Идеальное рождество

      Рождество. Как много смысла в нескольких слогах. Каждому хоть раз хотелось провести идеальное рождество. Самое идеальное рождество в их жизни. Но ведь не каждому выпадает возможность на это. Кто-то проводит этот праздник с родственниками, которых не очень-то и любит, кто-то на работе в праздничные дни старается успеть вернуться к семье до полуночи, кто-то просиживается дома в одиночестве, нравится ему это или нет. Но ведь есть люди, которые отдадут всё свое одиночество за рождество с родными, кто-то променяет своих родных на друзей, которые давно разлетелись по миру учиться или улетели к родственникам справить это рождество, или отдадут все праздничные выходные, чтобы завершить план по воплощению новой идеи.       Сколько людей – столько и мнений.       В это рождество выпало довольно много снега, хоть температура и не снижалась ниже минус пятнадцати. Ветры так и поддувают со всех щелей, а по улочкам раздается пение рождественских песен и звона колокольчиков. По одной из таких улиц среди пекарен, магазинов и засыпанных снегом деревьев шла девушка в черном пуховике и с распущенными светлыми волосами. В её руках были пакеты с символом магазина неподалеку. Из одного выглядывали бутылки с газировкой, стенку другого уже готова была разорвать коробка из-под торта. Ноша была не из легких, да и руки были не в перчатках… Всё привело к тому, что ближе к дому ей приходилось из последних сил нести пакеты, ведь «осталось совсем чуть-чуть до квартиры».       … каких-то два поворота ...       … каких-то два дома ...        … всего лишь два пролёта ...       Стоя перед дверью, она опустила пакет с продуктами на лестничную площадку, в некоторых местах украшенную мишурой и бумажными снежинками, и пыталась достать ключи из кармана куртки чуть оледеневшими пальцами, чтобы наконец зайти в квартиру и быть уверенной в том, что это рождество пройдет идеально. Когда ключ все же вошел в замочную скважину, улыбка коснулась губ девушки и небольшой выдох слетел с них. Она вновь взяла пакеты в руки и переступила порог.       Все идет по плану – по идеальному плану к идеальному рождеству.       - Цю Тун, ты уже вернулась? – раздалось из дальней комнаты небольшой квартиры. Голос был мягким, и можно было в точности сказать, что носитель голоса сейчас улыбался. Свет горел лишь в одной комнате, даже в прихожей не было желания и возможности его включать, поэтому, посмотрев на себя в зеркало, Тун чуть улыбнулась чуть видному отражению и вновь взглянула в глубь квартиры. Из освещенной комнаты вышла молодая девушка, одетая в домашнюю одежду и фартук. В карманах последнего виднелся пульт от телевизора, телефон и какие-то бумажки. Она подошла забрать пакеты у девушки, стоящей в коридоре и улыбающейся так счастливо, как она только могла, ведь счастливей этого момента ей еще не приходилось чувствовать в своей все еще небольшой жизни. – Я включила рождественские песни, думаю, это поддержит атмосферу квартиры. Как думаешь, скоро испекутся имбирные печенья? Я жуть как хочу их попробовать.       - Если ты не будешь торопить время, - Цю Тун расстегнула пуховик и наклонилась, чтобы снять обувь, а с её лица так и не сходила улыбка, - тогда все приготовится вовремя. Ты бы лучше распаковала пакеты, думаю, не в твоих интересах отпраздновать это рождество за пустым столом.       Раздались босые шаги по паркету, уходящие направо, на кухню, а потом послышалось, как стёкла столкнулись друг с другом, когда пакет встретился с полом. В помещении раздалось шуршание и звон бутылок о стеклянный стол: на столешницу опускалось всё больше коробочек и пакетиков, наполненных конфетами и нарезанными фруктами, печеньем и горячими блюдами. Музыка на фоне действительно создавала атмосферу американского рождества, но на нее так никто и не обращал внимание в этом доме, все его немногочисленные жители были заняты пакетами с продуктами на кухне и предстоящим праздником – первым праздником, который они проведут вместе. Вернувшись с холодной прогулки, девушка просто не могла не опустить ладони под горячую струю воды, чтобы отогреть их. Тяжело вздохнув, она вытерла их полотенцем и взглянула на ту, что с таким интересом рассматривала содержимое со дна первого пакета, обложившись множеством вытащенного.       - Зачем ты купила уже нарезанные салаты? Мы могли и сами их приготовить. – она, как ребенок, надулась, держа в руках коробочки с салатами, и выпятила нижнюю губу, чтобы в ее голосе было больше обиды. Хотя какая обида? Она была безумно рада, что не придется готовить огромные тарелки с салатами для всех и вся, как это было те праздничные застолья, когда мама, Сунь Цзин была уверена, собирала всех родственников в округе, чтобы поделиться успехами дочери и её улучшившимися умениями в готовке. Девушка была просто рада тому, что ей удалось вырваться из родительского дома и отпраздновать это рождество с Цю.       - Я получила небольшую премию в этом месяце, так что тебе не нужно беспокоиться о том, что наши расходы чуть больше, чем обычно. – Цю Тун аккуратно повесила полотенце и подошла ко второму пакету, стала доставать из него бутылки с соком и газировками, одну за другой, как из сказочного мешка со всем на свете.       - А ты взяла спрайт? – с неким испугом и осторожностью спросила девушка, застыв с пакетом мандаринов. – Ты ведь не забыла её взять?       - А разве я имела на это право, Сунь Цзин? – Тун улыбнулась ещё шире, что пришлось прикрыть глаза от удовольствия. В следующее мгновенье из большого пакета была вытащена большая бутылка с зеленой эпикеткой под смех обеих девушек. Вслед за ней достали шампанское и минералку. – Достань глубокие тарелки, чтобы сложить в них салаты, и отнеси их на стол, а я пока разложу фрукты.       Сунь Цзин проскользнула к углу, созданному из подвесных шкафов, и открыла один из них. Целые пирамидки, идеально сложенные из тарелок белого и черного цвета, стояли на верхней и нижней полках. Она взяла одну из построек и, закрыв дверцу локтем, вышла из кухни, только мягкие шаги оставались слышны благодаря эху.       Цю Тун, наблюдавшая за всем этим, подошла к тому же шкафчику и достала лишь одну черную тарелку, в которой через несколько мгновений очутились печенюшки, повысившие атмосферу праздника в два раза. За соседней же дверцей стояла стеклянная этажерка под фрукты. Вытащив ее, Цю взяла все в руки и пошла следом за Сунь Цзин – в зал.       Квартира принадлежала Цю, так получилось, что съемное помещение просто было подарено девушке предыдущим хозяином через месяц после первого съема. После она уже сделала небольшой ремонт и стала превращать чье-то бывшее жилье в свой небольшой рай. Переделала линолеум под паркет, сделала квартиру в серых тонах взамен старым – желтым, даже мебель купила со светло- и темно-серой обивкой – всегда о такой мечтала. Так за три года медленными темпами заочная студентка педагогического университета обустроила уже свою квартиру на свои собственные деньги. С появлением в этом доме Сунь, а это произошло всего несколько недель назад, стало живее и не так пусто, а времени вдруг стало так мало. Цю заметила, что они могут часами разговаривать на какую-нибудь тему или спокойно сидеть на широком балконном подоконнике и молча смотреть на звезды и луну, пока те не сменятся восходом солнца. После первой их подобной посиделки Сунь привезла из какого-то строительного магазина неоновую ленту и сделала космическое украшение для всей этой классической квартирки. И на данный момент она переливалась всеми цветами радуги, чтобы еще выше поднять ощущение праздника, хотя это уже не требуется, все и так это ощущают.       - Останови на фиолетовом. – Цю Тун часто выбирала какой-то определенный цвет ленты, чтобы создать что-то волшебное с помощью оттенка в комнате. Елки у них не было, даже искусственной, но ее заменяли несколько ароматических свечей с запахом ванили, расставленных на тонких полках двух этажерок из черного металла, венок из еловых веток, повешенный на дверь, и чуть приглушенный свет. Всё было почти готово.       - Поняла, босс. – Сунь Цзин вытащила из фартука небольшой белый пульт и выполнила с его помощью просьбу Тун. Опустив его обратно, отряхнула руки от невидимой пыли и широко улыбнулась. Потом, будто что-то вспомнив, опустила голову и смущенно потерла затылок. – Я хочу перед полуночью примерить новый костюм, который недавно купила. Можешь закончить за меня?       - Да, конечно. Не волнуйся.       Цю Тун подошла к вновь улыбающейся девушке и взяла у неё салфетки, чтобы убрать их на полку со специями, а сама Сунь Цзин ушла в некогда пустующую комнату слева от кухни. Хозяйка квартиры даже и не помнит, почему решилась одна снимать трехкомнатную квартиру: потому что любила простор? Тогда квартирка слишком мала для такого оправдания. Были лишние деньги? Тоже промах. Цю Тун и сама не знает ответ на этот вопрос, может, это просто было предчувствие и всё на этом. К тому же ремонт для пустующей комнаты был полетом фантазии для неё, поэтому эта спальня отличалась от стиля остальной квартиры, но все же недалека была от идеала Цю.       Закончив с приготовлениями и поставив имбирное печенье на самый центр стола, она села на диван и чуть прикрыла глаза, чтобы отдохнуть и впервые за вечер ни о чем не думать, послушать рождественские песни и полностью погрузиться в эту атмосферу праздника.       Идеальный план идеального рождества пока идет ровно и ничего не может его нарушить.       Через пару минут открылась дверь в комнату Сунь Цзин, и Цю Тун чуть открыла глаза, а потом расширила их так, будто увидела единорога. Хотя так оно и было. Девушка, стоящая напротив, была одета в кигуруми в виде фиолетового единорога со звездочками разных цветов по всему телу. Цзин вся светилась от счастья и очень широко улыбалась, перекатываясь с пятки на носок, сцепив пальцы за спиной в замок.       - Ну, как тебе? – только что чуть ли не смеявшаяся девушка смущенно опустила голову и смотрела на Цю из-под лба. – Думаю, ты еще не видела фиолетовых единорогов.       - Честно говоря, я никаких единорогов не видела. – Цю Тун была в замешательстве, но все же нашла в себе силы, чтобы улыбнуться единорожному чуду напротив. – И чем же кормить тебя, фиолетовый единорог?       Сунь Цзин только хотела что-то ответить, как почувствовала запах имбирного печенья, к которому нельзя было прикасаться весь вечер: и на стадии теста, и когда оно было в духовке, Цю запрещала даже дышать в его сторону, потому что сегодня оно должно было получиться особенно идеальным, ведь делалось оно в их первое совместное рождество. Она смешно повела носиком, когда, уловив запах, прикрыла глаза, чтобы чувствовать и слышать только его. Она расплылась в блаженной улыбке и полушёпотом произнесла: «Печенье».       Цю Тун чуть рассмеялась и встала с дивана, подошла к столу, чтобы взять тарелку с недавно выложенным магазинным печеньем.       - Если бы у меня был хвост, - задумчиво произнесла Сунь Цзин, - то он бы сейчас вилял в разные стороны, как у собаки.       - Если бы у тебя был хвост, - в той же манере повторила Цю Тун, все шире улыбаясь, - то я бы сейчас не давала тебе своё печенье.       - Всё-всё, молчу, - ухмыльнулась брюнетка с плюшевым рогом во лбу и зубами схватила одно печенье с тарелки. Она подхватила пальчиками печенье с обеих сторон, откусила кусочек и остановилась. Не пошевелилась. Не моргнула. В этот момент будто все остановилось, хотя музыка продолжала играть, а свечи всё ёщё продолжали гореть. Девушек будто поставили на паузу этого мира. Только вот одна просто не двигалась, а лицо второй постепенно менялось и начало выражать какой-то ужас в своих чертах.       - Что с тобой? Я что-то сделала не так, как в рецепте? – Цю Тун так испугалась, что стала заикаться, говорить тише и стала медленно двигаться в сторону единорога. Потом она вовсе подбежала к девушке, попутно оставляя тарелку на столе. – С тобой всё хорошо?       Сунь что-то неохотно промычала на вопросы девушки и очень медленно прикрыла глаза.       - Это так вкусно, Цю Тун… - очень тихо, едва слышно произнесла Сунь Цзин. – Ты даже не представляешь.       - Цзин! Ты же меня напугала. – ударила Цю Тун единорога по ушам и выдохнула. – Не смей так больше шутить. Иначе по своим собственным ушам отхватишь.       - Нет-нет, ты попробуй, это действительно очень вкусно!       Сунь Цзин долгое время не могла прийти в себя после подобного и продолжала есть медленно, откусывая один кусочек за другим. В это время блондинка сама сходила переодеться, не в пижаму, конечно, но тоже более удобную, чем рабочая, одежду и прибралась на кухне.       Когда с подготовкой все было покончено, на часах до полуночи оставалось полчаса.       - Цзин, печенье не только тебе одной, к тому же еще есть и другие угощения. Не стоит заполнять желудок только им, – было ничуть не странно слышать подобное от учительницы, к тому же Цю Тун произносила это уже не в первый раз за их совместное проживание. – Салатов хоть и немного, но за следующие сутки их лучше съесть. А если ты забьешь желудок печеньем, тогда мне придется все съесть самой. Я стану большой и страшной, – девушка много жестикулировала и делала акцент на некоторых из слов. Потом выдохнула, будто смирившись, с обиженным лицом. – Кто меня тогда в жены возьмет?       - Я, – с куском печенья во рту и уверенностью в голосе сказала Сунь, переместив взгляд на Цю Тун от телевизора. – У тебя вкусное печенье.       Цю Тун чуть опешила, но все же улыбнулась и села возле любительницы её печенья.       - Неужели оно такое вкусное?       - Очень. Сама попробуй, – только Цю Тун решила попробовать своё печенье, как "единорожное чудо" схватило последнюю печенюшку с тарелки и, отломав, засунула половину себе в рот, а вторую протянула попробовать. – Я за молоком и вернусь.       Босые ножки вновь понеслись по паркету в сторону кухни, а Цю Тун откусила небольшой кусок от печенья и подумала, что довольно недурно вышло. Вновь топанье по паркету, и вот перед блондинкой стоит фиолетовый единорог с двумя стаканами молока в руках. Что-то дожевывая, он протягивает девушке один из них и одним глотком осушает половину второго стакана. Садится рядом и, смотря прямо в глаза, откусывает от той половины печенья, которую сам же и протянул не многим ранее, добрую половину. Цю Тун лишь усмехнулась и отпила холодного молока из стакана.       Этого не было в идеальном плане рождества, но думаю, это даже лучше.       Ближе к полуночи девушки нашли рождественский фильм и уселись под пледом на диване, а перед ними стоял стол, с почти не тронутыми закусками и блюдами. Только тарелка с крошками так и осталась стоять на краю стола и мешать до чего-либо дотянуться, но сейчас все внимание уделено черно-белому американскому фильму и его атмосфере праздника в это рождество.