Фальшивый Танец.

      Слышится оглушающий звон колоколов на башенных постах, по всему лагерю множество фонарей и света, расположенных по периметру, не пройдёшь незамеченным, стоит тёмная беззвёздная ночь. Мрачный холод и бесшумные шаги по бараку, нервные, из стороны в сторону. Разговоры лежащих на койках пленных, а позже грозный приказ отбоя и вновь мучительная тишина до утра. Старая улочка, короткие шаги, удары тростью по выложенной дорожке, шаркающие шаги немца сзади и тихий диалог двух идущих рядом девушек. — Аня? — Да? — Неуверенно отозвалась девушка. — Скажи, Ягер специально тебя к нам приставил? Я давно в лагерях и всё прекрасно знаю. — Я ему ничего не говорю. — Тихо прошептала Ярцева, остерегаясь что сопровождающий нас немец что-то заподозрит, потупила взгляд.- Ничего из того, что он хочет знать. — Я не сомневалась, Ярцева. — Я горько усмехнулась. — Я говорила тебе, не попадайся ему на глаза…– Устало выдохнула я, подняла голову на небо, продолжая идти. — Знаешь, Ань, такому переводчику как тебе, в лагере делать нечего. — Ты ведь тоже знаешь немецкий, откуда? — Этот вопрос давно клубился внутри Ярцевой, ведь русских, которые знают немецкий очень мало, да и учить этот язык не самое лучшее и подходящее время. — Пробабка немкой была, давелось выучить.– Теплое воспоминание. Старая женщина, сидящая за столом с доброй улыбкой и маленькая, хрупкая девочка в светлом платье, с цветком за ушком, что-то весело изучают в лежащей на столе книжце.       Раздался короткий, приглушённый стук в дверь. — Betretet! //Войдите! // Деревянная дверь отворилась, проскрипев на старых петлях. Внутрь одним шагов вошёл солдат и встал справа от двери, выпрямился, пропуская внутрь меня. Сзади мелькнула тёмная тень Ярцевой, шустрые шаги и тишина. Ягер обернулся, в его руках ручной работы трубка. Настороженно сделав шаг вперёд, я оглядела Штандартенфюрера, распахнутый пиджак, небрежно вытянутая из штанов рубашка, предательски расстёгнутые первые две верхние пуговицы, открывают вид на точёную шею Ягера, полностью противоположная сторона грозного, высокомерного и уверенного Штандартенфюрера. — Aa, Kollege! //Аа, коллега! // — Воскликнул он, так же прошёлся по мне заинтересованным взглядом, расправил плечи и улыбнулся.       Затуманено я прошлась взглядом по просторному помещению, тёмная комната, с несколькими источниками света в виде напольных торшеров и больших стоящих на полках ламп, излучают жёлтый свет. Своего рода прекрасные статуэтки и картины, видимо в кабинете часто проходят уборки. Небрежно заправленная кровать, спинка с различными резными узорами и выемками. Чуть правее такой же резной стол, сделанный из тёмного дерева, стоящее рядом шикарное кресло и изящный шкаф с вековым фарфором, чуть поодаль ещё один стол, со стульями рядом. Взгляд метнулся обратно к Ягеру, в руках у него был стеклянный графин с янтарным напитком внутри, который он взял со своего стола, вместе с бокалом и сделал пару шагов в сторону стола. — Komm schon. //Проходи.// — Сказал он, показав место перед собой, подошёл ближе к столу, поставив на отведённую тёмную салфетку графин и взглянул на меня.- Wie geht es mit dem Wiederaufbau des Panzers weiter? //Как продвигаются дела с восстановлением танка? // — По спине прошёл неприятный холодок от только что закрытой сзади двери. Пытаясь унять нервы я сделала несколько шагов вперёд к столу, выслушивая Ягера. Мимолётный взгляд на дубовую поверхность, карта. Штандартенфюрер обернулся, отошёл к шкафу, открыв дверь и достав изнутри ещё один изящный бокал. — Noch ein paar Tage. // Ещё несколько дней.//Farbe ist notwendig, dunkelgrün // Краска нужна, тёмно-зелёная// — Ягер обернулся, осторожно закрыв дверь шкафа, несколько секунд помолчал, вслушиваясь в мой немецкий акцент, упиваясь им и подошёл к столу. — Kein Problem. //Не проблема.// Setz dich. //Садись.// — Налив в бокал алкоголь, он неожиданно протянул его мне. Я настороженно взглянула на его руку, прошлась по нему непонимающим взглядом. Подумав несколько секунд и решив что-то для себя, я протянула руку, взяв у Ягера бокал с прохладным алкоголем и долго не думав, выпила его залпом.       Крепкий немецкий коньяк осел кисловатым комом в горле, прошло несколько секунд и почувствовался приятный вкус, стало до ужаса горько, я невольно сощурилась и отвернулась от Штандартенфюрера на одну из статуэтак, Ягер продолжал смотреть на меня. — Wie viel hast du nicht getrunken? //Сколько ты не выпивала? // — Zu lange hat ein Typ in einer Schreinerei mit 42 Jahren Schnaps gemacht.//Слишком долго, в 42 году один парень в столярных мастерских делал ликёр.// Es war das letzte Mal.//Это был последний раз//– Вспомнив кое-что, руки сжались в кулаки, а глаза заметно остеклени, на смену кислотности в горле подступили, не менее солёные слёзы. Продолжить свой рассказ я не решилась, но Ягер довольно улыбнулся, как чеширский кот. Но совладав с собой, я посмотрела на стол. На нём лежали уже заготовленные листы белой бумаги, Ягер сев на противоположный стул, кинул на меня заинтересованный взгляд, указал на стул рядом, дождался когда я присела и вернулся к бумажкам. — Bald in den Kampf, Ivushkina, ich muss dir eine Aufgabe stellen // Скоро в бой, Ивушкина, я должен поставить тебе задачу// — Он как-то загадочно поднял взгляд и замер, что-то обдумывая. — Ivushkina, es ist normal, dass ich dich so nenne? // Ивушкина, это нормально, что я буду тебя так называть? // — Неожиданно для меня спросил он, я на несколько секунд задумалась, но ответила. — Mein Name ist Daria. //Меня зовут Дарья.// — Ягер удивлённо поднял голову, поддался вперёд и посмотрел на меня, по-кошачьи ухмыльнулся и произнёс. — Es ist interessant, mein Name ist Klaus, ich denke, es wird besser sein. //Это интересно, меня зовут Клаус, думаю так будет лучше.// — Он весело кивнул, продолжая улыбаться, в глазах засверкали потаённые огоньки, меня это удивило, но взгляд я не отвела.       «Клаус, это как Николай, только Николаус, тёзка Коли…если там можно сказать» — Я вновь заметно помрачнела, опустила голову, но подняла обратно, кивнула своим мыслям, которые постепенно начали затуманиваться всё больше, вероятнее температура начала подниматься, к горлу подступил кашель. — Good.– Клаус перевёл всё внимание на карту и начал рассказывать. — Hör mir zu, Daria… //Слушай меня, Дарья…//       Незаметно для себя я будто отключилась от реальности, болезненные импульсы в голове на несколько мгновений стихли, я взглянула на сосредоточенного Клауса, он что-то увлечённо рисовал на бумаге, добавляя всё новые объекты разными цветами, перемещая руку в нужном направлении. Сейчас мне было открыто всё на его лице, каждая деталь и эмоция, горящий огнём взгляд голубых очей, извилистые и грубые шрамы на щеке, отточенные скулы, появляющееся улыбка и уверенные движения рук… «Господи, Ивушкина, о чём ты думаешь… он мой враг, он убил Николая. Он внушает какой-то неизвестный и неизведанный ужас, но какой-то внутренний принцип тянется к нему, пытаясь изучить каждую клеточку и эмоцию. Человек, который заставляет одним лишь взглядом, полным холодности и уверенности утонуть в его светлых глазах, сломать выстроенную годами стену отчуждения ото всех.» Неожиданно Ягер замолк, наклонил голову в мою сторону, чуть поддавшись вперёд, почувствовал взгляд на себе, я в эту же секунду вернулась в реальность и слегка смущённо отвела взгляд на бумагу, карандаш и руку Клауса, глубоко вздохнула, пытаясь унять головокружение и шум, возникший в голове, вернула взгляд на Штандартенфюрера. — Hörst du mir aufmerksam zu? //Ты внимательно меня слушаешь? // –Клаус отложил карандаш и пытливо уставился на меня, я посмотрела ему прямо в глаза, его брови скользнули вверх. — Ich manövriere heimlich, ich gehe auf Distanz zur Niederlage //Скрытно маневрирую, выхожу на дистанцию поражения// — Кратко кивнув головой на своеобразную карту, произнесла я. Лицо Ягера ничего не выражало, он помолчал и сказав обычное «хорошо» поднялся из-за стола, я удивлённо смотрела за ним, прислонившись спиной к стулу, он взял карту и развернувшись, отошёл к своему столу и положил её в полку, закрыв на замок, выпрямился над поверхностью, я отвела взгляд, пытаясь сфокусироваться на каком-либо предмете, ведь теперь я чувствовала себя ещё поршивей, если приравнивать с произошедшим возле танка. Штандартенфюрер подошёл обратно к столу и открыл графин, наполнив бокалы ещё одной порцией алкоголя, схватив бокал в руку. — Dann hast du dich in der Nähe von Moskau im Gebäude versteckt? //Тогда под Москвой, ты в здании пряталась? // — Я болезненно впилась ногтями себе в запястье, прогоняя все мысли о брате и о том роковом дне. — Ja, was ist da, wir sind mit…//Да какое там, мы с…// — Я резко умолкла и опустила взгляд, уставившись на белую рубашку на торсе Ягера, крепко прикусив губу, прикрыла глаза. Он поставил графин и осторожно вгляделся в моё лицо сверху вниз. — Ist alles gut? //Всё хорошо? //– В его голосе слышались нотки удивления и даже сожаления. Неуверенно шагнул ко мне.       Успокоившись, прерывисто вздохнула и продолжила. — Wir waren eine Stunde vor dem Morgengrauen auf der Position, aßen Zeit, uns zu verkleiden. //Мы на позиции вышли за час до рассвета, ели успели замаскироваться.// Ягер вновь взял графин, непрерывно смотря на меня. — Und wenn ich Sie bemerken würde, würde ich Sie mit Artillerie verbinden? //А если бы я вас заметил, подключил бы артиллерию? // — Он отошёл обратно и налив себе в бокал коньяк, присел обратно на своё место. — Aber du hast es nicht bemerkt.//Но ты же не заметил.// — Я усмехнулась, незаметно взявшись рукой за край стола. Ягер усмехнулся, а потом неожиданно засмеялся и поставил передо мной бокал с алкоголем. — Deine Gesundheit. //Твоё здоровье.// — Я улыбнулась и подрагивающей рукой взялась за бокал, как вдруг всплыло тёплое воспоминание, реальность утонула где-то в тёмных переулках сознания и потаённых мыслях. 1941. На границе с Россией, я только что вернулась с ускоренных курсов командира, на которые была направлена ещё ранней осенью и кратко постучав в землянку, осторожно вошла внутрь. — Здравия желаю, товарищ командир! — Я тепло улыбнулась, сняла с головы ушанку и отряхнула от опавшей листвы. Сидевший внутри мужчина подскочил с места, оставив все свои дела, бойко подошёл ко мне, заключил в тёплые объятья, я протянула руки и обняла в ответ. — С возвращением, дочка. — Отец чуть отдалился и кратко поцеловал меня в макушку. — Поздравляю, товарищ Младший Лейтенант. — Отец.– Я так давно не видела отца, начиная с первого курса училища, он командир, один из лучших. Сейчас, на границе должны проходить боевые действия, немцы хотят обогнуть железную дорогу и ворваться в тылы, но не в его смену. — Пойдём, выпьем, всё мне расскажешь! — Он аж подпрыгивал от радости. Мы прошли к его столу, отец выудил откуда-то алкоголь и рюмки, быстро налил и мы выпили, я начала свой долгий рассказ. — Отец, где Коля сейчас? — Поинтересовалась я, выпивая очередную рюмку с напитком. — Колю недавно вызвали куда-то под Москву, уехал пару дней назад, весточки не шлёт пока, ждём. — Немного разочарованна сказал он. — Завтра, по данным разведки, немцы попробуют пробиться, танки и пехота готовы, командиров практически нет…я вызвался в тридцатьчетвёрку. — Что?! — Я была удивлена, алкоголь хоть и бил по рассудку, но мне он не помешал расслышать. — Ты можешь погибнуть! — Да, могу, это долг командира, да и ты у нас есть, одна из лучших снайперов Красной Армии! — Да какой я снайпер, пару раз в руках винтовку держала… — Так, всё, завтра ранний подъём, с первым уходом звёзд выступаем в бой! Это приказ. — Так точно, товарищ командир.       Ночь тогда прошла неспокойно, заснуть удалось под подъём, мне в руки попала финская снайперка, откуда она у русских солдат, неизвестно, но это не важно. Отец дал нам краткие указания, я помчала к нужной позиции и заняла её ещё рано утром, высоко, на дереве, не видно меня было. Бой начался, танки ринулись вперёд, пехота шла возле танков, до того момента пока наши не поднялись с окопов, это был знак действовать. Наши танки вышли на позиции, я начала отстрел немецкой пехоты, каждый выстрел был бесшумен. Немцы падали один за одним, движения рук были отточены, ты быстро привыкаешь к оружию, если смотреть на происходящее, я всё время поглядывала на танк отца, всё шло отлично, до последнего момента… Наши танки были так близки к позициям противника, совсем близко, никто не мог предположить, что в соседнем лесу, на противоположной стороне были замаскированы немецкие танки, вот почему их не было в бою. Я лишь успела разглядеть силуэты, которые двинулись в сторону наступления, а потом громкий выстрел и крик, мой крик… Истерика… Танк отца горел адским пламенем. Тогда я не могла поверить, мои руки опустились, а из глаз полились слёзы горечи, но бой всё-таки мы закончили и победили. Последний раз, когда я видела отца живым, это был 41 год…       Моя рука дрогнула сильнее и я поставила бокал обратно, он громко стукнул по столу, а голова предательски закружилась, начал вырываться хриплый кашель, такой же, как и в мастерской, дышать стало тяжелее, глаза завесила пелена тьмы. Ягер отставил свой бокал в сторону и неожиданно встав со стула, сделал шаг ко мне и коснулся плеча одной рукой, а вторую осторожно положил на подбородок, я чувствую какая у него холодная рука, на фоне моей горячей кожи это просто прекрасное чувство. Непрерывный кашель отдавался болями в рёбрах и спине. — Du bist übermüdet, du solltest deine Medizin trinken. //Ты переутомилась, тебе стоит выпить лекарство.// — Шепнул Ягер и отшагнул назад к своему столу, стал что-то искать в ящике, кашель стал тише. Спустя минуту он подошёл обратно и положил лекарство на стол, кашель к этому времени начал утихать. Ягер вернул руки обратно, желание отодвинуться есть, но сил критически нет, но они начали возвращаться. Прошло несколько минут, мне полегчало и я выпрямилась на стуле, глядя на Штандартенфюрера снизу вверх, еле слышно прошептала. — Спасибо. — Кашлянув пару раз, я полностью пришла в себя, глянула на лекарство, упаковка с немецкими надписями, что-то вроде лекарства от простуды и температуры. Ягер, громко выдохнув, сел обратно, развалившись на стуле, довольно улыбнулся, взяв бокал в свою руку и поднял, я так же подняла бокал, почувствовала некое чувство дежавю и замявшись, всё-таки произнесла на русском. — Чтобы у тебя печень лопнула!       Утро выдалось жарким, солнце пекло, тень не спасает. Власова нервно пошагивает к полке то за одним ключом, то за другим, всё кидая злой взгляд на плакат с немецким лозунгом. Ионова разбирается с цепями, Власова продолжает сваривать листы брони, я внутри разбираюсь с прицелом, Лисицына вкручивает нужные болты в механизмы. Крепиться тяжёлая броня, стучит кувалда о гусеницу, звон ключей, покраска танка, чистка дула, закручивание последних винтов. Проверка башни и работоспособности механизмов. В ворота гаража спустились лучи заходящего заката, озаряя помещение алым с оранжевым оттенком светом. Я вылезла из башни, воодушевленно улыбнувшись, похлопала по броне и спустилась вниз, пытаясь устоять на ватных ногах. — Всё готово, мы хорошо потрудились. — Я отошла в сторону, подошла к экипажу и развернулась в сторону Т-34. Ворота в гараже всё время открыты и к нам зашла Ярцева, оглядела танк и неожиданно заговорила. — Ивушкина!       Я нехотя обернулась, у нас с Ярцевой какие-то напряжённые отношения с самого первого дня нашего пребывания здесь, не нравится она мне, даже тот наигранный в переулке диалог. — Что надобно? — Недовольство читалось в моём поведении и голосе, который бил по ушам будто колённая сталь, выбивая всю высокомерность и уверенность из человека — Мне стало известно, что у тебя погиб брат на войне. Я выражаю своё сочувствие. — Механически сказала она, улыбнулась. Я секунду помолчала и тут меня будто обуяла растущая злоба, изнемождая изнутри, все эти слова я воспринимаю как самый непроглядный сарказм. — Послушай, Ярцева, не стоит ворошить моё прошлое. Тебя это не касается, не лезь! — Грозно рыкнула я, нависая над хрупкой девушкой, наступая на неё. — Ты не так поняла… Я на самом деле. — Заткнись, просто умолкни и уходи, пока я не заставила тебя это сделать силой. — Но.– Ярцева запнулась, сделав шаг назад и уперевшись в решетку, я же сделала шаг вперёд, она вся сжалась от страха. Я хотела ещё что-то гневно рыкнуть, но отшатнулась к противоположной стене на несколько шагов, схватившись за голову, ко мне подбежала Власова, бросив железный ключ, который с грохотом ударился об пол, дотронулась до руки, но я отшатнулась. — Власова, не надо… — Камадзир… Я громко закашляла и по въевшейся привычке схватилась за рёбра, согнулась пополам. Ярцева стояла чуть поодаль, боясь подойти, лишь изредка кидала сочувствующий взгляд, но через секунду отступила и повернулась на вошедшего человека.       Через пелену тумана я подняла голову. Власова отошла в сторону, услышав грозный приказ убраться отсюда, не пытаясь скрыть раздражение и страх за меня. Мужчина в форме сделал несколько шагов в мою сторону, остановился рядом, на ближний стол упала чёрная перчатка, а через секунду на щеку легла холодная ладонь, я попыталась отойти, но бесполезно, сзади стена, да и движения отдались жгучей болью в спине и внутренних органах. Внутри повисло неловкое молчание, наполненное только моими хриплыми выдохами, ноги подкосились. — Ненавижу…– Шепнула я и теперь встав на ноги, отошла от Ягера к Власовой, она придержала меня за плечи. Я хотела ещё кое-что сказать Ягеру, но он уже скрылся за воротами, как и Ярцева, на столе осталась перчатка. — Чего встали, за работу! — Громко сказала я, окинув ошеломлённый экипаж злым взглядом и незаметно для всех подошла к столу, пока все разбредались по ангару, забрала оставленную перчатку.       Я оглядела Т-34 и вернулась к незаконченному делу, перебирая мысли, свою спышку гнева по отношению к Ярцевой, мою странную реакцию на обычную руку откуда неизвестно появившегося Ягера и его резкие выпады в мою сторону. Слишком, слишком много мыслей. Дверь в помещении открылась, громко стукнув о косяк, внутрь вошло несколько человек, пара солдат осталась у двери, одним из этих людей был и сам Ягер в сопровождении солдат, своего помощника, я встала возле танка. — Экипаж стройся! — Скомандовала я, глянув на вошедших, Клаус прожигает меня взглядом своих голубых очей, довольно усмехаясь, я же горделиво попробовала выровнять спину, но боль не даёт этого сделать. Ионова с Лисицыной спустились с танка, оставив все инструменты и встали рядом, Мария также подошла ближе, встав в строй. — Смирно! Клаус встав по центру, пробежался властным взглядом по железной машине, вальяжно сложил руки за спиной, я хмыкнула, посмотрев на руку Ягера без перчатки. — Gut gemacht, ihr habt keine Zeit verschwendet. — Молодцы, вы не теряли времени зря. –Перевела пришедшая с солдатами, незаметная Ярцева. — Fahrtests starten! — Приступить к ходовым испытаниям! — Приказал Ягер. Я кивнула и повернулась к экипажу. — Экипаж, по местам! — Голос прозвучал во всём помещении, отбившись от обшарпанных временем стен. — Есть! — Есть!       Экипаж уверенно и без проблем сориентировался, через минуту все были по своим местам. Я крепко сжала металлическую ручку сверху и улыбнулась. — Экипаж, доложить готовность! — Гатова! — Власова восторженно готовилась к испытаниям, перебирая рычаги на месте мехвода. — Готова. — Более неуверенно сказала Ионова, меряя своё место руками. — — Лисицына! — Обратилась я к девушке. — Я! — Ты сегодня радист-стрелок, ясно?! — Так точно! — Лисицина пересела с места наводчика на радиста. — Вперёд! Тридцатьчетвёрка грозно зарычала и завелась. — Есть! — Сказала Власова, поставив ноги на педали и крепко нажав, дым вырвался из выхлопных труб. Танк тронулся вперёд, выезжая из гаража — Вось гэта машына, добра каняка! — Громко радуется Мария. — А ну давай балет, Мария Демьянова! — Есць балет, таварыш камандзір, «Лебядзінае возера», дзяржыцесь! — Власова переключила передачу, поддав газа. Танк бодро заехал на одну из сторон эстакады и так же громко съехал, подбросив нас внутри, развернувшись на 180° и закружившись на месте. — Вот даёт, беларуска! Я довольно ухмыльнулась, глядя в небольшое окошко башни. Вокруг танка была завеса дыма, но он продолжал крутиться на месте, Демьянова затормозила, дуло направилось на стоящий возле ворот немецкий танк. — Вот это карусель! — Воскликнула Ионова. Смотря в окошко, я заметила как Ягер довольно улыбается, а рядом стоящий помощник посмеивается, переминаясь с ноги на ногу Мария сделала движение рук и притянула рычаги на себя, тридцатьчетвёрка дёрнулась и начала сдавать назад. — Москва — Воронеж, хрен догонишь! — Разбавила атмосферу Лисицына. Власова резко двинула руками вперёд, проезжая в нескольких сантиметрах от эстакады, практически вплотную к фрицам и резко делает разворот рядом с ними, пушка застыла перед лицами немцев, угрожающе нависая сверху. — Шо, абасралися?! — Не унимается Власова, оглядывая всех через открытый щиток. — Учись, квазимода! — Добавила я и взглянула на самодовольное лицо Ягера, всю простуду будто рукой сняло, хоть картинка и плыла перед глазами. — Tilike, Minenfelder um die Deponie legen. //Тилике, установить вокруг полигона минные поля.// — Дал приказ Ягер, кинул взгляд на нас и отошёл в сторону. — Verstanden. //Вас понял.//– Сказал Тилике. — Мария, глуши моторы! — Приказала я, открыв люк башни, вылезла наружу и спустилась вниз, к окошку мехвода. — Есть, таварыш камандзір! — Я улыбнулась и протянула Власовой руку, она протянула в ответ, пожала.       В мастерскую вошёл только что пришедший с конной прогулки Герр комендант, недовольно подошёл к нам и встал перед Ягером, сжимая в руках кнут. Я невольно вжалась в холодный металл танка, Власова чутка вылезла вперёд. Герр комендант обернулся к нам, кинул грозный взгляд и повернулся к Ярцевой, замахнулся, ударил по голове, она с грохотом упала на землю, по её лбу потекла кровь, глаза закрылись, Ягер обернулся, но остался холоднокровен, все стоящие немцы кинули предвзятый взгляд, но никто не помог. Я дёрнулась в её сторону, но остановила себя, сжав зубы и отвернулась. — Klaus, was ist hier los? //Клаус, что здесь происходит? //– Недовольно спросил комендант и повернулся ко мне. — Lassen Sie uns wie ein Soldat mit einem Soldaten sprechen, Sie müssen jeden Schritt mit mir koordinieren. //Давайте говорить как солдат с солдатом, вы должны согласовывать каждый шаг со мной.// — Wirklich, Walter? //Неужели, Вальтер? // — Язвительно произнёс Ягер.       Герр комендант сделал шаг ко мне, я ухмыльнулась, это взбесило его, он замахнулся. Тут из окна мехвода вылезла Власова, а за ней из башни вылезли Лисица и Ионова, грозно встали на танке, нависая над Герр комендантом и мной тёмной тенью силуэтов. — Würden Sie gegen den direkten Befehl des Reichsführers vorgehen, Herr Kommandant? //Пойдете ли вы против прямого приказа Рейхсфюрера, Герр комендант? // — Я наклонилась к Вальтеру и зло рыкнула. Он замер с поднятой рукой, глаза его распахнулись от удивления, он резко обернулся к Ягеру и сделал несколько шагов, я едко прыснула в ответ. — Экипаж, помогите Ярцевой, Власова, танк в ангар! — Есть! — В один голос сказали они, Ионова с Лисицыной спустились и забрали под руки Ярцеву, уволокли в гараж, за ними на удивление поспешил Тилике, а мы с мехводом залезли обратно внутрь танка, но я на секунду запнулась, не влезая в башню, хочу услышать диалог до конца.       Герр комендант гневно высказывал немецким солдатам, что-то вроде «Показательно повесить шлюху?!» он махнул в сторону, солдаты развернулись и хотели поднять Аню, но её там не оказалось. Я засмеялась про себя, когда Герр комендант обернулся и взвыл от гнева. Ягер сзади тоже усмехнулся, кинув на меня пронзительный взгляд, перемялся с ноги на ногу и недовольно ответил. — Walter, wünschen Sie dem Reich einen Sieg? //Вальтер, вы желаете победы Рейху? // — Dafür leben sie, Klaus. //Ради этого живут, Клаус.// — Dann stehen Sie mir nicht im Weg, ich folge dem persönlichen Befehl des Reichsführers und nehme die Übersetzerin und die Besatzung zu meiner Verfügung. //Тогда не становитесь у меня на пути, я выполняю личный приказ Рейхсфюрера и забираю переводчицу и экипаж, в своё распоряжение.// — Und wenn ihnen etwas zustößt, werde ich Sie persönlich für verantwortlich halten.//И если с ними что-то случится, то я буду считать вас персонально ответственным.// — Минуя недовольство Герр коменданта, выдал Клаус. — Dann bin ich bereit, Befehle zu befolgen. //Тогда я готов повиноваться приказам.// -Он что-то задумал…– Шепнула я про себя, тяжело выдохнув, ещё раз бросив взгляд на Ягера и коменданта, залезла внутрь башни. Мария завела танк и мы направились в ангар, где Ионова с Лисицыной уже помогли Ане прийти в себя, она нас поблагодарила и быстро удалилась под руку с Тилике.       Уже поздно вечером. Внутрь гаража вошла уже хорошо выглядевшая Ярцева, подозвала меня, странно подойти к ней, после того что произошло. — Что случилось? — Ягер объявил боевую готовность ещё днём, вокруг полигона ставят мины. — Чёрт…я так и знала. — Ты всё-таки будешь бежать? — Ярцева сделала шаг ко входу к танку. — Куда? — Я повторила движение за ней, кинув взгляд через полки на неё. — На прорыв, я не слепа и не глупа. — Если я добуду карту. — Это будет сложно. — Да. — Мы с Ярцевой дошли до входа, я обперлась на деревянную полку рядом. — Сегодня ночью в лагерь прибудут новые заключённые. — Пускай. — Ответила я, глянув на Аню. — Ты до сих пор болеешь, это ведь тяжело…– Добавила она, коснувшись своего платка на голове. — Всё будет хорошо.       В двери мелькнул силуэт солдата, он вошёл внутрь и сказал на ломаном русском. — Ивушкина, к начальнику. Где-то я это слышала, мы разошлись с Ярцевой и я поплелась за немцем.