For Love of Magic (Из Любви к Магии)

  23 ноября.      — Для самопровозглашённого антисоциального ублюдка в последнее время я, похоже, слишком часто устраиваю вечеринки, — пробормотал Гарри, наблюдая за бурлящей вокруг него деятельностью. По крайней мере, Тини и Кричер были довольны дополнительной работой.      Он не знал, что произошло с первоначальной идеей небольших семейных посиделок, задуманных Флёр и Андромедой, которые должны были включать только ближайших родственников Флёр и Доры, но ему сообщили, что теперь мероприятие будет проходить в Поттер-Мэноре, а не во Франции, как предполагалось изначально.      Это изменение планов привело к эффекту домино, который повлёк за собой ещё больше изменений. Поскольку вечеринка должна была пройти в Поттер-Мэноре, Нарцисса и Сириус были включены в неё по умолчанию. Нарцисса, в свою очередь, предложила пригласить Пенни и Септиму, как ключевых сотрудников его компании. Пенни спросила, может ли она привести своего парня и родителей, а Септима предложила пригласить тех своих бывших учеников, что уже подписали трудовые контракты с «Поттер Коммьюникейшнс», аргументируя всё тем, что это будет полезно для укрепления морального духа или чего-то в этом роде, поскольку бизнес вот-вот будет запущен. В тот момент Гарри оставил всякую надежду на то, что мероприятие выйдет небольшим, и пригласил Брианну, Тиану, Джейд, Изабель и всех их возможных кавалеров, решив, что так будет справедливо. Сириус, видимо, чувствовал себя обделённым, потому что примерно в то же время он пригласил близнецов Уизли и Римуса. Фред и Джордж тоже привели своих спутниц, Анджелину Джонсон и Кэти Белл, хотя кто из них с кем должен был прийти — оставалось вопросом нерешённым.      Даже Луна спросила, можно ли ей пригласить Джинни, что, честно говоря, поставило Гарри в тупик. Он уже давно не вспоминал о рыжей, но Луна, очевидно, всё ещё считала ту подругой. К счастью, эту идею пресекла раздосадованная Дора, указав, что Джинни всё ещё учится в Хогвартсе и не может уйти оттуда по своей воле, о чём маленькая блондинка и Гарри совсем позабыли.      Так уже выходило людей гораздо больше, чем должно было быть, и это даже не считая приглашённых гостей со стороны Флёр!      Кстати о Флёр, она, конечно же, сетовала на погоду. Правда, когда такое бывало, чтобы она совсем не сетовала на погоду в Британии? Тем не менее, на этот раз её жалобы оказались не совсем беспочвенны. Ноябрь на севере не очень хорошо подходил для уличного мероприятия, которое она так хотела провести. Не желая отказываться от идеи семейного пикника на свежем воздухе, она попросила Гарри создать сеть климатических заклинаний и устроить на территории его поместья приятную весеннюю погоду. Во всяком случае, хотя бы по части температуры. А так даже беглый взгляд за пределы периметра заклинаний показал бы, что на самом деле сейчас стояла ранняя зима.      — По крайней мере, на этот раз в твоём гнезде не будет врагов, — прошипел Этал из воротника, где он ютился в своей миниатюрной форме.      — Если только не считать врагами семью своей партнёрши, — ответил Гарри.      — В этом всегда кроется опасность, — ответил кетцалькоатль шипящим смехом.      — Гарри! — позвала Пенни с некоторой настойчивостью, заставив его повернуть голову в её сторону.      — Что случилось? — спросил Гарри, встревоженный тем, что она бежит к нему, утягивая за собой своего парня, Дэниела.      Гарри так и не определился касательно Дэниела. Тот был на несколько лет старше Пенни, ему было двадцать пять, среднего роста и довольно непритязательной внешности. Он казался довольно милым, но Гарри просто не мог не относиться к нему без осторожности. Дело было не в том, что Дэниел что-то сделал, а в том, что у него не было ауры, которую можно было бы прочитать.      — Сириус травмирует домовых эльфов, настаивая на том, что сам будет заниматься грилем, — объяснила Пенни.      «Травмирует — пожалуй, было самым подходящим словом», — язвительно подумал Гарри. Сириус не только был полным профаном во всём, что касалось приготовления пищи, но и вторгался в то, что Тини и Кричер считали своей вотчиной.      — Я пойду и скажу ему, чтобы... — его прервал характерный звук используемого портала, и он зарычал от досады, увидев небольшое скопление светло-серебристых волос, которое только что объявилось на его заднем дворе. Флёр, очевидно, тоже не стала ограничиваться с приглашениями, что, вероятно, и объясняло смену места проведения.      — Мне надо пока разобраться с этим, — сказал он Пенни, что от такого количества вейл выглядела настолько же удивлённой, как и он сам. — Просто скажи Сириусу завязывать, пока он не поранился или ещё что-нибудь не случилось.      — Думаешь, я не пробовала? — переспросила Пенни. — Он не хочет меня слушать.      — Этал, ты можешь пойти с ней и вдолбить в Сириуса немного здравого смысла? — спросил Гарри у кетцалькоатля.      — Наверное, — угрюмо ответил Этал. Ему всегда нравилось общаться с вейлами.      Пенни вместе с Эталом поспешила удалиться, как раз в тот момент, когда Флёр бросилась в его объятия.      — Гарри! — восторженно приветствовала она, целуя его с такой демонстративностью, что это просто обязано было быть показухой для всех, кто на них смотрел. Как только она закончила, то взяла его за руку и повела к новоприбывшим. — Пойдём, позволь мне представить тебя моей семье.      — Ладно, — согласился Гарри, как будто у него сейчас имелся иной выбор.      — С моими родителями и сестрой ты, конечно же, уже знаком, — начала Флёр по-французски, как только они подошли к группе, жестом указывая на слегка напрягшуюся троицу.      — Мистер и миссис Делакур. Габриэль, — кивнул Гарри, также на французском.      — Лорд Поттер, — произнесли они немного нервно.      — Пожалуйста, просто Гарри.    «Разве они уже с этим не разобрались»?      — Очень хорошо… Гарри. Тогда ты должен называть нас Аполлин и Себастьен, — согласилась Аполлин, на мгновение расслабившись. Затем она потянулась в магически расширенный карман и достала оттуда бутылку вина: — Наша дочь рассказывала, что у вашей семьи есть виноградник, и мы подумали, что ты оценишь французское вино.      — Благодарю, — произнёс Гарри и принял бутылку, хотя на самом деле ему хотелось рассмеяться. Он не думал, что это должно было выйти так снисходительно, как получилось. По крайней мере, это ответило на вопрос, откуда у Флёр её французский комплекс превосходства.      — Тини, — позвал он, вызвав маленького домового. — Не могла бы ты добавить эту бутылку к уже имеющимся на столе?      — Тини сделает это, Хозяин, — с энтузиазмом ответила маленькая эльфийка, взяла бутылку и аппарировала прочь.      — Это моя бабушка, Орели, — начала знакомить его Флёр, как только с этим было покончено.      Орели оказалась статной пожилой вейлой лет шестидесяти, но её красота при этом ничуть не померкла. Единственным признаком старения были редкие морщинки вокруг глаз и рта. Честно говоря, она больше походила на мать Флёр, чем на бабушку, а Аполлин — на старшую сестру.      Она также была куда менее сдержанной, чем Аполлин, хотя этого и следовало ожидать, поскольку её не было рядом во время впечатляющей казни Люциуса Малфоя. Хотя, по словам Флёр, это наоборот могло её только завести…      — Так вот тот мужчина, что заинтересовал мою внучку, — весело выдала она, подавшись вперёд, чтобы обнять его и поцеловать в щёки в той особенной французской манере, которая заставляет интровертов чувствовать себя неловко. Хотя Гарри не думал, что само объятие должно было быть таким крепким. — Теперь я понимаю, почему, — добавила она картаво.      И-и-и-и вот и начался тот флирт, о котором Флёр его предупреждала. Не то чтобы Гарри был против отжарить эту супергорячую бабулю.      После знакомства с ГИЛФой шли две сестры Аполлин: Аделин и Аурор. Одна младше, другая старше матери Флёр. У каждой из них были дочери, у Аделин — одна, на вид лет десяти-одиннадцати, а другая — младше Флёр почти на год. Та смотрела на него, как на сочный бифштекс, поэтому Гарри не нужно было знать её имени, чтобы догадаться, что это была Дельфина, подруга/кузина/приятельница Флёр, которую она любила дразнить рассказами о том, какой он, Гарри, восхитительный и как ей с ним повезло. У Аурор тоже было две дочери, обе старше Флёр, но всё ещё незамужние, хотя у старшей уже имелась маленькая четырехлетняя дочь.      Все до единой обнимали его и целовали в щёки. Даже те, что были ещё совсем маленькими, чуть ли не требовали, чтобы он опустился достаточно низко и они могли это сделать. Возможно, они были ещё недостаточно взрослыми для того, чтобы их плотские инстинкты пробудились, но их всё равно влекла его могущественная магия. Три взрослые, но пока ещё не состоящие в браке вейлы также бесстыдно флиртовали с ним, а тёти Флёр, по виду, словно сдерживались, чтобы не присоединиться к остальным.      Гарри было очень трудно уследить за тем, кто есть кто, и только присутствие трёх мужей позволяло ему хоть как-то различать их. Все вейлы были похожи друг на друга как разнояйцевые близнецы, и даже хуже, у всех были светло-серебрисые волосы и небесно-голубые глаза. Даже строение их лиц и типы телосложения оказались достаточно схожи, чтобы стало очевидно, что их гены, по сути, были идентичны. Это и понятно, ведь все они произошли от суккубы Веланы, а отцы не привнесли никаких своих генов, отчего все и получили внешность праматери.      Они также принесли с собой подарки, в основном в виде различных французских блюд. Если не считать всего прочего, то вышла хорошая возможность подвести толпу вейл к главному месту поведения пикника и познакомить их со всеми остальными.   ***      Позже.      Гарри не обращал внимания на заполняющий рот слюнями запах готовящегося мяса, заканчивая своё блюдо. Недавние успехи в становлении Перевёртышем вызвали у него тягу к красному и даже сырому мясу, и он намеренно отказывался от него, пока искомое желание не пропадёт. Ахига, видимо, забыл упомянуть о некоторых последствиях превращения в хищника. Вот ублюдок.      Зная, что обучение этой магии не похоже на обучение Анимагии, Гарри сократил потребление мяса до нуля, пока этот чужеродный набор инстинктов, который он впитал в себя, не будет взят под контроль, вместо того чтобы принять их как часть себя, даже если ему и приходилось заставлять себя жевать, а не выплёвывать свою еду, как ему того очень хотелось. Обычно он ел мясо не чаще раза в неделю или около того и избегал молочных продуктов как чумы — помимо всего прочего, согласно исследованиям, это сделало его сперму очень дерьмовой на вкус, а он был куда больше привязан к страстным минетам, чем к сыру. Тем не менее, вынужденная веганская диета в сочетании с тягой к плотоядности сделали его плохим компаньоном для приёма пищи, из-за чего Гарри унёс свою еду к скамейке на окраине зоны для пикника, где он мог хмуро смотреть на свою тарелку и сердито жевать пищу, не огрызаясь на всех, кто пытался с ним заговорить.      По крайней мере, это была хорошая точка для наблюдения за происходящим.      При таком количестве людей, не знающих друг друга, всё должно было обернуться неловко. Должны были образоваться группы, состоящие из людей знакомых друг с другом. Во всяком случае, именно так, по мнению Гарри, обычно поступали незнакомцы, оказавшись в толпе — они стремились устроиться комфортней среди знакомых.      Но, судя по всему, с вейлами дела обстояли иначе. Зрелые кузины и бабушка Флёр сразу же начали рыскать в поисках подходящих трофеев. Сам Гарри пользовался у них особой популярностью, доводящей до раздражения. Он ничего не имел против любовного внимания и с радостью пригласил бы одну или двух разделить с ним постель на ночь, но постоянные разговоры начали ему надоедать. К счастью, Флёр заметила это и перевела внимание родни в другое направление.      С того момента они занялись другими гостями, по крайней мере одиночкам, хотя Гарри не удивился бы, узнав, что они предлагали развлечься и парам.      Тех, у кого не имелось опыта общения с вейлами, было очень легко вычленить. Взгляд неловкого скептицизма в ответ на бесцеремонность хищниц или остекленевший взгляд тех, кого одолело Очарование, были тому прямой подсказкой.      Тем не менее, несмотря на то, что Нарциссе, Андромеде, Доре и Флёр пришлось вмешаться, чтобы не дать ситуации выйти из-под контроля, Гарри вынужден был признать, что пикник проходил довольно удачно. Вейлы прекрасно растопили лёд, в результате чего весь народ прекрасно проводил время. Несколько человек, вероятно, собирались очень хорошо провести время и после мероприятия, что, несомненно, улучшит боевой дух его сотрудников, даже если их пригласили не ради перепихона с кучкой озабоченных вейл. Хотя Гарри придётся проследить за тем, чтобы никого из них не выкрали и не увезли во Францию, по прихоти их члена.      И пока что не случалось никаких серьёзных катастроф, несмотря на доблестные попытки Сириуса заняться грилем для барбекю и вызвать одну из таких. Сириус обижался из-за этого, но сейчас с радостью отвлёкся на одну из старших кузин Флёр.      Дора с сидевшей у неё на коленях Флёр выглядела немного неловко. Это и понятно, ведь тут присутствовали и её родители, а Тед выглядел так, будто ему всё ещё трудно примириться с новой реальностью, в которой он оказался.      Луна рассказывала истории трём неполовозрелым вейлам. Что она на самом деле им рассказывала, можно было только догадываться: может быть, про морщерогих кизляков или о вчерашних ночных выходках в спальне. Ни то, ни другое нельзя считать странным, учитывая аудиторию и оратора.      Этал тоже пользовался большим успехом, его обхаживали все вейлы, к которым он приближался, к его явному удовольствию. Ох уж этот самодовольный летающий балбес.      Римус Люпин, эта безрадостная пучина жалости к себе, похоже, был единственным человеком, который не получал сейчас удовольствия. На самом деле, оборотень провёл большую часть времени, пытаясь увернуться от попыток второй по старшинству кузины Флёр соблазнить его, пока та не сдалась.      Гарри не мог понять, зачем ему это делать, особенно после того, как Сириус приложил столько усилий, чтобы нацелить девушку на него. Вейла не могла заразиться ликантропией, луна только-только народилась, так что дело было не в этом. Может быть, он просто был девственником или его пугали красивые женщины? Или, может быть, его проблемы с самооценкой заставляли его думать, что он не заслуживает хорошего времяпрепровождения? А неважно.      Наблюдение за людьми было прервано, когда Гарри увидел, что к нему приближается одна из гостей. Это была бабушка Флёр, Орели.      — Ты не очень-то любишь общаться, да, Гарри? — спросила старшая вейла на безупречном английском.      — Нет, не очень, — признался тот.      Орели, не дожидаясь приглашения, села рядом с ним и потянулась в той неповторимо сексуальной манере, что даётся только лишь красивым женщинам. Ей-богу, было очень легко забыть, что этой даме уже шестьдесят семь.      — Думаю, Флёр восприняла это как вызов, — усмехнулась та. — Она всегда была самой свирепой из моих наследниц.      — Напоминает вам себя? — с лёгкой усмешкой поинтересовался Гарри.      Орели, казалось, была в восторге от этого вопроса.      — Значит, она рассказывала тебе обо мне?      — О да, похоже, вы для неё настоящий герой.      В отличие от своих дочерей, Орели ни разу не выходила замуж. Вместо этого она решила стать настоящей искательницей приключений: посещала новые интересные места, попадала в неприятности, спала со всеми местными волшебниками, неизбежно беременела, возвращалась домой, чтобы родить, а затем повторяла всё сначала.      Матерью она была не очень хорошей, на время своих приключений оставляя своих отпрысков на попечение французской коммуны вейл, и остепенилась только тогда, когда её младшей исполнилось шесть лет.      Флёр всегда предполагала, что бабушке было стыдно за это, и она проводила больше времени с внучками, чтобы компенсировать своё отсутствие во время взросления дочерей. Теперь она жила в той самой коммуне, которая заботилась о её детях, и помогала с новыми малышами.      То, как печально она вздохнула, услышав его слова, подтвердило эту теорию.      — Аполлин никогда не нравилось то, что я «привила её дочери мои плохие привычки», но я полагаю, что она имеет право обижаться. Я не очень хорошо поступила со своими дочерями, совсем нехорошо.      — Кажется, они выросли вполне хорошими, — уклончиво выдал Гарри.      — Так и есть, — согласилась Орели.      Какое-то время они молчали, просто наблюдая за происходящим. В конце концов Флёр посмотрела в их сторону, улыбнулась, указала на них Доре и сказала нечто такое, от чего метаморфичка приняла более чем шокированный вид.      — Похоже, Флёр только что пришла в голову отличная идея, — промурчала Орели.      Очевидно, он был не единственным, кто подумал, что Флёр только что предложила устроить оргию с её бабушкой.      — Именно такое лицо у неё и бывает в такие моменты, — согласился Гарри.      — Так что ты скажешь, Гарри? Хватит у тебя духу? — бросила вызов Орели, положив руку ему на бедро.      — Лучше спросить, хватит ли духу у тебя, старушка, — ухмыльнулся Гарри.      — Ох… В моё время после таких слов начинались драки.      — И сейчас тоже.   ***      — Что ж, это было интересно, — сказал Тед, когда они с женой готовились ко сну.      — Можно и так сказать, — хихикнула Андромеда. — Делакуры мне понравились, но младшие вейлы оказались гораздо более прямолинейными, чем я ожидала. Они, должно быть, восприняли открытые отношения своей кузины, как знак того, что они могут попытать счастья.      — Я до сих пор не могу поверить, что нас пригласили на оргию.      — Я до сих пор не могу поверить, что ты собирался сказать «да», — сурово ввернула Андромеда.      — Прости! — тотчас отозвался Тед, ужасно боявшийся гнева своей жены. — Должно быть, это была та штука с Очарованием, о которой ты меня предупреждала.      — Я знаю, я тебя просто дразнила, — заверила его она, быстро поцеловав мужа.      Тед вздохнул с облегчением. Он избежал изгнания на диван.      — Но в следующем месяце я буду ожидать от тебя большей выдержки, — шутливо предупредила Андромеда.      Точно, женщины решили, что рождественский ужин они также проведут вместе, и снова в Поттер-Мэноре, поскольку эта резиденция была единственной, где найдётся достаточно места. Тед ясно видел, как Гарри не обрадовался тому, что его дом использовали таким образом, но согласился с решением, чтобы женщины остались довольны.      Если не принимать во внимание то, что «он втянул мою дочь в гарем», Теду Гарри, в общем-то, нравился. Однако он был не прочь немного позлорадствовать над парнем.      — Да, дорогая, — сказал он в ответ с ухмылкой.      — Хорошо, а теперь иди сюда и заставь меня снова почувствовать себя молодой. Из-за всей этой темы секса в воздухе, я уже несколько часов не могу избавиться от возбуждения.      Что ж, Тед полагал, что в выборе жизненного пути его дочери есть и положительные стороны.