Надежда

      Прозвенел удар колокола, возвещающий об отходе ко сну. Сидевший за столиком Лань Сичэнь отложил кисточку, с помощью которой занимался каллиграфией, и встал, чтобы взять приготовленные заранее бинты и мазь.       Его очень тревожило состояние младшего брата. Только придя в себя после наказания дисциплинарным кнутом, Ванцзи, не слушая его возражений, всё-таки полетел на гору Луаньцзан и вернулся назад едва живой и отчаянно прижимающий к себе сгорающего в лихорадке маленького ребёнка. Он попросил Сичэня поговорить с дядей и добиться для мальчика позволения остаться в клане Лань. На вопрос: «Кто тебе этот ребёнок?» ответил коротко: «Сын». После чего потерял сознание и вот уже несколько дней не приходил в себя.       Лань Цижень сильно разозлился, когда узнал о случившемся. Лань Сичэню пришлось даже нарушить одно из правил, но отстоять право ребёнка (который уже находился под присмотром лекаря) остаться в клане и добиться для Ванцзи более мягкого наказания в виде трёхлетнего заточения в ледяной пещере, а не дополнительных ударов дисциплинарным кнутом, как хотел дядя.       Вообще-то даже сейчас, отправляясь навестить Ванцзи, чтобы проверить его состояние и сделать новую перевязку, Сичэнь собирался снова пойти против правил. Он точно знал одно: дядя не прав. С болью вспомнил, как Лань Цижень, сильно злясь на ослушника, в начале вообще запретил оказывать какую-либо помощь истекающему кровью Ванцзи, пережившему наказание дисциплинарным кнутом. Не верящий своим ушам и не ожидавший подобной жестокости со стороны дяди, Лань Хуань тут же заступился за младшего брата и напомнил дяде, что Ванцзи хотели лишь наказать, а не убить. В ответ он получил лишь раздражённый взмах рукой и поправку: не давать обезболивающего и не обмениваться с ним энергией для более быстрого заживления ран.       Но Сичэнь просто не мог подчиниться и вопреки приказу наносил обезболивающую мазь на раны и делился с Ванцзи своей ци. Однажды он уже потерял родителей и не мог потерять ещё и младшего брата.       Покинув ханьши, Сичэнь быстрым шагом дошёл до бывшего места заточения их с Лань Чжанем матери, куда лично отнёс младшего брата, и вошёл в дом. Ванцзи по-прежнему был без сознания. С нежностью и тревогой посмотрев на него, Лань Сичэнь занялся его ранами. Когда всё было закончено, Лань Чжань вдруг пошевелился и открыл глаза.       — Очнулся, — обрадованно произнёс Сичэнь. — Как ты?       — А-Юань… — вместо ответа едва слышно сказал Лань Чжань.       — С мальчиком всё в порядке, — заверил его Лань Сичэнь. — Жар спал, и он уже чувствует себя намного лучше.       — Хорошо, — с облегчением вздохнул Ванцзи и попросил: — Пить.       — Сейчас.       Сичэнь отошел от кровати, взял пиалу и наполнил её водой из кувшина. Вернувшись, одной рукой поддержал приподнявшегося брата, второй — поднёс пиалу к его рту. Лань Чжань всё выпил. Осторожно уложив его обратно и присев рядом, Лань Хуань спросил:       — Ванцзи, может, расскажешь мне, откуда взялся этот ребёнок?       — Он мой сын, — повторил свои слова Лань Чжань.       — Ты хочешь его усыновить? — зная, каким упрямым может быть брат, Сичэнь решил спросить по-другому. — Он сирота?       — Мгм, — Лань Чжань кивнул.       — Значит, теперь у меня есть племянник, — с теплом произнёс Лань Хуань и добавил: — И Ванцзи…       — Мгм? Что? — встревоженно спросил Лань Чжань.       — После того, как поправишься, твоё наказание продолжится в ледяной пещере, — со вздохом сказал Сичэнь.       Лань Ванцзи внимательно посмотрел на старшего брата. Ему он доверял всегда, с самого детства, поэтому попросил:       — Пожалуйста, позаботься об А-Юане, когда начнётся моё наказание.       — Конечно, — кивнул Лань Сичэнь.

***

      Едва раны зажили, последовала вторая часть наказания. Дни потянулись долгой бесконечной вереницей. Люди из клана приносили еду, навещал Лань Сичэнь. Иногда он тайком приводил А-Юаня.       Когда Ванцзи смотрел на ребёнка, его сердце переполняла нежность. Этот мальчик стал его сокровищем, ведь его ему доверил самый дорогой Лань Чжаню человек: Вэй Ин. Человек, по которому он отчаянно тосковал и ещё отчаяннее любил.       Целыми днями играя Расспрос, Ванцзи ждал отклика Вэй Усяня, но тот молчал. Это наполняло отчаянием, но каждый новый день приносил новую надежду, что, возможно, сегодня ему повезёт.       И однажды этот день настал. Струна на гуцине загудела, и на вопрос: «Ты здесь?» раздалось однозначное: «Да».       Сердце забилось как сумасшедшее, но внешне Лань Чжань не подал вида и не выдал охватившего его волнения, оставаясь невозмутимым.       — Вэй Ин? Это ты?       Лань Ванцзи замер в ожидании ответа.       — «Нет».       Сердце пропустило удар, и Ханьгуан-цзюнь непонимающе посмотрел на гуцинь. Как «нет»? Он ведь звал именно Вэй Усяня. Почему же пришёл кто-то другой?       — Как тебя зовут? — наиграл на гуцине Ванцзи.       — «Яньли».       Яньли? Но ведь также звали и старшую сестру Вэй Ина. Лань Чжань ничего не понимал. Зачем сюда пришла дева Цзян? Или это какая-то другая Яньли? Он снова задал вопрос:       — Ваша фамилия Цзян?       — «Да».       — Зачем же вы пришли? — спросил Лань Чжань, пытаясь хоть что-то понять.       — «Поговорить».       Ванцзи посмотрел на гуцинь. О чём поговорить? И почему дева Цзян всё ещё здесь? Такая светлая душа, как у неё, точно должна была отправиться на перерождение. Он спросил:       — Почему вы всё ещё здесь?       — «Присматриваю за А-Лином».       Ах, вот оно что: она же не так давно стала матерью. Её совсем крохотный сын разом осиротел, потеряв обоих родителей. Это многое объясняет. Лань Чжань спросил:       — Поговорить о чём?       — «Об А-Сяне».       — А-Сянь, — вслух повторил Ванцзи, и тут его словно молнией пронзило: дева Цзян говорит о Вэй Ине. Она ведь всегда звала его А-Сянь.       — Почему он не отвечает? — едва сдерживая рвущееся волнение спросил Лань Чжань.       — «Не может говорить».       — Почему? — Сердце болезненно сжалось.       — «Слишком измучен».       Вот оно как… Такой ответ и радовал и печалил одновременно. Приятно знать, что Вэй Ин молчит не потому, что обижен на него за что-то. Ванцзи ведь пытался его спасти. Держал за руку, пока Цзян Ваньинь… Одна мысль об этом человеке заставила сжать руки в кулаки. Струны гуциня звуком передали новое сообщение от умершей девушки:       — «Он ответит. Однажды».       От этих слов стало чуть легче.       — Спасибо вам, дева Цзян, — сказал ей Лань Чжань.       В его душе жила надежда. Однажды Вэй Ин непременно ответит.