Другая история компании с Большой Спасской — 2

Домой Олег вернулся только в последний день каникул. После разбора вещей он хотел позвонить Женьке, чтобы забрать Вульфа, но телефон его опередил. — Ты? — услышал Олег срывающийся голос Тёмыча. — Как слышишь, — усмехнулся тот. — Слышу, — пропыхтел Тёмыч. — Тут… тут… такое!.. — продолжал он. — Я его видел! — Кого? — не понял Олег. — Василия Николаевича, — прошептал Тёма. — Он ожил! — Чего? — переспросил Олег. — Василий Николаевич ожил, — тихо, но чётко повторил Тёмыч. — К тебе сейчас можно? — Лучше не стоит. Предки дома. — Тогда выходи на улицу! — потребовал Тёмыч. — Встречаемся возле моего подъезда. Давай быстро. Я пока позвоню остальным. И в трубке раздались частые гудки. Олег бросился в переднюю. Не успел он, однако, зашнуровать ботинки, как в коридоре возник Борис Олегович. — Ты куда? — строго взглянул он на сына. — К ребятам, — медленно произнёс Олег. — Тёмыч звонил. Говорит, в школе вывесили расписание, — принялся он сочинять на ходу. — Надо же выяснить, какие завтра будут уроки… И Вульфа от Женьки забрать. — Да. Вульфа привести действительно надо. — Тогда я пошёл, — поторопился выскочить в дверь Олег. Во дворе его догнала Василиса с Раулем на поводке. — Привет! — улыбнулась она на бегу. Рауль радостно гавкнул и попытался напрыгнуть на Олега, но тот увернулся от уже тяжёлого пса и поздоровался в ответ: — Привет. И они помчались вниз по Большой Спасской. Друзья их ждали у поворота к собственному дому. Вульф с радостным визгом стал прыгать на хозяина. Тот, подняв пса, от избытка чувств поцеловал его в нос. — Соскучились друг без друга, — заметила Таня. — Отец говорит, Вульф всё время мрачный был, — вмешался Женька. — Ничего, старина, — опустил пса на землю Олег. — Теперь всё позади. Мы вернулись. Вульф в ответ шумно вздохнул и полез здороваться с Раулем. Друзья засмеялись. Затем Тёмыч, враз посерьезнев, сказал: — Я вам всем уже два часа названиваю, а никого нет. — Вы, что, тоже недавно вернулись? — поглядел Олег на девочек и Женьку. Выяснилось, что Женька приехал всего полчаса назад. Катя и Таня возвратились ещё вчера, но с утра отправились по магазинам. Василиса же в шестом часу утра ходила гулять с Раулем и потому после обеда завалилась спать. — Ладно, рассказывай, — поторопили Тёму друзья. — Что там случилось? — Сам не пойму, — пожал плечами тот. — Василий Николаевич явился. Живой. — Куда явился? — Прямо ко мне в квартиру, — последовал ошеломляющий ответ. — То есть, вообще-то я точно не знаю. Но он Василий Николаевич. И вроде такой же. — Что ты несёшь? — покрутила пальцем у виска Катя. — Осложнение после травмы сказывается? Глазонька зажил, а головке бо-бо? — И денежки тю-тю! — захохотал Женька. — Денежки тут ни при чем, — не развеселился Тёмыч. — А если не хотите, могу вообще ничего не рассказывать. — Слушай, ты объясни по-человечески, что там с Василием Николаевичем, — попросила Таня. — Действительно. А то зачем звать тогда было, — возмутился Женька. — Я вот и объясняю. Помните, рядом с нами квартира. Там эти жили… Ну, как их… Стародымовы — муж, жена и ребенок маленький. — И что с того? — Просили по-человечески, вот и слушайте… Ну, этот ребенок у Стародымовых ещё жутко орал. Стародымовы говорили, что сын у них нервный, потому что живёт в большой тесноте. Ну, в общем, они неожиданно получили какое-то наследство и купили квартиру побольше. А эту, которая рядом с нами, продали. Потом она пустая стояла. А сегодня утром мы с матерью завтракаем и телевизор смотрим. Вдруг бац — электричество вырубилось. Мы вышли на площадку. Решили, что пробки вылетели… — Ну! — поторопил Женька. — А дядя Вася-то что? — Не мешай! Так вот, значит, выходим, а в распределительном щитке какой-то мужик возится. Мать его спрашивает: «Вы что, электрик?» А мужик отвечает: «Нет. Я новый жилец из вот этой квартиры». И показывает на дверь Стародымовых. Тут мать на него кричать принялась. Вы же знаете, она у меня вообще нервная. А тут она как раз свой любимый сериал смотрела… — И Тёмочка вместе с мамочкой тоже смотрел про мексикано-бразильскую любовь, — усмехнулась Катя. — Я просто завтракал, — покраснел Тёмыч. — А эта бразильско-мексиканская любовь мне до лампочки. — Ты лучше дальше рассказывай, — поторопил Олег. — Ну, значит, мать возмущается. Сосед извинился. И электричество нам врубил. Потом щиток закрыл и говорит: «Теперь давайте знакомиться. Меня зовут Василий Николаевич». Тут я на него посмотрел и увидел… — Чего ты увидел? — уже прыгал Женька. — Того самого, — отозвался Тёмыч. — Который в поезде… — Не может быть! — воскликнул Олег. — Ты уверен? — Почти, — кивнул Тёмыч. — Во всяком случае, этот очень похож на того. — Он, что, узнал тебя? — полюбопытствовал Женька. — Не знаю, — пожал плечами Темыч. — Я так и не понял. — Как это не понял? — удивилась Василиса. — Василий Николаевич как-то странно на меня глянул и вроде бы подмигнул. У меня вообще душа в пятки. Думаю: «Сейчас матери доложит, где и как мы с ним познакомились». — Да уж. Этого нам не надо, — заволновался Женька. — Иначе нас больше предки ни в один поход не отпустят. — Вот и я тоже так подумал, — согласился Тёма. — И быстренько в квартиру смылся. Стою за дверью и слушаю. А мать с ним продолжает трепаться. — Нехорошо разговоры старших подслушивать, — с ехидцей покачала головой Катя. — Отстань, — поморщился Тёмыч. — Я, значит, стою в квартире, а они разговаривают. Ну, мать и спросила его, где он раньше жил. А он отвечает: «В районе метро «Сходненская». Я как услышал, думаю: «Всё. Приехали. Сейчас доложит матери в лучшем виде, как мы на электричке катались». Но он ничего не сказал. — Совсем ничего? — уточнил Олег. — Нет, он вообще-то сказал, что очень рад познакомиться с такой очаровательной соседкой. Это про мою мать. Ну, та и вернулась домой жутко довольная. «Как, — говорит, — нам повезло с новым соседом! Такой вежливый. Не то что эти Стародымовы со своим орущим ребёнком». Потом мать села сериал свой досматривать. А я доедал завтрак. Пока за столом сидел, мне вдруг пришло в голову: вдруг Василий Николаевич меня не узнал. Там, в поезде, я ведь в шапке был. И глаз у меня… сами понимаете. Да и вообще мы с ним даже двух слов не сказали друг другу. Лёшка с Женькой с ним в Петропавловской крепости без меня познакомились, а потом с ним Тимофей больше общался… — Слушай-ка, — повернулась к нему Катя. — Ты этого Василия Николаевича хорошо запомнил? — Ну, вообще-то у меня тогда только один глаз видел, — медленно произнес Темыч. — И Василия Николаевича я особенно не разглядывал. Тем более в поезде на нем была кепка, а в коридоре — нет. — Может, ты всё-таки перепутал? — не верил Олег в воскрешение Василия Николаевича. — Всё может, конечно, быть. Но уж больно похож. Усы, очки, имя, отчество, бывший адрес… Всё совпадает… — Тёмыч помолчал. — И роста вроде такого же. И фигуры похожи. — А какая у него фигура? — поинтересовалась Катя. — Да совершенно обыкновенная. Средняя. Он весь какой-то средний. И рост, и фигура. Пол-Москвы таких. — Такого только в розыск объявлять, — усмехнулся Олег. — Да уж… Особых примет просто навалом… — А Тёма прав, — вспомнил Женька. — Дядя Вася таким и был. — Почему был, если он есть? — спросил Тёмыч. — Ну, ты же сам говоришь, что до конца ещё не уверен, — ответила ему Таня. — И вообще, — подхватил Женька. — Что же тогда случилось в Клину? — Ну, вообще-то такое бывает, — солидно проговорил Тема. — Например, Василий Николаевич мог впасть в глубокую кому. Медицине подобные случаи широко известны. — Опять медицина! — вздохнула Катя. — Ну знаешь, медицина везде и без неё далеко не уедешь, — фыркнула Василиса. — Или он мог заснуть летаргическим сном, — продолжил Тёма. — Некоторых в таком состоянии вообще в морг отвозят. А они потом там просыпаются. И санитары сходят с ума от страха. — Весёлая картинка, — фыркнула Катя. Василиса захихикала. — Это уж для кого как, — ответил ей Тёмыч. — Но вообще-то с нашим Василием Николаевичем такое вполне могло случиться. — Точно! — издал ликующий клич Женька. — Мы дядю Васю жалели, а он ожил и ушёл на своих двоих из медпункта! Олег двинулся к подъезду Тёмыча. — Пошли. Проверять его будем.