Соблазнить за семь дней

**** Шестым в компании Сани Киреева был, вернее была, Кумихо, как её прозвали во-первых за то, что была казашкой, корейского происхождения, во-вторых, полностью повёрнутая на какой-то группе азиатских парней и пересмотревшая не одну сотню дорам, откуда и почерпнула всевозможные незамысловатые штучки. В-третьих, несколько лет назад у неё был период странностей, когда одежда, рюкзаки и другие вещи в гардеробе носили символику девятихвостого лиса. Прозвище сразу и крепко приклеилось к мелкой и тихой девочке. А с недавних пор тихоня вдруг «прозрела», что якобы она парень, случайно застрявший в этом теле. По второй версии она считала, что уже жила много лет назад и теперь переродилась в случайном теле. Маразм, но не все об этом знали, а те кто знал считали это чем-то крутым и фантастическим. О том, что у одноклассницы есть имя, ребята вспоминали только, когда его называли учителя, и то, делали они это крайне редко. А вот фамилия была звучной и запоминающейся: «Ким, к доске», «Ким, проснись». Ларисой, Кумихо никто давно не звал, к тому же она просила, если уж и называть по имени, то обращаться новомодным мужским — Ларик. Ну и, как апогей, преобладал мужской стиль как в одежде, так и в стрижке. Ларик, со своей плоской грудью и немного угловатой фигурой, действительно со стороны была похожа на очень хорошенького мальчишку. Мальчишку-волчонка, дикого и в тоже время тихого и неприметного. На чудачества и странности сначала удивлялись, а потом привыкли и оставили казашку в покое, особенно после того как она примкнула к компании Киреева. Глядя на обнимающихся и целующихся, Ларик морщила нос и отворачивалась. Катя неоднократно слышала от подруги о том, что в любовь та не верит, и вообще, её не существует. — Вот влюбишься, тогда и поговорим, — смеялась одноклассница. — В кого? Мне не нравятся парни и я не лесбиянка. — А секс? Это же физиология. Природа, мать её… А продолжение рода? Твои небось спят и видят сны, в которых ты подаришь им целый воз маленьких Кимчат, с такими красивыми глазками, — Катя вытянула губы дудочкой и закивала. Казашка с тринадцати лет мечтала поскорей выскочить из стен родного дома, вступить в права наследства бабули, которая, кстати говоря, уходить в мир иной не собиралась, а вот на свадьбу внучке хороший «кусок от пирога» подарить обещала. Старейшина семейства владела бизнесом, Ларису любила, а на забубоны внучки не обращала внимания. А внучка, тем временем, подумывала на деньги бабули сменить пол. Во всяком случае такая мысль мельком посещала её азиатскую голову. Несколько раз. Когда родители заметили и поняли, куда клонит их ребёнок, занялись искоренением в ней бесовщины. Водили по бабкам, колдунам и ведунам. Перебрали с десяток дорогущих психотерапевтов, а через некоторое время, оставили дочь в покое, решив и последовав совету, почти всех специалистов, что к концу школы это ребячество пройдёт. К двадцати годам уж точно. Возраст такой. Итого, компания «странных» ребят в количестве шести человек, собралась перед уроками возле класса Линёва, потому как четверо парней учились вместе, а девушки в параллельном классе. Кир выдал всем чистые белые листы и попросил не подписывать, чтобы в случае чего, ни Лин, ни каждый из присутствующих пока не знал, от кого какое желание. Странность, но перечить никто не стал. Переписав затем всё на один листок, отдал Линёву и скривив на лице подобие улыбки, сказал — «Время начала нашего предприятия сегодня, в понедельник, сразу, как только прозвенит последний звонок. Соответственно, в следующий понедельник, в это самое время, спор будет проигранным, если ты, Денис, не выполнишь его условия». — Ровно семь дней, — напомнил, с уже привычной для всех маской на лице — высокомерной и безучастной. Ответив, тут же не менее ехидной улыбочкой, Денис демонстративно засунул список желаний в карман джинсов, сделал безразличный вид, и потопал на своё место. — Даже не взглянешь? — услышал в спину удивлённое от Димыча. — А толку? Ваши желания от этого не изменятся, — чуть повернул голову сказал спорщик, сжав от злости губы. На первой перемене Линёв попросил Костика сходить с ним к расписанию, чтобы сфотографировать все уроки одиннадцатого «Б» на эту неделю. Глянув, где сейчас будет заниматься будущая «жертва» спора, оба устремились к знакомой аудитории. — Что будешь делать? — не отставал Костя, недовольно оглядывая шумных учеников вокруг. — Просто посмотрю. Просто посмотреть не удалось. Вход в класс находился на уровне последних парт, поэтому когда голова Линёва заглянула внутрь, первым, с кем он встретился взглядом, был парень, сидящий за последним столом, с аккуратно зачёсаным хвостом и ледяной волной равнодушия, тут же переросшего в удивление. Пары секунд было достаточно, чтобы старшеклассник заметил испуг и растерянность на лице ученика девятого класса, чудака, мельтешившего иногда в коридорах школы и своей заразительной улыбкой и громким смехом обращая на себя внимание. — Кого-то ищешь, мелкий? — прошептал в ухо приятный баритон и Дениса не больно, но чувствительно занесло внутрь, когда кто-то толкнул крепкой грудью в спину. Не ожидавший, во-первых, увидеть этого с хвостиком, чуть не убившего взглядом, и во-вторых, пинка сзади, черноглазый ввалился в чужой кабинет и сразу стал объектом внимания тех, кто уже сидел и ждал звонка на урок. — Всем привет! — помахал кистью руки и улыбнулся натянуто-приветливо, — Ошибочка вышла. Соряньте, — Линёв окинул всех приветливым и обаятельным взглядом, а глаза предательски вернулись на парня с хвостиком. Оторваться от него помог Костик, который схватил под локоть и потянул на выход, поддерживая, потому что Денис так и пятился, не в силах отвести взгляд. — Куда же ты, лапушка? — послышался голос обладателя того самого баритона, но Линёв так и не взглянул на говорившего. — Ты чё, больной? Крыша совсем поехала? Или это часть твоего гениального плана? Палишься, бро. Оба парня быстрым шагом удалялись от злополучного одиннадцатого «Б», уворачиваясь от попадавшихся встречных ребят и девочек. — Нет, Костик, это дно. Я всё меньше уверен, что справлюсь в этот раз. — Ты и раньше так говорил, — продолжал тянуть на «буксире» за руку друга Варданян. Денис ускорился, поравнявшись, глянул косо, что-то обдумывая, а затем сказал: — Ты ж понимаешь, что сейчас не тот случай? Ты его видел? Здоровый. Жуткий. Я ему ещё ничего не сделал, а он уже меня чуть не раздавил. Взглядом. — Это ты его чуть не сожрал. Взглядом. И вообще, я в тебя верю, амиго! — наконец Костя выпустил руку друга и затолкал в класс. «Верит он в меня… Ага» — Денис зачем-то посмотрел на потолок, вздыхая, возможно прося всевышнего о помощи и начиная обдумывать новый план. На уроках Линёв смотрел в книгу, а видел… — правильно, фигу. Перед лицом стоял образ длинноволосого орка, злющего, бьющего дубинкой по ладони второй руки. И глаза-озёра впивались в щуплую тушку Линёва, выбирая, куда бы стукнуть, чтоб уж наверняка. *** Показать незаметно от друзей выбранному человеку купюру и попросить разменять её, а потом так же незаметно всунуть «жертве», а забрать две равные одной, или наоборот, две показать, а одну принять, было обычным и самым простым действием, которое Лин проворачивал для того, чтоб выиграть в споре, что ему просто так, за красивые глазки дадут денег. Секрет заключался в том, что сам Лин назначал сумму, которую он сможет «выпросить», потому что она уже лежала у него в кармане. Оставалось только на достаточном от ребят расстоянии догнать эту самую «жертву», к тому времени незаметно вытащить разменные купюры, улыбнуться и для приличия сказать что-то типа: «Добрый день. Вы знаете, я тут молока хотел купить, а на кассе сдачи нет. Не могли бы вы разменять?» Или что-нибудь другое, но обязательно про то, что голодный, и деньги есть, а купить не может. Для пущей важности, чтоб подогревать интерес друзей, Лин периодически поднимал ставку. Не на много. Чтоб не спалиться. С девчонками тоже было просто. О сексе с ними Денис даже не думал. Его целью было выиграть спор. Для этого тоже напрягаться не приходилось. Внешние данные, улыбка, пара тёплых слов и одних упрашивать не нужно было, сами соглашались помочь. А те, которых ему выбирали ребята, а это в основном делал Кир или Димыч, получали некоторую сумму просто за то, что он, Лин, проведёт девушку домой. Чаще он конечно рассказывал, что проспорил, а денег нет, и если его поставят на счётчик, придется продать почку или броситься с крыши. И глупышки верили. Некоторые проникались и не то, что деньги не брали, а ещё и подыгрывали обаятельному и не совсем честному спорщику. Вели к себе домой и даже пытались совратить на то, что собственно и было поставлено на кон милому мальчику, такому «бедному и несчастному». Но и тут Лин находился с ответом: предупреждал, что ведёт беспорядочную половую жизнь, не пользуется презиками, верен только одной единственной, ну или просто «Прости, тороплюсь, больная мама ждёт». В этой сфере Денис поставил условием выбирать «жертв» не в школе и каждый раз в новом месте. Мало ли чего… Соблазн «попробовать» у Линёва был, но почему то, когда дело доходило до главного, его как обухом било по башке, а ниже пояса случался жим-жим. А вот соблазнить парня, Линёв был в этом уверен, будет трудно, да ещё и того, что в деньгах вряд-ли нуждается, во всяком случае тех, что мог предложить Лин. Да и шуток такой, скорее всего, не понимает, возможно ещё и гомофоб великий — размажет по стене, как пить дать за тонкий намёк на тему, о которой Денис толком никогда и не задумывался. Сам Денис к гомосексуализму не относился никак. Конечно слышал. С ребятами несколько раз обсуждали эту тему, но несерьёзно. Не то, чтобы обходили стороной, а просто не заостряли внимание. Придумывать новые трюки нужно было немедленно. Сроки никакущие. За неделю хоть бы в доверие к такому внедриться. И всё-таки нужно было попробовать. Деньги Линеву не будут лишними, да и задания выполнять… Лин вспомнил о бумажке, нащупал листок в кармане и разложил его на столе. Пять пунктов. Первый гласил: каждый день стакан кофе в течении месяца. Лин улыбнулся. Катюха. Второй: серебряный браслет. Подарок матери на пятнадцать лет. Вернее она его подарила, когда бросала их с отцом. Бежала как крыса, собравшись втихую, когда никого не было дома. Бате записку, Денису — «Прости сынок» и этот браслет сверху. На браслет облизывался Димыч. Значит и желание его. Третий пункт: обриться налысо. Парнишка даже поднёс ближе к глазам листок, чтоб перечитать. Нормально? Во рту пересохло. Глаза тут же нашли Саню, который сидел у окна, развалившись на стуле и ухмылялся, наблюдая за ним, Линёвым. Неудивительно. Денис ожидал чего угодно, любого подвоха, потому что давно понял, что не нравится этому парню. Нотки неприкрытой неприязни сквозили в их отношениях. Но это… Дальше было желание заполучить полное собрание Гарри Поттера на английском, что так давно облюбовал Костик, хотя ему эти книжки, а Денис это точно знал, и на хрен не сдались. Последнее задание естественно от Кумихо, которая хотела, чтоб Лин стал её парнем понарошку, но для всех серьёзно, и она могла его представить семье и всем родственникам. Уж очень девочка болезненно переносила некоторые выпады родителей в свою сторону. А так, — есть мальчик, в чём проблема? Ну, нормальное такое желание. Почему бы и да?! Стричься и отдавать браслет желания не было. Какой бы мать не была, всё же она его родила и Денис помнил всегда только хорошее. Мама любила его и тем было страннее то, что променяла его на чужого мужика. А отец?.. Красивый, всегда подтянутый, с хорошей фигурой, умный. А чувство юмора? А голос? Такой грудной и тихий, от которого мурашки у девчонок по коже. Сам Денис радовался, что похож на отца, и что голос становился таким же, хотя ещё и не совсем сформировавшимся. И этого святого мужчину мать променяла на чувырлу в очках и с пузом, как охарактеризовал и описал своего бывшего напарника и совладельца бизнеса однажды отец в пьяном угаре. Неужели придётся расстаться с браслетом и волосами из-за какой-то идиотской затеи и дурацкого спора? Денис впервые обрушился сам на себя с упреками о бестолковости и дурному, авантюрному характеру. «Так мне и надо, идиоту малолетнему!» — вынес вердикт, только сейчас заметив, что учитель давно объясняет материал. Нужно было приводить план в исполнение. А для этого необходимо было прощупать почву. С последнего урока Линёв отпросился, сославшись на боли в животе. Заняв наблюдательный пункт на одинокой скамейке, что стояла недалеко от спортивной площадки, парень достал учебник и сделал вид, что усердно что-то вычитывает, не забывая перелистывать иногда одну и туже страницу вперед-назад. Смотреть из-под чёлки на парней, гоняющих мяч на недавно позеленевшем футбольном поле, было не самым занимательным занятием. Футбол Линёв не любил. Зрелище разбавляли девчонки, что недалеко сдавали зачёты по прыжкам в длину. Но скучно было лишь в первые десять минут. Игра становилась всё более интенсивной, а порой и агрессивной. Парни разогрелись, стараясь показать не то самим себе, не то одноклассницам, на что каждый горазд. Конечно Данилов был в центре внимания. Да и кричал больше и громче других. Ловко лавируя между игроками, несколько раз забил красивые мячи в ворота. Футболка на спине была уже мокрой. Со лба постоянно приходилось стирать пот тыльной стороной ладони. А когда он сделал паузу и остановился, задрав подол и протерев лицо, Денис и вовсе залип на торсе, с аккуратными кубиками пресса, заметными даже с такого расстояния. Рука Линёва сама нащупала в кармане телефон и уже в следующее мгновение он делал снимки. Именно о такой фигуре он мечтал. И именно в этот момент в голову незадачливого наблюдателя и прилетел мяч. Шум взорвавшейся бомбочки в мозгах, звёздочки и темнота… — Живой! — кто-то радостно оповестил состояние лежащего на земле неудачника, попавшего под раздачу. Денис медленно открыл глаза и повёл ими со стороны в сторону, рассматривая ребят и учителя физкультуры, что склонились над ним, кто глядя с улыбкой, а кто явно переживая. — Прости, — тут же начал один из них, сидя на кортах рядом, придерживая Линёва за руку, — Мяч отрекошетило, — соврал, потому что с такой силой мог лететь только целенаправленный удар. — Пошли в медпункт провожу, вдруг сотрясение? Линёв вспомнил этот баритон, посмотрел на улыбающегося парня и отвёл глаза в сторону. Учитель помог подняться пострадавшему, сильно сжав руку ниже плеча. — Линёв, ты за каким тут околачиваешься? Почему не на уроке? — зло прошипел, стреляя молниями из глаз. — Отставить, Мельников, — уже громче пробасил физрук, — Данилов, отведи это горе-луковое в медпункт и проследи, чтоб Наталья Сергеевна сделала проверку, а не просто записала и вопросы задала. Мельников нехотя ретировался, очень недовольный поворотом событий, а на его месте, с постной миной на лице, возник Женя, вовсе голый по пояс, с футболкой наперевес через плечо. Денис не верил своей удаче. Такого подарка судьбы он никак не ожидал. Качнувшись для порядка и сделав на лице утопическое выражение, схватился обеими руками за руку учителя. — Данилов, — снова гаркнул, заметно испугавшийся мужчина, — держи его крепче, чтоб не свалился, — и подтолкнул Линёва в руки самого надёжного, хоть и скандального парня в классе. Данилов хмыкнул, натянул влажную футболку, неприятно морщась, затем распустил волосы и «расчесав» их пальцами, снова собрал в хвост. — Держись крепче, прЫнцесса, — съязвил Мельников и добавил — Дэн, не потеряй подарочек. Подхватив рукой травмированного за талию, вторая показала смеющимся кулак. Кто-то подал рюкзак, в который запихнули упавшую книгу и телефон, и, закинув её на плечо, Дэн натянуто улыбаясь, что тоже было для него крайне редко, пошёл в сторону школы под громкий ржач одноклассников. — Не потеряй принцессу по дороге. — Не заведи её куда-нибудь случайно. — Смотри, чтоб не украли, ненароком. — Укольчик сделать помоги, если что… Дэн шёл скалясь и кивая головой, в какой-то момент подняв свободную руку вверх с комбинацией из среднего пальца, в то время как Денису было не до смеха. Весь красный от стыда, он готов был провалиться сквозь землю. И лишь то, что этот позор может, а теперь он точно знал, что поможет, теплили в душе маленькую надежду на исход мероприятия, то бишь, спора. — На кого запал, принцесса? — Дэн с усмешкой смотрел на явно смущённое и злое лицо Линёва. — Запал? С чего вдруг? — растерялся от внезапного вопроса Лин, когда оба достаточно отошли от парней с их идиотскими издёвками. — Ну так, второй раз за несколько часов ты пасёшь наш класс, и оба раза травмируешься, — гоготнул Дэн. Лин скрипнул зубами, вспомнив случай, когда ввалился в одинадцатый «Б», и сразу попытался высвободиться из рук Данилова. — Да ладно тебе. Мне в пятом классе тоже девчонка из восьмого нравилась. Это нормально. Постой. Дэн отпустил «раненого», перекинул рюкзак на другое плечо и снова притянул к себе мальчишку, приобнимая. На удивление со стороны Линёва, кивнул на учителя и добавил: — Я ещё жить хочу и мне нужна хорошая оценка, так что иди молча, пока Спринтер держит нас на прицеле. Денис повернул голову в сторону спортивной площадки и заметил пристальный взгляд физрука. Прильнул к Данилову и молча зашёл в школу, где тут же отлип. Наталья Сергеевна, медсестра предпенсионного возраста, дорабатывала последний год в школе и по понятным причинам работу свою делала абы как. Когда Данилов усадил пострадавшего на кушетку, первым делом сообщил, что это пациент от Спринтера, то есть Геннадия Львовича, в народе прозванного так за то, что в прошлом был победителем области по спринтерской ходьбе, чем был горд и на что указывали медали и грамоты, развешенные в его кабинете. Узнав причину посещения своей обители этими двумя, женщина задала несколько вопросов, по поводу головокружения, тошноты, заглянула в глаза, на предмет расширенных зрачков, записала что-то в журнал и попросила, если начнутся вышеперечисленные симптомы, посетить приемный покой в больнице. Затем вытащила обезболивающие и дала одну таблетку вместе со стаканом воды, дождалась, пока мальчишка выпьет и улыбнулась. На том и распрощалась с обоими парнями. Выйдя из кабинета, Дэн уставился на Дениса, внимательно разглядывая и что-то соображая. Черноглазый, в свою очередь, пристально смотрел на своего провожатого, тире, потенциальную жертву спора, хотя жертвой он как раз считал себя. — И чо теперь с тобой делать? Лицо Данилова снова было непроницаемо-нечитаемым, отчего Денис напрягся, растеряв последние мысли и вообще, хорошо, чтобы ещё помнил о том, что ему нужно от этого человека. — Не надо со мной ничего делать. (Только пригласи на свидание и поцелуй при всех) Спасибо за помощь. Домой пойду. Линёв развернулся и уже было сделал два шага вперёд, как сильная рука ухватила в районе локтя и резко потянула на себя. — Подожди-ка, я заберу сумку и провожу. Так будет надёжнее, да и мне спокойнее. Дэн уже тянул «обузу», как он про себя обозвал этого несчастного, свалившегося на его голову пацана в сторону раздевалок. Линёв же в свою очередь покорно плёлся, обдумывая, что бы дальше придумать для более плотного знакомства с этим, как оказалось, совсем не плохим парнем. Насчёт «неплохого» парня Денис жестоко ошибся, буквально покинув пределы школьного двора. Дэн резко остановился, вытащил из кармана телефон, что-то там проверил, гаденько ухмыльнулся, снова заглядывая в удивлённое лицо малолетки, оглянулся, снова посмотрел на Линёва и процедил сквозь зубы: — Ну вот теперь всё — вали, жертва несчастного случая. Развернулся и не оглядываясь, стал удаляться быстрым шагом. От такого неожиданного поворота событий, Денис на время онемел и остолбенел. Не сказать, что у него что-то болело или он плохо себя чувствовал, просто резкая смена настроения и личины этого парня привели к некоторому шоку. Из ступора вывел звонок с урока, прозвучавший громче и резче обычного, и Денис поспешил побыстрее убраться подальше от школы, чтоб не встретить своих, у которых обязательно найдутся вопросы и поддёвки. Майское солнце в обеденное время припекало всё жарче, домой черноглазый пришёл с мокрой спиной и сразу посетил душ. Стоя под тёплыми струями воды думал о той ошибке, которую бездумно совершил и за которую, вероятно, придётся заплатить цену. У всего есть цена, и у своей глупости тоже. И она может быть самой высокой и болезненной. Почти пустой холодильник встретил тремя яйцами и остатками кетчупа, из чего и был сварганен, по-быстрому, омлет. Поняв, что не наелся, Денис достал пачку вермишели быстрого приготовления. В своей комнате Лин залез в стол и вытащил коробочку с подарком. Глядя на браслет, который там хранился вот уже несколько недель, по непонятной причине вдруг обидевшегося и решившего не носить напоминание о матери, смирился с будущей потерей. В конце концов нет подарка — нет разрывающих в клочья душу воспоминаний и обиды, успокоил сам себя, снова забросив вещицу подальше, откуда взял. Тихая трель мобильника отвлекла от дурных мыслей. Костик интересовался, что случилось и куда пропал его приятель. — Нормально всё. Живот прихватил. — А я подумал, ты начал воплощать в жизнь свой идеальный план. — Никто лучше тебя меня не знает, друг мой. Только плана нет, и кажется, я проиграю, не начав боя. Хитрожопый Саня знал, что это невыполнимая миссия, не зря он был так уверен. — У тебя ещё херова туча времени. Что-нибудь придумаешь. Я в тебя верю, — задорно проорал последние слова в трубку Варданян, а Денис грустно вздохнул и провёл рукой по волосам. Русые, с пепельным отливом, они были чуть короче острижены по бокам и сзади, а на макушке отросли уже достаточно, чтобы можно было собрать их в хвостик. Однако Лин этого не делал. Длинная чёлка была удобным средством во спасение от разного рода неприятностей, да и очень шла мальчишке. Конечно, волосы уже через пару месяцев отрастут, а через полгода и вовсе не будет заметно, что брился под ноль, но вот это бритьё просто не вкладывалась в его голове, и было тем, с чем Денис не собирался мириться. — Привет, малая. Зачем Денис набрал номер Кумихо, он и сам не понял. Просто захотелось отвлечься от дурных мыслей. — Лин? — девочка была удивлена и явно не ожидала звонка. — Как дела? — спросила она, понимая, что пауза затянулась и на том конце тупо сопят в трубку. — Нормуль, — не сразу ответил Лин, обдумывая, как начать беседу. — Твоё задание к проигрышу в споре поставило меня в затруднительное положение. Ты что, серьёзно! — Лин, ты ведь мне поможешь? — жалобно просипела девчонка своим тонким голосом. — Конечно помогу. Только объясни, что именно от меня требуется и на какое время. — Дениска, я не поняла, ты что уже сдался? Даже не хочешь попробовать выиграть? Ты же так легко проворачиваешь разные трюки, придумай что-нибудь. Денис расслабленно улыбнулся, признавая, что ему импонирует такое отношение и вера в его силу и победу. — Ларик, а разве ты не хочешь, чтобы я проиграл? Тебе ведь надо получить то, что ты загадала? — Ну… — Линёв представил, как опустились вниз раскосые глаза, как сморщился аккуратный носик на голове с короткой стрижкой. — Конечно хочу, тем более, что никого другого я бы не попросила. Лин растерялся. Кумихо была самым тихим и безобидным человечком в их небольшой компании, непонятно как туда затесавшимся. Конечно дружба с Катюхой, которая таскала неприметную подругу с собой уже несколько лет, чтобы на её сером фоне выглядеть более эффектно, была тому первопричиной. Но начав встречаться с Димой, почему-то не оставила, а всё так же брала везде с собой. Ларик следовала тихо, неприметно, сидела со всеми, принимала участие в авантюрах и спорах, смеялась с шуток, говорила редко, чаще кивая в знак согласия. — Ларик, — Денис снова сделал паузу, — Даже если бы я выиграл, что вряд ли случится, я сделаю то, что ты хочешь. Правда. Просто скажи что, да как, и мы можем прямо хоть завтра пойти к твоим, где ты представишь меня как своего парня. — Лин… — проскулили на том конце провода и послышалось сопение. — Эй, ты чего? Плачешь? Снова послышалось тихое всхлипывание. — Денис, ты знаешь, из всех ребят, ты самый лучший и надёжный. Я даже представить не могла, что ты согласишься. — Чего й то? — хохотнул удивлённый мальчишка, — Что такого, чтоб выручить друга? — А если другие узнают? А они могут, — настороженно спросила, уже без всхлипов. — Пусть узнают, тем более Кир ведь читал твою записку, он может всем рассказать. — Я и не скрываю. Тем более я уверена, что ты выиграешь. — Ты ошибаешься. Я сегодня уже имел несчастье дважды столкнуться с этим Дэном, и понял, что спор мне не по зубам. — Почему ты так решил? Он классный парень. — Ага, очень классный. И рука у него тяжёлая. — Он тебя ударил? — Всё ещё впереди, Ларик. Ладно, пока. Увидимся завтра. Денис откинулся на кресле, крутнулся несколько раз и сел перед компом, открывая приложения. До вечера нужно кое-что сделать, да и уроки никто не отменял, которые Линёвым хоть и делались, но крайне редко. Действие таблетки прошло и Лин, почувствовал боль, шум и головокружение, прилёг на кровать, а через пару минут уже тихо посапывал. Если бы он не проснулся в холодном поту и ужасом от произошедшего во сне, как он сразу же понял, подумал бы, что это конец. А как иначе ещё может быть, если сначала ты целуешься, причём с парнем. Причём получаешь от этого удовольствие. А уже в следующую минуту лежишь в нокдауне в полной отключке. И душа твоя рвётся покинуть тело. Но ты не поймёшь, стыдно ей, или больно. И стыдно. И больно. Лин сразу и не понял, что рядом противно пищит мобильный, отчего шум в голове нарастает, взрываясь маленькими петардами. — Да, — прохрипел он, прикрывая глаза. — Как продвигаются дела? Голос в трубке ехидно издевался. — Кир, я… Наверное… — Вот только не говори, что зассал и отказываешься. А как же спортивный интерес? А где тот Лин, который бил себя в грудь и кричал, что любой спор ему как два пальца? Денис молчал. Сказать было нечего, да и голова с новой силой разболелась. — У тебя есть семь дней на всё про всё. Придумай, изловчись. Я ж не трахнуть тебе его предложил. Да и спор… он ведь знаешь, дело чести, а тебе ещё два года учиться. — Не семь, а чуть больше шести. Ага, и два года позора. — Лин. Не разочаруй меня. И не падай в глазах ребят. Трубка замолчала, а затем и вовсе послышались короткие гудки. Сон пропал, а голова ещё больше разболелась. Денис несколько минут тупо смотрел в потухший экран. Затем открыл папку с фотографиями и начал рассматривать сделанный утром снимок. Самые лучшие фото получаются тогда, когда человек не ждёт, что его фотографируют. Если бы у Дениса была приличная профессиональная оптика, такое фото можно было ставить в рамку на выставке. Взгляд остановился на том самом Мельникове, который тоже попал в кадр. Парень смотрел в объектив. Все сомнения тут же отпали. Он специально послал мяч в его сторону. — Меткач, однако. Ну спасибо. Видимо это судьба.