Неделимые

Стена сдвинулась вставая на место как будто тут никогда не открывался проход. Тишина давила неизвестностью, а в темноте невозможно было хоть что-то разглядеть и это напрягало. Бета больше не тянул время, не нужно лишний раз волновать правителей, да и с ними омега. Он отлично помнил карты, которые навсегда отпечатались в его голове и знал что делать. Вайхо протянул правую руку к стене, нащупал на стене рычаг и потянул его вниз. Казалось, что ничего не происходит, но через несколько секунд в темноте послышалось шипение. После шипения появились звуки текущей жидкости, словно рядом находилась река. Затем раздался небольшой хлопок и вспыхнул огонь. Он горел точечно, в одном месте, но к источнику света вели узкие, вырубленные в стене, ходы. Огонь осветил чашу на стене, заполненную жидкостью. Запаха не было, как дыма и гари и поэтому невозможно было сказать, что за жидкость могла так ярко гореть. Огонь быстро начал распространяться по вырезанным в стенах канавкам от факела к факелу которые были закреплены на равном расстоянии вдоль туннеля уходящего далеко вперёд. Факелы легко вспыхивали один за одним и вот уже свет освещает туннель. Теперь можно рассмотреть древнее сооружение. Да, Вайхо сказал правду. Проходом давно никто не пользовался. Толстый слой пыли и паутина покрывали пол, стены и потолок. Проход был достаточно широк и имел высокие потолки. По нему спокойно можно было проехать на коне. Своды, пол, стены были выложены плиткой. Всё было сделано добротно, на века. Правители удивленно оглядывались. Вайхо спокойно стоял, дав осмотреться альфе и омеге. Хоть и нужно было спешить, всё же он должен был убедить правителей в безопасности прохода и в чистых помыслах его самого. Бета отлично помнил рассказы о таких лабиринтах, его готовили в проводники и он мог даже с закрытыми глазами пройти по подобным местам, но именно этот, который некогда был самым главным и важным связующим звеном лабиринт и он видел впервые. И ему величие прохода было в удивление. Восторг, что охватил сердце беты, невозможно описать словами. Он и подумать не мог, что придёт время и он пойдёт по священному месту впереди проводником. Многие лекари не дожив до такой милости богов, так и покинули этот мир с горечью в груди от неиспользованного предназначения. Из размышлений бету вырвал голос Чон Холя. — Что чудо мастера могли это построить, когда? И как можно пойти не заблудившись по проходам. Как далеко можно зайти по этому лабиринту? — Вопросы, вопросы — пока без ответов. — Нужно идти. — Вежливо поклонился Вайхо — путь не близкий. Но ни чего не опасайтесь, ни кто вас здесь не увидит и не побеспокоит. Бета развернулся и уверенно пошел вперед. Что оставалось правителям? Только слепо доверить свои жизни и идя за лекарем удивляться тому, как он понимал в какую нишу сворачивать. Чем он руководствовался, какие подсказки читал на стенах чтобы правильным направлением пользоваться — не понятно. А Вайхо шел уверенно. Как будто всю свою сознательную жизнь здесь, под землёй, провел. Бета шёл размеренным шагом, на поворотах немного замедлялся, оглядываясь на правителей, успевают ли они за ним. Так они шли минут пятнадцать. Наконец оказались перед стеной, в которой аркой обозначался проём похожий на дверь. Вайхо остановился. Правители не видели, какие действия совершает лекарь, он своей спиной закрывал стену. Но вот бета поднял руки, пальцами коснулся камней. Осторожно, сантиметр за сантиметром прощупал каменные выступы вокруг арки. Он смахнул паутину с плиток и правители увидели первые рисунки, что были нанесены на камни тёмной краской. Чон Холь уже не удивлялся красоте плитки, которая служила облицовкой лабиринта. Он даже принял сам факт наличия лабиринта, но рисункам удивился. На камнях были нанесены все четыре герба провинций. Так же было тщательно прорисовано всё, чем занимались и жили в провинциях. Тут же были поставлены печати провинций и нанесены имена всех правящих некогда правителей, включая и его имя, имя супруга и их сыновей. Это удивляло. Выходит кто-то периодически спускался в лабиринт и наносил имя правящего правителя, его супругов и обязательно наследников, коли таковые имелись. Получается что лекари-проводники всё ещё живы, но скрылись от людских глаз по какой-то причине. Раздумья правителя были прерваны негромким голосом Вайхо. Бета отступил на шаг от стены и смотрел на правителей. — Уважаемые правители, вам необходимо отступить немного назад чтобы вас не обсыпало пылью. — Произнёс он. Те поспешно отступили на несколько шагов, при чём Чон Холь не только прикрывал супруга своим телом, но и аккуратно накинул на голову Джина шёлковый платок, который вытащил из кармана своего одеяния, прикрыв лицо. Вайхо раскинул руки, потянул за выступающие камни на стене и плита начала медленно поворачиваться. Каменная стена вздрогнула и пришла в движение. Камни зашевелились и заскрипели. Чон Холь прикрыл лицо рукой и не видел, что рисунки на камнях ожили. Они начали менять цвет и чернота засияла золотом. Птицы, что были изображены со сложенными крыльями, распрямили тела и их крылья взлетели вверх, поднимая первые песчинки в воздух. Животные, что лежали в странных позах, поднялись на ноги встряхивая свои гривы и шерсть, поднимая ещё больше песка вокруг. Деревья стоящие с опущенными ветками, распрямили свои стволы и распушили кроны. Цветы подняли головы и раскрыли бутоны. Облака заняли своё место на небе. Звёзды засияли серебром и алмазами. Месяц и солнце осветили дверь, что начала вращение своё. Символы провинций соединились в единый круг. Песок и пыль посыпались на стоящих людей. Медленно, нехотя, туннель открывал свою тайну. Когда поднятая движением стены пыль немного осела, они увидели свет, который падал из помещения в проход. Бета первым ринулся в проём, выставив руки вперёд: — Успокойся, успокойся это же я. — Воскликнул он видя реакцию Ки Хима. Картина которая предстала перед глазами была тревожная. Ки Хим стоял около кровати заслоняя своим телом, лежащего на ней раненого альфу. В глазах лекаря стоял ужас, но руки сжимали меч. Лекарь готов был отбиваться не смотря на пережитый страх из-за движущейся стены. — Господи, я чуть концы не отдал. — Чуть заикаясь произнёс Ки Хим. — Думал с головой не всё в порядке когда увидел что зеркала стало двигаться. Ты предупредить не мог о том, что по тайному проходу пойдете? А если бы я не глядя начал махать мечом, понимаешь что было бы! На возмущения друга бета только отмахнулся рукой. Он пропустил правителей в комнату. Ки Хим, увидев альфу и омегу, склонился в поклоне. Чон Холь снял с головы супруга платок. в Взяв супруга за руку альфа и омега вошли в комнату. Правители совсем забыли о том, что за их спиной творилось чудо. Взгляды их были прикованы к кровати, на которой лежал альфа. Ки Хим отмер только тогда, когда правители были в комнате, а стена за их спинами стала вновь стеной с зеркалом. Затем придвинул стул с мягкой подушечкой, чтобы Джин присел на него. Лекарь видел потрясение омеги, который не мог оторвать взгляд от раненого правителя Южных земель. Джин просто рухнул на стул. — Не было времени тебя предупреждать — ответил Вайхо. — Мог бы и сам догадаться. Ведь знал же куда я отправился. Лучше скажи как правитель? — Вайхо внимательно смотрел на альфу, тело которого было укрыто лёгкой тканью. — Уже лучше. Раны обработал и дал успокоительный отвар. Он еще очень слаб и должен спать как можно больше. — Нам можно с ним разговаривать, он нас слышит? — Спросил Чон Холь. Правитель быстро взял себя в руки, по альфе уже не было видно, что он волнуется или находится в напряжении. Холь всегда умел держать себя в руках. Это много раз помогало. Джин, в отличии от своего стойкого супруга, был натурой нежной и ранимой. Он уже безмерно жалел раненого и беззвучно заплакал глядя на тело альфы в бинтах. — Какой ужас. Какой ужас. Как это страшно. — Шептал омега. Он сразу же представил, что на месте раненого правителя могли оказаться его родные муж и сыновья. О себе омега никогда не думал. На первом месте всегда были правящие альфы. Его так воспитали и он об этом не жалел. Правда о нём самом так же заботились Холь и сыновья. Для альф на первом месте всегда был супруг и папа. Вот и сейчас Чон Холь опустился перед супругом на колени, взял его руки в свои и покрывая любимые ручки мелкими поцелуями попытался отвлечь омегу от горьких мыслей. — Не плачь. — Холь с лаской смотрел в глазки своего любимого. Какие же вы омежки ранимые. Ведь он жив, только ранен. Скоро он придёт в себя и всё нам расскажет. — Джин только всхлипнул. Позволил супругу вытереть слёзы и согласно кивнул. Чон Холь убедившись, что Джин уже не плачет, поднялся с колен. Ки Хим тут же пододвинул стул правителю. Сам же встал около кровати. Прошло несколько минут. В комнате было так тихо, что слышно было как за окнами звенел ветер. Разговаривать никому не хотелось. Вайхо тоже сидел на стуле. Он с радостью принял положение сидя. После нервных событий, тревожной неизвестности, опасностей в дороге, тело наконец-то налилось тяжестью и требовало отдыха. Но он понимал, что пока всё не расскажет правителям о покое можно только мечтать. Да и надо дождаться возвращения в сознание раненого правителя. Нужно как можно скорее выяснить что же произошло в Южной провинции и как так вышло, что наследников хотели продать на невольничьем рынке. Откуда ждать беды? Кто посмел напасть на правителя мирной провинции? Ведь столько лет все жили в мире и спокойствии. Правители сидели около ложа. Чон Холь внимательно всматривался в лицо альфы. Он не раз встречался с правителем Южной провинции по торговым вопросам, да и не только. Но даже представить себе не мог, что когда несколько недель назад при встрече приглашал к себе погостить, их встреча будет совсем не такой как им хотелось. Джин уже не плакал, только вцепившись в руку мужа, не отрывал взгляда от раненого альфы. — Почему он до сих пор не открыл глаза, — перевёл он взгляд на лекаря. — Это нормально? Ки хим склонился над мужчиной. Осторожно прикоснулся к плечу: — господин, господин вы слышите меня? Откройте глаза. — Но альфа лежал с закрытыми глазами не подавая признаков движения. Лекарь взял со стола пузырек с нюхательной солью и поднес к носу альфы. Тот вдохнул, вздрогнул и открыл глаза. Обведя мутным взглядом комнату он остановился на людях которые молча сидели и стояли около кровати. Взгляд прояснился и он узнал правителей Северной провинции. — Почему я здесь, где мои сыновья? — Голос был хриплым и слабым, но слова понятными. — Как я здесь оказался? Что с моими людьми? — Ужас наполнил глаза, он вспомнил что случилось. Альфа попытался встать, но со стоном опустился на мягкие перины. Ки Хим опомнился и аккуратно прижал за плечи альфу к кровати. — Вам нельзя вставать — запричитал лекарь — вы еще очень слабы. Ваши дети живы с ними все в порядке. Вы с ними увидитесь немного позже. Сначала нужно нам узнать что с вами произошло. Ким Намджун вздохнул и негромко застонал от острой боли которая пронзила его тело. Но альфа сжав зубы задавил стон. Перед правителем сидели правители Северной провинции и неприлично было ему разговаривать с ними имея жалкий вид. — Помогите мне сесть — потребовал он слабым голосом, обращаясь к лекарю. — Негоже разговаривать с правителями в таком положении. Хоть Вайхо и его друг-лекарь были против, но подчинились. Всё же это правители, а не простые люди. Вайхо наклонился, подсунул под мышки руки и приподнял альфу, Ки Хим подложил под спину и бока подушки чтобы было легче сидеть. После того как Намджун был усажен все замерли. У альфы от потери крови и смены положения закружилась голова и он на некоторое время прикрыл глаза стараясь справиться с накатывающей тошнотой и головокружением. Наконец он открыл глаза. — Для начала я должен приветствовать вас правители Северной провинции — он почтительно притронулся к груди рукой. — Извините, что выгляжу не подобающе. — Какие тут могут быть извинения?! — Запричитал Джин. — Боже. Вы ведь чуть не умерли. Чон Холь понимал, что вызвало такое возмущение и поддержал супруга. — Обстоятельства в которых мы встретились вынужденные и теперь не до этикета. Так что откинем формальности друг мой, лучше расскажи о том, что произошло. На сегодня глава закончена. Благодарю за просмотры, это для меня очень важно. Спасибо.