Случайные встречи

Я встретил тебя впервые, когда мне было восемь. Летом меня отправили к бабушке загород. Конечно, все свободное время я торчал на улице. Донимал соседских девчонок, отнимая у них игрушки и закидывая куда-нибудь на дерево, устраивал с ребятами набеги на фруктовый сад одного старичка, искал привидений в заброшенном доме на краю деревни, учил старших мальчишек играть в стритбол (О, поверь, они были ужасно бесталанны). Я загорел до черноты, носясь целыми днями на свежем воздухе, сбил все коленки, красовался вечно непроходящими синяками и царапинами – следами моих приключений. И еще больше про эти приключения выдумывал, готовый подраться с любым, кто смел не верить мне. Ужасно гордился собой. И был абсолютно счастлив. В один из тех солнечных дней мы и встретились. Я забрался на дерево во дворе, чтобы привязать к нему подобие баскетбольного кольца – металлический обруч от бочонка, честно стыренный в сарае. А ты гуляла чуть поодаль. Мелкая девчонка в светлом пышном платье. С дурацкими такими оборочками. И с не менее дурацким алым ободочком на голове. «Как пирожное с вишней, ей богу»,- подумал я тогда. И затих. Не хотел, чтобы ты заметила меня. Еще чего. Я забрался на верхнюю ветку, прижавшись к шершавому стволу дерева, и ждал, когда же ты, наконец, уйдешь. Стоит тебе меня заметить, был уверен я, и начнется девчачье: А зачем эта ржавая железяка? Хи-хи, совсем не похоже на баскетбольную корзину! А ты давно играешь? А мне покажешь? Ну, пожалуйста! Нет, ну покажи! И обязательно заключительное - Фу, какой ты грубый! Поэтому я тихо сидел и смотрел. Ты занималась своими девчачьими делами – собирала цветочки, плела из них венок и что-то тихонько пела. Веселую такую песенку. Идиллию внезапно прервали соседские ребята. Промчались наперегонки мимо, растоптав цветы прямо у тебя перед носом. Венок упал из рук и рассыпался. Помню, как твое лицо порозовело от возмущения. Ярче, чем волосы. Черт, только сейчас понимаю, что это наверняка было мило. Ты окликнула мальчишек. С требованием извиниться, хах. Естественно, тебя подняли насмех. Я бы и сам так сделал, потребуй с меня такое девчонка. Только вот те девчонки, которых я встречал раньше, не лезли внезапно драться с целой бандой мальчишек. Первыми. В пышном платье-пирожном. Дальше я не думал. Неловко свалившись с дерева, рванул в драку, вставая между тобой и ребятами. Нет, на удивление, я не казался себе супергероем в тот момент. Нельзя бить девчонок. Можно смеяться. Доводить до слез. Но поднимать руку… Злость во мне так и кипела. А потом ты, кажется, подавала мне смоченный в колонке платок, чтобы приложил к опухшей скуле. Я отворачивался. Хотя в тайне был восхищен твоей храбростью – это ведь ты закончила драку, огрев самого старшего какой-то палкой. - Дура, - пробурчал я, все еще мечтая от тебя отделаться. - А вот ничего и не правда! – надув губы, - Мог бы и не лезть помогать! Не представляешь, какое возмущение захлестнуло меня тогда. Я закричал на тебя, обозвал идиоткой без мозгов. Кулаки сжались просто до боли. А ты взяла и рассмеялась. Звонким заливистым девчачьим смехом. И я замер. То ли кипя желанием все-таки треснуть тебя покрепче для профилактики, то ли огорошенный тем, как искренне звучал твой голос. - Я Момои Сацуки, - ты расплылась в светящейся улыбке, жмуря глаза. - Аомине. Дайки, - я пошел обратно к дереву, подбирая оброненный обруч. За спиной шуршала трава от твоих тихих шагов. - Ой, а зачем эта ржавая железяка? Так и знал. Началось. Чертовы глупые девчонки. *** Настоящее время. Из-за низкой температуры изо рта идет пар. Меня это забавляет. Не помню совсем, как так вышло, но в тот день я даже попытался научить тебя играть в баскетбол. Бедное светленькое платье. Надеюсь, тебе тогда сильно досталось за него от мамы. Нехрен девчонкам лезть в драку. Вечером ты уехала. Оказывается, твои родители приезжали к кому-то в гости. А я через неделю забыл и твое имя, и саму девчонку в дурацких оборочках. Кто же знал, что мы встретимся снова. И эти несколько встреч, всего пять встреч, перевернут всю мою жизнь. Со смешком натягиваю рукава куртки на озябшие руки. Старая привычка загнала меня на крышу, откуда открывался неплохой вид на скованный инеем город. Холодновато. Зато думается хорошо, и никто не видит. В душе тоже как-то холодно. Поднимаюсь на ноги, чтобы немного согреться, и иду вдоль оледеневших поручней, огораживающих край крыши. Странно все это вспоминать сейчас. Может, и не стоило бы. У меня давно своя жизнь. Я легко добиваюсь всего, чего хочу. В свои неполные 22 я уже успешен, популярен и любим. Сацуки. Почему сейчас все, что мне остается признать – это то, что ради эфемерной девчонки из прошлого, я готов бросить половину своей яркой и успешной жизни?