Дождь

Пятое марта, тысяча четыреста двенадцатого года Вся Султанская семья выстроилась в покоях Валиде Султан. Настал этот момент. Момент прощания, грусти, слёз и веры в лучшее. Ага прокричал о появлении Падишаха. В дорогих одеждах и высоким головным убором он смотрелся особо царственно. — Пусть твоя победа настанет как можно скорее сынок, — сказала Валиде Султан после того, как Султан поцеловал её руку. — Я буду молиться Всевышнему, чтобы он сохранил тебя, — приложив руку брата ко лбу горячо прошептала Танели Султан. — Возвращайся скорее, — в глазах Хасеки Султан плескался океан разочарования. Наконец Султан Селим дошёл к своей старшей дочери. Взяв отца за руку, она поцеловала её и приложила ко лбу. Опустив, но всё ещё держа руку Султана, Ягмур посмотрела на него. — Пожалуйста, возвращайтесь живым и невредимым. Султан не выдержал, и крепко обнял девушку. Из её глаз брызнули слёзы, так же, как и Акгюль не смогла сдержать своих. Как только Падишах вышел, все Госпожи спешно направились в высокую башню, чтобы в последний раз увидеть Султана перед предстоящей бесконечной разлукой. Ягмур Султан вернулась в свои покои сама не своя. Оставшись одна, она прилегла на кровать свернувшись. В этом походе опасности подвергаються не только её брат и отец, но и Айкут, ставший ей родным. Следующий день был очень пасмурным. Небо казалось, и вовсе почернело. Вдалеке уже можно было слышать раскаты грома и видеть вспышки молний. Ягмур была в покоях матери, где они вместе завтракали. Повсюду горели свечи, пытаясь заменить яркий солнечный свет. По окнам застучал сильный ливень. Настроение Ягмур капельку улучшилось. Угнетающую атмосферу прервал стук в дверь. — Акгюль Султан, простите за то, что прервала вас, но у меня важная новость, — после разрешения войти, в покоях появилась Марты Калфа. — Что случилось? — сев ровнее и внимательно смотря на калфу спросила Султанша. — Я очень не хочу вас расстраивать Госпожа, но фаворитка вашего сына, — калфа замялась, — она беременна. — Нилюфер? — в ответ Акгюль Султан получила кивок от верной калфы. Пока Акгюль Султан экстренно перебирала все возможные решения в своём уме, Ягмур пыталась вспомнить фаворитку своего брата, которую видела не так уж и часто. Нилюфер была милой и тихой девушкой. У неё были волнистые светло-коричневые волосы и светлые карие глаза. По правилам гарема, ей должны сделать операцию, чтобы лишить ребёнка. Положение было очень затруднительным. Если бы Ахмед был тут, можно было бы уговорить султана отправить его в санджак чтобы девушке не пришлось рисковать жизнью. Но поход может сильно затянуться. — На каком она месяце? — выйдя из размышлений спросила Хасеки. — Где-то на первом, — ответила калфа. — Приведи её сюда. Марты Калфа ушла за девушкой, а Акгюль повернулась к дочери. — Прости, солнышко, мне придется прервать завтрак. Ты можешь идти к себе, если хочешь. — Хорошо, матушка, — встав, девушка поклонилась и вышла из покоев.

***

Акгюль Султан, казалось бы, предстояло очень сложное решение, но на самом деле она уже знала, что будет делать. Плевать на правила — она не убьет своего внука собственными руками. Приказав позвать Ису Агу и Сайжи Калфу, Акгюль также отдала приказ тайно подготовить карету. — Госпожа, — в комнату вошла калфа, ага и фаворитка её сына. Все служанки кроме Пейк Акгюль султан вышли из покоев по знаку своей Госпожи. — Тебе есть что сказать? — строго спросила Султанша у Нилюфер Хатун. — Госпожа, я клянусь вам что исполняла всё, что мне говорили лекари, я не знаю, как это получилось, — голос надрывался от подступающих слёз, — прошу вас, Султанша, спасите моего ребёнка! — Успокойся. Сегодня тебя увезут отсюда, ты поживёшь в моём доме в Стамбуле. Мы всем сажем, что ты сбежала. Только не проболтайся, поняла меня? — Спасибо вам Госпожа, спасибо! Я никогда не забуду вашей милости! — ужасно радостная фаворитка кинулась целовать подол платья Султанши. — Иса, Сайжи, доставьте девушку в мой домик и отправьте с ней какую-нибудь лекаршу. Пусть она будет с Нилюфер, пусть помогает ей, если нужно будет. Но, помните — никто ничего не должен знать, — получив увесистый мешочек золота слуги вместе с девушкой удалились из покоев. Акгюль Султан устало присела на тахту. Только бы Валиде Султан не узнала.

***

Ягмур сидела у себя, задумчиво глядя в окно на сильный ливень. Султан Селим только отправился в поход, а девушка уже очень скучала по нему, по Ахмеду и по Айкуту, который отправился вместе с Падишахом как подающий надежды воин. Мысли путались в голове, делать ничего не хотелось, а время, казалось, и вовсе застыло. Устав втыкать в одну точку, Ягмур поднялась с тахты и окинула взглядом комнату, в которой находилась. Она по диагонали пересекла её и подошла к двери в следующую комнату. Это была комната, где Ягмур хранила свои наряды, можно сказать — гардеробная. Стены были расписаны красивыми узорами в персиково-розовых тонах, у них стояли тахты оббитые красной тканью, соседствующие с парой сундуков. Середину комнаты укрывал большой ковёр, и по центру стояло большое зеркало во весь рост с небольшим круглым столиком и деревянным стулом напротив. — Сарыгюль! Зажги свечи, а в главной комнате потуши. Тем временем ягмур подошла к одному из сундуков, стоящих у стены. Проведя рукой по искусной резьбе, она открыла замок и подняла крышку. Этот сундучок средних размеров хранил дорогие ткани, принадлежавшие Султанше. Их тут было не меньше десятка. Ягмур стала выкладывать их на ковёр, рассматривая каждую. Разноцветные и невероятно красивые, все они были замечательными кандидатами на новое роскошное платье. Девушка покрутила в руках светлую голубую ткань, вышитую белыми нитями в форме завитков, очень напоминающую окно с морозными узорами. Ткань была довольно плотная, потому для весны и уж тем более лета совершенно не подходила. Ещё немного поперебирав ткани, Ягмур выбрала белую вышитую ткань и полупрозрачную красную. Приказав сложить их в отдельный сундук, она подошла к шкафчику в стене и достала оттуда шкатулку с украшениями. Раскладывая их на столе, она раздумывала гад тем, какое из них подошло бы к платью, что она уже представляла у себя в голове. Вскоре, Ягмур отложила в сторону изящное колье из маленьких прозрачных камней, посередине которых очень явно выделялся красный рубин, больше остальных камушков. К нему Ягмур подобрала серьги из тех же прозрачных камней. А вот с короной возникла проблема. Ни одна из десятка корон не подходила к придуманному образу. Сложив все украшения кроме выбранных обратно в шкатулку, Ягмур султан стала писать письмо одному Эфенди, который был настоящим мастером в изготовлении украшений, подробно описав желаемую корону.