Зимняя песня

— Снова этот глупый хемуль со своими лыжами и коньками! Ну не умею я кататься, да и вряд ли когда-нибудь научусь. Он больше злился на себя, чем на хемуля. Подперев руками бока, Мумитролль доказывал себе, стоя по щиколотки в снегу, что зимний спорт явно не для него. Этой зимой он опять не смог впасть в спячку. — Мы, мумитроли, любим плавать, лето — вот наше время года, не то что эта холодная и неуютная зима. Хотя, кататься на санках с крошкой Мю все же было весело… Размышляя о разных видах спорта, подходящих и не подходящих мумитроллям, он дошел до купальни. Мумитролль хотел найти Туу-Тикки, чтобы спросить у неё совета, что делать с этим хемулем (он ведь так скоро съест все муми-мамино варенье!), да и поесть горячей ухи, но в купальне никого не оказалось, как и возле проруби, где Туу-Тикки обычно ловила рыбу для супа. Может быть она пошла за дровами? Немного расстроенный, он побрел через лес обратно к спящему мумидому. Черно-белый пейзаж навевал уныние, тонкие голые ветки деревьев переплетались в кружево, будто хватая друг друга за руки и пытаясь согреться, они закрывали и так почти незаметное в небе маленькое серое солнце. — Помню, неподалеку здесь был пруд, летом мы видели там нимфу источника… Она была очень красивой, все тогда от неё с ума посходили, даже муми-папа. Воспоминания о лете как маленький огонек свечи грели сердце, вызывая улыбку. Нимфа, наверное, впала в спячку еще тогда, когда начал замерзать пруд, но Мумитроллю все равно хотелось сходить к источнику. Он свернул с тропинки, протоптанной им самим же от самого дома до купальни. Сквозь деревья виднелся замерзший пруд, но там уже кто-то был. Нимфа? Что за глупости, конечно нет. Темно-зеленый плащ, летом терявшийся на фоне травы и листвы деревьев, теперь резко выделялся на белом снегу и среди серых камней скалы, из которой раньше бил источник. Казалось, это была самая цветная вещь из всего того, что видел Мумитролль за последнее время. Он тихо стоял, прислонившись к березе, наблюдал за вздымающимся на ветру плащом. Острыми лезвиями коньки впивались в лед, оставляя за собой порезы и мелкую снежную стружку на прозрачной поверхности. Фигура легко скользила по застывшей воде в бесконечном танце, не замечая ничего вокруг. — Снусмумрик? Эй, Снусм!.. Мумитролль хотел подойти ближе и окликнуть его, но он не смотрел куда идет и внезапно провалился по пояс в сугроб. Снусмумрик обернулся, услышав знакомый голос и увидев, что Мумитролль застрял в снегу, не снимая коньки двинулся в его сторону. Взяв Мумитролля за лапы и уперевшись в дерево, ему удалось вытянуть друга из сугроба. — Почему ты не в спячке, Мумитролль? Что-то случилось? — Увидеть друга зимой было для Снусмумрика абсолютной неожиданностью. — О, нет, ничего. Я и в прошлом году не спал. Может быть, это входит у меня в привычку? А ты, почему ты здесь, Снусмумрик? Ты же должен был уйти в свое зимнее путешествие. — Перед тем, как пошел первый снег, мне в голову пришла идея для новой песни, но я никак не могу её закончить. Я хотел уйти, как только закончу мелодию, — Он взглянул куда-то вдаль, явно предвкушая новое путешествие, — Туу-Тикки дала мне эти коньки, она сказала, что мне нужно отвлечься, тогда песня сама придет. — Знаешь, ты так здорово катаешься! Это было похоже на танец той нимфы! — Хочешь, я научу тебя кататься? — А у меня получится? — В его голосе звучала неуверенность. — Конечно получится! — Ну, если так говорит Снусмумрик, нельзя не попробовать, — подумал Мумитролль. Снусмумрик переобулся и отдал коньки Мумитроллю. Спустя несколько минут неудачной шнуровки он наконец встал на лед, ноги его так и норовили запутаться или вовсе разъехаться в стороны, но он не собирался так рано сдаваться. Снусмумрик учил его кататься елочкой, но у Мумитролля плоховато получалось отталкиваться от скользкой ледяной поверхности. Сначала он все время держался за Снусмумрика, потом уже мог сам прокатиться несколько метров без поддержки, хотя коленки иногда все равно подкашивались. — Ты делаешь успехи! С практикой у тебя будет получаться все лучше и лучше. Снусмумрик взял его за обе лапы и побежал по льду, катя за собой Мумитролля на коньках. Потом они просто кружились и играли в догонялки на льду, Мумитролль часто падал, но Снусмумрик помогал ему встать. Пока они играли, Мумитролль наловчился кататься. Пошел снег, белыми комьями падали снежинки на землю, делая сугробы еще больше и пушистее. — Кажется, я нашел её, мою песню! — Снусмумрик вытащил из кармана губную гармошку, постучал о ладонь и, набрав в легкие морозный зимний воздух, заиграл. Зимняя песня, такой она была, с веселым скрипом снежинок под лапами, с ветром в ушах, пока едешь с горы на санках, со звонким хохотом, когда вместе падаете в сугроб. Песня закончилась завыванием ветра за окном. Он взгромоздил свой старый рюкзак на плечи, спрятал губную гармошку обратно в карман. — Ты придешь весной? — Приду, и принесу много новых песен и историй. Спокойной зимы, Мумитролль! Спустя время зеленую шляпу с рыжим пером уже было не видно за снегопадом. Мумитролль долго смотрел ему вслед. Вечером, Мумитролль зашел к Туу-Тикки на уху, заодно попросив оставить себе коньки на несколько дней, а после отправился в мумидом спать. — Может быть зима не так уж и плоха, да и кататься на коньках было весело. Если не впаду в спячку, пойду завтра кататься с хемулем на лыжах.