Дань традиции

Каждый год наступал день, который Майкрофт Холмс ненавидел больше любого национального праздника Великобритании. В этот день отменялись все встречи: никаких командировок, совещаний или трансатлантических звонков – полная информационная блокада. Майкрофт переводил оба телефона в виброрежим, а для экстренной связи оставлял только смс для Антеи. Она знала, что значит «экстренно». Распорядок дня не менялся. В девять Майкрофт приезжал на Уайтхолл-стрит, где наслаждался тишиной и покоем за томиком средневековой литературы до и после обеда. Потом наступал столь же умиротворяющий ужин, конечно же, в полном одиночестве. Около полуночи Майкрофт с чувством невероятного облегчения покидал свою «цитадель спокойствия» и возвращался домой. Ритуал был окончен. Так было всегда. Буквально. Майкрофт следовал этой традиции с самого учреждения «Диогена», и из года в год всё, от времени прибытия до температуры виски в бокале, повторялось с неизменной скрупулёзностью, которую Майкрофт в общем-то и ценил. Так было, должно было быть – и впервые за десятилетия не случилось. Где-то в деревянных переплетениях потолка завыла сирена. В полной тишине звук напугал и оглушил всех вокруг. Старички с газетами встрепенулись в своих креслах и начали недоверчиво переглядываться. Сирена не умолкала. Старички всё ещё колебались, нужно ли как-то реагировать, а пока они размышляли, Майкрофт быстро притянул оба телефона со столика, повесил зонт на предплечье и поднялся на ноги. В дверях на него наткнулись охранники – трое или четверо рослых мужчин в безликих костюмах. Майкрофта они обошли по дуге. – Пожалуйста, сохраняйте спокойствие! Выходите строго по одному… – А что, собственно, случилось? – шёпотом спросил кто-то. – Прошу проследовать за мной, сэр. – Возмутительно! – не сдержался от возгласа лорд Хеймен, старейший член верхней палаты парламента. Окружающие дружно зашипели на него вопреки абсурду ситуации. Когда Майкрофт достиг парадного входа, у него было несколько объяснений происходящему, так как совпадение – по понятным причинам – в расчёт никогда не шло. Хотя бы потому, что Холмс слышал сирену в клубе в первый раз. У гардероба уже собралась очередь: служащие изо всех сил перекрикивали членов клуба, а те огрызались, но оставлять верхнюю одежду упорно не желали. Не потому что она была так уж нужна – на улице царил май. Просто из принципа, и немного – в дань традиции. Заметив Майкрофта, один из старших управляющих по имени Райли покинул баррикады. Через минуту он уже выбрался сбоку от негодующей толпы с чёрным пальто. Райли работал в «Диогене» последние четыре года – не так уж много, зато работал он на славу. В частности, Райли брал философским складом ума, а также чутьём на правильные поступки. Майкрофт сдержанно кивнул ему в ответ, взял пальто и вышел на улицу. Вместо сирены здесь ревели машины пожарных и скорой помощи. В голове осталось одно-единственное объяснение ситуации. Объяснение стояло неподалёку, курило и весело болтало с кем-то из знакомых полицейских. Майкрофт беззвучно выдохнул и чеканной походкой направился прямо к Грегу. Его встретила привычная ослепительная улыбка. – Ну привет. А у вас, говорят, бомбу заложили? Майкрофт усмехнулся и светски ответил: – Ложное сообщение. – Думаешь? – преувеличенно удивился Грег, глядя на белоснежное здание. Вокруг царил хаос: достопочтимые члены клуба безбожно ругались с представителями групп оперативного реагирования. Туда-сюда сновали пожарные и врачи, а единственными спокойными зрителями были специально обученные собаки. Слегка понизив голос, Майкрофт сообщил, будто ни к кому не обращаясь: – Звонок легко отследить, Грегори. Даже в случае телефона-автомата. Лестрейд с огромным сомнением покачал головой и отправил сигарету в ближайшую урну. – На-авряд ли его найдут. Скажу больше – думаю, и искать не станут. Вот я бы точно не стал. Подумаешь, очередной социопат, знаешь, сколько таких в Лондоне? Лестрейд выразительно замолчал, едва сдерживая очередную раздражающую улыбку. Майкрофту резко захотелось на пару месяцев понизить Грега в звании до констебля. Причём желание это только усилилось, когда Грег добавил: - Кстати, с днём рождения, Майк. В одно мгновение Холмс поморщился, резко перехватил зонт с предплечья в ладонь и безжалостно упёр его кончик в брусчатку. Прочный механизм обиженно хрустнул, но устоял. Тогда Грег прекратил улыбаться и без притворства спросил: – Вот разве это не хамство? – Безусловно. – Я вообще-то про тебя, – фыркнул Грег. - Если бы Шерлок не проговорился, я вообще бы ничего не узнал ещё лет пять. Чёрт бы вас побрал. Поэтому уж извини – что успел. Как фокусник из шляпы, Грег вытащил из-за спины огромный бумажный пакет с логотипом «Макдональдса». Майкрофт даже отпрянул: – Боже праведный, ты серьёзно? – Праздник же! Грег невозмутимо кивнул в сторону пешеходного перехода. – Тут рядом парк. Пойдём, сядем где-нибудь у фонтана. Ты же вроде освободился. – Я не… Голос предательски сорвался. Майкрофт поморщился и сделал крохотную паузу, прежде чем продолжить – холодно и ровно, как делал всегда. – Я не собираюсь это есть. Тем более, в общественном парке. Именно поэтому для Майкрофта стало полной неожиданностью, когда спустя три минуты они оказались на скамейке в садах Уайтхолла. Кусты вокруг щеголяли листвой, а прохожие вопреки разгару рабочего дня наводнили дорожки собаками и детьми. В дополнение к отвратительной картине ещё и солнце грело так, что пришлось расстегнуть пальто. – Что? – переспросил Грег, заметив пристальный взгляд. – Ненавижу. Майкрофт указал в сторону Грега длинным ломтиком картофеля фри: – Ненавижу тебя. Больше, чем сегодняшний день, браво. – А нечего меня недооценивать, – пробормотал Грег с набитым ртом. Высоко в небе проплывали облака – белые и пушистые, как сахарная вата. Майкрофт подумал, что последний раз просто так смотрел на облака когда-то очень давно. – Не верю, что это врождённое, – внезапно заявил Грег. – Признавайся. Ты когда-то любил свой день рождения, правда? Отвечать не хотелось. При этом Майкрофт знал, что увы придётся. Грегори Лестрейд в своих альтруистичных попытках сделать лично его счастливым порой напоминал упрямого барана. Самого упрямого барана во всём Скотленд-Ярде. – Как и все, очень давно. Майкрофт распаковал влажную салфетку и принялся методично очищать пальцы от соли. – Зато у тебя отличная память, – Грег с любопытством повернулся к нему на скамейке. – Вот вспомни свой лучший день рождения. Что там было? За всю карьеру Майкрофт привык отвечать на массу неудобных вопросов, однако этот поставил в тупик. В нём как будто не было смысла. Ни малейшего, и всё же непосредственность Грега заставила покорно ответить, как на автомате: – Пожалуй, восемь лет. Майкрофт замолчал, но, как и ожидалось, такой ответ Грега не устроил: он долго и осуждающе буравил Холмса взглядом до тех пор, пока тот не сдался и не продолжил, подавив желание откинуться на сомнительную скамейку. – Родители вывезли нас в центр на прогулку, покататься на колесе обозрения. Шерлоку был год. Благодатное время, когда он ещё не знал, что такое речь. Погода напоминала эту, только ветра не было, так что день прошёл вполне приемлемо. Это всё? Майкрофт отправил салфетку в мусорку, но головы к собеседнику не повернул. Грег продолжал смотреть на него, только на этот раз с неестественной лаской. Боковым зрением Холмс даже заметил, что Грег продолжает улыбаться – сразу захотелось поправить галстук. В парке царил характерный шум. Рядом проносились машины, гудели клаксоны, кто-то смеялся. Создавалось впечатление, что пока они сидят здесь, на этой скамейке, только там время продолжает идти, а здесь – застыло, как древнее насекомое в янтаре. – Ну и как колесо? – спросил, наконец, Грег и кивнул на другую сторону реки, где сквозь деревья легко можно было различить очертания «Лондонского глаза». – Я на него не попал. Грег удивлённо моргнул, так что Майкрофту пришлось пояснить: – День был долгий, Шерлок быстро устал. Родители посчитали, что с меня вполне хватит прогулки по городу и вафельного рожка. - Чёрт, мороженое! Майкрофт с болью зажмурился и проклял себя за опрометчивый комментарий. Отчасти его бдительность пошатнула атмосфера парка, солнечный день и эта чёртова улыбка, но простить себе настолько банальный промах Майкрофт, конечно, не мог. Ну как мальчишка же… Грег вскочил на ноги и огляделся по сторонам. – Напомни, ты какое любишь? Майкрофт открыл и сразу закрыл рот, так ничего и не ответив. Бесполезно. Карие глаза горели азартом ищейки, почуявшей дичь. Грег уже обнаружил с той стороны ограды тележку с мороженым, так что остановить его сейчас мог бы, пожалуй, только квалифицированный военный снайпер. Как это вообще вышло? Всё расписание пошло под откос из-за одного лишь инспектора Скотленд-Ярда. В голове назойливо крутилась мысль: «Так точно не должно быть». Не должно. Годами Грегори Лестрейд слал все свои планы к чёрту и срывался то в одну, то в другую точку Лондона – стоило ему, Майкрофту, попросить. Ну хорошо, не попросить, а скажем так, приказать – но результат от этого не менялся. Грег лично отчитывался о похождениях Шерлока, а если требовалось – даже участвовал в них, без права на отказ. Майкрофт знал Грега много лет, до малейшей чёрточки на лице. Каждую болевую точку, каждый рычаг... Грегори Лестрейд был патологически честным человеком. А это значило, что Майкрофт мог остановить его одним словом. Одним жестом! Но вместо этого только пробормотал с нарастающей паникой: – Сядь немедленно! – Ладно, куплю разные. Если что, поменяемся. Я сейчас! Словно во сне фигура Грега уплыла куда-то к ограде парка. Майкрофт проводил её потерянным взглядом и без сил накрыл ладонями лицо с тихим стоном. Солнечный свет исчез, позволив мыслям хоть немного успокоиться. Определённо, так не должно быть. Сколько он себя помнил, Майкрофту не стоило труда разложить на причинно-следственные связи любое событие собственной жизни. Любое, кроме сегодняшнего дня. Цепочка, которая привела его к скамейке в садах Уайтхолла, раз за разом упиралась в невероятный парадокс. «Выходит, мне это нравится? Вся эта обывательская чушь, глупая трата времени, сил и ресурсов на…». – В день рождения можно всё, Майк. От звука голоса Майкрофт выпрямился на скамейке и тут же опустил руки обратно на колени. Грег стоял рядом. В одной руке – ванильный рожок, в другой – шоколадный. Он даже не поменялся в лице, та же спокойная улыбка с лёгким прищуром. Сердце забилось быстрее против воли разума. «Паническая атака», – безжалостно констатировал Майкрофт. – Нет. – Не заставляй меня уговаривать. Донован как-то сказала, что у меня «большие и грустные глаза бездомного щенка». Так вот, я не побоюсь ими воспользоваться, так что уж выбирайте, мистер Холмс. После секундной заминки Майкрофт протянул руку к ванильному рожку, словно обречённый на смерть – к кубку с ядом. Пульс постепенно успокаивался и паника отступала. Нет. Не пришёл ещё день, когда Майкрофт Холмс потеряет контроль над ситуацией! Глядя, как Грег самозабвенно уплетает мороженое, точно ребёнок во время каникул, Майкрофт ясно и чётко осознал нечто удивительно новое о самом себе. На сорок четвёртом году жизни, надо же. Заметив этот взгляд, Грег замер и нахмурился: – Не нравится? Целая секунда понадобилась Майкрофту, чтобы понять: Грег говорил всего лишь о мороженом. – Да нет, почему же… В подтверждение словам пришлось взяться за свой рожок. Когда лакомство подошло к концу, Грег расслабленно откинулся на скамейку и запрокинул голову, подставляя лицо тёплому майскому солнцу. – Я тут подумал… «Лондонский глаз» же совсем рядом, на том берегу. – И что? Майкрофт сейчас думал скорее о том, как перекроить расписание тренировок, чтобы хоть как-то компенсировать сегодняшний день с точки зрения калорий. Перспективы предстояли мучительные. – Может, сходим? – Значит, ты считаешь, что мне исполнилось девять? – саркастически усмехнулся Майкрофт. Грег выразительно скосился на остатки вафельного рожка, отчего Майкрофт с досадой поджал губы. – То есть ты не хочешь идти? – Какая глупость. Грег лениво поднялся на ноги и повёл головой влево, будто увидел там птицу или услышал какой-то звук. – Слышишь? – Что? – Вот и я не слышу, чтобы ты отказывался, – безжалостно отрезал Грег, а потом опять обезоруживающе улыбнулся, точно смягчая фразу. На этот раз Майкрофт был готов, получилось улыбнуться в ответ. Великолепно. Очередное поражение без боя – подобно королевским войскам при Тернем-Грин. Когда это кончится? – Тут недалеко. Пройдёмся, ты ничего не потеряешь, клянусь! – О, правда? А как же время, гордость, самоуважение… – начал было перечислять Майкрофт, но тут его выдернули со скамейки и продолжать стало бессмысленно. Они вышли на набережную и неспешно направились в сторону мостов «Золотого юбилея». Большую часть жизни Майкрофт считал, что гулять по городу просто так, без веской причины – по меньшей мере повод обратиться к психиатру, но Грегу это нравилось, и постепенно Майкрофт привык. Обсуждать было нечего, зато молчание не тяготило. С Лестрейдом вообще приятно было молчать, и это тоже, как назло, говорило только в его пользу. По пешеходному мосту вдоль Хангерфорда они пересекли реку и благополучно достигли противоположного берега Темзы. Там их встретила самая узнаваемая достопримечательность города. Громадное колесо обозрения сверкало на солнце кабинками из стекла и металла. Чувство, что Майкрофт занимается полнейшей чушью, так никуда и не делось. Однако теперь по крайней мере Майкрофт знал, зачем он этой чушью занимается, а точнее – из-за кого. Как оказалось, бессмысленные действия тоже могли приносить удовольствие, если рядом был такой человек, как Грег. В разгар рабочего дня клиентуру достопримечательности составляли туристы. Причём негодованию тех не было предела, когда Грег взмахом удостоверения провёл их двоих в обход целой очереди напрямую к кабинке. На ехидные комментарии о злоупотреблении властью Грег мрачно хмурился и бурчал что-то вроде «вот кто бы говорил, мистер Холмс». Вблизи кабинка напоминала вытянутую «пилюлю» человек под двадцать пять. На всякий случай, к ним никого не пустили, так что двери закрылись, и кабинка беспрепятственно поползла вверх, плавно набирая высоту. – Ну как? Майкрофт подошёл к стеклу, отставив зонт в сторону и глядя на город. – Соответствует ожиданиям. Внизу открывался великолепный вид. По набережным, как муравьи, сновали люди, а волны Темзы рассекали катера и прогулочные корабли, неизменно кричащие о достоинствах Туманного Альбиона на всех языках мира. Кроме тихого скрипа, в кабинке царила тишина, так что против воли Майкрофт признал идею хорошей. Может даже романтической, если он, конечно, правильно считал социальный подтекст. – Похоже, я должен поблагодарить тебя за… Фраза оборвалась на полуслове. В полушаге Грег сидел на небольшой овальной скамье, вцепившись в неё двумя руками, как будто кабинка сейчас ходила ходуном и раскачивалась. Взгляд Майкрофта тут же метнулся к базовым точкам на теле. Прерывистое дыхание, зажмуренные глаза, дрожь, как от сильного холода... – Грегори. – Да-да, я тебя слушаю, – Лестрейд судорожно сглотнул, но глаза не открыл. Майкрофт подошёл к нему вплотную и светским тоном поинтересовался: – Акрофобия у тебя с детства, надо полагать? – Что у меня? Майкрофт сел рядом и отложил зонт, ради удобства, на скамью в сторону. – Боязнь высоты. – А, ну да… Уже и не помню с чего. Грег попытался открыть глаза, но тут же зажмурился снова, сильнее вцепившись в сиденье. – Твою же мать, как тут высоко… Прости. О чём мы говорили? Майкрофт покачал головой. Странно, но абсурд ситуации сейчас только подкреплял выводы, сделанные в парке. Грегори Лестрейд был... собой. В любой ситуации и несмотря ни на что. – Зачем ты это предложил? – Ну ты хотел попасть на колесо… – придушенно пробормотал Грег. – В восемь лет, Грегори! С возрастом, как ни странно, приоритеты меняются. Грег промычал что-то невразумительное: мол он, конечно, всё понимает, но теперь-то вот что? – Душно. Кажется, мне не хватает воздуха… Слушай, а раз ты уже насладился видом, можешь меня как-то отвлечь? Майкрофт скептически вскинул бровь. – Например? – Да как угодно, пожалуйста, Майк! Ты же говоришь по телефону часами, расскажи что-нибудь, ну прошу тебя… Майкрофт решительно отодрал побелевшие костяшки пальцев одной руки от скамьи. Грег тут же вцепился в предложенную ладонь, отчего Холмс стиснул зубы, но великодушно промолчал. – Думаю, нам пора съехаться. Вот теперь Грег без всяких усилий резко открыл глаза и уставился на Майкрофта, как на сумасшедшего. – В каком смысле?! – Лучше всего в июле, – спокойно продолжил Холмс. – Твой договор аренды как раз закончится, да и переезд проще организовать летом. Грег всё ещё смотрел на него с искренним шоком. Сам он не замечал, но вот Майкрофт отчётливо слышал, как дыхание рядом с каждой секундой выравнивается, а пульс приходит в норму. – То есть ты... ты хочешь съехаться? Ну то есть, ты согласен терпеть меня в своём этом огромном доме, так что ли? Майкрофт усмехнулся очевидному недоверию. Потом выразительно посмотрел на переплетённые пальцы у себя на коленях и вздохнул. – Иначе моё предложение напоминало бы сюрреалистический бред, скажем, как твоё относительно колеса обозрения сегодня. Грег нервно облизал пересохшие губы. Он явно не мог поверить ушам, поэтому на секунду отвлёкся и отвёл взгляд в сторону окон. И тут же вздрогнул всем телом. Майкрофт встряхнул ослабшую кисть и жёстко потребовал: – Не отвлекайся, будь так добр. Это помогло. Грег быстро вернул взгляд обратно, глаза в глаза, и слабо улыбнулся, расслабившись. – Спасибо. Так, ну, не знаю, а выбор у меня есть? – Значит, ты против? Грег замотал головой и явно быстрее, чем хотел бы показать, заявил: – Да нет-нет, почему... Теперь уже невозможно было не улыбнуться. Воистину, не каждый человек в возрасте Грега ещё был способен так смущаться элементарным банальностям. Ладонь, которая раньше тисками сжимала пальцы Майкрофта, теперь мягко поглаживала кожу. Грег этого не замечал, а Майкрофт делал вид, что не замечает. – Превосходно. Документы о неразглашении и правила проживания вышлю до конца дня. Ознакомься и подпиши их в течение недели. Грег непонимающе моргнул. В этот момент кабинка достигла набережной Темзы, и дверь принялись со скрипом открывать снаружи. – Подожди, что? – На каждой странице, Грегори. Майкрофт элегантно поднялся на ноги, привычно повесил зонт на предплечье и добавил: – Да, и впредь постарайся учитывать свои фобии при выборе развлекательной программы. Не хотелось признавать, но похоже, прогулка по Лондону в восемь лет сегодня безоговорочно потеряла титул Лучшего Дня Рождения Майкрофта Холмса.