Неделимые

Напоминалка: * обозначаю те события, что были до… А также мысли героев. В этой части я уделю немного внимание правителю Юга и его детям: Чимину и Тэхёну. Вам же интересно узнать про их прошлую жизнь, хоть немного, не так ли? И немного подробностей о северных правителях вам тоже будет интересно узнать… Тогда усаживайтесь поудобнее и слушайте… *Вечер медленно надвигался. Солнце устало за день и медленно опускалось за горы. Люди в поселении ужинали, готовились ко сну. Всё как обычно… Почему главным городом выбрали этот, стоящий на границе между пустыней и Южной провинцией город, никто не знает. Город был не самым большим, но располагался на богатых землях. С одной стороны были горы, изрезанные террасами, на которых выращивали пряные растения и чай. Воздух был наполнен сладким и пряным ароматом специй и трав. Уютная бухта принимала торговые суда. Со стороны моря нападений не боялись, поэтому там и постов не было. Уж очень неприступными и острыми скалами, торчащими из воды острыми пиками, был усеян проход в бухту. Торговые суда встречали и провожали сами жители города. Только местным лоцманам был известен безопасный проход и в какое время можно было пройти по фарватеру. Знания хранились в строжайшем секрете и передавались от отца к сыну. Единственным местом где можно было ждать нападение кочевников, это были пустынные земли, которые протянулись на несколько миль вдоль границы. Правители, занимавшие пост главы провинции до Намджуна, всячески укрепляли эту полосу. Каждый внёс свою лепту. Отец альфы тоже за своё правление потрудился и передал сыну хорошо укреплённый, надёжный пост. Но времена меняются. Кочевники тоже изменились и изменилась их тактика нападений. Они стали умнее и хитрее. Грабили приграничные поселения, но главный город не трогали. Может по причине недоступности, а может потому, что в этом городе не было чем поживиться. Так привыкли думать люди, да и правитель надеялся на это. Хотя набеги иногда случались, но кочевники получали отпор и всегда уходили ни с чем, а вот уже несколько лет и вообще перестали интересоваться городом. Однако Намджун бдительности не терял и охрану с границ не убрал, а даже усилил. Он стал получать новости от других правителей, что кочевники стали не просто грабить. В некоторых провинциях процветало рабство и за молодых альф и омег давали хорошие деньги. Торговля живым товаром приносила больший доход, чем всё остальное и поэтому кочевники стали пленять молодёжь. Это очень беспокоило всех правителей. Но что было хуже всего, что кочевники научились отлично прятаться в пустынных землях, а движущийся песок не давал возможность найти следы их проживания. В последние года кочевники стали интересоваться исключительно детьми обеспеченных родителей и это доставляло дополнительное переживание Намджуну. У альфы росли сыновья-двойняшки, которые вот-вот вступят в пору совершеннолетия. Со своим северным соседом, Чон Холем, Намджун уже вёл беседу на тему знакомства детей с альфами. Оба правителя надеялись, что дети понравятся друг-другу и тогда две провинции могут объединиться и стать в разы сильнее, а значит и с кочевниками будет легче справиться. Оставалось дождаться дня, когда альфы вступят в пору взросления и тогда на бал можно будет приехать вместе с Чимином и Тэхёном. Намджун заменил сыновьям ушедшего омегу и любил их за двоих, мальчишки ни в чём не нуждались. Выросли чуткими, добрыми, ласковыми и образованными. Наравне с науками омег обучали и военному делу. Этого требовало время. Двойняшкам даже нравилось, что наравне с музыкой, рисованием, науками и ведением хозяйства, они учились владеть мечом, прекрасно держались в седле. Но всё же омеги оставались омегами и овладение мужских навыков не испортили их нежные ручки, а глядя на тонкие, хрупкие тела совсем невозможно было сказать, что они владеют оружием. Дом правителя был не намного больше остальных домов в городе. Он не занимал место в центре, а стоял около неприступных скал и чтобы добраться до него, нужно было проехать через весь город. Это был надёжный, крепкий дом с подземными ходами в убежище. Намджуну и в голову не могло прийти, что надёжный дом совсем не надёжен. Правитель сидел во главе стола, по обеим сторонам с ним сидели и ужинали наследники Тэхён и Чимин. Двойняшки с пятиминутным перерывом родились почти восемнадцать лет назад. Через месяц их совершеннолетие, а их папа не увидит какие сыновья выросли. Слëзы навернулись на глаза Ким Намджуна. Он опустил голову, чтобы их не заметили сыновья. Откашлялся. Потом обратился к омегам. — Как ваши дела, чем сегодня занимались? — С улыбкой спросил он. Чимин открыл рот, но даже слова не успел произнести, потому что Тэхён, как всегда, затараторил первым. — Мы немного порисовали утренний пейзаж. Потом были уроки танцев. Это было так здорово танцевать, танцевать… — Тэхён вскочил и закружился по залу, смех звенел в комнате. Омега обожал танцы и мог часами о них говорить. Намджун и Чимин смеялись глядя на то, как прыгает по комнате омега. Он вскидывал руки и кружился. Альфа отсмеялся и начал ворчать. — Присядь, присядь наконец. Поешь спокойно. Вот ведь неугомонный, — добродушно ворчал отец, а сердце таяло от любви к сыну. Он поймал сына за руку и усадил назад, за стол. — Поешь спокойно. — А еще, — наконец вставил слово Чимин, — Мы были на конюшне. Там мы помогали конюху принимать роды у «Звезды востока"(породистая кобыла, подарок правителю в юбилейный год рождения от Намджуна). — Он такой маленький, такой хорошенький! — Опять с восторгом захлопал в ладоши Тэхён. — Ну отец, ну скажи ты ему чтобы не перебивал меня, — надул губки Чимин, — Вот чего он… — Идите ко мне, — протянул руки отец и братья бросились в объятия альфы. — Как я вас люблю. Вот бы вас папа увидел. — Прошептал он совсем тихо, но омеги услыхали и затихли, прижимаясь к родителю. У Чимина глазки намокли, Тэхён тоже захлюпал носом. — Отец, а папа же на нас смотрит, правда же? — Правда. Он видит вас. Он о вас все знает. Я каждое утро с ним говорю и каждый вечер рассказываю о ваших успехах, папа ваш всё о вас знает…– Грустно произнес правитель. Но услышав всхлипы детей, Намджун быстро убрал тоску из голоса. Он оставил поцелуй в ароматных волосах омег, вытер им слёзки. Улыбнулся и сказал. — Ну-ну ладно, не надо плакать. Всё у нас хорошо, а будет ещё лучше. Сегодня был насыщенный день и вам надо отдыхать, идите спать. Омеги должны заботится о своём здоровье и как следует высыпаться, чтобы с утра сиять и делать этот мир счастливее. Правитель слегка подтолкнул детей к выходу из столовой. Омеги не сопротивлялись. Они ведь и правда устали. Вкусный ужин наполнил их желудки приятной тяжестью и они уже откровенно начали зевать. Поэтому, поцеловав родителя, омеги взявшись за руки направились в свою комнату. В дверях остановились, послали воздушный поцелуй альфе. — Пока отец, спокойной ночи. — Спокойной ночи, мои солнышки. Спокойной вам ночи… Тишина повисла над поселением. Люди спали. Даже собаки не лаяли. Месяц вышел из-за туч и осветил людей, которые молча, как тени, стараясь не греметь оружием, вступили в город и окружили дома. Нападавшие появились так неожиданно и тихо, что их не услышали даже чуткие уши собак. Воины были в тёмных доспехах, без украшений, лица скрывались за тканью шарфов. Действовали быстро и умело. Первыми шли лучники. Свист стрел и стража падает не успев подать сигнал о нападении. Затем чёрная масса вооруженных людей быстро заполонила спящий город. Часть лучников поднялась на склон горы и оттуда на дома полетели зажигательные стрелы. И… началась бойня. Люди в панике выскакивали из горящих домов. Паника помощник нападающим, ведь растерянные люди не сразу понимают что происходит, да и в городе так уверовали в свою неприступность, что охранялась только граница с пустыней, а кочевники пришли с гор. Воины на ходу надевали доспехи, хватали мечи. Но не успевали даже добежать до врага, слишком много было налетчиков. За короткое время полегло много альф и омег. — Господин, беда! — Закричал слуга вбегая в спальню хозяина. — Кочевники напали! Намджун мгновенно оказался на ногах. Слуга уже подавал доспехи. Альфа не стал заморачиваться и следовать правилам. На нём были штаны и рубашка для сна, поверх которых сейчас он и надел защиту на торс. Слуга быстро затянул шнуровку на спине. Надевая на голову защитный шлем альфа спросил: — Где сыновья, их успели предупредить? Слуга кивнул. — Они уже одеваются в доспехи охраны, а двойники бегут сюда. Намджун бежал по направлению из дома. К нему присоединились, одетые в доспехи омеги, которые жили в доме и несли на себе бремя двойников. Правитель выскочил на крыльцо и бок о бок со своими «сыновьями» стал отбиваться от налетчиков. Один, другой, третий… уже счет потерял сколько врагов повержено, но они все лезут и лезут… Рук альфа не чувствует от взмахов мечом, уже телами кочевников усыпан двор дома. Намджун видит сосредоточенные лица юношей, что бьются рядом с ним. Он им благодарен, ведь они осознанно идут на эту жертву спасая наследников, но всё же альфа надеется, что сможет пробиться к тайному проходу. Остаётся какие-то пару метров и они спасены. О своих сыновьях тоже беспокоится, но надеется, что тех уже вывели за пределы города и они на пути в соседнюю, Северную провинцию. Только врагов не становится меньше, кажется что все кочевники сегодня собрались в городе. Количество врагов увеличивается и они умудряются оттеснить альфу от омег. Раздаётся противный свист стрел и мужчина падает на крыльцо своего дома. Теряющий ясность взгляд выхватывает страшную для альфы картину. Его мальчиков тащат по земле за волосы и бросают в повозку вместе с другими омегами. Слеза сожаления катится из глаз по щеке. Не будет отцу прощения. Не сдержал слово данное ушедшему супругу. Не сберёг своих лучиков. — Простите, что не сберег вас…– Шепчет альфа и закрывает глаза. Новый день наступает. Солнце медленно поднимается из-за гор. Лучи осветили сгоревшие дома. На улицах города лежали убитые альфы, омеги и дети. Собаки выли. Оставшиеся в живых медленно двигались по разграбленному и разбитому городу. Складывали тела вдоль улиц, прикрывая их простынями, поднимали раненых. Плач стоит над городом. Альфы оплакивают потерянных омег и детей. Омеги воют над телами альф и детей. Горе поселилось в некогда цветущем городе… Во дворе главного дома стоит страшная тишина. На крыльце лежит правитель Ким Намджун. Тело правителя проткнуто стрелами, а руки так и не выпустили рукоять меча. Альфа открыл глаза. Мутным взглядом скользнул по двору. Вспомнил, что произошло и сердце заныло острой болью. Его мальчиков схватили. Много молодых людей увезли. Многие были убиты и ранены. — Я должен их спасти, — прохрипел альфа. Не с первой попытки удалось встать. Шатаясь пошел в сторону конюшен. В конюшне стояла тишина. Всех коней увели кочевники. Только старая кляча стояла в стойле. Она уже не выполняла ни каких работ, просто доживала свой век. — Послужи еще раз своему правителю, — сипит альфа, с трудом взбираясь на худую спину. Только сил нет. Падает. Снова встаёт и со стоном перекидывает свое тело через круп лошади. Кое-как принимает положение сидя. Не сильно бьет по бокам. — Поехали старичок, нужно детей выручать. Сколько он ехал не знает. От потери крови мужчина сильно ослабел, голова уже не соображала и сильно болела. Конь встал перед препятствием из кустов и камней, правитель скатился со спины и потерял сознание. Вот в таком виде и нашли его Вайхо с Ки Химом. ***** Правители с Вайхо зашли в комнату, сели около кровати, на которой лежал альфа. Чон Холь внимательно всматривался в лицо альфы, бережно прижимая к себе своего мужа. — Почему он до сих пор не открывает глаза? — Холь вопросительно взглянул на лекаря. Ки Хим склонился над мужчиной. — Господин, господин… вы слышите меня? Откройте глаза. — Но альфа молча лежал с закрытыми глазами. Ки Хим взял пузырек с нюхательной солью и поднес к носу альфы, тот вдохнул, вздрогнул и открыл глаза. Обведя мутным взглядом он установился на людях, которые сидели и стояли около кровати. Взгляд прояснился, он узнал северных правителей. — Почему я здесь, где мои сыновья? — Голос был хриплым и слабым, но слова понятными. — Как я здесь оказался? Что с моими людьми? Ужас наполнил глаза когда он вспомнил, что случилось. Намджун попытался встать, но со стоном опустился на ложе. — Вам нельзя вставать, — запричитал Ки Хим, — Вы еще очень слабы. — Ваши дети живы, с ними всё в порядке, — произнёс Вайхо, — Вы с ними увидитесь немного позже. Вначале нам нужно узнать, что с вами произошло. Приняв положение сидя с помощью лекарей, Намджун рассказал о нападении кочевников, и о похищении молодых людей. Рассказал и о том, как лежал на крыльце глядя беспомощно на кочевников, увозивших в повозке его сыновей. И о словах, которые тогда слышал, тоже рассказал. А потом была немая сцена, когда Вайхо вышел в доспехах правителя «Центральной провинции» и его рассказ о проклятии и способе его снятия. Теперь каждый должен был выполнить свою часть задуманного плана: Вайхо должен невзначай проговориться о новых омегах, потом показать их наследникам и выпроводить тех домой. Чон Холь должен отвлечь своего супруга от опекания детей, а затем объявить о своих намерениях женить сыновей в день совершеннолетия. Правда Джину весь план говорить нельзя. Пока… И это беспокоило. Знает каким строгим может быть омега. И когда узнает о сговоре правителей ему не сдобровать. Холь поëжился. Но если все сложится удачно, то дети поженятся и Джин его простит. Ведь счастье его любимых сыночков на первом месте. — Господи, дай мне силы выдержать и не сорваться, когда я скажу Джину, что на празднике хочу женить своих сыновей, он же будет плакать, а я так не люблю когда он плачет. Он такой ранимый. Господи, помоги мне… — шептал Холь. Правитель «Южной провинции» должен лежать и выздоравливать — это для него важнейшая задача. Ну, а наследники. Они сами того не зная, стали частью заговора родителей.* ***** Правитель стоял и смотрел через затянутое цветными стёклами окно на удаляющихся от дворца парней. Он усмехнулся: — Ну-ну, идите. Посмотрим как быстро вы вернетесь. Лишь бы все получилось. Чон Холя огорчало, что наследники много времени проводили в гулянках, танцах и в объятьях омежек. Нет, он совсем был не против обретения опыта сыновьями, ведь он тоже когда-то был молод и красив и тоже выпускал пар в объятьях легкодоступных омег, пока его родители не объявили о его свадьбе. У него даже в мыслях не было перечить, он был воспитан на послушании родителей. Просватали его без его согласия и своего жениха Холь увидел в первый раз на церемонии бракосочетания. И если до свадьбы ему было все равно кто пойдет с ним под венец, то увидев Джина он понял, что больше ни к одной омеге не прикоснется и сделает всё возможное, чтобы будущий супруг полюбил его. От воспоминаний нахлынувших правитель заулыбался. Как давно и как недавно это было. Девятнадцать лет пролетело как один день. Он закрыл глаза и опять увидел всё как было в первый раз… *Огромный дворец правителей Чонов бурлил в предвкушении праздника. Сегодня свадьба наследника и будет большое гулянье. Гости съезжались со всех провинций. Родители Холя встречали всех в тронном зале, подарки складывались около стены на столы, поставленные для этого случая. Всех прибывших расселяли в гостевых комнатах, ведь гуляли свадьбы не один день, а целую неделю и поэтому гостям нужно где-то отдыхать. И вот начинается церемония. Огромный зал украшен цветами. На стенах висели праздничные знамена, дорогие ковры покрывали пол. На первой половине зала с двух сторон были расставлены стулья для гостей, посередине лежала белоснежная дорожка, по которой пойдет жених к избраннику. В конце зала стояла арка, украшенная белыми цветами и разноцветными лентами. По обеим сторонам арки стояли молодые альфы и омеги, одетые в белые одежды, в руках держали цветы. В самой арке стоял Чон Холь и священник. Звук фанфар оповещают о прибытии жениха. Открываются двери и показываются две фигуры. Будущий муж с отцом под руку начинают двигаться по дорожке в сторону арки. На Джине белый костюм, розовая рубашка с пышными оборками, на голове венок из розовых цветов. Он идет потупив глаза. Даже издали видно, что очень волнуется и держится за своего отца, чтобы не упасть. Отец медленно ведёт сына к арке. Показывает всем, какую жемчужину преподносит ради благополучия провинций. Он гордится красотой своего сына, но ему не так важно его нежелание выходить замуж за незнакомца. Стерпится, слюбится. Так женятся многие, редко играют свадьбы по любви. Подходят. Отец нажимает на локоток, приказывает поднять голову. Джин поднимает. Глаза видят альфу, своего будущего мужа. Чон Холь тоже был одет в белый костюм, только рубашка нежно голубого цвета и венок из голубых цветов на голове. Альфа встечается с глазами прекрасного юноши и замирает от их чистой красоты. Дыхание спëрло, он забыл на мгновение как дышать. * Как прекрасен, ни кому не отдам! * Церемония прошла без происшествий. Никто из присутствующих не был против свадьбы и священник наконец произнес слова: — Объявляю вас мужем и супругом. Можете поцеловать друг друга… Холь помнит этот первый поцелуй. Губы супруга были нежными и невинными. Он видел испуг в глазах, ощущал трепет перед неизвестностью и тогда, коснувшись губ Джина, альфа поклялся, что сделает все, чтобы омега ни одного раза не пожалел о их союзе. И он сдержал слово. В его спальне не больше ни одной омеги, да и зачем, если до сих пор альфу накрывало жадное желание обладать телом Джина, как в первый раз. Вот и сейчас он почувствовал тяжесть в паху. Тело заныло требуя разрядки и он спешно отправился в спальню супруга. Альфой двигало не только плотское желание, нужно было успокоить и отвлечь супруга от мыслей о сыновьях хотя бы на время. — Нужно его немного утомить, чтобы не пошёл вечером успокаивать сыновей. — Бормотал Холь, энергично двигаясь по широкому коридору, ведущему к спальным комнатам супругов. — Иначе всё задуманное сорвётся. Правитель на мгновение затормозил около двери, затем зашел в спальню супруга. Джин сидел и вышивал. — Как дела любовь моя? — Ласково проворковал альфа, наклонившись к ушку и нежно целуя. Щёчки омеги покрыл румянец и он смущённо улыбнулся. Всё так же смущается, как в молодости… Радовался мужчина глядя на мужа. Альфа аккуратно забрал из рук омеги вышивание и отложил на столик. Потом опустился на колени и прижался губами к рукам Джина. — Все пальчики уже исколол этими вышиваниями. — Ворчал альфа и начал покрывать поцелуями каждый пальчик омежки. Целуя поднимался выше по рукам, пока не дошёл до личика. Альфа был выше Джина и стоя на коленях был одним ростом с сидящим омегой и поэтому добраться до желанной сладости ему было легко. Хотя… омега был не против. Холь некоторое время ещё уделил ласкам пальчиков и переключился на шею, щëки, глаза. И только когда понял, что Джин совсем размяк от нежности, прикоснулся к губам как бы спрашивая разрешения. Нежный стон прозвучал вкуснее всякой музыки и альфа накрыл уста в жадном поцелуе. Руки проникли под одежду и уже ласкали тело. В воздухе летали стоны. Желание накрыло обоих супругов и они уже спешили избавиться от одежды, чтобы почувствовать тепло друг друга. Альфа в одно мгновение оказался на ногах и подхватив не сопротивляющегося Джина, осторожно уложил супруга поверх вышитого шелком покрывала. На несколько секунд отстранившись от омеги, Холь жадным взглядом осматривал такое родное, такое желанное тело Джина. Он знал каждую ямочку, каждую родинку и все равно как-будто впервые видел тонкую шею, нежную кожу, розовые шарики на груди. Зарычав он набросился с поцелуями на мужа больше не желая сдерживаться. Руки ласкали бедра, продвигаясь к заветному колечку, из которого уже сочилась природная смазка. Он аккуратно ввёл сначало один палец, потом другой, третий… Джин застонал от удовольствия, которое накрыло его от действий альфы, а тот начал двигать уже зная где находится нужная точка. Джин уже не стесняясь стонал и насаживался на пальцы. Он застонал разочарованно когда они вышли из него, но вновь его накрыло удовольствие потому, что пальцы сменились на член мужа. И вот уже омега стонал и кричал от удовольствия извиваясь под альфой, а тот вбивал в кровать любимое тело получая огромный экстаз от стонов и криков своей половинки. Меняя позы они еще в течении двух часов истязали друг-друга и наконец-то излившись уснули в объятьях. План по отвлечению удался на все сто. Прошел ещё час. Альфа открыл глаза. Под боком сопел омега. Нежно поцеловав супруга, Холь с огромным сожалением встал с кровати. Оделся, еще раз окинул взглядом спящего любимого супруга и борясь с искушением быстро вышел из спальни. Был уже вечер и нужно было проследить за исполнением плана. Шагая по коридору, он подошёл к стене, на которой висела огромная картина и просунув руку за нее нажал на выступ в стене. Картина отодвинулась и открылся вход в узкий коридор.Чон Холь шагнул вовнутрь и картина встала на место. В проходе было светло от горящего факела. Правитель уверенно пошёл по проходу. Пройдя некоторое расстояние остановился около ниши, нажал на какую-то клавишу и появились прорези на уровне глаз, через которые он увидел комнату сыновей. Альфа внимательно следил за движениями сыновей которые, как он и предполагал, готовились покинуть родные стены дома. Да да, в замке было много тайных ходов, о которых знал правитель, о которых он должен рассказать своим сыновьям после совершеннолетия, как в свое время сделал его отец. Альфа с интересом наблюдал за наследниками и внимательно слушал о чем они говорят. И улыбался. Все шло по плану…