Аукцион Сакра

                    Удивительно, куда неожиданно может привести судьба. Райджел Фолли никогда не думал, что всё же окажется на Аукционе и будет продан как младший муж. И тем более не мог и помыслить, что судьба отдаст его в руки мистера Рейнхольда.       После того как Райт указал на того странного, выделявшегося красной маской человека, которого подсмотрел за сценой и едва не получил наказание за своевольный поступок, мистер Рейнхольд совсем помрачнел. Он попытался догнать весёлую компанию, но вернулся ни с чем. Взяв за руку Райта, будто маленького ребёнка, мистер Рейнхольд отвёл его в ту же комнату, где они встретились после Аукциона, и наконец освободил от наручников, открыв их переданным ему ключом. Слуга поклонился и попросил подойти к аукционисту подписать необходимые бумаги.       — Вы уверены, что не хотите посмотреть на тело мальчика, прежде чем окончательно подпишете договор, сэр? — поинтересовался аукционист. — Если вы потом найдёте какой-либо изъян и попробуете отказаться, то мы не вернём вам деньги!       Мистер Рейнхольд хорошо знал условия на Аукционе, но не хотел раздевать мальчика перед посторонними. Он попросил договоры и хотя сам составлял их, но по старой привычке прочитал внимательно, добавил свои имя и фамилию, потом расписался.       — Райджел, — обратился мистер Рейнхольд к мальчику, и тот вздрогнул от удивления. По полному имени его называл лишь Артур Фолли, о котором Райт очень волновался и тосковал. — Поставь, пожалуйста, тут подпись или свою фамилию. Если ты не умеешь читать и писать, то можешь просто поставить крестик.       Слова и сомнения мистера Рейнхольда в его грамотности очень обидели гордого Райта. Он подошёл и, не задумываясь, написал свою фамилию, с удивлением посматривая на красивую размашистую подпись рядом. Аукционист забрал одну копию договора, улыбнулся так, как улыбался сотням важных людей, и пожал руку мистеру Рейнхольду:       — Поздравляю вас, сэр. Искренне поздравляю, мальчик необычайно красивый и кроткий, а ещё умеет читать и писать. Это очень редкая жемчужина, которая досталась вам. Я искренне желаю вам счастья! — поклонился аукционист и ушёл к следующей паре.       — Пойдём, Райджел. Не отходи от меня.       Райт кивнул и последовал за мистером Рейнхольдом по прекрасным залам и коридорам, которые едва видел, когда его перевезли сюда. Время до Аукциона словно размылось, провалилось в том зеленоватом тумане, который погрузил его в сон. Мальчик почти не понимал, что с ним происходит, да и сейчас он будто снова находился во сне, следуя за странным джентльменом, выкупившим его за огромную сумму денег.       Мистер Рейнхольд не останавливался, даже когда знакомые окликали, пока не достиг выхода и не забрал свои вещи. Там он оделся и спрятал пистолет во внутреннем кармане пальто. И снова они шли, но теперь на улицу, где мистер Рейнхольд поймал жёлтое такси. Мужчина проследил, чтобы Райт уселся на заднем сиденье, и устроился рядом, молча отвернувшись к окну.       Такси остановилось у того огромного Бриджит-билдинг. Мистер Рейнхольд расплатился с водителем и вновь повёл Райта, как маленького, к парадному входу. Как и раньше, мужчина не желал ни с кем говорить из слуг и молча поднялся на нужный этаж.       — Лайдол! — позвал мистер Рейнхольд, как только они оказались в квартире. Пожилой слуга появился как по волшебству, хотя время было уже очень позднее, не меньше трёх часов ночи. — Лайдол, я прошу тебя позаботиться об этом мальчике. Райджел, это мистер Лайдол, наш слуга. Лайдол, это мистер Райджел Рейнхольд, мой младший муж. Прошу, устрой его пока что в одной из гостевых комнат.       Райт ошеломлённо оглянулся на высокого мужчину, который его так поразил ещё при первой встрече. Сейчас он выглядел так же идеально, но в глазах поселилась тоска и безвыходность. Мальчик не мог поверить, что они теперь состоят в браке. Что он теперь не Райт Фолли, а Райджел Рейнхольд.       — Сэр, может быть…       Джентльмен посмотрел на него устало и вновь обратился к слуге, приобняв мальчика за плечи и подтолкнув вперёд:       — Пожалуйста, Лайдол… Сегодня был ужасный день. Я бы хотел отдохнуть. Разбуди меня пораньше, у меня очень много дел с утра.       Слуга поклонился и заверил, что всё устроит. Мистер Рейнхольд ушёл, ни разу не оглянувшись. Мальчик почувствовал себя очень одиноко, но тут ему улыбнулся пожилой мистер Лайдол с искренней теплотой.       — Очень рад вас видеть, мастер Райджел! Не думал, что мистер Рейнхольд так неожиданно остепенится. Но я очень рад, что он нашёл себе такого замечательного юношу. Прошу вас, давайте я вас устрою. Может быть, вы хотите тёплого молока перед сном? Мастер Кристиан никогда не отказывался…       Без умолку болтая, но как-то по-доброму, мистер Лайдол отвёл мальчика в одну их гостевых комнат. Слуга держал её в чистоте и порядке, потому Райт очень быстро оказался под одеялом. Тёплое молоко согрело его, и мальчика сморил крепкий сон.       Первая брачная ночь для Райта прошла почти незаметно по сравнению с тем, что выпало Кристиану.       Юноша и мысли никогда не допускал, что может стать товаром на Аукционе. Новости Дэниела взволновали его, но судьба Райта Фолли беспокоила сильнее. Он готов был отступиться от мальчика, но не мог позволить какому-то грязному извращенцу заполучить его. Неожиданная идея, чтобы брат взял Райта в мужья, пришла в голову сгоряча, и позже Кристиан даже жалел, что подался панике. Но по крайней мере Райт будет носить его фамилию и будет всегда рядом, хотя юноша никогда не сможет искренне радоваться их браку и возможному счастью.       Кристиан почему-то оказался самым первым на сцене и даже не успел оглянуться, как цена взлетела. Никто не захотел или не посмел сбивать цену незнакомца в красной маске. На Дэниела этот человек не походил, но Кристиан подумал, что это какой-то его знакомый или поверенный.       Он сразу же изменил мнение, когда его раздели догола и поставили перед компанией молодых людей в масках, среди которых очень веселился тот, что купил его. Этот человек подошёл, и пользуясь тем, что Кристиан беспомощен в руках слуг, заломивших руки за спину и закрывших рот, грубо ощупал его во всех интимных местах. При этом он отпускал мерзкие шутки под пьяный хохот друзей.       — Я доволен, — сказал этот человек, и на покрасневшего от возмущения Кристиана накинули халат. Потом его заставили подписать договор, после которого юноша стал младшим мужем ужасного незнакомца. — Отведите его на дирижабль в мою комнату и приготовьте к брачной ночи. Через два часа мы взлетаем.       Кристиан, так и оставшись закованным в кандалах, был уведён. Работники Аукциона передали его очень высокому и широкоплечему мужчине, в котором, без сомнения, угадывался телохранитель. Он сказал, чтобы его называли мистером Дьюисом.       — Я бы советовал вам не сопротивляться и покориться, — сказал мистер Дьюис. Кристиану очень не понравился этот совет, о чём он сразу и заявил. — Вы очень горячий юноша. Но лучше вам смирить гордыню. Хозяин не любит, когда ему перечат.       — А кто ваш хозяин? — спросил Кристиан. Мистер Дьюис посмотрел с изумлением на юношу и уклонился от ответа:       — Если вы не знаете и хозяин не назвал своего имени, то я лучше промолчу.       Кристиан сжал зубы. Он ощущал себя жертвой, которую ведут на расправу чудовищам. Всё меньше и меньше ему нравился незнакомец, который его выкупил. Он не понимал, куда делся Дэниел и почему его не было на Аукционе. Он не знал даже, выполнил ли обещание брат, выкупив Райта Фолли.       Прямо за зданием Аукциона и между ещё четырьмя зданиями, принадлежавшими Корпорации, находилась площадка и ангар для дирижаблей. С них запускались огромные аэростаты в воздух. Мистер Дьюис вёл его к одному из них — яркому полосатому гиганту. Кристиан видел на боках только надписи «Сакра» и не мог догадаться, кому принадлежит дирижабль.       Гондола аэростата была похожа на небольшие роскошные апартаменты. Отдельно находились небольшие помещения для командного состава, а дальше изолированные комнаты с богатой мебелью и старинными произведениями искусства. Мистер Дьюис отвёл его в спальню и передал на попечение другого слуги, прошептав несколько слов, не предназначенных для ушей Кристиана.       Последующие два часа юношу старательно мыли — хотя перед Аукционом его уже не раз так мучили, — обтирали маслами и кормили. Возражения Кристиана никто не слушал, если же он начинал сопротивляться, приходил мистер Дьюис и своими огромными руками зажимал юношу, пока слуги делали работу. Кристиана вымыли даже в тех местах, про которые ему было стыдно думать. Вспоминая единственную ночь с Райтом, юноша понимал, к чему его готовят, и сопротивлялся всеми силами. Он хотел сбежать. Он — против десятка слуг.       Наконец юношу оставили одного в спальне. Из одежды на нём был лишь лёгкий халат, похожий на пончо, который продевался под наручники. Нервная дрожь охватила Кристиана, когда он бросился на дверь и понял, что заперт. Юноша стал выискивать пути бегства, но через окно с ужасом увидел, как земля отдаляется. Дирижабль встряхнулся, поднимаясь на высоту, над огромным одеялом бесчисленных звёзд внизу. Теперь бежать было некуда.       Послышался щелчок. Кристиан обернулся к вошедшему, тому самому незнакомцу, прячущему лицо за красной маской. Войдя в спальню, человек её снял и недовольно осмотрелся, не сразу отыскав глазами юношу. Наконец мужчина направился к Кристиану, стоявшему рядом с окном.       Юноша поднялся, насторожённо следя за приближением. Он всматривался в знакомое лицо и пытался понять, где его видел. Эти чёрные волосы, острые черты лица и упрямый подбородок, кривая линия губ, вечно усмехающихся будто со злым умыслом…       — Йен Стивенсон! — осенило Кристиана. Этот человек часто смотрел на него с первых полос газет. — Вы внук Корвена Стивенсона и наследник Сакры!       — Верно, — гордо подтвердил Йен. Он шёл прямо и уверенно, совершенно не казался пьяным. — Меня зовут Йен Стивенсон, я будущий глава Сакры и теперь твой муж. А ты брат Дэниела Рейнхольда, правильно?       Кристиан кивнул в недоумении.       — Вы знаете моего брата?       Йен рассмеялся.       — Я не просто знаю твоего брата, я его терпеть не могу. И поэтому ты тут. Твой брат так отчаянно хотел тебя спасти, что пришёл к моему деду. И тебя отправили на Аукцион, а не ко дну Рены с камнем на ногах.       — Тогда зачем вы меня купили? — не понимал Кристиан.       — Чтобы управлять твоим братом, — улыбнулся Йен, подойдя ближе. Кристиан поёжился от этой улыбки. — Он слишком часто ставит мне палки в колёса, а теперь будет выполнять все мои пожелания. Он не будет мне мешать, пока ты в моих руках.       — Я заложник?       — Точно, ты заложник. Но и мой муж. И сегодня у нас с тобой первая брачная ночь, так что лучше тебе раздвинуть ноги и поменьше меня злить. И чем меньше ты будешь доставлять мне неприятностей, тем слаще тебе будет житься в роскоши и удовольствиях. Понимаешь?       — Понимаю, — протянул Кристиан. Он отшатнулся от Йена, подошедшего вплотную. — Снимете наручники?       — Если ты будешь вести себя хорошо. Понимаешь ли, уже сегодня, — Йен взглянул на карманные часы, — у меня день рождения — и ты мой подарок. Мне не хочется тебя портить, тем более что вечером я собираюсь представить деду и матери. Скажи, что ты будешь вести себя хорошо.       — Я буду вести себя хорошо, — послушно сказал Кристиан, и тяжёлые наручники наконец исчезли с измученных запястий. Юноша растирал их, морщась от лёгкого жжения на царапинах, но Йен не стал ждать. Он прижал Кристиана к стене с окном и приподнял край пончо, рассматривая крепкие ноги и бёдра.       Хотя юноша и пообещал вести себя хорошо, он не собирался этого делать. Размахнувшись, Кристиан сцепил руки в замок и со всей силы ударил по шее мужчины. Йен вскрикнул и упал на колени, а юноша выхватил наручники и попытался надеть на руки врага. Они начали бороться и повалились на пол. Стивенсон выбил наручники, и они с лёгким звоном закатились под кровать, где никто из них не мог достать.       Возможно, Кристиану бы удалось одержать верх, тело его, благодаря маслам, скользило угрём, а драться он всё-таки умел, но лодыжка у него не совсем зажила, а Йен, даже не подозревая, сильно ударил по ней ногой. Острая боль ослепила юношу, и он закричал, сразу забыв обо всём. Стивенсон догадался о причине и с силой сжал лодыжку. Кристиан задохнулся от новой судорожной боли, которая лишила его возможности сопротивляться.       Йен приподнял юношу, повалил поперёк кровати и сдёрнул халат, полностью раздев. Из-за этого Кристиан собрал все силы и снова принялся бороться, но новый приступ боли его оглушил. Йен запрокинул ноги вверх и сжимал рукой лодыжку каждый раз, когда Кристиан приходил в себя. От постоянной боли юноша мог лишь стонать и метаться, даже подтянуться не мог, чтобы ударить Стивенсона.       Возбуждённый строптивостью молодого мужа и победой над ним, Йен в несколько движений заставил свой член стоять и быть твёрдым, после чего без подготовки, как и сам Кристиан не так давно с Райтом, вошёл в узкое анальное отверстие. К счастью или несчастью, слуги Стивенсона умаслили всё тело, даже самые интимные места, и их хозяин смог с трудом двигаться быстрее и быстрее. А Кристиан, запрокинув голову, до крови укусив губу, чтобы сдержать себя и отвлечься, мог только бить кулаками по кровати.       Когда Йен закончил, Кристиан отполз подальше от него, волоча больную ногу, и завернулся в одеяло. Не желая видеть насильника, юноша отвернулся, сжавшись в комок, и стеклянным взглядом уставился на стену. На большее у него сил не осталось. На том месте, где лежал Кристиан, осталось липкое пятно смешанной крови и спермы.       Кристиан слышал, как спустя время муж ушёл, заперев дверь, но не пошевелился. Заснул он лишь на рассвете и спал беспробудным сном до обеда.       Проснувшись, парень не сразу понял, где находится. Его тело превратилось в сплошной синяк, на больную ногу он не мог опираться. Осмотревшись и удостоверившись, что Йена или его слуг нет, Кристиан полежал ещё немного, размышляя о своей судьбе. Но тоска постепенно сменилась справедливой злостью и желанием сбежать, а кроме того, юноша очень хотел узнать, что произошло с братом и смог ли он выкупить Райта Фолли. Ведь мальчишка мог попасть в такую же ловушку, если с Дэниелом произошло какое-то несчастье.       Кристиан был уверен, что Стивенсон не навредил его брату, ведь собирался использовать мужа как заложника. Даже мысль и слово «муж» вызывали у молодого человека омерзение и горечь.       Щелчок двери вызвал у Кристиана панику. Юноша приподнялся и увидел мистера Дьюиса со слугами — они принесли еды и лохань, в которой его мыли перед брачной ночью. Телохранитель с сочувствием посмотрел на съёжившегося Кристиана.       — Добрый день, мистер Стивенсон, — сказал верзила. Юноша вспыхнул от унижения, ему не хотелось носить фамилию насильника.       — Не называйте меня так, — крикнул он громко, и слуги вздрогнули, один мистер Дьюис остался спокоен.       — Как вас называть тогда? — спросил он.       — Кристианом, — сказал юноша, присев и спустив ноги на пол. Лодыжку и бёдра прострелила боль, но молодой человек сдержался. Он был весь грязный и даже внутри, ему ужасно хотелось вымыться.       — Хорошо, мастер Кристиан, — сказал Дьюис. Молодой человек под его взглядом встал и, стараясь не наступать ногой, прохромал к лохани с водой. От помощи он отказался и всем велел проваливать. — Не могу, мастер Кристиан. Мне приказали за вами присматривать.       Зато другие слуги ушли. Кристиан вздохнул, оказавшись в горячей воде. Казалось, она смывает всю грязь и горечь прошедшей ночи. Он не хотел шевелиться и почти уснул, вода постепенно остыла, но мистер Дьюис ничего не говорил очень долго — видимо, пожалел.       — Мастер Кристиан, вам лучше одеться. Вот ваша одежда, — и телохранитель указал на расправленную на кровати одежду. Кристиан очнулся и заметил, что приходили слуги, сменили грязное постельное бельё на чистое и всё убрали. — Сегодня день рождения мистера Стивенсона. Он велел вас подготовить.       Кристиан даже не хотел думать об этом человеке, не то чтобы встречаться. Будь у него пистолет, он бы без раздумий застрелил Йена. Дьюис уговорил его, выдав несколько важных сведений.       Во-первых, Стивенсон буквально запер Кристиана на собственном дирижабле, который лишь два-три раза в день приземлялся на короткое время, а всё остальное время парил над городом на высоте нескольких сотен футов. Юноше отрезали все пути к побегу, если только у него на спине не вырастут крылья. Во-вторых, сам Йен достаточно редко поднимался на аэростат, чаще на выходных с компанией друзей, чего, скорее всего, больше не случится. В-третьих, Корвен Стивенсон устраивал пышное празднество в честь двадцативосьмилетия внука, и там вполне реально встретить или узнать что-то о брате или Райте.       На дирижабле находился медик, и он перевязал Кристиану лодыжку, зафиксировал её эластичным бинтом. От предложенного морфия, который бы унял боль, молодой человек отказался. Его переодели в чёрный костюм, севший идеально по мерке, и зачесали волосы по последней моде. Сложность заключалась в обувании, но Кристиан стерпел боль, крепко стиснув зубы. Рану на губе обработал медик, но она слегка опухла.       Потом молодой человек выгнал всех и встал у окна, опираясь на стену, чтобы не ступать на ногу. С дирижабля он мог видеть, как заходит солнце, расцвечивая тёмной радугой окрестности. Аэростат медленно скользнул над городом, словно гигантский кальмар или скат, завис у причальной мачты и быстро стал снижаться, выбросив тросы. Дьюис вернулся за Кристианом и повёл к выходу, сдерживая шаг, чтобы тот поспевал.       На посадочной площадке стоял Йен Стивенсон, уже одетый с иголочки и довольно взволнованный. Хотя Кристиан старался не хромать, любой мог заметить, что юноша ходит с трудом. Это очень злило Стивенсона.       — Все подумают, что я тебя избил, — недовольно заметил он.       — Наверное, не без причины, — с ненавистью сказал Кристиан. Он держался подальше от Стивенсона.       — Я бы посоветовал тебе поменьше говорить, — пригрозил Йен. Кристиан промолчал, потому что не хотел вновь очутиться запертым на дирижабле. На празднике у него есть шанс сбежать или поговорить со знакомыми. Может быть, даже с Дэниелом.       Видимо, Йен подумал так же или обманулся послушанием мужа. Он ушёл, а Кристиана отвели в одну из гостиных, где тот должен был дожидаться своего часа. Дьюис охранял дверь.       Наверное, никто не думал, что в таком состоянии, после ужасной ночи и с больной лодыжкой, Кристиан попытается сбежать. Молодому человеку такие мысли играли лишь на руку. Проверив все выходы и входы, убедившись, что накрепко заперт, а единственная дверь тщательно охраняется, Кристиан распахнул окно. От высоты захватывало дух, сильный ветер отогнал любые мысли с больной ногой лазать по карнизу — широкому, но пологому. Представив, что будет с ним, когда вернётся Стивенсон, юноша решил спуститься этажом ниже по связанному из тяжёлых портьер канату. Возможно, комната будет открыта и в ней никого не будет, кто бы помешал ему сбежать.       Увы, на подготовку ушло слишком много времени. Юноша боялся упасть, потому связал ещё и страховочную верёвку. Вернувшийся Йен с порога увидел, как Кристиан, улёгшись животом на подоконнике, неторопливо спускает канат, конец которого раскачивался под порывами закручивающегося воздуха и внушал опасение. От воя ветра Кристиан не услышал звука открываемой двери и едва не вывалился, когда его схватили за плечи и оттащили от окна.       Обернувшись, юноша пришёл в ярость и вырвался, но Йен подсёк ноги, уселся сверху на поверженного, заломив ему руку за спину. Произошло всё слишком быстро, и Кристиан мог лишь сыпать проклятьями, как и Стивенсон. Прибежавший на крики Дьюис перехватил юношу и поднял одним движением, крепко держа руки за спиной.       Йен поднялся, отряхнулся и с ненавистью встретил такой же взгляд.       — Если бы ты не нужен был мне живым, — сказал Стивенсон. — И невредимым — по крайней мере сегодня. Но потом, клянусь, ты поймёшь, что всего лишь моя собственность.       — Я не твоя собственность, — отчеканил молодой человек. — Я Кристиан Рейнхольд. А ты ничтожество!       Стивенсон едва сдержался, чтобы не ударить.       — Лучше подумай о своём брате. Если не хочешь ему проблем…       — Не хочу, — внезапно оборвал его Кристиан. Он собирался попасть на празднество, но вдруг Стивенсон лишит последнего шанса выбраться на свободу? Кристиан должен договориться с Йеном. — Я буду вести себя хорошо, но если ты поклянёшься не притрагиваться ко мне…       Молодого человека передёрнуло при воспоминаниях о прошедшей ночи. Ни за что он не согласится на повторение, никогда не позволит снова совершить над собой насилие.       — Я тебе нужен как пешка, а не как любовник, — продолжил Кристиан. — Найди себе другое развлечение, я же нужен тебе целым и невредимым.       Стивенсон задумчиво осмотрел юношу и пожал плечами.       — Согласен. Но если ты не будешь себя вести, как я хочу… — тут же добавил Йен, — сам знаешь, что тебя ждёт. Дьюис, отпусти его. Я должен представить мужа деду и матери.       Прежде чем опереться на подставленную руку, Кристиан закрыл глаза и глубоко выдохнул. Его обжигало любое прикосновение Йена. Стараясь меньше хромать, чтобы не прибегать к помощи ненавистного человека, юноша проковылял через коридоры, потом преодолел два пролёта широкой лестницы, ведущей в зал.       Кристиан никогда не интересовался приёмами и светскими раутами, на которых Дэниел был довольно часто ввиду своего долга перед Корпорацией. На это празднество юноша не пришёл бы лишь оттого, кому оно посвящено. Неприятная компания и постоянные поздравления Йена с днём рождения, вынужденная натянутая улыбка и боль во всём теле портили ему впечатление. Кристиан кидал взгляды по сторонам, пытаясь отыскать знакомые лица или брата.       — Не верти головой, — процедил Йен ему на ухо. Кристиан посмотрел на спутника с плохо скрываемой ненавистью. Их разделяло десять дюймов, к тому же Стивенсон возвышался на два-три дюйма над ним, словно являя превосходство над младшим мужем. — И улыбайся. Мы подходим к деду.       На возвышении в уютном, истинно царском кресле сидел глава Корпорации, Корвен Стивенсон. Кристиан много раз видел его, как и Йена, на страницах жёлтой прессы, знал немало невероятных историй о криминальном прошлом, но никогда не задумывался об этом человеке. Семидесятилетний старик выглядел не то чтобы плохо, но и не хорошо. Многочисленные морщины выдавали его недовольство, и взгляд Корвена следил за приближением внука и его спутника от самых дверей.       Йен поздоровался с дедом и с матерью, хмурой темноволосой женщиной средних лет. Она стояла справа от Корвена. Кристиан невзлюбил её сразу, как и она его.       — Дед, мама, я хотел бы познакомить вас с моим мужем, Кристианом Стивенсоном, — Йен представил юношу присутствующим, и многие подслушивающие разговор ахнули в изумлении. Волна слухов покатилась к самым дальним уголкам зала.       Кристиан поклонился и вежливо поприветствовал новую семью. Натянутые нервы сводили его с ума, а от улыбки поддёргивался правый глаз.       Корвен и мать Йена обменялись хмурыми взглядами и удивились столь поспешному браку с незнакомым юношей.       — Не думаю, что Кристиана можно назвать незнакомцем, — как ни в чём не бывало усмехнулся Йен и собственнически приобнял юношу за плечи. Кристиан стиснул зубы, стараясь не выдать отвращение к мужу. — Это брат мистера Рейнхольда.       — Понятно. Значит, это брат Дэниела Рейнхольда, — причмокнул губами Корвен, и его взгляд поднялся выше голов Йена и Кристиана. — А вот и сам мистер Рейнхольд. И тоже не один!       Дыхание у Кристиана перехватило, и он с мужем обернулся. В трёх футах от них, прислушиваясь к разговору, стоял Дэниел, рядом с ним замер Райт, привлекающий взгляды многих женщин и мужчин зала чистой невинной красотой. Он был одет в чёрный фрак и жилетку точь-в-точь как у Дэниела, и смотрелись они прекрасно в паре — темноволосый джентльмен и светловолосый ангел.       Мистер Рейнхольд поприветствовал и сухо поздравил Йена с праздником. Между мужчинами струной натянулась напряжение и неприязнь, которую ощутили все. Глава Корпорации прищурился, разглядывая внука и своего помощника в юридических делах.       — Я хотел бы представить вам своего мужа, Райджела Рейнхольда, — Дэниел подтолкнул вперёд своего милого светловолосого спутника. Райт неловко поклонился и пробормотал, что ему приятно познакомиться со всеми. На щеках мальчика пылал яркий румянец.       Сердце Кристиана сжали ледяные тиски. Он с тоской посмотрел на того, с кем недавно мечтал связать всю оставшуюся жизнь. Теперь, даже если бы Кристиан не принадлежал по договору Йену Стивенсону, Райт никогда не станет его мужем. Неостывшие чувства разрывали юношу на части.       — Милый и очень невинный мальчик. Удивительно, где ты отыскал такую редкостную жемчужину, — заметил Корвен. Райт вспыхнул ещё ярче и шагнул поближе к мистеру Рейнхольду, взяв за руку. Дэниел сжал ладонь, напоминая, что защитит мальчика ото всех. Кристиан побледнел. — Поздравляю с браком. Вижу, что весна пришла раньше срока, все так и тянутся обзаводиться мужьями. Аукцион вчера прошёл на славу, — Корвен кинул жёсткий взгляд на внука и Кристиана. — Расскажите подробнее.       Дэниел рассказал, как он припозднился на Аукцион, а Йен в свою очередь красочно расписал, как увидел Кристиана, узнал, кто он, и понял, что мистер Рейнхольд опоздает. Из благородства Йен выкупил юношу, и в них проснулись взаимные сильные чувства.       Кристиан и Дэниел молча выслушали ложь, прекрасно зная, что всё было подстроено. Корвен задавал новые вопросы, а мать Йена, Люсинда, настолько злилась, что лицо её стало ужасно некрасивым. Она старалась прикрыть чувства веером, чуть слышно трещавшим в её руках.       Йен вскоре заметил, что у него праздник и он хотел бы повеселиться, а не заниматься разговорами. Корвен поздравил его с днём рождения и отпустил молодых людей. Кристиан захотел присесть, и Йен отвёл мужа к дивану около террасы. У стены юноша заметил Дьюиса, зорко присматривающего за ним. Йен подал мужу бокал шампанского и залпом опустошил свой. Ему явно было скучно, Кристиан не желал веселиться или танцевать, и вскоре Стивенсон ушёл с друзьями.       Вскоре Дэниел и Райт подошли к нему. Кристиан попросил брата дать им с мальчиком хоть несколько минут наедине. Мистер Рейнхольд со вздохом согласился и вывел молодых людей на балкон, сам оставшись в дверях.       Кристиан долго молчал, держа в руках тёплые ладони Райта. Он так тоскливо смотрел на мальчика, что тот смутился, и это было заметно даже в темноте.       — Прости меня, что так получилось, — наконец сказал Кристиан. — Но Дэниел позаботится о тебе лучше, чем кто-либо другой. Наверное, даже лучше, чем я сам, — с горькой усмешкой добавил юноша.       — Мистер Рейнхольд очень добр, — заметил Райт. — Надеюсь, мистер Стивенсон не такая свинья, как Хоннерс.       Кристиан рассмеялся, несмотря на мрачность, не покидавшую его с того момента, как он проснулся на страшном складе с оружием и наркотиками, привязанный к ржавому столбу и приговорённый к смерти «крысами». Несмотря на ужасный брак и ненавистного мужа-тюремщика.       — Поверь, Хоннерс по сравнению со Стивенсоном просто ангел. Но я справлюсь, — быстро добавил Кристиан. — Я от него убегу и отправлюсь подальше от Стилтауна. Ото всех, кому могу помешать.       Райт попытался возразить, но Кристиан цыкнул и прижал палец к тёплым губам мальчика. В нём проснулось дикое желание, будто желание умирающего.       — Райт, можно я тебя попрошу о последнем поцелуе? — попросил Кристиан. — Мимолётный поцелуй на прощание.       Мальчик опустил голову, потом едва заметно кивнул.       Кристиан поднял лицо Райта за подбородок, наклонился и едва ощутимо коснулся мягких губ. Дыхание слилось лишь на миг, а потом юноша поспешно отстранился.       — Спасибо, — сказал Кристиан. Внезапно они заметили тени, пляшущие в дверях. Райт и Кристиан не сразу смогли разглядеть лица своих мужей. Йен Стивенсон был зол, мистер Рейнхольд — холоден. Оба они видели невинный поцелуй молодых людей.       — Я тебя везде разыскиваю, — процедил Йен и крепко сжал запястье Кристиана. Юноша едва успел попрощаться, как муж утащил его в зал и не выпускал из виду до конца вечера.       Райт смущённо поднял глаза на мистера Рейнхольда и пролепетал извинения. Дэниел погладил его по голове и тяжело вздохнул. Он подумал о том, что не будь он сам так упрям, то Кристиан и Райджел могли бы быть вместе и счастливы. А ради счастья брата Дэниел отдал бы очень многое.       Даже своё.