, шмыгая носом. — Скажи мне, чего хочешь ты, — попросил он, аккуратно разворачивая лицо сына к себе за подбородок, — без опоры на мнения окружающих, мыслей о благополучии других и всего прочего. Только твое желание, насколько бы эгоистичным оно не было. —Я хочу покоя, — прокрыв глаза, прошептал Тадасе, — не думать о других, о их чувствах, о том как складывается их судьба. Не участвовать в ней. —В таком случае мы переезжаем, — серьезно кивнул Юи и потрепал сына по волосам, — а теперь, иди спать. Тадасе кивнул, поднялся с земли и побрел в сторону дома. А Юи остался в саду. Он откинулся на ствол дерева, возле которого они сидели во время разговора, и принялся разглядывать ночное небо. Оно было совсем темным, без единого намека на звезды и луну, и это радовало- с некоторых пор у него было предвзятое отношение к этому небесному телу. Это было бессмысленно и глупо- ровно настолько же, насколько глупыми были постоянные попытки оправдать его. —Надо же, — кто-то подошел сзади, прерывая его уединение, — мне казалось, что ты предложишь ему иной вариант. —Уже поздно для похода по гостям, не находишь? — чуть улыбнувшись, заметил Юи, поднимаясь с земли. Тсукаса улыбнулся. —А я думал, что вы мне рады в любое время суток. —Конечно рады. — согласился Юи, — но все же? Тсукаса продемонстрировал ему ножницы, небрежно зажатые в левой руке. Изящные серебренные ножницы с тонкими лезвиями, что сужались к кончикам, и вычерченными на них словами на старом наречии. Вот только от одного взгляда на предмет Юи помрачнел. —Это слишком жестко, — хмуро заметил он, и направился в сторону дома. Тсукаса поспешил следом. —Но зато действенно, — возразил Тсукаса, — Тадасе-кун в любом случае будет страдать, так не лучше ли… —Нет, — тихо но уверенно возразил Юи, — только если он сам этого захочет. Тем более это слишком болезненно. Тсукаса закатил глаза. —Ну увезешь ты его, не будут они видеться- это поможет? —Мне помогло, — пожал плечами Юи, осторожно заглядывая в комнату сына. Тадасе уже спал, но беспокойно- он хмурился во сне и ворочался, словно не мог найти места на кровати. Юи прошел к нему и подтянул сползшее одеяло, укутывая его. А после осторожно погладил по волосам. Единственное, чего ему хотелось- чтобы Тадасе был счастлив и оставался ребенком пока есть такая возможность. Но дар жесток- он лишает детства, заставляя погрязнуть в хитросплетениях чужих чувств и взять на себя ответственность за чужие секреты. —Кроме того… Это лишь моя ошибка. Я думал, что если они будут расти вместе, то смогут стать семьей. Но… —Никто не знал, что все получится так, — шепотом возразил Тсукаса, — если уж даже я не смог этого увидеть, то что уж тут говорить. Они вышли из комнаты Тадасе, и Юи закрыл дверь. —Меня беспокоит лишь одно, — тихо начал Юи, задумчиво посмотрев в окно, — Зачем ты-то так жаждешь с ним увидится? Насколько мне помниться, вы же терпеть друг друга не могли. —У меня с Тсукиеми свои счеты, — холодно усмехнулся Тсукаса. Тадасе прекрасно понимал, что должен сказать другим о переезде, но до последнего избегал этого разговора. Он все наивно ждал какого-то «подходящего момента», и тот в, общем-то, наступил- Юйки устроила «прощальную вечеринку» для Защитников, которые переходили в среднюю школу. Тадасе не хотел на нее идти. Но это было бы неправильно по отношению к Яе, которая старалась устроить для них этот праздник. Вот только, оказавшись там, осознал, что мог бы и не приходить- на него никто не обращал внимание. Аму увлеченно болтала с Яей, Нагихико добродушно подшучивал над Римой, что краснела и насуплено смотрела на его из-под светлой челки. Тадасе сидел на стуле в отдалении от всех и лениво грыз печенье. Делать хоть какую-то видимость заинтересованности в общении с ними не было ни сил ни желания. Он рассеяно, по старой привычке, проследил нити между собравшимися. Нить Аму уходила вдаль, куда-то за пределы беседки. Нить между Римой и Нагихико слегка окрепла, но была все такой же бледной. Тадасе не верил, что эти двое будут вместе. Нет, он желал им счастья, но время воспитало в нем цинизм- все же между ними была лишь слабая симпатия, которой не дано стать любовью. Подобные вещи Тадасе определять умел- все же нить могла рассказать о чувствах людей, стоило лишь знать как ее читать. А вот светло-красная, даже ближе к оранжевому нить связывала между собой Юйки и Санджо. Крепкая дружба, что перерастет в любовь? Интересно. Кайри, словно почувствовав его мимолетный взгляд, повернулся и направился к нему. Тадасе горько вздохнул, потерев уголок губ и стряхивая крошки. Санджо был тем человеком, с которым общаться ему не хотелось совсем. Но Судьба глуха к его желанием. —Так, значит, мы оба проиграли, — благодушно протянул Кайри, словно говоря о погоде. Тадасе недоуменно посмотрел на него, не особо понимая о чем идет речь, а поняв лишь тихо хмыкнул. Иного ожидать от него и не следовало- при всем своем «благородстве» Санджо никогда не упустит момента ужалить его. И даже выбор Аму стал для него не причиной страданий, а лишь очередным поводом поиздеваться над Тадасе. —Это было слишком очевидно, — пожал плечами Тадасе, умело игнорируя чужую издевку- все же общение с Икуто дало свои плоды. —И ты просто сдашься? — нахмурился Кайри, словно ожидая совершенно другой реакции. —Они счастливы вместе. С чего я должен что-то кому-то доказывать, вместо того, чтобы просто порадоваться за них. — Тадасе поднял на Кайри холодный взгляд, из-за чего тот нервно дернулся, — Да, Аму выбрала его, но она нашла свое счастье. И, как любящий ее человек, я могу лишь порадоваться за нее. А ты? Кайри мучительно покраснел, прекрасно поняв посыл его слов, но в ответ промолчал. Тадасе хмыкнул и потянулся к кружке с чаем. Кажется в этот раз он одержал победу в их небольшой пикировке. —Что за глупость! — неожиданно громко и горячо возразила Аму, — нам ведь еще учится в одной средней школе, верно Тадасе-кун? Аму повернулась к нему и одарила взглядом сияющих глаз, от которого Тадасе стало не по себе. Он сглотнул вязкую слюну, что вмиг приобрела противный кровавый привкус, и отвел взгляд. —М…На самом деле, нет, — тихо заметил он, — мы переезжаем в Киото. —Что…? — изумленно поинтересовалась Аму, неверяще глядя на него, — Нет, нет, подожди… Но… Мы больше не увидимся? —Я могу приезжать на каникулы и…— пробормотал он, не находя в себе сил поднять глаза. —Ты бросаешь меня?! — неожиданно зло прошипела Аму, — да ты…! Она развернулась и чуть ли не бегом бросилась из сада. Тадасе подавил острое желание побежать следом, объяснить ситуацию, доказать что это не ее вина. Но так будет лучше. Аму переболеет- рядом с ней будет Икуто, который поддержит и поможет. Лучше сжечь все мосты, не так ли? —Простите, похоже я все испортил. Как обычно, — нервно заметил он и, стараясь не смотреть никому в глаза, пошел на выход. Он не заметил, направленный ему в спину хмурый взгляд. Но прекрасно почувствовал, как натянулась нить, словно пытаясь оттащить его назад, а во рту вновь возник привкус крови.