Огонь загорается после заката

Вечер обещал быть томным. — Тебе взять ещё пива? — раздался прямо над ухом голос коллеги. Фэн Синь приподнял голову над стойкой бара и кивнул. Поймал взглядом руку, которая забрала пустой стакан, и постарался сфокусировать взгляд. Чья-то потная спина в белой рубашке, неоновая вывеска на стене, похожая на костлявый рыбий скелет. Заполненная пепельница. Размеренные движения бармена. Снова рука, опускающая наполненный стакан прямо перед его лицом. — Держи. Точно нормально будет? — В самый раз. — ответил Фэн Синь, приподнимаясь и осушая сразу половину. Знакомые голоса теперь доносились откуда-то издалека. Слышались шутки, которым он по привычке улыбался, затем громкий смех. — Я, пожалуй, пойду. — махом допивая пиво, сообщил Фэн Синь в пустоту. Несколько человек из компании обернулись к нему. — Тебе вызвать такси? Скажи адрес! — Я пройдусь, — пресёк он попытки помочь. Расплатившись с барменом и накинув куртку, Фэн Синь направился к выходу слегка неверной походкой. — Увидимся. Узкие улочки темнели. Один за другим гасли огни маленьких баров, к оставшимся злачным местам вереницами стекались ублюдки в кожаных жилетках, пропащие девицы и уличные музыканты. — Эй, дорогой, пойдём с нами! — Фэн Синь лишь отмахивался от навязчивых прохожих, углубляясь всё дальше в полумрак чайна-тауна, заворожённый светом бумажных фонарей и блеском бензиновых луж на асфальте. Наверное, он тоже выглядел как пропащий, которому некуда идти. Было, конечно. Только идти совсем не хотелось, и мысль о пустой одинокой квартире вызывала внутри неприятный нервный холод. Казалось, эта пятничная ночь захватывает его духом свободы и приключений, и это ощущение так не хотелось потерять. Там, где Фэн Синь оказался через несколько минут пути, было совсем темно. Шаги глухим эхом отдавались в голове, и лишь как единственная путеводная звезда, перед глазами маячил последний фонарик необычного синего цвета, висевший над деревянной дверью с круглым непрозрачным окошком. Кажется, сюда можно. Толкнув дверь, и убедившись, что не заперто, Фэн Синь сделал шаг вперёд, прислушиваясь к звону колокольчика. Полутёмное помещение, где он оказался, не было похоже на бар. Честно говоря, оно вообще было ни на что не похоже. Странные статуэтки, гравюры на стенах, драпировки ткани, резная мебель, множество невероятных украшений, блеск стекла и отсветы десятков бумажных фонариков. Пахло тут томно и сладковато, и Фэн Синь ощутил себя словно в густом обволакивающем тумане. Бордель, что ли? — Хозяйка! Тут выпить можно? — смелый и чересчур громкий хмельной Фэн Синь нарушил плотную тишину, и застыл в ожидании ответа. Ответа не было, но из-за дивана, стоявшего неподалёку, выглянул удивлённый чёрно-серый кот, и сонно потянулся, выгибая длинный хвост. Фэн Синь ругнулся от неожиданности, а затем присел к животному, протягивая ему ладонь. — А ты что за демон? — спросил он. Кот, конечно, не ответил, но весьма красноречиво замурлыкал, подставляя пушистую спинку под поглаживания неожиданного гостя, и посматривая хитрыми прищуренными янтарными глазами. Фэн Синь совсем расслабился, причёсывая пальцами подошедшего кота, и уже почти забылся, когда тот своевольно вырвался из его рук, и скрылся за расшитой ширмой. А через несколько секунд поймал взглядом удивлённое лицо молодого человека в причудливых длинных одеждах, который стоял и рассматривал сидящего на полу Фэн Синя. — Кажется, вы ему понравились, — настороженно произнёс парень, а затем его голос немного смягчился. — Добро пожаловать, хотя тут и не принято… Впрочем, если вам удобно… Он протянул руку и помог Фэн Синю переместиться на диван. — Что искали? — Да вот, ходил тут, гулял… Зашёл случайно. — Случайно сюда не заходят. — ответил юноша, поблескивая чёрными глазами. — А выпить есть? — выпалил Фэн Синь, даже не задумываясь. — Есть. Но вам, кажется, уже хватит, — на этих словах Фэн Синь ощутил, как его запястья невесомо коснулись широкие шёлковые рукава одеяний, и сразу почувствовал в ладонях жар, который источала втиснутая в них горячая чашка. — Пейте. Хорошо прочищает голову. Это что, чай такой? И когда он только успел..? Фэн Синь вдохнул жаркий земляной аромат и сделал глоток. Вроде даже не ядовито. Запах странный, но пить можно. Согревает. Почему-то хотелось доверять этому незнакомцу. — Как тебя зовут? — не слишком трезвый мозг моментально сократил дистанцию, и Фэн Синь решил, что может вот так своевольно обращаться к тому, кого видит первый раз в жизни. Парень присел рядом на тот же диван, уютно и совершенно по-домашнему подогнув под себя ноги. Задумчиво погладил пальцем золотистую вышивку на чёрном шёлке, прикрывающем его колени. Гордо приподняв голову, он тряхнул волосами и абсолютно серьёзно заявил: — Я — Генерал Сюаньчжэнь. Услышав тон, с которым он это сказал, Фэн Синь от смеха чуть не расплескал на себя чай. Твою мать, нет, он не шутит. Фэн Синь подавил безудержное веселье, и уставился на юношу, хлопая глазами. — Что, прям так и зовут? — Да. Читаете хорошо? Вон там написано. — парень повёл рукой в изящном жесте, указывая куда-то себе за спину. Мягкие воздушные рукава прошелестели теперь совсем рядом с ухом Фэн Синя, едва не задев его по щеке. Фэн Синь проследил глазами и уставился на стену, где действительно находилась расписанная иероглифами табличка, похожая на те, что висят над входом в какой-нибудь древний храм. «Му Цин, генерал Сюаньчжэнь.» — тихо прочёл он вслух, еле заметно шевеля губами. — Му Цин, значит? Парень вздохнул и медленно кивнул, глядя ему в глаза. — Верно. — Я Фэн Синь. — Знаю. — ответил Му Цин, окидывая его пронзительным взглядом. Фэн Синь едва не поперхнулся. От неожиданности он замер и молча уставился на него, забыв проглотить чай. — У тебя же тоже табличка есть. Вон, на ней и титул твой написан. Старший менеджер отдела финансов. — протянул Му Цин бархатным голосом, указывая рукой на грудь Фэн Синя, и почти касаясь её кончиками пальцев. Уголки его губ слегка приподнялись, впервые являя Фэн Синю некое подобие улыбки. Достаточно ехидной, впрочем. Да что там, он почти светился от самодовольства, явно наслаждаясь произведённым впечатлением. Фэн Синь взял себя в руки и отдышался, опуская взгляд и быстро сдёргивая рабочий бейдж, который забыл снять после совещания, перед тем как отправиться с коллегами в бар. Чувствуя себя немного глупо, решил перевести тему. — Значит, у тебя тут чайная? Церемонии, и всё такое? — Можно и так сказать. Но не только. Обычно я просто продаю эти вещи,— Му Цин повёл рукой, окидывая взглядом помещение. Его рукава снова колыхнулись прямо перед лицом Фэн Синя, и тот почувствовал исходящий от него тонкий аромат каких-то цветочных масел и дымных благовоний. — Это всё ручная работа, штучные экземпляры. Мне привозят их из дальних стран, а кое-что я делаю сам. Есть разные сорта чая и сладости, статуэтки богов, растения, вышивки… Вон там — талисманы, — он указал в угол, на застеклённую витрину. — Хочешь себе талисман на удачу в сердечных делах? Они, вроде, пользуются спросом… — Нет. Я как-то не особо верю в такое. Надеяться на высшие силы — это для неудачников, я предпочитаю полагаться только на себя. Фэн Синь постарался ответить твёрдо, чтобы не заплетался язык, но при этом, пока Му Цин так увлечённо говорил, он словно заколдованный терялся в его бездонных чёрных глазах, сияющих как далёкие холодные звёзды. Как ночное небо. Кажется, на самом деле, сердечный талисман ему бы сейчас не помешал, потому что это самое сердце билось как-то очень рвано. Скорее всего, от бодрящего земляного чая, который он сам не заметил как постепенно допил. — Ты не прав. Насчёт неудачников. Мои посетители… Это весьма успешные люди. Да, они, пожалуй, немного суеверны. Но именно поэтому я тут и нахожусь, не так ли? — Они часто приходят? — спросил Фэн Синь. — Да. Обычно днём, а постоянные — по предварительной записи, чтобы я мог подготовить их заказы. Они довольно требовательны. Или ты хочешь узнать, почему сейчас тут никого нет? — Му Цин пронзил его понимающим взглядом. — К вечеру тут довольно тихо, но я всегда держу двери открытыми допоздна. Вдруг… кто-то захочет зайти. Фэн Синь опустил голову, не в силах больше выдерживать эту всеведущую бездну его глаз. Рассматривал искусно вышитые узоры на раскинувшемся рядом с ним подоле его одеяний, а затем неосознанно чуть-чуть подвинул руку, и провёл кончиком пальца по тонкой шёлковой ткани. Му Цин пристально проследил за его движением, но ничего не сказал. Даже не пошевелился, оставаясь холодным и неподвижным, похожим на ещё одно нефритовое изваяние, которые стояли тут почти по всем углам. Почувствовав, что уже почти протрезвел, Фэн Синь опомнился, и подумал, что пора бы уже отправляться домой. Му Цин, кажется, понял его намерения, и поднявшись с дивана первым, направился к двери, приоткрывая ее с лёгким щелчком. В помещение проникла ночная темнота и далёкие уличные звуки, принесённые прохладным ветром. Пока Фэн Синь немного неуклюже собирал в кучу собственные ноги и шёл к выходу, Му Цин достал из широкого рукава маленькую бумажную коробочку и протянул ему. — Что это? — спросил Фэн Синь, принимая неожиданное подношение. — Сувенир от заведения, — хмыкнул Му Цин. — Мне иногда приносят образцы на пробу. Конфета ручной работы. Шоколадная. С начинкой… кажется, вишня. И пробник чая. Обещают, что невероятно бодрит и ставит на ноги, так что выпьешь с утра. На лице Му Цина было совершенно невинное вежливое выражение, при этом в его глазах мелькнула нагловатая улыбка. — Ты что, собрался на мне опыты ставить? — недоверчиво нахмурился Фэн Синь. — Давай я лучше возьму твоего кота. У меня дома немного пусто… Знаешь, я совсем недавно переехал в новую квартиру, и мне бы не помешал… — Его зовут Чжаньмадао, и скорее я вознесусь на небеса, чем ты его заберёшь. Не стой в проходе! Му Цин нетерпеливо приоткрыл пошире дверь, и Фэн Синь широко улыбнулся, напоследок с удовольствием рассматривая его красивое сердитое лицо. — Ладно. И… Ну, спасибо тебе за это вот всё. Счастливо, генерал Сюаньчжэнь! — Доброй ночи, старший менеджер Фэн Синь. Провожаемый лёгкой ухмылкой и ароматом сладких благовоний, Фэн Синь поплотнее застегнул куртку и вышел в ночь. *** Конфету Фэн Синь развернул прямо в такси, по дороге домой. Внутри неё действительно была целая вишня, утопающая в ликёре, а шоколад уже слегка подтаял, согретый теплом рук Му Цина, пока тот держал её при себе. Не думать об этом. Он облизал пальцы, и поднёс поближе к лицу белую коробочку, рассматривая нарисованные на ней витиеватые вензеля. От коробочки пахло так… Да так же, как и от этого Му Цина, дурманяще и томно, словно он оставил на ней свой отпечаток. Фэн Синь вдохнул аромат поглубже, и прикрыл глаза, надеясь, что водителю всё равно. Что он и не таких странных видел. Поднявшись в свою пустую холостяцкую квартиру, Фэн Синь немедленно отправился спать, весьма довольный выдавшимся ночным приключением. Закрывая глаза и обнимая прохладную подушку, он обдумал последнюю пришедшую в голову мысль. Жаль, что у меня нет кота… Фэн Синь видел сны. Такие яркие и чёткие. Он дрался с кем-то, катаясь вместе с противником по земле и нанося удары кулаками. Слышал чьи-то крики, яростно получал в ответ. Ворочался во сне и шумно стонал, уклоняясь от невидимых тумаков. Картинка сменялась, и вот он бился уже с целой армией, снося головы одну за другой. Кровь, повсюду была кровь, она пачкала и пропитывала одежду, он пытался стереть её рукой, когда сцена снова менялась. Вот он уже снова лежал, всё ещё чувствуя под ладонями влажную ткань. Гладил и сжимал её, но только это уже не его одежда, а кого-то совсем другого. Кого-то, кто сидел на нем сверху, изогнувшись томно, с обнажённым торсом, в распахнутых одеяниях. Двигался плавно вверх и вниз, так медленно и сладко, словно пытал его. Лица не видно, но от него исходило такое знакомое тепло, когда он наклонился, и его распущенные волосы упали Фэн Синю на лицо. Тихо стонал, шепча что-то, и целовал прямо в губы, оставляя на них привкус вишен и шоколада. Проклятого шоколада, твою мааать, Му Цин!!! Фэн Синь проснулся резко и приподнялся на постели, громко дыша. Посмотрел на время, прижимая рукой всё ещё стоящий член, и пытаясь остановить расползающееся по простыням влажное пятно. Шесть грёбаных часов утра, что тут вообще происходит?! Он встал и вышел на кухню, пытаясь смахнуть ночные видения, которые упорно возвращались во всех своих непристойных деталях. Посмотрел на белую коробочку, которая совершенно точно не являлась сном, ведь сейчас она стояла на столе и наполняла помещение тем самым, уже почти неуловимым ароматом. Заварил лежавший в ней чай и залпом выпил, почти не морщась от уже знакомого земляного вкуса. Голова действительно начинает проясняться, не обманул. Остатки сна постепенно улетучились. Заглянувшее в окна утреннее солнце, отражаясь в стеклянных коробках небоскрёбов, освещало его загорелое стройное тело. Начинались выходные. *** Следующая рабочая неделя проходила как обычно, если не считать небольшую рассеянность, которая вклинивалась в повседневные заботы, и относила Фэн Синя назад в его пятничные приключения. В выходные он был с друзьями в тире, где они потешались над его трясущимися руками и неожиданной неспособностью попасть в цель. В будние дни он с ещё большим, чем обычно, нетерпением, заканчивал работу и отправлялся на улицы чайна-тауна. Покупая у знакомого торговца стрит-фудом пиво и кисло-сладкую жареную говядину на палочке, шёл бродить до самого позднего вечера, неосознанно выискивая глазами бумажный синий фонарик и круглое окно под ним. Каждый раз, возвращаясь к дому ни с чем, он со вздохом запихивал палочку и пластиковый стаканчик в переполненную уличную мусорку, и ждал пятницу, втайне предвкушая что-то неуловимо захватывающее. Пятница пришла вместе с шумом еженедельных совещаний, духом предстоящих выходных, и неугомонными коллегами. Разодетые, как на праздник, обдавая его ароматами дорогих парфюмов, пышными юбками и призывными взглядами, они снова тянули его туда, в чайна-таун, в «тот-самый-новый-бар», где подобно шумной реке, бурлила пятничная жизнь. Бар оглушал своей наполненностью. То тут, то там раздавались взрывы хохота, музыка гремела, танцевали улыбчивые подвыпившие девушки. Наскоро допив второй бокал пива, Фэн Синь поставил его на стойку бара, и помахал присутствующим, собираясь немедленно удалиться. — Как, уже? — раздались несколько разочарованных голосов. Коллеги окружили его, провожая на выход, пока он застёгивал куртку. Парни жали руку и хлопали по плечам, девушки обнимали и нежными голосами желали удачно добраться до дома. Фэн Синь попятился от них, наскоро прощаясь, и наконец шумная толпа утекла обратно в бар, оставив его одного. Он глубоко вдохнул вечерний воздух. Уходить домой так рано он сегодня не собирался. Небо темнело. По памяти отыскивая знакомые места, он зашёл в лабиринт узких неосвещённых улочек, и от начала до конца прошёл каждую из них. Темнота начинала поглощать его, и он уже почти разочаровался, когда прямо над его головой ярко вспыхнул синий огонёк, мерцающий над маленьким круглым окном. На этот раз дверь была приоткрыта, и Фэн Синь толкнул её, входя в полумрак помещения и вдыхая сладкий, чуть дымный аромат фимиама. Хозяин был там, явно не ожидая больше посетителей. Он лёгкими шагами кружил по магазину, занятый подметанием пола, и мурлыкал себе под нос какую-то песенку. Увидев вошедшего Фэн Синя, замер в полушаге и уставился на него. Немедленно замолкнув и приняв царственную позу, он сжал метлу в одной руке, словно это какой-нибудь могущественный жезл. — Какая прекраснейшая картина — «Генерал, подметающий пол»! — весело рассмеялся Фэн Синь. — Я бы обязательно написал её, если бы умел. И повесил в музее «Метрополитен»…  — осёкся он под гневным взглядом, ловко уворачиваясь от летящей в него метлы. — Я шучу. Не закипай. — А я думал, тебя уже можно не ждать. Может, шоколадом отравился, или ещё чего случилось… — протянул Му Цин, устало присаживаясь на диван. — Твой проклятый шоколад… А, ладно. Вообще-то, я искал тебя всю неделю! — без стеснения выдал себя Фэн Синь, подходя ближе и опускаясь рядом с ним. — Значит, плохо искал. Я всё время был тут. Чего хотел? — Расскажи мне какую-нибудь историю. У тебя, наверное, их много. — начал издалека Фэн Синь. — Хорошо. Чи! Иди сюда, — тихо позвал Му Цин, повернувшись куда-то в сторону. — Он тоже любит слушать. На зов из-под дивана вылез чёрно-серый кот, запрыгнул к сидящим юношам, уютно устраиваясь между ними, и закинул пышный хвост прямо Фэн Синю на колени. Тот погладил его за ушами, и спросил: — Чи? — На полное имя он почему-то не хочет отзываться. Пришлось сократить. Так вот, слушай историю. Му Цин уселся поудобнее, задумчиво поднял взгляд, и вполголоса заговорил: — Через улицу отсюда, во дворе дома старого Шэня находится Башня Цилиня. Говорят, сотню лет назад её построил один лекарь, увлекавшийся магическими знаниями, и открывший формулу вечного счастья. По легенде, башня уходит глубоко под землю, где находились его мастерские, а саму башню охраняет поселившийся там цилинь, который по ночам выходит и смотрит на округу. Те, кто туда ходил, утверждают, что увидеть ночью силуэт цилиня на крыше башни — это к счастью, а некоторые приходят днём, чтобы прикоснуться к её стенам и загадать желание или забрать кусочек камешка. Считается, что это приносит богатство, удачный брак и много сыновей. — Опять твои сказочки… — зевнул убаюканный и растаявший Фэн Синь, приваливаясь головой к плечу Му Цина и зарываясь пальцами в тёплую шёрстку Чи. Он чувствовал, что начинает засыпать. Вопросов по-прежнему оставалось больше, чем ответов, но сейчас это уже не казалось таким важным. — Есть и другие. Возможно, в следующий раз я расскажу тебе про падение государства Сяньлэ. — услышал он рядом с ухом тихий шёпот Му Цина. — Мне кажется, эта история будет не такая счастливая, как про этого твоего цилиня. — прошептал в ответ Фэн Синь, проваливаясь в сон. Этой ночью ему ничего не снилось. *** Фэн Синь пробудился через несколько часов, ощутив, что к его боку прижалось тёплое и довольно тяжёлое тело. Приятно… Чуть приоткрыв глаза, он почти не дыша рассматривал спящего Му Цина, уютно устроившегося и сопящего ему в грудь. Кот уже исчез, и за неимением ничего другого, Фэн Синь осторожно погладил Му Цина по рассыпавшимся гладким волосам. Провел пальцами по шёлковистым прядям, по сонной щеке. От внезапно прилившей нежности зарылся лицом в растрёпанную макушку, невесомо целуя, стараясь не разбудить. Его ласки прервал резкий тычок двумя пальцами под ребра, прямо в болевую точку. — Эй! — подскочил Фэн Синь, глядя на Му Цина, который освободился из его объятий, и уже стоял на ногах, поправляя одежды, весь такой собранный и решительный. Наспех завязывая длинные волосы в свободный хвост и сжимая зубами какую-то серебристую заколку, Му Цин почти пинками подгонял Фэн Синя к выходу, что-то невнятно бормоча о том, что ему через полчаса открывать магазин, а ещё нихера не готово. — Клиент сейчас придёт. Важный. За заказом. Ему время назначено. — отрывисто выдал Му Цин, расправившись наконец со своей причёской, и открывая Фэн Синю дверь. Тот устремился наружу, но в последний момент остановился перед самым порогом, и задал мучивший его вопрос: — До следующей пятницы? — Как пожелаешь. Если сможешь найти. Ну или спросишь у местных, где тут сувенирная лавка. — закатив глаза, ответил Му Цин, подталкивая его ладонью в спину, и прикрывая за ним дверь. Фэн Синь поднял глаза, посмотрел в розовеющее утреннее небо, впитывая звуки просыпающегося города. Потянулся, разминая мышцы. На спине до сих пор невесомо ощущалось прикосновение тёплой после сна ладони Му Цина. *** Всю следующую неделю Фэн Синь спал очень плохо. Рвано, нервно, вздрагивая и пробуждаясь каждый час. Он ждал пятницы, а она всё никак не наступала. Погружался в странные тревожные сны, полные крови, пожарищ и безумного секса. Видел ночами жутких демонических тварей и убийства, которые совершал. Видел того, кто потом склонялся над ним и ласкал всё его тело изящными, но сильными руками. Ловил его обжигающий взгляд и тонкие, словно высеченные из нефрита черты лица, терзал и сжимал мягкие длинные пряди волос, спадающие ему на грудь. Впивался в его великолепное стройное тело, входя в него все глубже и глубже, пока наконец не просыпался весь в поту и с болезненным стояком, когда всего пары прикосновений хватало, чтобы изнеможённо кончить, со стоном откинувшись на подушки. Что он делает? Какого хера творит этот проклятый нефритовый бог страсти и войны?! Фэн Синь пробовал отвлечься на привычные тренировки. Ходил в зал, но снаряды будто плавились и вытекали из рук. Пытался бегать с утра и вечером — всё равно ведь не спится. Каждый раз в конце пробежки обнаруживал себя буквально в одном квартале от чайна-тауна, и усилием воли заставлял себя развернуться и отправиться домой. Пил снотворное, чтобы отрубиться на всю ночь и желательно до беспамятства, но оно снова дарило мрачные и полные эротизма сны, расцветающие в его голове, будто чёрные розы. Снова и снова просыпаясь разбитый и вымотанный, Фэн Синь начал осознавать, что проблема, наверное, была совсем не в шоколаде. *** Очередная пятница, очередной бар. Терпения в этот раз хватило лишь на один бокал пива, перед тем как начать прощаться. Коллеги уже даже не сопротивлялись и не старались его остановить — Фэн Синь всю неделю явно выглядел очень херово. Похоже, ему действительно требовалось отдохнуть. Отпустив напоследок пару шуток про его мешки под глазами, они благополучно отправили его прочь из бара, взяв обещание увидеть его в понедельник выспавшимся и желательно живым. Улицы чайна-тауна приняли Фэн Синя как родного. Ещё только-только смеркалось, лоточники один за другим шумно закрывали свои палатки, уступая место уличным музыкантам. Зажигались огни крошечных баров, по брусчатке стучали каблучки девушек в коротких юбках и с цветами, игриво вплетёнными в волосы. Сувенирная лавка, сувенирная лавка… — вспомнил он мягкий бархатный голос, отпечатавшийся в его голове. — Эй, дагэ!  — окликнул Фэн Синь случайно увиденного знакомого торговца, у которого обычно покупал жареную говядину. — Подскажи, где тут найти сувенирную лавку? — Сувенирная лавка Сюаньчжэня? — Фэн Синь кивнул, едва сдерживая нетерпение — пройдёшь два квартала вперёд, прямо до дома старого Шэня, потом повернёшь направо. Дойдёшь до конца улицы, сразу в неё и попадёшь, — пожилой мужчина активно жестикулировал руками, указывая направление, а после поднял проницательный взгляд на Фэн Синя и неожиданно спросил. — Что, и тебя он сманил? Смотри, скоро как и эти все, будешь дорогу наизусть знать, помощь не понадобится. Голодный? — Нет. Не сейчас. Спасибо тебе, дагэ! — Фэн Синь быстро поклонился в благодарность, и рванул вперёд по улице, провожаемый взглядом лоточника. Дом старого Шэня… У которого в башне цилинь… Загадать желание… И тебя сманил? Как и эти все будешь… Какие все? Посетители его, наверное… Успешные люди… — проносились в голове Фэн Синя обрывки фраз, пока он практически бежал по улице. Главный ориентир он узнал сразу. Большой старый дом на углу, с обветшавшей пагодой и заросший кустарником. Позади него высилась цилиндрическая каменная башня без дверей и окон, будто выраставшая прямо из земли. Фэн Синь остановился и подошёл ближе. Старинное строение с выщербленными стенами, кое-где на них виднелись выцарапанные иероглифы с просьбами о богатстве и благополучии. Да почему бы и нет?! — воскликнул про себя Фэн Синь. Оглянулся по сторонам, чтобы убедиться, что никто не видит, и прикрыв глаза, приложил руку к прохладной каменной стене. Он не знал, как нужно правильно просить о чём-то цилиня, и вообще мало что понимал в этих суевериях, поэтому, продолжая жмуриться от нахлынувшей неловкости, негромко выпалил на одном дыхании: — Великий Цилинь… Кхм. Великий Цилинь, сделай так, чтобы Му Цин… то есть, генерал Сюаньчжэнь не вытолкал меня сейчас за порог своей поганой метлой, ещё… даруй мне немного своего счастья. И ему тоже. А ещё мне нужен кот. Цилинь, конечно же, молчал. И башня молчала, само собой. Но через пару секунд Фэн Синю показалось, будто внутри неё, откуда-то из недр шумно поднялся и загудел поток воздуха. Пронёсся быстро вверх, и моментально стих. Прислушиваясь к звукам, Фэн Синь ещё мгновение постоял молча, потом сложил руки на груди, коротко поклонился, и сказал: — Благодарю. Развернулся, и не оглядываясь, быстрыми шагами отправился прочь, уже видя, как в дальнем конце темнеющей улицы сияет синий огонёк. В лавку он не вошёл, а практически ворвался, сопровождаемый уже привычным звоном колокольчиков и собственным прерывистым дыханием, погружаясь в туманное марево полумрака и благовоний. На него смотрели сразу две пары блестящих пронзительных глаз. Одни янтарные, принадлежащие Чи, другие обсидианово-чёрные, обжигающие холодным огнём — Му Цина. — У тебя всё-таки получилось найти. Проходи. — снисходительно улыбнулся Му Цин, запирая за ним дверь магазина. Затем подошёл к дивану, взбил маленькую расшитую подушку, и присел, сжимая её в руках. Кот сразу же запрыгнул следом и потёрся ушами о его локоть. — Получилось. Нальёшь мне за это своего земляного чаю? — Неужели понравился? Я, пожалуй, закажу ещё одну партию… Для особенных посетителей. — Очень понравился, — внутренне содрогнулся Фэн Синь, думая в этот момент совсем о другом. Такой же противный, как и ты. — А! — спохватился он. — У меня тоже для тебя кое-что есть. Фэн Синь достал из-за пазухи крошечный красный бумажный фонарик. — Я знаю, у тебя их тут много, — он пожал плечами и окинул взглядом помещение. — Но пусть будет ещё один. Му Цин слегка опешил, но всё же принял подарок. Затем выдернул из пояса одеяний длинный плетёный шнурок, и прикрепил фонарик прямо над чайным столиком, стоявшим около дивана. — Садись. Сделаю тебе чаю. Фэн Синь опустился на диван и повернулся в сторону, засмотревшись на странный цветок в горшке, стоящий на полу в паре шагов от него. Крупный бутон как будто слегка шевелился и привлекал внимание. Фэн Синь потянулся было, чтобы рассмотреть поближе, когда Му Цин крепко ухватил его за плечо, поспешно толкая назад. — Это называется цветочный оборотень. Я его вырастил по особому заказу для одного клиента, но он пока ещё не распустился. Можешь посмотреть отсюда, но не вздумай трогать, и тем более вдыхать. Как говорят, спать потом не сможешь, замучает видениями. Интересными, конечно, но тебе вряд ли понравится. «Да сам ты цветочный оборотень, я и так уже неделю не сплю!» — раздосадованно подумал Фэн Синь, наблюдая за слабо колышущимися зелёными листьями и набухшей головкой бутона. Пока Фэн Синь отвлекся, Му Цин достал из своих бездонных рукавов маленький полотняный мешочек, высыпал из него заварку в стоящую на столике чашку, и удалился с ней за ширму, исчезнув на пару минут где-то в недрах магазина. Когда он вернулся, над чашкой в его руках поднимался пар, источая неповторимый земляной аромат. Фэн Синь приподнялся и почти сунулся носом, глубоко вдыхая запах необычного чая, теряющийся в сладковатых волнах благовоний, исходивших от самого Му Цина, стоящего так близко. — Подожди ты, обожжёшься. Я ещё не закончил. — Му Цин пристроил чашку на столике и склонился над ней, не иначе как совершая какой-то магический обряд. Доставая по очереди похожие друг на друга мешочки для специй, он сыпал в чай какие-то свои волшебные ингредиенты. Тихо шептал их экзотические названия, которые словно сливались в одно длинное неведомое заклинание, и помешивал зелье маленькой бамбуковой ложкой. Фэн Синь вслушивался в этот голос, будто говорящий на незнакомом языке, зачарованный мягкими интонациями и методичными движениями, и был не в силах оторваться от происходящего перед ним действа. Последним Му Цин кинул какое-то зёрнышко, и аккуратно подул на напиток, чтобы немного остудить. «Твою мать, лучше и быть не может!» — восторженно подумал Фэн Синь, принимая чашку из его абсолютно колдовских рук, и отпивая ароматное варево, которое было похоже на что угодно, только не на чай. И даже не на земляной чай, к которому он уже почти привык. Му Цин выжидательно смотрел, не говоря ни слова, ни о чем не спрашивая. — Вкусно, — Фэн Синь собрал все свои остатки вежливости. — Давно ты научился этому? И где? — На самом деле, ты хочешь узнать, давно ли я тут живу? — Му Цин тоже присел на диван и закинул ногу на ногу, будто немного закрываясь в себе. Фэн Синь поморщился — то ли от вкуса чая, то ли от того, что Му Цин снова угадал его неозвученный вопрос. — Я переехал сюда несколько лет назад, — задумчиво начал Му Цин, словно вытаскивая на поверхность воспоминания, медленно и неохотно. — Перед этим было много всяких событий — там, на родине. Подрабатывал в разных местах, кое-чему научился, как видишь. Я всегда почти был один — с друзьями не сложилось, из родных только мать. Потом не стало и её, так что больше меня там ничего не держало. Продал наш дом, и решил начать всё заново, в другой стране. Теперь я здесь, у меня есть эта лавка, постоянные клиенты. И умения пригодились. — Ты счастлив? — спросил Фэн Синь, рассматривая плавающие чаинки. — Не понимаю, о чём ты. — Я тоже не очень понимаю, если честно. Родители привезли меня сюда, когда мне было пять, так что родину я уже совсем не помню. Тут ходил в школу, учился в колледже, провёл почти всю жизнь, — Фэн Синь одной рукой держал чашку, а другой гладил кота, примостившегося у него на коленях. — У меня есть друзья, работа, неплохая квартира. Пусть и довольно одинокая, да. Наверное, если бы меня спросили, я мог бы сказать, что счастлив. Чи, ещё секунду назад подставлявший пузо, чтобы его почесали, теперь самозабвенно играясь, с ворчанием драл когтями и зубами гладящую его руку. — Эй! — Фэн Синь легонько щёлкнул по носу расшалившегося кота, и тут же получил молниеносный ответный щелчок, хватаясь уже за собственный ушибленный нос, и вскрикивая ещё громче. — Эй, какого хера, генерал?! Язвительно ухмыляющийся Му Цин помахал длинными пальцами прямо перед его лицом. — Вот поэтому я и сказал, что кота не отдам. А будешь тут орать — засуну тебе в рот мыльный корень. Кот, чувствуя победу за собой, гордо распушил хвост и скрылся за диваном. — Да ладно, не надо мне твоего кота. Я себе другого возьму, поласковее. — примирительно пробурчал Фэн Синь и отставил пустую чашку. Согретый чаем и слегка разомлевший, он расслабленно улёгся на диван, укладывая голову к Му Цину на колени. Тот, хоть и немного удивлённый такой неожиданной близостью, всё же милостиво смягчился, и медленно опустил одну руку Фэн Синю на грудь, а вторую запустил ему в волосы, расплетая строгий пучок. Фэн Синь прикрыл глаза от удовольствия, когда Му Цин тонкими прохладными пальцами невесомыми касаниями прошёлся по его лицу, задержался на висках, массируя их. Погладил чёлку, распутывая непослушные пряди. — Хах… А ведь я уже и забыл, что такое скучный пятничный вечер, — начал Фэн Синь, расчувствовавшийся под этими нежными прикосновениями. — Знаешь, когда я прихожу к тебе, это всегда приключение. Нет, не такое приключение, как с друзьями в баре по пьяни, другое. Всего две недели, а кажется, что я тебя тысячу лет уже знаю, или в прошлой жизни знал, а сейчас наконец нашёл. И то, как я жил раньше… Ну, до тебя… как будто и не было этого. Поэтому и хотел о прошлом твоём спросить. Может, мы ещё тогда, до переезда были знакомы. В детстве. Понимаешь? Мысли лились потоком, прорывая выстроенные плотины. Слова сумбурные, безуспешно подавляемые, такие искренние. Му Цин молчал. Фэн Синь не глядя поймал его руку за тонкое запястье, и поднёс к губам, благодарно целуя туда, где под кожей быстро-быстро бился пульс. Горячими ладонями прижал его холодные пальцы к своей щеке, и продолжил: — Знаешь, где я сегодня был? У той башни. Вообще-то, я не верю во всё это, но ты говорил, что там загадывают желания. Ну и раз уж я был рядом, решил попросить… Рука Му Цина плавно скользнула, и быстро прикрыла неумолкающий рот. — Шшш… Я знаю, — тихо раздалось над головой Фэн Синя. — Молчи, а то не сбудется. Му Цин убрал руку, наклонился к Фэн Синю, разметав по его лицу душистые волосы, и прикоснулся к его губам своими, неожиданно тёплыми. Замер так на несколько секунд, дыша ему в ухо, и ожидая, пока Фэн Синь переживёт эту маленькую смерть. Рукой, лежавшей до этого на его груди, Му Цин одну за другой ловко расстёгивал пуговицы на рубашке Фэн Синя, забираясь пальцами под ткань и поглаживая загорелую кожу. Фэн Синь опомнился лишь на мгновение, чтобы резко подняться, захватить Му Цина в крепкие объятия, и откинуться обратно на диван, усаживая его на себя сверху. Тот с надменным видом устроился поудобнее, и теперь медленно двигался, оглаживая его бёдра собственной нахальной задницей, затянутой в расшитые шелка. Фэн Синь притянул его к себе, страстно вовлекая в жаркий поцелуй. Возился с собственной ширинкой, доставая пылающий член, пока Му Цин, не отрываясь от его губ, не глядя расстегнул свои немыслимые одеяния, соблазнительно выскользнул из них, и прижался к нему голой грудью, нетерпеливо толкаясь пахом ему в руку. От такой горячей близости, от чувств, которые просто выплёскивались наружу, Фэн Синь, не помня себя, ублажал этого непристойного обнажённого идола. Целовал его волосы, ехидную улыбку, покрасневшие щёки и светлую шею, на которой оставлял свои отметины, слушая недовольное бархатное ворчание. Ловил губами звуки его голоса и тихие, сдерживаемые стоны, лишь бы они стали громче. Целовал везде, где только мог дотянуться. Шумно вдыхал и не мог надышаться ароматом его разгорячённого тела. Одной рукой гладил его подтянутый живот и мял пальцами напряжённые соски, другой — не в силах больше сдерживаться, сжимал свой и его член, лаская сильными движениями горячей ладони, по которой уже стекали полупрозрачные капли, и влажно хлюпали под его руками. Оба уже были на грани. Му Цин закусил губу от наслаждения, и глядя из-под полуприкрытых ресниц прямо в глаза Фэн Синю, положил ладонь поверх его руки, вынуждая двигать ей ещё быстрее. От одного только этого прикосновения Фэн Синь не выдержал, и кончил с громким вздохом, пачкая свои пальцы. Не останавливаясь, он сделал ещё несколько движений. Почувствовал, как Му Цин напрягся всем телом, а через мгновение расслабился, томно приоткрывая губы, — Аах! — и в изнеможении припадая к его груди. Они лежали несколько минут, не двигаясь и восстанавливая сбившееся дыхание. Затем, по-прежнему не вставая с согревающего его тёплого сильного тела, Му Цин лениво пошарил под диваном, нащупал там своё одеяние, и достал из рукава маленький узорчатый платок. — Это тебе, — сунул его Фэн Синю прямо в ладонь. — Убери с рук лишнее, и можешь меня обнять. — Красивый. Даже пачкать жалко. Хотя, у тебя тут всё красивое. И ты тоже, генерал Сюаньчжэнь. — слегка смутился Фэн Синь, понимая, что он явно не мастер делать комплименты. В какой вообще ситуации они уместны? — Я предпочту, чтобы ты испачкал платок, а не меня. Кстати, — ухмыльнулся Му Цин. — Можешь выкинуть ту свою дурацкую табличку. Сделаешь себе другую, напишешь на ней новый титул. Как тебе такой: «Фэн Синь, генерал Огромный член»? Это будет хотя бы смотреться поинтереснее, чем «старший менеджер»! Хаха! Фэн Синь грозно сверкнул глазами на веселящегося Му Цина, обеими руками притянул его лицо, и быстро заткнул ему рот своим языком, при этом сам еле сдерживаясь от смеха. С трудом оторвавшись от поцелуя, Му Цин накинул своё одеяние, укрывая их обоих, и положил голову ему на грудь. — В прошлый раз ты говорил, что расскажешь ещё одну историю. Про падение государства Сяньлэ, так? — напомнил Фэн Синь. — Расскажу. Но эта история действительно совсем не радостная. — Му Цин задумчиво выводил кончиками пальцев невидимые узоры на его плече. Стиснув его в тёплых крепких объятиях, Фэн Синь умиротворённо вздохнул и почувствовал себя так, словно всю свою жизнь до этого момента он бесконечно долго куда-то шёл, и наконец вернулся домой.