Ты пахнешь июньской розой

Едва переступив порог комнаты, я вновь ощутила аромат. Бергамот, ладан и жасмин – запах мгновенно покрыл мою кожу мурашками. Возле кровати лежал сверток, а сверху небольшая записка. «Лишь увидев эту прекрасную ткань, мою голову заняли мысли о струящемся шелке по твоей коже». Я аккуратно развернула сверток и увидела ослепительной красоты сари. Жемчужный шелк пробегал холодком по моей коже, а едва уловимые золотые нити обрамления придавали сари божественный вид. Под нарядом я нашла еще одну записку. «Уверен, лишь один взгляд на тебя в этом сари превзойдет все мои ожидания». Смелые слова сопровождали время и адрес. Рэйтан не ошибся с выбором – молочный перламутровый шелк наряда контрастировал с моей загоревшей за эти несколько дней в Индии кожей. Золотые нити сари я подчеркнула сережками-полумесяцами. Распущенные волосы создавали по-настоящему воздушный образ. Таксист доставил меня по адресу из записки. Подход к небольшому, но элегантному дому из белого камня разрезали полукруглые арки. Навес здания восседал на высоких и тонких колоннах. Меня привлек аромат лилий. Завернув за дом, я увидела сад. Вовсе не в индийском стиле – в нем не было четких линий и аккуратно выстриженных кустов. Хаотично посаженные деревья бросали тень на лазурного цвета пруд. Возле скамейки из ажурного металла стоял круглый стеклянный столик на серебряной ножке. Место мыслителя и созерцателя. «И никогда деятеля», – подумала я про себя и не сдержала тихий смешок. – Я был прав. Это сари лишь подчеркивает твою божественную красоту, – раздался голос сзади. Обернувшись, я увидела его в привычной позе. Высокий и стройный стан, широкие плечи не выдавали даже дыхания. Обсидиановые глаза, кажется, смотрели мне в душу. Привычное странное ощущение пробежало импульсом по моему телу. – Ты не отвечаешь на звонки, но присылаешь подарки, захотел встретиться… – Этой встречи не должно было быть, – перебил меня обычно сдержанный Рэйтан. – Вы, ты зашла слишком далеко. – Что это значит? – Я не могу тебе этого сказать, Амала. Но я должен тебя уберечь. – А как же мои коллеги? Лима, Киллиан? Им грозит опасность? – Пройдем в дом. Мы поговорим там. Не здесь и не сейчас. По-джентельменски пропустив меня вперед, Рэйтан аккуратно положил руку на мою талию, указывая дорогу. Аромат иланг-иланга и туберозы в гостиной окутал меня спокойствием. Я знала, что я в безопасности. Несмотря на всю странность и таинственность моего спутника, понимала – только ему я могу доверять. Глубокого синего цвета стены гостиной, на удивление, не давили, а создавали ощущение безопасности. Свежие цветы жасмина украшали изящный кофейный столик, через стекло которого можно было увидеть расшитый искусными индийскими мастерицами пепельно-голубой коврик. Диван и кресла цвета слоновой кости выглядели новыми, будто хозяин дома почти не бывает здесь. Пока я разглядывала убранство дома Рэйтана, хозяин жилища вернулся с двумя кружками ароматного кофе. Взмахом руки он предложил мне сесть на диван, а сам остался стоять напротив. – Я практически не бываю в этой комнате. Мне по душе – сад. Только там я могу соприкасаться с природой и слушать свою душу. – Рэйтан, не меняй тему. Ты пропал, не отвечал на звонки, а теперь привел меня в свой дом. Может, объяснишься наконец? Он улыбнулся одними глазами. Подошел вплотную, легким движением забрал чашку из моих рук и убрал на стол. Под его взглядом я чувствовала себя беспомощной девчонкой, но сегодня я была намерена узнать все его тайны. – Мне нужны ответы на мои вопросы, Рэйтан. Иначе я уйду прямо сейчас. – Мысли и желания в твоей голове совсем не те, что на языке. Его взгляд стал серьезным, даже угрожающим. – Амала, Калькутта не любит открывать чужакам свои тайны, а те, кто их хранит, предпочитает избавляться от проблем в одночасье. Это всё, что я мог, и могу тебе рассказать. Он провел своими тонкими длинными пальцами по моим волосам, я почувствовала легкое прикосновение губ к своему виску. Мгновение, и его глаза напротив моих. Кажется, в этих бездонно-черных озерах я вижу…беспокойство? – Ни ты, ни я не можем отрицать это чувство между нами. Поэтому ты здесь. И только так я смогу защитить тебя. Мы уже зашли слишком далеко, наша связь разрушит всё, к чему я шёл долгие годы. Мне это не важно, я готов пожертвовать всем ради одного твоего прикосновения. Он медленно провел взглядом по моему телу, будто изучая каждую деталь образа. Глубоко вздохнул, резко встал и отошел от меня. – О великая мать, как ты бесподобна в этом сари! Я хочу целовать каждую клеточку твоего тела, вдыхать твой сладкий аромат на моих простынях. Тогда я всё поняла. Осознала – он жертвует всем ради моей защиты. Одно только то, что он привел меня в свой дом, может перечеркнуть его жизнь. Я подошла к нему, положила руку на грудь, почувствовав частое биение сердца и произнесла то, чего не ожидала сама от себя. – Рэйтан…если мы уже зашли далеко, если уже ничего не исправить, почему бы нам не зайти еще дальше? В его обсидиановых глазах запрыгали огоньки, ухмылка тонких губ стерла все преграды. Только я и он. Без условий, без тайн, без опасности – чем и кем бы они ни были – всё это подождет. Холодным прикосновением Рэйтан взял меня за руку. Ступеньки на лестнице не заканчивались, оттягивая приятное ожидание. Закрывшаяся дверь в небольшую комнату просигналила – обратного пути нет. Запах его спальни напоминал теплый сандал вперемешку со стариной раскрытых на тумбочке книг. Плотные шторы цвета масала будто укрывали нас от всего мира. В этой интимной темноте были двое людей, которые слишком долго позволяли своим демонам держать друг друга на расстоянии. Горячее дыхание Рэйтана обожгло мою шею. Он нежно поцеловал чувствительную кожу, но отстранился. Достал пару свечей из прикроватной тумбочки – они озарили комнату персиковым сиянием. – Я хочу видеть тебя всю. С завязками сари он справился намного быстрее, чем с застежкой туфель и подолом – в тот раз, в отеле. Смакуя представший его глазам образ, он медленно оголил мое правое плечо, наградив его поцелуем. Затем левое… Нежный шелк одеяния плавно упал к моим ногам. Он был по-прежнему предельно спокоен. Только черные глаза выдавали нескрываемое желание. Лишь подушечками пальцев он изучал мое тело словно перед ним не обычная женщина, а музейный экспонат. Я попыталась перехватить инициативу на себя, но он резким движением убрал мои руки от воротника своей курты. – Своей энергией ты способна ставить мужчин на колени. Смотри, до чего доводит меня твоя красота. Он опустился передо мной на колени, исследуя губами мой живот и одновременно освобождая себя от серебряной курты, что так подходила его характеру. – Твоя кожа нежнее чем шелк самого дорогого сари. Ты сводишь меня с ума. Нежные губы превращали томительное ожидание в настоящую пытку. Поцелуи опустились ниже, а пальцы легкими прикосновениями стали исследовать внутреннюю сторону бедра. – Ты пахнешь июньской розой. Чувственные губы задели чувствительное место, и я невольно выдохнула от удовольствия. Рэйтан не торопился: медленно и не настойчиво покрывал поцелуями самую важную зону, а пальцы не обижали вниманием мою грудь, проходились дорожкой касаний по позвоночнику, с трепетом сжимали бедра. Он отстранился, помог мне выпутаться из лежащего под ногами сари и аккуратно положил на кровать, словно в его руках была хрупкая ваза. Освободив себя от одежды, позволил слабость – резко лег сверху, не сдержав желания и нарушив привычно спокойный и отстраненный стиль поведения. Наши губы слились в поцелуе, сначала нежном, затем страстном, напористом. На выдохе шепотом он сказал: – Ты сладкая словно мед, я никогда не смогу насладиться тобой вдоволь. Мои чувства были уже на пределе, но он продолжал испытывать меня. Дорожкой из поцелуев прошелся по телу, уделив особое внимание моей груди, вновь оставил легкое прикосновение на губах, целовал глаза, щеки, нос, вдыхал аромат моих волос. – Рэйтан, я хочу почувствовать тебя… Ему не нужны были слова. Он и сам сгорал от желания, но предпочитал смаковать момент. Будто есть здесь и сейчас, и другого такого не будет. Наконец наши тела слились воедино. Медленно, трепетно, нежно. Удовольствие волнами проходило по моему телу. Он двигался так чувственно, как не делал этого никто другой. Только с ним я могла соединиться телами, при этом слив воедино и наши души. Глаза в глаза, он то и дело находил мои губы своими, пока мы оба не рухнули на подушки без сил. Даже тогда он не мог оторвать от меня взгляд. – Я хочу запомнить твоё лицо, хочу навсегда оставить твой аромат в моих воспоминаниях, запечатлеть тебя в моём сердце. Он прощается? Что значат его слова? Я не хотела нарушать горькими мыслями этот момент. Лежа на его груди, в его объятьях, я чувствовала себя в безопасности и провалилась в самый сладкий за последние дни сон.