Моё утро – какое оно? Что же прячется в нём?
Когда разум ещё не проснулся, а веки уже объяты огнём
Когда двигаешь в ванную ватные и тяжёлые ноги
Когда смотришь в зеркало с болью. Боже, какой ты убогий!
Дальше всё по старинке, паста, плевок и сразу под воду
Чтоб не слышать себя, только как бьётся кусок мяса в рёбрах
Ещё таким же куском люди думают, чувствуют боль
Может выйдешь из ванной, чтоб не стоять под холодной водой?
Тело немного потряхивает, да и, в принципе, пусть.
Меня так же трясёт, когда внезапно чувствую грусть,
Но она всегда лучше, и я даже ей благодарен.
Грусть всегда лучше, чем безразличия нож в новой ране.
Она стучит, вырываясь, будто ей это как-то поможет,
Вот уже кухня, масло на хлеб, ну и «жизни» несколько ложек,
Вот заливаю водой эту гремучую смесь,
Выпью залпом и похер на горло. Боль – ежедневный деликатес.
Вот уже сытый, приятней будет болтаться в петле.
Хотя стой, нет, не время, мир ещё пребывает во мгле.
Ну а после рассвета нужно быть среди того сброда:
Слушать дерьмо, говорить о дерьме — вот такая работа.
И эта рутина – губительна. Лучше не скажешь
Всю жизнь несёшь за собой эту мёртвую тяжесть.
Мы все живём – умирая, погибаем – живя
Невидно конец и не слышно начала секундного «я».
Моё тело играет аккорды. А руки берут с полки мягкие тряпки,
Надевают на тело, пока я со стрелкой играю в усталые прятки.
Часовая? Может, минутная? А так сразу не разглядеть…
Вот уж пряжка ремня и носки, сейчас бы себя лицезреть...
Посмотреть за мышцы и кости, внутри. Что же таиться во мне?
Ведь мозг – просто орган, что не отключается даже в вине.
И я слышу, я слушаю такт его увертюры безумия.
Мне бы познать свою душу, а не курить в тьме тихих сумерек.
Но на что бы душа походила? Тьма или пустынная влага?
Она мысли мои поглотила, и убежала, а я в беспорядке.
Я надел ещё сверху материй, ткань, улыбка, немного парфюма
Замазал следы многолетней усталости, как будто не умер.
Утром я оживаю, в нём же разум становится тихим.
Всё делаю на автомате – это единственный из мира выход.
Кивок головой, согласись, промолчи, помычи и всё станет нормально
Три часа дня, мечтаю уже о дозе забытия в своей спальне.
Не помню, когда я живу — улетаю при каждом удобном моменте.
У меня план такой — летать и парить до мягких объятий смерти.
Реальность наводит на мысли, но от таких просто хочется сдохнуть.
Не хочу торопить, не хочу отдалять, вот, настолько всё плохо.
Рутина моя — это мысли, ну и реальность раз в месяц
Отчёт-то не очень — пара болячек и горькое море регресса.
Но я слишком ленив для того, чтоб меняться. Я уже это понял.
Ведь в конечном итоге я – просто погрязший в рутине ребёнок.