Nec Deus intersit

Пульсирующая боль в висках медленно, но верно вытягивает меня из бессознательного состояния. Первое, что я успеваю понять - у меня связаны руки. Второе - я привязана к столбу. Глаза открывать не хочется совсем, я бы с удовольствием вновь потеряла сознание, но, увы... В голову приходит мысль о том, что ситуация подозрительно знакомая... Но разве это возможно? Глаза открываются, и я с трудом сдерживаю стон. Передо мной стоит она. Такая же холодная, такая же притрушенная, как и в нашу последнюю встречу. Во плоти. Абсолютно живая и здоровая. - Ваас же тебя убил. - Как видишь, нет, - улыбается девушка, касаясь пальцами шрама на груди. - Брат ничего не может сделать нормально. Интересно, где Ракьят прятали ее все это время? Странно, что мы так и не узнали об этом. - И ты отсиживалась два года. Это... Так смело, просто слов нет, я в восхищении... - Ты сейчас не в том положении, чтобы дерзить мне, - резко перебивает она меня, сверкая глазами в полумраке. Солнце только-только выходит из-за горизонта, освещая ее тело, украшенное татуировками. Рядом оказываются двое мужчин, одного из них я даже знаю. Деннис... - Ну и что на этот раз? Если хочешь убить - то давай без прелюдий. - Оу, нет, не убить. Не надейся, - она достает из-за пояса нож. Холодное лезвие касается горла, я невольно вздрагиваю, когда девушка ведет острием к ключице. Волна боли растекается по сознанию, но я нахожу силы сомкнуть зубы. Рука тянется к моему лицу, но я не позволяю лезвию коснуться кожи, делаю попытку вцепиться зубами в пальцы жрицы. Разумеется, безрезультатно. - Ты просто передашь Ваасу привет от меня, - видя кивок Цитры, один из ракьят наносит сокрушительный удар в под дых. Веревки не позволяют мне согнуться пополам, воздух резко вылетает из легких. Не успеваю я сделать вдох, как на меня обрушивается еще один удар. Тяжело дышать. Это первая причина, по которой я прихожу в себя. Тело отзывается болью на каждое движение, поэтому стараюсь дышать не глубоко. Болит голова. С трудом могу разобрать звуки вокруг себя, в уши словно напихали ваты. Кажется, кто-то устраивает погром. - Какого хрена я узнаю об этом, спустя два ёбанных года!? - что-то с громким дребезгом разбивается недалеко от меня. - Ваас, - звучит более низкий голос. Алек. – хватит здесь всё громить. После того как она очнётся, мне надо будет еще раз её осмотреть, и было бы здорово, если б стены остались на своих местах. Я вынужден попросить тебя покинуть помещение. Не удержавшись, открываю глаза, когда над ухом раздаётся глухой стук. Повернув голову, натыкаюсь на непроницаемый взгляд ореховых глаз. Ваас пару секунд смотрит на меня в упор, внутреннюю бурю выдают лишь стиснутые зубы. Словно что-то вспомнив, он вздыхает и отводит от меня глаза. Одарив Эрнхарда многозначительным взглядом, Ваас выходит, не забыв при этом громко хлопнуть дверью. Переведя глаза назад, вижу свой пистолет, лежащий на тумбе. Тяжелый вздох отзывается болью во всём теле, заставляя морщиться. Всё болит так, как будто меня избивали несколько дней подряд. - Кира, - док переключил свое внимание на меня, - Ох бедная девочка, ты как? Есть острые боли? Дышать больно? Док буквально заваливает меня вопросами. Закрываю глаза и пытаюсь прислушаться к ощущениям, шевелю руками и ногами. Кажется, пронесло. Только вот.. - Тазик, - мужчина едва успевает придвинуть оный, как меня выворачивает. Ненавижу. Голова отдается болью, мир перед глазами куда-то плывет. - Какого черта? - умудряюсь я выдавить, сгибаясь от очередного приступа. - Это сотрясение, деточка, - усмехается Алек, придерживая меня за плечи. - Ваас говорит, ты сильно ударилась головой. Пару дней придется потерпеть - он протягивает мне руку, с зажатым в ней стаканом воды. Когда меня немного отпускает, он вновь пытается задавать вопросы, но я перебиваю: - Ребра не сломаны. Руки-ноги целы. Только голова.. - нас прерывает несколько выстрелов, раздавшихся снаружи, тут же болью отозвавшихся в висках. «Кто-то жестко поплатится за ошибки» - гадко усмехается внутренний голос. - Боль тупая. При вдохе. Кажется трещины, - заверяю я доктора. - Тугая повязка? - Тугая повязка. Алек начинает возиться с бинтами, а я, превозмогая тошноту и головную боль, размышляю о том, что теперь будет. Цитра жива, Ракьят готовы напасть в любой момент, Ваас в ярости. - Как я вообще выжила? - помню, я отрубилась сразу после того, как меня нашли, помню еще раны и порезы. Некоторое время док молчит, перебинтовывая мою грудь. Дышать становится тяжелее. - Ну, раны мы зашили. Кровь дал Ваас,- чувствую как, от этих слов что-то кольнуло в груди. Вот и отдал должок пират. «Но разве это что-то меняет? Это не отменяет сказанного ранее, и тебе придётся с этим смириться» - дает о себе знать внутренний голос. И оказывается прав, как и всегда. - Он был в бешенстве. Страшно представить, что он сделал с теми ракьят, которых они поймали, - мужчину едва заметно передергивает. Только сейчас замечаю устроенный в комнате погром. Кругом осколки и разбросанные вещи... - По хорошему счету тебя стоит переправить на остров Хойта и провести более полное исследование, - вновь подает голос Алек,- с сотрясением лучше не шутить, да и ребра…. Я не могу быть уверенным в чем-то. Его последние слова заставляют меня скривиться. Я не могу сейчас ехать к Хойту, там не спокойно. «А здесь значит курорт!?» - Ты думаешь, мне нужно туда ехать? - я понимаю, что так надо, здесь нет нужного оборудования. На острове бывают только пострадавшие от укусов животных, или уже трупы. Эрнхард кивает, глядя мне в глаза, - я позову пиратов, чтобы они помогли перенести тебя в машину. - Позови Карлоса. Мне нужно с ним поговорить. Поджав губы, он покидает помещение, оставив меня наедине со своими мыслями. Лупо приходит именно в тот момент, когда я в очередной раз сгибаюсь от приступов тошноты. Вот только блевать уже было не чем, желудок давно опустел. - Ты звала? – он прикрывает дверь и, обойдя перевернутый стол, садится рядом. - Меня надо переправить к Волкеру для обследования. Не знаю, насколько это всё затянется, поэтому хотела тебя кое о чем попросить, - видя что Карлос не собирается меня перебивать, я продолжаю, - следи за Ваасом, не оставляй его одного. Сейчас из-за Цитры он не может здраво рассуждать, у него шило в заднице играет. Не дай ему совершить какую-нибудь глупость. Пират кивает, его брови сходятся на переносице. - Ты сама-то, как? Ваас чуть с ума не сошел. Давай я его позову. - Нет, не надо. Просто передай ему, чтобы был осторожен, я в порядке. И да, Карлос, насчет пленников… - Я присмотрю, успокойся,- уверяет он меня. От этих слов становится тепло. – Я пойду, заведу машину. Я здесь уже четвертый день. Я умираю от скуки. Как я и предполагала, переломов и внутренних кровотечений не обнаружилось. Лишь трещины и сотрясение, которое, кстати говоря, уже прошло. Я уже почти в порядке и жду завтрашнего дня, когда меня, наконец, вернут на северный остров. Понятия не имею, что там сейчас творится, у меня нет никаких средств связи. Мысли о Ваасе я гоню как можно дальше, пытаюсь вообще о нем не думать. «И все равно сходишь с ума» Подношу руку к глазам, чтобы в очередной раз начать рассматривать подживающие синяки, но тут же опускаю, стоит лишь взгляду зацепиться за ужасающую надпись, оставленную лезвием ножа. «Fucking Sleaseball» Я ее сведу. Сведу эту гребанную надпись. Сдеру кожу. Лучше шрам на пол руки, чем это. Я боюсь смотреть в зеркало. Боюсь того, что могу там увидеть. Знаю, что у меня швы. На лбу, на скуле. Еще несколько на теле. Эти следы останутся со мной на всю жизнь, ведь такие раны никогда не заживают полностью. Я не знаю, что будет дальше. Наверное, все кончено. Но я не могу уехать с острова. Пока я работаю на Волкера - на счет моей семьи капают деньги, и мать с сестрой в безопасности. Интересно, я нахожусь в федеральном розыске? Какие там сроки давности? "Какие к черту сроки давности!? Ты никогда не покинешь этот остров, пора бы уже понять это!" Меня никто не беспокоит, чему я отчасти рада. У Волкера куча дел, и слава Богу. Кажется, он и сам ждет - не дождется, когда я отсюда свалю. Стоит мне протянуть руку к лежащей на тумбочке книге, как раздается стук в дверь. Кого еще черт принес... На пороге стоит Анна. Слегка осунувшаяся, с тенями под глазами и огромными зрачками. Такая, какой я видела ее несколько дней назад. "Вокруг тебя становится слишком много наркоманов" - Ты еще не уехала? - раздается вопрос вместо приветствия. Девушка натянуто улыбается, прикрывая дверь. Берет стоящий у стены стул и, поставив возле моей кровати, седлает. - Я тебя проведать пришла, - она отвечает по-русски. Как же давно я не слышала родную речь... - Как ты? Кто это сделал? - Долбанутые местные. Давно ты сидишь? - Нет, я минут пять назад пришла... - Ты знаешь, о чем я. Не увиливай, - обрываю я ее. Блондинка тяжело вздыхает, прежде чем выдавить: - Полтора года. - Ты ведь понимаешь, что долго так не протянешь? - она должна знать. Не дура ведь. Внутри ее организм медленно разлагается под действием наркотиков. - И тебе нравится вот так жить, Ань? Нравится зависеть от дозы, от хозяина? Девушка опускает глаза, ее пальцы до побеления костяшек впиваются в спинку стула. - А тебе? - тихо цедит она. - А тебе нравится твоя жизнь? Нравится каждый день видеть все это? Все эти пытки, насилие и смерть? Нравится быть собственностью этого психа? - она поднимает на меня рассерженный взгляд. Думает застать меня врасплох? - Я здесь осталась по своей воле. Я здесь счастлива. "Была" В помещении воцаряется неловкое молчание. Мы молча смотрим друг на друга, на языке вертится множество не самых лестных эпитетов, но приходится сдерживаться и молчать, чтобы не усугубить ситуацию. - Рокси сбежала, - тихо проговаривает она, вновь поднимая взгляд. Я лишь хмыкаю. И почему я не удивлена? - Ее видели на северном острове. Завтра я еду с вами. Буду ее искать. - Хочешь сказать, она вплавь пересекла воду? - я вздергиваю бровь. Анна лишь пожимает плечами. Надеюсь, ее не поймают. - Не знаешь, где она может прятаться? Нужны хоть какие-нибудь зацепки. - Понятия не имею. Если ее еще не съел какой-нибудь дикий зверь, то она либо у пиратов, либо у местных, - это уже не моя головная боль. Пусть сама ищет. Удачи. Она встает со стула и направляется к двери. Лишь схватившись за ручку, она тихо произносит: - Волков просил передать привет и пожелания скорейшего выздоровления. Вновь оставшись в одиночестве, я начинаю размышлять о том, что делать дальше. Завтра я вернусь на остров. Надо будет заняться пленными. Будут новые - провести инструктаж. Хм, а может Карлос согласится заниматься заложниками? Тогда я могла бы перебраться к доку и приезжать лишь в случае необходимости... "Какая же ты трусиха!" - возмущается внутренний голос. И он прав. Неужели, я готова так просто оставить людей и обречь их на жуткую смерть? Я ведь знаю, на что способен Монтенегро, когда он зол. А теперь он в ярости постоянно. Удивлюсь, если он до сих пор не перебил всех. Даже не верится, что я могла так надолго запереть эту мысль в дальний ящик. Неужели, я начала черстветь? Я ничего не чувствую. Почему меня не мучает совесть? Почему я спокойно смотрю на все то, что Ваас с ними делает? Да, возможно, они, действительно, заслужили все это. Но совершили ли они нечто действительно ужасное за свою жизнь? Убили кого-нибудь? Довели кого-нибудь до самоубийства? Сумасшествия? Предали? Вполне возможно. "На этот остров их привели их собственные поступки" Я повторяю эти слова, словно мантру. Но я всегда смотрела на это лишь с одной стороны. Ведь я тоже попала сюда из-за собственных поступков. Разве я получила наказание? Ведь, как ни посмотри, этот остров эксгумировал мои эмоции, вернул к жизни. Я должна быть благодарной. Так ведь?