Смертельная любовь

      Ханахаки. Цветочная болезнь, возникшая на территории Японии совсем недавно, около двадцати лет назад. По симптомам сначала идёт кашель с каплями крови. Эта самая ранняя стадия, при которой можно ещё вылечить человека без повреждений. Всего лишь операция на лёгкие. Вторая стадия начинается с кашлем крови и лепестка цветка. Тут уже три операции – по одной на сердце, на лёгкие и на мозг, чтобы вылечить человека. Третья и четвертая стадии считаются смертельными. Узнать, что человек заболел “Ханахаки”, очень просто. Всего лишь прослушать через стетоскоп лёгкие и, если послышался шелест листьев, то эта она. Бакуго никогда не задумывался об этой очень редкой болезни серьезно. Она для него выглядела выдумкой. Ну как вообще внутри человека могут прорастать цветы?       Люди в вопросе этой болезни делились на пять лагерей. Первые, это фанатики, что считают, что эта болезнь появилась, чтобы наказать за их нерешительные действия в любви. Ну не дураки ли они после этого? Вторые говорят, что это какая-то причуда, которая активируется только когда заражённый в кого-то влюбляется, что казалось более правдоподобной теорией в этом случае. Третьи говорили, что эта болезнь существует давно, просто её тщательно скрывали. Четвертые говорили, что это какой-то новый вид цветов-паразитов. А вот пятые, к которым относился блондин, считают, что всё показанное – просто фотошоп и короткие видео на эту тему ничто, иное как постанова.       Казалось, зачем же сейчас об этом задумываться и беспокоиться? При этом неразделённая любовь парня к однокласснику красиво ему доказывала всё время, что это выдумки. Но обстоятельства всё решили за Кацуки.       Наступила новая неделя. Первый день на учебе после практики. Подросток шёл в свой корпус по безлюдному коридору, как резко закашлялся, закрыв ладонью рот. Через пару минут, как только приступ кашля прошёл, во рту почувствовался вкус, как будто металла. И не мудрено ведь, это был кашель с кровью и капли красной жидкости на руке были тому доказательством. Это с одной стороны удивило Бакуго, но с другой стороны нет.       Не удивило потому, что иногда тренировки были такими жёсткими, что без повреждений было никак не обойтись, поэтому Кацуки уже кашлял кровью пару раз. А удивило то, что на прошлой неделе не было ничего такого, даже при погоне за каким-то странным типом. Блондин не помнил, кто это был или была, так как он благополучно забыл об этой ситуации, как только получил нагоняй от Старателя. И вот это опять вспомнилось.       Бакуго выдохнул и решил, что сходит в больницу позже, после уроков. Придя в класс и усевшись на своё привычное место, парень стал кротким взглядом наблюдать за весёлым красноволосым парнем, болтавшем с Каминари, Тецу, Шинсо и Серо о чём-то своем.       Такой красивый. Блистательная искренняя улыбка. Прекрасные акульи зубки. Смех, что был просто музыкой для ушей. Милейший шрамик на правом веке. Красные глаза, что манили своей красотой, глубиной и некой загадкой. Живой взгляд, что иногда казалось куда бы он не посмотрел все обретало смысл и расцветало, как розы. А какое у Киришимы рельефное тело. Кацуки даже боялся, что однажды его спалят в раздевалке за тем, как он пялится на Эйджиро. Да и характер у красноволосого парня был тоже прекрасен. Дружелюбный, всегда казалось, что он радостный и весёлый.       Был только один факт об этом парне, что разочаровывал блондина. Это то, что у него была девушка, из-за которой все пошло наперекосяк. Всё было прекрасно, первый год обучения прошел как по маслу, но вот второй год испортился перед зимними каникулами.       Тогда был обычный день. Бакуго сидел в своей комнате, читая какой-то там комикс, чтобы скоротать время. К нему должен был прийти Киришима, чтобы поделится какой-то очень радостной новостью. Блондин был очень рад этому, ведь тогда, из-за подготовки к экзаменам, они не могли нормально просто вместе провести время, поговорить и поиграть.       Эйджиро ворвался в комнату очень резко, что даже немного напугало Кацуки, отчего тот дёрнулся и закрыл комикс. Красноволосый парень чуть ли не прыгал на месте и тараторил себе под нос: “О боже, о боже, о боже, не могу в это поверить”. Эта радость была такой сильной, что он, казалось, светится от счастья.       — Чего, блять, такого случилось, что ты мне чуть дверь не выломал от счастья? – недовольно цыкнул блондин и отложил на тумбочку комикс, садясь в позу лотоса.       — Она… Она… Она согласилась встречаться со мной!!! – сказал Эйджиро так, будто пропел эту фразу, как диснеевская принцесса.       — Кто она? Неужели ты такой радостный за то, что тебе призналась девушка? – спросил Кацуки, сделав ещё более недовольную мину. Обычно к Киришиме никто не подходил потому, что блондинистый подросток всех от него отгонял. Просто одним своим существованием.       — Это девушка с общеобразовательного класса. Та самая, которая ещё такая вспыльчивая и черноволосая. Она с причудой повышения громкости голоса. Она спокойно ещё к тебе подошла. – После этих слов Бакуго сразу же понял о ком говорится.       Черноволосая девушка с серебряным цветом глаз, маленького роста. Она в то время была только на первом году обучения и уже тогда достала блондина. Все пошло со слухов, что та девушка похожа на Бакуго характером. Потом та сама стала приставать и крутится около него. Кацуки терпел, но потом сделал роковую ошибку. Он отшил её, а потом случайно показал свою слабость. Единственную слабость, которая могла быть. Это привязанность к единственному лучшему другу.       Как именно парень спалил себя ему не было известно, хотя предположение было. Эта девушка просто-напросто сталкерила за ним, следила за его поведением и что-то поняла в конечном итоге. И теперь Кацуки слышит от друга, что они стали встречаться. Почему-то от этого стало больно.       — Я рад за тебя. – Немного грубовато и сдержанно прозвучала фраза из уст Кацуки. Он хотел что-то ещё сказать, но, видя восторг парня, решил промолчать. Киришима же был так счастлив, что даже не заметил этой грубости и продолжал, по-девчачьи, лепетать о том, какая та девушка прекрасна.       Бакуго считает, что это была вторая его ошибка в жизни. Ему надо было сказать другу о том, что с этой девушкой нельзя водиться, но с другой стороны подросток понимал, что по сути девушка не сделала ничего такого, за что можно было её осудить.       Конфликт вскоре назревал сам собой. Блондину стало попросту не нравиться, что теперь та девица стала “забирать” у него лучшего друга. Они и так проводили мало времени вместе, так теперь этого времени стало в пять раз меньше. На каникулах, на переменах, в свободное время, Эйджиро стал проводить с ней все больше и больше времени. Но даже не это сильно раздражало, а раздражало что и даже, когда у Киришимы оставалось время на Бакуго, то красноволосый парень постоянно говорил о ней. О том какая она милая, какая добрая и красивая, разные мелочи. «Влюблённый идиот», – думал Бакуго про своего друга.       Так Кацуки терпел два месяца и в итоге сорвался. Выговорил Киришиме всё, что он думает о нем сейчас и об его девушке. Грубо, истерично, злобно, грустно, больно. Блондин никогда ещё так не срывался. Блондинистый подросток кричал, дрался, тряс Эйджиро и рыдал. Но это срыв только отдалил лучшего друга.       Осознание случившегося пришло только, когда красноволосый парень стал под разными предлогами уходить, как только Бакуго появлялся на горизонте. Сидеть и осознавать то, что этот скандал привел к разрыву отношений было невыносимо и почему-то очень больно где-то внутри глубоко в сердце.       «Он мой… Он мой! Она не сумеет у меня его забрать! Я его не отдам ей!» – думал Кацуки и осознавал, что это не просто привязанность, где он просто переживает за то, что он попал в сети наглой девицы. Это любовь. Страх потерять любимого человека.       Дальше парню пришлось действовать и предпринимать попытки где-нибудь поймать друга, поговорить и извиниться, что приводили только к большей ссоре. Всему виной, конечно, была вспыльчивость блондина и прямолинейность в сторону девушки. В какой-то момент к конфликту присоединились другие друзья, чтобы попытаться помирить их, но их попытки оказались тщетны.       Когда Киришима сказал чётко, что он разрывает дружбу, парню снова стало больно. Слёзы тогда потекли сами собой. Это видели все. Это слышали все. Тогда Кацуки четко решил, что он лично поговорит с этой девушкой и будет доёбывать до тех пор, пока та сама не разорвет с Эйджиро отношения.       Примерно через неделю, блондин договорился встретиться с девушкой в каком-то укромном месте подальше от глаз. Место выбирала именно она. Да Бакуго было как-то побоку было в каком месте ругаться с ней. Главное, чтобы “друг” не узнал об этом разговоре.       Кацуки оделся в черную толстовку, джинсы и кроссовки для этой встречи, которая состоялась в какой-то подворотне. Бакуго тогда не стал церемониться с приветствием или разбавлением напряжённой обстановки, а сразу перешёл к делу.        — Отстань от Киришимы, ты же понимаешь, что вы не можете быть вместе, – произнёс парень пока что спокойно, облокотившись на стену и поправив капюшон.       — А если не отстану, что ты сделаешь? – произнесла девушка, улыбнувшись.       — Я сделаю всё, чтобы ты добровольно от него отстала. – Цыкнул в конце предложения Бакуго. Эта улыбка бесила и раздражала его.       — У тебя ничего не получится, мой милый. Я его люблю, и он меня любит. Мы будем с ним вместе, как бы ты не постарался. – В словах проскочила нотка фальши, особенно в «Я его люблю». И эту нотку заметил Кацуки.       — Ты этим мстишь мне да? Ты не любишь Эйджиро, – сказал блондин, начиная немного рычать от переполнявшей злости.       — Оо, так ты догадался об этом? Ну, даже если ты узнал, мой план работает на ура. Он уже отказался дружить с тобой. Ох, а как он плакал в этот день. Я гладила его по голове и успокаивала. Он не мог поверить в то, что его лучший друг стал таким мудаком и не хочет счастья другу, – сказала черноволосая девка, смеясь, отчего Бакуго сорвался.       — СЛУШАЙ СЮДА, СУКА! НЕ СМЕЙ БОЛЬШЕ ПОДХОДИТЬ К ЭЙДЖИРО! ИНАЧЕ ПОЖАЛЕЕШЬ, ЧТО ВООБЩЕ РОДИЛАСЬ НА СВЕТ!! Я ЛИЧНО УБЬЮ ТЕБЯ СВОИМИ РУКАМИ, ЕСЛИ УВИЖУ ТЕБЯ С НИМ РЯДОМ! – угрожал ей парень, со злости ударив и немного подорвав стенку для страха прямо около её головы. Даже немного подпалил волосы.       Девушка тогда как-то поменялась и, расплакавшись, убежала. Блондин подумал, что она только строила из себя крутышку и одного этого разговора достаточно, чтобы напугать наглую девицу и отдалить от Киришимы. Это возможно был эгоистичный поступок со стороны парня, ведь Эйджиро и правда был счастлив в этих отношения, но иного выхода на тот момент он не видел.       Две недели шли спокойно. Девушка явно избегала красноволосого парня, потому он постоянно был подавленным и грустным. Это давило на совесть Кацуки, но всё равно поступок был, по его мнению, правильным. Но спокойствие быстро прекратилось на выходной второй недели, когда все в классе решили устроить вечер кино.       Тот вечер должен был пройти спокойно. Все уже собрались смотреть выбранный ужастик. Девушки приготовили попкорна, вкусняшек и напитков. Парни приносили такие вещи, как одеяла и подушки для удобства. Всё было готово через час и все сели по местам. Свет выключили и наконец-то включили фильм. Царила умиротворённая и милая атмосфера. Было так спокойно, что Бакуго расслабился, впервые за то напряжённое время. При этом на полу рядом с ним сидел на полу красноволосый ”друг”. Он сел туда случайно, не заметив, что на диване сидел блондин.       Фильм тихонько шёл, иногда пугая какими-то тенями и звуками. Но внезапно Эйджиро резко встал и, схватив грубо Кацуки за одежду, скинул на пол. Это было так резко, что подросток даже не сразу понял, что случилось. Боль в голове появилась плавно и нарастающее. Похоже, при падении он ударился головой. Но расслабиться и прийти в себя ему не дал удар в живот чем-то твёрдым. От этого Бакуго лег набок, скрутившись в позу эмбриона и держась одной рукой за живот.       Одноклассники резко все подскочили и стали оттаскивать двоих друг от друга. Девушки все перепугались и отбежали куда-то в уголок, чтобы быть в безопасности. Эйджиро был очень злым.       — Какого хрена, Киришима?! Успокойся!!! Что случилось?! – на повышенном тоне говорит Каминари, держа парня спереди.       — Ты меня уже задрал, Бакуго! — Было непривычно слышать свою фамилию из уст Киришимы, потому что Кацуки привык, что его он звал по имени. – Почему ты не можешь просто оставить нас в покое!       Блондин посмотрел на разгневанного парня и искренне не понимал, что он натворил сейчас, сидя на диване.       — Я смотрю, ты не понимаешь, что тут происходит?! А я сейчас покажу… – Эйджиро вытаскивает из своего телефона наушники и включает видео, на котором блондин угрожает его девушке и только эта сцена. Все, кто увидел эту сцену, недовольно посмотрели на блондинистого парня, что только-только смог отойти от удара в живот и наконец разогнутся.       — Что…? О боже блять… Эта сука тебя использует! Да, я ей пригрозил! И что? Я пытаюсь тебя защитить! Это даже не полный наш разговор! Она сказала мне лично сказала, что она мстит мне! Неужели ты поверишь ей, а не мне! – Бакуго встал, пошатываясь. Он точно не знал, как сказать красноволосому парню правду так, чтобы дошло, поэтому просто прямо выкрикнул.       — А тебе нужно полное видео, ну так слушай. – Парень включил видео с самого начала. Слова, что говорила девушка отличались и не только словами, но интонацией голоса. Тогда все посмотрели на подростка. В их взгляде так и читалось это презрительное “Как ты мог так поступить”.       — Да пошли вы все нахуй! Пойду спать… – Кацуки пошел в сторону лестницы. Тецу хотел помочь ему, но парень только оттолкнул от себя его. Это был чисто побег от этих презрительных взглядов.       Только на середине недели с блондином решили поговорить парни из бакусвада. В нём остались только четыре человека после ссоры на выходных. Это он сам, Каминари, Тецу и Серо. Они извинились за то, что не смогли ничего сделать. Ни примирить, ни остановить Киришиму, ни поддержать. Все же остальные презрительно смотрели на поступок парня, хотя, возможно, кроме Мидории, но ему “не позволяли” подойти и что-то сказать.       Кацуки решил оставить попытки хоть что-то с этим сделать. «Придёт момент, и он сам узнает об её обмане», – решил для себя подросток и полностью отступил.       Время потихоньку шло. Эйджиро полностью перестал обращать внимание на Бакуго. Только друзья разрывались от общения между ними двумя. Казалось, наступило то самое спокойное время и к весенним каникулам всё нормализовалось. Да и сами каникулы прошли достаточно весело. Блондин встретился пару раз со своими друзьями со средней школы. В один день они, конечно, не пришли, были срочные дела, но тогда парень просто прогулялся. По сути все дни каникул прошли в спокойствии или на веселе.       Новый учебный год не предвещал проблем. Тогда подросток спокойно собрался в школу из дома. Родители его проводили. Настроение было прекрасным и воодушевлённым. Сама дорога до школы тоже прошла умиротворённо. Кацуки поднялся в свой класс и сел к себе. Все как обычно молчали и презрительно смотрели, но в этот раз было что-то не так в этих взглядах. Попытки поговорить с кем-то из бакусквада были провалены. Каждый только уходил от ответа.       — Бакуго Кацуки. Пойдём к директору нас ждёт очень серьёзный разговор, – сказал Айзава, появившись в дверном проёме. Он выглядел очень недовольным. Это не то недовольство, которое было обычно на лице учителя. От этого Кацуки стало не комфортно, и он смутился.       — Хорошо… – произнёс парень и направился вслед за учителем. Напряжение росло с каждым шагом к кабинету. Не то чтобы было вообще что-то, за что он мог тогда напрягаться, просто сама атмосфера была какой-то напряжённой.       Через минут пять они дошли до кабинета директора, а там подростка ждала уже страшная новость. У них было видео, где блондин избивает ту самую черноволосую деваху. Кацуки приходил в глубоком ужасе и страхе. Он ничего такого не делал, если бы и сделал, то точно бы помнил о произошедшем. Но глаза не могут же обманывать? На видео четко была видна его физиономия. Вся такая разгневанная и полная удовольствия от содеянного поступка.       Попытки парня сказать о том, что он не виновен, не увенчались успехом. Это видео полная подстава. И, похоже, об этом видео знают и одноклассники подростка. Учителя, увидев растерянность и оправдания блондина, решили проверить видео на подлинность, и попытаться провести небольшое расследование. Никто из них явно не предполагал такой реакции от Бакуго. Потом подростка послали посидеть в коридорчике.       Посоветовавшись, учителя решили, что Кацуки посадят под домашний арест в общежитии до выяснения всех обстоятельств. Парню ничего не оставалось, как согласиться на такое вот наказание. А что он сделает ещё? Правильно, ничего.       Один учебный день блондин всё-таки провел в классе, вечером на него, как на тюремщика, надели на ногу браслет с датчиком, а на руки специальные перчатки, блокирующие его взрывы. Парень, конечно, негодовал от этого, но пришлось смириться.       Разбирательство шло вплоть до летних каникул. С Бакуго никто из одноклассников не общался, а позвонить родителям или друзьям со средней школы не позволяла гордость. Доказательства невиновности всё-таки нашлись. Одна из уличных камер запечатлела подростка достаточно далеко от событий по времени, которое было утверждено показаниями той черноволосой девицы.       Кацуки как сейчас помнил с каким же облегчением выдохнул Айзава, узнав, что всё-таки на видео был не его ученик, но с другой стороны это и расстраивало, потому что это значит он допускал мысли о том, что это мог быть блондин. В классе всех заставили извиниться за свое поведение. Бывшему скваду было стыдно за то, что они поверили в то, что это сделал парень. Но Бакуго было плевать, он презрительно смотрел на весь класс «предателей и стадных тварей» по его мнению. Только на Киришиму он смотрел всё ещё с неким теплом. Внутри ещё теплилась надежда, что Эйджиро вернётся к нему, хотя бы как друг.       Сейчас эта надежда до сих пор не прошла, хоть с того времени прошло несколько месяцев. Теперь всё более мирно, блондин уже спокойно учится со всеми, но он также ни с кем не общается. Ему было одиноко. Весь взрывной запал, казалось, кончился, как осевший пепел после взрыва. Бакуго постоянно подбадривал себя, но с каждым днём это срабатывало всё меньше и меньше.       Резкий болезненный кашель вывел парня из раздумий о прошлом и заставил прикрыть рот рукой. Кашель длился почти минуту, будто он подавился. Ладонь снова была в крови и снова был этот привкус железа во рту. Это уже немного напугало блондина. В этот момент в класс зашёл учитель и посмотрел на Кацуки.       — Все в порядке, Бакуго? – произнес Айзава, подходя ближе к парню. Взгляд был немного обеспокоенным.       — Все отлично, Айзава-сенсей, – ответил блондин, спрятав руку под стол и сделав вид, что всё на самом деле хорошо.       — Тогда хорошо… Готовьтесь все к уроку.. – Учитель выдохнул и пошел к стойке, после чего все расселись по местам и приготовились к уроку. В это время парень вытер руку салфеткой.       День прошел незаметно, ведь ничего, как обычно, не приходило. Кацуки решил сразу записаться к врачу, который изучает явление болезни «Ханахаки». К нему отправляли всех, кто кашлял кровью. Бакуго считал это бредом, чуваку просто платили за то, что он изучает выдумку, которую расфорсили на телевидении. Но другого варианта нет. Было много свободных записей на сегодняшний вечер, поэтому парень решил не медлить с проверкой и записался на самый последний сеанс.       К больнице он пришел уже нервным. На улице тогда было холодновато, ну правильно, осень подходила к концу. За то время, пока он ждал вечера, он кашлял кровью ещё два раза. Это пугало и в голове мелькали мысли, что он как-то подцепил Ханахаки. Верить в это не хотелось, но остановить этот поток произвольных мыслей было сложно. Кацуки выдохнул и вошел в здание. Спросил направление к врачу в регистрационной и там уже направился к тому кабинету. Около двери парень остановился на пару секунд, прежде чем открыть дверь.       «Хоть бы не эта злаебучая болезнь…» — промелькнула мысль в голове блондина. Он выдохнул и открыл дверь. Войдя в кабинет, показалась просто шикарная картина.       В комнате сидел врач с длинными мелкими косами цвета малины, в некоторые из которых были вплетены самые мелкие ленты, которые, наверное, только существуют. Мужчина просто сидел и читал какую-ту книгу, будто к нему вообще никто не собирался приходить. Кацуки искусственно кашлянул, привлекая к себе внимания. Врач перепугался, что аж выронил из рук на пол книгу.       — Ох, простите, я вас не заметил… Вы... Бакуго Кацуки, да? Не волнуйтесь, я не кусаюсь, так что присаживайтесь и рассказываете проблеме. — Врач быстро сориентировался и сделал серьезное лицо. Бакуго присел на стул около стола доктора. Он уже решил начать, но доктор его опередил. – Дай угадаю, ты пришел сюда из-за кашля? И ты скептик, что наивно полагает, будто Ханахаки не существует?       — Какие вы тут проницательные… Как будто к вам ходят по какой-то другой причине, – фыркнул Бакуго, усаживаясь удобнее на стуле и скрещивая руки на груди.       — Вообще-то ходят и другие просто потому что я хирург, но, так как случаи ханахаки участились, меня перевели изучать людей с этой болезнью, ибо она лечится только с помощью хирургического вмешательства. Ну, если, конечно, человек не выберет другой путь «лечения», — сказал врач, посмотрев на своего пациента с легкой улыбкой.       — …Ну хорошо… Я сегодня кашлял кровью несколько раз. Я думаю, может у меня там какая-то травма после практики, – произнёс парень, вообще не горя желанием контактировать с врачом, но его как-то заинтересовала сказанная им фраза «другой способ лечения». Поэтому блондин решил послушать доктора.       — Несколько раз, да…. Так можешь поднять одежду и подойти? Я послушаю твои легкие, — попросил врач. Кацуки пыхтел и, сняв куртку, подошёл к нему с поднятой вверх футболкой. Мужчина взял стетоскоп и всунул себе в уши специальные трубки, а холодным концом дотронулся до груди. – Так, открой рот и дыши полной грудью. – Блондин сделал так, как ему сказали. Пару минут доктор прослушивал лёгкие, а после сказал: – Я могу тебя поздравить. Ты заболел Ханахаки.       — Вы же понимаете, что это бред собачий, да? — проговорил быстро Кацуки, злостно посмотрев на врача.       — Ахахаха…. Нет. Это не шутка. Я четко услышал шелест листьев. Поэтому у тебя два выбора: сделать все анализы, чтобы я знал, что нет противопоказаний и сделать операцию, так как у тебя только первая стадия либо дотянуть до второй стадии, убедиться в моих словах и сделать операцию, – произнес мужчина, снимая с себя прибор и вешая на свою шею. Бакуго опустил футболку.       — Вы говорили, что есть другой способ лечения, – произнес блондин, проходя обратно к стулу со своими вещами.       — Да, есть… Но это самый опасный способ. Это признание в любви человеку, которого ты любишь. Но если любимый откажет, то тебе останется жить недели две, – выдохнул врач, посмотрев куда-то в пустоту и нахмурившись.       «Так вот он какой… может если я попробую… то он сможет быть со мной? Я поступлю как ублюдок с ним… и он будет против воли со мной… Но зато он не будет с ней. Но если он откажет… Нет, я смогу его убедить», – подумал Кацуки, надевая на себя курточку.       — Я понял, что ты задумал…. Может, ты просто сделаешь операцию и будешь жить спокойно? И любить того человека дальше… Тебе необязательно рисковать жизнью… Ты… мне же тебя не переубедить, да?… Скажи хоть причину того, почему ты хочешь? – спросил мужчина, уже расстроенно понимая, что отговорить парня не получится.       — Ага, прямо-таки я вам взял и сказал… – сказал Бакуго, фыркнув на врача.       — Справебылдо, – произнёс мужчина, после чего потянулся и улыбнулся. Кацуки уже хотел уйти, но прямо у двери остановился.       — А знаете, я скажу. Все равно вы завтра об этом забудете. Я просто хочу вернуть, то что принадлежит мне, вот и всё. – С этими словами блондин вышел из кабинета.       «Вот так… Всё равно я не встречусь больше с этим шалобаном… А я даже фамилии его не знаю… Плевать... Завтра я поговорю с Киришимой и попытаюсь его на фоне этой болезни отговорить встречаться с этой сучкой... Хотя бы это, может, его спасёт», – подумал Кацуки, а после направился к выходу из больницы.       Холодный ветер подул в лицо как только открылась дверь здания. Небо было ясным и окрашивалось красивые в оранжево-фиолетовые тона. Солнце заходило за горизонт. Но это совсем не радовало парня, потому что радоваться этой красоте не хотелось. Кого вообще будет радовать что-то, когда жизнь катится по пизде? Сначала девка, ссора с любимым, потом те два видео, предательство друзей, а теперь он заболел несуществующей болезнью. И куда это заведет дальше? Что делать с этим всем?       Бакуго тяжело и грустно выдохнул. Тёплый вышедший воздух тут же стал полупрозрачным дымком, что быстро рассеялся в пространстве. Потрясся немного головой, чтобы остудить и хоть на немного убрать из головы мысли, он тихонько пошел к станции. От станции до академии, дальше в общежитие и потом в комнату. Парень ничего не замечал. Он всю дорогу думал о том, с чего начать разговор. Как не вспылить и держать себя в руках, как уговорить. Мысли уходили так глубоко, что даже были такие варианты, как угрозы и тотальный контроль. От таких мыслей становилось жутко и страшно.        Неужели он настолько жесток? Неужели он и правда дойдет до манипуляций? Сможет ли он потом дальше жить с тем, что он возможно совершит? С этими мыслями и подавленным настроением блондин лег спать.       Ночью ничего не снилось, да и вряд ли с тем настроением могло хоть что-то присниться, но, проснувшись утром, настроение совершенно было другим. Он решил признаться в любви Киришиме сегодня же. Парню казалось, что шанс провала минимален. В любом случае болезнь должна сыграть на руку. Блондин быстро оделся, привел немного себя в порядок и побежал в академию.       План предельно банален и прост. Взять за ручку Эйджиро, отвести в укромное место и там признаться. Если вдруг откажется, то сказать о болезни. Манипуляция? Да! Поступок последнего ублюдка и ничтожества? Несомненно, да! Но, а какой другой способ ещё может сработать? Как по-другому спасти? Сделать операцию и продолжить жить без него? Это самый простой способ. Да и сделав так, что изменится в это жизни? Он так и продолжит быть один. Так же не заведёт партнёра. Киришима так же останется во владениях той сучки. Лучше рискнуть жизнью и умереть от разделённой любви.       Ну, а чем он рискует? Ну, скорее всего, желанием быть героем. Хотя какой он герой, если не может спасти друга. Да и друзей после подставы не осталось, ну, если только со средней школы. Возможно на работе он бы нашел себе друзей, но взрослым вряд ли это получится сделать.       «Попытка не пытка… даже если она смертельна для меня…. Последняя попытка спасти тебя… блять опять этот кашель… если слишком много думаю о тебе, то начинаю кашлять кровью… как грубо с твоей стороны так поступать со мной, Эйджиро. Нужно заглянуть в туалет и помыть руки перед тем, как я пойду в класс», – подумал Кацуки, сжимая окровавленную кисть в кулак, чтобы никто не видел крови на ладони.       Так и поступил. Придя в академию первым делом отправился в туалет, где и смыл кровь. Как-то Бакуго слышал, что крови будет становится всё больше и больше. Но пока что это всего несколько капель, что радовало. Парень пришёл, после туалета, в класс. Сейчас было довольно рано. Поэтому пришлось сесть на место и наблюдать как все приходят. Так прошло около пятнадцать минут и вот, он появился в дверях, улыбаясь. Кацуки уже хотел встать и подойти, как понял, что он разговаривал со своими друзьями.       Блондин сразу оцепенел на месте. Такие все весёлые. Это раздражало. Парень нахмурился и решил, что лучше подойти к нему в обед, так как желание идти к нему не хотелось. Киришима был счастлив. Бакуго прочувствовал, что скорее всего из-за его признания в любви и манипуляции болезнью, настроение у него будет точно отвратным.       Вскоре прозвенел звонок, и все расселись по местам. Учитель пришёл и стал рассказывать о чём-то всему классу. Сейчас Кацуки ничего из уроков не интересовало. Сейчас волновало, как ему показаться при Эйджиро. Застенчиво или как обычно с грубостью. А умеет ли он в застенчивость вообще? Да и как в принципе люди признаются? Бакуго ни разу никому не признавался в любви. Он всегда был прямолинеен в своих высказывания и иногда даже слишком. В фильмах это смущало тех, кто признавался своему любимому, а как ему поступить?       Так в раздумьях прошёл один урок, второй, третий и вот, наступил уже обед. Время пролетело очень быстро. В этот раз Бакуго не церемонился и подошёл к красноколосому парню сразу же, как начался обеденный перерыв. Блондин положил ему на плече руку, тем самым остановив и заставив обратить на себя внимание класса. Блондину было плевать на это. Он просто уверенно стоял около Эйджиро, немного хмуря брови.       — Какого черта ты делаешь Бакуго? – злобно спросил Киришима. Взгляд был недовольным. Парень, конечно, знал, что разговор испортит Эйджиро настроение, но он никак не ожидал, что и его в принципе нахождение поблизости его так злит.       — Эйджиро…. – произнёс Кацуки, но продолжить ему не дали.       — Никогда не произноси больше моего имени своим поганым ртом, – сказал парень. Бакуго решил, что с такой агрессией к нему от любимого, шантаж только усугубит дело, нежели поможет привязать к себе красноволосого. — Так что ты хотел? — спросит он, выдохнув.       — Дерьмоволосый….. Я бы тебе въебал за слова про мой рот, но я пришёл не за очередной ссорой. Я хочу с тобой поговорить. Так что пошли выйдем, – сказал блондин. Ситуация стала злить, но он сдерживался. Класс внимательно наблюдал за этим, но никто не решался вступить в разговор.       — Если тебе что-то нужно сказать говори тут. Хотя какая разница, тебе все равно никто тут не поверит, – произнёс Эйджиро, оглядев всех смотрящих, а потом даже как-то ухмыльнувшись легонько.       — Киришима, перестань злиться. Может, он и правда хочет сказать что-то важное, – сказал Тецутецу. Теперь он стал лучшим другом Киришимы.       — Ты можешь взять с собой Тецутецу…. Только поговорим в более укромном месте… пожалуйста. Ты от этого ничего не потеряешь в отличие от меня… хотя это будет зависеть от тебя, – сказал Бакуго, немного помявшись на месте. С одной стороны, он был рад, что Тецу вступил в разговор, а с другой он сильно бесил парня.       Кацуки с серебристоволосым познакомился ещё на первом году. Это было после спортфестиваля и тогда перевели двух людей – Тецутецу и Шинсо. Шинсо перевели в класс потому, что Айзаве так было бы легче заниматься им, а вот Тецу.. Бакуго сам не понимал причины его перевода, но с ним пришлось подружиться. Причиной было то, что Киришима с ним дружил, и они прямо как не разлей вода были.       Не то чтобы блондина сильно бесило присутствие Тецу. Парень быстро привык к нему, так как он был в какой-то степени был похож на Эйджиро. Похожи, но при этом сильно различались. Например, у Тецутецу не было загонов по поводу слабости, как у Кири, ну или Кацуки по крайней мере не замечал их. Бесило на самом деле то, что серебряноволосый мог делать то, что не мог Бакуго. Ему это не позволяло гордость и некая замкнутость. Вместе смеяться от шуток. Весело проводить время. Шуточно драться из-за какой-нибудь хрени. Повиснуть на Киришиме. Первым обнять или просто контачить. Много чего он лишился из-за поведения как у агрессивного шпица.       — Ладно, ладно… Идём... – Эйджиро недовольно цыкнул и первым пошёл к выходу.       Кацуки хвостиком потопал за Киришимой и, как только они вышли, серебряноволосый выдохнул. Что-то пробормотав себе под нос, побежал их догонять. Как все вышли, класс зашушукался. Когда блондин увидел, как Тецу вышел, заговорил.       — Пойдём в то место… Помнишь, в котором мы прятались на обед иногда? Ну лестница та полу…. – Парню не дали договорить и резко перебили.       — Да, знаю. Харе мямлить. Я знаю о том, какое ты обычно хамло, – произнёс красноволосый и целеустремлённо пошел к полузаброшенной лестнице.       Кацуки нахмурился, ничего не сказав в ответ, хотя очень сильно хотелось вправить мозги, но нельзя было. Киришима не верил в невиновность парня и считал, что академия подделала то видео ради репутации. Бакуго знал, что скорее всего девушка так сильно въелась в мозг красноволосого, что стала им управлять. Но может всё-таки настоящие чувства могут разрушить её влияние на него?       Вскоре все трое завернули в коридор, а там зашли в дверь где и была та лестница. Бакуго стал подниматься выше, потащив за руку Эйджиро и намекнул злобным взглядом, чтобы Тецу оставался у двери. Поднялись они не очень далеко, всего лишь в пролет между этажами.       — Так что у тебя за разговор? И не трогай меня. – Киришима явно не был настроен на разговор. Взгляд красных глаз был так холоден, что по коже пробежало несколько мурашек.       — Я не буду ходить вокруг да около. – Наступила резкая несколькосекундная тишина. Блондин будто собирался с мыслями все это короткое время. – Я люблю тебя! – произнёс громко парень, после чего посмотрел на лицо любимого, изучая реакцию.       Сначала было удивление. Лёгкое такое, только глаза казались больше, но потом это явно переросло в шок. Зрачки забегали в стороны, как будто стали пытаться сосредоточится на чём-то другом. Через пару секунд выражение лица изменилось на недовольно-недоумевающее. Кацуки подумал, что возможно он обдумывает сказанное им предложение и даже в какой-то обрадовался, что это всё-таки сработает и красноволосый любит его. Но радостное терпение где-то внутри сменилось на испуг после того, как Бакуго словил злобный взгляд Киришимы.       — Ты издеваешься, да? Ничего ещё более идиотского придумать не мог? Думал, что я после того как ты признаешься прибегу к тебе со словами «Прости, милый, я всё осознал, я тоже люблю тебя!»? Что с тобой не так?! А что дальше? Скажешь, что ты болен?! – сначала тихий голос постепенно переходил на крик. Но последние фразы стали последней каплей. – Я тебя ненавижу. Ты не тот Кацуки Бакуго, которого я знал. Ты не тот человек, которого я называл тогда другом.       Резкая боль пронзила как будто всю грудную клетку. Дышать стало очень затруднительно, вместе с этим что-то кольнуло в сердце. К горлу подкатил ком и вместе с ним чувствовалось, как в скором времени начнётся неистовый приступ кашля. Бакуго облокотился о стенку. Сказать в это время он ничего не мог, да и зачем если все было правдой.       — Ни и чего ты молчишь?! А, я понял. Тебе совсем нечего сказать, да?! А куда пропала вся наглость и прямолинейность, которая у тебя была обычно?! Ах, да, я забыл, тебя совесть загрызла за то, что ты сделал с моей девушкой! И поэтому ты и смерил свой пыл! — Киришима ударил по стенке. Блондин дрогнул и потихоньку сползал по стенке кое-как сдерживая комок в горле. В дыхании уже слышались хрипы от этого.       — Хей, хей, хей…. Эйджиро, успокойся, не нужно так злиться…. – к парочке подбежал Тецу и схватился за предплечье Киришимы. – Это же в прошлом, да и при этом его же оправдали!       — Да? А я вот не верю им и в их оправдания этому… тот поступок был совершенно в его духе. Они нашли отговорку, чтобы просто репутация академии не пострадала. – Красноволосый парень и не собирался успокаиваться и казалось, то, что его друг подошёл к ним, усугубляло всё.       — Киришима! Да успокойся ты! Ты не можешь обвинять его просто так! – Тецутецу оттолкнул его от Кацуки, что в это время сполз до пола.       — Почему ты его защищаешь?! Ты говорил, что веришь мне, но при этом защищаешь этого ублюдка?! – обстановка постепенно накалялась сильнее. Бакуго ничего не оставалось, как просто немного спрятаться за серебряноволосого парня.       — Я не защищаю его…. Я просто пытаюсь тебя успокоить. Дракой ты дело не решишь. Ну изобьёшь его и что дальше? Смотри, он даже не сопротивляется, – Тецу говорил спокойно, стараясь не разозлить Эйджиро сильнее.       — Значит так…. Ну тогда ебись с этим ничтожеством сам. Я не хочу с ним иметь никаких дел…. Особенно с тем, чем он стал сейчас… даже ответить не может, – Киришима сказал это со злостью, а после ушёл оттуда, хлопнув дверью напоследок. Тецу выдохнул.       Бакуго расслабился и тут же приступ кашля накатил сильно и беспощадно. На пол тут же покапала кровь. Жгло горло и лёгкие, а обычный вдох стал необычайно болезненным и сложным. Мучительный кашель продолжался около трёх минут, но это, казалось бы, короткое время длилось вечно. Кацуки думал, что он умрёт либо от того, что не сможет дышать, либо от потери крови. Перед глазами была только небольшая лужица крови на холодном кафеле.       В это время Тецу разрывался в мыслях о том, что ему делать. Как помочь? Что делать? Убежать за помощью? Остаться и попробовать помочь самому? Но что случилось? Из-за чего случилось? Все вопросы просто разрывали голову. Тело дрожало и будто онемело на месте. Парень решил, что нужно действовать. К это времени удушливый кашель постепенно утихал. Серебреноволосый подхватил ослабевшего подрывника и побежал с ним к медсестре.       — Потерпи немного, Бакуго, скоро мы будем у Исцеляющей девочки. Она тебе поможет, – проговорил тихо парень, пробегая по коридору. Блондин похрипывал ему на ухо, стараясь нормально дышать и пачкал рубашку спасителя кровью, стекающей с губ и по подбородку. Народ в это время ошарашено отходил с пути. Некоторые даже ругались, говоря что-то в духе ''по коридорам бегать нельзя”.       До кабинета медсестры они добежали быстро, но её в кабинете не оказалось. Тецутецу положил Кацуки на кровать. Тот же в свою очередь стал приходить в себя. Милое личико тут же стало хмурым и недовольным.       — Теперь вали отсюда, – грубо сказал блондин, посмотрев на обеспокоенного парня.       — Как грубо… Вижу ты постепенно приходишь в себя… Потерпи немного, скоро должна придти медсестра и она поможет тебе, а я пока что побуду с тобой, – голос был спокойным, а последующие вдох и облегченный выдох отдавались какой-то радостью.       — Я сказал свали отсюда, тупоголовый! Я хочу побыть один… – Бакуго продолжил агрессировать. С ладоней сорвалось пару взрывов, подпадая белые простони.— И я тебя не просил о помощи, так что даже не мечтай о том, что я тебя отблагодарю.       — Хей, я не тупоголовый! Да и не жду я от тебя ”спасибо”. Даже наоборот, мне надо извиниться перед тобой. Я был таким идиотом… Я хочу извиниться за то, что игнорил тебя тогда и поверил тем словам. Я могу снова общаться с тобой? — спросил наглец так, будто всё что случилось, было вчера.       — Ты это серьёзно сейчас? Ты ещё более подходящего момента поныть об этом не нашел?! – Кацуки разозлился от этого только сильнее.       — Так, так, так, спокойнее, а то опять закашляешь… Я просто подумал, когда мне ещё удастся с тобой поговорить ещё когда-нибудь. – Серебряноволосый виновато посмотрел на него и заёрзал нервно ногами.       — Серьёзно? Ну, ты действительно тупоголовый. Ты мог подойти ко мне столько раз за всё время после той ситуации, но поговорить со мной ты решил только потому, что мне стало плохо? Ты стебёшься над мной? – Бакуго как-то даже приутих в недоумении.       — Блин… похоже на то… Я такой идиот, что потерял столько шансов. Ну, надеюсь ты дашь мне ещё один шанс наладить с тобой отношения. – Тецутецу почесал голову и улыбнулся. На щеках выступил лёгкий румянец.       Кацуки наблюдал за этой картиной и хрипло выдохнул. Он уже собирался ответить в своей любимой манере “Делай что хочешь” с небольшим фырком в конце, но, как только он решился это сказать, в кабинет вошла медсестра. Она увидела кровь на плече Тецу и тут же быстро подошла к парням.       — Неужели вы оба подрались? Нужно быть аккуратнее, молодые люди, – сказала старушка, немного осматривая мальчиков на наличие синяков на лице или ран.       — Ох, нет, нет, мы не дрались. Просто Бакуго закашлял кровью, и я его принёс сюда. Так что это и не моя кровь… вы проверьте его, он немного прихрипывает при дыхании, хоть эти хрипы и постепенно стали проходить, – начал говорить с женщиной Тецу, разъясняя ситуацию.       — Тогда понятно. Могу я тогда послушать твои лёгкие, мальчик? — сказала исцеляющая девочка, на что через пару секунд получила положительный ответ в виде кивка. Блондин снял с себя рубашку. Бабулька поверила стетоскопом лёгкие. Её лицо нахмурилось, и она посмотрела на Бакуго. – Ты же болен ханахаки? — Она эта сказала это прямо, что ошарашило сразу двоих парней. Кацуки – от прямого, как рельса, вопроса, а Тецу о том, что вообще заговорили об этом.       — Ох, да… И да, я признался. И да, я знаю о последствиях… Я буквально вчера сходил к врачу и все знаю, – ответил честно взрывчатый сразу же, как отошёл тот мимолетного ступора и смотря в опечаленное лицо старушки. Тут же прозвенел звонок – Мы можем пойти на уроки?       — Да, конечно… Мальчик можешь последить за ним? Если что-то будет опять, то приведи его, – проговорила медсестра, уже обратившись дополнительно ещё к Тецутецу.       — Ох, хорошо, я сделаю всё возможное! — сказал серебряноволосый, встав и поклонившись. Тон звучал радостно, будто он готов выполнить это задание со всей ответственностью и невинностью. Кацуки даже хихикнул от этого.       После этого парни вышли из медкабинета. Бакуго тут же отправился в ванную, чтобы немного смыть крови с лица перед тем, как пойти в класс, да и нужно было что-то сделать с кровью на рубашке. Тецу следовал за блондином по пятам. В итоге мальчики умылись, а в класс пошли без рубашек. Кацуки пытался быть невозмутимым и спокойным, будто ничего не произошло, но в классе все не могли не обратить внимание в чём парни пришли. Спросить, почему они пришли с голым торсом, держа рубашки в руках, никто не осмелился. Парням разрешили надеть футболки из спортивной формы.       На следующих переменах ответа одноклассники пытались добиться у Тецу, но тот как партизан молчал о случившимся, придумывая отмазку, мол, в грязь попали или то, что на них что-то пролили. Что это вранье все поняли сразу и пытались добиться ответа, но после трёх попыток решили, что это бессмысленно и оставили эту затею.       Так в неловкости прошло учебное время, после чего блондин поспешно решился смыться в общежитие. Тецутецу, как самый ответственный мальчик, которому доверили хрусталь, проводил Кацуки до его комнаты. Там блондин грохнулся на кровать, кинув куда-то в угол свою запачканную рубашку.       Две недели… Всего две недели. Что вообще можно успеть за две недели? Кажется, что времени много. Но при этом так мало, если это последние недели твой жизни. Отсчёт уже начался. Бакуго смотрел в стенку. Что ему сейчас делать? Как быть? Ведь теперь он умрёт в одиночестве. Почему он должен пострадать из-за этого? Сейчас как никак захотелось сделать чёртову операцию и просто жить дальше. Но слишком поздно. Признание уже было. Всё произошло.       От одних воспоминаний лёгкие начинало жечь и наступал небольшой кашель с последующей потерей красной жидкости из организма. На подушке постепенно появилось небольшое красное пятно. Бакуго выругался по себя. Это же было белое постельное белье, как и рубашка была белой. Теперь это всё нужно было стирать. Кацуки выдохнул и стал менять постельное. После этого пошёл закидывать все вещи в стиральную машинку в прачечной.       Вечер прошел спокойно, в раздумьях о жизни и разбором постиранных вещей. Блондин вообще ничего не сделал из домашнего задания. После небольшой уборки Кацуки лёг спать, даже будильник не поставив.       Утром парень проснулся от стука в дверь. Знакомый голос звал его. Пришлось встать и открыть дверь. Настроение было ужасным и даже куда-либо идти не хотелось. За открытой дверью оказался Тецутецу. Весь из себя прилежно одетый и готовый продолжать своё задание.       — И что ты тут делаешь? Твоё задание о доверенности моего здоровья закончилось ещё вчера. Вали в академию, пока там уроки не начались, – недовольно поговорил Бакуго, смотря на серебристоволосого парня.       — Я знаю, просто я переживаю за тебя. Я вчера прочитал про то заболевание что у тебя. Я… Я просто хочу помочь тебе немного, чтобы тебе было лучше. — Парень слегка помялся на месте, чувствуя себя неловко.       — Раз ты прочитал, то знаешь, что через пару недель я сдохну, так что не трать силы. – Кацуки уже хотел захлопнуть дверь, но железные пальцы заблокировали это действие.       — Я понимаю, но пожалуйста… Да и при этом ты дал мне шанс. – Тецу в этот момент в глазах Бакуго выглядел будто щенок, который пытается получить прощение.       — Я не давал тебе никакого согласия и точно не говорил свой ответ… ух… ладно…. Ты же пришёл меня до академии провести... подожди минут десять я быстренько оденусь. – Блондин всё-таки закрыл дверь и выдохнул. Парень не хотел идти, но спорить с железякой он не хотел больше, ведь точно знал, что его, как и Киришиму, переспорить с их упорством невозможно.       Воспоминания о Эйджиро тут же отразились на Кацуки приступом удушливого кашля. Похоже, больной организм как-то понимал, когда взрывчатый просто задумывается о красноволосом парне. Бакуго взял салфетки с тумбочки и вытер кровь с губ и руки. Дальше оставалось только быстро одеться, что блондин и сделал за те десять минут, которые обещал.       Парень вышел из комнаты к комку счастья, что, казалось, ослеплял своим светом каждому. Кажется, что те слова он принял за ответ ”да”. Кацуки это раздражало с одной стороны, а с другой он даже был счастлив этому упорству, потому что хотя бы немного перед смертью он побудет кому-нибудь нужным.       День проходил для Бакуго непривычно. Тецутецу постоянно крутился около взрывчатого и постоянно о чем-то говорил. Это дополнительно раздражало Эйджиро. Было видно, как красноволосый парень украдкой подглядывал на них на каждой перемене и потом что-то раздражённо бурчал себе под нос с дальнейшим переключением на своих друзей. Кацуки старался не замечать этого взгляда, так как в конечном итоге у него опять начинался кашель.       В таком темпе прошло ещё три дня. Серебряноволосый парень постоянно ожидал блондина утром, озаряя своей лучезарной энергией красноглазого. Тот же в свою очередь успел свыкнуться с тем, что с ним стали разговаривать и снова ходить рядом. Бакуго даже стал смеяться над некоторыми шутками Тецу. Казалось, мир снова стал заполняться красками и тем, что Кацуки не испытывал почти год. Радости. Даже болезненный кашель не мешал. Но всему хорошему есть и своё плохое отражение.       Плохим для начала стали слухи. Блондин не очень понимал, что именно было в этих слухах, так как не хотел снова влезать во всю эту черноту, да и при этом Тецу постоянно отвлекал от всего, так что успевать что-то подслушать или узнать было почти невозможно. Ещё было неприятным действия Киришимы, что иногда походил и пытался отвлечь или забрать железного от Бакуго, но обычно такие попытки не приносили результатов.       Казалось, и так уже было достаточно неприятностей, но самым страшным событием стал очередной приступ кашля, что случился в коридоре. В ладони, среди крови, смешанной со слюной, был черный лепесток. Болезнь прогрессировала на вторую стадию. Кацуки испугался. Он не знал, что делать. Как дальше быть. Хоть он и знал о том, что болен и даже в какой-то степени смирился с болезнью ещё там, у врача, при первом обследовании, но внутри была какая-то надежда, что это всё-таки ошибка. Но реальность дала о себе знать.       Тецутецу тут просто обнял Бакуго. Так просто и без каких-либо слов, а после он повёл блондина к медсестре. По дороге лепесток упал на пол коридора. В кабинете же кровь вытерли влажными салфетками, что-то проговорили и исцеляющая девочка пошла за классным руководителем. Серебряноволосый парень продолжал быть рядом и утешать какими-то утешающими словами.       — Заткнись… Заткнись! ЗАТКНИСЬ! – постепенно перешёл от шёпота на крик Кацуки, отталкивая от себя парня. – Почему ты до сих пор тут, почему ты постоянно меня доёбываешь своим присутствием?! Что я тебе сделал?! Тебе скучно, поэтому ты сейчас тут, а, как только это наскучит, бросишь меня?! Ты за одно с Эйджиро и той сукой?! – Блондин сорвался. Почему он всё это высказывает? Он же даже не думал о таком, по крайней мере несколько дней дочно. Да и не подозревал Тецу в каком-либо замесе с этими двумя. – Почему ты рядом со мной?! Я уверен, что это не просто потому что тебе сказали последить за мной.       — Все очень просто! Я люблю тебя! Это и есть вся причина, по которой я рядом и помогаю тебе. Да, я был последним ублюдком, что только сейчас решил с тобой говорить и проводить время. Я должен был сделать это сразу же, когда у тебя начались проблемы, но я был трусом. Но пожалуйста! Я хочу быть рядом особенно сейчас, хотя бы просто рядом, – говорил Тецутецу, схватившись за плечи взрывчатого парня.       Кацуки сидел в шоке. Он не ожидал, что внезапно получит признания в любви. Чувства разрывались. Хотелось одновременно оттолкнуть переживающего на грани расплакаться парня и прижаться к нему от безысходности ситуации и самому уже расплакаться, закопавшись лицом в пиджак. Безысходность была в том, что Бакуго скоро умрёт и обречёт его страдать из-за этого. А Тецу так и продолжал что-то говорить о том, как любит и какой он идиот.       Всё это продолжалось долго или само время как будто замедлилось. Кацуки решил уткнуться в грудь Тецу и немного расслабиться, что в итоге и сделал, чем озадачил серебряноволосого. Тот резко замолчал, а после обнял. Но это всё продлилось недолго, так как через минуту вошли учителя и медсестра. Бакуго тут же отстранился.       Все были обеспокоены, о чём-то говорили и обсуждали. Тецу отправили на урок. Он, конечно, сопротивлялся и не хотел, но путём уговоров его смогли всё-таки выпроводить. Дальше позвонили родителям. Мама тут же примчалась. Она была очень обеспокоена, хоть и пару раз врезала сыну по голове. За то, что, мол, не рассказал, начал бурчать и обзывался. Бакуго подрагивал от этого немного. Побаивался он всё-таки свою мать, но понимал её беспокойства, а это она ещё не узнала о том, что его ждёт просто жуткая смерть.       Кацуки не успел поспрощаться с классом, а самое главное с Тецутецу. С единственным другом в классе или не другом, а просто приятелем? Хотя всё это было неважно, так как после признания Бакуго не знал, что думать и как теперь быть. Как бы там не было, Мицуки решила забрать сына домой, заодно всю дорогу отчитывала и рассказывала о том, как они пройдутся по врачам, чтобы вылечить парня. Кацуки это несильно волновало, да и по большей части он игнорил слова своей матери.       Выходные проходили спокойно. Родители не беспокоили блондина за это время, но парень постоянно слышал, как родители спорили и даже ссорились три раза. Это не было чем-то серьёзным, так как ссоры происходили в этой семье на постоянке, но они как-то омрачались тем, что центром этих ссор был сам Кацуки. Но это было не самое страшное, что происходило за это время.       Кашель. Сильный, удушливый, болезненный, кровавый с привкусом железа и мятной горечи от лепестков, которых становилось всё больше и больше с каждым кашлем. И кашель происходил, как только стоило задуматься о Киришиме или Тецутецу, но не думать о них было невозможно. Игры, чтение или какое-нибудь занятие не давали нужного результата, лишь на два часика, а потом всё начиналось по новой.       Всё это омрачало. Мысли о Киришиме, что приносили теперь только боль, и мысли о Тецутецу, которые в какой-то мере грели душу, да и редкие переписки с ним за выходные приносили, хоть и ненадолго, но приятные эмоции. Редкими они были потому, что Кацуки не всегда отвечал на сообщения, так как отвлекал себя другими делами.       Понедельник был кошмаром. Проезды по врачам, неутешительные прогнозы, что только ухудшали и без того болезненное и подавленное состояние. Цветы процветали внутри. Энергии стало меньше и это было заметно. И, самое страшное, это неизбежность происходящего. Цветы не вырезать, они слишком быстро растут, а каждый день приносит только боль. В моменты кашля хотелось просто умереть, а количество крови с лепестками становится только больше.       Вторник начался ужасно. Кашель стал чаще, появились хрипы, а самое главное событие — это переход болезни на третью стадию. Бутоны. Чёрные бутоны с некоторым серебристым напылением и в окровавленной слюне, которая частично была на нём. Цветок казался огромным, и Бакуго не понимал, как такое могло выйти из его рта. Парень лёг на кровать рядом с бутоном и стал просто смотреть на это чудо.       Такой красивый и нежный, что, казалось, рассыплется от одного прикосновения, но при этом он как зараза, разрушающая изнутри своего хозяина. Этот цветок был олицетворением любви блондина. Одинокой, безответной, порочной, желанной, отчаянной. Это было грустно. Не только потому, что из-за этого он умрёт или останется один на оставшуюся жизнь, родители пытаются смириться со смертью ещё живого ребенка, а любимый не ответит даже на телефонное сообщение, потому что ненавидит. Нет. Теперь было грустно, потому что никому и дела не будет до этих цветов после его смерти, а они же буквально стали частью его и продолжат жить.       «Похоже, я постепенно начинаю сходить с ума или цветок конкретно влез ко мне в голову своими блядскими корнями», — подумал Кацуки, продолжая пялиться на бутон розы, лежащего на подушке.       Вот так в тишине и умирающим бутоном, решил провести блондин весь день, лишь иногда выходя из комнаты, чтобы сходить в туалет по делам и ванную умыться. За день этих красивых роз было шесть и куча лепестков. Бакуго иногда посмеивался, что собирает на полушке кровавый букет.       На следующий день с предвкушением того, что всё станет только хуже, Бакуго встал с утра пораньше, чтобы попробовать как-то скрасить короткий век чёрных бутонов. Для этого он взял поднос с небольшим углублением из духовки, принёс его в комнату, поставив на стол, налил туда воды из-под крана. После всего сделанного опустил бутоны на кромку воды. В это время родителей не было дома, так как уже убежали на работу. Они пытались работой отвлечься от плохих мыслей.       По планам у парня было только одно. Сесть и, как вчера, любоваться за плавающими розами, каждый раз с кашлем добавляя новый бутон на своеобразную вазу на столе. Но этот день решил стать более суматошным. В дверной звонок позвонили и настойчиво, так, будто кто-то злой или раздражённый пришёл высказать в лицо парню какое же он мудло.       Кацуки выдохнул и пошёл к двери, чтобы открыть её. Блондин ни на что не надеялся и готовился получить порцию негатива. Но, открыв дверь Бакуго удивился, когда на пороге оказался не разъярённый сосед или кто-то ещё, а Тецутецу, наряженный и с букетом цветов наперевес. Серебряноволосый явно не заметил открытия двери и также настойчиво звонил в звонок.       — Кхм, – наигранно кашлянул Кацуки, оперившись об дверной косяк. На лице проскользнула лёгкая улыбка на пару секунд. Тецу растерялся и чуть не выронил букет цветов.       — Ох, прости, я не заметил, что ты открыл мне дверь. – Парень выпрямился, спрятав букет за спиной и почесывая голову от небольшого смущения с улыбкой на лице.       — Ты бы видел, как нелепо ты сейчас выглядишь идиот, – ехидно похихикал Бакуго, после чего встал нормально. – Чё припёрся-то?       — Ох… Я… Я пришёл, потому что очень волновался за тебя. После выходных ты перестал… перестал писать мне, и я забеспокоился о твоём состоянии. Да и честно говоря просто соскучился по тебе и разговорами с тобой. — Серебряноволосый с виду очень волновался и нервничал.       — А цветы, значит, ты мне принёс просто потому что с пустыми руками не хотел приходить? – блондин улыбнулся. На душе стало как-то тепло.       — Ох… да я просто принес их для того, что... ну, типо, чтобы ты побыстрее поправился… я думал, что тебе понравятся эти гвоздики… и ты их примешь от меня…. – Тецутецу протянул букет с белыми пятилистными гвоздиками с фиолетовой серединкой. Каждый лепесток заканчивался нарезным кружевом. Кацуки взял букет и вдохнул их сладковатый запах, после резко выдохнул.       — Я не буду сейчас пояснять насколько странно приносить букет парню. Ты бы ещё конфеты в упаковке в виде сердечка принес, – произнёс Бакуго, но, увидев, что Тецу как-то расстроился заполнился стыдливым румянцем, что хорошо виднелся на светлой коже, блондин решил пригласить его в дом. Всё равно в доме было одиноко, пустовато и даже немного подавлено или негативно, а парнишка явно поможет провести день весело и задорно. — Хей, ну ты чего? Неужели ко мне домой зайдёшь с таким настроением? А я думал ты пришел меня порадовать. — Прошёл вглубь дома, направляясь на кухню, чтобы поставить цветы в вазу, заодно наблюдая, как счастливый парень заходит в дом, робко закрывая за собой дверь. Будь у него хвост, то отвалился бы от счастья.       Кацуки прошёл на кухню, достал вазу, налил в неё воды и поставил цветы. Цветы смотрелись прекрасно. Парень решил отнести вазу с цветами к себе в комнату. Тецу в это время снял с себя куртку и обувь, проходя вглубь дома, и рассматривал все что есть в доме, от фотографий на стенах до расстановки вещей в комнатах и коридорах.       Семейные фотографии были истеричны и счастливы, даже несмотря на то, что Кацуки на некоторых из них был просто бомбой замедленного действия, а сама фотография была сделана за секунду до «взрыва». На некоторых были просто родители поодиночке или вместе. Были и пару фотографий полной семьи с маленьким Бакуго, который только недавно родился. Но взгляд остановился на одной из фотографий, стоящей на тумбочке в гостиной. На ней блондин был на фоне ледяных и заснеженных гор, одетый в специальный зимний костюм. Красивая улыбка, казалась, до ушей во все зубы, расслабленные брови и немного прикрытые глаза. На фото он был по-настоящему счастлив от покорения той горы, на которую подросток забрался.       От этого стало даже как-то грустно, но при этом тепло на душе серебряноволосого парня. Грустно, что от такого счастливого парня на фото почти ничего не осталось. Даже взрывчатость пропала от всего, хотя отголоски наглости оставались. Будто внутренний огонь постепенно полностью затухает внутри красноглазого парнишки. С учётом того, что произошло, это было неудивительно. Тепло же на душе было потому, что Тецутецу давно не видел именно такого счастья на лице своего любимого, даже когда он был рядом на прошлой неделе с парнем.       — Ты будешь чай, кофе или, может, ты голоден? Прости, я вообще не думал, что кто-то придёт и даже не готовился. Я поменяю у себя постельное и тогда ты сможешь пройти в мою комнату, – произнёс Бакуго, выглянув из дверного проёма после того, как отнёс вазу, отвлекая Тецу от его раздумий и внимательного взгляда с фотографии на себя.       — Ох, хорошо… Тогда можно мне чая? – Серебристый парень улыбнулся и подошёл к Кацуки, оставляя фото на тумбочке в одиночестве.       Блондин прошёл на кухню и поставил сразу же на плиту чайник с водой, после чего стал доставать чайные пакетики, кружки и чайные ложечки. Стояла наряжённая тишина между парнями. Тецутецу сел за стол и стал ждать, но эта тишина немного давила на него, поэтому он решил начать разговор.       — Так как у тебя дела? Выглядишь немного бледновато, – спросил Тецу, тем самым начиная разговор и прерывая тишину.       — А ты как думаешь? Я выблёвываю бутоны цветов с кровью. Не думаю, что мне будет от этого хорошо. Кстати, именно поэтому я и бледный, – немного раздражённо произнёс Кацуки, явно не желая говорить на тему своей болезни.       — Ох, прости, я не хотел довить на больное... Так почему ты мне не писал? Я так переживал за тебя. Ведь мы стали так хорошо общаться, а тут ты вот так пропал на несколько дней, — расстроенно проскулил Тецутецу, распластавшись на столе и наблюдая за всеми движениями блондина. — Покажешь мне свои коллекции? Ты как-то в диалоге упоминал, что у тебя есть коллекция карточек героев и также фигурки.       — ....Ох... хорошо... тогда готовься к тому, что мы в них поиграем и ты мне проиграешь, но только, как я и говорил, мне нужно поменять постельное белье и после этого ты войдёшь в мою обитель, – Кацуки улыбнулся и похихикал, специально не ответив на вопрос про то, почему не писал, а после закашлял, выкашливая очередные два окровавленных бутона роз.       Кашель был продолжительным, где-то с минуту времени. Тецу запаниковал, быстренько ища взглядом какие-нибудь салфетки или полотенце. Рядом с ним Бакуго впервые так долго кашлял. Увидев полотенце, тут же встал и подхватил его, после подошёл к блондину с ним.       — Вот, держи… всё хорошо? Тебе стало легче? – Тецу подал ему полотенце и явно был сильно взволнован от этой ситуации.       — Всё хорошо… это нормально…. Но спасибо за беспокойство. – Кацуки взял полотенце и стал протирать всё, на что попала кровь. А после пошёл в ванную и кинул полотенце в корзину с грязным бельём.       Посадил Тецу обратно за стол и обнял, чтобы немного успокоить. Серебряноволосый парень покраснел от такого и тоже немного приобнял Бакуго, робко и даже с каким-то волнением, будто в руках было что-то очень хрупкое, а после посадил его на колени, чтобы обнять сильнее. Блондин, не сопротивляясь, просто решил поудобней устроится на коленях и прижаться. Так парни просидели до кипения чайника и только тогда Кацуки быстро встал и, выключив огонь, стал из чайника наливать воду в кружки и бросать чайные пакетики.       — Ты будешь с сахаром или без? И прости, у нас только чёрный чай, так что придётся пить его, – сказал блондин, повернувшись немного и посмотрев на Тецутецу, ожидая ответ от зарывшегося в свои романтические мысли серебряноволосого паренька.       — А. Ой. Мне, пожалуйста, три ложечки... — произнёс Тецу, немного замявшись. Румянец очень сильно выделялся на милом личике парня.       Бакуго отвернулся обратно к кружкам и легко улыбнулся, пока серебряный не видел. За короткий промежуток времени Тецу стал таким родным и близким, что даже не верилось в это чудо. Блондин ещё никогда так быстро никому не привязывался. Даже Киришиму он подпустил к себе не сразу. Про Мидорию вообще стоит молчать, ведь к себе его почти никогда не подпускал, а сейчас этого предателя даже видеть не хотел. Но вот Тецу... он какой-то иной, казалось бы, он почти ничем не выделялся. Был в какой-то степени даже копией Эйджиро, но сейчас всё как-то по-другому. Столько разных отличительных черт. Хотя, возможно, Кацуки это себе на придумывал, потому что давно не было с кем-то социального контакта. Но даже с этим Бакуго хотел верить в то, что просто нашёл что-то особенное в серебряноволосом парне.       Перемешав сахар в кружке, блондинистый парень поставил одну кружку на стол, а со второй и бутонами цветов пошёл к себе в комнату. Там он уже поставил кружку на стол и на поднос отправил два бутона в плаванье к остальным, после этого стал снимать окровавленное постельное бельё, собирая всё в кучу. Быстренько достал из шкафа чистое и постелил. Выходя из комнаты с грязными вещами, он заглянул на кухню.       — Ты можешь идти в мою комнату с чаем, если не допил. А я сейчас тоже приду, как занесу всё в ванную, – произнёс парень, смотря на снова мечтающего о чём-то Тецутецу. Хотя Бакуго догадывался, что мечты скорее были о нём самом. Но это даже немного поражало, что даже после увиденного страшного кашля тот улыбался и краснел.       — Хорошо! Я тогда беру свой чай и иду к тебе! – послышался ответ радостным голоском серебряного парнишки.       Кацуки ушёл в ванную и слышал краем уха быстрые шаги по коридору. Запихнул всё в корзину так, чтобы не очень-то было видно коричневых и красных пятен, которые вырисовывались узором на белом постельном белье. Печально вдохнув и болезненно с хрипами выдохнув. После чего снова закашлял, выблёвывая из лёгких очередные бутоны чёрно-серебристых роз. Спокойно умывшись и нежно помыв розы, взял бутоны и направился в свою комнату.       Открыв тихонько дверь и заглянув в комнату, парень увидел, как Тецу с интересом рассматривал поднос с плавающими на кромке воды бутонами. Кацуки тихо похихикал, что напугало серебряноволосого и тот чуть не опрокинул поднос, но вовремя успел его подхватить и несчастья не случилось. С этого блондин стал просто откровенно ржать.       — Ну ты и лошара, конечно, но могу тебя поздравить с тем, что ты только что избежал подписки на смертельный приговор. Если бы ты его пролил, я бы тебя убил, хехехе, – Бакуго стал злобно смеяться над Тецу.       — Хехе, похоже, сегодня мне очень повезло. – ТецуТецу улыбнулся и нервно немного посмеялся, ставя поднос обратно на стол. – А могу ли я получить награду за такой сумасшедший подвиг?        — Ну… что насчёт того, что я зацеплю на твою тупую башку пару цветов, которые я принёс с собой? – предложил Кацуки, показывая бутоны чёрно-серебристых роз.       — Ох…. Ну… А почему бы и нет, я буду выглядеть ещё красивее с этими цветами, – произнёс гордо Тецу, становясь в разные позы и явно представляя себя с этими цветами на голове.       — Ну, давай посмотрим, когда я напялю на тебя эти бутоны. – Блондин подошёл к нему, потянул серебряного ниже для своего удобства и, наклонив голову немного в сторону, начал пытаться закрепить бутоны на волосы. Положив цветы на волоски серебра, Бакуго взял пару тонких локонов и стал нежно проходить через нижние лепестки сначала одной, а потом второй розы и концы заправляя под сами бутоны. Всё было сделано максимально незаметно, насколько это было возможно.       Цветы очень красиво смотрелись на Тецутецу. Они выделялись на светлом фоне волос. Щёки взрывчатого, незаметно для него самого, покраснели, видя эту красоту. Серебристый парень посмотрел на Кацуки и уголки его губ тут же устремились вверх, растягиваясь в ослепительной улыбке.       — Я тебе нравлюсь? Правда выгляжу очень красиво с цветами на голове? – Тецу не мог не заметить этого взгляда Бакуго, что любовался этим видом и даже уже подозревал, какой именно ответ он услышит от него.       — Ты выглядишь с этим как полный придурок, железяка, – сказал Кацуки, очнувшись от вглядывания на получившуюся красоту и демонстративно отвернувшись от парня.       — Ага, а кто тут покраснел такой, смотря на меня, вон, даже ушки краснеют, – произнёс вытянуто и как-то игриво серебряноволосый, собираясь обнять парня.       — Ничего я не краснею! Я убью тебя, если скажешь ещё что-нибудь подобное! – Ладони блондина заискрились. Когда он искрил их без надобности последний раз? Казалось, это было так давно, что парню подумалось на несколько секунд, что он впервые за столько времени почувствовал себя по-настоящему живым.       Тут его из мыслей выбил Тецу, который поймал и обнял Кацуки, начиная валить его на пол. Удержаться на ногах Бакуго не сумел и пришлось упасть, но он ничуть не расстроился. Тецутецу запаниковал, услышав падение, а потом сильно удивился, когда вместо ожидаемого гнева и матов услышал весёлый смех Кацуки. Серебряноволосый расслабился и сам стал посмеиваться, пока в него не прилетела подушка. Парень не успел среагировать, и подушка попала прямо в лицо. Опустив ее, он посмотрел на того, кто её кинул. Блондин улыбался, а глазах виделся азарт предстоящей битвы на подушках.       Без слов Тецутецу всё понял и, встав, собрался вломить взрывчатому подушкой, но тот увернулся от атаки кувырком, заходя за бок кровати и впоследствии чуть позже хватая подушку с кровати. Серебряноволосый запрыгнул на кровать, чтобы попробовать атаку сверху, но тут же понял, что Кацуки исчез с этой стороны кровати. Пока тот размышлял как это произошло, Бакуго пролез под кроватью к другому боку конструкции и ударил Тецу по спине мягким, но увесистым оружием.       Парень тут же покрылся железом на пару секунд, после чего попробовал сделать резкий замах, вдобавок развернувшись на спину. Но маневр не сработал и Тецу получил подушкой в лицо, при этом слыша ехидный смех Бакуго. Не смотря на ослабленное состояние организма, Кацуки не растерял сноровки и спокойно вёл битву.       Ещё пару ударов по серебряноволосому в комнате, и парни сменили локацию на коридор, при этом не прекращая битву.       — Сдавайся, железяка, тебе никогда не победить меня. Неужели, когда вставал, надеялся на лёгкую победу над мной! Счёт пять ноль в мою пользу. – Бакуго был прямо в духе воевать. Лицо светилась от переполняющего счастья и драйва, разливавшегося по всему телу.       Тецу сразу вспомнил тот момент, когда увидел Кацуки на первом спортивном фестивале в Юэй. Того самого парня, который упорно сражался с Киришимой. Того, кто испытывал полный кайф в процессе драки. Это заставляло серебряноволосого радоваться всё больше и больше.       — Ох, как же я давно ждал этой битвы с тобой. Всегда хотел попробовать победить тебя и вот, этот шанс наконец-то настал. – Тецутецу немного присел в стойку нападения. Улыбка не слезала с его лица.       — Надейся больше, железяка, ведь только один из нас сможет выйти победителем из этой битвы. – Кацуки тоже приготовился.       Тецу первым начал нападение, но его тут же перепрыгивают, ударяя в бок подушкой. Серебристый успевает зажать её локтем и следом нанести удар второй рукой. Но противник не так прост и тут же блокирует удар своей свободной рукой. Случился обмен оружием и Бакуго ускользает в гостиную. Тецутецу тут же рванул за ним.       Кацуки достиг спинки дивана и моментально её перепрыгнул. Диван немного тряхануло от такого. Тецу забежал в гостиную и сразу же подошёл к дивану, где его настигла атака снизу. Но в этот раз парень смог попасть по Бакуго, успев во время попадания замахнуться подушкой по дивану. Блондин рыкнул и скатился на пол с дивана, после чего быстро вставая, попутно уворачиваясь от второго взмаха подушки.       — Я попал в тебя! Я наконец-то попал в тебя! Хаха, похоже, кто-то сбавляет свои намерения по поводу победы, хаха. – Тецутецу был доволен собой. Это даже показалось в его танце “победы” и выкриках о попадании.       Наблюдая за всем этим, Кацуки просто не мог не рассмеяться. Грустный по началу день так и норовил украсить этот взбалмошный серебристый парень, будто так и нужно. Будто так и должно быть. Бакуго хотел бы, чтобы этот момент длился вечно. Чтобы он никогда не заканчивался и оставался таким же весёлым.       Болезненный кашель, к сожалению, перебил счастливый момент. Очередные бутоны выпали изо рта, но этот раз отличался от остальных. Было менее больно и на цветах почти не было крови. Тецу остановился тут же, отпустил из рук подушку и подбежал. Радость от “победы” сменилась на волнение. Кацуки посмотрел на парня, ему не хотелось, чтобы Тецутецу расстраивался, поэтому он решил улыбнуться и обнять его, при этом повалив серебристого на пол.       — Хей! Что за дела! – возмущённо пролепетал серебристоволосый парень, потирая затылок, которым он ударился во время падения. Блондин же схватил подушку, лежащую рядом и ударил её Тецу. – Ладно, ладно, ты победил меня. Я сдаюсь!       — Хехехе. Погнали наверх, дурында. Я покажу тебе коллекцию карточек. – Бакуго встал и пошёл в свою комнату, напоследок посмотрев на парня весёлым взглядом, скрываясь за стенкой. По дороге к комнате слышалось, как Тецутецу резко встаёт, немного в панике прибирается и собирается бежать в комнату.       Бакуго зашел к себе и стал доставать альбомы с карточками, сваливая это всё на кровать. Примерно через три минуты после этого прибежал Тецу с бутонами в руках. Он тихонько их положили в поднос плавать с остальными цветочками. Бутоны на волосах разломались после битвы и лепестки были запутаны в серебристых локонах.       «Такой взлохмаченный. А я даже не заметил, что цветы разломались. Надо будет снова прицепить ему цветов на волосы. Ведь они так хорошо смотрелись на нём и так контрастировали», – думал Бакуго, рассматривая парня и садясь на кровать.       — Что-то не так Кацуки?~ Мы можем начинать смотреть твои альбомы карточек, – произнёс Тецутецу, присаживаясь с другой стороны кровати рядом с Бакуго.       Оставшийся день провёлся в мини-рассказах связанными с карточками. От довольно весёлых, как повезло Кацуки получить десятую редкую карточку со всемогущим, из-за чего он бесился, до грустных, как про старую карточку, которая была вся коцаная, потёртая и пережившая ад. Кашель стал легче и крови почти не было, будто буйство цветов внутри постепенно стало успокаиваться внутри.       К вечеру блондин стал засыпать, тихонько ложась на плечо Тецутецу. Тот же краснел и старался не двигаться, чтобы не спугнуть любимого. Бакуго устроился поудобней и собирался окончательно уснуть, но ему помешали заговорив.       — Кацуки? ...а может завтра погуляем по парку после того, как уроки у меня закончатся? Я надеюсь повеселиться с тобой на свежем воздухе… Хорошо? – сказал Тецу, подвинув руку немного, чтобы приобнять парня.       Бакуго лишь кивнул в ответ и зевнул тихонько, сползая уже с плеча. Всё остальное было в тумане. Кацуки помнил только то, что его уложили удобней на кровати и укрыли одеялом, потом ослышался щелчок открывающейся входной двери. С этого момента блондин и уснул окончательно.       Проснулся парень только утром. Тецутецу уже не было в доме, так как, похоже, он ушёл ещё вчера вечером, когда тот спал, но самое главное сегодня были родители дома. Кацуки потянулся на кровати, после чего встал, пойдя в туалет, а потом в ванную. После сделанных дел парень потопал на кухню, с которой вылетал запах готового завтрака. Зайдя на кухню, взрывчатый увидел родителей. Они были менее подавленные и явно ожидали младшего члена семьи, прежде чем приступить к трапезе.       — О, Кацуки, ты проснулся! – радостно завершила Мицуки, расставляя тарелки на столе. — А я как раз уже хотела тебя будить идти, а ты, вот, сам пришёл. Присаживайся с нами позавтракай.       — ....Ты какая-то слишком радостная старая карга, для той, кто ещё вчера думала, что её сынок одной ногой в могиле. — Бакуго младший был в недоумении и не знал, что делать, поэтому просто топтался у дверного проёма кухни.       Женщина подошла к нему и обняла крепко-крепко, после чего то же самое сделал отец. Мицуки тихонько заплакала, шепча извинения. От этого Кацуки лишь выдохнул и обнял, делая вид, что простил за этот поступок их, что, конечно, принесло родителям огромное облегчение.       Кацуки сел за стол вместе с родителями и спокойно позавтракал с ними. И даже после трапезы спокойно посидел с родителями, смотря какой-то заурядный сладко-романтический фильмец с драмой.       По сюжету девушка гуляла со своим парнем по городу, но тут встретился её бывший, что закатил скандал. Всё дошло до драки и, пока девушка пыталась разнять мужчин, бывший толкнул её, и она попала под машину, после чего оказалась в больнице в коме на долгие годы.       Это единственное, что запомнил младший Бакуго, пока смотрел это всё, ведь просмотр фильма для него оборвался именно на коме. А пришлось оборвать просмотр из-за присланного сообщения от Тецутецу, где говорилось о прогулке. На самом деле Кацуки совершенно забыл об этом. Ведь он был совсем сонным, когда соглашался, но, быстренько всё вспомнив, блондин побежал собираться.       Быстро одевшись и прихорошившись, взрывчатый побежал к выходу из дома, напоследок попрощавшись с родителями. Примерно часик на электричке и пешкодравом, и Кацуки добрался до места, где его уже ожидал серебристоволосый парень.       Бакуго радостно подбежал к нему и обнял. Провести ещё один день в его короткой жизни с Тецутецу было просто счастьем. Он был уверен, что сегодня будет весело. При этом кашель несильно бы мешал этой прогулке, так как более-менее утихомирился.       И всё было правдой, большая часть прогулки проходила просто прекрасно. Шутки, милые разговоры, подъёбки друг друга и даже иногда проскакивал мимолётный флирт, что заставлял обоих парней краснеть от небольшого стыда и довольно приятного осадка от него.       Казалось, ничего не могло омрачить этот день, но оказалось, что может. Кацуки заметил среди толпы знакомые до нельзя красные заострённые из-за лака красные волосы. Эти волосы Бакуго бы узнал из миллиона. Здесь гулял Эйджиро со своей девушкой. Кацуки не хотел с ним видеться, он хотел провести этот день в веселье с Тецу, поэтому блондин повернулся к своей паре по гулянью и схватил за руку.       — Пойдём отсюда, – сказал Бакуго, оттягивая Тецутецу в другую сторону, иногда поглядывая на красную макушку, чтобы понимать, что желает Киришима.       — Эээ, почему? ...Мы же хотели пройти к той части парка, чтобы отдохнуть немного перед тем, как пойти дальше… – Тецу смотрел на волнующегося блондина, пытаясь понять его беспокойство и начиная оглядываться, упираясь от потягиваний взрывчатого. — Да и при этом ты устал, ведь твоя болезнь отнимает у тебя кучу энергии.       — Я перехотел! Валим в ту часть парка, я хочу посмотреть опять на ту ебаную статую. – Кацуки продолжал тянуть Тецутецу. – Харе, блять, сопротивляться! Во мне полно энергии! Да я кросс на километр смогу пробежать! – порыкивал парень, начиная тащить сильнее.       — Да ладно тебе, я же знаю, что ты устал! Так что мы пойдем и отдохнем. — Тецу продолжал упираться от Бакуго. Всё это продолжалось пару минут, пока оба парня не услышали оклик.       — Тецутецу! Дружище! А ты что тут делаешь? Я не думал увидеть тебя, – слышался звонкий и весёлый голос Эйджиро.       Тецу и Кацуки сразу же посмотрели на него. В глазах блондина проявился страх, в отличие от железного паренька, который был рад увидеть своего друга.       Бронированные подошли друг другу и обнялись. Взрывчатый решил отдельно постоять чуть подальше, пытаясь скрыться от взора красноволосого. Вот только от пристального наблюдения девушки скрыться не удавалось. Это настораживало, заставляя напрягаться каждой нервишки и мышце. А вместе с напряжением росла и злость.       «Эта сука все ещё с ним. Блять, если бы мог, то убил бы её прямо здесь», – думал Бакуго, злобно посмотрев в её сторону, а она, будто прочитав его мысли, наигранно испугалась и, обняв за руку Киришиму, подрагивала. Это парень не мог оставить без внимания.       — Дорогой! Пожалуйста, пойдём отсюда, мне страшно находиться тут рядом с твоим бывшим другом! – пролепетала она звонким и противным голосом. Но даже так этот голосок заставил Кацуки замереть на месте, иногда подрагивая. Не успев поднять свой взор на красноволосого, как почувствовал на себе глаза Киришимы, что прожигали насквозь злостью. Тецу тут же спрятал Бакуго за своей спиной, чтобы он смог расслабиться.       — Давай не будем, Эйджиро. Этот конфликт сейчас ни к чему хорошему не приведёт. – Тецутецу пытался успокоить злившегося красноволосого парня. И это бы получилось сделать, если бы не девушка, что подначивала Киришиму телодвижениями.       — Тецутецу! Ты опять носишься с ним? Я думал, это ты тогда носился с ним из жалости, а как только он ушёл, то перестал заниматься ерундой! — Бакуго мельком выглянул из-за спины серебристого, наблюдая за тем, как всё больше и больше начинает злится Эйджиро.       — Чего ты несёшь, из какой ещё жалости? Когда это я тебе говорил, что я с ним тусуюсь из-за жалости?! — Напряжение нарастало. Тецу тоже начинал злиться.       — Тецу.... Пойдём отсюда, я не хочу сейчас балагана из-за второстепенной херни, – сказал Бакуго и серебристый, тяжело выдохнув, кивнул, начиная поворачиваться к Кацуки.       — И ты вот так просто решил уйти?! Если уж отстаиваешь свою позицию, так отстаивай её как мужик, а не по первому зову идти на поводу у этой твари! – сказал Киришима с некой усмешкой и упрёком. За что и схлопотал кулаком с разворота по мордашке и упал на асфальт.       — Не смей называть его тварью! Тебе эта сука, что, окончательно мозги прочистила?! Её наигранность уже я замечаю! И знаешь, что.... Кацуки в сотню раз больше мужик, чем я и ты вместе взятые! Он терпит то, что тебе даже не приходилось переживать. Была бы моя воля, я тебя бы прибил бы. Его страдания и капельки не стоят тебя, ублюдок! — Тецутецу кричал на Эйджиро, пока тот валялся и оттирал нос и губы от крови.       От всех криков вокруг трёх парней и девушки начиналась сходиться толпа. Киришима поднялся и врезал Тецу. Началась драка. Кто-то снимал, кто-то стоял в шоке, кто-то начал болеть за одного из парней, кто-то осуждал и обвинял в бескультурье. Кацуки пытался разнять парней, пока напряжение в груди перерастало в жалящую и разрывную боль, будто кто-то внутри разрывал все органы на мелкие кусочки. Несмотря на боль, парень пытался разнять дерущихся.       Девушка в это время в страхе просила остановиться, но её никто не слышал. Она явно не ожидала, что начнётся такая потасовка. И сделать эта тварь ничего не могла, ведь даже людям было плевать на её писки.       Усталость давала о себе знать, а боль, казалось, сковывало всё тело. Но один пропущенный удар и всё будто резко замедлилось. Медленное падение. Пепельный блондин видел, как на него посмотрели оба дерущихся парня и какие же у них были разные виды испуга. У одного испуг прямо так и говорил: "Твою мать, я такого не хотел", а у второго: "Ох нет, нет, нет, нет только не это".       После довольно неудачного падения на руку, вырвался кровавый кашель с кучей бутонов. Это всё отдавалось адской болью и никак не могло сравнится с прошлыми разами вместе взятыми. Все стояли в шоке, смотря на то что происходит.       Тецутецу быстро опустился к нему, думая, как помочь ему, но ничего лучше не придумал, как обнять парня, пачкаясь в крови блондина от кашля. Бакуго к концу кашля стал отключаться и последнее, что он слышал, так это, как кто-то кричал "вызовите скорую".       Очнулся нормально Кацуки уже в больнице. В маске для кислорода, прикреплённой к руке капельнице и какого-то детекторе на пальце. Пошевелить какой-либо частью тела было сложно и больновато. Особенно болела рука, на которую он свалился.       Как же так получилось? Почему кашель резко стал таким болезненным? Почему все тело будто разрывалось? Ведь всё началось намного раньше удара. Бакуго знал ответ и это грустно. Во всём виновата драка двух дорогих для блондина человек. Похоже, такая обстановка и спровоцировало растение.       Вдруг, кто-то сжал кисть руки. Кацуки повернул в ту сторону и увидел Тецутецу, что, стоя на коленях, уткнулся в кровать лицом и одной рукой сжимал ладонь Бакуго. Серебряный что-то бурчал под нос, моля богов, чтобы блондин очнулся и всё было бы хорошо.       Выдохнув тяжело, сжал ладонь Тецу одним пальцем, погладив тыльную сторону. Парень резко поднял голову. У него были заплаканные глаза. Бакуго предположил, что это из-за того, что он винил себя в случившейся ситуации, ведь он позвал блондина и он же не удержался и начал драку. Одежда тоже была не в лучшем состоянии. Вся в засохшей крови.       — Ох, наконец-то! Я думал, ты уже не очнёшься! – радость так и вырвалась. Казалось, дай волю, и он сейчас затанцует в честь этого. Кацуки хотел встать, но его тут же Тецу уложил обратно. — Тихо-тихо... тебе нельзя сейчас вставать. Тут твои родители, но они сейчас отошли поговорить с доктором... Д ... Надо им сообщить, что ты очнулся ... они должны быть в коридоре.       Тецутецу убежал за дверь. Кацуки проводил его взглядом и как только дверь закрылась, то с хрипами тяжело выдохнул. Какое же это разочарование — понять, что идёшь, казалось на поправку, а в итоге попадаешь в больницу с обострением болезни. К мыслям приходит только одно. Любовь — это самое смертоносное оружие, которое создало человечество.       Сама любовь разрушает защиту, человек начинает к любимому испытывает тёплые чувства, привязанность и доверять самую хрупкую вещь. Сердце. Если любовь отвергается, то хрупкое сердечко падает и разламывается на тысячи осколков. Это убивает почти всё в человеке.       Бакуго пережил это и не только. Никто с ним не хотел разговаривать и дружить. Считали тварью, а потом стыдились своего поведения, но даже так не собирались дружить. Душевная смерть. А сейчас смертельные цветы, что убивают также из-за любви, но в этот раз уже на физическом аспекте. Грустным было и то осознание, что блондину оставались считанные дни жизни. Хотя в этом больше пугала не сама смерть, а то, что он умрёт в полном одиночестве.       Оставшись наедине со своими мыслями, Кацуки чувствовал себя убито. Тишина с противным писком аппарата только нагнетала обстановку. Казалось, с ухода Тецу прошла вечность и про парня забыли все, но на самом деле прошло от силы пять минут. И буквально через минуту в комнату пришли родители, Тецутецу и доктор с планшетником с парой бумажек в закрепе и ручкой.       Бакуго повернул голову к ним, хотел сказать что-то, но вместо этого вырвался несильный кашель с капельками крови, что, конечно, запачкало маску. Врач подбежал сразу же, но после спокойно выдохнул, поняв, что это не приступ.       — Что ж… Я рад, что вы очнулись… Но у меня неутешительные новости. Думаю, вы уже знаете об этом, так что скрывать ничего не буду. – Мужчина наклонился и повернул планшет к Кацуки, показывая прикреплённый рентген грудной клетки своему пациенту. На нём чётко было видно поедающие изнутри цветы, что опутывали тело корнями, а само прорастало в лёгких и, похоже уже начало, проклёвываться в сердце. — Не хочу, чтобы вы состроили ложных надежд, ведь это четвёртая стадия болезни, что обычно смертельная и считается смертельной, но мы постараемся помочь вам как сможем.       Бакуго рыкнул. Ага, конечно, они возьмут и смогут помочь. С большим усилием сев на кровати, он оглядел всех. Все выглядели от этого обеспокоено, даже врач, но больше всего переживал Тецутецу. Кацуки выпрямил спину и, пафосно сняв маску, сказал:       — Я и без тебя знаю, что сдохну. А такой второстепенный персонаж, как ты, в жизни не сможет помочь мне продержаться дольше того, что уготовил мне этот ебучий цветок внутри, – с неким пафосом и внутренним хрипом сказал Бакуго.       Писк резко участился. В лёгких будто перестало хватать кислорода. Постепенно в глазах стало темнеть. Пережившее за сегодня и так много стресса тело просто не выдержало дальнейшего раздражения. Понеслись какие-то крики, что в данном состоянии было тяжело понимать. Последнее, что увидел Кацуки, так это то, как его уложили на кровать и надели маску обратно.       Очнулся Бакуго только на следующий день. Первым же делом он снял маску и просто выблевал, по ощущениям, часть своих лёгких. Пол усыпался соцветием серебристо-чёрных роз. И как только они успевали заново вырастать, да ещё в таких количествах. Медсёстры сразу же прибежали и быстренько всё убрали, почистили маску. А через несколько часов его перевели в другую комнату. Комната почти не отличалась от той, в которой он был, кроме одного. Там был телевизор. Скорее всего родители постарались и решили хоть как-то скрасить дни парня в больнице. По-быстрому сменили капельницу и даже переодели в чистое, хоть Кацуки и сопротивлялся этому.       В часы посещения к парню зашел Тецу. Снова был радостный и весёлый. Казалось, что серебристый уже забыл о случившимся инциденте и как обычно пришёл провести время с ним. Это было мило даже. Оптимизм Тецутецу поднимал настроение и, казалось, забывалось всё. Чтобы говорить приходилась снимать маску, но не так часто, ведь серебристоволосый парень придумал игру, при которой он угадывает то, что хочет сказать Бакуго с помощью жестов и каких-то действий.       Но веселье не продлилось долго. Через тридцать минут пришла медсестра и выгнала Тецу, так как его время посещения вышло. А через минут так пятнадцать пришли родители. Они принесли фруктов, спросили, как у дела у парня и рассказали, что было интересного произошло за сегодня.       Когда и родные ушли, то Кацуки освободили от капельницы на пару часиков. Парень решил посмотреть телевизор. Единственного, кого он ждал теперь, это Киришиму. Хотя надежд было мало. Так и получилось. Он не пришёл ни сегодня и ни на следующий день, но в этот новый день был небольшой утешительный приз.       Тецу при посещении подарил небольшой браслетик, который сразу же надел парень. Говорить серебристому о том, что в этот день стало только хуже, совершенно не хотелось. А врач и медсёстры только поддержали это, будто понимая, что лучше не говорить такое.       После посещения Кацуки снова сел смотреть телевизор. Какие-то фильмы про героев или про крутость полиции. Да даже ужасы напоминали о том, что он больше не испытает такого же адреналина. Тех же эмоций. Вечерние новости так же несильно доставляли. Ещё один злодей был пойман. Спасены люди из пожара, и ещё всякой неинтересной информации.       Ночью же парню не спалось. За окном светила полная луна и хорошо освещала кровать пепельного блондина. Ко всему прочему, неприятный писк машины, отслеживающей пульс, каким-то эхом раздавался по комнате. В голове резко вспомнилась одна деталь. Цвет роз, которые прорастают внутри него, изменился. С чёрных, как смоль, лепестков до почти полностью серебряных соцветий.       А ведь правда. Сейчас Бакуго полностью разочарован в Киришиме. Даже не смотря на то, что он своими глазами видел приступ парня, он так и не решился даже попробовать придти и спросить как дела. Кацуки любил его так, что даже поставил на кон свою жизнь, чтобы забрать из лап твари, хотя процент этого и был малюсеньким. Но Тецутецу появился на горизонте и заговорил будто сказал этим: “Хей в мире есть и другие, так что перестань держаться за этого гандона”.       Его появление в жизни Кацуки всё изменило. Было с кем поговорить, с кем веселиться. Бакуго узнавал много нового. Что такое забота, как тепло и приятно проводить было с ним. Как смешно Тецу шутил и как быстро менял свои эмоции. Как быстро мог завести и так же успокоить. Как было приятно засыпать рядом с ним и ни о чём не переживать. Ощущать себя в полной безопасности.       Кацуки вытянул руку над собой и в лунном свете любовался браслетом на руке. Он был очень простеньким, будто на резиночку навешали разных фигурок и кубиков. Больше напоминал детские браслетики, но от этого его ценность для блондина не уменьшалась, а даже наоборот, становилось ценней.       В какой-то момент поворачивая какую-то из фигурок, на затемнённой части руки увидел маленькую светящуюся букву. Заинтересовавшись такой находкой, Бакуго решил осмотреть все фигурки. На каждой из них было по такой светящейся букве. Вместе эти буквы составляли предложение “Я люблю тебя”. Это одновременно заставило определится в чувствах и так же покраснеть от того, что тот всё ещё не теряет надежд, даже зная, что надежд никаких нет.       — Какой же ты всё-таки идиот, Тецу! – сказал Кацуки и закрыл глаза ладонью, улыбаясь под маской, а потом постепенно переходя на смех. — И ты тут не единственный идиот. – Парень понял, что просто заново влюбился. Может ли быть такое? Случалось ли это с кем-то ещё? Да плевать на самом деле, пусть даже если он единственный, кто полюбил другого, болея этой уёбской болезнью.       После продолжительного приглушённого, из-за маски, смеха, наступил приступ. Снова снимая маску и выблёвывая из лёгких соцветие. Какого цвета они были сейчас было невидно. Темнота пола скрывала это, что было даже жалко. Но Бакуго знал, что они серебряные.       К пепельному блондину быстро подбежал дежурные врач и медсёстры, которые успели вовремя. Что-то вкололи, приводя парня в чувства и убирая цветочную лужу. Они обсуждали что-то и в том числе обсуждали самого Кацуки и его болезнь. Но ему было плевать, так же, как и плевать, что только что случился очередной очень болезненный приступ, который мог его убить если бы не врачи. В голове созревала безумная идея о признании. Это был бы единственный шанс. Это не просто единственный, а последний. Вряд ли бы ещё раз подвернётся такой шанс. По времени ему осталось жить меньше суток.       Почти всю ночь Бакуго не спал, думая, как сказать обо всём и как дожить до этого момента. Не то чтобы это сильно волновало, но признаться до своей смерти хотелось. Хотя на это тему были мысли. А стоит ли говорить об этом? Ведь признание, скорее всего, принесёт много боли Тецутецу. Но с другой стороны Кацуки хотел, чтобы парень знал о его чувствах хоть и будет грустно. А может признание спасет ему жизнь и тогда счастливые дни с серебристым парнем не закончатся.       Утром Кацуки взял пару листочков написал что-то на них, после чего отдал это доктору, что его поверял. День проходил довольно скучно и с очередными двумя приступами, капельницами, уколами, сплетнями медсестер и медбратьев. Иногда казалось, что они приходили не чтобы позаботится о нём, а просто позырить на редкое явление, смертельные цветы. По телевизору же крутили фильмы, которые Бакуго просматривал ещё в те далёкие времена, когда всё было хорошо. А может и не такие далёкие как кажется сейчас. Новости тоже были не такими интересными.       К вечеру было всё довольно плохо. Бакуго стал переживать, что Тецу не придёт, что заставляло чувствовать себя грустно, ведь Тецутецу приходил раньше, чем сейчас. Но всё обошлось, и парень пришёл, что аж весь запыхался. Блондин на это рассмеялся, садясь на кровать.       — Прости-прости…. Я тут, только не обижайся на меня. Прости за то, что сегодня так поздно. Родители задержали, а я не мог им отказать. Но теперь я тут и готов провести с тобой всё время моего получасового пребывания тут, — сказал серебристоволосый, казалось и сам не понял то, что сказал в последнем предложении. Кацуки улыбнулся под маской и жестом показал сесть ему на кровать. Тецу улыбнулся и сел рядом с Бакуго.       — Знаешь, я тут подумал, что раз тебе трудно разговаривать… То почему бы тебе не писать то, что ты хочешь? Я принёс тетрадь и ручку. Вчера же видел, как было трудно говорить. – Тецутецу достал из рюкзака тетрадь и ручку, отдавая всё пепельному блондину. Кацуки стал сразу же писать в тетради.       {Тецутецу. Мне нужно серьезно с тобой поговорить} Написав это, Бакуго показал это парню. Блондин волновался немного. Решение было серьёзным. Он решил признаться, даже если после этого могли быть необратимые болезненные последствия.       — Воу… И о чём же так серьёзно собралась поговорить цветочная принцесса? – весело сказанная фраза радостным парнем резко сменилась настроением, когда показались недовольные глаза и брови блондина. – Оу… Он правда такой серьёзный… Тогда говори, я полностью во внимании.       Кацуки выдохнул. Несколько секунд колебаний и принятое решение окончательно было поставлено. Бакуго одной рукой схватил Тецу за шею, а второй стянул маску. Резкий и настойчивый поцелуй блондина длится всего пару секунд, дальше он отстранился, надевая маску обратно и отворачиваясь к окну. Серебристый сидел в шоке, пытаясь понять, что в итоге произошло. Немного подышав в маске, Кацуки продолжил, снова снимая кислородную маску.       — Боже, ты так и будешь сидеть, как истукан? Я думал, что ты, блять, поймёшь сразу только от поцелуя! Я что, должен был вслух был сказать, что я люблю тебя, чтобы ты понял? — Бакуго иногда прерывался чтобы вздохнуть кислорода из маски. Тецутецу в этот же момент вспыхнул, как спичка, и стал красным как помидор. Это выглядело так угарно, и блондин тут же заржал под маской.       —…Фигли ты смеёшься! По-твоему, это смешно? Я же... Я… Да как ты… Почему? Подожди… Это правда?! Ты правда любишь меня?! – Парню не верится, что он слышит эти слова. Перед глазами будто весь мир перевернулся.       {Да! Я люблю тебя!} Написал на следующей странице тетради огромными буквами взрывчатый. И после показа этой фразы его заключили в объятия. Сняли маску и заключили в ещё более страстный поцелуй.       Кацуки обнял Тецу за шею, отвечая на поцелуй. В этот момент казалось, что их сердца стали биться в унисон. Боль будто полностью исчезла, а вместо этого пришло тепло и радость, ощущение, что внутри распускаются цветы. Как бы в данной ситуации это бы не звучало двусмысленно. Хотелось, чтобы этот момент длился вечно. Но поцелуй пришлось разорвать. Бакуго надел маску и стал вдыхать кислород.       — Я так рад! Ох… это всё будто сон... я не могу поверить, что моя мечта исполнится… Кацуки, я так сильно люблю! – Тецутецу обнимал блондина и правда был счастлив.       Бакуго подвинулся и предложил парню лечь. Тецу кивнул и лёг на кровать. Пепельный улыбнулся и лёг тому на грудь. Было так уютно, тепло и безопасно, что Кацуки расслабился. Из-за этого начало клонить в сон, особенно после бессонной ночи. Под ухом слышалось спокойное сердцебиение Тецутецу. Блондин закрыл глаза и постепенно стал засыпать. Не было ни боли, ни напряжения, только расслабляющее спокойствие.       «Вот бы так хорошо было вечно», — были последние мысли парня перед тем, как он окончательно уснул на груди любимого.       В это время по телевизору после окончания фильма сразу же начали показывать новости. Сначала было обычные новости про какие-то разборки новые достижения и подобные вещи. Тецутецу было не очень интересно смотреть их, да по большей части он наблюдал, как тихонько спит Бакуго легонько поглаживая его по голове. Но новости не интересовали его до тех пор, пока не заговорили про ханахаки.       — И последние на сегодня новости. Наконец-то была разгадана тайна цветочной болезни под названием “Ханахаки”, – произнесла ведущая и Тецу тут же навострил уши.       — До нас дошли новости, что под всем стоит злодей, который называет себя «Цветущая любовь». Именно он своей причудой заражал цветами людей этой странной болезнью, – продолжила вторая девушка.       — Сам злодей может отменять свою причуду с помощью прикосновения. А это значит, что все больные Ханахаки смогут вылечиться от этой болезни… – снова произнесла первая ведущая.       Тецутецу был в восторге от этой новости и сразу же хотел поделиться ею с Кацуки, но его остановил резкий и не останавливающийся писк прибора. Тецу повернулся и посмотрел на монитор аппарата. Сердцебиение показывалось тонкой линией. Сердце остановилась. Парень сглотнул, а с щеки соскользнула слеза. Он понимал, что уже вряд ли что-то можно сделать, отчего было больно. Больно и одновременно наступило какое-то облегчение.       «Довольно несправедливо по отношению ко мне, вот так умирать», — думал Тецу, постоянно сглатывая растущий в горле ком.       Через минуту тяжело выдохнув, Тецутецу снял с Бакуго все приборы и маску, лёг с ним на бок и поцеловал безжизненные губы пепельного блондина. Это был их последний поцелуй. А после него серебристый крепко обнял Кацуки. Слёзы текли и не собирались останавливаться, но, несмотря на боль, решил произнести последние слова парню.       — Спи спокойно, милый, а я буду рядом, пока ты не проснёшься. Люблю тебя, – произнёс дрожащим голосом Тецу, обнимая ещё крепче Бакуго.