☆*•°~`☆*
21 июня 2022 г. в 22:34
Люмин мается тоской. Цокает ногтями по стеклу, травит взглядом сидровые пузырьки.
— Не вкусно?
Пузырьки лопаются на её сахарных бледных губах. Паймон кривится, — «горько!» — брезгливо отставляет стакан.
— Не вкусно, — убеждённая самолично, склоняет голову: — Пойдём уже, а?
В рыжей полутьме она светится девственно белым. Белые щеки, белые локоны, белые ладони. Вытесанная из мрамора, на вкус — солёная.
Паймон щурится недовольно, стирая влажный след на коже,
— Вкусно.
но искры вокруг неё резвятся бенгальскими огнями.
Люмин берётся за её запястья, тянет к себе, прижимает.
— Домой, — выдыхает в шею, осуждающе дёргая пшеничный локон.
— Я не пьяная.
— Ещё хуже, — высокая нота, ещё один мокрый след на виске. — Прекрати меня лизать.
Люмин тихо смеётся, играется, укладывая её на свои колени. Льнёт ближе, припекает ладонями.
Паймон бурчит что-то про людей, приличия и плохие манеры. Щёки её алеют — скорее от злости, чем от смущения.
На Паймон не действует то, что валит с ног других. Она прошла с ней ад, видела её разбитой, нагой, гнилой, привыкла ко всему, к чему можно привыкнуть. Стерпит всё, что можно стерпеть. И Люмин упрямо и дерзко испытывает грани дозволенного на прочность.
Лизнуть, прикусить щеку, чмокнуть в челюсть. Сжать хрупкую ладонь, которую легко может сломать, потереться виском о висок.
Краснота её лица и раздражённые вздохи опьяняют лучше любого вина.
— Ни капли стыда, — она растворяется звёздами в её руках и через мгновение оказывается за спиной, обвивает шею притворно-обозлённым удушьем. — Никто не хочет смотреть на твои вкусовые извращения.
Люмин целует её в губы — солоновато-горькие, как камень. Белые, как пепел. Чуть сероватые.
— Вкусно.
Паймон трёт мокрый след запястьем, щурится, вздыхает.
Иногда её действительно хочется съесть.
Примечания:
захорнилась на люмипай хочу ещё