градация

джим извивается ядовитой, зелёной змеёй над ним. руки рэя тянутся к покрытому чешуйками телу без его ведома. они существуют в отдельности от его тела. бери — и оприходуй. воспользуйся, как бумажным полотенцем, как зубной нитью, как шприцем. в голове рэя кричат незнакомые ему голоса, они пытаются направить его… решения принимает джим. он излучает фиолетовый огонь. у него длинный язык, как у ящера. он утверждал, что он — король ящеров. или это король ящеров жил в обличии джима, и все это время притворялся человеком? голодный язык ящера ползет по оголенному торсу, у рэя перехватывает дыхание. этот язык закручивается спиралью вокруг его члена. его крепко удерживают на месте две когтистые лапы. рэю неловко, он пытается закрыться, но из него будто выкачали насосом все силы. его рот наполняется слюной, когда ящер снимает джинсы. руки расползаются, кто куда. они сами решают, что трогать и где царапать. рэй искренне верит, что в этом есть какой-то смысл. может быть, в этом заключается высшее проведение, о котором они рассуждали, прежде чем принять по таблетке. «чудовищное место,» рассуждает манзарек, прогуливаясь по закоулкам собственного сознания. здесь какие-то осколки, они впиваются в живую землю, она дышит с переменным успехом… они вместе опускаются на дно, которое известно только глубоко зависимому джанки. похоть захватывает каждую молекулу в уязвимом, смертном теле, стремится добраться до души. но рэй не такой. он не бывает здесь, когда как для джима это место — второй дом. ему известна обжигающая похоть и ослепляющая страсть. его глаза — жёлтые. глаза короля. его длинный язык заползает глубоко, норовит добраться до глотки. «животное,» думает рэй. его никогда не слушали. страх рассыпается в пространстве тысячей бабочек. …в студии много дыма… голодные глаза… они блестят жёлтым, как два фонарных столба… прямо как на ирвинг-стрит… песня вышла слишком долгой… джим предлагает отрезать половину, как отрезают подол у юбки. бездумные решения бесправных, самопровозглашенных королей… потом в голове всплывают какие-то разговоры о высшем проведении, в которое джим так верит. или это рэй сам в них верил и пытался что-то доказать. все закончилось спонтанной дозой. но добраться до потаённых мыслей джима было опасным решением. он снял свою кожу и превратился в короля ящеров. он сбросил овечью шкуру. он искушал рэя перейти на его сторону. но манзарек отказался, и его очки полетели в сторону. скользит внутри. липко, грязно. так быть не может. но рэй не борется. крепкие, когтистые лапищи держат его, змеиный язык что-то наговаривает, а внутри скользит. очень липко. рэй слушает, что говорит король ящеров и не понимает ни слова. общество огненного глаза… движение, которое приводит к авиакатастрофе… запасы нефти, головы собак, они лают громко и с надрывом… какая-то грязь. необдуманная, тяжёлая похоть. она проникает глубоко под кожу. это состояние, известное прожженым джанки. желание совокупляться, трахаться. как животным, обливаться слюной от голода. это телесная боль. мышцы рэя часто сокращаются. внутри раскалённый жезл. король ящеров продолжает рассказывать истории, он смеётся, потом облизывает ему губы. рэй думает о птице марабу и ее последнем сновидении… в полу есть дыра. он вжимается в нее, чувствует спиной тупик. король ящеров загнал его сюда. он доволен. он тянет к нему свой длинный, скользкий язык, рэй жмурится и снова чувствует его во рту. как он касается его десен и зубов. джим, король ящеров, замедляется. свет переломляется, и один из его глаз становится обычным, темным, только с маленьким, как точка, зрачком. его член напрягается, весь, до последней венки. по всей длине он влажный. манзарек подает себя королю на блюде с золотой каймой. он согласен довести начатое до конца. ничего не бывает лишним. опять собачьи головы и фиолетовое свечение где-то за углом… холод морозильника, там хранятся собачьи головы… он тянется к пепельнице и обнаруживает, что сигарета дотлела без его ведома. тогда рэй принимает тот факт, что сам ни на что не влияет. такой опыт нужен всем в жизни. по темным коридорам его ведёт король ящеров, попутно рассказывая ему о высшем проведении. и все вдруг обретает смысл, перестает быть тошнотворным. рэй обретает голос, и он заполняет всю студию, которая, по счастливому стечению обстоятельств, пустует. его голос лучами света освещает полутьму, открывает глаза на вещи, которые, по своему существу, теперь бесполезны. теперь-то он понимает смысл проведения, он понял, как обращаться с этим знанием, и они идут на второй заход. второй круг. снова липко, снова он чувствует себя использованным, без чести и достоинства. и улыбается. фиолетовое свечение… морозильник… птица марабу.