Безмолвная ночь, мокрые тротуары. Я иду устало, в руках потерянная карта рая. Неужели никто ничего видит? Неужели никто ничего не слышит? Разве никто не сможет встать перед твоим сердцем и остановить его? Всё ещё очень холодно. Никто не видит, никто не знает.
Инджи Реис основала свой фонд по защите прав женщин в конце девяностых годов. Всё началось с того, что Инджи лично пережила семейную трагедию, откуда чудом выбралась живой. Её муж - Яхья, был обычным водителем. И естественно, как самый обычный представитель мужского рода, воспитанный по всем традициям восточного народа, к своей жене он относился пренебрежительно. В начале брака Инджи не задумывалась о том, что её муж мог вести себя иначе. Когда он возвращался с рейса, ударить жену для Яхьи было чем-то вроде приветствия: «Дорогая, я дома!» Потом у них появились дети, Яхья не проявлял к ним особо внимания, предпочитая свободное время проводить в обществе доступных женщин. Побои становились с каждым годом для Инджи всё злосчастнее. Однажды она просто постеснялась выйти из дома на рынок, ибо все женщины сразу стали бы обсуждать её разбитое лицо. Будто у других было не тоже самое. Точкой невозврата стал момент, когда Яхья в порыве пьяного гнева замахнулся на жену с топором на глазах у детей. Вскоре он успокоился в силу, того, что ноги просто не держали, вот тогда прихватив с собой пару необходимых вещей Инджи вместе с детьми сбежала из дома. На попутках им удалось добраться из всё ещё глубоко провинциальной Аданы в прогрессирующий Стамбул. Инджи устроилась на полставки в небольшое кафе: прибирала, мыла посуду. А все вечера проводила за книгами в надежде поступить в университет на юриспруденцию. Конечно, на первый взгляд её идея казалась провальной, однако, у Инджи хватило сил и терпения достичь свою цель. Когда старший сын окончил школу Инджи работала в прогрессирующей строительной компании под руководством Салиха Полата. Тот лично проводил с ней собеседование и дал пять минут доказать, что его решение окажется правильным. Инджи не стала выдумывать небылицы и подтвердила, что в тридцать пять лет ей нечем особенно похвастаться, кроме своего несгибаемого упорства и готовности работать. Несколько лет в компании закончились для Инджи тем, что она лишний раз убедилась в том, что патриархат - одна из неизлечимых болезней. С этой теорией была согласна жена господина Полата, с которой за все эти годы Инджи неплохо поладила. Та ей и подкинула идею насчёт фонда, пообещав свою поддержку как эмоционально, так и материально. Среди подруг госпожи Хатидже оказалось немало желающих внести свой вклад. По началу такое положение дел не устраивало господина Салиха, потому что Инджи оказалась и правда неплохим юристом, по его мнению, растрачивающая свой потенциал черт знает на что. Однако, когда его имя засветилось в светской хронике как человека неравнодушного к людским бедам, господин Салих признал, что был не прав. За двадцать лет существования фонд «Сëстры» заработал себе высокую репутацию и даже имел правительственную поддержку. Но всё хорошее рано или поздно заканчивается. Детище Инджи попало под репрессию, как только в стране решено было выйти из конвенции по защите прав женщин. И вновь Инджи столкнулась с тем, что ей приходилось идти напролом против системы, созданной мужчинами. — Дорогие гости! - свою речь в честь юбилея фонда, Инджи решила провести после показа мини-фильма, что был специально подготовлен к этому случаю. — Сейчас вы наблюдали за судьбами женщин, которые не побоялись обратиться в наш фонд и в итоге спаслись от домашней тирании. Вот уже двадцать лет наша команда готова прийти на помощь каждой женщине и ребёнку, подверженным насилию. Но как бы мне не было грустно об этом говорить - многие женщины бояться просить помощи. Некоторые не решаются на это из-за давления со стороны. Давайте признаем, что каждый в этом зале хоть раз в жизни, но слышал всеми избитую фразу о том, что женщине не пристало спорить с мужчиной, особенно если тот муж, отец или же брат. К сожалению, наше общество всё ещё поддерживает идею о неравенстве. Некоторые законы прямым текстом сообщают людям, что если они выступят против подавления мужского авторитета, то обязательно подвергнутся карательным мерам, потому что отстаивать права женщин приравнивается к поддержке гомосексуализма. Согласитесь, что это просто абсурд, - Инджи снисходительно улыбнулась, смотря на то, как внимательно слушают её мужчины. — Подать заявление о случае насилия, а тем более после этого собирать доказательства для женщин часто небезопасно. Большинство не может самостоятельно оплатить услуги юриста, а дела о домашнем насилии иногда длятся годами. Благодаря регулярной поддержке наш фонд может предоставить женщинам квалифицированную помощь бесплатно - в среднем в год такую помощь получают пятьсот женщин. Кто-то скажет, что это хороший результат и я с вами, пожалуй, соглашусь. Но мне, человеку, который создал фонд с нуля и считающему это делом всей своей жизни, хотелось бы достичь больших высот. Помочь каждой женщине. Пожалуй, свою речь я закончу высказыванием нашего Великого лидера, который всю жизнь боролся за свободу и независимость, в том числе и женщин, - набрав в грудь побольше воздуха, Инджи с гордостью произнесла: — Мы стали людьми благодаря своим матерям. Они сделали всё, что могли. Но уровень, который у нас имеется, не отвечает современным потребностям и нуждам. Нам необходимы люди с более широкими взглядами и этих людей смогут воспитать только образованные и уверенные в себе женщины. Благодарю за внимание! Со сцены Инджи встретил её старший сын - Аслан, галантно подав ей руку. — Браво, мама. Твоя речь достойна оваций, - шепнул он ей на ухо. Инджи и правда покинула сцену под бурные аплодисменты. Далее началась презентация приложения, которое разрабатывалось не один год. Смысл его состоял в том, чтобы упростить женщине период, когда она решится рассказать о своей проблеме. Но основном это приложение было предназначено выполнять функцию тревожной кнопки, когда женщине угрожала опасность со стороны супруга или любого другого мужчины. Спонсоры фонда такое нововведение восприняли положительно, но не все… — Ерунда какая-то, - пробурчала госпожа Ягмур, скептически смотря на экран своего смартфона. — И на это Инджи тратит наши деньги?.. — А, по-моему, вещь классная, - Бахар, сидевшая за столиком рядом с бабушкой, пила шампанское. — Сама подумай сколько женщин просто не успевают дозвониться до тех же полицейских. А тут - нажал кнопку и помощь уже на подходе. Ягмур одарила внучку раздраженным взглядом, словно та только и умела нести чушь. — Все эти новомодные штучки только для утешения собственного эго Инджи. Она и сама об этом прекрасно знает. — Бабушка… - Бахар упрекнула её, когда заметила, что их внимательно слушает ещё одна женщина, сидевшая с ними за одним столом. — Разве я не права? - та усмехнулась, отложив телефон. — Вот скажи мне: как это приложение поможет женщине из глубинки, где в основном мужья издеваются над женами ради забавы. Там электрификация не везде есть, что уж говорить о каких-то смартфонах… Бестолковое приложение! — Я поняла тебя, бабушка, - вздохнув, Бахар допила своё шампанское. — С тобой бесполезно спорить. В этот момент к их столику подошла всеми известная журналистка Аслы Ферман. Ягмур не любила её за излишнюю болтливость и близость с семьей Полат. Однако, время от времени им приходилось пересекаться и любезничать. — Госпожа Ягмур, вы как один из самых влиятельных спонсоров фонда «Сёстры», скажите пару слов для моего телеграмм-канала. - не спрашивая разрешения присесть, Аслы поднесла свой телефон с включенной камерой прямо к лицу той. — Какие меры пресечения домашнего насилия на ваш взгляд более эффективны? Ягмур поморщилась от столь явной бестактности и тут же резко убрала от себя руку Аслы с телефоном. Понимая, что сейчас между ними произойдет неприятность, сулящая обратить внимание остальных гостей, Бахар попыталась спасти положение. — Аслы, госпожа Ягмур в силу возраста утомилась, к тому же она не знает, что такое телеграмм-канал, - сказала Бахар. — Если тебя устроит, я отвечу на твой вопрос. Так как Аслы было всё равно кто из семьи Пекер поднимет ей рейтинг канала, она быстро перебралась поближе к Бахар и заново включила камеру. — Итак, Бахар, что ты думаешь по поводу домашнего насилия над женщинами? Может быть, у тебя есть на этот счёт идеи, как минимизировать проблему? Перед тем как ответить, Бахар посмотрела на выражение лица бабушки. На нем считывалось: «Смотри, не опозорь меня». И если бы Бахар были чужды проблемы угнетенных женщин, она бы сказала ровно то, что хотела слышать её бабушка. Мол, нужно и дальше стремится помогать фонду развиваться, бла, бла, бла, а на деле ни капли филигранности. — Мне, кажется, что женщины сами виноваты в своих бедах, - наконец сказала на камеру Бахар, чем вызвала недоумение у Аслы. Тем не менее съемка продолжилась. — По крайней мере подавляющая часть, которая излишне сильно привязана к своим сыновьям. Ведь, во многих семьях как принято считать: родился мальчик - благословение Всевышнего, а девочка - его наказание. Вместо того, чтобы бороться с такими варварскими понятиями, многие женщины ждут рождения сына как чуда. А потом становятся одержимы ими. Есть даже такие, которые не спят по ночам, боясь, что у них отнимут сына. — Вот как? - несмотря на то, что это было совсем не тем материалом, Аслы заинтересовалась суждениями Бахар. — В нашей стране нездоровые отношения мамы с сыном встречаются на каждом шагу. И, к несчастью, зачастую это является причиной того, что мужчины думают, что им все на свете сойдёт с рук. Что всё разрешено, - с особенной вдумчивостью пояснила Бахар. — Они могут безнаказанно применять насилие в отношении женщин, только потому что у них между ног есть яйца. Дикие понятия, привитые диким воспитанием. После этого короткого интервью Аслы попросила Бахар обменяться личными данными в соцсети, сказав, что такой свежий взгляд на ситуацию обретет своих почитателей. Бахар же предпочла не пользоваться славой в интернете, только потому что она сказала правду. Ягмур не стала ничего говорить в противовес словам внучки, лишь скромно улыбнувшись. Когда же вечером в честь юбилея фонда Инджи Реис подошёл к своему логическому завершению, по пути к машине, Ягмур позволила себе высказаться: — Что ты там наговорила этой дуре? - все тем же ворчливым тоном обратилась она к Бахар. — Теперь нас будут лишний раз обсуждать в СМИ. — Всего то сказала правду, - непринужденно ответила Бахар. — Тебя дедушка до самой смерти унижал и вместо того, чтобы взрастить в сыне отвращение к подобному поведению, ты переняла его тактику. Посыл Бахар напрямую относился к супруге дяди Седата. После смерти родителей, Бахар очень часто проводила время с семьей дяди и насмотрелась на многое, в том числе на пренебрежительное отношение к женщине, которая старалась быть опорой всегда и везде. Но и та, не стала предпринимать каких-то разительных изменений в воспитании своих сыновей - Барыша и Лоту. Тетя Хаят до того, как поехать умом после их смерти больше всего переживала за то, что они найдут себе недостойных женщин. Как правило, недостойными были абсолютно все. — Запомни на будущее: люди не любят правдорубов, - только и сказала Ягмур, продолжая идти с высоко поднятой головой. На выходе из отеля, где проходил вечер, Ягмур пришлось задержаться, чтобы поболтать с теми, с кем не дошла очередь во время банкета. Бахар же технично исчезла с глаз бабушки и пошла быстрым шагом к люксовому минивэну, который их сюда и привез. — Удалось, что-нибудь узнать, Эмир? У минивэна поджидал личный водитель. Недавно он получил приказ от Бахар разузнать сведения о неком человеке, что раньше работал с Седатом Пекером. — Он сейчас в Испании. Занимается то ли ресторанами, то ли ночными клубами. - ответил Эмир. — Мне всё равно чем он там занимается, - наспех говорила Бахар, заметив, что к ним подходит бабушка. Той совершенно не обязательно было знать все подробности. — Он должен быть здесь как можно скорее. Ты меня понял? В силу того, что Эмир был одним из самых преданных людей семьи, он автоматически кивнул, не заморачиваясь зачем вообще Бахар понадобился тот мужик. — Будет сделано. Уже в машине, Ягмур демонстративно закрыла межсалонную перегородку. Якобы то, что она собиралась обсудить с внучкой не должно было волновать обычного водителя. С момента смерти сына Ягмур не доверяла никому, а тем счастливчикам, по её мнению, которым удалось остаться подле ничего не светило, кроме обычных прислужливых функций. — Сын Инджи с тебя целый вечер глаз не сводил. — Тебе показалось, - Бахар хмыкнула, понимая куда сейчас приведет этот разговор. До всех этих невзгод бабушка очень часто навязывала Бахар мысль о браке. Ягмур не хотела принимать мнение внучки о том, что счастье женщины может заключаться не только в муже и детях. Отсюда следовали однотипные советы кто бы мог составить Бахар пару. Аслан Реис был как раз одним из кандидатов. — Не отрицай очевидные вещи, - сказала Ягмур с некой тревогой. Её беспокойный взгляд забегал по сидящей напротив Бахар. — Послушай меня, дочка, Аслан - хороший парень. Я бы хотела видеть вас вместе. Но сейчас не стоит сближаться с ним. Нечасто, но Бахар всё же видела бабушку в таком состоянии. Хотя та беспокоилась вовсе не о её чувствах, а том, что Бахар провалит их план. — Не переживай, - улыбнулась та, чувствуя, как в горле образовался ком. — Я помню о своём долге. — Прекрасно, - слова внучки успокоили Ягмур и откинувшись на мягкий подголовник она прикрыла глаза. Всю оставшуюся дорогу до дома пока бабушка дремала в кресле, Бахар в задумчивости смотрела на огни ночного города. За последнее время её начало волновать то, что не волновало раньше вообще никоим образом. А именно - тема влюбленности в мужчину. И думала Бахар вовсе не об Аслане.***
— Чего надо?! - из домофона с видеонаблюдением послышался грубый мужской голос. — Добрый день! Газовая служба. Сегодня утром нам поступил вызов от вас. — Ждите. Судя по звукам, из динамика человек, который не мог похвастаться доброжелательностью отошёл куда-то. Прислонившись к щели железных ворот, Мурат пытался разобрать то, что происходило на территории особняка. — Брат, а что, если они нас раскусят? - тревожным шёпотом спросил, стоявший рядом парень. — Расслабься, Якут, всё нормально, - выпрямившись, ответил Мурат и посмотрел на охранную будку рядом с высоким монолитным забором. Через несколько минут ворота автоматически начали отъезжать в сторону. Сразу за ними стоял огромный мужик в черной футболке и таких же спортивных штанах. Он смотрел на Мурата и Якута, на которых была форма газовой службы, откровенно враждебно. — Разве вы не на служебном транспорте? - поинтересовался мужик. — Нет, братец, - сказал Мурат. - В наше время - это роскошь для обычных работяг. Хорошо, что не пешком. Такой юмор явно не понравился бугаю, однако, на горизонте появился ещё один. Он был полной противоположностью - маленький, худой и улыбчивый. В глаза сразу же бросилось то, что он был одет в арабскую кандуру, полностью закрывающую тело. — Пойдемте со мной, - торопливо сказал он, махнув рукой и обратился к бугаю. — Босс знает. По пути к двухэтажному особняку Мурат заметил, что на асфальтированной площадке было слишком много тонированных машин в основном чёрного цвета. Якут следовал точно за своим напарником, огибая центральную часть дома. Вскоре тот мужик в арабской робе указал на лестницу, что вела в подвальное помещение. — Котельная здесь, - сообщил он. — Проверьте там всё, вчера целый день был запах газа в доме. Молча кивнув, Мурат и Якут спустились вниз. К их неудаче этот мужик пошёл следом. — Старое оборудование, - сказал Мурат, растягивая время. Сделать утечку газа ещё больше ему мешал пристальный взгляд. — Скорее всего понадобится замена шланга. — Работайте, - продолжая следить за каждым их действием, ответил тот. Мурат и Якут переглянулись меж собой, приступив к замене шланга. Ситуация выходила у них тупиковая. Надо было выпроводить этого мужика отсюда, но под каким предлогом? — Можно мне в уборную? - Якуту показалась эта идея сносной. Других вариантов всё равно походу дела не было. — Куда? - мужик удивленно уставился на него. — В туалет. — А потерпеть не можешь? — Нет, братец. Очень нужно. Якут всё же добился своего и вывел смотрящего из котельной. Тем временем Мурат как можно быстрее начал замену газового шланга с водонагревающей системы. Он сделал всё в точности так, как как его научил матер из видео на Ютубе, только с одной поправкой: кран был закручен лишь наполовину. Этого как раз хватит на то, чтобы вечером тут всё взлетело к чертям собачьим. Однако, после проделанной работы Мурата внезапно охватило чувство тревоги. Якута не было подозрительно долго. Оглядевшись вокруг, Мурат решил подняться наверх, где и обнаружил своего напарника, только тот был не в себе. — Уходим, брат! Уходим! - как можно тише старался озвучивать свои мысли Якут. Объяснения не понадобились, Мурат и без этого понял, что случилась какая-то лажа. Мимо охранников они прошли максимально спокойно, те лишь проводили их долгим взглядом и открыли ворота. Когда же опасность быть пойманными людьми Джалиля миновала, и Мурат отъехал от особняка, Якут наконец рассказал, что у него там случилось. — Мужика этого грохнули. От неожиданности Мурат вдавил педаль тормоза и уставился на парня, но тут же продолжил движение. А Якут продолжил: — Он меня отвел в гостевой дом. Я закрылся в туалете, выжидая время, как вдруг кто-то зашел туда следом и начал ругаться с тем мужиком. А потом послышался глухой удар, выхожу - тот, что с нами был лежит на полу, из башки кровь течёт. Второго след пропал. Ну я быстрее удирать оттуда, к тебе и на выход. — С чего конфликт начался, не слышал? - Мурат до сих пор пребывал в недоумении. — Кажется, речь шла о девчонке, - с Якута никак не могла сойти нервозность, поэтому и соображал он несколько тяжело. — Она что-то там напилась в хлам и не смогла выполнить свою работу. Ясно, - на этом Мурат прибавил газа, понимая теперь, где находится тот самый бордель, о котором говорил Керем. Достав из бардачка телефон, он как раз набрал номер друга. — Я всё сделал, - сказал Мурат в трубку. — Нам нужно срочно встретиться.***
Айше, которая всю жизнь относилась к современной бытовой техники достаточно отрицательно, отныне с грустью вспоминала работу той же посудомоечной машины. Увы, больше не было смысла включать её из-за нескольких тарелок и чашек. Всего за несколько месяцев один из самых впечатляющих особняков в Шишли превратился в обычный пустой дом. За ненадобностью Четин распустил почти всю прислугу. Он и Айше намекал на то, что ей уже пора на покой. На вопрос, что же она будет делать, он ответил неоднозначно. Конечно, Четин всё прекрасно понимал: Айше была не просто домоправительницей, за столько лет она бесспорно считалась членом семьи. Однако, в такое тяжёлое время Четин хотел, чтобы Айше была как можно дальше от него. — У меня больше никого не осталось, - сказал он в ответ на бурную реакцию об отъезде Айше. — Ты хотя бы будешь в безопасности. И хоть Айше не признала его идею здравым решением, однако страх Четина был ей абсолютно понятен. Сразу после того, как пришло известие о смерти господина Салиха, Айше получила письмо из тюрьмы Керкюк. А нём Салих просил Айше найти способ сообщить правду об Арифе Феймане, полагаясь на женскую мудрость. Именно после этого Айше поняла, что над Четином нависла серьезная угроза, иначе бы Салих никогда не захотел раскрывать личность того. Поэтому несмотря на все доводы, Айше не соглашалась уезжать на юг страны и там уже наслаждаться заслуженной пенсией. — Не упрямься, пожалуйста, - а Четин продолжал настаивать на своём, завязывая себе наспех галстук. Он весьма торопился и согласился только выпить кофе на завтрак. — Я поговорил с риэлторами, они уже нашли того, кто готов снять дом на год вперёд. Разливая из турки горячий кофе по чашкам, Айше нахмурилась. Идея о том, что этот особняк пора сдать под аренду тоже казалась ей бредовой. — Ты договорился, а у меня сердце готово из груди выпрыгнуть, - как можно жалостливее произнесла она. — Сколько лет, проведённых тут… — Айше, душа моя, - Четин знал, как нужно обращаться к старушке, чтобы та была благосклонна. — Сама подумай, сейчас здесь живем только мы с тобой. Нет, мне не жаль денег, но это совершенно не рационально. Устав смотреть на то, как Четин из-за спешки не справляется с галстуком, Айше подошла к нему и взялась сама за это дело. — Женится тебе нужно! - буркнула она. — Опять ты за своё… - тому только и оставалось, что вздыхать. — Знаешь, что ведь Айше права, - с галстуком она управилась быстрее. — Может быть и права, - спорить с ней Четин не видел смысла. — Только вот не на ком. — Я видела, как на тебя смотрела та, женщина, - Айше говорила о Бану весьма серьёзно. — Из вас бы получилась прекрасная пара. — У нас с Бану чисто деловые отношения, - напомнил он. Айше одарила Четина взглядом полного разочарования. Как бы ей не хотелось, но поделать она ничего не могла. Выпив наспех кофе, Четин попрощался с Айше и вышел из дома. Возле неработающего фонтана его поджидал в машине Мерт. — В офис? - поинтересовался водитель. — Нет, сначала мы заедем навестим кое-кого, - Четин произнес это без особого энтузиазма, скорее даже как-то обреченно. Когда же Мерт услышал адрес, то понял отчего Четин пребывал в плохом расположении духа. Они направлялись в бизнес-центр Нишанташи. Этот район считался одним из самых престижных, там любила обитать вся богема города вроде сериальных актеров и певцов. Ну и, конечно, куда без вездесущих журналистов вроде Аслы Ферман. Получив пропуск, Мерт въехал в подземную парковку и остановился рядом с лифтом. — Что произошло, раз понадобилась помощь этой женщины? - немного неуверенно спросил Мерт, зная, что Четин идёт к Аслы точно не ради забавы. — Ничего особенного. Просто мне всегда приходится иметь дело с весьма неприятными людьми. И к этому Четин уже привык, по крайней мере старался больше не задаваться вопросом за, что ему так «повезло». Уже находясь в лифте, он нажал на кнопку тринадцатого этажа и пока поднимался наверх, обдумывал реакцию Аслы на его просьбу. В принципе Четин не сильно удивится, если она его пошлет куда подальше. Но рискнуть стоило. При входе в офис Четина встретила испорченная ботоксом девушка от силы лет двадцати пяти не больше. От чего-то все женщины решили разом стать безумно красивыми, хотя эффект был совершенно обратный. Невольно Четин вспомнил черты лица Эдже, её натуральную красоту, но сразу же себя одернул. Сейчас не время вновь тосковать по ней. Аслы приняла Четина у себя в кабинете, что был забит всякой ерундой от свернутых глянцевых плакатов до коллекции футбольных мячей и ароматических свечей. Сама Аслы сидела в кресле напротив панорамного окна и задорно смеялась при просмотре какого-то видео у себя в телефоне. — Помнишь племянницу Седата Пекера? - вместо приветствия спросила она у Четина таким тоном будто между ними были теплые приятельские отношения. — Эта девушка просто взорвала бомбу! Она остра на язык так же, как и её бабуля. Жаль только, что у госпожи Ягмур так отчётливо прогрессирует деменция… - последнюю фразу Аслы произнесла издевательски, получая от этого удовольствие. — У некоторых людей она начинается раньше положенного, - Четин не стесняясь - съязвил. И сразу же перешёл к сути того зачем пришёл. — Аслы, как ты относишься к тому, чтобы поработать со стоящим материалом? - он сел напротив, деловито положив ногу на ногу. — Если мне не изменяет память, то ты всегда хотела быть серьезным журналистом. — Хотела, - сказала она, не отрываясь от телефона. — Но решила, что всё же безопаснее копаться в интрижках знаменитостей. Вот, например, вчера выяснилось, что один актеришка считает свой гонорар неоправданно маленьким, хотя роль у него весомая. И он, и я сейчас на волне хайпа. Всем клёво. Слушая подобную несуразицу Четин, было пожалел, что решил привлечь Аслы в игру против Арифа Феймана и Тургута Чавушоглу. Однако, Аслы не являлась такой дурой, какой казалась окружающим. В конце концов дуры не зарабатывают самостоятельно столько денег. Но, чтобы уговорить её требовался особый подход. Аслы сама должна захотеть. — Я оставлю это тебе, - Четин аккуратно положил на кофейный столик маленькую флэш-карту и под заинтересованный взгляд женщины мельком улыбнулся. После этого он встал и попрощался с Аслы, сказав напоследок, что вскоре они обязательно встретятся.***
Из дома Дефне, отныне, было запрещено выходить, только под строгим контролем тётушки Мине. Кнопочный телефон и то отобрали. Можно было только жить в ожидании скорой свадьбы. Впрочем, последнее Дефне как раз и не собиралась принимать. Ей повезло, что у неё появился союзник, которому этот брак был невыгоден. Дефне даже интересоваться у Керема не стала почему он против. Стоило только услышать от него, что Джалиль уже не жилец, Дефне от радости чуть не выдала себя при отце. В том, что Керем разделяется с Джалилем у девушки сомнений никаких не возникало. Тем более после истории с Селимом. Однако, за Селима Дефне получила отдельный нагоняй. «Если не хочешь первым же рейсом отправится в Кабул, то прекрати вставлять мне палки в колёса» - слова Керема прозвучали несколько угрожающе. Но Дефне и сама понимала какую глупость совершила. И вот, когда поздней ночью отец крепко спал в своей комнате, Дефне вновь связалась с Керемом, он сообщил ей, что через сутки Джалиль будет мёртв. На следующее утро Дефне от волнения не находила себе места, стараясь не выходить из комнаты. Она слышала, как отец велел Мине найти портниху и привести её домой, чтобы та в кратчайшие сроки сшила свадебное платье. Слышала, как отец перед уходом тепло прощается с сыновьями. К Дефне он даже не зашёл. Его показное равнодушие больно отдавалось в душе Дефне, от этого девушка вела себя точно так же, как и отец. Она твердо решила больше не пытаться понять его и действовать точно так, как велело собственное сердце. Когда же Джихангир ушёл, Дефне спустилась на кухню, чтобы немного перекусить. В последнее время в весе она потеряла килограмм пять: щеки стали впалые, ключицы видны, а под глазами синева. — Ох, что же это такое, - вздохнула тетя Мине, как обычно суетясь возле плиты. Дефне молча подошла к холодильнику и достала оттуда сок. А тетка всё продолжала ворчать: — Стала тощая, словно побирушка какая-то… На тебя и муж то не посмотрит. От её слов Дефне поморщилась и всё так же молча выпила прямо из пакета сок. Тетя лишь закатила глаза. — Послушай меня, девочка, скоро ты уйдёшь из отцовского дома, и твоя жизнь уже не будет прежней. Моя мама часто говорила мне, что счастлива та женщина, у которой довольный женою муж. — Почему ты так и не вышла замуж? - наконец нарушила свое молчание Дефне. На самом деле все воспринимали тётю Мине как само собой разумеющееся, будто она и родилась для того, чтобы ухаживать за детьми младшего брата и за ним самим. Мине заметно поникла в лице и задумчиво продолжила размешивать деревянной ложкой в кастрюле чечевичный суп. — Был один парень, который сватался, - заговорила спустя некоторое время тетя. — Ходил долго за мной - провожал со школы, но только до начала нашей улицы. Дальше я не разрешала, боялась, что болтать лишнего начнут. Он клялся мне в вечной любви, - в этот момент на глазах Мине нашли слезы, а губы изогнулись в улыбке. — Обещал, что всё сделает: и дом построит большой, и деньги у нас будут… - тетя вновь замолчала. — Обманул? - с некой тревожностью спросила Дефне. Эту историю она слышала впервые. — И да, и нет. Дом он действительно построил. Большой такой, трехэтажный. Только жить в нём пришлось моей подруге. Оказывается, он за ней тоже ходил. Её родители оказались сговорчивее, - Мине усмехнулась. — Я присутствовала на их свадьбе, золото невесте подарила. И глядя ему в глаза, пожелала состарится на одной подушке. А потом я пришла домой и всю ночь рыдала. — Как же гадко вышло, - Дефне раздражённо цокнула. - Ты его любила, а он тебя просто обманывал, и по сути - ждал пока ему достанется одна из вас. — Так и есть, - сказала Мине, закрыв кастрюлю крышкой. Звук был достаточно громкий. — Скольких я женихов от себя отвадила ради этого парня… Вот и осталась одна. На возрастном лице тетки Дефне заметила отчетливую боль при воспоминании о прошлом. Та даже не пыталась скрыть свои взмокшие от слез глаза. Дефне тихонько подошла к тёте и осторожными движениями приобняла её за плечи. — Ты не одна, - тихо произнесла Дефне. — У тебя есть мы. — И то верно, - Мине всхлипнула, утирая тыльной стороной ладони нос. И тут же развернулась к племяннице. — Это я в общем к чему тебе рассказала… - она замялась, будто не хотела произносить вслух, но всё же продолжила: — Дефне, век женщины не долог. Красота и молодость проходят и если ты не хочешь как я - присматривать за детьми своих братьев, то не упрямься. Пусть этот Джалиль и не нравится тебе, но ведь до брака невозможно узнать человека. Вдруг он вовсе не тот, кем кажется? Да и заботиться о тебе - его прямая обязанность. — Не старайся меня переубедить, тётя, - услышав, как та навязывает ей мысль о том, что брак с Джалилем Ассадом - вещь хорошая, Дефне тут же нахмурилась. — Джалиль - самый худший из представителей мужского рода. Я понимаю зачем нужен этот брак и от этого больнее всего. — Отец никогда бы не отдал тебя плохому человеку, - тетя продолжала упрямо приводить доводы в пользу замужества. — Тут не он решает, - вспомнив об Арифе, Дефне зловеще хмыкнула. Если всё случится, как обещал Керем, ей бы хотелось посмотреть на лицо старика. — Оф, какая же ты упрямая! - не выдержав, тетя Мине отошла подальше и продолжила готовить суп. — Ещё что-то говорит о муже… Если он стерпит твой характер, то я ему лично в ноги поклонюсь! Продолжать спорить дальше Дефне не видела смысла. Конечно, тетя будет пытаться уговорить смириться и найти в этой ситуации хорошие стороны, только вот Дефне переубедить было невозможно. И замуж она не собиралась. Даже если Джалиля не убьют в ближайшее время. Девушка уже хотела подняться к обратно, к себе. Как на кухню зашёл Рыза и сообщил, что к ним пришла учительница. — Эдже?! - с надеждой в голосе спросила Дефне. После того, как отец забрал документы, Дефне не виделась ни с кем из школы. Больше всего она соскучилась по Эдже. — Госпожа Гюльтен, - пояснил ей брат. — Кто?.. - Дефне даже переспросила, думая, что ослышалась при упоминании учительницы математики, с которой у неё были достаточно натянутые отношения. — Что ей нужно? — Мне то откуда знать?! - Рыза был раздражен из-за того, что его отвлекли от игры в приставку. — Иди и спроси у нее!***
— Мурат, ты уверен в своих выводах? - Керем пристально смотрел другу в глаза, когда задал вопрос. — Стопроцентную гарантию дать не могу, потому что я никого не видел. Но судя по обстановке и то, что слышал Якут: бордель находится прямо в особняке. Керем потер ладонями лоб и тяжело вздохнул. Согнувшись, он сидел всё в том же стареньком кресле, которое уже стало предметом особого интерьера в автомастерской. Увы, Мурат вместо того, чтобы порадовать вестями о проделанной ими с Якутом работой, принес весьма неприятные новости. Почему-то Керем думал, что-то злосчастное заведение с несовершеннолетними нелегалами находится где-то в Тарбалаши. Он прошерстил не одно здание в поиске, и так ничего не нашёл. Мимо Арифа действия Керема не проскользнули. Ему пришлось сходу придумать отмазку, мол искал помещение для новой лаборатории, которую они собирались открыть. Ариф поверил только, потому что Керем и вправду хотел этим заняться ещё давно. А теперь получается, что бордель этот был найден, только вот их же стараниями сегодня грозила случиться беда со множеством жертв. Но сдавать назад тоже не имело никакого смысла. Керем был решительно настроен ликвидировать Джалиля. — Мы должны вывести всех этих детей до того, как взорвется газ, - после продолжительной внутренней дилеммы сказал Керем. На что Мурат в сомнении приподнял брови и ждал более детального пояснения. — И как ты планируешь это сделать? - спросил он, хотя ход мыслей друга был ему ясен. — Брат, идти напролом очень опасно. После этого останется только записать для Арифа видео с чистосердечным признанием - да, это сделали мы. — Видишь ещё какие-нибудь варианты? - суждения Мурата начали раздражать Керема. Однако, по-хорошему тот был полностью прав. — Или же нам просто стоит запастись попкорном и смотреть на шоу издалека? — Нет, конечно… Я и сам думаю, как нам их вытащить оттуда, - Мурат виновато пожал плечами из-за того, что у него не было дельного плана. Носком правой ноги он безостановочно постукивал по бетонному полу, потом наконец вынул сигарету из пачки, что находилась в кармане брюк и закурил. Керем смотрел на него с поникшим видом. Эта заварушка могла стоить им всем жизни. Но на фоне того, что соображать опять приходилось максимально быстро, Керем тоже не мог придумать что-то более безопасное. — Вам с Якутом нужно будет вернуться туда опять под видом газовиков, в это время мы с парнями зайдем с сада, перестреляем блок охраны, а остальных уже можно и не опасаться, - как можно более убедительнее говорил Керем. — Наверняка там все под кайфом. Неудивительно, если при таком раскладе случится пожар, так ещё и утечка газа. Мы перед Арифом будем чисты. — А с теми, кого вытащим, что делать будем? Вряд ли они нас вообще поймут, могут же поднять шум. В этот момент на лице Керема отразилась уверенность, которой им как раз и не хватало. — Мы их спрячем там, где Ариф уж точно не додумается искать.***
В ожидании ответа от Аслы, Четин занимался рутинной работой в офисе теперь уже своей компании. Ему было необходимо подготовиться к собранию акционеров и убедить их в целесообразности идеи монолитной технологии постройки объектов. Раз уж с политикой Четин решил покончить и вести дела строительной компании, то делать он это собирался на совесть. Если раньше большая часть профильных компаний, относящиеся к «Polat Group» находилась за пределами страны, то сейчас реально было восстановить собственное производство тех же стеклопакетов и цемента. Сэкономленные деньги пустить на спонсорство футбольного клуба, построить стадион, который не уступит по техническим характеристикам знаменитому Бешикташу, и тем самым привлечь к себе новую клиентуру. Маленькими шагами, Четин начал выбираться из затянувшейся депрессии по большей части вдохновившись своей новой целью. Чтобы там не было, но в память об отце, он счел своим долгом не только не дать всему рухнуть, но также выйти на новый уровень, только теперь без криминала. Оставалось разобраться с Арифом Фейманом и можно было начать всё с чистого листа. Что ещё придавало сил Четину, так это мысль о том, что у них с Бану появилось больше шансов покончить с бандитским влиянием. И в этом можно было благодарить Парса. Как и предполагал Четин сводный брат не выходил на связь по понятным причинам. Только вот то, что ему удалось выяснить ни шло ни в какое сравнение с «левой» перевозкой груза. Днём ранее — Что это? - удивлённо спросил Четин, держа в руках крохотную карту памяти для телефона. — То, что будет подобно атомной бомбе, - довольно улыбаясь ответил Парс и пояснил: — Ты же помнишь госпожу Зейнеп? Ну та тётка, что близка с Эдже. При упоминании о Эдже, Четин переменился в лице. Несмотря на то, что отныне они с Парсом были в одной лодке, Четин никогда не забудет, как тот сдал Эдже Барышу Пекеру и она чудом не погибла. Но с этим Четин собирался разобраться позже, пока Парс был ему выгоден. — Так вот у неё сейчас находится какая-то сирийская девочка, которая якобы была в рабстве у людей Арифа, - продолжил говорить Парс несколько зловещем тоном, будто специально хотел нагнать как можно больше жути. — Её пичкали наркотой и насиловали. Таких там целый притон. Парс замолчал в ожидании реакции Четина и сел за небольшой обеденный стол, чтобы доесть свой обед. За эти дни он вымотался и единственное, что хотелось - поесть вдоволь и отоспаться, пока Джихангир Олмез не нашёл ему новое задание. Четин сжал в кулаке карту памяти, где и был записан разговор с госпожой Зейнеп. На душе стало настолько противно от услышанного. — Как эта девочка оказалась у госпожи Зейнеп? - спросил Четин, не двинувшись с места. — Это самое интересное, - перестав жевать, Парс усмехнулся. Он вновь повернулся к Четину, чтобы видеть выражение его лица. — Керем вытащил оттуда девчонку и привёл к Зейнеп. Наказал позаботиться. — Что? - на это заявление Четин искренне удивился. Нет, не потому что узнал, что Керем Эрсой - благородный малый. Для Четина было очень странным то, что Керем вообще осмелился влезть в подобные дела своего покровителя. — С этим парнем очень мутная история. Ещё при жизни отец посылал меня в Трабзон - разузнать о семье Керема. Информации мало, но кое-что мне удалось выяснить, - сделав паузу, Парс выпил воды и под заинтересованный взгляд Четина продолжил: — Отец Керема, видимо раньше имел дела с Арифом, но потом что-то произошло, и он решил уйти. Залег на дно в Трабзоне, обзавёлся семьёй. Однако, время от времени Ариф напоминал о себе. Соседи говорили, что часто видели богатого мужика со свитой охраны возле их дома. И, что на этого мужика постоянно ругался отец Керема, прогоняя его прочь. — Вот теперь ты меня окончательно запутал, - Четин всё же сел напротив брата и облокотился на стол. — Чем папаша Керема был так ценен для Арифа, что тот его мало того, что оставил в живых, так ещё и позволял на себя кричать? Ариф не кажется мне тем, на кого можно ругаться без последствий. — Говорю же - мутная история. Жаль, что отца нет рядом, - Парс огорченно вздохнул, а его взгляд устремился куда-то в угол кухни. — Он бы разобрался в этом. Между ними повисло молчание. Действительно отца как раз им обоим сейчас не хватало. — Теперь - это наша задача, - подытожил Четин. — Скажу Бану об этом, она использует свои связи и может выяснит почему Ариф себя так повёл. Парс неоднозначно кивнул и задумался о чём-то. На немой вопрос Четина он спросил в ответ: — Ты не боишься, что прокурора уберут с пути? Теперь уже Четин впал в задумчивость. Бану часто напоминала ему о том, что она действует максимально осторожно и всё же время от времени он прикидывал худший исход этой истории. Они оба сильно рисковали жизнью. Однако, Четин знал ради чего он идёт на это. Впрочем, как и Бану. — Госпожа Бану, Парс, не первый год борется с преступностью, - напомнил он сводному брату, собираясь уходить из его крохотной квартирки. — И я считаю лучше неё с этим делом никто не справится. Парс не стал больше говорить о непредвиденных последствиях, он сам настраивался на положительный результат. Но при этом как-то кисло улыбнулся, продолжая задумчиво смотреть в одну и ту же точку. Пока Четин изучал документ, что принёс ему лично Ариф от якобы спонсоров будущего отеля, на письменном столе завибрировал телефон. Увидев, чье имя высветилось на экране, он довольно улыбнулся. Из трубки послышался напряжённо-взволнованный голос Аслы. Четин подметил, что такой она казалась ему более адекватной. — То, что ты мне принёс… - проговаривать слова Аслы сейчас давалось нелегко. — Это же правда?.. — У меня информация из проверенных источников, не переживай, - сохраняя хладнокровие сказал Четин. — Хорошо… Тогда мне нужно будет увидеться с этой женщиной. — Без проблем. Я думаю, что она и сама хочет того же.***
Дефне сидела в гостиной на одном из трёх диванов и смотрела на госпожу Гюльтен весьма озадачено. Учитывая то, что с этим преподавателем девушка никак не ладила, её приход был сюрпризом. И не сказать, что приятным. Когда тетя Мине поинтересовалась у госпожи Гюльтен в чем заключается её визит, та начала нести какую-то чепуху: мол завуч школы с директором недовольны внезапным уходом Дефне и хотят предложить дистанционную систему обучения. — Я не могу решать такие вопросы, - сказала тетя Мине, покачивая головой. — Хорошо, тогда я дождусь господина Джихангира, - улыбнувшись госпожа Гюльтен, осмотрела гостиную. Она знала, что сейчас её начнут выпроваживать. На её упрямство тетя Мине лишь вздохнула и предложила выпить чай в ожидании хозяина дома. Дефне хотела помочь тетке на кухне, однако, заметила, как учительница подала ей знак остаться. Девушка сдвинула брови в недоумении, благо тётя ничего не заметила. — Дефне, я пришла сюда не для того, чтобы говорить о твоем отчислении, - тихо заговорила госпожа Гюльтен, когда тетя Мине ушла. — Мне рассказали о твоей свадьбе. Дефне хотела было удивится, но в подсознании она понимала откуда та в курсе. — И что? - с нескрываемым раздражением спросила девушка. Вряд ли её проблему решит учительница по математике, с которой они были почти на ножах после нелестных высказываний Дефне в адрес профпригодности госпожи Гюльтен. — Обычная практика: девушка выходит замуж за того, кого выбрала семья. — Насколько я понимаю, ты не хочешь этого брака, - несмотря на агрессивность Дефне, госпожа Гюльтен сейчас была максимально к ней расположена. — С твоего разрешения, я могла бы обратиться к людям, которые не допустят использовать тебя в качестве товара. Одна моя подруга состоит в фонде по защите прав женщин и детей. Она поможет. В этот момент Дефне лишний раз убедилась, что её судьба действительно волнует подругу, которую она вроде как обрела в лице Эдже. И всё было бы прекрасно, если бы не одно «но»: стоит поднять шумиху и все, кто пытаются помочь - жестоко за это поплатятся. Ариф Фейман никогда не допустит того, чтобы его имя и имя приближённых людей трепали в каком-нибудь скандале бульварного уровня. Он избавится от проблемы, не успеют те люди и глазом моргнуть. Нет, подобного рода дела решались иным способом. Довериться Дефне могла только такому-то же бандиту, как и её будущий жених. — Вы что-то путаете, госпожа Гюльтен, - непринужденно говорила Дефне. — Я уже давно жду свадьбы, мы готовимся. Естественно, что учительница ей не поверила. — Дефне, не бойся. Тебе нужно всего-навсего рассказать обо всём. Ты не останешься наедине со своей проблемой. Поведение госпожи Гюльтен можно было расценивать, как сигнал о приближающемся бедствии. — У меня нет никаких проблем, - всё в той же немного суровой, что и вначале разговора манере отчеканила девушка. — Совсем скоро я выйду замуж за достойного человека. Он будет заботиться обо мне всю жизнь, поэтому аттестат школы для меня не так уж и важен. — Но, Дефне… — Я прошу вас уйти! Отец будет недоволен, если увидит посторонних в доме. Как бы госпожа Гюльтен не старалась вывести Дефне на разговор по душам, ей пришлось уйти. Однако, женщина всё равно оставила визитку с номером некой Инджи Реис. Дефне сразу же разорвала её и выбросила маленькие клочки плотной бумаги в камин. Когда в гостиную вернулась тетя Мине с подносом в руках, девушка пояснила: — Госпожа Гюльтен поняла, что тут ей были не рады. Тетка от внезапного исчезновения гостьи не расстроилась, а чай с удовольствием выпила одна. Вечером, Дефне встретила отца чуть ли не у самого порога и сделала вид, будто очень рада ему. В преддверии хороших новостей она решила быть умницей.***
Очередная вылазка с целью избавится от Джалиля Ассада и его тошнотворного бизнеса торговли несовершеннолетними складывалась поначалу так как и предполагалось. Мурат и Якут, одевшись снова в робу газовой компании отвлекали на себя внимание охранников на въезде в особняк. Керем наблюдал за их действиями, сидя в засаде неподалеку от решетчатого забора. Купить бинокль с функцией ночного видения было хорошей идеей. — Ну? Что там происходит? - шепотом поинтересовался парень грузного телосложения по имени Фикрет. Он напоминал Керему одного старого друга, отношения с которым закончились по трагическим событиям - Берка. Особенно их сходство было заметно в подобных ситуациях: и Фикрет, и Берк предпочитали держаться от разборок подальше. Однако, выбор парней, которых можно было с собой взять на дело оказался крайне скудным. По большей части основная масса так или иначе слушалась Арифа, даже те, кто его и в лицо то не особенно видел. Так, что пришлось довольствоваться тем, кому Керем мог доверять на все сто процентов. В этот момент он вспомнил об Ахмете, друге и соратнике, с которым уверенности прибавилось бы куда больше. — Пока ждем, - продолжая наблюдать за обстановкой через бинокль сказал Керем. Он немного напрягся, заметив, что на Мурата и Якута слишком подозрительно косится один из амбалов Джалиля. — Ты, Фикрет, останешься здесь на стрëме. Я подам тебе сигнал, пригонишь машину. Остальные пойдут со мной. Всё ясно? Парни переглянулись между собой и молча кивнули. Учитывая явное превосходство по численности людей с вражеской стороны - им было страшно. Но отступать никто не собирался. Эта ночь была на удивление очень теплой для последнего месяца зимы. И тихой. Любой шорох или дуновение ветра воспринимались как повод им всем быть немного дерганными. Керем не помнил, чтобы раньше он так волновался перед столкновением с кем бы то ни было. Гипертрофированное чувство тревоги подпитывали излишне долгие действия Мурата. Вместе с Якутом они что-то активно доказывали кучке охраны. — Похоже у них проблемы, - Фикрет озвучил вслух общие мысли. И вдруг на фоне гробовой тишины раздался выстрел. Якут упал на землю. Керем выпустил из рук бинокль и на какой-то миг впал в оцепенение. Глаза будто застелило пеленой. То ли эхом отдавалось, но он услышал ещё несколько выстрелов и громкие крики нецензурной лексики. — Керем! - Фикрет схватил его за плечи, пытаясь растормошить. — Твою мать, что делать то будем?! Не сразу, но помогло. А дальше все происходило уже на инстинктах выживания. Пальцы стальной хваткой держались на затворной раме двух пистолетов, когда ворота загородного особняка разъезжались, а перед ними предстали с десяток вооруженных до зубов амбалов. Керем больше не чувствовал страха: в конце концов ему не привыкать. А может причина таилась в том, что на его глазах замертво пали друзья, которые взяли на себя первый удар, сыграв роль пушечного мяса. Двигаясь прямиком в эпицентр событий, Керем только и слышал этот скорее раздражающий, чем пугающий свист пуль - его постоянного спутника. И всё же он пытается сосредоточиться на главном - выжить в этой перестрелке. По правую руку шёл Назым с М4, по левую Али с УЗИ. Все они в чёрном, движения парней подобно теням, несмотря на общий грохот выстрелов. Только дуло стволов то и дело меняли направления. При неравном количестве противников их действия оказались очень даже слаженными, будто каждый шаг был отрепетирован. Территорию возле особняка оказалось зачистить легче, чем это предполагалось изначально. И вот снова наступила тишина. Вдоль идеально ровного газона, Керем двигался только вперёд. Из особняка выбежали ещё пару охранников. Вскоре их обезображенные трупы свежей кровью стали отчётливо заметны даже в кромешной тьме. Внутри бороться оказалось сложнее из-за нового наплыва стреляющих. Тех, в кого Керем лично стрелял теперь были разбросаны по всему дому, то и дело приходилось через них перешагивать. На одного из охранников, кто ещё пытался рыпаться в предсмертных конвульсиях, Керем наступил ногой и насладился его протяжным болезненным стоном. Это за Мурата и Якута. Когда был сделан последний выстрел, Керем вытер рукой капли чужой крови со лба и сверкнув черными зрачками кивнул остальным парням. Они вместе двинулись по тёмному коридору, вдоль которого находилось несколько дверей. — Джалиль?! - Керем громко протянул имя афганца, держа перед собой два ствола. — Где же ты, паршивый сукин сын?! Выходи! С твоими друзьями нам наскучило… Конечно, ждать того, что Джалиль сейчас послушается было глупо. Возможно, с ним остались ещё несколько человек и охраняют его в одной из комнат. А может быть Джалиль, понял, что облажался и теперь пытается покинуть особняк. — Али, на улице кто-нибудь остался? - спросил Керем, продолжая медленно следовать по коридору. Он прислушивался к тому, что творилось за дверьми. — Хакан, Зия и Борá, - ответил ему Али. — Хорошо, - Керем надеялся, что парни не упустят Джалиля при попытке бегства. Ногой он толкнул одну из дверей. Внутри небольшой комнаты с высоким окном, на кровати лицом вниз лежал какой-то мужик. Из одежды только белая рубашка, испачканная снизу кровью и черные носки. — Вот же тварь! - яростно процедил Али, одной рукой перевернув мужика на спину. Тот хрипло дышал и мычал что-то неразборчивое. Али прицелился. — Стой! - резко сказал Керем. Схватившись за ствол автомата, он отвел его в сторону. — Какого чёрта?! – возмутился Али, не понимая почему ему не дали изрешетить педофила. Прежде чем ответить, Керем внимательно изучил лицо мужика и сказал: — Это тот политик, которого крышует Ариф. Он нам нужен живым. Али лишь разочарованно вздохнул, но спорить не стал. Керем огляделся в поисках того, чем можно было связать руки их заложнику. На шторах очень кстати оказались подхваты. — Займись им, Али. Я проверю остальные комнаты. Не теряя бдительности, Керем вышел обратно в коридор. Запах газа становился всё отчетливее. Нужно было немедленно найти Джалиля и тех, кого он тут держал силой, забавляя своих клиентов-извращенцев. За спиной послышались чьи-то быстрые шаги. Керем тут же обернулся, наставив на того оружие. Это оказался Борá. — Снаружи никого, - отчитался светловолосый парень. — Мы всё проверили. — Идём со мной, - только и сказал Керем. Он всё же надеялся, что Джалиль где-то прячется. Однако, проверив остальные комнаты найти им больше никого не удалось. Оставались только следы веселья: тлеющие сигары в пепельницах, разбросанные бутылки алкоголя, презервативы и прочая атрибутика подобных мероприятий. На выходе из очередной комнаты Керем и Борá встретились с Али. — Всё, эту мразь мы погрузили в машину, - Али будто плевался ядом, когда говорил о том политике. — Парни всё обыскали - никого нет. Скорее всего Джалиль сбежал, когда мы были заняты его псами. — А как же дети? - спросил Борá, в голосе которого была отчетливая тревога. — Ты видишь здесь хоть одного ребёнка? - раздраженно цокнул Али. — Вот, и я нет! — Вместо того, чтобы попусту тут болтать лучше бы продолжили поиски! - Керем выразил своё разочарование привычным способом - с помощью гнева. От одной только мысли, что он потерял Мурата в этой заварушке и не добился смерти Джалиля становилось невыносимо. Продолжая обыскивать дом по второму разу, движения Керема становились всё более агрессивными. Он уже с ноги открывал незапертые двери и каждый раз его накрывало новой волной ярости, что никого здесь не было. — Нужно уходить, - сказал Керем, следовавшим за ним Али. Смириться с таким исходом было тяжело, и тем не менее другого плана больше не представилось. Скорее всего Джалиль сейчас докладывает обо всём Арифу, а тот быстро пришлет наряд своих головорезов. Уже на выходе из особняка небольшая, но удача всё-таки повернулась к ним лицом. — Можно мне уйти с вами? Обернувшись на тоненький, обессиленный и дрожащий от страха голос, Керем увидел девочку. Она была очень похожа на ту, что он вытащил из бара, только говорила на турецком без всякого акцента. Керем и сам не заметил, как из его руки выпал пистолет, звонко ударившись об паркет. Его реакция была обусловлена ужасом, который охватывал с ног до головы при виде девочки, по ногам которой текла багровая кровь. Прежде, чем она потеряла сознание, Керем подхватил её и как можно осторожнее взяв на руки, вместе они вышли из пропахшего газом дома.***
Три дня спустя Бану не часто смотрела телевизор, предпочитая ему хорошую литературу. Однако, если ей попадался в руки пульт, то она сразу же включала новости на центральном канале. Сегодняшний выпуск Бану ждала с особым нетерпением. На экране один из самых знаменитых турецких ведущих новостей с непроницаемым выражением лица рассказывал о взрыве газа одного из загородных коттеджей в Бейкозе. Так же диктор упомянул то, что утечка газа является преднамеренным действием. Судя по обстановке в особняке с многочисленными трупами, имеющих огнестрельные ранения, на территории произошла бандитская потасовка. Подробности дела ведет следственный комитет. Сдерживать довольную ухмылку при этом Бану не могла, да и не нужно было. Этот случай - настоящий подарок ей, как прокурору. Бану даже не смогла удержаться от звонка Четину, хотя до сегодняшнего они держали дистанцию, чтобы не навлекать на себя подозрения. — Надеюсь, ты смотришь новости? - после короткого приветствия, спросила Бану. — Да, - Четин ответил без всякого энтузиазма в отличии от своей собеседницы. — Это было вполне ожидаемо. — Как знать… Я думала, что они будут себя вести благоразумнее. — Когда люди чувствуют полную безнаказанность, границы дозволенного становятся очень эфемерными. — Ты, прав. Впрочем, как всегда, - на этом Бану смущённо улыбнулась и была рада, что Четин в данный момент её не видит. Прежде, чем закончить разговор, она поинтересовалась как обстояли дела с вопросом сирийской девочки. Бану одобрила идею Четина сначала поднять шумиху в прессе. — Уже сегодня вечером эта новость облетит весь интернет, - ответил Четин, не вдаваясь в подробности с кем он предпочел сотрудничать. — Так, что я думаю, вам госпожа прокурор, стоит готовить ордер на обыск и последующий арест. В этот момент Бану ощутила невероятный прилив сил и радости. Столько лет она вела слежку за ключевыми мафиози, столько раз её настигали неудачи и откровенные проколы, что сейчас даже не верилось в реальность происходящего. В свою очередь Бану сообщила Четину, что уже озадачила доверенному ей человеку выяснить как семья Керема Эрсоя была связана с Арифом Фейманом. Конечно, это дело не пяти минут, однако, прокурор не сомневалась, что и тут добьётся результата. Собираясь отключить звонок, Бану напоследок сказала кое о чем Четину: — Знаешь, ты словно мой талисман удачи. Я рада, что мы с тобой знакомы. Не дожидаясь от него ответа, Бану нажала на красную кнопку. Всё, что она могла сделать - сделала. Теперь пусть уже Четин думает. И всё же лёгкий мандраж на неё находил при мысли, что вдруг он сделает шаг навстречу. Или ещё хуже: отвергнет. Озадачиться вопросами насчет личной жизни Бану помешал всё тот же ведущий новостей. Он что-то говорил об известном оппозиционере - Тургуте Чавушоглу. Что именно, Бану разобрала не сразу, так как в голове крутилось всё и сразу. Когда же на экране крупным планом появилась любительская видеосъёмка на которой Тургут совершал действия сексуального характера над несовершеннолетней девочкой, где всё кроме лиц участников было в мелких, размытых квадратиках, Бану оторопела настолько, что ни разу за всё время даже не моргнула. Она чувствовала, как по позвонку распространяется покалывающий холодок, от которого немели конечности. Не зная точно, сколько так просидела, Бану среагировала одним лишь взглядом на открывшуюся дверь кабинета. Пару шагов и тот, кто к ней заявился уже возвышался над Бану. — Госпожа Бану Бельген, - хладнокровно обратился к ней мужчина в строгом чёрном костюме. Не забыл он показать свое удостоверение. — По приказу высшего совета судей и прокуроров, вы немедленно должны пройти со мной в следственный отдел.***
— Спасибо за оперативность, - сухо поблагодарил Керем Бахар после того, как она отдала ему флэшку с записанным разговором между её охранником и человеком по имени Юджель - того непосредственного участника в расправе над сыном Арифа. — Как только я подготовлю все документы - клуб твой. — Хорошо, - кивнула Бахар. Особой радости от этой сделки она не испытывала. На фоне последних событий, пестрящих во всех новостях, Бахар задумалась о том, что этот бизнес может наложить на неё сильный отпечаток. Да и прибавить проблем с законом. Но раз уж она выдвинула такое требование на просьбу Керема, сдавать назад сейчас было глупо. Бахар поежилась от сильного ветра, что дул с моря. Для встречи они выбрали старую трассу вдоль обрывистого берега, ведущую в горы. — Садись в машину, пока никто не увидел, - Керем был совсем не многословен. Флешку он положил в карман своей кожаной куртки. — У тебя проблемы? Бахар понимала, что это так. И, что скорее всего он не захочет откровенничать с ней. Но не спросить она не могла. Потому что считала, что обязана быть в курсе происходящего для собственной же безопасности. — Нам не стоит сейчас обсуждать это здесь, - ответил Керем ровно так, как и предполагалось. — Я тебе позвоню. После этого он сел в свою машину и выехал с обочины на правую полосу. Уехать подальше от города было не только его прихотью, но также вынужденной мерой. Заварушка в Бейкозе хоть и не принесла ожидаемых результатов, однако, всё сложилось на удивление в лучшую сторону. По крайней мере Ариф сейчас вместо того, чтобы обрушить свой гнев на Керема, сорвался в Анкару. Скандал с Тургутом Чавушоглу выбил старика или колеи. Керем именно этого и хотел - выиграть время. Однако, о безопасности забывать было ни в коем случае нельзя. На похоронах Мурата и Якута находились люди Джихангира. Они выразили свое соболезнование, после того как поинтересовались что случилось. «Есть те, кто покушается на мастерскую уже много лет, - ответил Керем, довольно неоднозначно. - Как только найдём гадов, сразу же спрошу с них за всё». Сам же Джихангир вел себя максимально скрытно, скорее всего такой приказ он получил от Арифа. По крайней мере ни Керем, ни другие парни с района его не видели. Единственное, за что переживал Керем - Дефне. Он ведь ей обещал избавиться от навязанного жениха. По крайней мере свадьбу отложить уж точно удалось. Проведя в дороге чуть меньше часа, Керем припарковался возле дома, который сам же и купил. Только не для себя. Идея провести тут пару дней, пока ситуация станет немного яснее, принадлежала Селиму. «Если ты ищешь место, где нужно перекантоваться, то тебе туда» - с грустной усмешкой сказал Селим, отдавая другу ключи. Из-за смерти Мурата Селим был подавлен не меньше Керема, хотя старался не показывать это. Каждый раз приезжая сюда, Керем испытывал разочарование своей жизнью. Это место хранило в себе, пожалуй, самые счастливые моменты и, конечно, они были связаны с Эдже. Всё должно было сложиться по-другому. Однако, вместо звонкого смеха любимой, что заполонял весь дом, Керема встретила суровая реальность: дом пустовал уже очень много лет, скорее всего таким и останется. Провернув пару раз ключ в дверном замке, Керем зашёл в просторных холл, плавно, перетекающий в гостиную с одной стороны и кухню с другой. Снимать верхнюю одежду не имело смысла, так как в доме был жуткий холод. Керем только распахнул шторы, чтобы дневной свет немного проник внутрь и не было так тяжело находится здесь одному. После этого он сразу же направился на кухню. Когда здесь некоторое время жил Селим, они частенько устраивали посиделки под чего-нибудь крепкое. На нижней полке кухонного гарнитура Керем нашёл запечатанную бутылку рома. Не самый его любимый напиток, но для сегодняшнего сгодится вообще что угодно. Взяв сверху бокал, он заполнил его ромом практически до краев. Первый глоток Керем сделал сразу же. Ему казалось, что таким образом восприятие информации, хранившиеся на флешке от Бахар, дастся немного легче. Уже на диване в гостиной, Керем подключил к своему телефону провод и соединил его с флэш-картой. Перед тем, как включить аудиозапись, он выпил ещё. По началу не было ничего интересного. Мужик, которого Бахар отправила к Юджелю очень долго и нудно болтал о себе. Судя по фоновому звуку всё происходило в каком-то клубе. Юджель только изредка задавал вопросы о делах семьи Пекер после смерти её главы. Наконец, практически к концу записи у него развязался язык. Скорее всего на протяжении всей попойки Юджель глотал что-то ещё. — Я с Седатом имел одно дельце в прошлом, - пьяный голос хрипло доносился из динамика. — Нам приказали грохнуть сыновей одного большого босса. То-есть, это была очень хорошо оплаченная просьба. Мне тогда денег на жизнь не хватало: мать больная, жена беременная. Короче, долю было решено делить таким образом: нам с Седатом по сорок процентов и двадцать человеку, что крутился возле этих отпрысков, - в этот момент Юджель, кажется, смеялся. — Представляешь, каким нужно быть идиотом, чтобы за двадцать кусков рискнуть всем, что было, - собеседник попросил разъяснить более подробно, на что тот охотно согласился. — Этот Джихангир или как его… продал сыновей своего босса, но попался с поличным. Самое удивительное, что за это предательство его не четвертовали, - Юджель сделал паузу, видимо в этот момент он пил. — В общем, когда на место происшествия приехала скорая и полиция, нашли только один труп. Седат, сукин сын, выкрутился. Свалил всё на меня и нашего нерадивого подельника. Денег я получил намного меньше, где-то третью часть от обещанного. Так, что пусть Салих вместе с Седатом горят в аду, там их место. Запись подходила к концу, оставалось всего секунд десять. Глядя на то, как белая линия заполнилась практически вся синим цветом, Керем занервничал и допил свой бокал залпом. По сути, о Джихангире он не узнал ничего нового, кроме того, что тот предал Арифа за весьма смешную сумму. Ну и то, что он остался в живых - удивляло не только Юджеля. </i> Керем зацепился за фразу, которая стала для него открытием. Юджель не мог оговориться, он уверенно рассказывал о том, что им с Седатом нужно было убрать сразу двоих сыновей. Однако, на своей памяти Керем знал только об одном сыне Арифа. Именно из-за потери единственного наследника, тот стал одержим местью. И всё же фортуна была на стороне Керема. Тот, кто разговаривал с Юджелем тоже обратил внимание на этот момент и поинтересовался, что случилось со второй их жертвой. — Не знаю я, - всё неразборчивее тянул слова Юджель. — По факту умер старший сын того мужика, хотя перед взрывом дома, мы убедились, что их там было двое. Второй как в воду канул. Последнюю его фразу Керем прокрутил назад ещё несколько раз, чтобы не упустить ничего. Слух его не подводил. Речь шла о младшем, неизвестном для Керема сыне. Когда же экран телефона погас, он откинулся на спинку дивана и громко, вымученно вздохнул. В стремлении найти ответы, Керем заработал себе ещё больше вопросов.***
В физической составляющей своего здоровья Селим мог похвастаться отличными результатами. Выполняя ежедневные процедуры и соблюдая питание с высоким содержанием витаминов, травмированная нога быстро шла на поправку. К сожалению, в плане психического здоровья всё было гораздо хуже. Смерть Мурата лишний раз доказала по какому тонкому льду ходит Селим, вернув статус дружбы с Керемом. Хотя винить во всех грехах одного его было эгоистично. В конце концов Мурата никто не заставлял заниматься делами мафии, так же как никто не заставлял Селима идти на заправку к Джихангиру после всего, что с ним случалось раньше. Всё это было похоже на какой-то злой рок. — Ты винишь во всём судьбу, - с нескрываемой горькой насмешкой высказалась Эдже на суждения брата. Не спеша они вместе уходили с кладбища. — А не думал ли ты, Селим, что всё происходящее - закономерно? — Возможно, - ему не слишком хотелось признавать такую правду. На следующий день жизнь вроде бы снова вернулась в обычное русло за исключением того, что Селим то и дело переживал как там Керем. Когда он отдал другу ключи от дома в Ялыкëе и проводил до калитки, смотря на то, как тот отъезжает, в подсознании возникли пугающие образы. Но достучаться до Керема с надеждой, что он сейчас возьмёт и оставит всё позади себя было также невозможно, как приказать Эдже не любить. Селим замечал, что с сестрой творится что-то неладное, хоть и делал вид будто его это не беспокоит. Опять же ради Эдже, иначе она закроется вовсе. Эдже пыталась сосредоточиться на работе, проводя там практически целый день. Селим её трудолюбие одобрял, но не на сей раз. — Вы что-нибудь решили между собой? - за ужином поинтересовался он у сестры. При этом Селим не сомневался в обратном. — С кем? - Эдже сделала вид будто не поняла о ком шла речь. Она и сама не знала, как ей быть, что ответить на это брату - тем более. — Не притворяйся, - насупившись буркнул Селим. — Я просто хочу знать, что ты не сделаешь опять то, о чем будешь жалеть еще ближайшие десятилетия. — Как ты? - в этот момент Эдже осуждающе посмотрела ему прямо в глаза. Селим смолчал. Если бы он начал спорить с сестрой, всё бы закончилось не совсем хорошо. Оба были на нервах, оба уставшие от всего. После ужина Эдже сказала, что пойдёт навестить тетю Зеррин. Не то, чтобы Селим был рад этой затее, ведь он прекрасно знал, что у той сейчас находится девчонка из притона Джалиля, однако, препятствовать никак не мог. Лишь сказал, чтобы Эдже была осторожна в разговоре с той. Ему, никогда особо не нравилась эта Зейнеп, Селим считал эту женщину двуличной. Оставшись снова один, он нанес мазь для заживления швов на ногу, устроился поудобнее в кресле перед телевизором и стал щёлкать каналы. Когда вокруг творилось черт знает что абсолютное бездействие удручало Селима. И в тоже время он понимал, что не может ничего поделать. Где-то через час в дверь постучали. Селим крикнул: «Открыто!», думая, что Эдже забыла ключи. Однако, настойчивый стук не прекращался. — Кого там ещё принесло?.. - ворчливо пробубнил он, не без труда поднимаясь с кресла. Наступать на ногу доктор уже разрешил, но очень осторожно. Поэтому, Селим вместо костылей теперь использовал специальную трость. Чтобы дойти до входной двери ему понадобилось время. Селим сразу же посмотрел в глазок - убедиться, что снаружи не было того, кто желал ему зла. Хотя те бы люди так долго не стучали. Каково было удивление Селима, когда он увидел перед собой Дефне с большой спортивной сумкой на плече, что явно для миниатюрной девушки была в тягость. — Побросала пару необходимых вещей и ушла из дома, - первым делом пояснила Дефне. Вид у неё был, что того и гляди сейчас расплачется. — Селим, я больше так не могу! Они хотят отправить меня в Кабул завтра! - Дефне всё же не удержалась и дала волю слезам.***
Первое, что заметила Эдже, подойдя к дому тети Зеррин была припаркованная, незнакомая машина. До этого американский электрокар она видела только в Германии, где многие люди были действительно озабочены проблемой экологии. Здесь же, скорее всего - способ сэкономить на топливе и только. Когда тетя Зеррин мешкаясь, открыла Эдже дверь, то стало ясно, что видеть её она не особо довольна. — Знаешь, дочка, ты бы приходила в следующий раз, - уклончиво говорила Зеррин. Выйдя за порог, она сразу же захлопнула за собой дверь. — Я очень устала. — Ясно, - Эдже поняла, что та ей нагло врёт. — Хотела просто узнать, как у вас обстоят дела. Вижу, у тебя гости. — Что ты…это приехали к соседке. Родственники. В этот момент Зеррин окончательно себя сдала, ведь Эдже знала, что в доме по соседству живет старушка, у которой единственные родственники из Диярбакыра и у них уж точно нет «Теслы». На какой-то миг Зеррин потеряла бдительность и Эдже удалось схватится за ручку двери, чтобы проникнуть в дом. — Что ты себе позволяешь?! - гневно возмутилась та. Но было поздно. Эдже, не снимая обуви, быстро зашагала по направлению к гостиной, где и обнаружила тех самых гостей, а точнее гостью. — А вы, что тут делаете?! - увидев перед собой ту самую особу, которая вечно крутилась возле Четина на светских мероприятиях, Эдже впала в ступор. Не нужно было гадать по какой причине эта женщина находилась в доме тети Зейнеп. Её самодовольная улыбка лишний раз доказывала, что она получила то, что хотела. Эдже тут же повернулась к хозяйке дома, которая в этот момент уже была за её спиной, и не менее возмущенно потребовала объяснений. — Как ты могла так поступить?! Мы ведь просили тебя о помощи, а не о том, чтобы ты рассказывала всем подряд! Но и Зеррин за словом в карман не полезла. — Кто - это «мы»? - глаза женщины искрились от злости, накопленной за все эти дни, что ей пришлось провести рядом с несчастной девочкой. — Или ты себя тоже в преступницы причислила, а?! Эдже, очнись наконец! Девочке нужна профессиональная помощь! А твоему Керему место за решёткой! Под шумок журналистка решила покинуть дом, сказав, что с Зейнеп свяжутся нужные люди. Смотря на всё это, Эдже до сих пор не могла поверить в происходящее. Это был настоящий удар под дых со стороны человека, которому она полностью доверяла. Ругаться и дальше не было никакого смысла. Дело сделано. Завтра сюда наверняка нагрянет полиция и другие соответствующие органы. Эдже даже не стала спрашивать кто вообще натравил эту противную журналистку. Её охватила паника. Перед тем как уйти, Эдже сказала напоследок тете Зейнеп очень обидные вещи. Только ту это нисколько не тронуло. Обратно Эдже шла, практически бегом то и дело спотыкаясь о неровную брусчатку. Как быть в такой ситуации, она не понимала. Точнее не могла придумать, что предпринять, ведь полиция только и ждёт подходящего момента. Не поздоровится всем: Керема загребут по понятным причинам, Эдже ответит за свою вину, Четин за покрывательство и ко всему прочему полиция, наверняка, вспомнит историю Селима с поножовщиной и то, что он тоже не понес наказание за убийство. В общем - здесь есть, где поработать правоохранительным органам. Идти домой с такими новостями Эдже совершенно не хотелось. Рассказав обо всём Селиму, легче им от этого никому не станет. Брат только наделает лишних глупостей. Вариант просить помощи от Четина тоже отпадал. Он никогда не станет защищать бандитов, конкретно Эдже тоже помочь ничем не сможет. В лучшем случае Четину могут смягчить собственное наказание. Оставалось только одно - сказать Керему правду. В том числе о шантаже полиции. Не заходя обратно домой, Эдже села в машину и отправилась в Ялыкëй, мысленно репетируя то, о чем собиралась говорить. Скорее всего Керем придёт в бешенство не столько от выходки Зеррин, сколько от того, что Эдже всё это время скрывала от него преследование прокурора. Да и ещё самостоятельно избавилась от компромата на него. Однако, делать было нечего, не скажи сейчас обо всём - дальше будет только хуже. Когда Эдже припарковалась рядом с «Лэнд Крузером», отсутствующий свет в доме её немного смутил. В голове даже появилась мысль: что, если он там не один. Это заставило Эдже задуматься о другом: может ей стоило уехать и не делать вообще ничего больше. Просто сидеть и ждать своей участи. Открывшаяся дверь дома поставила точку в этом вопросе. Керем сразу же заметил её машину и направился к Эдже. Очевидно, он был не совсем трезв. — Привет, - Эдже вышла и уставилась на его действия. Керем будто не замечая её, шёл мимо, к своей машине. — Куда ты собрался? Да и ещё в таком виде?- поняв, что он собирается сесть за руль, она схватила Керема за локоть. — В магазин, - нехотя ответил он, вырвавшись от неё. Однако, садиться в машину не стал. Вместо этого закурил. — Выпить ничего не осталось. — И почему мужчины вечно думают, что проблемы можно утопить в бутылке?.. - очередной вопрос прозвучал как риторический. Эдже стала более спокойна. — Что ты тут забыла? Враждебное поведение Керема Эдже восприняла нормально. Он, итак, был обижен на неё за встречу с Четином. И не стала делать на этом акцент. — Я должна тебе кое в чем признаться, но опасаюсь твоей реакции. — Если ты опять переметнулась к Полату младшему и решила сообщить мне об этом, то знай, что мне глубоко плевать. - сказал не без издёвки Керем, выпуская сигаретный дым. — Оф, хватит вести себя как идиот! - и всё же Эдже сменила свой размеренный тон. — У нас есть проблемы поважнее, чем твоя дурацкая ревность! — Эдже, - Керем оставил язвительные замечания по поводу их недавней размолвки, устало вздохнув. Недокуренную сигарету он бросил в урну, что находилась рядом с подъездной дорожкой. — Хватит причислять исключительно мои проблемы к себе. Я много раз говорил тебе об этом, а ещё просил держаться подальше. Как раз сейчас был именно тот момент, когда Эдже стоило наконец сказать ради чего она сюда приехала. К своему же удивлению, Эдже начала делать совершенно другое. — Как ты не можешь понять… - сделав навстречу ему шаг, она коснулась холодными кончиками пальцев его щеки. — Я очень сильно люблю тебя, - её голос перешёл на тихий шёпот. Керем стоял, не шелохнувшись. Неотрывно глядя Эдже в глаза. — У меня не получается держаться от тебя подальше. Я этого не хочу. Не хочу снова терзать себя мыслями о тебе где-то там. Лучше пусть всё будет плохо, но рядом с тобой. Их зрительный контакт не прерывался ещё несколько секунд, пока Керем точно, как и в прошлый раз, взяв лицо Эдже в свои руки, не прикоснулся к её губам с поцелуем. Эдже совсем не смутил сильный запах алкоголя. Она точно так же забвенно целовала и его, обняв за шею. Единственным её желанием было - покрепче прижаться к нему и не отпускать, по крайней мере до утра. Пусть всё плохое нагрянет завтра утром. Эту ночь Эдже хотела разделить только с ним, а не с кучей проблем, в которых они тонули. Однако, Керем мягкими движениями чуть отстранился от Эдже и снова смотря ей прямо в глаза, спросил: — Выйдешь за меня? — Что?.. - она тут же растерялась. Но он, не давая ей прийти в себя в том числе и от поцелуя, пояснил: — Я сказал, что даю тебе время на подумать. У меня больше его нет. Поэтому выходи за меня. Несмотря на его весьма озадаченный и серьёзный вид, Эдже улыбнулась, зная, что сейчас в нем говорит действие алкоголя. — Нам стоит подумать об этом завтра, - сказала она. — Вместе со всем остальным. — Мы только и делаем, что думаем. Поэтому каждый раз ничего не получается. Ты сама только сейчас сказала, что несмотря ни на что хочешь быть со мной. — Всё так, но… К сожалению Эдже, она понимала, что им не избежать тягостного разговора и до утра не имело смысла ждать, как бы ей не хотелось обратного. Керем её перебил своими действиями. Заведя руку назад, он достал из-за пазухи пистолет и протянул его Эдже. Та в испуге попятилась назад, но потом всё же сделала так как он хотел: позволила Керему положить увесистый пистолет ей в обе руки. — Вот этого больше не будет в моей жизни, клянусь тебе, - всё также серьёзно говорил он. — Если ты будешь со мной, я больше никогда не возьму в руки оружие. - Керем вновь не оставил между ними расстояния. — Эдже, поверь мне, прошу тебя. Конечно, ей было сложно взять и поверить в его слова. Керем так часто нарушал данные им обещания. Эдже молча, держа в руках пистолет, стояла и думала. Но не о том, что он сказал ей. Она думала, как же всё-таки коварна судьба: Керем ведь воплощал всё то, чего она боялась и от чего бежала. А в итоге Эдже не смогла никуда деться. Пора было признать своё поражение. — Я верю тебе, - прошептала она.