Я в тонкой засаде. На моём пути гадюка, И кажется, это конец. Выпущенная тобою пуля, В итоге меня пробьёт.
— А может это я тебя убью, - слова Бахар будто заполонили собой всё пространство. Рука Керема, что в этот момент держала пистолет с глушителем ещё крепче обхватила железное основание. Он почувствовал, как по всему телу пробежала волна жара, а голова немного закружилась. В его грудь так же был нацелен пистолет двадцать второго калибра. Взгляд у Бахар был каким-то гипнотизирующим: Керем ещё никогда не встречал женщин с настолько тёмным оттенком глаз. Смотришь в них и словно падаешь в бездну. Черты лица этой женщины были немного заостренными с четко выраженными большими губами и высокими скулами. На голове черная копна волос, собранная в высокий пучок из которой выбилось несколько завивающихся прядей. Эти несколько секунд, которые Керем провел молча, целясь в Бахар длились для него слишком долго. Он даже успел пожалеть о том, что вообще решился встретится с ней. Разум будто помутнел. — Так чего ты ждёшь? - глубоким грудным голосом нарушила тишину Бахар. Она прищурилась и немного склонила голову набок. — Я могу выстрелить в любую минуту. Керем сделал тоже самое с одной маленькой помаркой: он опустил руку с пистолетом вниз. — Стреляй, - со вздохом сказал Керем. Бахар тут же смутилась. — Стреляй, если хочешь привлечь внимание. Она усмехнулась после того, как прошло её удивление. — Ты провокатор. В принципе Керем ожидал худшего исхода их знакомства, поэтому заметно расслабившись, он сел на мягкий, длинный пуф возле стены и пояснил кое-что: — Убить тебя - значит лишить себя возможности узнать правду о том, что же случилось в порту тем злосчастным вечером. Я этого не хочу. Бахар наоборот же поежилась и вовсе не от ночного холода. Она обхватила себя свободной рукой, поправив кожаную накидку, что была одета поверх вечернего платья. — С чего ты взял, что я знаю подробности? - несмотря на своё волнение, девушка держалась молодцом. В голосе не единого намека на страх. — И вообще…представься будь добр. Взглянув на свой пистолет, что лежал рядом, Керем улыбнулся её выдержке. Он почему-то думал, что она начнёт паниковать. Однако, с первых же минут общения с Бахар понял - эта девушка разительно отличается от своей долбанутой семейки. — Керем, - только и сказал он. — И всё? - Бахар вздернула брови. — Ни фамилии? Ни откуда ты вообще взялся? — К чему подробности? Ты ведь, итак, уже поняла почему я пришёл сюда. — Надеялась на более цивилизованное общение, хотя, учитывая, что мы друг друга намеревались убить несколько минут назад - это и правда ни к чему. Столь затяжная болтовня ни о чем должна была, по сути, раздражать Керема. Он то пришёл сюда с чёткой целью и хотел результата. Однако, ничего подобного Керем на удивление не чувствовал. Как и то, что Бахар несёт вину за убийство Эфсун. К сожалению, их встречу омрачил ещё один факт: с самого начала Керему казалось, будто за ним идёт слежка. Когда знакомое лицо одного из личных охранников Арифа мелькнуло через панорамное окно, он убедился в своих догадках. И весьма огорчился. Это окончательно вселило в него мысль, что здесь всё куда запутанней, чем кажется на первый взгляд. — Я должен идти, - встав с пуфа, Керем поправил свой пиджак и уставился прямо туда, где только сейчас мелькнул следящий за ним мужик. Того, как след простыл. От его поведения Бахар пришла в недоумение. — А как же твои угрозы? — Что ты, милая, я ещё не начинал тебе угрожать, - подойдя снова к Бахар, Керем протянул ей небольшой клочок бумаги. Невольно он приметил для себя, что ему очень нравится запах её духов. — Найдешь меня по этому адресу. С неохотой Бахар всё же взяла бумажку и быстро её развернув, посмотрела содержимое. — С чего ты взял, что у меня есть время для встреч? Тем более со всякими незнакомцами, - на последнем Бахар сделала акцент при этом нагло улыбаясь. Он ей ответил точно такой же улыбкой. — До встречи, госпожа Бахар.***
Кабинет директора школы «Вефа» никогда не производил впечатление на тех, кому посчастливилось туда попасть. Когда Эдже была ещё школьницей она была здесь однажды, чтобы забрать стопку листовок для акции «накорми бездомного животного». В тот раз Эдже забежала, не глядя схватила листовки и так же быстро покинула кабинет. Спустя годы, когда она вернулась в школу в качестве учителя, Эдже обратила внимание на то, что директор имеет привычку вывешивать у себя на доске фотографии всех хулиганов и бездельников. «На вылет» - коротко пояснил господин Фикрет, намекая на то, что школа много лет назад зарекомендовала себя одной из лучших в Стамбуле и портить эту репутацию он не позволит никому. Эдже лишь робко кивнула и улыбнулась. На самом деле она не была согласна с тем, что за курение на цокольном этаже стоит отчислять. Однако, в школе водились такие отпетые хулиганы, которых действительно уже пора было отправить куда подальше. Озан Челликол был как раз грозой всей школы. Каждая неделя начиналась у Озана с посещения кабинета директора. Однажды не выдержав хамского поведения школяра Эдже его туда сама отвела и потребовала применить самые жесткие меры наказания в данном случае. Но то ли господин Фикрет не счёл претензии молодой учительницы справедливыми, то ли папа Озана в лице окружного судьи, что являлся одним из спонсоров школ, не поспособствовали просьбе Эдже. В тех самых пор, когда Эдже намекнули больше не предпринимать никаких попыток образумить хулигана, она всеми силами старалась избегать с ним общения в учебной части. Однако, не всегда получается молчать, стиснув зубы. Как только Эдже узнала, что одна из новеньких учениц старших классов замешана в очередном происшествии с Озаном, настала пора вновь вмешаться. — Господин Фикрет, что случилось?! - сбившемся голосом поинтересовалась Эдже, ворвавшись в кабинет директора. Ей пришлось сорваться с урока, узнав о происшествии в школьном дворе. Слева от неё стоял Озан. Прижимая к лицу лёд, парень злобно посматривал на белокурую девчонку и что-то там бубнил о своём отце. — В нашей школе творится черти что! - судя по тону директора он обвинял во всём новую ученицу. Эдже мельком глянула на ту, что стояла с воинственным видом, сжимая в кулаке толстый учебник истории. В свой первый день Дефне Олмез мало того, начала прогуливать уроки, так ещё и нарвалась на драку с мальчишкой. Не стесняясь в выражениях в адрес Дефне, директор начал объяснять, что произошло. Озан при этом ехидно улыбался, зная о том какое наказание ждёт новенькую. — Видимо у Дефне были на то причины, - Эдже попыталась оправдать поступок своей ученицы - пройтись по лицу Озана тяжёлой книгой и рассечь ему бровь. — Интересно, какие причины заставили эту девчонку избить одноклассника?! - от возмущения господин Фикрет разве, что слюной не зашелся. И в чём-то был прав, но не сильно. — Зная характер и поведение Озана, я думаю причины нашлись, - спокойно ответила Эдже. Озан тут же подал недовольный бас, Дефне сдвинула брови, сверля парня взглядом. В сложившейся ситуации Эдже, к сожалению, проигрывала, защищая девушку. Чтобы она ни сказала - у директора найдутся причины оправдать Озана. Поэтому было решено увести Дефне подальше от сурового директорского взгляда как можно быстрее. Озан крикнул им вдогонку что-то о своём отце. Впрочем, то, что этот наглый идиот будет теперь прикрываться своим папашей удивление у Эдже не вызвало. — Отправляйся на урок, - строгим тоном сказала Эдже новой ученице. Они вместе шли по длинному коридору второго этажа. — И больше не связывайся с этим придурком. Дефне же полностью проигнорировала требование. Девушка не торопилась заходить в класс, а упрямо шла вперёд, к большой лестнице, ведущей вниз. — Ты меня разве не расслышала?! - на её поведение Эдже пришлось повысить голос в несвойственной для неё манере. — Я не глухая, - буркнула Дефне. — Но на сегодня мои уроки закончены. — Как это понимать?! - Эдже пришлось прибавить тема, чтобы угнаться за своенравной ученицей. — Объяснись будь добра! Резко остановившись, Дефне судорожно выдохнула. Только приставучей училки, которой на вид лет двадцать с небольшим ей не хватало для полного счастья. — Мне вообще нет смысла посещать школу, ясно?! - огрызнулась Дефне, будто в её проблемах была виновата та самая училка. — Жизнь, итак, уже распланирована! Как учительница Эдже была обязана вразумить школьницу и объяснить о последствиях прогулов, да ещё и в первый учебный день. Но как девушка, которая немного догадывалась о причинах такого поведения, Эдже решила отпустить Дефне. Той необходимо было немного остыть. А потом можно и поговорить спокойно. — Хорошо, иди - подыши свежим воздухом, - сменив гнев на милость, произнесла Эдже. — Мы с тобой позже поговорим. Дефне лишь усмехнулась. — Благородство здешних работников не знает границ, - только и сказала девушка на последок неоднозначно посмотрев в сторону учительницы. И ушла, не собираясь больше сюда возвращается, по крайней мере сегодня.***
— Господин Четин…я вас правильно понял?.. — Да, Мерт, всё так. И чем быстрее, тем лучше. Голос Четина был абсолютно хладнокровным при разговоре со своим водителем. Мерт же ошарашенно поглядывал в зеркало заднего вида и старался не подавать признаков своего беспокойства. Хотя управлять машиной в центре города с бесчисленным потоком других автомобилей после просьбы Четина теперь было ему сложновато. — Хорошо… - только и ответил он, чувствуя неприятный ком в горле. Четин уставился в окно и делал вид будто его очень интересует обстановка снаружи. Больше он ничего не говорил, но этого и не требовалось. Мерт прекрасно понимал, как сложно тому было принять данное решение. Вообще их отношения уже много лет складывались на общем доверии и неком понимании к друг другу. Даже несмотря на то, что Четин был довольно закрытым человеком, он относился к Мерту по-дружески, не как босс к подчинённому. От этого его просьба казалась ещё более вопиющей, ведь Мерт знал какой Четин на самом деле человек. Так уж получилось, что в раннем возрасте Мерт попался на глаза господину Салиху. Из-за нищеты мальчишке пришлось искать пропитание на улице. Продажа бумажных платков малолетними детьми хоть и считалась по закону незаконной, однако, внимание на это никто не обращал. Тот, кто использовал детский труд в качестве наживы были на короткой ноге с полицией, поэтому законники прикрыли глаза на этот беспредел. Чем милее у ребенка была внешность и, чем жалостливее он втюхивал прохожим на улице платки, тем ценнее становился в глазах своего «начальника». Обычно продажей занимались сироты, коих взяли под своё крыло. Но были и такие как Мерт. Его мать умерла во время четвертых родов, а отец и до этого был непутевый. Оставшись один с детьми, он запил ещё больше, всё имущество проигрывал в карты. Мерт никогда не забудет, как трое здоровых мужчин ворвались в их маленькую квартиру, избили отца до полусмерти, круша всё вокруг. А потом появился высокий, худощавый человек с тростью. Он сильно прихрамывал на одну ногу, впрочем, этот недуг не помешал ему бить детей той самой тростью. Когда Мерт был вынужден работать на него с его тела не сходили ужасные кровоподтёки. Мерт не знал коим образом хромой человек был связан с господином Полатом, но Салих стал в какой-то мере спасением для юного мальчишки, когда тот увидел всё то безобразие, которому подвергся Мерт не продав за день положенное количество платков. Таким образом жизнь Мерта начала потихоньку налаживаться. Он не считал потом зазорным быть полезным для Салиха Полата. Как только парень достиг совершеннолетия Салих поручал ему разного рода дела, в основном это касалось слежки. Однажды господин Салих с серьёзным видом, на который только способен поручил Мерту быть возле Четина. Готовилась какая-то заварушка и тот переживал за сохранность детей. Четин тогда заканчивал лицей и не был рад вечно ошивающемуся рядом отцовскому прихвостню. По дороге домой на них напали, стреляли прямо по лобовому стеклу. Тот леденящий ужас, что охватил и разум, и тело Мерт не смог забыть по сей день. На удивление Четин среагировал на это происшествие иначе, будто знал, что делать при таких ситуациях. «Если не хочешь умереть от шальных пуль, то поехали со мной в Германию» - через несколько дней после нападения предложил Четин своему временному водителю. Он был почти уверен, что его инициатива покажется Мерту глупой. В конце концов от Салиха ещё никто по доброй воле не уходил. Однако, Мерт согласился, не раздумывая. Именно с этого момента между ним и Четином зародилась некая дружба. Своим положением Мерт был доволен. Работать на сына бывшего босса оказалось куда более приятнее, и самое главное безопаснее. Вообще Мерт никогда, наверное, не перестанет удивляться тому, как Четин презирал бандитский образ жизни при таком-то отце. Но больше этого его поразила сегодняшняя просьба Четина насчёт адвоката Хикмета. В голове не переставала отдаваться эхом фраза: «Избавься от него, Мерт. И как можно скорее». Всю оставшуюся дорогу Мерт размышлял над тем, что же могло такого произойти, раз Четин решился на несвойственное ему поведение. Однако, спросить напрямую он не решался. Потому что интуиция подсказывала следующее: в этом вопросе так или иначе замешана Эдже. Эдже вызывала у Мерта симпатию, ему казалось, что она как раз, та девушка с которой Четин обретёт покой после столь глубокой раны в юности. Этим двоим всегда было о чем поговорить, да и смотрелись они весьма гармонично. Однако, за последнее время Четин в этих отношениях становился сам не свой. Часто раздражался на окружающих, в том числе и на Мерта. В их разладе с Эдже был замешан ещё один мужчина - здесь всё было ясно как дважды два. Мерт даже позволил себе однажды высказаться по этому поводу за, что тут же был награждён испепеляющим взглядом. Именно такие моменты доказывали его слова: «Отношения не терпят третьих лишних». И если под этой фразой Мерт имел в виду, что уже давно пора разобраться с тем мужиком от чьего присутствия все шло коту под хвост, то Четин воспринял эти слова на свой счёт. Это он считал себя в этом глупом треугольнике лишним. С каждым днём, проведённым рядом с Эдже. Да, возможно ей был интересен Четин в некоторых аспектах жизни. Эдже являлась девушкой разносторонней, умной и начитанной. Естественно, что она бы не смогла обсуждать любимых писателей с человеком, который даже не окончил старшие классы. Однако, на этом плюсы Четина как партнёра в глазах Эдже заканчивались. Их последнее расставание было весьма жёстким. Четин в порыве злости ляпнул глупость. Эдже не ожидала, что он возьмет и откажется от неё. Четин и сам от себя этого не ожидал. Но жизнь на скамье запасных - тоже не жизнь. Да, чего только не делал Четин для Эдже, чтобы та была счастлива. Всё мимо. И теперь, когда он собирался ради неё взять на душу тяжкий грех, в голове появилась одна мысль: вдруг это именно то, что нужно? Эдже питала слабость к мужчине с криминальной жизненной позицией. Стала бы она любить Четина чуть больше, узнай на что он идет ради неё? Возможно, но не точно.***
— За что ты так обошлась с учебником? Спустя некоторое время Эдже удалось остаться наедине с новенькой ученицей и поинтересоваться в истинной причине того, почему учебник истории проехался по морде другого ученика. И пусть подобное не одобряется ни школьным уставом, на самой Эдже, всё же Озан скорее всего получил по заслугам. — Он сказал плохое о моих родителях, - расстроенно сказала Дефне, пряча взгляд от своей учительницы. Когда закончились все уроки, Дефне сама пришла к Эдже в класс и поблагодарила ту за то, что заступилась перед директором. Меньше всего ей хотелось, чтобы об этом прознал отец. И не, потому что ему будет очень стыдно за дочку, наоборот - действия Дефне были бы им полностью поощрены. Если отец узнает о причинах скандала, то сам порвет паршивца на мелкие кусочки. — Что именно? - сложив руки на груди, Эдже прислонилась к своему рабочему столу и ждала конкретных пояснений, ведь ей необходимо отчитаться перед директором. С ответом Дефне не спешила. Девушка нахмурила брови. При одном только воспоминании ей хотелось ещё раз вмазать Озану, да так чтобы тот не очухался. — Дефне, что именно сказал Озан? - настойчиво повторила вопрос Эдже. — Он сказал, что мои родители насекомые! - при упоминании этого на глазах у Дефне заблестели слезы. — И что дочь таких существ вообще не должна учиться рядом с нормальными людьми. Кретин! — Насчёт последнего согласна. Но сказать может кто угодно и что угодно, и это не повод портить школьное имущество о лица учеников. Вы были знакомы до этого? — Вот уж нет, - Дефне поморщилась от мысли, что она могла бы быть знакома с таким придурком раньше. — Он сказал будто его отец знает моего. Ясно откуда ноги растут: дети отражение своих родителей, а значит его папаша такой же ублюдок, что и он сам. — Так, ну хватит оскорблений, - для Эдже было достаточно того, что она слышала. Достав из нижней полки чистый листок бумаги, она положила его перед Дефне. — Вот, напишешь объяснительную и, возможно, отделаешься только предупреждением. В следующий раз мы будем обязаны уведомить твоих родителей. На данный лист бумаги, который был вынужден пасть жертвой очередной никому ненужной макулатурой, Дефне посмотрела особенно остервенело. — Моя мать умерла, а отец не придаст этому значения, - сказала девушка, не притронувшись к листку. — К тому же через несколько месяцев я выхожу замуж за человека, которого даже в лицо не видела, поэтому отсутствие аттестата не сильно меня беспокоит. Как реакция на историю Дефне у Эдже образовался ком в горле. К сожалению, выдавать девушек замуж сразу после того, как те окончат школу - была распространённая практика. И можно сказать городским девчонкам везло куда больше, чем провинциальным. Если девушка, к примеру жила в какой-нибудь глуши, где ценности и традиции тюркского народа всё ещё имели огромный вес в обществе, то ей и это не позволяли. Детство заканчивалось очень рано, а все остальное проходило мимо. Эдже не могла точно ответить повезло ли ей, что эта участь обошла её стороной. Конечно, она сама была вольна делать что хочется, выбирать себе мужчину и даже совершать ошибки. Ведь как известно на ошибках обычно люди учатся. Но у Эдже плохо получалось рефлексировать в некоторых случаях. Да, ей удалось в силу жизненных обстоятельств избежать замужества вслепую, только стала ли Эдже от этого сильно счастливой – вопрос, на который ответ, итак, был очевиден. — Послушай, Дефне, - после некоторой паузы заговорила Эдже с некой хрипотцой в голосе. — Мне очень жаль, что ты так рано потеряла свою маму. Я постараюсь тебе помочь в том, чтобы Озан не остался безнаказанным за свои мерзкие слова. Но и ты не будь такой безрассудной, иначе всё это плохо кончится для тебя. Дефне хмыкнула: — Неужели? — Отец Озана большая шишка, - пояснила Эдже. — У кого есть хоть малейшая власть всегда норовят её использовать и обычно не по справедливости. А теперь представь какие могут возникнуть проблемы, если сын окружного судьи решит тебе отомстить за свой позор от того, что его побила девчонка. —Я не думаю, что Озан захочет поделиться с папашей подробностями своей никчемности. Судье не пристало иметь сына-тряпку. — Будем надеяться на лучшее, - вздохнув Эдже, больше не стала настаивать на объяснительной. В конце концов господин Фикрет с ней даже не ознакомится. Эдже посмотрела на свои часы и поняла, что слишком задерживается. Возле школы её должен был ждать Селим. Они договорились после работы сходить куда-нибудь развеяться вместе. Время, проведённое вместе благотворно влияло на их отношения, а также этим самым Эдже надеялась на то, что Селим будет меньше видеться с Керемом. Но судя по тому, что Дефне сменила свою враждебность по отношению к Эдже, той хотелось поговорить ещё. И Эдже её прекрасно понимала, ей самой не хватало подруг, с которыми можно было просто поболтать о девичьем, поделиться насущными проблемами или же просто выговориться для облегчения души. — Дефне, если ты захочешь поговорить, то знай я всегда тебя выслушаю, и не только, потому что я твоя учительница, - сказала Эдже на что та благодарно ей улыбнулась. — Можешь приходить после уроков. Но сейчас извини, меня ждут. Не обижайся. — Да, конечно, я понимаю, - Дефне кивнула. Взяв свою сумку, девушка перекинула её через плечо и вышла из кабинета. На самом деле идея заручиться дружбой одного из преподавателей была не так уж и плоха. А если это ещё и молодая женщина, которой, судя, по всему не чужды проблемы личной жизни, то совсем хорошо. Дефне всё надеялась на дельный совет, что может улучшить качество её жизни. Однако, возле самых дверей школы Дефне суждено было столкнуться вновь с тем парнем, что подвозил её с братьями до дома, пока отец как обычно был занят. — Ты?.. - удивлённо пробормотал он. Его глаза рассеянно забегали по фигуре Дефне, смотреть в упор он почему-то стеснялся. — Я, - впрочем она была удивлена не меньше, но не показала это. Их первая встреча сложилась не очень и виной тому было скверное настроение Дефне. Сейчас она пребывала в хорошем расположении духа. — Хорошо, что мы встретились. Мне следует извиниться перед тобой. — За что? — Как? Я ведь нагрубила тебе без причины. — Ах, это… - улыбнувшись, он махнул рукой, мол всё забыто. — Не парься, у каждого бывают плохие дни. Дефне улыбнулась ему в ответ. Теперь, когда она не была погружена в свою злобу, он казался ей очень даже милым и весьма симпатичным молодым человеком. Что среди окружения её отца являлось странностью. — Так ты ещё учишься в школе? - поинтересовался парень. Он наконец осмелился посмотреть прямо ей в глаза. — Да. Последний год. - Дефне понравилось, что он проявил заинтересованность ею, пусть даже пока весьма относительную. — А ты, что тут делаешь? Ответить он не успел. В этот момент из школы вышла Эдже и при виде парня обворожительно ему улыбнулась. Что не могло пройти мимо глаз Дефне. — Долго меня ждёшь, Селим? - спросила Эдже, подходя к нему. Дефне показалось, что та хотела его поцеловать, но постеснялась это делать при посторонних. — Целых десять минут. В жизни никого столько не ждал. И пока Эдже с Селимом обменивались любезностями, Дефне почувствовала себя здесь лишней. Она поспешила уйти. Но всю дорогу домой её занимали разного рода мысли. В основном девушку очень расстроил факт увиденного возле школы пару минут назад.***
Сразу, как только люди Арифа Феймана начали наводить в Тарбалаши свои порядки, было решено организовать несколько развлекательных павильонов. Один из них предназначался исключительно для времяпровождения с очаровательными девушками, другое заведение числилось под закрытые встречи, ну и наконец в Тарбалаши был открыт обычный ночной клуб с современной музыкой, интересными напитками и веселой программой. За все три павильона отвечал Керем. Согласился он на это с большой неохотой из-за своего прошлого опыта. Раньше Эфсун тоже держала подобное заведение и частенько просила Керема о помощи. Воспоминания отозвались тупой болью в груди, там, где по мнению многих людей находится душа. Однако, спорить с Арифом было бесполезно. А уж говорить о своём прошлом опыте - вообще гиблое дело. Старик всё так же упрямо продолжал игнорировать чувства своего протеже, при этом постоянно напоминая тому о своей уникальности в его глазах. Сразу после того, как Керем сходил на благотворительный вечер Ягмур Пекер, Ариф нашёл ему дело, которое не терпит отлагательств. В город приезжал Джалиль Ассад, тот самый боевик из Афганистана. Он должен был в ближайшее время заключить с Арифом сделку на поставку в Турцию трёх тонн кокаина. Взамен Ариф обещал снабдить Джалиля оружием и боеприпасами. — Джихангир не может один встретится с этим Джалилем? - спросил Керем, зная, что на это ответит Ариф. — Нет, не может! - тот рявкнул слишком резко и раздраженно. — Если хочешь отладить свой бизнес, то начинай налаживать отношения с нашими партнёрами. Других слов от него Керем и не ждал. Ясное дело - Ариф намеренно загружает его бессмысленной работой, чтобы Керем всегда был на глазах. Факт того, что несколько дней назад за ним следили только подтверждал мутную схему с Бахар. К тому же пусть Керем совсем не знал её, как человека, однако, Бахар не казалась ему кровожадной убийцей беременных женщин. Даже если мотивацией служила кровная месть. Чтобы не нагонять на себя лишних подозрений, Керем был вынужден согласится с Арифом. Ближе к ещё не совсем позднему вечеру они вместе с Джихангиром пришли в клуб, куда подтягивалась молодёжь с района в надежде как следует отдохнуть. Клуб был одноэтажным, поэтому столики располагались по периметру здания. В центре находилась площадка для танцев, а напротив неё сцена. В будущем сюда было решено приглашать некоторых певцов и музыкантов, не всё же время слушать диджейский пульт. Присев на диван рядом со столиком, к Керему и Джихангиру тут же подошла официантка. Та заведомо знала, что пьют мужчины. — Хорошего вечера, - мило улыбнулась девушка, смотря на Керема. Она, не торопясь расставила бокалы и бутылку с виски. — Я буду поблизости, если что. Её намёк Керем пропустил мимо ушей. Хотя раньше бы обязательно воспользоваться ситуацией. — Да уж, бабы по тебе сходят с ума, - с усмешкой заметил Джихангир, после того как официантка неохотно удалилась. — Не иначе, ты мне завидуешь, - Керем взял в руки бутылку и разлил по бокалам, не дожидаясь гостей из Афганистана. — Что ты…на мой взгляд с этими девицами одни проблемы. - откинувшись на спинку дивана, Джихангир довольно смотрел на то, как его друг разливает алкоголь. — Я после смерти жены даже не пытаюсь романы водить. На что Керем двусмысленно качнул головой. — В нашем случае «роман» - это перепихнуться с кем-нибудь по-быстрому. Всё остальное имеет последствия. Веселое начало сулили омрачить ещё незажившие раны. Поэтому Джихангир больше не хотел развивать подобную тему, однако, всё же как старший дал совет: — Керем, я не буду учить тебя жизни. Сам я далёк от всей этой морали. Но, если встретишь женщину, которая завоюет твоё сердце, а не то, что в штанах - ты на всё вокруг другими глазами начинаешь смотреть. — Это вряд ли, - не без горечи усмехнулся Керем. — Да и хватит с меня любви. Знаю, проходил. Прежде чем выпить, Джихангир очень внимательно посмотрел на него с хитрым прищуром. — Видимо, прошёл не до конца, раз так говоришь. Можно было и дальше убеждать то ли Джихангира, то ли себя самого в обратном, но изменившаяся обстановка в клубе заставила отложить этот разговор до лучших времён. Танцующая в центре зала толпа начала тревожно рассеиваться, как только возле дверей появилось несколько мужчин. Все они, кроме одного, что стоял впереди были одеты в черные спортивные костюмы. Центральный персонаж бросался в глаза своим деловым стилем, в верхнем кармашке пиджака торчал ярко-красный платок. Это и был тот самый Джалиль Ассад. Керем даже из далека заметил, как их гость высокомерно озирал обстановку внутри. Его соратники разогнали нескольких человек, которые не заметили их присутствия. Джалиль вальяжно прошел к сцене при этом намеренно игнорируя Джихангира и Керема. — Что он делает? – напряженно процедил Керем, следя за действиями гостя. — Сейчас узнаем, - сказал Джихангир. Встав со своего места, он направился к Джалилю. Однако тот своего будущего тестя упорно замечать не хотел. — Леди и джентльмены! – уже оказавшись на сцене, Джалиль обратился ко всем с театральным тоном. За его спиной мужик с пистолетом доходчиво попросил, диджея убраться подальше. Буквально через несколько секунд музыка сменилась на народный фольклор востока. Для образа Джалиль взял в руки микрофон и продолжил общаться с толпой, при этом двигаясь в такт музыке. — Вы совсем не рады видеть своего брата Джалиля? Животные! Джалиль поймал жёсткий, недовольный взгляд Джихангира. И нагло ему улыбнулся, продолжая танцевать. Керем почувствовал, как внутри него закипела кровь. Если бы не посетители клуба, которые ни в чём не провинились, но были вынуждены наблюдать за этим идиотом, здесь уже разразился бы гром. — Давайте, на выход все! – отбросив свою наигранную дружелюбность, Джалиль достал из-за пазухи пистолет и приказал освободить площадку. Всех, кроме Джихангира, что до сих пор лишь молча стоял и наблюдал. — Убирайтесь отсюда! Держа своё оружие неподалёку, Керем всё же надеялся на то, что афганца пресечёт именно Джихангир. Это вроде как было в его кондиции. Но к большому сожалению, Джихангир вместо праведного гнева решил пойти по пути разговоров, что было бесполезно с такими отморозками. — Джалиль, прекрати пугать народ, - сказал Джихангир, когда музыка стихла, а в зале почти никого не осталось. — Клянусь, это привычка! – выкрикнул тот, но всё же пистолет убрал обратно. — С вашими посетителями это никак не связано. В итоге в зале остались только Керем с Джихангиром и Джалиль со своей так именуемой «братвой». Пока разговор между Джихангиром и Джалилем шёл о условиях сделки, Керем не сводя глаз с афганца, сам не замечая того налегал на алкоголь в гораздо большем количестве, чем обычно. Ему бы очень хотелось поговорить с паршивцем иначе, на том языке, который понимал Джалиль и его свора отморозков, однако, это было невозможно ни сейчас, ни потом. Ариф многое мог простить Керему, но не сорвавшуюся сделку, о которой он мечтал столько лет, и которая принесёт такую прибыль, что можно скупить ещё один район. А ведь сделка и впрямь была грандиозной. Её масштабы доходили до того, что Джихангир в добровольном порядке отдавал любимую дочку в лапы больного на голову террориста. Когда всё закончилось и Джалиль с довольным видом покинул клуб, сообщив что в скором времени придёт свататься, между Джихангиром и Керемом повисла долгая пауза. Каждый налил себе ещё по бокалу и выпил без какого-либо удовольствия от завершённого. — Какого чёрта мы терпим это дерьмо?! – наконец Керем дал волю чувствам. Его бокал с грохотом опустился на стол, а сам он хрустнул костяшками пальцев, сожалея о том, что Джалиль ушёл отсюда целым и невредимым. Джихангир лишь обреченно вздохнул, икая. Он тоже немного переборщил с алкоголем. — Джалиль получит своё оружие, а мы три тонны кокса, - тихо пояснил он. — То, что нам необходимо. Иногда приходиться и не такое говно проглатывать… — Да, но ведь этот подонок получит не только оружие, - намекнул Керем, скривившись в лице. От мысли, что молодой девчонке нужно будет существовать рядом с этим уродом становилось мерзко. И тут-то Джихангир совсем скис. Возможно, окружающие думают будто он отдаёт дочку со спокойной душой, возможно, некоторые даже предполагают, что тут замешан только расчёт. Однако, никто не способен понять терзания отца, чей ребенок вынужден уйти из родного дома в непонятно куда и непонятно с кем. Но главную обиду на Джихангира затаила непосредственно его дочь. Дефне устраивала скандалы по поводу своего замужества каждый божий день, грозилась сбежать лишь бы не быть «проданной словно кусок мяса», как она выразилась. Джихангиру приходилось придумывать каждый раз новый аргумент, почему Джалиль – это хорошая партия для Дефне, ибо сказать дочери правду зачем так было нужно, он не мог. — Считаешь меня мерзавцем? – выпив ещё немного, поинтересовался Джихангир. В этот момент у входа в зал Керем заметил Селима. Тот обещал прийти – отметить удачную сделку с ними. А главное отвлечь Джихангира, когда Керему нужно будет технично исчезнуть, чтобы встретиться с Бахар. — Я просто хочу понять, что тебе дороже: дочь или то бабло, которое удастся заработать с помощью этого упыря. – ответил Керем. — Ах, если бы всё упиралось только в бабло… - с каждым сказанным словом лицо Джихангира становилось всё мрачнее. — Тебе ли не знать… Незаметно для Джихангира, Керем подал знак Селиму, чтобы тот пока подождал у барной стойки. Селим не понял для чего, но просьбу выполнил. Официантка, что сначала пыталась навязаться Керему решила испытать удачу с Селимом. — Джихангир, ты моего отца знал? – этот вопрос Керем никогда напрямую ему не задавал от того, что боялся услышать нелицеприятные вещи, о которых он и сам прекрасно знал. Джихангир же тактично молчал, поджав нижнюю губу. — Я имею в виду знал ли ты его как человека? – сейчас Керем скорее вёл монолог сам с собой. — Он ради денег предал своего лучшего друга? Не сказать, что этим допросом тот застал Джихангира врасплох, ведь он знал на порядок больше, чем думал Керем. Но и продолжать говорить об этом Джихангир тоже не хотел. Сегодня вообще был вечер скверных разговоров. — Спроси у кого-нибудь другого, парень, - хмыкнул Джихангир, заведомо осознавая, что Керем не будет интересоваться этим у Арифа.***
Ехать по адресу, который Бахар получила в тот вечер от своего потенциального убийцы было явно плохой затеей. Наверняка этот человек являлся приближенным к Салиху Полату и теперь охотится за Бахар в попытке отомстить. И, наверное, Бахар бы ни за что не согласилась с ним встретится, если бы не одно «но». Дело в том, что на следующий же день Бахар узнала о том, кто теперь контролирует Тарбалаши, ранее принадлежавшей её семье. Видимо Салих задумал заполучить район себе через третьи лица. Как оказалось исполнителем являлся тот самый мужчина. «Из-за клочка земли эти твари лишили меня сына и внуков» - разъяренно процедила бабушка, тем самым напоминая Бахар, что их вендетта ещё не подошла к логическому концу. Изначально Бахар ненавидела только Салиха. Это ведь он убил дядю с братьями, по крайней мере ей преподнесли информацию с такой точки зрения. Теперь же на поверхность всплывали новые имена, от которых Бахар необходимо избавиться и как можно скорее. Иначе честь их семьи будет запятнана навсегда. Да и бабушка никогда не успокоится. Кто такой Ариф Фейман Бахар знала со слов дяди Седата. Когда-то они имели общее дело, потом как оно обычно бывает кто-то захотел большего. Скрывать свои амбиции дядя не стал и рассказал племяннице, когда та была уже в достаточно зрелом для подобного возраста, всё как на духу. На заре своей карьеры Седат, точно также как и Салих подвергся жёсткой прессовке со стороны Арифа. Тот почти перекрыл им кислород. И тогда было решено свергнуть злобного диктатора с его пьедестала. Мужчины выбрали весьма действенный способ - убили старшего сына Арифа, который являлся его преемником в скором будущем. Конечно, такие радикальные методы Бахар не поощряла. Точнее она вообще не хотела знать ни о чем таком. Ей было гораздо удобнее делать вид будто семья просто ведёт большой бизнес. В конце-концов дядя Седат никогда бы не отказался от своего дела только потому, что его племянница считает это плохой затеей. Единственное, что Бахар спросила в тот раз при их разговоре: а можно ли было избежать кровопролития? Дядя ответил непреклонное «нет» и пояснил, что в этой жизни есть два пути: или же ты хищник, или жертва. Со временем Бахар свыклась с этой мыслью. Однако, когда хищники, что охотились вместе стали пытаться убить друг друга, её ориентиры вновь претерпели серьезные изменения. К сожалению, на сей раз дядя победителем не вышел и к тому же утащил за собой в могилу сыновей. Когда Бахар обдумывала план мести, на её пути как раз-таки и встретился никто иной, как Ариф Фейман. Он сам нашёл её и предложил покарать Салиха за все его злодеяния. Конечно, у Бахар в тот момент возник вопрос: почему именно она? Ариф без лишних слов дал понять девушке, мол её семейство у него в долгу. «Какая ирония…» - подумала в тот момент Бахар. Долго размышлять ей над предложением Арифа не пришлось. Единственное, что она хотела - чтобы Салих поплатился за свою жестокость. В итоге всё получилось. Салих Полат был наказан. Но как оказалось успокоение души за этим, так и не последовало. Наоборот, Бахар начала замечать за собой странную меланхолию, а ещё ей снились странные сны. Точнее один сон, который девушка видела несколько раз. Бахар гуляла по галечному пляж. Теплая пена от волн приятно омывала босые ноги. Солнце уже заходило за горизонт и Бахар не переставала любоваться красотой заката. Вдруг она увидела, что в нескольких метрах от неё сидит женщина. Та была облачена в воздушное, белое платье. Её волосы развивались на ветру. И судя по расположению рук, женщина что-то прижимала к себе. — Эфсун… - губами произнесла Бахар, застыв на месте. Это и правда оказалась она. Подруга из прошлого. Эфсун обернулась, будто услышала, как её зовут. Она улыбнулась краешками губ и немного развернула туловище, так чтобы Бахар смогла увидеть младенца у неё на руках. Эфсун зазывающе кивнула, тем самый приглашая присесть рядом. Бахар повиновалась её желанию, хотя это было сложно для неё. У Эфсун был такой взгляд, что становилось ясно - она знает обо всём. Но при этом та не переставала улыбаться, время от времени любуясь своим малышом. — Сможешь ли ты простить меня?.. - Бахар говорила тихо, не смея поднимать глаз. — Я и не злюсь на тебя, - ответила Эфсун без толики всякого сомнения. — Это всё равно было неизбежно. Ты не виновата. — Но… - в этот момент у Бахар возникло внутри отвратительное чувство. Это было презрение к самой себе. — Я ведь… — Не говори ничего, - Эфсун говорила успокаивающее. Младенец на её рука тихо мирно спал. — Всё, что с нами происходит, Бахар - закономерность. И ты, и я знали, что в итоге случится. Если в корнях есть кровь, то и на ветках будет. Бахар впервые осмелилась посмотреть Эфсун в глаза. При этом у неё самой навернулись слезы. — Что же теперь станет? - спросила она. Эфсун повернулась лицом к морю, прикрыла глаза, глубоко вдыхая и сказала: — Я ухожу туда, где больше нет крови. Мои ветви распустили чистые листья. Эфсун неспешно поднялась на ноги, ребенок даже не шелохнулся от этого. Несколько долгих секунд она наблюдала за закатом, а потом будто очнулась и вновь обратилась к Бахар: — Возможно, мы с тобой ещё увидимся. По телу Бахар пробежал холодок. Слова Эфсун звучали весьма убедительно, словно она сказала не «возможно», а «очень скоро». Задумавшись снова о своём сне, Бахар потеряла бдительность на покрытой льдом дороге. Машина на что-то налетела и судя по звуку шин, это было нечто острое. Её занесло на обочину. — Черт побери! - тихо выругалась Бахар, выходя из машины. — Этого ещё не хватало… В вечерней мгле дорогу, идущей по лесополосе почти не было видно. Встречные машины почти здесь не проезжали. От холода Бахар немного поежилась, она не предполагала останавливаться в безлюдном месте. Вытащив из кармана пальто телефон, девушка включила на нём фонарик и посветила сначала на колёса, которые довольно быстро спускали воздух, а потом на саму дорогу. По периметру асфальта были разбросаны гвозди. Факт того, что кто-то специально хотел, чтобы Бахар не добралась до места назначения, заставил её напрячься. И откровенно испугаться, когда она увидела, как ей навстречу с большой скоростью приближается машина. Свет ксеноновых фар ослепил девушке глаза. Бахар оступилась, поскользнулась на обледеневшей дороге и больно ободрала ладони. Однако, всё что произошло с ней дальше было куда хуже, чем поврежденная кожа на руках.***
Засиживаться на работе допоздна для Бану уже давно вошло в привычку. Некоторые коллеги даже подшучивали над ней, говоря о том, что из-за этого она никогда не сможет обзавестись семьёй. В принципе Бану никогда и не стремилась надеть на себя хомут и погрузиться в мамские будни, что якобы назывались отпуском. Последнее её всегда смешило: заботы о детях вряд ли можно было назвать подобным словом, скорее сменой деятельности. За всё время своей карьеры Бану и мысли не допускала, что найдётся такой человек, который изменит ход её мысли. И так было долгие годы, пока прокурору не довелось познакомиться кое с кем. Бану очень ценила в своём новом знакомом чувство справедливости и собственного достоинства. Пусть он и был сыном человека, которого ей всё же удалось засадить за решётку. Больше всего её поражало, что он на неё за это даже не обиделся. В подсознании Бану это было чем-то мистическим. На фоне этого её подсознание начало утверждать будто Четин Полат совсем не такой, как все остальные мужчины и люди в целом. Его манера общения и выдержка так же были близки по духу. Казалось, что Четин - это мужская версия самой Бану. И если учитывать, что Бану было довольно трудно сходится с другими людьми из-за нюансов своего характера, Четин - был вообще на вес золота в глазах прокурора. Единственное, что расстраивало Бану в поведении Четина, так это то, что он не особенно охотно оказывал содействие разворошить криминальный синдикат, лицом которого на данный момент являлся Ариф Фейман. Возможно, ему просто требовалось больше времени после всех событий, случившихся в семье. А может быть Четин хотел идти своей дорогой, отличной от идеализма Бану. Так или иначе, Бану от своего плана отходить не собиралась ни при каких обстоятельствах. Одна или нет, она добьётся результата несмотря ни на что. Пусть это выглядело немного наивно со стороны, но по-другому Бану просто не умела. И вот, когда прокурор вновь сидела за своим рабочим столом, обложившись бумагами с отчетами, удача решила ей немного подсобить. Но весьма в своеобразной манере. — Госпожа Бану, - из-за приоткрытой двери к ней в кабинет заглянула секретарша. — Хюлья, ты почему ещё здесь? - удивленно спросила та, подняв голову. — Так вы же сами мне сказали разобрать и подшить прошлогодние папки. При виде измотанного вида Хюльи, Бану стало немного стыдно. Бедная девушка, итак, зашивалась между работой и учёбой, так ещё ей приходилось трудиться сверхурочно, только потому что её начальница просто забывала о времени. А ещё считала нормальным быть трудоголиком без сна и отдыха. — Ладно, Хюлья, сделаешь завтра. Можешь идти домой. — А как же вы? - девушка сочувственно вздохнула. — Так и будете сидеть тут до ночи? — У меня очень много дел. Лучше сделай мне крепкий кофе перед тем, как уйдешь. — Хорошо. - Хюлья уже собиралась прикрыть дверь, как вдруг вспомнила кое о чем. — Ой, госпожа Бану, я совсем забыла вам сказать: когда вы уезжали, сюда приходил курьер. Он оставил какой-то пакет на ваше имя. — На моё имя? - в этот момент Бану попыталась вспомнить обращалась ли она за какими-либо услугами, или может что-то заказывала. Но ничего на ум не приходило. — Что за пакет? Ладно, принеси мне его, пожалуйста. Через несколько минут белый пакет с эмблемой экспресс доставки уже лежал на столе Бану. Хюлья, как и полагалась сделала начальнице крепкий кофе и ушла наконец домой. Только после этого Бану принялась изучать содержимое пакета. Её сразу же насторожило то, что отправитель предпочёл остаться анонимом. Взяв в руки пакет, Бану прощупала его: кажется внутри находились какие-то фотографии. Немедля больше ни минуты, она всё же вскрыла его. С фотографиями прокурор не ошиблась. Они действительно были там. Только вот изображение на них показалось Бану каким-то пранком. Ей понадобилось время, чтобы внимательно изучить несколько фотографий, на которых был изображён Четин, его девушка и мужчина, за которым Бану давно вела слежку. Последний, перекинув через плечо замотанное в белую простыню тело, кажется, собирался скинуть его в багажник машины. Уже на другой фотографии он так и сделал. Четин же за всем этим внимательно наблюдал и что-то видимо объяснял. — Как такое вообще могло случиться?.. - пробормотала Бану, нервно перебирая злосчастные фотографии. Увиденное ею никак не вязалось с тем человеком, которого Бану предполагала, что знает. Но на этом её потрясение не закончилось. В пакете присутствовала записка, где был четко расписан каждый шаг преступления, свидетелем которого являлся никто иной как Парс Каплан.***
— Бахар, что с тобой случилось?! Обычно госпожа Ягмур была скупа на проявление эмоций и уж тем более её сложно было вывести на сочувствие. Это касалось даже самых близких ей людей. Однако, в этот раз она не смогла остаться безучастной к собственной внучке, когда та ворвалась в дом и разъяренно закричала: — Этот!.. Да я его!.. На куски… - от переизбытка эмоций крик Бахар получился довольно сбивчивый. Ягмур занервничала. Её внучка вся растрепанная, с испачкавшимся в грязи пальто и ссадинах на руках и лице, грозилась кого-то порвать на куски. Видимо Бахар нашла на свою голову приключений, что было крайне неуместно в их положении. — Успокойся, дочка, - утешающе заговорила Ягмур, пытаясь остановить внучку, что металась по холлу их особняка, словно загнанный в клетку зверь. — Успокойся и расскажи, что произошло. У Бахар не хватало дыхания, чтобы внятно объяснить, что же с ней случилось. Да и как тут вообще объяснишь, если бабушка ни в коем случае не должна была знать, куда хотела сегодня отправиться Бахар. Если она об этом узнает, то наверняка разозлится до такой степени, что произошедшее на трассе окажется детским лепетом. Впрочем, всё случившиеся Бахар, увы, забыть не удастся. Её заманили в ловушку, из которой она чудом выбралась. Машина с ксеноновыми фарами неслась с большой скоростью прямо на Бахар. К счастью, инстинкт самосохранения у неё был довольно хорошо развит, и девушка успела ползком убраться с дороги после падения. И вдруг из приближающейся машины раздался звук выстрела. Бахар закричала от страха, прижимаясь к своей машине. Не помня точно, как, но она успела открыть переднюю дверцу, чтобы создать некий щит между собой и нападавшими. Обстрел продолжался недолго, но это были самые жуткие секунды в жизни Бахар. Её сердце готово было выпрыгнуть из груди, а когда всё закончилось, оно чуть ли не дало маху. Благо после смерти дяди Бахар всегда носила при себе успокоительное. — Я его убью, убью!.. - совершенно не обращая внимания на бабушку, Бахар продолжала метаться по холлу. Будто искала что-нибудь увесистое для исполнения своих угроз. Прийти в чувства ей помог незваный гость. — Кого ты собираешься убить? - до ушей Бахар донесся низкий голос с хрипотцой. Девушка резко обернулась и увидела, как в пролете арки между холлом и гостиной стоял Ариф Фейман. Старик источал всё тот же суровый взгляд, тот самый который Бахар наблюдала в их первую встречу. Она тогда ещё подумала, что Ариф был готов её убить на месте. Однако, он предложил сделку вместо этого. — А вы что тут делаете?.. - с нескрываемым страхом поинтересовалась Бахар на миг забыв о случившемся ранее. — Господин Ариф, пришёл навестить нас, - за него ответила бабушка. Она так гордо улыбнулась, будто этот человек являлся её почётным гостем. — Бахар, почему ты нас раньше не познакомила? - последние Ягмур произнесла с неким укором. Действительно, как же она могла пропустить встречу с человеком, который так виртуозно поквитался с общим врагом. Ягмур всегда жила по принципу: враг моего врага - мой друг. Здесь Бахар даже удивляться не стала почему бабушка располагала к себе гостя. К тому же Ариф наверняка ещё и приукрасил историю, чтобы та считала его своим героем. Вопрос состоял в другом: зачем Ариф вообще заявился к ним. Вряд ли, чтобы попить чая за разговорами о том, как они все счастливы от содеянного. — Не злитесь на внучку, госпожа Ягмур, - сказал Ариф, мастерски скрывая свои подлинные чувства. — На Бахар, итак, много всего навалилось. Правда, красавица? - он посмотрел на девушку, дьявольски сверкнув глазами. — Бахар почувствовала, как её вновь охватывает ледяная волна страха. Он пришёл сюда с недобрыми намерениями. — Вы правы, - подавив свои чувства, Бахар пришлось подыграть старику. Тот явно хотел поговорить с ней наедине. Но это было бы логичнее сделать вне глаз бабушки, а значит Ариф задумал что-то против самой Бахар. — Бабуля, ты уж распорядилась приготовить кофе нашему гостю? Такой предлог оставить Бахар наедине с Арифом на Ягмур не подействовал. Оказывается, в отсутствие внучки, она уже выпила с ним кофе. — Я бы не отказался от бокальчика чего-нибудь покрепче, госпожа Ягмур, - с лукавой улыбкой намекнул Ариф. В глазах Ягмур он был весьма обаятельным человеком. И это пугало Бахар ещё больше. Ягмур улыбнулась ему в ответ. Она знала, что Ариф её просто спроваживает. — Конечно, я распоряжусь, - уходя, Ягмур одарила внучку долгим взглядом. Наконец Арифу больше никто не мешал сообщить то зачем он в принципе явился в дом Пекеров. — Я рад, что ты вернулась целой и невредимой, - заговорщическим тоном говорил старик, пристально глядя на перепуганные глаза Бахар. — В противном случае твоя бабушка была бы уже мертва. - от услышанного Бахар пошатнулась, а Ариф продолжил, наслаждаясь её состоянием: — Ты должна кое-что понять: люди, которые не приносят мне пользы, а только мешаются под ногами - долго не живут. Ты ведь, не хочешь, чтобы кто-то из твоей семьи ещё пострадал? Пазл в голове Бахар сложился в чёткую картину. А ведь она думала, что это Керем таким низким способом захотел её устранить… — А у меня теперь есть выбор? - поняв куда на самом деле вляпалась, девушка сокрушенно усмехнулась. На место страха пришло разочарование, надо же ей быть такой дурой. — Ты умная. Поэтому я дам тебе шанс. — Ну спасибо вам… К своему счастью, Ягмур всё правильно поняла и своим отсутствием дала поговорить им без спешки. — Вижу, ты уже познакомилась с Керемом, - имея наглость, Ариф по-хозяйски уселся в одно из кресел, что стояли в гостиной. Несмотря на свой возраст, он ловко закинул ногу на ногу. — Он сам меня нашёл, - сцепив покрепче зубы бросила Бахар. Теперь в силу своей недальновидности ей придётся терпеть эту мерзость. — Знаю и меня это сначала напрягло, но потом я понял, что не бывает худа без добра. Чем больше Ариф показывал свою и без того слишком гнилую сущность, тем яснее становилось что он хочет от Бахар. Единственное, чем пока не завладел Ариф, после ареста Салиха - место за столом его компании. Бахар могла бы этому поспособствовать, так как остальные соучредители всё ещё являлись партнерами их общего бизнеса. — И ты хочешь с моей помощью внедрить своего парня в тот круг, что тебе остался недоступен. - отбросив манеры, которые до недавнего времени Бахар всё ещё старалась соблюдать, девушка присела напротив него, широко расставив ноги и уперлась локтями в колени. — Умница, девочка, соображаешь. - Ариф расплылся в своей фальшивой улыбке, от которой Бахар уже тошнило. — У меня только один вопрос… Этот твой Керем, - Бахар произнесла его имя так будто пробовала на вкус. — Он вообще не догадывается, что Эфсун грохнули по твоей наводке? Ариф тут же изменился в лице. — Если ты хоть как-то поспособствуешь его прозрению, то я лично искромсаю твоё красивое личико и скормлю всё, что от тебя останется своим псам. — Так я и думала, - усмехнулась Бахар с некой издёвкой. Да, на смену страха к ней пришла злость. И в первую очередь на саму себя. Ведь если бы Бахар раньше не поддалась своему чувству мести - сейчас не пришлось бы быть игрушкой в руках подонка Арифа.***
Неделю спустя Когда Керем сказал, что нужно сходить на одно дельце, Селим подумал о чём-то плохом. Не собирался он больше участвовать в бандитских разборках. К его удивлению, то самое «дельце» оказалось совершенно иного характера. — Куда мы едем? - ещё раз переспросил Селим у друга, садясь в машину. — Ты глухой что ли? - Керем был немного взвинчен из-за предстоящего события. — На помолвку. Больше никаких подробностей Селим спрашивать не стал. А судя по Керему тот и не собирался вдаваться в них. Вообще, то о чем попросил Джихангир Керема было немного в диковинку. Будто он не мог сосватать дочку без него. А зачем был нужен ещё и Селим - одно сплошное недоумение. В своё оправдание Джихангир ответил будто так захотел Ариф. В принципе дальше можно было не продолжать. Уж если старику взбрело что-то в голову, он не успокоится пока не добьется желаемого. За это Керем его и уважал. Ариф играл на контрасте с его отцом, который ограничивался лишь громкими словами. В доме Джихангира праздничного настроения не ощущалось от слова совсем. Мальчишки, чтобы не мешаться взрослым играли в приставку. Какая-то женщина, судя по всему, та самая тётушка из Газиантепа хлопотала на кухне и постоянно бурчала себе под нос странные вещи. Джихангир заперся в одной из комнат вместе с Арифом, видимо им нужно было обсудить нюансы сделки под названием «свадьба». Керем и Селим дожидались всех в гостиной, что была заставлена цветными диванами в виде буквы «п». — Что мы вообще тут делаем? - шёпотом буркнул Селим, чувствуя себя дураком. — Нас попросили присутствовать. - впрочем, Керем думал не лучше, но всё же делал вид будто его всё устраивает. — Мы, что родственники? Не понимаю я этого… В гостиную зашла тетя с большим подносом пахлавы. Улыбнувшись парням, она убедительно попросила не притрагиваться к сладостям раньше времени и ушла куда-то в спешке. — Странная… - Селим проводил её недовольным взглядом. — Нам, что по десять лет? — Оф, Селим, помолчи! - настроение друга лишь угнетало Керема. — Хорошо, хорошо… Буду молчать и улыбаться. Всё равно мы нужны тут для фона. К слову Селим почему-то расстроился, узнав, что дочка Джихангира выходит в скором будущем замуж. Нет, конечно, для девушки её возраста это была нормальная практика. Однако, вспомнив последнюю встречу с Дефне, Селима не покидала мысль о том, что эта девушка такая нервная и печальная именно из-за свадьбы. Об этом предельно ясно говорили её большие глаза - в них жила тоска, вместо радости. Через некоторое время вернулись Джихангир с Арифом. От вида последнего у Селима как обычно портилось настроение. — Хорошо, что вы тут, - сказал Ариф парням, садясь в кресло напротив диванов. Его специально поставили так, чтобы Ариф был во главе. — Сегодня у нас счастливый день. — У кого это «нас»? - не скрывая своего недовольства, спросил Селим. Их взгляды с Арифом встретились. Тот напрягся, так что было заметно как дернулись скулы. Керем незаметно толкнул друга в бок. — Разве, ты не считаешь своим долгом разделить такое счастье с Джихангиром и его дочкой? – холодно поинтересовался Ариф. Прежде, чем что-то ответить, Селим обратил внимание на самого Джихангира. Тот, стоя позади Арифа, одним взглядом посоветовал ему промолчать. — Конечно, отец, всё так и есть, - сказал Джихангир. — Мы одна семья, запомните это раз и навсегда, - продолжил говорить Ариф. — Все радости и несчастья должны переживать вместе. Это ясно? Однако, после его умозаключения Селима уже было не остановить. — Что-то я не заметил особой поддержки, когда у Керема отняли нерождённого ребёнка. В комнате повисло гнетущее молчание. Зря Селим решил рубить правду-матку. — Вижу, сынок, ты у нас слишком умный, - тем не менее Ариф пытался быть лояльным. По крайней мере делал вид будто таковым является. — А я ценю светлый ум. И раз уж на то пошло, я тебя решил поощрить: дай Бог в скором времени и твою помолвку справим. Возраст у тебя что ни на есть подходящий. Осталось найти достойную тебя девушку. — Ладно, отец, не горячись, - понимая, что сейчас может случиться, Керем развеял жуткий напряг. — Пусть ещё немного походит холостяком, а потом решим. На что Ариф скривился в лице, но больше ни он, ни Селим в словесную потасовку не вступали. В скором времени приехал жених. Его кортеж с фольклорной музыкой было слышно от начала улицы. Джалиль Ассад вызвал у Селима одно большое недоумение. Во-первых, этот тип был явно старше невесты лет на двадцать. Во-вторых, он излишне неестественно себя вёл, будто шут какой-то, а не жених. Ну и самое главное - его сопровождающая быдло-свита говорила сама за себя. — Ты посмотри на них… - шепнул Селим, обращаясь к Керему, когда Ариф встречал гостей. — Они даже оружие не потрудились дома оставить… — Да уж, - тот тоже был в шоке, что жених пришел свататься с пистолетом в кобуре. — Отмороженные, что тут ещё сказать… Заметив их перешептывания, Джихангир шикнул на них и поприветствовал будущего зятя крепким рукопожатием. — Скажи правду: этот брак договорной? - Селим пропустил знаки от Джихангира мимо ушей. — А ты, что не видишь? - Керем печально хмыкнул, наблюдая за Джалилем. Тот выпендривался перед Арифом излишне мерзко. — Вот полюбуйся с кем мы теперь будем на короткой ноге. Селиму стало противно от того, что полоумный Ариф с помощью молодой девушки налаживал бизнес-связи с таким отребьем как Джалиль. Даже одно то, что Дефне придётся видеть ежедневно эту наглую рожу заставляло его ужаснуться, а уж про всё остальное он и вовсе боялся подумать. «Бедная…» - пронеслось у него в голове, когда Дефне наконец спустилась к жениху. На ней было одето красивое шифоновое платье изумрудного цвета, закрывающее почти все части тела, виднелись только кисти рук и немного щиколоток. Золотистые волосы убраны в высокий конский хвост, на лице легкий макияж, подчеркивающий её юность и красоту. Джалиль при виде Дефне разве что не облизнулся, словно хищный зверь перед охотой. Его свита, что была поодаль начала ухмыляться и перешептываться между собой, от чего Селиму захотелось им всем врезать. — Дефне, красавица моя, самое время нам всем выпить кофе. - сказал Ариф после некоторого времени. То, что имел в виду Ариф считалась у турков обязательной традицией при помолвке. Девушка, у которой пришли просить руки, была обязана принести в маленьких чашечках, наполненных до краёв турецкий кофе и при этом не пролить ни капли. Так жених оценивал её способности, как хозяйки. Однако, ему тоже выпадало испытание: если у всех остальных кофе был без сюрпризов, то жениху полагалось выпить чашку, приправленную ложкой соли. И если он от этого не поморщиться и вообще сможет допить всё до конца - свадьбе быть. Но то ли в силу сложившихся обстоятельств, то ли эту традицию решили пропустить, Джалиль выпил самый обычный кофе. В это время Селим не отрывал взгляда от Дефне. Девушка была настолько подавлена, что её хотелось спрятать подальше от женишка. В завершении Ариф, как самый старший, протянул Джалилю два золотых кольца, связанных красной лентой. Когда жених с невестой обменялись кольцами, Ариф разрезал ленту и торжественно произнёс: — Пусть Всевышний подарит вам долгие годы счастья. А я вас благословляю. Поздравления от присутствующих вышло довольно-таки скупым на эмоции. — Мерзость какая, - поморщился Селим, после того как они с Керемом наконец вышли из дома. — Жаль мне Дефне, - Керем сочувственно вздохнул. — Распоряжаются ею, словно вещью какой-то. В этот момент у Селима созрел вопрос, который он не мог не задать. — Мы можем это изменить? — Шутишь что ли?.. То, что Керем предпочёл остаться безучастным при такой несправедливости разозлило Селима ещё больше. — Знаешь, а ведь ты не лучше Дефне. — В каком это смысле? - Керем удивлённо уставился на друга. — В том, что твоей участи тоже не позавидуешь. Ты точно такая же вещь в руках Арифа. От дружеского комплимента Керем завёлся с пол-оборота. — Совсем сдурел?! Думаешь вообще, что говоришь?! — Я не прав? - тот на удивление оставался спокойным. — Ты же делаешь всё, что скажет этот старый идиот. — Селим, ещё хоть слово и я урою тебя, не успеешь ты сесть в машину! — Правда глаза колет, - Селим издевательски засмеялся и тут же получил кулаком по лицу. — Да, давай! – вот тут пришло время и ему разозлится. — Врежь ещё! Ариф тебя за это непременно похвалит, ты же только этого и ждёшь! Несмотря на провокацию, Керем не стал делать то, из-за чего потом будет жалеть. — Да пошёл, ты н*хер, Селим! - гневно бросил он, садясь в машину. — Или сам туда, придурок! - крикнул ему вдогонку Селим. В это самое время Ариф наблюдал из окна второго этажа за стычкой между друзьями и довольно улыбался. «Прекрасно, - он продолжал наслаждаться их раздором. - Селим только мешает. И его рядом быть не должно».***
— Парс Каплан, на выход! Дверь в одной из тюремных камер со звоном открылась и внутрь зашел надзиратель. После обеда заключённые занимались кто чем: кто-то играл в нарды, кто-то читал свежие новости, некоторые и вовсе спали, пытаясь тем самым скоротать срок. После прихода надзирателя в камере возникло оживление, однако, тот кого звали никак не среагировал. — Эй, слышишь меня?! - подойдя к спящему Парсу, надзиратель, не церемонясь пнул его дубинкой. Морща лицо, Парс что-то буркнул невнятное и продолжил спать. — Вот же, гад, - усмехнулся тюремщик. — Его освобождают, а он спит. На этот раз реакция не заставила себя долго ждать. — Как это?! - встрепенулся Парс. От неожиданности он стукнулся головой о верхнюю койку. — Залог заплатили, - с неким подобием улыбки сказал надзиратель. — Пять миллионов. Интересно даже какой дурак решил потратить столько бабок на тебя. На первый взгляд это показалось какой-то шуткой. При чем неудачной. Отец ведь сейчас не в лучшем, а то и худшем положении находится. Но надзиратель действительно говорил правду. У тюремных ворот Парса уже поджидал черный «мерседес». Парень мог поклясться, что эта машина принадлежала Четину. Осторожным шагом, будто прощупывая почву Парс двинулся вперёд. — Быстрее двигаться можешь? - раздался голос из-под опускающегося тонированного стекла. За рулём находился Четин. Глаз Парса резануло, то, что единокровный брат, предпочитающий исключительно деловой стиль в одежде, сейчас был одет в куртку-аляску терракотового цвета, на лице чуть больше растительности, чем обычно, а во взгляде присутствовала некая чертинка, да и улыбка говорила сама за себя. — Ты залог внес? - всё ещё ошарашенный, Парс устроился рядом. — Нет, тебя из доброты душевной решили отпустить. — Я ведь серьёзно, - Парс никак не мог поверить в происходящее. Будем считать это большим авансом за твою помощь мне. — Помощь? - вот теперь Парс запутался окончательно. — Можешь нормально объяснить? Отбросив не присущее себе озорство, Четин повернулся к брату и серьёзно утвердил: — Ты же хочешь вытащить отца из тюрьмы и наказать виновных. — Конечно… Но я не думал, что ты тоже захочешь с этим возится… — А у меня выбора не осталось, братец. – сказал Четин, делая акцент на последнее слово. — Ага… - мозги у Парса начинали работать в штатном порядке — Так, и что же ты от меня хочешь? — Ты должен сделать единственное, что у тебя хорошо получается - вклинится в доверие к кое-кому. — Этот «кое-кто» в итоге надеюсь сдохнет? — И не он один. — Вай, я тебя не узнаю… - Парс впервые искренне восхитился словами Четина. — А как же твои принципы хорошего парня? Немного поразмыслив Четин ответил: — Я категорически не согласен с философией жизни отца. Но после всего, что они с нами сделали - можно разок и забыть про свои принципы. — Что ж… - единственное разумное решения сейчас было для Парса – согласиться. — Отлично. Я в деле. — Ну тогда тряхнём чертов криминал! - на этой фразе к Четину вернулась та самая лукавая улыбка.