Мы еще увидимся, Майор.

      Шел 2007 год. Прошло почти восемь с половиной лет с той самой битвы. Гарриет вот-вот должно было исполниться двадцать семь. Возраст мог сказать о том, как много Гарри уже видела в этом мире, как много опыта набралась. И учитывая события трех лет, о которых волшебница старалась не думать, духовно ее можно было назвать достаточно взрослой. Но вот касаемо другого…       Она не изменилась. Гарриет каждый день смотрела в зеркало и не понимала, отчего на детском лице с яркими зелеными глазами не появилось ни только ни одной морщинки, но и впалости в скулах, что так свойственна взрослым. Всем было известно, что с возрастом скулы заостряются.       Гарриет когда-то в свои восемнадцать выглядела слишком молодо. И это было мило и притягательно. Но когда это происходит в более зрелом возрасте, то начинает настораживать. Впрочем, Гарриет пока не задумывалась об этом, что не скажешь о других.       Это вызывало множество вопросов, особенно со стороны магического общества. Одни поговаривали, что Гарриет использует чары. Другие, что волшебница увлекается некромантией, ища бессмертие.       Все это было росказнью тех, чьи слова вряд ли стали брать в расчет. Вот только слухи доходили до Гарриет. И в который раз она лишь улыбнулась. О ней, девочке-которая-выжила, всегда что-то говорили с тех самых пор, как исполнилось одиннадцать. И это было лучше, чем сидеть в чулане и быть безымянной, не берущейся в расчет тенью Дурслей.       Гарриет много где бывала, хотя, по большей части, предпочитала европейские страны. Новый свет она обошла стороной. Вероятно, воспоминания о прошедших событиях все-таки не давали ступить на те земли. Хоть Гарриет и сомневалась пока в реальности произошедшего. «Что еще могло произойти в чертогах Смерти? Может все это фальшь и Вершительница судеб лишь хотела показать мне мир в другой ипостаси?»       Побывала Гарриет и у Виктора, как и планировала. Помнится, тот шел на бал с Гермионой, но поцелуй подарил именно ей, Гарри. Была ли это влюбленность или просто порыв каких-то непонятных чувств ввиду сплоченности и зарождавшейся дружбы? Гарриет не знала, да и не хотела, наверное.       Тот, хоть и не ожидавший прибытия девушки, проявил радушное гостеприимство. Познакомил со своими родителями. Крам-старший занимался выведением новых пород магических животных. А вот мать оказалась целителем, в свободное время выращивала самые редкие травы в своей теплице.       С матерью Виктора Гарриет нашла язык, проникаясь идеями и укрепляя свое желание попробовать себя в роли целителя.       Раньше Гарри хотела стать значимой для магического мира. Приключения будто сами находили ее, подталкивая к мыслям о будущей профессии. Они с Роном хотели стать аврорами, спасать магическое общество и делая его лучше. Но со временем эта идея исчерпала себя. Рон уже думал о том, чтобы стать загонщиком и играть за свою страну в Квиддич, хоть идея стать аврором все еще была жива в сердце друга. А Гарри…она не знала. Какая-то неопределенность поселилась в девушке.       Путешествуя целый год, Гарриет определилась. Она хочет все так же спасать людей. Только другим путем.       Сначала Гарри сдала ЖАБА, потом попросилась в ученики к одному из целителей в Мунго. И с этого момента девушка могла бы успокоиться, наконец-то, найдя свое место под солнцем.       Но проходили месяцы, а что-то не давало покоя. А ведь Гарриет даже перестала думать о Джаспере. Желание остаться в магической Британии переросло в пытку. Друзья не смогли стать утешением. А стены ее нового дома в Хогсмиде давили. Даже уют в Норе уже не казался таковым.       Гарриет возобновила свои путешествия, все больше отдаляясь от людей, от чего-то магического. Единственное, с чем девушка так и не смогла расстаться — Дары Смерти. Гарриет часто думала избавиться от напоминания пережитого, но так и не предприняла попытки. Плащ-невидимка был памятью о роде, об отце. Бузинная палочка грела ладонь, заменяя старую с пером феникса. А вот кольцо приковывало взгляд, не давало выкинуть себя. И теперь сияло на пальце Гарриет.       В один из дней, отдалившись от всех знакомых, всего волшебства, что ранее окружало и вступало с девушкой в контакт, Гарриет перебралась в магловский мир окончательно. Она не забыла в себе магического начала, сохраняя желание творить магию лишь для себя. Та лилась из бузиной палочки, пока никто не видел, радовала Гарриет и наполняла жизнью. Гарри часто запиралась в своем магловском доме, творя какие-то незамысловатые чары и, таким образом, развлекая себя.       Оказывается, так уединенно и спокойно жить у Гарриет долго не вышло. Она могла гулять по улочкам Нюрнберга хоть каждый день, ездить в любой другой город своего временного государства, даже в любую другую европейскую страну. Хоть каждый день добираться до Англии. Могла быть свободной не только в передвижении, но и в действиях. До тех пор, пока это все не наскучило. Редко связываясь с друзьями и уйдя из Мунго, Гарриет поняла, что чувствует себя одиноко и некомфортно. Ей не хватало чего-то нового. Точно так же девушка себя чувствовала, когда в последний раз уезжала из Британии.       Вспоминая о Хогвартсе, как незаметно в стенах школы пролетели шесть лет, Гарриет планировала дальнейшую свою судьбу. Девушка совершенно не знала, куда поехать. Поэтому так и дальше бы думала или вовсе собралась бы в путешествие с неизвестным концом, пока случайное решение не затянуло ее в один из университетов Нюрнберга.       Желание продолжить целительство, только среди маглов, воодушевило Гарриет. Это сильно поменяло жизнь волшебницы. Сначала поступление и обучение магловским способам целительства было сродни желанию заглушить скуку и одиночество. Гарриет давно отошла от этого и никак не представляла себя в роли магловского врача. Потом науки, преподаваемые профессорами, стали затягивать. В мыслях Гарриет не было такого, что по окончанию обучения она будет лечить маглов. Нет…скорее это просто дополнило бы ее знания, помогающие лечить волшебников. Просто какие-то интересные знания. Это напоминало будни в Хогвартсе, вот только сильно не хватало друзей, чего-то волшебного и старых профессоров.       Но вскоре Гарриет поняла, что это не просто интерес. Шел 2007 год, Гарри доучивалась на последнем курсе. Никто не властен знать своего будущего, волшебница не многим отличалась от всех. И не могла предполагать, что будет дальше. Однако Гарриет знала точно — ее растянувшееся спасение от скуки в виде изучения магловской медицины еще сыграет роль в жизни.       Жизнь должна была течь размеренно и спокойно, ведь пока Гарриет не могло ничего тревожить. Поттер даже начала нравиться эта неопределенность, редкие письма от друзей, некоторые встречи со знакомыми среди маглов и уютный домик. До одного дня.       Сочельник встретил морозным утром. Маленькие снежинки летели с неба, а снег под ногами приятно скрипел. К обеду взошло солнце, теперь снежное покрывало на земле больше походило на пышное, отливающее серебром, одеяло. Смотря сквозь застрявший в ресницах снег, Гарриет приветливо улыбалась людям, что со счастливыми глазами украшали свои дома. Этот день был слишком приятным, благоприятствующим походу на небольшую ярмарку, устраиваемую в городе.       Гарриет согласилась отправиться туда с двумя приятными девушками, что по совместительству являлись и одногруппницами, и приятельницами. Ведь на Рождество Гарри уже улетела бы в Англию. Друзья и названная семья заждались ее. — Пойдем туда, — инициатором их маршрута выступила Хельга, низенькая, с румяными щеками и голубыми глазами девушка. Ее, укутанная в варежку, рука показывала на какую-то женщину, тучную, укатанную в толстые слои зимней одежды. Та, сидя на стуле, что-то нашептывала юноше. — Говорят, предсказывает будущее.       Будущее Гарриет не любила. И все ведь началось с пророчества, что определило дальнейшую судьбу Гарри. Стало причиной смерти родителей и наполненной печалями жизни. И Гарри могла спокойно отказаться, но, пару секунд обдумав происходящее, все-таки согласилась.       Вряд ли здесь затесался маг-провидец, а магл вряд ли сказал бы что-то стоящее.       Будто прочитав мысли Гарриет, женщина повернулась, разглядывая волшебницу пронзительным взглядом своих карих глаз. Отогнав от себя какие-то смутные сомнения, Гарри все-таки подошла ближе. Женщина не сводила с нее глаз, заставляя тело волшебницы покрыться мурашками. — Подари мне немного возможностей существовать в тесной человеческой оболочке, а я дарую тебе возможность знать часть истины, — прошептала женщина так, чтобы услышала ее лишь Гарриет. Гарри вздрогнула. Уж она-то знала каково это действительно существовать в чужом теле. Однако сказанные слова не смогла воспринять всерьез. Волшебница без возможности оторвать взгляд от глаз женщины потянулась к карману, доставая несколько магловских купюр.       Все это казалось каким-то шарлатанством, но Гарри рискнула. Ей было в какой-то мере даже любопытно, что скажет магла. — Ты не выполнила своего обещания. Выполни и обретешь счастье, — слова, как гром среди ясного неба, ударили по Гарри, заставив пошатнуться. Она всегда сдерживала обещания. И лишь одно не учла.       Обещанная встреча с Джаспером так и не состоялась. И Гарриет не могла винить себя в невыполненном, ведь умерла в том сне. Она ведь даже не могла наверняка знать: реальность то или вымысел. Даже смогла больше не думать о случившихся событиях, пока эта женщина не напомнила. Не напомнила о том, из-за чего Гарриет терзалась поначалу.       Гарриет даже на секунду поверила в реальность тех трех лет. Но не смогла поверить в то, что Джаспер мог ждать ее все это время. Кое-как вымолвив благодарность, Поттер хотела уйти, пока провидица не сказала кое-что еще: — Ты жива, но душа твоя все еще под вуалью Вершительницы судеб. И это тебе еще аукнется…