я не буду тебя обнимать

Марк любит свою работу. Нет, правда, без шуток. Он ловит прямо-таки неподдельный кайф. Всегда. Ну, почти всегда. И вот это гаденькое "почти" как раз наступило. И ведь даже не возмутишься "почему именно я?". Потому что коллеги наперебой начнут объяснять в красках и лицах. Марк тяжело вздохнул, в который раз мысленно оплакал свою тяжелую участь и кинул в зеркало откровенно блядский взгляд. Просто куколка куколкой. Валить и трахать. Блондинистая рвано-косая челка, губы не то что бы пухлые, но удивительно манящей формы, корсет, пышная короткая сетчатая юбка, сквозь которую стыдливо просвечивали резинки чулок. Он собрался с духом, процокал каблуками к выходу из "комнаты отдыха" для омег , открыл дверь и вышел в зал. И тут же с головой погрузился в водоворот светомузыки, бьющего по ушам ритма, чьих-то голосов. Кто-то схватил за предплечье и начал нашептывать на ухо слюнявое предложение выпить, но Марк без особых усилий высвободил руку и как танк попер на танцпол, поднятый над общим уровнем зала на полметра. Откинул челку со лба и начал танцевать. Вдохновенно, выгибаясь, проводя руками по животу и бедрам, как бы случайно задевая и без того прозрачную юбку так, чтобы та задралась. Он танцевал как змея на кончике хвоста, сильный и гибкий. И кожей чувствовал жадные взгляды, которым его ощупывали. Краем глаза можно было увидеть тех, кто заворожено замирал, разглядывая блондинистую шлюшку на танцполе. Но интересовал Марка только один. Через полчаса он решил сделать перерыв и подплыл к барной стойке за выпивкой. Но заказать самому ему так и не дали. Холеный альфа, этакий классический "бэд бой", расплатился за Марка и увел его за дальний столик пить маргариту. Горячая ладонь альфы ползала по затянутой в нейлон чулка коленке, один за другим сыпались намеки, становившиеся все прямее, а потом в ладонь Марка лег пакетик с белым порошком. Блондин облизнул губы и прижался к альфе. В шуме музыки почти не было слышно, как застегиваются наручники на широком запястье. - Вы арестованы по подозрению в распространении наркотиков и убийстве. - Сладкий развратный омега в один миг растерял всю свою податливость и превратился в лейтенанта полиции. *** Полицейский - такая классическая самцовая работа. Нет, омеги среди них тоже встречались, но редко. И, в основном, в кадрах или в бухгалтерии. Среди оперативников таких не было. Наверное, поэтому Марк и пошел в органы. И плевать, что на него насмешливо смотрели, что приходилось ушивать даже самый маленький размер формы. Он пахал как проклятый, завоевывая авторитет. И бил в зубы без разговоров за презрительную шуточку в свой адрес. Вот сегодня, кажется, все хорошо. Операция прошла успешно: они задержали мужика, который сбывал наркоту, а иногда занимался тем, что жестко насиловал омег под кайфом. Полковник пожал руку и пообещал еще одну звезду. Весь отдел даже посидел выпил по этому поводу. Но к полуночи все уже начали расползаться. "Мой дома совсем один" - извинился напарник - "Я поеду". А Марка дома никто не ждал. Глубоко запрятанная боль после коньяка начала выползать наружу. Альфа... Ростом 155. Не дорос быть мужчиной, в котором нуждаются, которого будут ждать с роботы и звонить, когда он задерживается. И никакие раскрытые дела или заваленные в спарринге соперники этого не изменят. Омеги на него и не посмотрят. Им важен важен всего лишь рост. Будь он хоть пятнадцать сантиметров повыше, котятки бы с разбегу на него запрыгивали. Двуличные стервы. В отвратительном настроении без пяти минут старший лейтенант добрался до дома. Заполуночная тишина многоквартирного дома давила на уши. Следующий день выходной. Просто идеальная атмосфера для того, чтобы сидеть и рвать себе душу. Неуверенная трель дверного звонка выдернула полицейского из раздумий и заставила накинуть поверх пижамы халат. За дверью стоял сосед из смежной квартиры, с которым Марк был в ровных соседских отношениях. Красивый такой парень, рослый и спортивный. Блондин ощущал по отношению к нему этакое альфа-самцовое уважение. - Прости, Рей, телевизор громко, да? - Марк посмотрел на соседа и осекся. А потом взял того за руку и втянул к себе не допускающим возражений движением. - Пойдем посидим на кухне. Что-то случилось? Собственные переживания сразу вылетели у Марка из головы. Потому что когда видишь человека с _таким_ выражением лица, то если он тебе хоть немного симпатичен, ты ведешь его к себе на кухню. Потому что когда у человека _такие_ глаза, ты ни за что не позволишь ему оставаться одному. Марк по долгу службы видел такие мертвые лица, отекшие от бессонных суток, с космической чернотой под глазами и стеклянными зрачками. И причина для этого была одна: случилось что-то очень плохое. Сосед безропотно подчинился и дотащился до кухни, сел на стул и удивленно повертел в руках бутылку виски, с которой пришел, разглядывая ее так, словно впервые видел. - Брат у меня умер. - тусклый безэмоциональный ответ. - Давай помянем? - И тяжелый взгляд покрасневших глаз. Марк молча достал два стакана. Он что-то слышал о том, что брат Рея долго болел. Недавно ему сделали очередную операцию, и все, вроде бы, уже налаживалось. - Я не могу. Не могу... - Рей раскачивался на стуле, тяжело дыша так, будто ему не хватало воздуха. - Сегодня были похороны. Это был ад. Он говорил и говорил. И эта сухая бесслезная истерика заставляла Марка чуть не выть от собственного бессилия. Что он мог поделать? Только налить еще. И надеяться, что алкоголь притупит боль соседа. Блондин положил горячую ладонь поверх руки Рея и сжал ее, удивляясь тому, какая она ледяная.