Лес

      Коля сидит посреди леса в гробовой тишине, прерываемой лишь редким чириканьем птиц. Он ушёл сюда пару часов назад и, вроде как, заблудился, поэтому вынужден был сидеть на мокром после дождя бревне и ждать рассвета, чтобы потом как-нибудь докричаться до ребят, ну или хоть что-то разглядеть. Чёрт же его дёрнул пойти невесть куда в незнакомый лес, да и ещё и не предупредив об этом никого. Ну не спалось Коле, разве он виноват? Часа два наверное прошло, а у него всё ещё ни в одном глазу. Вдруг откуда-то справа раздались шаги и треск веток, вместе с тихими ругательствами явно не на родном языке.       «Ну вот и всё, хана мне»       Подумал Ивушкин, понимая что ничего с собой не взял для хоть какой-то самообороны. А раз Фрицы идут в эту глушь, значит явно не от бессонницы. Выглядел, значит, кто-то его, остальным доложил. Ну дурак дураком, что ещё сказать…       Вот, когда Коля уже попрощался с жизнью и продумал самую ненавистную и полную желчи речь для немцев, из-за деревьев показался Клаус. Один, просто так. Штандартенфюрер шёл, даже не смотря на него, его взгляд был устремлён куда-то вверх. И какого же было его удивление, когда он заметил сидящего русского. Немец замер, молча смотря на Ивана, продумывая в голове, что будет делать если тот достанет автомат какой-нибудь.        Гляделки их продолжались ещё минут так пять, пока Ивушкин, поняв что нападать никто не собирается, похлопал по бревну рядом с собой. — Ну, что уставился? Садись, раз пришёл, — а вдруг это всё подстава и Ягер просто хороший актёр? Вот сядет он сейчас, Коля отвернётся, а это немчуга его возьмёт и скрутит. Да ну… Бред какой-то. — Danke (спасибо), — прошептал Клаус одними губами, подходя ближе и присаживаясь рядом. — Не спится? — спросил русский, смотря на звёздное небо. Завтра будет тепло. — Ich verstehe dich nicht (я тебя не понимаю), — спокойно сказал немец, переводя взгляд на Николая. — Блин, ну это… Нихьт шлафен? — вопрос он поставил не совсем правильно, но старается ведь, вспоминает чего-то, да и главное сейчас чтобы фриц понял. — Und das… Ja, ja, verdammte Schlaflosigkeit (а это… Да, да чёртова бессонница), — выругался Клаус, отчего Ивушкин вздрогнул. — Угу, Гитлер капут, — ну а что он ещё мог сказать, со своими-то знаниями?       Ягер вопросительно на него посмотрел, не понимая чего это он, но спрашивать не стал, сам то он в русском не бум-бум. — Kannst du mir Russisch beibringen (можешь научить меня русскому)? — ни с того ни с сего попросил он, да ещё и глаза такие сделал. Коля, хоть и не понял ничего сказанного немцем, но всё равно расслышав вопросительную интонацию не мог отказать, да оно ему надо? — Йа, Йа, чего ты там про руссиш говорил? — попытался он понять вопрос. — Ich möchte Russisch lernen (я хочу научиться русскому), — пояснил Клаус. — Russisch sprechen (говорить по русски). — А-а, шпрехен? — до русского наконец дошло, что от него хотят. — Ну шпрехен это можно, шпрехен это пожалуйста. — Gut (хорошо)? — спросил немец, искренне надеясь на положительный ответ. — Гут, гут, — усмехнулся Николай, перекидывая ногу через бревно, садясь напротив Ягера. — Чему тебя научить-то, а? — Ich bin (я)… — начал фриц. — Да подожди ты со своими ихь бин, — прервал его русский, почесав затылок. — Во! Загт «Пиздец». — Na (ну)… — замялся он. — Пиздьец. — О-о молодец, — Ивушкин похлопал его по плечу. — Was bedeutet das (что это значит)? — спросил немец. — Ну эт самое… Шайссе, — Коля улыбнулся, — дальше… Блять. — Бльать, — Ягер закрыл лицо ладонями, подозревая, что вновь сказал что-то нехорошее. — Und das (а это)? — Ну как бы… Шайссе, — Коля посмотрел так виновато, как кот. — Auch (тоже)? — фриц поднял взгляд на небо. — Йа аухь, только не аухь, а разное, — русский смеётся во всю тыкаясь ледяным носом ему в шею. — Anders (разное)? — Да, наверно, — Коля думает об уроках немецкого от Ани, которые были бы очень кстати. — Und wie sagt man «Ich liebe dich» (а как сказать «я тебя люблю»)? — А… Ихь либе дихь — это я тебя люблю, — переворачивается и кладёт голову немцу на колени. — Danke (спасибо), — гладит русского по коротким волосам, которые чуть царапают ладонь. — Und du bist schön im Licht des Mondes, sogar sehr (а ты красив в лунном свете, даже очень). — Чего? — Ивушкин хмуриться. — Не ферштейн, найн.       Мужчина наклоняется ближе, в голове формулируя грамотное предложение. Коротко выдыхает, касаясь губами подбородка.       — Я бльать тьебя льюблу, Коля. Их смех эхом разносится по лесу.