Глава 38
«Что есть правда»
Драко медленно открыл глаза. Мир качнулся и расплылся в темные пятна. Снова. Он аккуратно попробовал сделать вдох, в глубине души ожидая сложностей, но их не последовало. На удивление ничего не болело. Даже голова, обычно разрываемая мигренью по утрам, ощущалась легко и спокойно. Кто-то явно поработал над этим. Малфой коснулся рукой лба и ощутил повязку. Снова повязка на голову, никакого разнообразия. Он глубоко вздохнул и решительно собрался сесть в кровати, чтобы оценить обстановку, но чья-то рука уверенно легла на плечо и прижала его к кровати. Драко послушно улегся на подушке. В конце концов, какая разница, если эта реальность в любой момент исчезнет. — Лежи уже, навоевался, — небрежно посоветовал уставший мужской голос. Это не Криви и не Поттер. И не Блейз. Тогда кто же… — Дерьмово все, — добавил голос. — Не, не то, чтобы провал, но… Ладно, сам все увидишь. — Что там? — пересохшее горло больно царапнул воздух. Драко одновременно хотел сделать глоток воды и ненавидел любую жидкость. Почему? — У нас потери, — голос чуть дрогнул, и Драко, наконец, узнал в нем Перси. Малфой зажмурился, надеясь, что сейчас окажется где-нибудь в Малфой мэноре. Мать положит холодную руку на горячий лоб и скажет, что все это был плохой сон. Но эта неудобная кровать с дешевым матрасом, запах пыли и затхлого помещения и напряженное сопения Уизли никуда не исчезали. Видимо, по запросу это не работает. — Уизли, почему ты тут сидишь? — не открывая глаз поинтересовался Драко. — Скучно? Делать нечего? — Ну и неблагодарная же ты скотина! — судя по звукам, Уизли вскочил на ноги. — Тебе даже, блять, не жаль. Мог бы хотя бы сделать вид! — Не вижу смысла напрягаться, ты все равно не настоящий. — Что?.. Перси замолк, соображая, шутка это или издевка. Он явно хотел сказать еще что-то, но лишь гневно выдохнул и зашагал прочь. Когда звуки его шагов смолкли, Малфой открыл один глаз и выяснил, что зрение постепенно возвращается. Рывком он сел в кровати и, пошатываясь, встал на ноги. Один глаз почти полностью вернул способность видеть, но другой все еще показывал переливающиеся фигуры. Зажмурив левый глаз и пошатываясь, Драко вышел из душной комнаты и очутился в длинном коридоре, больше похожим на… школу. Эта реальность очень странная. Нужно было выяснить, что тут происходит. Едва ли это все настоящее, значит, ничего плохого случиться не должно. Ноги подводили Драко. Слабые, они то и дело подкашивались и вынуждали опираться на стену. Тело вело себя на удивление непослушно. Сжав зубы, Малфой продолжал движение. Шаг. Еще шаг. Он проходил мимо распахнутых дверей и заглядывал в комнаты. Высокие окна, множество столов и стульев, доски. Это действительно магловская школа, но как, разорви горгулья, вообще он тут оказался? В прошлый раз это была одна локация, но разные события. Память, дырявая как сотейник, с трудом подкидывала мелкие детали. Тяжелые длинные серьги с фамильными бриллиантами, черная продолговатая подушка с волшебной палочкой на ней, белые маски с высеченным на них лицом Альбуса Дамблдора. Ослепительная белоснежная улыбка Панси Паркинсон, испытывающий взгляд отца и запах Поттера, который врезался в нос, когда тот прижал его к себе. Он был сухой и теплый, когда как самого Малфоя колотило от холода, а вода стекала по лицу. Стоп. Вода! В голове словно зажегся свет. Драко остановился, пораженный собственной догадкой. Что-то из этого могло быть правдой. Но должна существовать разница. В чем? Малфой сам не заметил, как правая нога подвела и он, нелепо цепляясь за стену, сполз на пол. Погруженный в собственные мысли, он прижался спиной к стене и вытянул такие бесполезные ноги вперед. — Была разница, — пробормотал он себе под нос. — На свадьбе было тепло, на похоронах и в воде холодно. Это не может быть различием. Это все была иллюзия? Все три эпизода? Покалеченная память играла против него. Мысль, промелькнувшая на краю сознания, казавшаяся ключевой, легко исчезала, оставив Драко биться над загадкой заново. Если не атмосфера, то что? Было бы проще, если бы реальности различались, например, по степени приятности. Но ни одна из них не чувствовалась хотя бы сносной. Похороны отца, свадебные клятвы с Паркинсон и ныряние в ледяную воду никак не тянули на сладкие сны. Тогда что было не так? В коридоре послышался топот. Кто-то явно спешил, раз не переживал о походке. Драко закрыл глаза, в детской наивности надеясь, что его не заметят и не станут задавать вопросов. — Драко! Что ты тут делаешь?! — голос Грейнджер отражался эхом в пустом коридоре. Ну разумеется. — Думаю. — Ты должен быть в постели! — Подожди, я выясняю, реальна ли ты? Девушка нахмурилась, но тут же хлопнула себя по лбу и опустилась на пол. Она расположилась около Драко и изучающе разглядывала лицо. — Какие зацепки? — поинтересовалась очень серьезно волшебница, словно речь шла о расследовании кражи, а не о проверки реальности на прочность. — Я был одновременно во множестве ситуаций. Они менялись словно на полуслове, — Драко скорее рассуждал вслух, чем рассказывал что-то Гермионе. — Переплетались между собой как разноцветные нити в мантии. У них было что-то общее и что-то странное. Что-то, чего не могло быть, но оно было и казалось абсолютно естественным. Нужно выяснить что это было и приложить на текущую реальность. Извини, Грейнджер, но эта реальность не менее странная, чем остальные, поэтому ты в равной степени с Паркинсон можешь быть игрой моего воображения. Волшебница смотрела на него со смесью любопытства и сочувствия. Она не произносила ни слова, позволяя Малфою продолжать рассуждать. — Что же не могло произойти? Отец мог умереть, он смертен. С Паркинсон у нас уже есть помолвка, так что и свадьба могла стать реальностью. Остается странный резервуар с водой и… — тут он осекся. Вдруг история со спасением и объятиями, которые сложно счесть дружескими, стала слишком интимной. — И голосами. Там меньше всего фактов, это, кстати, тоже подозрительно. Словно иллюзию не доделали. Гермиона обняла колени и продолжала с интересом разглядывать Малфоя. Она хранила молчание, и Драко с благодарностью продолжил. — Этот коридор тоже новая локация. Или что-то изменилось, или правила более пластичные, чем мне казалось. Но у каждой иллюзии должна быть причина, потому что ее достаточно сложно сотворить, особенно если поддерживать так долго. Возможно, конечно, понятие времени растянуто в моем воображении и все это занимает пару минут. Малфой глубоко вдохнул, чтобы продолжить. — Предположим, что цель все-таки имеется. Она должна быть единой для всех локаций. Согласно теории Бэрруэля, эффективнее всего она применяется… — Драко резко замолчал, ошеломленный своей догадкой. — Для получения информации. Они спрашивали и просили. Спрашивали, Грейнджер! И просили! Гермиона скептически подняла бровь, но затем ее лицо осветилось догадкой. Колдунья все еще молчала, ожидая от Драко ответов. Только сейчас он подумал, что было бы неплохо услышать ее размышления, чтобы понять, действительно ли они догадались об одном и том же. Холодный пол и стена, к которой Драко прислонился спиной, помогали держать голову в трезвости. Он вдыхал затхлый воздух и запах мокрых меловых тряпок. Судя по углу и цвету солнечных лучей, пробивавшихся сквозь окна, обед давно минул, но до заката было еще далеко. Слабость в ногах прошла, но Малфой бы не рискнул пробовать встать. Позорно упасть лицом в пол на глазах у умницы-Грейнджер отчаянно не хотелось. — Но о чем они просили? Что-то должно быть общее. Образы стремительно ускользали, маня ощущением близости разгадки. — Поттер! Они хотели узнать о Поттере. И об… , — он бросил обеспокоенный взгляд на Гермиону, которая внимательно его слушала. Это могла быть ловушка? Гермиона могла быть той частью иллюзии, которая терпеливо ждет, пока Малфой принесет ответы ей в руки. Механизм в голове уже стремительно закрутился, подкидывая ответы один за одним. Убежище. Они искали Убежище, чтобы накрыть все Сопротивление. Вопросы Забини, отца, колдуна у алтаря и самого Поттера! Пазл наконец-то начал складываться. — Почему ты молчишь, Грейнджер? Девушка заправила за ухо непослушную прядь и чуть наклонила голову. Только сейчас Драко действительно обратил на нее внимание. Круги под глазами, бледная кожа, искусанные губы. Безразмерный темно-серый свитер на ней болтался, как на вешалке. Этот усталый взгляд он помнил еще со времен празднования успеха операции в Гринготтсе. Мерлин, это было так давно, что он почти забыл об этом. — Ты должен догадаться сам, — ответила колдунья. — Что бы я не сказала, ты сочтешь обманом. — Ты знаешь, что со мной было? — Догадываюсь. Нужно, чтобы ты это понял сам, Драко. Разумеется. Грейнджер права и это злит так же, как и в реальной жизни. Или это и есть настоящая реальность? Тогда попробуем поиграть в угадайку. — Это были пытки. — Да. — Он делал это своими руками. — Да. — Он хотел получить информацию. — Скорее всего, да. Мы мало что выяснили о деталях. — Я… я рассказал ему все? — Мы не знаем, — нахмурилась Гермиона. — Я надеялась, это ты расскажешь. Повисла неловкая тишина. — Была вода. Я помню воду. — Это был бассейн, — ответила волшебница, задумчиво закусив губу. — Вода лучше проводит электричество. Ты хороший окклюмент, поэтому ему нужно было усложнить задачу для твоего разума. Мы искали тебя больше суток, думаю, все это время он потратил, пытаясь вскрыть твою память. — Он меня не убил, значит, не получил желаемого. И не нашел следов предательства. — Согласна, — кивнула Гермиона. — Снейп уверен, что он проводил некоторые исследования в этой области, потому что догадаться до использования электричества в легилименции… Боже, иногда я думаю, что ничего хуже Темный Лорд уже не придумает, но каждый раз он находит чем удивить! Поджав губы, Драко захотелось коснуться ее плеча. На долю секунды он почувствовал желание поддержать волшебницу, но быстро одернул себя. Это детский сад какой-то! Обнимать друг друга и плакать о чудовищной жестокости мира вместо того, чтобы работать. Отец всегда злился, когда Драко отвлекался на причитания вместо того, чтобы исправлять ситуацию. Хотя в глубине души ему было приятно, что Грейнджер расстроена тем, как жесток был Темный Лорд по отношению к нему. Это было даже трогательно, но если сейчас начать жалеть себя, то конца этому не будет. Драко вздохнул, ему вдруг очень захотелось пожаловаться и увидеть в глазах других людей сочувствие, переживание и ужас от осознания пережитых им испытаний. Позволив себе минуту слабости, Малфой произнес: — Последнее, что я распознал как реальность, это Темный Лорд, выросший прямо передо мной. Что было дальше? Уизли сказал, у вас были потери. Гермиона еще сильнее обняла свои колени и выпрямила спину. Волшебнице потребовалось несколько мгновений, чтобы взять себя в руки и сосредоточиться на недавней битве. — Это был настоящий хаос, — с легкостью она поднялась на ноги и подала руку Малфою, предлагая помощь. Тот, не медля, схватился за ее руку и неуверенно встал. Слабость в ногах отступала не так быстро, как хотелось бы. Грейнджер вновь предложила свою руку, чтобы Малфой смог на нее опереться. Какая ирония, грязнокровка, которая к поступлению в Хогвартс не знала курс галеона, сейчас является его единственной поддержкой в этом душном коридоре. Глядя на эту руку, Драко думал, что отца бы хватил удар. Но, в конце концов, даже Люциус бы согласился, что отчаянные времена требуют неожиданных союзов. Малфой взял девушку под тонкий локоть и двинулся вперед. Гермиона, едва не потеряв равновесие от тяжести чужого тела, зашагала вперед, продолжая говорить: — Как Гарри и приказывал, Сопротивление воздерживалось от убийств. Это было достаточно проблематично, ведь Пожирателей не сдерживали чужие моральные устои. Как интересно. То есть Грейнджер не одобряет пытки, но и излишнее миндальничанье с врагами ее раздражает. Какая противоречивая девица! — Это было нужно, чтобы показать Поттера как противоположность Темному Лорду, — напомнил Драко, следуя за колдуньей. Грейнджер остановилась около двери, за которой были слышны голоса. Она легко толкнула эту дверь и решительно шагнула вперед, вынуждая Малфоя следовать за ней. Появления волшебников никто не заметил. В кабинет набилось больше трех десятков человек. Колин и Луна помогали с перевязками раненых, Перси Уизли о чем-то спорил с Деннисом, а Тонкс в окружении незнакомых Драко колдунов склонилась над картой. Множество людей, которых Драко не знал лично, переговаривались, подходили к пострадавшим и иногда тревожно переглядывались. — Да знаю, — отмахнулась Гермиона, продолжая их разговор. — Я все это знаю, просто меня бесят эти ограничения. Мы сражаемся со связанными руками, когда они бьются совсем без правил. — Ну, вы же выбрали сторону добра, — ухмыльнулся Малфой, отмечая, что за общим гомоном их разговор привлекает внимания не сильнее, чем умелый эльф-домовик во время семейных праздников. — Разумеется, это неудобно. — Ой, прекрати умничать, — огрызнулась волшебница. — Тоже мне, снисходительный гений! Проморгал агентов врага под самым носом. Крыть было нечем. — Гарри выбрал сложный, но правильный путь. Поэтому когда он победит, общество пойдет за ним. Разве ты тут не поэтому, политик хренов? Потому что знаешь, что так оно и будет работать. Драко гневно засопел. Он предпочел бы восхищение и взгляд снизу вверх. Пока ни Поттер, ни Грейнджер не спешили преклонить колено. В глубине души именно поэтому Малфой их и уважал. — Вышло кроваво. Они обошлись без жертв, мы же хороним своих, — сухо продолжила колдунья. — Расклад скверный, но миссия выполнена. Все газеты, пусть и подконтрольные, пишут о нас. Мои источники передают, что люди взволнованы и обнадежены. Новость о том, что Гарри жив, разлетелась, теперь о нем говорят на рынках, в кабинетах министерства, даже на детских площадках. Но цена… — Ожидаемая, — закончил за нее Драко. — Как вы меня нашли? — Гарри нашел, но я бы на твоем месте не спешила его благодарить. У нас были догадки, где могут быть возможные убежища Темного Лорда. Гарри видел, как тебя схватили. Он собрал отряд и отправился прочесывать все теоретические убежища одно за одним. Нашли в самом неприметном, кстати. Под лавкой с зельями в Бирмингеме вырыли целый дом под землей! Пожиратели бежали, хотя я бы назвала это тактическим отступлением. — И он бежал? Лорд?! Упустил возможность убить Поттера? — не поверил своим ушам Малфой. Теперь уже на них обратили внимание все в комнате. Три десятка глаз устремились на Драко и Гермиону. Последней стало очень неловко, поэтому она понизила голос: — Меня там не было, Драко. Я не знаю, почему это произошло. Думаю, тебе лучше спросить у Гарри, вот только будь готов он… не в духе. — Что ты имеешь ввиду? — Эти потери дались ему слишком тяжело. И еще ты тут. У Гарри был выбор: спасать тебя или попробовать догнать Темного Лорда. Он выбрал тебя, — по виноватому виду Грейнджер можно было книги писать. Прекрасная притворщица и грозный политический оппонент, похоже, превращалась в обычную девчонку, когда речь шла о ее обожаемом Поттере. — Он пожалел? По виноватому молчанию Драко понял, что попал в точку.* * *
Дверь скрипнула, и Малфой очутился в большом помещении с высокими потолками. Судя по разбросанным вокруг матам и спортивному инвентарю, эта комната служила спортивным залом. Предзакатный солнечный свет окутывал теплым светом турники и некогда весьма приличный паркет. Атмосфера навевала воспоминания о лекциях в Хогвартсе, когда после обеда уже разморенные и уставшие школьники скучали на последних партах на Истории Магии. Гарри Поттера он нашел почти сразу. В самом углу, посреди разорванных матов и разбитого паркета тот отжимался на кулаках. Похоже, Поттер уже прошел разрушительную стадию своего гнева и приступил к созидательной. Судя по тому, как футболка прилипла к его груди и спине, занимался спортом Поттер уже давно. Пот стекал по шее и капал на пол, но лидер Сопротивления, казалось, не замечал этого. Не скрывая своего присутствия, Драко кашлянул, привлекая внимание. Поттер с его инстинктами не нуждался в дополнительных оповещениях, но Малфой знал, что с опасными дикими зверьми лучше проявлять осторожность. — Голыми руками Темного Лорда не победить, — нарочито скучающе протянул Драко. — Сомневаюсь, что у тебя появится возможность придушить его. — Пошел к черту, — бросил Поттер, замедлившись в отжиманиях. Невооруженным взглядом было заметно, что Гарри уже заметно вымотался. Бороться с гневом с помощью упражнений замечательное, но весьма энергоемкое занятие. Драко подошел к нему и сел на корточки, изо всех сил рассчитывая, что ноги его не подведут. Лисья ухмылка коснулась его губ. — Почему ты злишься? Все прошло как по маслу. — Пошел нахрен, — процедил Гарри. — Да ладно тебе, два-три трупа для такой операции это не причина так переживать! Гарри вскочил на ноги так быстро, что Драко и опомниться не успел. В изумрудных глазах полыхнул огонь. Поттер выбросил вперед кулак, который железным тараном врезался в подбородок Малфоя. Слизеринец рухнул на спину и закрыл лицо руками. Поттер замер, вытянувшись во весь рост, около лежащего на полу оппонента. Лидер Сопротивления тяжело дышал, его трясло. Драко заставил себя отнять руки от лица. Боль расходилась волнами, слепя его на левый глаз. В глазах Гарри сияла всепоглощающая ненависть, но чем дольше он смотрел в спокойные и холодные глаза Пожирателя смерти, тем сильнее гнев сменяло недоумение. — Какого хрена, Малфой? — выплюнул Поттер, наконец, справившийся с желанием бить людей и разносить мебель. — Успокоился? — безразлично поинтересовался Драко. Он приподнялся на локтях и сел по-турецки, потирая пострадавший подбородок. Кровоподтек начал постепенно расползаться, грозясь превратиться в синяк, который дотянется до глаза. Гарри не мигая смотрел на него, но Драко, казалось, этого даже не замечал. — Дерьмо случается, Поттер. Если ударив меня, стало легче, бей еще. Вот сюда, — он коснулся правой щеки. — Для равновесия. — Ты… Ты! — Продолжай, — с ледяным спокойствием предложил Драко. — Можешь хоть все тут разнести, если это поможет тебе перестать принимать дерьмовые решения. — Пошел на хер! Гарри со злости пнул стоящую неподалеку коробку. От сильного удара она опрокинулась, наружу покатились наполовину сдутые волейбольные мячи. — Ты неблагодарная скотина! — Вероятно, — кивнул Драко. — Это был твой план! Ты сказал, он сработает! — И он сработал блестяще. Ты с твоей шайкой во всех газетах. Общество заинтригованно и ждет следующих шагов. Гарри смахнул с лица прилипшую прядь и сел на пол рядом с Малфоем. — Мы потеряли людей. Трое убитых, десяток раненых. Это очень херовый план. — Который решил поставленную задачу, — повторил Малфой. — Ты же не думал, что обойдется без жертв, — он оглянулся на Поттера и опешил. — Подожди, ты правда возглавил армию и не был готов к тому, что люди будут умирать? — Я готов умереть сам, этого более чем достаточно. Драко не мог поверить собственным ушам. Только что Поттер в его глазах потерял сразу пару десятков очков. — Надеюсь, ты сейчас шутишь, — проговорил Малфой. — Я думал, ты знаешь, во что ввязываешься. — Я знаю, — Гарри запустил руки в свои волосы и окончательно спрятал лицо. — Просто заебался хоронить людей, которые умерли из-за меня. — Не из-за тебя, а за тебя! — не выдержав, Драко перешел на крик. — Пока не научишься отправлять людей на смерть, ты не победишь в этой войне! Думаешь, Темного Лорда волнует судьба хоть кого-то с этой меткой? — Именно с этим мышлением мы и воюем, Драко! — в ответ ему повысил голос Поттер. — Иначе чем мы лучше… — Ой, оставь это идеалистическое дерьмо Криви или Грейнджер! — от абсурдности этих аргументов Малфой начал терять самообладание. — Я видел, как ты сражаешься и убиваешь людей! Ты, Поттер, уже давно понял, что для того, чтобы убить дракона нужно самому стать драконом. Только стал как-то странно, на половинку. Я был убежден, что это политический ход для публики и сторонников, но ты остался таким же кретином, каким был в школе! Идеалистом! Драко вскочил на ноги, ощутив сильную слабость. Организм, едва оправившийся от пыток, не был готов к драке. — Этот идеалист спас тебе жизнь! Если бы не я, твоя мать бы сегодня рассылала уже новую пачку приглашений на похороны! — А я о чем, — прорычал Драко. — Тебе пора перестать принимать дерьмовые решения! Гарри отнял руки от лица и удивленно воззрился на Малфоя. — Грейнджер мне рассказала, — уже тихо произнес Драко. — У тебя был выбор и ты выбрал неправильно. Надо было бежать за ним. Шанс был блестящий, он не был готов. Ты мог победить и спасти хрен знает сколько жизней. Поттер поджал губы и вздрогнул, словно это Малфой его ударил. — Тебе нужно выиграть войну, а не спасать случайных любовников, — Драко почти не верил, что произносит эти слова. Еще год назад он бы рассмеялся в лицо себе сегодняшнему. Что за высокопарная чушь? Разве хоть какие-то цели могут быть важнее собственной жизни? — Не могу поверить, что это говоришь ты, — выпалил Поттер. — Я тоже, — признался Малфой. Повисла неловкая тишина. Гарри переваривал сказанное, а Драко пытался понять, что же вынудило его это сказать? Сообщать единственному человеку, способному бросить вызов Темному Лорду, что его, Малфоя, в случае чего спасать не надо — это серьезная номинация на премию Дарвина. Теперь только успех Поттера спасет его и всех, кому хватило глупости связаться с Сопротивлением. А значит, нужно сделать из Поттера сносного лидера. — Извини, что ударил тебя. Драко фыркнул, потирая ушибленный подбородок. — Нужно же было вывести тебя из истерики. Гарри поднялся на ноги и подошел к Малфою почти вплотную. Он холодными пальцами аккуратно коснулся стремительно наливающегося кровоподтека. Драко закрыл глаза, в глубине души опасаясь, что Поттера накроет еще раз и он ударит снова. Приятная прохлада быстро сменилась острием волшебной палочки. Неразборчивый шепот, едва заметная искра заклинания, и холод распространился по всей щеке. — Хоть синяк сейчас пройдет, — едва слышно произнес Гарри. Эти виноватые глаза мешали Малфою говорить резкие и такие нужные слова. Поэтому он отвернулся и зашагал к выходу. Остановившись у двери, он произнес: — Люди будут умирать за тебя, Поттер. Нравится тебе это или нет. Ты для них сейчас больше чем лидер, это почти религиозное поклонение. Ты добился верности, вдохновляя людей и влюбляя в себя. Это то, чего никогда не было у Лорда и то, чего, как я подозреваю, он жаждал. Поэтому отложи самобичевание и начни этим пользоваться. А то эти трое, и твои Уизли и все, кто погиб, защищая тебя, погибнут зря. Едва договорив, он вышел из комнаты, хлопнув дверью.