Обыкновенное чудо

***       - Останешься… - на выдохе, вопросительная интонация едва угадывается… - Не могу… - тихо, но отчетливо, с очевидным сожалением, с ноткой неуверенности, что вселяет надежду. - Многое в жизни не происходит из-за пары коротких слов, - быстро, почти скороговоркой, чтобы не передумать, -мы – счастливые, у нас все хорошо, но все равно, когда спрашивают – с осторожностью отвечаем «неплохо все»,– переведя дух, с почти извиняющейся улыбкой, - Когда я увидел тебя, сказал себе – не могу. Не захочет. Не выйдет… - Но вот, мы – здесь… - едва слышно, заполняя паузу… - Да… - эхом в ответ, - мы – здесь…       Никогда не считала себя способной на… импульсивной, скорее, наоборот и работа – есть работа, временами захватывающе-интересная, но это всегда кто-то другой, а не я… но не в этот раз. Нога зацепляется за что-то и сама не поняв – как, я уже лечу вперед, оказываясь посреди лужи. - Глупо! – злюсь сама на себя, - как глупо! - Не самый удачный момент… - звучит сверху, чувствуя закипающую злость, поднимаю голову, встречая смеющийся взгляд его синих глаз, - … составить компанию? – обида растворяется, на смену ей приходит смущение и неловкость, что очевидно читается на моем лице, потому что он, присев рядом, протягивает руку, опережая всех уже суетящихся поблизости ассистентов. - До чего же глупо… - лепечу я, пытаясь с его помощью обрести равновесие, но грязь Сенданского леса явно против таких экспериментов и вместо того, чтобы выбраться из скользкой жижи самой, продолжаю в ней барахтаться, утягивая и его туда же. - Воистину, добрые дела наказуемы, - садясь рядом, он смеется, - теперь нам обоим нужен душ. Съемочный день испорчен, в попытках спасти хоть какие-то его ошметки, группа перебирается на другую локацию, отправив нас в пансион неподалеку, где нас поселили. - Вы меня преследуете? – раздается за спиной, вздрогнув от неожиданности, прежде чем повернуться, запахиваю плотнее халат, в котором зачем-то спустилась к стойке администратора, - Мистер Лефрой… - почти уже машинально присев в ксиксене. Он смеется, - После того, как мы оба побывали в луже, думаю, можно оставить церемонии… - тем не менее обозначая поклон и приближаясь, - Анна? - Так звала меня мама, когда злилась, - отзываюсь, качнув головой, - тогда уж лучше Энни… Джеймс? - Как угодно… Так это… - жестом указывая на нас двоих, - преследование? - Разве что, с вашей стороны, - парирую, начиная получать от этого удовольствие, - поверьте, у меня не было намерения срывать съемки… - Зато мы получили свободные полдня… - откликается он с улыбкой, перебирая свежую корреспонденцию, что нашлась в ячейке его номера позади стойки, и вернувшись, поднимает на меня веселый взгляд, - как намереваетесь их провести? - Есть предложения? – сама от себя не ожидая, отвечаю, - потому что в моих планах нет ничего особенного – ванна, обед, постель… - только проговорив, понимаю, что прозвучало это двусмысленно. Не заметив этого или сделав вид, он предлагает, - Тогда, быть может, разделим мои? Здесь неподалеку в одной из деревушек что-то вроде благотворительной ярмарки… хотите прогуляться? - А если… - … нас узнают? – подхватывает Джеймс, снова широко улыбаясь, - понадеемся на удачу, Энни… - И на плохое зрение всех встречных… - заражаясь его азартом, уже почти соглашаюсь, - только… думаю, мне стоит переодеться. - Буду ждать вас тут... через полчаса? - Можете проводить до номера и подождать там, - снова ахая про себя от собственной откуда-то взявшейся решительности, уточняю, - и кофе еще вряд ли остыл… - Джеймс лишь молча предлагает мне руку… Войдя в номер вслед за мной, он оглядывается, подмечая, как и все, какие-то личные мелочи – ноут-бук на столике, книжка на подлокотнике кресла, телефон, что-то незатейливое из косметики… в общем, все то, что обозначает твое присутствие в гостиничном номере. - Кофе на столе, угощайтесь, - сразу пройдя в спальню, говорю оттуда, переодеваясь, - там где-то есть и чистые чашки… - Спасибо, я найду… - откликается он, судя по звукам, завладев книгой, - Мураками? - Пытаюсь объяснить себе всеобщую им увлеченность… - поправляю на ходу свитер, объясняя, - одно время вокруг меня все, буквально помешались на нем. - И как – удается? – с интересом разглядывая меня, Джеймс продолжает листать страницы, - Эти чувства из прошлого иногда ко мне возвращаются. Вместе с тогдашним шумом дождя, тогдашним запахом ветра...- цитирует он, - Когда разберетесь – поделитесь! – кладя книгу туда, откуда взял. –Готовы? - Ко всему! – набросив куртку, потому что на улице все-таки совсем не лето, останавливаюсь перед ним, - Идем? - Секундочку… - склонившись близко, Джеймс через меня дотягивается до столика поблизости, - это определенно пригодится, - отдавая мне ключ-карту от номера. Спускаясь в лифте, отчего-то молчим, то и дело пересекаясь взглядами… снова начав чувствовать себя неуютно, тороплюсь заполнить паузу, - Это далеко… ярмарка, куда мы… - сдаваясь, договариваю, - на чем мы поедем? - На моей машине… Ярмарка – конечно, громко сказано, на самом деле с десяток прилавков на центральной, по-видимому, площади деревни, и несколько шатров на поляне неподалеку, в часе езды от тех мест, где снимаем.Пройдясь быстрым взглядом по ближайшим, останавливаюсь у прилавка с безделушками, перебирая яркий ворох браслетов, бус и подвесок… Молоденькая хозяйка и их создательница по-совместительству радостно тараторит, наперебой предлагая мне все и сразу. Торопясь, чтобы ко мне не пригляделись и невзначай не узнали, молча качаю головой, извиняясь улыбкой, с тайным сожалением провожая взглядом все-таки приглянувшийся браслет со множеством крошечных подвесок на цепочке под серебро. - Нашли что-нибудь интересное? – тут же слышится за спиной, - Простите, что бросил вас одну… - Ничего, - отзываюсь с улыбкой, - просто девичьи штучки. - У нас большой магазин в городе! – тут же обижается за свой товар его владелица, и пока Джим открывает рот, собираясь сказать вряд ли нечто приятное, широко улыбаюсь ей, - Конечно, и у вас все тут просто замечательное! И может быть позже… - и уже адресуясь ему, - А вы идете со мной! - Но у нее же – магазин… - смеется он, покорно следуя за мной к одному из шатров, где оказывается буфет. – О, это кстати! Не проголодались? - Готова съесть небольшую корову, - доверительно киваю, - но это только между нами... – смерив меня откровенно-оценивающим взглядом, он приподнимает бровь, - И большая – не повредит… Подожди, я сейчас… - Когда мы перешли на «ты», не заметила, но провожая его взглядом, ловлю себя на улыбке. А Джеймс тем временем возвращается, - Здесь только пиво и закуски, да и те уже все съели… - сделав вид, что подумал, предлагает, - прокатимся до паба, я тут видел один на въезде в город, - молча киваю, принимаю его руку. За окнами мелко моросит, в машине тепло и уютно, припарковавшись неподалеку от входа, Джеймс не спешит, - Что притихла – замерзла, устала, голодна? - Нет. Немного. Ужасно! – смеюсь, последовательно отвечая, - просто слегка укачало, да и там… - неопределенно киваю в сторону окна, не закачивая. - Ну да… здесь уютнее, чем снаружи… - дотянувшись в мою сторону, открывает бардачок, вытаскивая оттуда нечто похожее на складной зонт, - но мы ко всему готовы. К тому же, здесь провизии все равно нет. - На дереве нет водопровода, - фыркаю сама про себя и, ловя его пристальный взгляд, принимаюсь было объяснять, - это из фильма… - Боги сошли с ума, - кивает он, - да… замечательная комедия. В пабе немноголюдно в этот час, всего несколько завсегдатаев да мы, и на удивление хорошая кухня. - Вино или пиво? - Лучше просто чай. – Джеймс, кивнув от стойки и о чем-то переговорив с хозяином, возвращается. Взглянув на него, улыбаюсь, - Спасибо… за этот день. - Не надо… я – эгоист, - он смеется, - ведь это я провожу его в твоем обществе… - пересекшись взглядами, оба как-то застываем, ненамеренно затягивая паузу… Дробный перестук дротиков об мишень отвлекает, его глаза загораются азартом будущих побед, - Играешь? - Немного… - отвечаю ему в спину, вслед за ним перебираясь в дальний конец зала, где висят мишени дартса - Только… - уже набрав дротиков, Джеймс предупреждает, - форы я не даю, никому… - Прискорбно, - примериваясь к своим, отзываюсь, - а то я как раз хотела прикинуться бедной... глупой… девушкой… - сопровождая свои слова, методично отправляю в мишень три подряд, картинно спохватываясь, - ой, прости, ты собирался начать первым? - Уже нет, - рассмеявшись, Джеймс направляется к мишеням, собирая мои дротики, - но я так просто не дамся… - два из трех его дротиков попадают в десятку и рядом с ней, и пока он прицеливается третьим, останавливаюсь почти вплотную. Повернув голову, он смотрит мне прямо в глаза, я же стою близко, затаив дыхание, сцепив руки за спиной. Выдохнув и так и не отпуская мой взгляд, Джим отправляет третий дротик в мишень, закономерно промахиваясь. - Это было… достойно… - едва сдерживаю улыбку, он смеется в ответ, - Это – была ирония? Еще круг? - А стоит? – отложив свои дротики, он берет мои, вкладывая мне в руки, - Еще как… я же должен отыграться. Возвращаемся назад уже в сумерках и машина будто нарочно замедляет ход, делая поездку практически бесконечной… - И все-таки, спасибо тебе – за этот день… - не глядя на меня, Джим откликается, - Он ведь еще не кончился… этот день. - Хочешь зайти… - просто спрашиваю, не особо надеясь, повернувшись, он молчит, улыбаясь в ответ. В номере тот же бардак, что оставила, уезжая. - Попробуй не фиксироваться на окружающей обстановке, - говорю громче, чтобы было слышно в соседней комнате, - где взять кофе, ты помнишь, но он уже давно остыл. - Сварю новый, если нет возражений… - несется в ответ, - если подскажешь, где… ага, уже нашел! О, у тебя даже печенье есть! - Ограбила мини-бар, - переодевшись на скорую руку, возвращаюсь в гостиную, - потом придется расплачиваться - Управляющей компании, а не тебе, - опять сверкнув в меня улыбкой, Джеймс споро управляется с пугающей меня кофе-машиной, - предпочтения есть? – ах, это он про кофе… Пожимаю плечами, листая книгу, - Понятно… - отзывается Джим, мимоходом перевернув ее в моих руках, - Так будет удобнее, нет? – фыркнув, откладываю Мураками, сложив руки на коленях, изображаю прилежное внимание. - Итак… - Итак? – переждав жужжание перемалывающихся зерен, он садится рядом. - У нас есть какие-то планы или мы… - … импровизируем? – подхватывает он, - А ты всегда следуешь плану, никаких безумств? - В жизни и без того достаточно трудностей для преодоления, чтобы создавать их себе самостоятельно, - разумно, как мне кажется, отвечаю я, - Планы имеют свойство не осуществляться… - Тогда чего ради их вообще выдумывать? – перебивает Джеймс, - Ведь если бы сегодня все шло по плану… - Ты смешиваешь судьбу с… - не нахожу нужных слов, - … тем, чем мы в состоянии управлять. - Хочешь сказать, твое падение в лужу – судьба? - Ну не специально же я в нее упала! - Кто тебя знает! Может, это и был твой тайный план по срыву съемок. - В таком случае, я не одинока в своих намерениях, - поддеваю в ответ, - очевидно… - Пойман с поличным, - чуть склонив голову, он заразительно улыбается без тени раскаянья, - ухватился за шанс провести день, или сколько получится, с тобой… без лишнего шума-гама и вечно о чем-то ноющих ассистентов… - и пока он говорит, наши взгляды снова сцепляются и время притормаживает, и слова повисают в воздухе… Потянувшись за курткой, что оставил на кресле, когда вошел, Джим роется в карманах, с торжествующим «ага!» что-то оттуда выуживая. – Как ты верно подметила, день у нас получился просто замечательным, особенно – турниром по дартсу… - изобразив скромную улыбку, молчу, - да… есть побежденные… - легкий само-поклон, - и победители… - жест в мою сторону, - а каждая победа заслуживает свой лавровый венок. – С этими словами он, протянув руку, перехватывает мое запястье, застегивая на нем тот самый браслет со множеством крошечных подвесок на цепочке под серебро. - Джим… - неосознанно произношу вслух то, как зову его про себя, усмехнувшись, он откликается, - Я за него… - Это… - едва касаясь, осторожно рассматриваю браслет, - … спасибо! - Заслуженная победа… - целует руку, в глазах – вопрос… я смешиваюсь, не зная – как сказать то, что хочу сказать. – Ну… похоже, я тебя совсем заболтал… время позднее… - Побудь еще немного… -под его изумленным взглядом отвечаю первое, что пришло в голову, - … сам напоил меня кофе и теперь хочешь бросить наедине с бессонницей. - Как-то упустил из виду, - выдохнув, отзывается он, - будем исправлять эту непростую ситуацию…-просто берет меня за руку, уводя за собой в спальню. Сбросив ботинки и устроившись на кровати как есть, поверх покрывала, он делает приглашающий жест, - Ну… давай! - прокрутив в голове и тут же забраковав парочку вариантов ответов, просто перестаю думать – чем и как все это может закончиться, ложусь рядом, постепенно позволяя себе расслабиться, чем он тут же и пользуется, впрочем, не встречая особого сопротивления. Притянув меня ближе, зарывшись мне в волосы, выдохнув, Джим произносит, наконец, - Мне очень нравятся твои письма, часто перечитываю… помнишь, про осенний парк, белочку в дальней аллее… Почему ты перестала писать мне, Жак? - Это было давно, Джим, давно и неправда… - негромко прерываю, разворачиваясь в его руках, оказываюсь лицом к лицу с ним. - Но ведь это – было… - легко коснувшись, он ловит мой взгляд, - так – почему? - Повзрослела, наверное, - улыбка выходит невеселой, - и поняла, что у моего защитника есть и своя жизнь… - Защитник? – цепляется за слово он, - Мне тогда так не показалось… - Самоуверенная девушка… - согласно киваю, - была такой. - Теперь – нет? - Поумнела и не лезу на рожон. - Это не так, - мягко возражает Джим, - ты ведь здесь. - Я ужасно глупая, наверно, - пряча от него лицо, сбивчиво, неожиданно для себя самой тороплюсь сказать, - потому что, когда ко мне пришли с этим сценарием, подумала – так непременно должно быть и ты… я приехала… казалось – сразу же увижу тебя, как сойду с самолета, - и уже на выдохе, - Мне хотелось хоть раз сделать все правильно… - затихнув, просто лежу в его руках. - Эй… - приподняв мое лицо за подбородок, Джим негромко смеется, - … сжалься надо мной – у меня всего одно сердце… - Я поделюсь своим… - закрыв глаза, стараюсь сделать вид, что сплю, чувствуя, что он на меня смотрит… кажется и в самом деле – засыпаю…       …потому что ты – думаешь, как думаешь, ты не фальшивая, не показушная, ты не потерялась и тебя не надо искать, ты не запуталась и выпутывать тебя не нужно… - тем самым тоном, не отпуская взгляда. –Из-за тебя я хочу радоваться жизни...       Как говорится – не гадалось и не думалось… Понятие судьбы для меня всегда было чем-то не слишком значительным, скорее повседневным, не Роком с большой буквы, что вертит жизнями по своему хотению… но и не совсем пустым звуком – все актеры суеверны, профессиональная черта. Ее имя в моей версии сценария вызывает сперва неясное волнение, а потом уже, после того, как сто раз извинившаяся ассистентка объясняет произошедшую путаницу, ее имя тянет за собой все с ним связанное… все то, что было… ее письма…       Фестиваль молодежных театров в Эдинбурге – событие не то, чтобы не новое, но и не особо значимое, подобные ему едва ли не каждые два-три месяца случаются. Но мы – юны, смелы и безбашены, не знаем границ и все моря нам по колено. - Девушка, а девушка… - слышу я характерные нотки лондонского говорка, становясь невольным свидетелем, - вам никогда не говорили, что вы – вылитая Джульетта? - Да… - отзывается та, - только вот с Ромео – сплошной напряг… и предвосхищая вас, скажу – нет, вы за него не сойдете… - Девушка, а девушка… - снова по кругу начинает было он, мне же этот гундеж быстро надоедает, - Эй! Разве понял? Отвали по-хорошему… - на мне пересекаются две пары взглядов, один с искренним удивлением, второй со вполне закономерным вызовом… и чего полез, куда не звали – с тоской проносится в голове… - Не, я вот тут сейчас не понял… - по-прежнему нависая над молоденькой, еще вчера девчонкой, незадачливый ловелас, едва ли мой ровесник, переключается на меня, - Ты тут сам забился, что ль, юбочник хренов? - Еще слишком рано, чтобы на такие подробности переходить, - поднимаюсь, цедя слова, - иначе я бы подсказал тебе адрес, куда пойти со всем твоим шармом лондонских многоэтажек… - Ты чё сказал? – тупит этот отпрыск британского народа и мечта американских шалав по-совместительству, - Яснее выражайся, а то вас – горцев, хрен поймешь! – сочтя миссию выполненной, он возвращается к прерванному знакомству, - Ну… так о чем это мы? Да…может, тогда вы будете моей Дездемоной? - Она плохо кончила… - по-прежнему со спокойной улыбкой отвечает она, - и что это вас все на Шекспира тянет… неужто ничего больше не читали? Могу посоветовать несколько хороших авторов – расширите кругозор свой и будущих пассий… - тот зависает на какое-то время, явно не ожидая подобной реакции и оттого не зная, как действовать дальше. Возможно, тактическое отступление и входит в его планы, но я в роли свидетеля мешаю ему ретироваться без последствий. И потому он возвращается к тому, в чем, по его мнению, силен – перехватив руку девушки, несильно дергает на себя. - Ты меня тут сейчас тупым назвала? – по-прежнему нависая над ней, задает он вполне очевидный вопрос, она морщится, пытаясь освободиться, тут уже не до разглагольствований… - Эй, ты тупой, если с одного раза до тебя не доходит, - отложив в сторону буклет, что листал, подхожу ближе, - Отваливай! - А не то – что? – чуть сильнее сжав ее запястье, он глупо лыбится, - Ты меня волынкой забодаешь? - Да дай же ты ему просто в нос! – слышится неожиданно снизу и, сопроводив свои слова действием, она свободной рукой умудряется ему его расквасить. – Вот так! Ой! Как же больно, оказывается! От неожиданности неудачливый поклонник просто садится на задницу, пытаясь одновременно остановить заливающую его футболку юшку, - Ты мне нос сломала, дура психованная! - Сопли утри! – кинув ему свой платок, поворачиваюсь к виновнице, - Дай посмотреть… - беру за руку, что она все еще баюкает, быстро пробегаясь по пальцам, - вроде ничего не сломано, но лед все же не повредит, идем! Нашей заварушкой мы привлекли внимание, пострадавший с расквашенным носом уже кому-то из сердобольных самозваных сестер милосердия живописует все в подробностях, я же, обогнув этот шалман, увожу ее, отчего-то послушно следующую за мной, в буфет поблизости. - Воды со льдом, - усадив ее, киваю буфетчице, и выловив почти на ходу кубики льда из стакана, заворачиваю их в салфетку и, не спрашивая, снова беру ее за руку, прикладывая самодельный компресс к пальцам, - Тебя как зовут-то? - Джек… - отзывается она и на мои вопросительно-приподнятые брови пускается в объяснения, - то есть… папа меня так зовет, когда хочет маму подразнить… Жаклин… точнее, Анна-Жаклин, но мне больше нравится… - не договорив, умолкает. - Рад познакомится, Жак, - тут же переиначиваю на свой лад ее имя, - Джеймс… Как рука – лучше? - Да, спасибо… - дождавшись, пока я ее отпущу, она рассматривает покрасневшие костяшки и сама набрав льда, по моему примеру, снова прикладывает его к руке, бормоча, - лицо твердое, оказывается… - Ты не часто дерешься, так? – смеюсь я, она с ответной улыбкой качает головой, - Папа всегда говорит, что силовыми методами многого не добьешь, надо договариваться… Только иногда бывает, как сегодня – ничего иного он бы не понял. Хотя… - неловко поведя плечом, Анна смущенно договаривает, - мама бы сказала, что это неприлично, так воспитанные девушки себя не ведут. - Тогда им очень трудно приходится в жизни, - пытаюсь шутить, - а ты здесь с труппой? И родители отпустили? - Да, - с радостью уходит от неясной темы она, - мы привезли несколько мюзиклов, не целиком, а как бы выдержки из каждого, лучшие части. Уже все показали… - А откуда ты? Прости, если задаю много вопросов, сам на них не отвечая… - Да нет, ничего… - заправив волосы за уши, она опять улыбается, - из Нью-Йорка… и, конечно, отпустили, даже на самолет посадили. А ты? Из вашей милой пикировки с тем, кого я там прибила, я мало что поняла… он, кажется, задел тебя, ты – отсюда, да? - Да, из Глазго… и на этом мы с ним и разошлись… Если бы не ты… рано или поздно он … явно напрашивался на хорошую взбучку! - Просто его никто не учил хорошим манерам… - она поднимается, протягивая мне пострадавшую руку, - ну, спасибо – за все… только сильно не сжимай, пожалуйста… - сам не знаю – почему, но вместо рукопожатия, легко целую, не отводя взгляда… она так мило смущается… - Может, встретимся сегодня после спектаклей, попозже… поедим вместе? - Конечно, почему нет, - просияв, отвечает Анна. Маленькое уютное кафе с незатейливым меню… разговор ни о чем конкретном и обо всем сразу… и уже после бредем по улицам, не таким многолюдным в этот час, ветер с залива… она непроизвольно ёжится, набрасываю ей на плечи джемпер, Анна с благодарностью зарывается в него. - А ты всегда хотел быть актером? –я смеюсь, - На самом деле, до сих пор не уверен, стоит ли со всем этим связываться. - Но тебе же нравится… - повернув голову, Анна силится в полутьме разглядеть мое лицо, - занятие тебе по душе… Думаю, так и бывает в жизни… то, что ты делаешь, должно приносить радость, иначе все бессмысленно. - Пожалуй… - невольно улыбаюсь ее идеализму, - пожалуй, в идеальном мире… Чаще всего то, чем хочется заниматься, не приносит видимого результата… в денежном эквиваленте. - А разве удовлетворение от того, что сделал все хорошо – не компенсирует? – думая, что делает это почти незаметно, Анна берет меня под руку. Накрыв ее ладонь своей, отзываюсь, - Успех для актера более недостижим, чем высокие гонорары… это ведь рулетка, по сути – красное или черное… чет или нечет… - не сразу найдясь с ответом, она молчит, просто идя рядом. Наши шаги отдаются гулким эхом в абсолютно пустых в это время аллеях городского сада. Свернув на одну из боковых дорожек, останавливаюсь, - Смотри… - над раскидистым кустарником, угадывающемся в сумерках зеленой тенью, вдруг загораются огоньки… один… два… пять… двадцать… сто… и вот уже призрачное светящееся облако окутывает и освещает разлапистые ветки, создавая иллюзию волшебства… Задохнувшись, Анна сжимает мне руку, не в силах оторваться от представления, будто для нас устроенного светлячками… - Как во сне… - Ты – мой сон… - проносится в голове, но вслух этого отчего-то не произношу, отзываясь, - Просто маленькое чудо… если знать, где искать… - Обыкновенное чудо… - по-своему переиначивает она мои слова и тут же без перехода, продолжая смотреть парад светлячков, совсем буднично произносит, - Мы уезжаем завтра… - Завтра? Но ведь еще не… и Гала… - гляжу на ее профиль, - к чему такая спешка? - Не знаю… - наконец, повернувшись, она встречается со мной взглядом, - так решили… спектакли мы все свои отработали, дипломы собрали… - совсем по-детски пожимает плечами, - наверное, пора… - помедлив, решается, - Можно, я тебе напишу, когда приеду? - Ты можешь даже позвонить, я не буду против, - смеюсь, но она серьезно так качает головой, - Нет… я лучше напишу… так ты сможешь мне не ответить, если не захочешь или будешь занят, или … по какой-то другой причине. Будет просто письмо от меня… - Я отвечу, Жак… - ее мягкие губы еще несмелы и поцелуй наш выходит почти невинным, оторвавшись, смотрю в близкие сейчас ее глаза. Неловкая улыбка скользит по лицу, - Лучшее пожелание счастливого пути… Фестиваль закончился и лето вместе с ним… Выпускной курс, спектакли, небольшие роли…все произошедшее там и впрямь стало казаться ярким сном… и только ее письма, длинные и подробные, полные надежд, впечатлений и будущих планов – уверяют в обратном…       Открыв глаза, просто смотрю на нее – Анна спит, подложив ладонь под щеку, ловлю себя на глупейшей улыбке… Так не бывает! За окном почти утро, в комнате полумрак, осторожно, стараясь ее не потревожить, вытягиваю руку из-под подушки, на которой она спит, бросаю быстрый взгляд на часы… пора… но даю себе еще минуту-другую, просто глядя нанее… Привстав, выпутываюсь из покрывала, которым оба успели укрыться, и сев на край, разбираюсь с ботинками. - Что, уже пора? – через плечо обернувшись, улыбаюсь, - Еще нет… рано, можешь еще поспать. – Анна садится, зябко кутаясь в мягкую куртку, - А ты? - Пойду к себе, надо переодеться… - поднявшись, обхожу кровать, - да и душ не помешает. Завтракаем вместе, да? – легкий поцелуй в лоб и я ухожу, не дожидаясь ответа… Потеря, по мнению режиссера, вчерашнего съемочного дня должна быть компенсирована, а потому – никаких простоев, перекуров, перерывов и разговоров, только работа по графику. - Дамы и господа, у нас сегодня день очень насыщенный, - вещает он в мегафон, потому что нас много, и нас – актеров, и нас – ассистентов, помощников, дублеров, подменяющих и надзирающих от имени и по поручению, - не забывайте, что свет для наших операторов это самое важное, так что постараемся не затягивать процесс. А теперь – крикет, друзья мои! - Не умею играть в крикет, - склоняюсь к рядом стоящей Анне, - придется как-то выкручиваться… - Но ведь… - она улыбается, - подавать и отбивать мяч ты хоть раз в жизни пробовал и, судя по дартсу, с какой стороны к бите подступится – знаешь. Так что, трудностей быть не должно. - Думаешь? – мы говорим на пригорке, чуть в стороне от готовящейся съемочной площадки, - а если я опять промахнусь… как вчера? - Ничего, - смеется Анна, - здесь простор, никого не заденешь… - не успеваю найтись с ответом, нас зовут на съемку. Камеры расставлены по всей поляне, панорамные реют по периметру, видео-дроны жужжат словно сердитые шмели. - Дорогие мои, - продолжает увещевать режиссер, - это не чемпионат мира по крикету, нам не нужны тут рекорды и достижения, мы вообще ни за чем не гонимся. Покидайте мячик, как получается, а мы потом на монтаже сделаем все красиво. - Мисс Хэтэуей, в кадр, пожалуйста… - слышу я и девочка-хлопушка уже отмечает начало очередной сцены, но команда «Мотор» еще не звучала, режиссер подходит ко мне, - Мы это все обсудили, да? – киваю, действительно, пару дней назад у нас был долгий разговор с разбором многих сцен, в том числе и этой, - Лефрой… конечно, он не ожидает, что она выйдет с битой на отбивающую позицию, и он немного снисходителен, да? Как и в ее попытках что-то там сочинять… Поэтому подача должна быть мягкой, поддаетесь ей, пусть она выиграет, она же девушка… причем, красивая девушка… Ну, вот как-то в этом ключе… - кивнув, отходит, давая отмашку оператору, - Поехали! В общем и целом я согласен и выстроенный план сцены в голове кажется верным, но поймав ее озорной взгляд с битой наперевес, тут же на месте все перерешиваю – не так! Надо все сделать иначе! Отхожу… дальше и дальше, почти к отметкам границы захвата камер… Анна едва заметно хмурится, прикусывая губу… собираюсь для разбега… бегу и – подаю едва ли не вполсилы… еще успевая подумать, что дубль все-таки запорол и теперь придется переснимать… Но Анна отбивает подачу! Да еще так, что мяч взлетает высоко и я непроизвольно слежу за его полетом, прежде чем за ним пойти, а за моей спиной уже начались пробежки… Если я правильно помню правила – им нужно сделать по три ходки туда-сюда, если я не вернусь с мячом раньше… Не успеют… не успеют – бьется в голове, пока со всей силой захватившего меня азарта игры бегу назад, практически падая у воротцев… у Анны еще полторы пробежки как минимум, а выиграть должна она… меня видит только камера… ухмыльнувшись сам себе, намеренно поскальзываюсь на влажной траве, сбивая верхнюю перекладину… «Аут!» и режиссерское «Стоп!» сливаются, теряясь в радостных восторгах непосредственных участников действа… режиссер выглядит довольным – хорошо. - Ты это специально? –Анна с порозовевшими от игры щеками останавливается чуть ниже меня, заглядевшись в ее сияющие глаза, отзываюсь, - Что? - Это! – кивает она на крикетное поле за нами. –Ты сделал это специально! - Сделал – что? – смеюсь, - В сценарии все черным по белому, дать тебе свою копию? - У меня есть – своя, - качнув головой, она опять улыбается, - и там все без подробностей… - Верно, случается же всякое… - делаю шаг к ней, и еще один, - ты вот вчера в дартс выиграла… - Ах, так это был реванш! - Ну уж нет! – подхожу еще ближе, - нет, Жак, так просто ты не отделаешься, я намерен отыграться… - вижу готовый сорваться с губ ответ, ноассистенты прерывают нашу занятную пикировку, зазывая на подготовку к следующей сцене… Съемочный день идет своим чередом и все кажется таким, как и всегда, и только будто звенящая внутри струна камертоном настраивает на непривычную волну… Не хочется думать… просто – чувствовать, быть здесь и сейчас, в этот самый миг, не отпуская… Это странно, необычно и захватывающе-интересно. В машине, что забирает нас с этой локации, перебрасывая на другую, помощник режиссера отдает нам с Анной обновленные графики съемок на ближайшие дни, бегло проглядев, обращаюсь к режиссеру, сидящему впереди, - Сцену в библиотеке перенесли на сегодня? А мы успеем? - Почему нет, - повернувшись, тот тараторит, - сейчас оборудование там уже разворачивают, пока туда-сюда с гримом и костюмами плюс-минус час-полтора, все и будет готово. - Но вечером же бал… - терпеливо напоминаю, - и мы не галерах все-таки… - Ну знаешь! – тут же возмущается он, - Анна вон совсем не против поработать, так ведь? – она молча улыбается, ловя его в зеркале заднего вида. – Так что давайте не будем отлынивать…- бодро напутствует он и, сжалившись, добавляет, - что-нибудь перекусить нам там сейчас тоже сообразят. - На самый крайний случай… - склонившись близко, она улыбается, - я могу снова сесть в лужу… - В библиотеке это будет затруднительно, - так же негромко отзываюсь, находя и сжимая ее пальцы, - а ничего травмоопасного для того, чтобы устроить еще один выходной, мы делать не станем. - Придется ждать другого случая… - … что непременно представится… - Мы напоминаем двух не слишком усердных школьников, что в силу обстоятельств оказались свободными во время уроков и не хотят туда возвращаться, я ясно читаю это во взглядах режиссера и его стайки помощников… но что поделаешь – музыку здесь все-таки заказываем не мы. - Как дела с Мураками? – отправляю в рот нечто похожее на бутерброд, стараясь не задумываться над ингредиентами. - Лучше, чем у Лефроя, - парирует Анна, придирчиво разглядывая разложенный на тарелках обещанный режиссером перекус. - Иначе говоря, ты настроилась его дочитать, - выбираю для нее бутерброд поаппетитней, - кофе или чай? - Все-таки чай, пожалуй… - благодарно кивнув, перенимает у меня бумажный стаканчик, продолжая, - Мне интересно, чем все закончится… - Счастливым концом, надеюсь… - такое чувство, что мы уже не о книге говорим. Анна отвечает долгим взглядом, - С хорошими историями это редко случается… в жизни, по крайней мере…       Мы застряли на сцене… на той, которую собирались проскочить за пару дублей, теперь торчим в библиотеке вот уже третий час – Анна спорит с режиссером. - Свет уходит… - флегматично предупреждает оператор, - еще час от силы… - режиссер тяжело вздыхает, она огорченно молчит. - Джулиан, подождите, - встреваю на правах непосредственного участника действа, - Анна не так уж и не права, реакция девушки ее круга и, главное, ее воспитания, может быть только такой. - Жеманничать и манерничать она не будет, - кинув мне благодарный взгляд, она продолжает убеждать, - конечно, с теоретической точки зрения в ее возрасте девушке уже известно то, что за дверьми спальни молодоженов что-то происходит и, возможно, будь это кто-то наподобие Люси Лефрой, реакция была бы именно той, что предлагаете вы… Но мне просто кажется, что… - Ладно… - подняв руки ладонями вперед, он сдается, - убедили. В характере своей героини вы уверены, это замечательно. Теперь давайте уже на исходную и покончим с этим! Вырвавшись из душного плена библиотеки на по-апрельски свежий воздух, нахожу ее глазами – Анна сидит неподалеку на раскладном стуле, по глаза закутавшись в пуховик в прострации глядя перед собой. Присаживаюсь рядом, - Устала, замерзла, голодна? – напоминая этим то, что было. Она, слабо улыбаясь, отзывается, - Ужасно хочется спать… Как подумаю о ночной съемке… - вяло махнув рукой, Анна замолкает. - Устроим диверсию и сбежим? - Ничего не выйдет… нас найдут и вернут назад под угрозой контрактных обязательств. Еще и ущерб впаяют! – она уже улыбается, что и было целью. - Придется работать… - тяжко вздыхаю, протягивая ей руку, - есть пара-тройка часов в запасе, пока налаживают оборудование и выставляют свет. - Нам танец надо снова отрепетировать, - со вздохом напоминает она, - и мне еще в костюмерную… как раз время и пройдет. - Где-то тут была еще еда… - Анна качает головой, - Все смели подчистую, пока мы были в библиотеке... да-да, не смотри на меня так, сама знаю – затянула. - Ты имеешь право возражать ему, в конце концов, ты знаешь свою героиню лучше всех… а режиссер смотрит так или иначе извне. - Поднявшись, протягиваю ей руку, - Идем, наедем на помощников и ассистентов, важные мы ,персоны или где!       - … много болтаю… пожалуй, из-за этого у меня мало друзей. Но когда пытаюсь замолчать – отчего-то все считают, что я обижен. - Шкатулка с секретом… - легкая улыбка, движение головы, - думают, что раскусили тебя… - Меня не надо кусать, я невкусный… - Ты – единственный…       Просто и ясно… сидя в грим-уборной перед зеркалом, констатирую вполне очевидный факт, который можно было бы списать на затянувшуюся юношескую романтику, если бы не собственная уверенность в обратном. То лето… его яркие, хоть и короткие письма в ответ на мои, длинные и подробные – все это было, не давая просто забыть. Если бы не путаница со сценарием, мои осторожные выяснения… да, я приехала примерно за месяц до начала работы и, конечно, не ждала его с букетом наперевес непосредственно по выходу из самолета… но… словно что-то вело и подталкивало в спину – скорее, скорее! Мой звонок режиссеру его странно удивляет, тем не менее, Джулиан вполне благодушен, - А подъезжайте-ка часика через два, немножко поговорим, может и Джеймс заглянет… - может… заглянет… Стараюсь о этом не думать, пока собираюсь, еду в такси и оказываюсь прямо посреди небольшого праздника. – Замечательно, что выбрались, - с порога произносит Джулиан, сам открывая дверь, - не пугайтесь, здесь все свои… у нас – маленький повод… - Если я не вовремя… - еще что-то лепечу, но наш будущий режиссер неумолим и уже кому-то меня представляет, с кем-то знакомит, не забывая при этом еще разговорами отвлекать. - Не хочу лишать ваших гостей вашего общества… Его узнаю сразу… кажется, еще со спины, каким-то наитием… Джулиан, проследив мой взгляд, довольно хмыкает, - А вот и он… говорил же, наверняка заглянет… Джеймс! – жду с болезненным нетерпением, чтобы он повернулся… его взгляд скользит по лицам с вежливым равнодушием – не узнал… Собственно, ничего странного в том нет, у нас был всего день больше пяти лет назад, и письма… мои, в основном. - Вы знакомы? – поворачивается ко мне режиссер, пока Джеймс приближается к нам. Качнув головой, улыбаюсь, - Разве что заочно… нам не доводилось еще работать вместе. - Вот и представился случай, - кивает Джулиан. Мы немного неловко раскланиваемся взаимным приветствием, в его глазах мне кажется что-то мелькнувшее тенью узнавания, перебиваемое резким голосом его спутницы, блеснувшей вдруг эрудицией, - Как жена Шекспира? - Да, - минуя его, обращаюсь к ней, - меня назвали в ее честь… - и пока все это не превратилось в фарс, торопливо оправдываюсь, под пристальным его взглядом, - Джулиан, благодарю, все было замечательно… но вы меня простите, перелет и разница во времени… я пойду. - Вызвать вам машину? – не спорит он. - Нет, предпочла бы такси… хочется посмотреть город… - уходя, чувствую упирающийся мне в спину его взгляд. Пока гримерша еще что-то поправляет в моей прическе, чтобы вплетенные нитки жемчуга не выпали в самый ответственный момент, - Ну вот… - в голосе ее слышится удовлетворение, - все готово, - снова прохожусь взглядом по своему отражению – ровная улыбка призвана скрыть всколыхнувшееся последними днями. Ночные съемки имеют свои особенности, на площадке не продохнуть от софитов, уличное освещение не должно быть слишком явным, время ограничено разрешением на съемки и все на взводе. Бал отрепетирован до мельчайших деталей за минувшие несколько дней, с тем, чтобы снять все сразу с одного-двух дублей, и пока идет генеральный прогон с хореографом, меня дергают вниз, - Анна, еще раз сцену выхода из кареты, на всякий случай, все вышло слишком темным. – Киваю, забираясь в карету… на улице холодно и меня начинает потряхивать – хорошо, сцена без слов. Выйти, поднять голову, поймав тот самый миг… другая камера в этот момент с моей точки взгляда снимает Джима, мелькнувшего в проеме плохо задёрнутых гардин. - Так… - режиссер собирает нас, подзывая хореографа, - теперь вот о чем – мы можем сделать так, чтобы Лефрой появился вдруг, как бы ниоткуда, уже посреди танца… - хореограф задумчиво кивает, Джулиан же продолжает развивать захватившую его мысль, - Анна, вы ищите его, везде… но он будто примерещился вам в окне… - Но я-он ждал, - вступает Джим, - выглядывая именно ее, момент ее приезда… - его неспокойный взгляд весь вечер меня тревожит, - а теперь я буду рад любой возможности поговорить, это проще всего сделать во время танца, чтобы не привлекать всеобщего внимания. - Тогда – на второй фигуре, - хореограф тут же демонстрирует нам рисунок танца, - здесь самый удобный момент, чтобы появиться… Музыка звучит, заставляя собраться с мыслями и чувствами, движения и шаги отрепетированы, накладок быть не должно… Его нет среди танцующих с самого начала – камера обегает весь зал, и вот – первая фигура пройдена… и музыка выходит на пик, и Джим входит в такт на смене партнера, глаза в глаза… и неясное беспокойство, кажется, читается в нас обоих. По его лицу скользит слегка самодовольная улыбка, мои глаза сияют – то, что должны чувствовать наши герои, так созвучно и нам… И пока исполняем оставшиеся фигуры танца, то и дело сцепляясь взглядами, внутри растет тревожное ожидание… непонятно – к добру ли… Выдохнуть, остановиться и просто подумать – нет времени, график очень плотный, и вот ближе к середине ночи обнаруживаю себя в парке у фонтана, с трудом сдерживая дрожь, потому что на улице все же апрель. Мы работаем сцену объяснения и что-то не ладится – то угол падения света не устраивает оператора, то дубль оказывается слишком затемнен, а местами и вовсе не виден, то мешает сосредоточится продолжающаяся съемка массовки в особняке на балу. - Замерзла, - Джим уже и не спрашивает, завладев моими руками, греет их. Просто киваю, потому что зуб на зуб не попадает, язык плохо слушается. – Идем сюда, - отведя меня чуть поодаль, прижимает спиной к стволам деревьев, создающим естественную полу-арку, резко проводит теплыми ладонями по голым рукам, разгоняя кровь, - вот так… Лучше? - Немного… - едва разжимая губы, соглашаюсь больше для его спокойствия, - все равно сейчас будет еще один дубль, вот увидишь… Джулиан возвращается к нам, с трудом находя в темноте, - А. вот вы где… кстати, это – хорошо! – осмотревшись, связывается с одним из своих помощников, - Из массовки – человек пять найди мне, да… нужен отвлекающий фактор. – И снова адресуясь к нам, - Давайте-ка на исходную и, после того, как оттуда… - указывая направление, - … появятся гости из особняка и после слов «Я – твой… » - закончите сцену здесь. На исходную… - Подожди, - Джим крепче прижимает меня к себе, щедро делясь теплом – хорошо ему в его сюртуке с подкладкой и жилетками… хотя ноги наверняка тоже стынут… Какие глупости, однако, лезут в голову… - Понимаю, все вымотались… - очередная призванная вдохновить речь, - давайте сделаем с одного дубля и разойдемся отдыхать… Анна, Джеймс – с отметки «Ты же уезжаешь завтра», как будете готовы… Мотор! Смотрю на воду… смотрю на него… смотрю ему в глаза – медленное понимание… неверие… приближаюсь, он машинально подается чуть назад… предпочитая не замечать, накрываю его губы своими – вопрос… смущение… ожидание… и он, наконец, перехватывает инициативу, отвечая… сперва с той же ноткой легкой неуверенности, впрочем, быстро смываемой жадной откровенностью… Оторвавшись, мы какие-то мгновения просто смотрим друг на друга… в его глазах я вижу собственное отражение и то же смятение, что бушует во мне… не герои – это мы… мы сами… Отчетливо отмечаю то усилие, с которым Джим заставляет себя отодвинуть все – на после… что непременно скоро наступит и вот тогда… Но я тоже не хочу сейчас думать о том, о чем думать не могу… - У меня хорошо получилось? – чувствую его чуть подрагивающие пальцы у себя на шее, - хотелось хоть раз сделать это хорошо… На удивление нас не прерывают, такое чувство, что съемочная группа во главе с режиссером затаив дыхание – ждет, что будет дальше… доводим сцену до конца, слышим задумчивое «Стоп!» Джулиана, но Джим не спешит меня отпускать, да и сама я не слишком рвусь... Софиты медленно гаснут, в темноте я едва могу разглядеть его близкое сейчас лицо… что-то изменилось… меняется во мне, в нем… Не успеваю – додумать, ассистентка с пуховиком в руках уже на подходе, кто-то сворачивает кабели, громко выясняют номера дублей и последовательность сцен девушка-хлопушка с оператором… На сегодня – всем спасибо… Молчим… всю дорогу до пансионата меня преследует его взгляд – в машине, в холле, на лестнице, у дверей номера, куда Джим идет вслед за мной… Захожу внутрь, оставив дверь открытой, зайдя следом, Джим закрывает дверь, прислоняясь к ней спиной, - Почему ты приехала, Жак? - Из-за тебя… - наконец, произношу вслух эту глупость, что не переставая, крутится в голове, - Думала – у нас будет время… не то чтобы… просто – увидеться, поговорить… - подняв голову, смотрю на него, - Ты меня не узнал… - заправив волосы за уши, неловко повожу плечом, - там, в гостях у Джулиана, еще до того, как… Ты – забыл… - вижу готовые сорваться с губ отрицания и тороплюсь перебить, - ничего! Правда, смешно думать, что вчерашняя школьница… - с улыбкой качаю головой, - И потом, твоя спутница… - Не моя! – наконец, находится со словами Джим, медленно отлепляясь от двери, останавливается напротив, - Сама знаешь – как это бывает… съемки, много совместных сцен… - Нет. Не знаю… - … откровенных сцен… туда-сюда, слово-за-слово… - будто споткнувшись, он замолкает на полуслове, глядя на меня, - Что? - Я сказала, - отчетливо произношу, - Нет, не знаю – как это бывает… - смешиваюсь под его откровенно-изумленным взглядом, - А что? - Ничего… - Джим, присев передо мной, берет мои руки в свои, зарываясь в них лицом, продолжает говорить, - Ты заблуждаешься, Жак… я ничего не забыл… - целует пальцы, подняв голову, находит мои губы… легкий, вроде бы ничего не значащий поцелуй, очень похожий на мой… - А у меня – хорошо получилось? – возвращая мне способность дышать, он негромко смеется. Поднимаюсь за ним следом и, пока снимаю пальто, Джим останавливается у камина, невидяще глядя на огонь. Осмелев, подхожу сзади, обнимая, он перехватывает руки с судорожным вздохом стягивая их у себя на груди… разворачивается, беря мое лицо в ладони, вглядывается мучительно долго… - Ну все… я – влип… - на выдохе, прямо в губы и я ловлю его вздох, отвечая, - Похоже, мы оба – влипли… - без раздумий целую в ответ, поначалу неуверенно, но все сильнее и глубже затягивая его и себя… В отсутствии опыта есть несомненный плюс – не с чем сравнивать… тихо лежу рядом со спящим мужчиной… моим мужчиной… беззастенчиво его разглядывая. - Ты громко думаешь, Жак, - Джим застает меня врасплох, смутившись, отзываюсь, - Прости… будить тебя не планировалось. - Ну… похоже, я проснулся… - отвечает он тем самым тоном, что заставляет меня ляпнуть, - Во всех смыслах? – и вот кто за язык тянет! Зарываясь лицом в волосы, он притягивает меня на себя, - Достаточно осведомлена для… дебютантки, - находя нужное слово, - да, Жак? - Теория всегда была моей сильной стороной, - парирую, чуть оттолкнувшись, ловлю смеющийся взгляд, - что? -Ты нас от пропасти грозящей спасаешь, отводя от края… - цитирует Джим, не отпуская меня. С улыбкой качаю головой, - … усердны будьте и упрямы, не камни женские сердца… - Туше… - снова оказавшись сверху, он вглядывается в меня… - Знаешь, лет шесть назад я нашел нечто важное, но не успев понять – упустил… - легко коснувшись, произносит, - так кто же ты, Анна-Жаклин… - повожу плечом, - Просто Жак… для тебя. - Нет… - становясь вдруг серьезным, откликается он, - не просто… Ты будешь моей Жак? - Ты еще не понял… - отвечаю открытым взглядом, - это же просто скандал – я давно-давно твоя…       - Что же дальше? – судорожный вздох в безуспешной попытке скрыть беспокойство… - Дальше? – вопросительные интонации относятся, скорее, не к тому, что может быть, а к ее волосам, глазам, губам… - Да, дальше! – в лоб толкается ее ладошка, слегка обескураживая, - У нас есть план? - План… м-м-м… - пройтись пальцами по щеке, убирая непослушные пряди, пока она следует за этим твоим движением глазами, - да, ты же у нас любишь составлять планы… - Джим! - Я за него… - откровенно наслаждаясь тем видом, что открывается с этой точки взгляда, - план… у нас есть план… - Не просветишь? - Поживем-увидим… как тебе такое? - Ты невозможен! - О нет… я так возможен!