Выгодная сделка

Блондинистая макушка плавно двигалась вверх-вниз, Тэхен опустил руку и пальцами чуть сжал волосы, не побуждая брать глубже, а чисто для обозначения кто здесь папочка. — Сука, — выдыхает он, откидывая голову назад, — ты из меня сейчас жизнь высосешь. Сыин поднимает глаза на Тэ и что-то мычит в ответ, вибрация от горла прошла электрическим разрядом по члену Тэхена, он шумно втянул воздух сквозь стиснутые зубы. Охуенно. — Давай, детка, заставь меня кончить. Сыин задвигал головой активнее, из его глотки раздавались клокочущие звуки, по подбородку растеклась слюна, глаза немного влажные и будто в какой-то дымке. Каким бы придурком не был Сыин, Тэ признавал, сосет он отменно. Интересно, у них это семейное? Сокджин наверное не уступает брату в искусстве оральных ласк. Ненужное в голове пролетает у Тэ, он практически на пике, его член начинает пульсировать, яйца поджимаются, ещё немного и он взорвётся глубоко в эту искусную глотку. Телефонный звонок кажется оглушает, нарастающий оргазм испарился, то самое неуловимо близкое к развязке развеялось как туман. Тэхен вздрогнул от неожиданности, а Сыин остановил движения и насколько ему позволяла мимика на данный момент, выразил удивление. — Твою мать, — раздражённо бросил Тэ, он небрежно отталкивает Сыина и встаёт с кровати. Мобильник остался на столе кухни, Тэхен быстрым шагом направляется туда, Сыин тем временем обиженно дует губы и вытирает ладонью смазку и слюну с подбородка. — Да?! — рявкает Тэ в трубку, на том конце кто-то встревоженно лепечет. Выражение лица Тэхена меняется с раздражённого на испуганное, а после, искажается от бешенства. — Ебаный Чонгук! Намджун вытирает окровавленные руки влажными салфетками, не то чтобы они особо помогли, ведь он буквально по локоть в крови, но чувство чистоты немного придает. В комнате не прекращаются жалобные стоны и хрипы. Он поворачивает голову на источник звука: мужчина привязан к батарее за руки, от пальцев ног осталось багровое месиво, если приглядеться, можно рассмотреть рядом парочку коротких ногтей, ведь первым делом их вырвали плоскогубцами. Если подниматься выше, то с ногами больше ничего не делали, а вот парочку рёбер, тяжёлый удар Намджуна, точно сломал, вокруг рта каша из того чем раньше были губы и осколки обломленных, вырванных зубов. Из глаз бесконечным потоком катятся слёзы, но Намджуна это не трогает, от слова совсем. — Прекрати скулить, — он сплевывает бедняге под ноги. Намджун достаёт телефон и набирает Чонгука. — Господин, да мы все узнали, — ему что-то одобрительно отвечают. — Как и говорил Юнги, он подкупил людей и загрузил партию наркоты. — На том конце провода рассмеялись, действительно, для Чонгука это было слишком очевидно. — Да, мы уже дали знать его людям. Намджун отключается, дождавшись одобрения его работы. Он это все не очень любит, но таков его мир. День свадьбы настаёт неожиданно быстро для Джина, не то чтобы срок два дня между вечером устроенным в честь их свадьбы и самой свадьбой большой срок, но Сокджин не думал, что время настолько скоротечно. Он был на примерке костюма два раза, это всё что он помнит о подготовке к этому "знаменательному" дню. Чонгук не ночевал в его доме с того вечера, Джин пытается хотя бы в мыслях сказать в "нашем" доме, но ничего не выходит. Утром к нему зашла горничная, наверное она хотела его разбудить, но ей это не удалось, ведь он не сомкнул глаз со вчерашнего дня. Нервы натянуты как канаты, тошнота подступает к горлу, возможно ему бы проблеваться и станет легче, но вот незадача, нечем. Он не может смотреть на еду, все, абсолютно все вызывает отвращение. Джин делает усилие над собой и просит сделать ему сладкий чай, ведь свалиться в обморок на собственной свадьбе не то чего он хотел бы. Особенно зная, как доставит этой слабостью удовольствие новоиспеченному супругу. Время 11:00 ему пора выезжать, семья Чон арендовали шикарный ресторан на берегу реки с собственной террасой, собственно на ней и пройдет регистрация брака. Сокджин не понимает к чему это всё, почему бы тихо не подписать документы и разойтись по комнатам, но высший свет не может так заключать брак. Первая свадьба Джина была не менее шикарной, море цветов, фешенебельный ресторан, костюмы с ценниками в шесть нулей, лучшие повара Сеула составляли меню под вкусы многочисленных гостей. Джин уверен, эта свадьба будет с не меньшим размахом. Интересно, Чонгуку это всё нужно? Или он также как и Сокджин будет закатывать глаза в глубине души. Задумавшись он не заметил как машина плавно остановилась перед дверьми заведения. Сокджин поправил ворот идеально выглаженного пиджака и тяжело вздохнув вышел из автомобиля. Гости в большинстве своем собрались, Джин кинул взгляд на парковку, он невольно искал среди многочисленных авто премиум класса, машину своей семьи. Зачем? Может хотел отыскать Тэхена? Сокджин не ответит на этот вопрос, просто в этот день, он был бы рад увидеть рядом кого-то родного. Громкий смех врезался в уши, Джин повернул голову и заметил Чонгука, он стоял в компании незнакомых ему людей. Чон выглядел, нужно это признать, потрясающе. Он действительно был красив. Черные, пошиты под классику брюки, но чуть зауженные к низу, в них была заправлена угольно черная атласная рубашка, она не сидела слишком свободно и хорошо обтягивала его подкаченную грудь, мышцы играли под скользящей тканью, пиджак, судя по всему он снял, так как Джин его не увидел на нём. Сокджин усмехнулся, как и на первой свадьбе, его одели в белый костюм, как невесту, а супруга в черный. Ему не было обидно, нет, просто это всё так напоминало о Раоне, та же фамилия, та же семья, тот же жених, даже будут те же самые гости, скорее всего! Но не будет Раона. — Пойдёмте, — учтиво позвал один из псов Чонгука. Белые стулья, дорожка усыпанная цветами, металлическая арка с извивающимися, словно лианы, узорами. Гости рассаживаются на свои места, Чонгук стоит возле арки, его поза, взгляд, выражение лица, всё кричит в нем, что он чертовски доволен собой. Он как будто действительно выходит замуж по любви. Не знай Джин, что он просто больной ублюдок, на секунду бы поверил в искренность его чувств. К нему подходят гости, жмут руки и тот улыбается им в ответ, принимает поздравления, чуть кланяясь, ебаный лицемер. — Сокджин, — Джин обернулся, позади него стоял отец, — пойдем, сын, я отведу тебя к алтарю. Ким Даиль расплылся в самодовольной улыбке, Джин пытался унять дрожь в руках, когда брал под локоть своего отца, но у него ничего не вышло. С каждым шагом, он замедлялся, коленки тряслись и это было видно, волнение как те лианы на арке, окутывало его, укрывало с головой, не давая нормально дышать и ступать ровной походкой. Его крупно трясло и он уверен, каждый из присутствующих заметил это. Когда он увидел носки туфель Чонгука, Джин заставил себя поднять голову, все это время, он смотрел себе под ноги. Боже, какой позор! Он обещал себе, клялся накануне ночью, что дойдет до алтаря с гордо поднятой головой, но страх неизвестности того что с ним сделает Чон, пересилил гордость и силу духа. Всё же по щелчку пальцев ты не превратишься из пугливого котёнка в величественного царя зверей. — Да, — и Сокджин уверен, что слышал как крышка гроба захлопнулась над ним. Чонгук крепко схватил его за руку, сильно сжимая ладонь, он одевает кольцо на палец, на котором ещё осталась белая полоска от прошлого, он смотрит прямо в глаза, показывается кончик его языка, что скользит меж криво усмехающихся губ. Джин аккуратно тянет свою руку, чтобы тот отпустил, но Чон лишь сильнее сжимает его руку и подаётся вперёд, впиваясь в плотно зажатые губы. Гости хлопают, что-то кричат, говорят, а Джин лишь слышит свое бешено стучащее сердце. — Ты сегодня мило выглядишь, — оторвавшись, шепчет Чонгук, следом прикусывая мочку уха. Сокджин резко дёргается от него, но рука Чонгука на его талии не даёт отдалиться. — Улыбайся, у тебя вид, будто ты недавно овдовел, — с пропитанной желчью интонацией говорит Чонгук, он отстраняется от Джина, освобождая его от объятий и развернувшись к гостям, принимает первые поздравления от семьи. Сокджин распахнул глаза, не веря своим ушам, он хотел бы не удивиться, ведь это Чонгук, но блять, Раон был его родным старшим братом! Слёзы обиды увлажнили глаза, ещё немного и он не сможет сдержаться. Неожиданно кто-то крепко обнимает его. — Поздравляю, Сокджин, — Тэхен отстраняется и обеспокоенно заглядывает ему в глаза. — Ты в порядке? — Да, спасибо, — еле шевеля губами, отвечает он. Чонгук замечает Тэхена, что слишком близко стоит к его теперь официальному супругу. Он готов прямо сейчас разбить ему лицо, но вокруг слишком много людей, которым необязательно знать эту сторону Чонгука. Сыин, Ким Даиль, мать Джина, все подходят и что-то говорят, родители Чонгука также сухо бросили пару дежурных фраз молодым. Что-то взбунтовалось внутри Чонгука, нет, его игрушку нельзя никому трогать! Он прожил момент эйфории, говоря у алтаря: "да", не от любви к этому человеку, но от осознания принадлежности. Сокджин целиком и полностью в его власти, призрак Раона испарился в тот самый момент, когда они официально стали супругами. Заметив Джина у входа в ресторан, Чон не мог скрыть улыбки, это прекрасное в своей растерянности лицо, грусть пропитала каждую клеточку его нежной кожи. Нечто дикое кричало в Чонгуке "МОЁ", это как получить редкую красивую вещь, драгоценность, поставить ее на полку и периодически стирать пыль, и ни в коем случае не позволять кому-то другому касаться её. Но отличие лишь в том, что Чонгук не будет ее беречь от себя, смысл наверное кроется в этом, что лишь ему будет позволено делать со своей вещью всё что угодно. Этот балаган уже затягивается и Чонгук резко взяв за руку Джина направляется в ресторан. Гости шумно переговариваясь последовали за ними. — Какого хуя, Сокджин? — шипит Чон, — Не забывай кому ты теперь принадлежишь. Чонгук идёт настолько быстро, что Джин еле поспевает за ним, он все ещё не до конца пришел в себя и смысл слов мужа до него не доходит. Да пусть говорит всё что угодно, Джин просто хочет, чтобы этот день закончился как можно скорее.