Другая история компании с Большой Спасской — 2

Несколько дней спустя всю компанию пригласил к себе Андрей Станиславович, узнать подробности истории. От начала и до конца её знала только Василиса, с которой сведениями поделился брат, с разрешения Владимира Ивановича. Открыв дверь и пропустив всю компанию в квартиру, учитель пригласил проходить в комнату. Но мальчики не торопились. Они, как заворожённые, любовались сияющим черным лаком мотоциклом «Харли Дэвидсон» старой модели, стоящим тут же. С ними остановилась и Василиса. Она частенько помогала братьям, папе, дядьям и дедам в гаражах и мастерских, и к технике относилась с уважением. — Давайте в комнату, — поторопил классный руководитель. — Сейчас чайник поставлю. — А мы тортик вам принесли, Андрей Станиславович, — игриво сообщила Моя Длина. — Из итальянского ресторана. Именной. — Как именной? — опешил учитель. — Там ваше имя кремом написано, — объяснила Школьникова. — А мое имя тоже написать можно? — немедленно поинтересовался Пашков. — Можно, но не нужно, — отмахнулась Моя Длина. Вскоре они уже пили чай. — Ну, детективы, делитесь результатами, — попросил учитель. — А то Владимир Иванович только в общих чертах ситуацию обрисовал. Василиса стала рассказывать. Клавдия Парамоновна благодаря дружбе с общительной бабушкой Моей Длины перезнакомилась чуть ли не со всеми сверстницами в этом кооперативе. Старушки ходили друг к другу в гости и, разумеется, делились как семейными радостями, так и невзгодами. Таким образом, для Клавдии Парамоновны не составляли секрета доходы семейств, в дома которых она была вхожа. Впрочем, до поры до времени подобные подробности служили лишь поводом для сплетен, которыми Антонина Васильевна и Клавдия Парамоновна обменивались за чаем. Вероятно, так бы шло и дальше, если бы любимый внук Клавдии Парамоновны Костенька не попал в беду. Его родители десять лет назад погибли в автокатастрофе. Кроме бабушки, у Костеньки на всём белом свете не было ни единой родной души. Впрочем, и у Клавдии Парамоновны тоже. Костенька закончил школу с золотой медалью и блестяще выдержал экзамены в институт. Бабушка им очень гордилась. Но любимый внук вдруг вообразил себя бизнесменом. Не доучившись всего лишь год в институте, он основал какую-то фирму по производству сандвичей из рыбопродуктов, которая, по его мнению, сулила огромный доход. Поначалу доход действительно был. Затем один из крупных покупателей исчез с товаром, не расплатившись. Другой заказал крупную партию сандвичей, но не приехал её выкупать. Убытки и долги у фирмы катастрофически росли. Костенька начал впадать в панику. Зависшие сандвичи ела на завтрак, обед и ужин Клавдия Парамоновна. — Она и моей бабке эти сандвичи приносила! — воскликнула Моя Длина. — Не перебивай, а? — попросила её Василиса. И девочка продолжила. Внуку начали угрожать кредиторы. Тогда-то бабушка и решила: Костеньку надо спасать. Как раз в это время Школьниковы затеяли ремонт и временно перебрались в другую квартиру. Антонина Васильевна часто хвасталась перед подружкой драгоценностями дочери, а один раз даже продемонстрировала хитрый тайник в секретере. Выждав момент, любящая бабушка передала ключи Школьниковых Костеньке. Тот сделал дубликаты, после чего Клавдия Парамоновна тихонько вернула ключи на место. То же самое она чуть позже проделала с ключами Карибских и Зябликовых, которых тоже предполагалось ограбить. От чердака она тоже достала ключи. Тут Олег был абсолютно прав. Имитируя ограбление с чердака, бабушка с внуком подвели под подозрение множество народа, тем самым заметая следы. Тем более, что сначала собирались ограбить только Школьниковых. По подсчётам Клавдии Парамоновны, драгоценностей из секретера и денег должно было с лихвой хватить внуку на уплату долгов и основание новой фирмы. Как после призналась Клавдия Парамоновна, совесть её, конечно, немного мучила. Однако с тех пор, как дочь Антонины Васильевны разбогатела, Клавдию Парамоновну съедала зависть. «Перераспределяя» богатство в пользу Костеньки, она не сомневалась, что поступает справедливо. «А Зинка, — говорила она, — не обеднеет и своё возьмёт». Однако мать Школьниковой что-то почувствовала и поместила драгоценности в банк. Выручка от грабежа спасла Костеньку лишь отчасти. Поэтому было решено взять те самые две квартиры, которые первоначально рассматривались Клавдией Парамоновной как запасной вариант. Бабушка с внуком особенно не рисковали. После каждого грабежа старушка вертелась на месте преступления и была в курсе того, как шло следствие. В случае малейшей опасности у них оставалось достаточно времени, чтобы замести следы. Если бы глупый внучок не нацепил себе на шею красивый медальон, два грабежа скорее всего так и остались бы нераскрытыми. — Поэтому майор Василенко просил передать вам особую благодарность, — дослушав Василису, сказал Андрей Станиславович. — И мать моя вам благодарна, — добавила Школьникова. — А уж председатель… — Естественно, — с гордым видом изрёк Пашков. — Деньги-то вернулись. И у вас, Машка, тоже ничего не пропало. Говорил же: со мной вы быстрее, чем раньше, будете преступления раскрывать. Остальные переглянулись. — Раз Лёшка был с вами, и вы довели дело до конца и даже живы остались, то вам повезло вдвойне, — усмехнулся в пшеничные усы Андрей Станиславович. — Наоборот. У Пашкова все чётко, — заспорил Лёшка. Доев торт, друзья поспешили по домам. — Кстати, — сворачивая в Докучаев переулок, сказала Моя Длина. — Завтра мы с матерью приглашаем компанию с Большой Спасской в ресторан «Сирена». Лобстеров будем есть. — Спасибо, — обрадовались друзья. — А я? — жалобно посмотрел Пашков на Мою Длину. — И ты приходи, ребенок, — ответила та. Лёшка расплылся в счастливой улыбке.