🦌
До сих пор удача действительно благоволила Шэнь Цяо. Он осознаёт это, когда неожиданно остаётся без ночлега. До сегодняшней ночи он всегда натыкался на какой-нибудь небольшой придорожный храм, в котором ему позволяли переночевать, или на ветхую гостиницу со свободным местом в конюшне, или, по крайней мере, на заброшенную хижину. Сегодня же нет ничего. Шэнь Цяо чувствует, как на улице опускается температура, чувствует, как усиливается ветер, но вокруг него нет ничего, что могло бы предложить приют. А потом, словно всего этого уже не было достаточно, в глубине его сознания появилось неисчезающее предчувствие, что что-то злое приближается к нему. Шэнь Цяо качает головой пытаясь избавиться от этих бесполезных мыслей, и продолжает свой путь. Может быть ему удастся найти какое-нибудь укрытие от холода через десять шагов… или может быть, двадцать… или пятьдесят… Усталость медленно накрывает его, и Шэнь Цяо становится неприятно от осознания слабости собственного тела, которое так восприимчиво к внешним воздействиям. Он больше не может отрицать ни холод, ни боль в ногах. Что хуже, он не может отрицать то, как ощущает свою уязвимость, бесполезность, когда тащится по снегу, не имея никакой возможности помочь себе. — Молодой господин, я могу спросить, что ты здесь делаешь в столь поздний час? С губ Шэнь Цяо срывается вскрик из-за низкого голоса, который звучит так близко к его уху, что он может почувствовать теплоту дыхания на своей коже. — Кто? — он разворачивается, вытягивая руки в слабой попытке защититься. Шэнь Цяо слишком хорошо понимает, что он больше не тот могущественный мастер ордена, каким был раньше, но то, что кто-то может подкрасться к нему совершенно незамеченным, вызывает у него ещё одну волну беспокойства. И оно только усиливается, когда тонкие пальцы обхватывают его руку и поднимают её вверх, а затем он чувствует, что что-то мягкое касается её тыльной стороны. Шэнь Цяо пытается отдёрнуть руку, но хватка вокруг его пальцев усиливается, и он чувствует, что его тянут вперёд, а затем чьи-то руки удерживают его за плечи. В воздухе витает нежный аромат тепла и древесных благовоний. — Просто прохожий, заметивший кого-то, находящегося в опасности, — снова раздаётся низкий и мелодичный голос. — Этот молодой господин, кажется, очень расстроен. Я могу предложить свою помощь? Шэнь Цяо прикусывает язык, прежде чем инстинктивный отказ успевает сорваться с его губ. В этом человеке, в этом мужчине, стоящем перед ним, есть что-то такое, что заставляет его нервничать. Это похоже на слабое беспокойство, которое возникает, когда смотришь на тёмные тучи, собирающиеся на горизонте, обещающие шторм. Но это чувство совершенно неоправданно, ведь этот мужчина не сделал ничего, чтобы заслужить его. Он даже любезно предложил свою помощь, а Шэнь Цяо вместо благодарности отнесся к нему с подозрением. Если бы только Шэнь Цяо мог видеть его лицо. Он всегда считал себя хорошим знатоком людей, несмотря на заявление его шиди о том, что такая самооценка была совершенно неверной. Но не имея возможности читать выражения лиц или язык тела, Шэнь Цяо оставался в растерянности. Полный решимости не позволить своему беспокойству затуманить его рассудок, Шэнь Цяо выдавливает из себя улыбку. — Тогда мне, возможно, придётся побеспокоить вас. Я ищу место, где можно остановиться на ночь. — О? Хватка на его плечах исчезает, и Шэнь Цяо слышит хруст снега, когда этот человек делает ещё один шаг ближе. Тёплый запах благовоний внезапно окутывает Шэнь Цяо, и он сопротивляется желанию сделать шаг назад, когда чувствует такую близость. Когда мужчина снова начинает говорить, Шэнь Цяо понимает, что они стоят лицом к лицу. — Тогда я буду более чем счастлив услужить. По воле судьбы, у меня есть небольшой домик недалеко отсюда, и молодому господину там будут очень рады. У Шэнь Цяо перехватывает горло, когда нежные пальцы касаются его щеки, и теперь он и правда делает шаг назад. Он складывает руки и кланяется. — Спасибо вам большое. Но мне нечего предложить вам взамен. Низкий смешок и Шэнь Цяо хлопают по руке. — Твоя компания будет достаточной компенсацией. Шэнь Цяо не уверен, как компания слепого человека, который не мылся несколько дней, может считаться приятной, но не озвучивает эту мысль вслух. Вместо этого он кланяется ещё ниже. — Тогда я могу только ещё раз поблагодарить вас за вашу щедрость. Могу я узнать ваше имя? — Ты можешь называть меня Янь Уши, — говорит мужчина, и Шэнь Цяо слышит улыбку в его голосе. — А этого молодого господина зовут…? — Моя фамилия Шэнь, имя — Шэнь Цяо. — Очень рад знакомству с тобой, А-Цяо. Шэнь Цяо изо всех старается сохранить нейтральное выражение лица при столь фамильярном обращении. Янь Уши так любезно предложил свою помощь, так кто же такой Шэнь Цяо, чтобы отказывать ему в простом имени? — Тогда А-Цяо позволит мне привести его к себе домой? — спрашивает Янь Уши, и прежде чем Шэнь Цяо успевает ответить, одной рукой его обхватывают за талию, другую просовывают под колени, и он чувствует, как его поднимают. — Я… э-э… — это всё, что он успевает сказать, прежде чем шум ветра внезапно врывается ему в уши. Он рефлекторно обнимает Янь Уши за шею и наклоняется. Он очень удивлён, когда вместо ткани у него под щекой оказывается голая кожа. Одежда Янь Уши порвана? Но Шэнь Цяо понимает, что задавать такой вопрос было бы неблагодарно, поэтому вместо этого он спрашивает: — Вы из цзянху? — Ха, можно и так сказать, — легко отвечает Янь Уши, и по дуновению воздуха над его головой Шэнь Цяо понимает, что собеседник, должно быть, смотрит на него сверху вниз. — У меня не особо много способностей, и я не являюсь членом какого-либо великого ордена. Я просто немного занимаюсь самосовершенствованием, вот и всё. — Понятно, — выдавливает Шэнь Цяо. — А-Цяо тоже из цзянху? — Я… когда-то я был его частью. Но теперь я ищу новый жизненный путь. Янь Уши смеётся — его смех — яркий звук, в котором есть какая-то острота — и похлопывает Шэнь Цяо по талии. — Всегда хорошо следовать своим собственным стремлениям. Шэнь Цяо, у которого нет никаких стремлений, кроме как добраться до ближайшего города, улыбается. — Боюсь, у меня это не очень хорошо получается. Он чувствует, как что-то касается его виска, и слышит голос Янь Уши совсем близко. — Тогда хорошо, что я встретил А-Цяо. Я с радостью помогу ему во всём, если он позволит. — Я не могу навя… — Шэнь Цяо замолкает из-за внезапного удара, благодаря которому он понимает, что они снова приземлились на твёрдую землю. И действительно: когда Янь Уши осторожно опускает его, его ноги касаются земли. Он сразу же немного съёживается — снег здесь, кажется, навалил ещё выше — и дрожит от холодного ветра, который атакует его теперь, когда тело Янь Уши больше не защищает от него. — Это не навязчивость, А-Цяо. Я уже говорил тебе, что ты платишь мне собой и своей компанией. Рука на пояснице направляет Шэнь Цяо вперёд. Он не может припомнить, чтобы к нему так часто прикасались с тех пор — вообще-то, никогда. Янь Уши кажется не имеет никаких тормозов, когда дело касается личного пространства, и Шэнь Цяо говорит себе, что видимо его спаситель такой сам по себе. И поэтому он не уклоняется от прикосновения — потому что он любезен, а не потому что эти прикосновения кажутся ему чем-то хорошим… Скрип двери выводит его из задумчивости, и внезапно холодный воздух сменяется теплом. Откуда-то доносится потрескивание огня. Шэнь Цяо подводят ближе к теплу, а затем лёгким толчком по плечам заставляют сесть. — Подожди здесь, А-Цяо. Я посмотрю, найду ли я для тебя что-нибудь поесть. — Вы не должны… Внезапно палец касается губ Шэнь Цяо, заставляя его закончить свою фразу сдавленным вздохом. — Тс-с-с, — говорит Янь Уши и медленно проводит пальцем вниз. Он цепляется за нижнюю губу Шэнь Цяо, и тот может почти почувствовать вкус древесных благовоний, аромат которых слышал раньше. Шэнь Цяо тяжело сглатывает. — Тогда… спасибо вам за всё, что вы для меня делаете. — Это я должен благодарить тебя, А-Цяо, за то, что ты благословил мой взор таким прекрасным зрелищем. Теперь Шэнь Цяо уверен, что в словах собеседника есть хотя бы намёк на насмешку. Он никак не мог поверить, что Шэнь Цяо, который провёл в дороге несколько дней и выглядел соответствующе, мог быть красивым. Некоторое время спустя Шэнь Цяо медленно опустошает свою миску рисовой каши. Это довольно простое блюдо и не слишком ароматное, и всё же он никогда не ел ничего более вкусного. Она согревает его изнутри, избавляя от холода, проникшего в кости. Янь Уши спокоен, пока Шэнь Цяо ест, но молодой мужчина ощущает на себе его взгляд, словно настоящее прикосновение. — А теперь не хочешь ли ты принять ванну? Я уже приготовил её в соседней комнате. Конечно, я готов предложить свою помощь с купанием, если потребуется. Эти слова наконец заставляют жар прилить к щекам Шэнь Цяо. — Я… э-э-э… я справлюсь сам. Спасибо вам, Янь Уши. За всё, что вы для меня сделали, я никогда не смогу надеяться отплатить вам тем же. И снова этот низкий смешок, а затем рука накрывает руку Шэнь Цяо, лежащую на столе. — Ты уже отплатил мне, Шэнь Цяо. Прошло много времени с тех пор, как меня так развлекали. Эти слова звучат действительно странно, но Шэнь Цяо дружелюбно кивает. — Я и правда не знаю, что бы я делал без вашей помощи, — он встаёт и кланяется в сторону Янь Уши. С губ Янь Уши срывается низкий звук, почти похожий на мурлыканье, Шэнь Цяо не чувствует вокруг себя даже намёка на шевеление воздуха, но внезапно слышит голос позади себя. — Тогда позволь мне отвести тебя к ванне. Нежные руки оказываются на талии Шэнь Цяо, и он чувствует, как его разворачивают и направляют вперёд. — Осторожнее, А-Цяо, здесь порог, — хватка вокруг его талии усиливается, и внезапно Шэнь Цяо приподнимают, и предполагаемый порог оказывается позади. — Вот так, — весело комментирует Янь Уши, похлопывая Шэнь Цяо по талии. — Ванна прямо перед тобой. Если понадобится помощь, просто позови. Шэнь Цяо кивает. Он чувствует лёгкое головокружение, но вовсе не от тепла, исходящего от воды. Происходящее кажется нереальным, и Шэнь Цяо на мгновение задумывается, не лежит ли он сейчас на заснеженной тропинке, медленно умирая от холода. — А-Цяо? — А, да. Спасибо. Тогда я приму ванну, — Шэнь Цяо поворачивается и улыбается, надеясь, что выглядит непринуждённым. Затем он слышит, как закрывается дверь. Только когда Янь Уши покинул комнату, Шэнь Цяо только тогда замечает, насколько сильно ощущается его присутствие. Шэнь Цяо действительно интересно, кто этот человек, который так самоотверженно помогает ему.🦌
Шэнь Цяо просыпается от самого спокойного сна за последние недели. Сначала он немного дезориентирован, и его удивляет то, что его кровать так отличается от той, к которой он привык на Сюаньду. Она слишком мягкая, слишком тёплая и пахнет как… Воспоминания возвращаются к нему внезапно, и он садится так резко, что у него начинает кружиться голова. Он не в своей комнате на горе Сюаньду. Его шиди не постучится в его двери с вопросом не собирается ли сегодня Шэнь Цяо покинуть свои уединённые покои. Нет, всё это потеряно для него. Шэнь Цяо делает глубокий вдох, вдыхая запах древесных благовоний и выдыхает свои воспоминания, опускает ноги на пол и осторожно пробирается через комнату. К счастью, она оказывается довольно пустой, и он достигает двери, не вступая в болезненное знакомство с расставленной по комнате мебелью. Он вспоминает, как Янь Уши предупреждал его о пороге, и делает большой шаг через него. После этого он понятия не имеет, где он находится. — Янь Уши? — зовёт он, на ощупь пробираясь вдоль стены. Время от времени он натыкается на что-то, похожее на картины или гобелены, и однажды он натыкается на вазу, которую едва успевает поймать, прежде чем она упадёт на пол. Затем ощущение под его пальцами меняется, и он понимает, что добрался до другой двери. Когда он осторожно толкает её, его встречает порыв ледяного ветра. Он инстинктивно вздрагивает и едва не отшатывается назад. — Янь Уши? Откуда-то из-за стены холода под завывание ветра до Шэнь Цяо доносятся странные звуки, что-то похожее на лязг мечей. Он делает неуверенный шаг навстречу снегу. — Янь Уши? Вы снаружи? Шаг за шагом Шэнь Цяо продвигается вперёд. Он поднимает руку, чтобы заслониться от сильного ветра, бьющего в лицо. Почему здесь так холодно? Вчера же всё было не так плохо? Он делает ещё шаг и… под его ногами оказывается пустота. Он испуганно вскрикивает, его желудок скручивает из-за резкого движения вниз. Он протягивает руку, отчаянно пытаясь за что-нибудь ухватиться, но перед ним одна лишь пустота. Кто-то обхватывает его за талию и тянет назад. — Ты так сильно хочешь вновь покинуть меня, А-Цяо? — раздаётся глубокий голос. Шэнь Цяо не может ответить. Он тяжело дышит от прилива адреналина, который всё ещё не утих, и хватается за руки, держащие его за талию. Он позволяет себе откинуться назад, слишком занятый попыткой сделать вдох, чтобы задумываться о приличиях. Он снова чуть не упал. Он ощутил всё это так ясно: знакомое чувство полной беспомощности, когда он мог только ждать неизбежной боли, когда падение прекратится. — А-Цяо. Успокойся. Ты в безопасности. — Я… в безопасности? — дыхание Шэнь Цяо постепенно выравнивается. Тепло за спиной и приятный запах благовоний, наконец, успокаивают его. — Спасибо… Спасибо вам, Янь Уши. Я… где мы? Янь Уши смеётся и отпускает Шэнь Цяо, который тут же оборачивается и тянется за чем-то, что может заверить его, что он всё ещё защищён от падения. Его хватают за руку. — Мы на моей горе, конечно! — Янь Уши произносит эти слова так, словно это самая естественная вещь на свете. — Это место, где я живу. Может быть, мне следовало сказать тебе, но я никак не ожидал, что А-Цяо захочется выйти на неторопливую прогулку так рано утром. — Мне и в голову не приходило, что мы можем быть на горе… — Очевидно, что нет. Но, А-Цяо, не волнуйся. Я не позволю тебе упасть, — Янь Уши снова улыбается и тянет Шэнь Цяо за руку. — Разве ты не голоден? Шэнь Цяо не двигается. — А-Цяо? — Вы живёте совсем один на этой горе? Янь Уши замирает. — Это настолько необычно? — голос Янь Уши лишён эмоций. Шэнь Цяо подавляет свою нервозность. — Я не об этом. Я бы никогда не посмел судить. Но разве вам не бывает одиноко? Удушающая атмосфера тут же рассеивается, Янь Уши хрипло смеётся. — Не хотел бы А-Цяо переехать и составить компанию этому скромному человеку? — Я… Я не… — Я шучу. Не нужно придумывать оправдание. Так уж получилось, что я занятой человек и бываю здесь не так уж часто. Так что, боюсь, в какой-то момент мне придётся вернуть А-Цяо в мир. Шэнь Цяо с облегчением вдыхает морозный воздух. — Это… это вполне нормально. Мне самому нужно кое о чём позаботиться. — Но прежде чем мы уйдём, я должен настоять, чтобы ты позавтракал. Ты уже так сильно ослаб, так что не будет никакой пользы, если ты упадёшь в обморок через несколько дней после того, как я позаботился о тебе. Шэнь Цяо кивает и следует за Янь Уши обратно в дом. Его прежние сомнения относительно этого человека почти полностью развеялись. Может быть, он действительно просто бродячий совершенствующийся, у которого нет других мотивов, кроме желания помочь.🦌
— Здесь мы должны расстаться, — говорит Янь Уши. Шэнь Цяо не уверен, где именно находится это «здесь», но он надеется, что недалеко от города. Он сказал Янь Уши, что его следующий пункт назначения, — ближайшее крупное поселение, не желая навязываться и просить, чтобы его доставили на гору Сюаньду. — Спасибо вам за всё, что вы для меня сделали, — говорит Шэнь Цяо и кланяется. — Без вашей помощи я не уверен, что у меня бы что-нибудь получилось. — Хм-м-м, верно, — хмыкает Янь Уши, и Шэнь Цяо чувствует его пальцы, приподнимающие его подбородок. — Помни, что твоя плата — твоё общество. Может быть, однажды я приду и потребую его ещё больше. Шэнь Цяо улыбается. — Очень хорошо. Я буду рад предложить его вам. — Тогда это обещание. Внезапно Шэнь Цяо чувствует, как его тянут вперёд, и он оказывается зажат в кольце рук Янь Уши. Он слишком медленно реагирует, и его собственные руки неловко оказываются зажаты между их телами, но это ни в малейшей степени не останавливает Янь Уши. Он прижимается щекой к голове Шэнь Цяо и крепко обнимает, почти до боли. Шэнь Цяо открывает рот, чтобы возразить, но им овладевает странное чувство. Словно поток горячей воды или, или, быть может, поток холодного пламени проносится через его тело. Он задыхается и хватается за ворот одежд Янь Уши, не уверенный, хочет ли он оттолкнуть его или притянуть к себе невероятно близко. Янь Уши смеётся ему в волосы, а его пальцы впиваются в бёдра Шэнь Цяо, словно он пытается слить их тела воедино. Как внезапно всё это началось, так же быстро оно заканчивается, и тепло тела Янь Уши, прижатого к его телу, сразу же исчезает. Шэнь Цяо тяжело дышит, но прежде чем он успевает осознать это, ему в руки вкладывают что-то тонкое и гладкое. — Как слепой человек может ориентироваться в этом мире без бамбуковой палки? — говорит Янь Уши, и в его голосе неподдельное удивление. Шэнь Цяо, вероятно, выглядит очень глупо, замерев с полуоткрытым ртом, не в силах подобрать слова. — Город всего в нескольких ли отсюда, — Янь Уши заходит ему за спину и поворачивает в нужном направлении, которое предположительно должно привести его в город, пальцы мужчины лениво скользят по рукам Шэнь Цяо. — Просто иди по этой дороге. Я бы сопроводил тебя и дальше, но мне… неуютно в этом городе. — Я… я понимаю, — слабо отвечает Шэнь Цяо. — Мы обязательно встретимся снова, А-Цяо. Шэнь Цяо изо всех сил пытается прийти в себя и кивает. — Если так будет угодно судьбе. Янь Уши усмехается. — Судьбе. Я не доверяю судьбе. Я сам об этом позабочусь.🦌🦌🦌
Может быть, это благодаря заботе Янь Уши, а может, потому что его тело восстанавливается, но внезапно Шэнь Цяо чувствует себя намного сильнее. Через три месяца он покидает город, чтобы продолжить свой путь обратно на гору Сюаньду. Зима медленно уступает место весне, и пронизывающий холод, который был полноправным хозяином в этих землях, смягчается. Город оказывается для Шэнь Цяо, который никогда не был среди такого большого количества людей, совершенно новым опытом. Это слегка сбивает с толку. Шэнь Цяо проводил свои дни в заброшенном храме, время от времени берясь за какую-нибудь работу. Его соседи по храму, несколько детей-попрошаек, научили его как прожить, довольствуясь малым. Ещё они пытались научить его, как обманом лишать людей их имущества, но Шэнь Цяо с доброй улыбкой отказался от их уроков, предложив им вместо этого научить их читать. — Но ты же слепой! — возмущённо сказала одна девочка, Сяо Мэй, словно он пытался их одурачить. — Ты даже сам читать не умеешь! Шэнь Цяо усмехнулся. Во всяком случае, жизнь с этими детьми научила его быть терпеливым. Это терпение абсолютно отличалась от того, которому научил его шифу. — Я не всегда был слепым. Я знаю несколько книг наизусть. Я могу купить одну из них на рынке и обучить вас. Сяо Мэй охнула, и Шэнь Цяо услышал, как она советуется со своими товарищами. — Хорошо! Мы согласны! — милостиво сказала она, словно оказывала Шэнь Цяо великую честь. И вот Шэнь Цяо снова стал наставником, хоть и на этот раз совершенно в иной области. Его метод обучения не был идеальным, и его слепота значительно всё усложняла, но, как ни странно, и ему, и детям было весело, хоть они и утверждали обратное. — Разве нет более интересных книг? — надулась Сяо Мэй. Шэнь Цяо намеренно выбрал книгу о разных регионах страны, которая, возможно, была немного скучной, но, по крайней мере, очень простой для понимания. — Да! Могу поспорить на рынке есть книга о звере с горы Хуньюэ! Мы можем почитать её? Шэнь Цяо вздохнул и призвал всё своё терпение. Небылицы о мифических существах не особо подходили для обучения детей основным иероглифам. — Как насчёт того, чтобы оставить такие сложные книги на то время, когда вы немного продвинетесь в своём обучении? Волшебные слова «ваше обучение» снова сделали своё дело — дети всегда гордились, когда их называли учениками. Если он не был занят обучением детей, то гадал, вырезал талисманы, а однажды, что так запомнилось, он даже раскрыл дело о пропавших сливах. В целом, жизнь была не так уж плоха. Помогло то, что Шэнь Цяо необъяснимым образом снова становился сильнее. Он предполагал, что его внутреннее ядро было полностью разрушено, но, как ни странно, в нём всё ещё оставался намёк на внутреннюю силу. Он делал всё возможное, чтобы защитить и взрастить его, но в тот день, когда он вновь почувствовал в себе поток ци, он чуть не заплакал. Но это напомнило ему, что у него всё ещё была другая цель. Он должен был вернуться на гору Сюаньду и проверить орден, хотя в своём нынешнем состоянии он не был достоин присоединиться к нему даже в качестве ученика, не то, что в роли главы. И вот почему теперь он оставляет город позади, направляясь к месту, которое когда-то называл домом. С собой у него несколько чёрствых лепёшек, любезно подаренных бандой детей-попрошаек, которые настояли, что должны отплатить ему за опеку. Он пытался отказаться, но они упрямо совали еду ему в руки. Он слышал, как заплакала Сяо Мэй, когда он выходил из храма. Он оглянулся, но никак не прокомментировал это. Они обязательно встретятся вновь. Если судьба не позаботится об этом, я сам сделаю это, улыбаясь, думает Шэнь Цяо. Он не забыл Янь Уши. Конечно, нет. Иногда он ловит себя на мысли, что скучает по этому человеку и его неспособности прожить даже мгновение, не прикоснувшись к Шэнь Цяо. Интересно, чем сейчас занят Янь Уши? Может быть, он сидит в одиночестве в своём доме на горе? Прощальный подарок Янь Уши, бамбуковый шест, стучит по камням, вторя шагам Шэнь Цяо. Он намного облегчает ориентирование в мире, особенно сейчас, когда Шэнь Цяо может усиливать свои чувства при помощи ци. Он улыбается про себя. Несмотря на все трудности, жизнь прекрасна.🦌
Спустя пять дней пути Шэнь Цяо добирается до маленькой деревни. Уже издалека он услышал смех и голоса и с нетерпением ждал момента, когда он сможет вступить в беседу. Его прошлое я боялось разговоров с незнакомцами, но то, что он стал частью обычного мира, научило его ценить их. Люди бесконечно интересны, и хотя среди них есть те, в чьём разуме кроется злой умысел, большинство из них хорошие. Шэнь Цяо медленно бредёт по оживлённым улочкам деревни, стараясь уклониться всякий раз, когда чувствует чьё-то приближение. — Вон тот господин! Да, вы! С бамбуковой палкой! — раздаётся громкий голос, и Шэнь Цяо оборачивается на звук. Кто-то приближается. — У нас не часто бывают гости, — говорит этот кто-то. Его голос кажется совсем юным, он чист и лёгок, и Шэнь Цяо слышит в нём улыбку. — И это большое упущение, потому что наша деревня прекрасна! Мы знамениты многими вещами, особенно нашей редиской! — Понимаю, — отвечает Шэнь Цяо. Дети, где бы они не находились, всегда находят повод для радости. — И я полагаю, вы — эксперт по редиске? — Моя сестра владеет лучшим рестораном в городе! Она отлично готовит маринованный редис! Шэнь Цяо смеётся. — Тогда я буду глупцом, если не зайду попробовать. — Именно! Его с нетерпением тянут за руку, и Шэнь Цяо позволяет увести себя. Когда они заходят в помещение, восхитительный запах напоминает Шэнь Цяо о том неприятном чувстве, что называется голод. Вокруг слышатся разные голоса, болтающие о том и о сём. У Лао Яна украли цыплят. Сын госпожи Ли соблазнил знатную деву из столицы. Погода в этом году обещает хороший урожай. Всё это удивительно обыденно, и Шэнь Цяо наслаждается атмосферой праздности. В прошлом на горе Сюаньду ему бы и в голову не пришло, что он найдёт удовлетворение в простоте. — Пожалуйста, присаживайтесь здесь, господин! Я скажу сестре, чтобы она приготовила для вас самые лучшие блюда! — Ай! — Шэнь Цяо тянется к мальчику, касаясь его плеча. — У меня не так много денег, пожалуйста, имейте это в виду. Мальчик фыркает. — Да-да, какая разница… Всегда все говорят о таких глупых вещах, как деньги. Стряпня моей сестры стоит каждого медяка! Бормоча себе что-то под нос, он убегает прочь. Шэнь Цяо вздыхает и откидывается назад. Спустя столько дней в дороге просто сидеть под крышей — успокаивает. Через несколько минут он слышит приближение шагов. — Простите? Вы тот красивый господин, которого мой брат похитил на улице? — раздаётся женский голос, и Шэнь Цяо поднимает голову. — Я бы не назвал это похищением. Он заманил меня обещанием хорошей еды, — он улыбается, женщина стонет. — Я столько раз ему говорила, чтобы он перестал так делать! Однажды у него будут неприятности! Хм, полагаю, он хочет, как лучше, но всё же… А, может в меню есть что-нибудь, что вы бы хотели? Но, пожалуйста, не чувствуйте себя обязанным, вы, конечно, можете уйти! — Мне советовали попробовать маринованный редис, — отвечает Шэнь Цяо. — И, может быть, немного риса? — С радостью приготовлю для вас! А для вашего спутника? Шэнь Цяо хмурится. — Я… — Не уверен, предлагаете ли вы тушёную свинину? — Рядом раздаётся низкий голос. Шэнь Цяо вздрагивает. — Конечно, сейчас всё подам! — женщина поспешно уходит, оставляя Шэнь Цяо за одним столиком с… — Янь Уши? — Ты наконец-то покинул этот ужасный город, А-Цяо, — отвечает Янь Уши, и Шэнь Цяо слышит, как он ухмыляется. — Я думал, ты заставишь меня ждать вечно. — Как… как вы нашли меня? Янь Уши накрывает своей рукой руку Шэнь Цяо, лежащую на столе, и прикосновение такое знакомое, такое приятное, что Шэнь Цяо не может удержать тихий вздох, который срывается у него. Даже его ци, кажется, реагирует, перетекая и скапливаясь в пальцах, чтобы почувствовать касание Янь Уши через кожу. — Это было не особо сложно, я просто расспрашивал окружающих, не видели ли они невероятно привлекательного молодого человека. Шэнь Цяо отдёргивает руку и подавляет желание вздохнуть. — Как ваши дела? — вместо этого спрашивает он, потому что это то, что люди должны спрашивать спустя несколько месяцев разлуки. — У меня всё очень хорошо, теперь, когда я вижу насколько хорошо А-Цяо восстановился, — чья-то нога толкает Шэнь Цяо под столом. — Я вижу, ты на верном пути к возвращению на своё место главы ордена. — Как вы узнали, что я был главой ордена? — с некоторым удивлением спрашивает Шэнь Цяо. Он не помнит, чтобы рассказывал Янь Уши о своём прошлом. — О, когда путешествуешь так много, как это делаю я, всегда что-нибудь услышишь. Что-то вроде того, как падение уважаемого мастера горы Сюаньду, чьё тело до сих пор не найдено. — Они искали меня? — Шэнь Цяо ничего не слышал о собственной персоне, пока был в городе, но, возможно, дело было в той компании, что его окружала. — Тебя это удивляет? Разве у тебя не были хорошие отношения с остальными членами ордена? Шэнь Цяо молчит. Снова и снова он пытался похоронить сомнения глубоко в своём разуме, но вопрос Янь Уши вновь вытащил их наружу. Почему он удивлён? Потому, что твой шиди отравил тебя, подсказывает тихий голос. Шэнь Цяо трясёт головой, отгоняя его. Он не может знать этого точно, и несправедливо обвинять Юй Ая, основываясь только на подозрениях. Может быть, всё это большое недоразумение. Это не так, и ты это знаешь, говорит голос. Шэнь Цяо сжимает кулаки, стараясь заглушить голос. Это та причина, по которой он должен вернуться на Сюаньду. Он должен быть уверен. — Я не в плохих отношениях с ними, — с улыбкой говорит он Янь Уши. — Я просто думал, что они сосредоточены на более важных вещах. — А-Цяо, А-Цяо… совсем не осознающий собственной важности, — растягивает слова Янь Уши. — Тогда позволь мне дать тебе небольшой совет. — Прошу. — Не возвращайся в свой орден. Ты слишком важен для них. Или, скорее, твоё отсутствие. Зачем возвращаться в такое место? — Что вы имеете в виду? — Шэнь Цяо смотрит на Янь Уши, нахмурившись. Похоже, что мужчина знает гораздо больше, чем говорит, но Шэнь Цяо не имеет права требовать от него ответов, не тогда, когда он уже так многим обязан Янь Уши. — Разве ты сейчас живёшь плохо, А-Цяо? Зачем искать прошлое, которое больше не имеет значения? Ты мог бы путешествовать со мной. Я могу показать тебе такие уголки мира, о которых ты и не мечтал. Янь Уши звучит нехарактерно серьёзно, и Шэнь Цяо ждёт, что он превратит свои слова в насмешку, но этого не происходит. Вместо этого Шэнь Цяо чувствует на себе тяжёлый взгляд, и он уверен, что, если бы его руки были в пределах досягаемости, Янь Уши взял бы их в свои. — Чтобы сделать прошлое незначительным, нужно сначала покончить с ним. Мне нужно кое-что прояснить. После этого я посмотрю, куда я направлюсь. Янь Уши тоскливо вздыхает. — Трагично. Но кто я такой, чтобы диктовать тебе твой жизненный путь? Я уверен, А-Цяо сделает для себя правильный выбор. — А я уверен, что вы позаботитесь о том, чтобы мы встретились снова, — Шэнь Цяо улыбается. — М-м-м, — почти мурлычет Янь Уши, затем раздаётся шорох ткани, и нежные пальцы касаются щеки Шэнь Цяо. — Прошло так мало времени, но А-Цяо уже так хорошо меня знает. Шэнь Цяо пытается не покраснеть из-за слов и прикосновений, но как это всегда бывает, когда дело касается Янь Уши, тело Шэнь Цяо идёт против воли своего владельца и дерзко льнёт к прикосновениям Янь Уши. Он прочищает горло и резко откидывается назад, чтобы покинуть опасную территорию досягаемости рук Янь Уши. — На самом деле я знаю о вас довольно мало, — говорит он, чтобы отвлечься от румянца на щеках. — Самое важное ты знаешь. За исключением, может быть, моего любимого цвета. Фиолетовый, — Янь Уши дразнит его своим смехом. — Значит, нет никаких интересных историй из вашего прошлого, которыми вы могли бы со мной поделиться? — Ах, прошлое такое скучное. Я забываю всё, что произошло больше месяца назад. Я предпочитаю жить настоящим, — судя по всему, Янь Уши ухмыляется, и Шэнь Цяо хотел бы знать, как выглядит эта ухмылка. Она такая же острая, как и его язык? Или кривоватая, обнажающая зубы? Шэнь Цяо разглаживает рукава и кладёт руки на стол настолько грациозно, насколько это возможно для слепого человека, который имеет лишь смутное представление о том, что его окружает. — Тогда я полагаю, великий Янь Уши уже позабыл о нашей первой встрече. Как и следовало ожидать, Янь Уши тут же протягивает руки к рукам Шэнь Цяо. Его ладони тёплые и мозолистые, и Шэнь Цяо едва удерживается от желания повернуть руку и пощупать их кончиками пальцев. — Конечно я храню действительно важные вещи в своих воспоминаниях. Шэнь Цяо вздыхает, и он пытается сделать так, чтобы это прозвучало раздражённо, но по какой-то причине это звучит более нежно, чем должно. Закончив трапезу (маринованный редис действительно был очень вкусным), они прогуливаются по деревенским улочкам в уютной тишине. Янь Уши подходит к нему ближе, чем это необходимо, и время от времени его рука касается руки Шэнь Цяо. Судя по ощущениям, он немного выше Шэнь Цяо, а судя по тому, как он легко его нёс, ещё и сильнее. Кто-то внезапно натыкается на Шэнь Цяо и выводит его из задумчивости. — Прошу прощения, молодой господин, — он слышит голос молодой женщины. — Я не смотрела по сторонам, когда шла, мне очень жаль. — Не беспокойтесь, — Шэнь Цяо, улыбаясь, склоняет голову. — Я знаю, такое бывает. Наступает мгновение тишины, затем лёгкий вздох, когда Шэнь Цяо поднимает голову и смотрит в точку, которая вероятно не является глазами молодой госпожи. — Ой, я не знала, что вы слепой! Мне теперь так плохо! Может, я могу что-нибудь сделать, чтобы извиниться? Я… я не очень хорошо готовлю, но если… — Ты уже достаточно извинилась, чего ещё может желать мой А-Цяо? — Янь Уши опускает руку на плечи Шэнь Цяо. Снова наступает тишина, и Шэнь Цяо в очередной раз жалеет, что не может видеть выражения лиц. Однако, судя по напряжённой атмосфере, он может только представить, что у Янь Уши, должно быть, свирепый взгляд, хотя Шэнь Цяо понятия не имеет, почему. Он немного неловко смеётся и пытается стряхнуть руку, но Янь Уши лишь притягивает его ближе. — Я… я тогда пойду, — тихим голосом произносит женщина, и по дуновению воздуха, Шэнь Цяо понимает, что она почти пробегает мимо них. Янь Уши издаёт тихий смешок и продолжает идти, конечно же, не отпуская Шэнь Цяо. — Что это было? — спрашивает Шэнь Цяо, даже не утруждая себя попытками вырваться из железной хватки Янь Уши. Всё равно это бесполезно (а ещё Янь Уши пахнет точно так же, как и тогда, теплом и древесными благовониями, и Шэнь Цяо этот аромат кажется очень приятным). — Хм, мне нужно защищать А-Цяо от этого грешного мира. Тебе повезло, что ты не видел, как эта молодая госпожа смотрела на тебя. — О чём вы? — Ты не только слишком добр, А-Цяо, но и слишком красив для своего же блага. Люди по своей сути плохие. Они воспользуются этим, если ты не будешь осторожен. — Чепуха, — яростно отвечает Шэнь Цяо. — Люди не являются плохими по своей сути, и невозможно быть слишком добрым. И я не красив. — Ах, так красив, но в то же время, как же неправ, — говорит Янь Уши, касаясь пальцем щеки Шэнь Цяо. — Это нежное лицо нуждается в защите. — Пожалуйста, перестаньте дразнить меня, — Шэнь Цяо убирает пальцы со своей щеки и крепко упирается руками в грудь Янь Уши, чтобы оттолкнуть его. Его ладони касаются обнажённой кожи. На краткий момент Шэнь Цяо, сбитый с толку, ощупывает грудь Янь Уши. За все те разы, что мужчина прикасался к нему, Шэнь Цяо никогда по-настоящему не прикасался к нему в ответ. — Вам не холодно? — спрашивает он, когда чувствует насколько широко распахнуты одежды его спутника. Внезапно его руки накрывают и ещё крепче прижимают к груди Янь Уши. — Предлагаешь согреть меня? — низкий голос Янь Уши стал ещё ниже, отчего по спине Шэнь Цяо проходит дрожь. Он быстро отдёргивает руки. — Я… Я просто… — Все эти разговоры о внешности, неужели Шэнь Цяо наконец стало интересно, как я выгляжу? Шэнь Цяо замирает от этих слов. На самом деле он не думал об этом раньше. Внешность никогда не имела для него большого значения, но сейчас он чувствует себя несколько заинтригованным. Как может выглядеть человек с такой уникальной личностью? Он высокий, это Шэнь Цяо знает, и его грудь показалась очень крепкой. Выражение его лица, должно быть, выдаёт его мысли, потому что Янь Уши берёт его за руки и подносит к своему лицу. — Смотри, сколько душе угодно. Шэнь Цяо чувствует покалывание на кончиках пальцев от желания проследить черты лица Янь Уши, но это, конечно, плохая идея? В конце концов, вокруг них всё ещё полно народу, а это довольно интимная вещь, и Шэнь Цяо действительно не должен… Янь Уши направляет его пальцы немного ниже, немного вправо, а затем… — Ты можешь начать отсюда, А-Цяо, — говорит он, Шэнь Цяо чувствует, как под кончиками его пальцев шевелятся губы. Тёплое дыхание касается его кожи, и он очень явно чувствует, как губы Янь Уши растягиваются в улыбке. Эти губы тонкие, но мягкие, и Шэнь Цяо почти видит их форму. Непроизвольно его пальцы начинают двигаться. У Янь Уши высокие острые скулы, прямой нос и уверенная линия бровей. Шэнь Цяо ясно может его представить с суровым или даже угрожающим выражением лица, что совершенно не соответствует постоянно поддразнивающему его Янь Уши, которого он знает. Путешествуя дальше вверх, его пальцы вскоре натыкаются на мягкие, шелковистые волосы, которые свободно ниспадают по плечам, украшенные только небольшой металлической заколкой справа. — А-Цяо что-нибудь скажет? — спрашивает Янь Уши, и в его голосе слышится веселье. Он притягивает Шэнь Цяо обратно к себе, и тот быстро опускает руки. — Я приношу свои извинения. Это было неуместно. Янь Уши лишь смеётся. — Разве не я просил тебя сделать это? Когда Янь Уши проходит мимо него, Шэнь Цяо на уровне инстинктов следует за ним, словно мужчина снова взял его за руку и потащил за собой. Потому что для такого человека, как Янь Уши это проще простого: он живёт непримиримо и вызывающе, не заботясь о том, что от него ожидают. А ещё он живёт очень тактильно. Шэнь Цяо усвоил, что он не может прожить без того, чтобы прикоснуться к чему-либо или кому-либо, или чтобы коснулись его. Может быть, это потому что ему постоянно нужны доказательства, что он часть этого мира. Или, может быть, ему просто нравиться быть таким бесстыдным. Словно в подтверждение его мыслям, рука Янь Уши бесстыдно ложится на поясницу Шэнь Цяо. — Я с огромным сожалением должен сказать тебе, что не могу остаться надолго. Недавно возникли проблемы, и я должен позаботиться о них. — Конечно. У вас есть свои обязанности, у меня — мои, — отвечает Шэнь Цяо, хотя чувствует в груди неожиданный укол беспокойства. Он уже привык путешествовать в одиночку, и всё же каждая встреча с загадочным Янь Уши заставляет его желать большего. И вот оно опять. Нужда. Желание. Мир уже просочился в саму суть Шэнь Цяо, в чём был смысл тщательно взращиваемой отстранённости, что он лелеял годами? Но разве это действительно плохо? Он сжимает кулаки. Может, быть отстранённым от мира на самом деле неправильный путь. В конце концов, он ведёт к безразличию. — Тогда… Эти ваши проблемы как-то связанны с тем, что вы не смогли войти в город в прошлый раз? — осторожно спрашивает Шэнь Цяо. — Что-то вроде того, — мурлычет Янь Уши. — Просто несколько людей, ставшие мне врагами. Ничего серьёзного, но, если я оставлю их без присмотра, они могут начать беспорядки. — Тогда будьте осторожны. Если недооценивать противника, это может обернуться катастрофой. Янь Уши убирает руку с поясницы Шэнь Цяо и опускает её ему на грудь, вынуждая остановиться. Янь Уши стоит перед ним, и, благодаря портрету, нарисованному кончиками пальцев, Шэнь Цяо почти может представить острые черты лица человека, смотрящего на него. — То же самое касается и тебя, А-Цяо. Не доверяй так легко. Шэнь Цяо просто кивает, но не принимает эти слова близко к сердцу. Если бы он не доверял так легко, то не стоял бы сейчас здесь с Янь Уши. — Неисправимый, — бормочет Янь Уши и притягивает Шэнь Цяо ближе, чтобы крепко прижать к своей груди. Шэнь Цяо прячет лицо в изгибе шеи Янь Уши и чувствует, что под запахом благовоний скрывается что-то другое, похожее на дым и пламя. Тепло тела Янь Уши проникает в его тело, и он чувствует его в самой своей сути, как оно кружится вокруг успокаивающим потоком. Янь Уши вырисовывает нежными руками круги на спине Шэнь Цяо, и в его руках так уютно, что все сомнения Шэнь Цяо растворяются в воздухе. Он знает, что должен отступить, но не хочет этого делать. — Мы встретимся вновь, — шепчет Янь Уши и отступает, оставляя Шэнь Цяо ни с чем, кроме пустоты и холода. Шэнь Цяо моргает. Затем ещё раз. Перед его глазами мелькает вспышка света, но этого просто не может быть. Он слеп. Откуда мог взяться свет?🦌🦌🦌
Два месяца спустя Шэнь Цяо сидит в обшарпанной придорожной гостинице и рассеянно потягивает из чашки безвкусный чай. Его взгляд прикован к размытым узорам на деревянной столешнице. Линии перед его взором нечёткие, но он может видеть, и это уже больше, чем он когда-либо ожидал. Привыкнуть к такому зрению было достаточно трудно, также, как и привыкнуть к его полному отсутствию. Внезапно появляется так много новых впечатлений, словно за время своей слепоты Шэнь Цяо совершенно забыл, как выглядит мир, и теперь должен заново его изучать. Самое большее, что он может разглядеть — формы и цвета, но он наслаждается этой возможностью. По-настоящему человек может оценить что-либо только после того, как потеряет это, и Шэнь Цяо никогда не будет воспринимать возможность видеть как должное. Радость по поводу обретённого зрения почти заглушает разочарование по поводу предательства его шиди. Почти. Он всё ещё слышит умоляющий голос Юй Ая, который быстро превратился в рычание, когда он понял, что Шэнь Цяо не согласится с его требованиями. Он легко признался, что тогда отравил Шэнь Цяо, что стало причиной потери его боевых искусств и его падения. Шэнь Цяо давно смирился со своей судьбой и потому не спорил с Юй Аем, не кричал на него, не ругался с ним и не нападал на него. Он просто относился к человеку, некогда бывшим его шиди, с полным безразличием, что приводило Юй Ая в ещё большую ярость. И когда он попытался удержать Шэнь Цяо, тот применил часть своих восстановленных сил и оттолкнул Юй Ая. Он был удивлён тем, сколько его бывших сил на самом деле вернулось — он вовсе не планировал их использовать. Его вполне устраивал его нынешний статус странника. Ему ещё так многому предстояло научиться, так много попробовать в реальном мире, расположившемся у подножья Сюаньду. В этом смысле падение было похоже на возрождение, давшее в жизни Шэнь Цяо ещё один шанс. Не многим людям так везло, и Шэнь Цяо был полон решимости ценить это. Всё ещё. То, что тебя предал человек, которого ты так долго считал своим другом, больно ранило, и Шэнь Цяо ещё не удавалось игнорировать эту боль. Не доверяй так легко, сказал Янь Уши. Воспоминания об этом странном человеке рассеивают мрачные мысли в голове Шэнь Цяо, и он чувствует, как уголки губ приподнимаются в невольной улыбке. Старые друзья уходят, новые друзья приходят им на смену. Он задаётся вопросом, когда он вновь встретится с Янь Уши, и чему необычному с его стороны он подвергнется на этот раз. Из всего опыта, что Шэнь Цяо получил в мире после падения, Янь Уши — самый интересный. Скорее опыт, чем человек. Да, так будет точнее. Шэнь Цяо часто думал о нём и о том, каким странным образом судьба свела их вместе. Как их дружба родилась из трагедии Шэнь Цяо. Если смотреть на произошедшее с этого ракурса, то трагедия больше не являлась трагедией, а скорее скрытым благословением. Нить мыслей Шэнь Цяо внезапно прерывается двумя громкими голосами справа от него. — Ты слышал о собрании? — нетерпеливо спрашивает кто-то. Шэнь Цяо оборачивается и видит двух мужчин, сидящих неподалёку. Их лица остаются неразличимыми, но, судя по их одеждам, они принадлежат каким-то орденам. Шэнь Цяо делает ещё один глоток чая, лениво прислушиваясь к их разговору. С медленным возвращением зрения, остальные чувства вновь притупились, но это компенсируется восстановлением его ци, которую он может использовать для их усиления. — Ты говоришь о собрании великих мастеров? Слышал, но я думал, что это просто слухи. — Совершенно точно нет! Пятеро великих мастеров действительно встретились, чтобы поговорить о звере с горы Хуаньюэ! Одна моя подруга является адептом Института Линьчань, и она подтвердила это! — Значит, они и правда собираются что-то сделать с этим человеком! Самое время, люди в этих землях слишком долго жили в страхе. — Прошу прошения, — с улыбкой кланяется Шэнь Цяо. — Я случайно услышал ваш разговор за что приношу свои извинения. Что это за зверь с горы Хуаньюэ, о котором вы говорили? — Слова гора Хуаньюэ вызывают какую-то вспышку в его памяти, но он не уверен, где именно слышал их раньше. Один из мужчин усмехается и указывает пальцем на Шэнь Цяо. — Где ты был последние двадцать лет, если не слышал об этом? Под камнем? Его спутник смеётся и хлопает своего друга по руке. — Не будь таким грубым. Простите, молодой господин. Речь о злобном плуте-заклинателе, который живёт на вершине пика Хуаньюэ и, как говорят, спускается раз в год, чтобы посеять хаос во всём мире. Он убил наследного принца! — Не большая потеря, если хотите знать моё мнение, — бормочет другой мужчина. — Некомпетентный идиот. Но, конечно, простые люди напуганы, так что теперь пятеро лучших мастеров боевых искусств объединяются, чтобы наконец избавиться от него. Шэнь Цяо никогда не слышал о горе Хуаньюэ или о плуте-заклинателе, который внушал такой страх, и он почти отмахивается от этой истории, как от простой сплетни. Но есть такая поговорка, что в каждой сплетне есть доля правды, так что, возможно, стоит иметь её в виду. Он благодарит обоих мужчин за их рассказ и собирается покинуть гостиницу. Нет определённого места, где он должен находиться, ни конкретной задачи, которую он должен выполнить, поэтому в последние дни Шэнь Цяо просто плыл по течению в поисках новых впечатлений. Когда он выходит на улицу, первое, что он видит, — вспышка фиолетового цвета, а затем он натыкается на что-то твёрдое. — Мои извин… — начинает он, но замирает, широко распахнув глаза, когда до него доносится знакомый запах. Его хватают за руки, удерживая. — Какой приятный сюрприз, — раздаётся низкий голос. Шэнь быстро отступает на шаг назад и широко улыбается стоящему перед ним мужчине. — Янь Уши. Я уверен, что для вас это не сюрприз. Янь Уши хмыкает и грозит Шэнь Цяо пальцем. — Мы снова встретились. Я же говорил тебе, что я об этом позабочусь, А-Цяо. — Говорили, — подтверждает Шэнь Цяо. В груди разливается тепло при звуках знакомого голоса, из-за знакомого запаха, знакомой ауры, которую, он только сейчас осознал, он хотел ощутить снова. Теперь жажда чего-либо стала частью жизни Шэнь Цяо, и он больше не пытался избавиться от неё. Скорее он воспринимал её как часть своего развития. — Если бы я не знал А-Цяо, то осмелился сказать, что А-Цяо рад меня видеть, — говорит Янь Уши. Он действительно очень высокий, понимает Шэнь Цяо теперь, когда ему приходится задирать голову, чтобы рассмотреть его лицо. К несчастью, оно всё ещё размыто, но, по крайней мере, теперь Шэнь Цяо может прояснить некоторые вещи, о которых задумывался раньше. Например, носит ли Янь Уши разорванные одежды. Нет. Даже со своим ослабленным зрением Шэнь Цяо может разглядеть его фиолетовые одежды, которые на самом деле точно не рваные, и что Янь Уши предпочитает носить их так, как другие сочли бы неприличным. — Я вас вижу, — говорит Шэнь Цяо, а затем он, наконец, в состоянии задать вопрос, который мучил его так давно. — Это ваших рук дело? Вы вернули мне зрение? Янь Уши немного наклоняется, и взгляд Шэнь Цяо задерживается на пряди седых волос. — Как много ты видишь? — В основном цвета и очертания. Но… но я могу видеть, и я не ожидал… что когда-нибудь снова смогу видеть, так что, если это благодаря вам, тогда я действительно не знаю, как вам отплатить. Янь Уши усмехается. — Разве я не говорил тебе уже столько раз, что твоя компания для меня достаточная плата. Шэнь Цяо улыбается, вспоминая их первую встречу и настойчивость Янь Уши в том, что он ему ничего не должен. — Да, говорил. Янь Уши хмыкает и разворачивается, чтобы выйти на дорогу. Шэнь Цяо следует за ним. — Я просто передал тебе немного ци. Ничего примечательного. — Для меня это весьма примечательно. Янь Уши наклоняется ближе и кладёт руку на плечо Шэнь Цяо, и Шэнь Цяо приходится прикусить губу, чтобы не рассмеяться. О, он скучал по этому. Его личное пространство жаждало постоянных вторжений Янь Уши. — Тогда, может быть, А-Цяо захочет остаться со мной немного дольше на этот раз? — Может быть, — отвечает Шэнь Цяо и осторожно обвивает рукой талию Янь Уши. Мужчина удивлённо выдыхает, и Шэнь Цяо не нужно смотреть на него, чтобы увидеть удивление на лице, которое так хорошо знают его пальцы.🦌
Шэнь Цяо привык считать себя отшельником, который перестал нуждаться в компании. На горе Сюаньду он никогда не искал ничьего общества. Но путешествие с Янь Уши научило его ещё одному новому пониманию: ему нравится компания. Или, может быть, ему просто нравится быть с Янь Уши. Если бы он всё ещё был прежним Шэнь Цяо, то, вероятно, пришёл бы в отчаяние от странных и раздражающих манер другого человека. Янь Уши, похоже, намерен пойти против всех ожиданий, что мир возлагает на него. Чем более представителен человек, тем меньше уважения к нему проявляет Янь Уши. Чем больше людей вокруг них, тем неприличнее он цепляется за Шэнь Цяо. В начале это было несколько поразительно, но со временем Шэнь Цяо принял это таким, какое оно есть — образом жизни Янь Уши. Это действительно освежает после того, как ты так долго следовал правилам и ожиданиям, — быть с кем-то, кто полностью игнорирует их. Временами он может быть немного чёрствым, и он регулярно жалуется, что Шэнь Цяо проявляет «бесполезную доброту», которая не принесёт ему никакой награды (Разве вы не проявили ко мне доброту, которая ничего не принесла вам взамен? — он спросил Янь Уши, который хмыкнул и ответил: — О, я получаю от этого так много удовольствия.), но в целом они на удивление хорошо ладят, учитывая их различные словно день и ночь личности. Спустя месяц совместного путешествия и достижения лишь взаимопонимания, они оказываются в заброшенной хижине на обочине пустынной дороги. Янь Уши сидит на подоконнике и смотрит на темнеющий мир, пока Шэнь Цяо разводит небольшой костёр. — Я собираюсь уйти, — говорит Янь Уши заходящему солнцу. Шэнь Цяо замирает. Маленькое пламя, которое только начало медленно разгораться, снова гаснет, задушенное недостатком воздуха. — Почему? — спрашивает он. Он не имеет права требовать большего. Янь Уши разворачивается и соскальзывает с подоконника. Он сцепляет руки за спиной и смотрит на Шэнь Цяо сверху вниз. — Есть кое-что, что мне нужно сделать. — А, — Шэнь Цяо кивает. — Конечно, — не то, чтобы он ожидал, что это будет длиться вечно. Он знает, что Янь Уши занят какими-то вещами, о которых он никогда не рассказывал Шэнь Цяо, и он знает, что их временной дружбы недостаточно, чтобы связать их вместе. Они не связаны красной нитью. Янь Уши присаживается перед ним на корточки, а Шэнь Цяо чуть наклоняется вперёд — в конце концов, его личное пространство будет оставлено в покое неизвестно на сколько времени. Лучше запечатлеть этот аромат в памяти. — Я не уверен, что смогу позаботиться о том, чтобы мы встретились снова, — тихо говорит Янь Уши. Одной рукой он обхватывает Шэнь Цяо сзади за шею и тянет его к себе до тех пор, пока их носы почти не соприкасаются. Ему требуется некоторое время, чтобы осознать услышанные слова, Шэнь Цяо не может сдержать тихий вздох, сорвавшийся с его губ. — Ч-что? — Ах, эта мерзкая штука, называемая судьбой, может занять меня ненадолго. Я лишь хочу, чтобы А-Цяо жил свободно. Освободись от тех ограничений, которыми ты всё время себя сковываешь. И не утруждай себя ожиданием моего возвращения. — Янь Уши, в чём дело? Что вы… Мягкие губы прижимаются к губам Шэнь Цяо, останавливая его слова, а вскоре и мысли. Второй рукой Янь Уши обхватывает лицо Шэнь Цяо и слегка наклоняет голову, чтобы соединиться с ним в поцелуе, нежно прижимаясь губами к губам Шэнь Цяо. Мощный поток тепла проходит через точки их соприкосновения, настолько ошеломляющий, что Шэнь Цяо кажется, что его затягивает под воду, угрожая утопить. Он задыхается, борясь с хваткой Янь Уши, но тот лишь крепче сжимает его, удерживая на месте, углубляя поцелуй. Шэнь Цяо может лишь позволить этому случиться, может лишь позволить ци Янь Уши наполнять его тело. Когда он, наконец, свободен, у него сбито дыхание и кружится голова, и он чувствует, как сознание ускользает от него. Последнее, что он видит, — чёткое изображение красивого лица с тёмными, бездонными глазами, которые смотрят в его собственные.🦌🦌🦌
Две недели спустя Шэнь Цяо возвращается в город, в котором всё началось много месяцев назад. Город всё тот же, но для Шэнь Цяо всё ощущается так, словно он здесь впервые. На этот раз он видит высокие здания, оживлённые улицы, множество людей. Он всё ещё носит с собой свою бамбуковую палку, не столько потому, что она ему нужна, но потому, что она ещё одна вещь, что ему оставил Янь Уши. Теперь, когда Шэнь Цяо всем своим существованием обязан этому человеку, который старательно вычеркнул себя из его жизни, он полон решимости вернуть этот долг. Янь Уши может говорит, что компании Шэнь Цяо достаточно, столько раз, сколько захочет, но в этот раз Шэнь Цяо собирается игнорировать его слова. Но сначала он должен найти этого человека. Янь Уши сказал, что у него были враги в этом городе, так что, по крайней мере, некоторые люди должны были знать, кто он такой. Шэнь Цяо направляется к знакомым местам, чтобы начать поиск информации. Жители города сегодня в приподнятом настроении: Шэнь Цяо видит несколько компании, которые, похоже, что-то празднуют. Проходя мимо, он улавливает обрывки разговора. — … волновался, что они не справятся, но они так легко его победили! — … наконец-то сможем спать спокойно, какое счастье, что он мёртв… — … заслужил такую судьбу своими злодеяниями! Шэнь Цяо хмурится, глядя на счастье окружающих из-за смерти другого человека. Кем бы этот человек ни был, праздновать чужую смерть — неправильно. Он покидает главную улицу, наполненную смехом и радостными возгласами, сворачивает в тёмный переулок, который приведёт его к знакомому заброшенному храму. Его ноги всё ещё помнят дорогу. По дороге к храму он слышит топот маленьких ножек, приближающийся сзади. Кто-то натыкается на него, и он чувствует предательскую щекотку ловких пальцев, шарящих у него за поясом в поисках мешочка с деньгами. Спустя мгновение мимо него пробегает девчушка, выкрикивая извинения, и исчезает за углом. Шэнь Цяо усмехается. Он нашёл то, что хотел, раньше, чем ожидал. Используя ци, которой Янь Уши так щедро одарил его, Шэнь Цяо подпрыгивает вверх. Всё ещё кажется странным использовать силу, которую он не развил сам, но это не неудобно. Ци Янь Уши очень тёплая и легко подчиняется воле Шэнь Цяо. Он замечает девочку в тени здания, пересчитывающую деньги из его кошелька. Он беззвучно приземляется позади неё и кладёт свой бамбуковый шест ей на плечо. — Что у тебя там, Сяо Мэй? Она вздрагивает всем телом и резко разворачивается к нему, её глаза широко раскрыты и полны паники. Шэнь Цяо знает, что она ожидает худшего, поэтому он быстро опускается на колени и улыбается ей. — Это всего лишь я! Просто я, не волнуйся. Но тебе следует быть осторожнее с теми, у кого ты крадёшь. — Ш-Ш-Шэнь-лаоши? — в широко распахнутых глазах появляются слёзы. Мгновение спустя Шэнь Цяо уже обнимает плачущую девочку. — Шэнь-лаоши! Ты вернулся! — рыдает она, и Шэнь Цяо чувствует, как ткань на плече пропитывается слезами и соплями. Он осторожно похлопывает её по спине. — Я принёс немного еды. Как насчёт того, чтобы ты позвала остальных, и мы устроили небольшой праздник? Сяо Мэй торопливо кивает и отстраняется от Шэнь Цяо, всё ещё плача, но теперь улыбаясь сквозь слёзы. — Я пойду и приведу их! А! — она толкает мешочек обратно в руки Шэнь Цяо. — Извини за это, я не знала, что это ты! Вскоре Шэнь Цяо сидит в храме и раздаёт детям цун юбин. Они оживлённо болтают во время еды, рассказывают Шэнь Цяо о том о сём, бесконечно перебивая друг друга. — Шэнь-лаоши, ты теперь можешь видеть? — спрашивает Сяо Мэй, закончив увлекательную историю о том, как Чжэньчжэнь приручил злую собаку. Шэнь Цяо кивает. — Мне посчастливилось встретить хорошего человека, который помог мне. — О-о-о-о, это был дух? — Или фея? Шэнь Цяо усмехается. — Он определённо фея. Его слова вызывают бурное обсуждение среди детей, потому что каждый из них утверждает, что хоть раз за свою короткую жизнь тоже встречал фею. — Я заметил, что все в городе очень счастливы. Что-то произошло? — спрашивает Шэнь Цяо в перерыве между криками. Сяо Мэй фыркает. — Ты не знаешь? — она выпрямляется, явно довольная тем, что знает что-то, чего не знает Шэнь Цяо. — Два дня назад в город приехали пять великих мастеров боевых искусств! Они наконец-то победили зверя с горы Хуаньюэ! — она вскакивает и изображает что-то, что должно быть похожим на движение меча. — Они напали на него все сразу и Ха! — она наносит удар невидимому врагу. — Это не очень благородный поступок, — хмурится Шэнь Цяо. — Благородный? Этот человек с горы терроризировал наши земли! Он убил так много людей! — Он даже убил наследного принца! — возмущённо сказал Сяо Фэн. — Я слышал, как взрослые говорили об этом. — Ну и что? — вмешивается Сюсю. — Этот Янь убивал только больших людей. Тех… тех, кто был при дворе и всё такое. Он никогда не трогал обычных людей. — Но он убивал, а Шэнь-лаоши говорил, что убивать — плохо, правда, Шэнь-лаоши? — раздражённо фыркает Сяо Мэй. — Как… как ты сказал его звали? — медленно спрашивает Шэнь Цяо. Холод сковал его, не позволяя теплу ци, текущему по его каналам, согреть его. Дети переглянулись. — Янь… Янь что-то там… — Янь Уляо? — Янь Уша? Шэнь Цяо впивается ногтями в ладони. — Янь Уши, — это не вопрос. Он встаёт. — Шэнь-лаоши? — Вы… — его голос срывается, но он заставляет себя не кричать и не хватать никого детей за плечи, чтобы вытрясти ответ. — Вы знаете, где находится гора Хуаньюэ? Сяо Мэй в замешательстве смотрит на него. — Это высокая гора на западе. С тобой всё в порядке, Шэнь-лаоши? — Мне нужно уйти. Простите. Дети вскакивают на ноги и спешат за Шэнь Цяо, когда он большими шагами покидает храм. — Ты вернёшься? — Куда ты идёшь? — Шэнь-лаоши! Шэнь Цяо оборачивается и заставляет себя улыбнуться. — Мне просто нужно пойти кое с кем повидаться. Пожалуйста, будьте осторожны. Не крадите у тех, кто может причинить вам вред. Вот, держи, — он вытаскивает свой мешочек с деньгами и бросает его Сяо Мэй. — Этого должно хватить вам на некоторое время. Спасибо за вашу компанию, я очень рад, что встретился с вами. Даже не взглянув на детей на прощание, Шэнь Цяо разворачивается и взлетает на крышу. Вдалеке на западе он видит гору, возвышающуюся над землёй. Янь Уши не мёртв. Этого не может быть.🦌
Гора высокая и крутая, но с восстановившимися силами Шэнь Цяо не доставляет труда взобраться на неё. Он пытается ощутить знакомую ци, которая теперь тоже является его частью. От неё не осталось и следа. Холодный ужас оседает внутри Шэнь Цяо. Он устремляется дальше вверх, не обращая внимания на тяжесть во всём теле из-за перенапряжения. Если у Янь Уши достаточно сил, чтобы передать столько энергии Шэнь Цяо, то даже пяти великих мастеров недостаточно, чтобы убить его, правда? Если конечно… Слабое ощущение вырывает Шэнь Цяо из его мыслей. Там, где-то среди морозного воздуха горной вершины, есть намёк на тепло. Он летит к нему, заставляя своё тело двигаться так быстро, как только оно может. Ощущение едва заметное, но оно есть: тонкая нить ци, что поблёскивает среди инея. И затем, на платформе, выступающей из камня, Шэнь Цяо видит тело. Неподвижное, фиолетовые одежды разорваны и выпачканы кровью, волосы разметались по камню. Шэнь Цяо замирает перед неподвижной фигурой Янь Уши. У него на груди, прямо там, где должно быть сердце, рана, и тонкая струйка крови стекает по подбородку. Вокруг него небольшой кратер, образовавшийся либо от удара, либо от выброса энергии. Шэнь Цяо присаживается на корточки и хватает Янь Уши за запястье, заставляя собственное сердце успокоиться, чтобы он смог услышать сердцебиения Янь Уши. Ничего. Даже поток ци, кажется, остановился. Хватка Шэнь Цяо на пульсе усиливается, и он закрывает глаза, ожидая чего-нибудь, чего угодно. Ничего не происходит. Он вливает ци в Янь Уши нежным потоком, чтобы пробудить его резервы. Спустя такое долгое мгновение, что Шэнь Цяо чувствует, как отчаяние овладевает им, под кончиками его пальцев появляется слабое движение. Он резко открывает глаза. Он наклоняется, вглядываясь в почти безмятежное лицо Янь Уши. Там, где раньше не было и намёка на морщинку, Янь Уши теперь слегка нахмурил брови. — Янь Уши, — тихо зовёт Шэнь Цяо, обхватывая его лицо ладонями. — Ты — глупец. Ты передал мне всю свою ци, да? Ничего не оставив себе? Он не получает ответа. — Что ж, я её не хочу. Забери её обратно. А затем Шэнь Цяо наклоняется и прижимается губами к губам Янь Уши, отдавая всю ту энергию, что для него совершенно бессмысленна, если цена, которую он должен заплатить за неё, — жизнь другого человека. Янь Уши делает судорожный вдох и поднимает руку, цепляясь за воротник Шэнь Цяо. Шэнь Цяо не обращает на него внимания и лишь крепче прижимается к его губам, пока не чувствует, как тёплый поток ци в его теле превращается в тонкую струйку. Он отстраняется и открывает глаза. Мир погружён во тьму. Янь Уши шевелится. — А-Цяо… — Я здесь. — А-Цяо… ты… Шэнь Цяо ласково касается лица Янь Уши. Теперь у него, по крайней мере, остался идеальный образ этого места. — Тебе не нужно было… целовать меня… чтобы передать ци, — говорит Янь Уши, и Шэнь Цяо чувствует улыбку на кончиках пальцев. — Я знаю, — отвечает он. — Я сделал это просто, потому что мне так захотелось. — А… — улыбка становится шире, и Янь Уши вновь замолкает.🦌
Удивительно легко вновь полностью погрузиться во тьму и позволить другим чувствам вести себя по миру. Ци Шэнь Цяо не полностью истощена, поэтому он способен ощущать предметы вокруг себя, что значительно помогает при поиске пути назад в дом Янь Уши. Нести очень высокого и очень тяжёлого мужчину на своей спине оказывается не так легко, но Шэнь Цяо — тот ещё упрямец (твоё упрямство способно сдвинуть горы, — сказали ему однажды, и, что ж, теперь так оно и есть). Оно не мешает ему чуть ли упасть следом за Янь Уши, когда он укладывает его в постель. Мужчина не издаёт ни звука, и Шэнь Цяо торопливо ощупывает его, не открылась ли вновь какая-нибудь рана. Но кровь на теле Янь Уши высохла и раны покрылись коркой, поэтому первое, что делает Шэнь Цяо, — берёт миску с водой и кусок ткани, чтобы очистить их. Янь Уши определённо всё ещё без сознания, иначе бы он прокомментировал то, как руки Шэнь Цяо блуждают по его телу. Шэнь Цяо делает всё возможное, чтобы его касания не длились дольше положенного, но он не может не проследить шрамы, покрывающие грудь Янь Уши — там, где их скрывает одежда. Как такое возможно, думает он, быть мастером боевых искусств и иметь столько шрамов? Обычно их тела легко исцеляются, если только причина не в том, что не хватает внутренней силы, но это точно не случай Янь Уши, или раны не слишком тяжёлые. Пальцы Шэнь Цяо скользят по одному особенно длинному и неровному шраму, когда его руку внезапно накрывает чужая рука. — А-Цяо. — Я здесь. — Ты здесь. Голос Янь Уши тише, чем обычно, и лишён своей обычной резкости. Странно слышать его в таком состоянии, но, с другой стороны, его и видеть странно лишённым сил. По какой-то причине Шэнь Цяо видел его всегда таким, пусть и смертным, но как будто непобедимым, в шаге от вознесения. — Они не закончили начатое… дилетанты, — говорит Янь Уши, задыхаясь от смеха. Он пытается сесть, но Шэнь Цяо решительно толкает его обратно, это пугающе легко. — Что произошло? — М-м-м… Возможно, на этот раз я слишком сильно обидел одного человека. Я не ожидал, что эти такие праведные люди из орденов ополчатся на меня. — Ты убил наследного принца. — Да. — И многих других. — Да. Тебя это беспокоит, А-Цяо? — … Я не знаю, — честно отвечает Шэнь Цяо. Он думал, что знает Янь Уши, но оказалось, что в нём таится ещё много чего интересного. — На это были причины? — О, на самом деле всё очень просто. Ты не поверишь, сколько жадных, некомпетентных, глупых… Янь Уши закашливается, и рука Шэнь Цяо тут же тянется к его лицу, чтобы проверить, есть ли свежая кровь. Его пальцы становятся липкими. — Тебе нужно отдохнуть, — строго говорит Шэнь Цяо. Любые объяснения могут подождать. Янь Уши молчит. — Янь Уши? — А-Цяо, что… что ты сделал? — внезапно глаза Шэнь Цяо накрывает рука. — Почему ты снова слеп? — голос Янь Уши звучал бы сердито, не будь он таким тихим. Шэнь Цяо отмахивается от его руки. — И что? Я слеп, а ты не мёртв. Это похоже на очень хорошую сделку. Янь Уши усмехается. — Глупый. — А почему ты начал это? Я никогда не понимал этого до конца… мы едва знаем друг друга. Почему ты прошёл через всё это, чтобы спасти меня? — Мне было скучно. — Что? Шэнь Цяо настолько ошеломлён, что не успевает среагировать, когда Янь Уши вновь поднимается. Он спускает ноги с кровати и тянет Шэнь Цяо к себе, чтобы он оказался между ними, беря его руки в свои. — А-Цяо. А-Цяо. Этот мир ужасно скучен. И все интриги и убийства через какое-то время надоедают. Поэтому, когда я увидел, как ты, упав с обрыва, продолжаешь счастливо цепляться за свою жалкую жизнь, несмотря на все трудности, я подумал, что ты довольно интересный. Шэнь Цяо открывает рот, но у него нет нужных слов. То, что его трудности считаются интересными, заставляет его нахмуриться. Но Янь Уши игнорирует это и продолжает говорить. — И я был прав! Ты, без сомнения, самый интересный человек в этом мире. Что бы я не предполагал, что ты сделаешь дальше, ты делал обратное! — Шэнь Цяо почувствовал прилив ци, похожий на внезапный порыв тёплого ветра. Пальцы Янь Уши на его запястье напрягаются, и его голос немного обретает силу. — А-Цяо восхитителен. Поэтому, конечно, я хотел ему помочь. Но… Янь Уши глубоко вздыхает и с силой тянет Шэнь Цяо на себя. Шэнь Цяо, потеряв равновесие, движется вперёд, внезапно две сильные руки обхватывают его за талию, и Янь Уши прижимается лицом к его животу. Теперь его слова приглушены тканью, но Шэнь Цяо всё же может их разобрать. — Возможно я слишком увлёкся, пытаясь развлечься. А-Цяо просто слишком интригующий. Шэнь Цяо почти автоматически поднимает руку, чтобы погладить Янь Уши по волосам. — А ты ещё меня называешь глупым, — говорит он тихо. Янь Уши смеётся — теплое касание воздуха к животу Шэнь Цяо. — Может быть, мы оба глупцы. Шэнь Цяо осторожно высвобождается из объятий Янь Уши и делает шаг назад. Он ощущает на себе чужой взгляд, чувствует вопрос, повисший в тишине между ними. — Этот глупец останется, пока другой глупец не выздоровеет, — говорит Шэнь Цяо, стараясь сдержать улыбку, угрожающую появиться на губах. У него всё ещё много вопросов, и им двоим есть о чём поговорить. Ничего. У них есть время. Янь Уши громко выдыхает, и Шэнь Цяо больше не нужно сдерживать улыбку. — А что будет после? Шэнь Цяо слышит, как Янь Уши встаёт. Какой смысл читать нотации упрямцам? Если что Шэнь Цяо и знает хорошо, так это то, как быть таким упрямым. — Посмотрим, что будет после. Янь Уши усмехается и обхватывает лицо Шэнь Цяо ладонями. Когда он говорит, Шэнь Цяо чувствует его дыхание на своих губах. — Если А-Цяо хочет увидеть, я буду его глазами.