***
Это смешно, но он не сразу понимает, почему дверь не открылась. И только потом соображает воспользоваться магией. Увиденное его обескураживает. Она что, пыталась забаррикадироваться? Очаровательно наивная звёздочка. Неужели такая умная, такая прелестная головка забыла о том, где находилась? О чарах и родовой магии? Ведь само поместье — это концентрация практически всего волшебного, что существовало и существует в магической Британии. Но это помещение не его комната. Иначе он никак не может объяснить эту разруху. Похоже, что здесь был выброс стихийной магии. И это при том, что комната была обставлена минималистично. Однако вся доступная мебель перевёрнута и даже где-то сломана, тяжёлые дорогие шторы, сшитые на заказ, теперь сдёрнуты вместе с лёгкой, почти невесомой тюлью и походили более на тряпки. Только теперь он думает, что надо было доставить её сюда без сознания. Обошлись бы даже и без этой малой крови. Но сейчас, глядя на неё, похожую на ангела в своём беспамятстве, хочется погладить эти острые скулы, провести по выпирающим ключицам, прикоснуться к грязным и слипшимся волосам. Хочется заставить исчезнуть тёмные тени под глазами. Хочется пытать, но так, чтобы своё упокоение, своё смирение она видела только в нём. Хочется после позаботиться, но только для того, чтобы окружить её собой. Если надо — привязать к себе, посадить в клетку. Мурашки бегут, цепляясь друг за друга, дрожь чувствуется чуть ли не кончиках пальцев, а предвкушение волнует и затягивает узлы по всему телу. Он может делать с ней всё что угодно. Он, Драко Малфой, чистокровный аристократ с безупречным вкусом, обладает ею — здесь и сейчас. «Она моя. И только моя». Чёрт… его ждут. И времени совсем нет. С разочарованным стоном он обрывает картину, возникшую в подсознании, что волнует больше всего. Закрадываясь под кожу, впитываясь в его до жути чистую кровь, отравляя весь его организм. Но ему не привыкать. Потому как смирился. Ему придётся снова её покинуть, и юноша надеется, что в следующий раз она будет в сознании. Он знает пылкую натуру Грейнджер, но сломает её. Нет, не так. Его звёздочка сама подчинится. Драко осядет приторным дымом в её лёгких, проникнет в разум и сердце безобидной ложью, но своё коварство покажет позже, когда она не сможет вырвать его из себя. Тогда правильная гриффиндорка проиграет. И тогда она даст руку, позволив взорвать вулкан её чувств и выкинуть маску примерной девочки. Тогда перестанет бороться со своей темнотой, что поселилась в ней, подкормленная ею же — надо же, какая ирония? Тогда она проникнется им и прижмётся, отпустив себя и свои желания. Тогда она изменится, обнажая своих бушующих дьяволов. Наконец она здесь. Ещё немного — и она добровольно окажется в его руках. Но это будет немного позже. А пока стоит вернуться к насущим делам. Пока стоит заплатить за обладание ею.Часть 1
23 июня 2022 г. в 00:15
Всё внутри трепещет, а низ живота начинает сводить предвкушением и истомой. Он как паук чуть ли потирает руки-лапы, радуясь, а внешне остаётся спокоен. Ещё бы: сейчас нельзя проявить заинтересованность. Не поймут. Иначе никто не поймёт. Не поймут то, что нужно ему.
Но наконец она здесь. Ещё немного — и окажется в его руках. Стоит только протянуть руку и дотронуться…
Драко уже и не думал, что встретит её, ведь осенью она так и не появилась на пороге школы вместе со своими болванами.
Тогда он, конечно, удивился. Куда они могли податься? Разве что сбежать из магического мира. Но затем каким-то неведомым образом узнал про их затею. И тогда всё встало на свои места. Ха. Ещё бы. Не могла же мамочка отпустить их одних. Это же настоящая дочь Гриффиндора! Готовая пожертвовать абсолютно всем, даже своей жизнью. Такая отчаянно храбрая. Она впитала это, наверно, с молоком матери. Хотя куда ей, с другой стороны… Одним словом, слабоумие и отвага у неё в крови.
В той самой крови, которая сегодня пролилась в его доме под изящными и умелыми пытками тётушки.
Он смотрел на неё, такую измученную, но болезненно прекрасную. Находящуюся на грани жизни и смерти, но не сломавшуюся. Её беспомощные слёзы — такие грязно-чистые — хотелось осушить до дна как любимый сорт алкоголя или спрятать как самое драгоценное сокровище, которое не сравнится для него со всеми ячейками Гринготтса. Да чего там золото Малфоев. Со всем золотом мира. А к спутанным волосам хотелось хоть как-то прикоснуться и ощутить, что это не сон. И не очередное видение с её участием. Что она прямо сейчас агонизировала под любимым заклинанием страстной натуры звезды чёрного рода. Прямо вот тут.
И Драко страстно мечтал оказаться на месте её мучительницы, только мучить по-другому — с её разрешения. О, он уверен, что она была бы в восторге. Это же его Грейнджер. Маленькая тусклая звёздочка, полюбившая его дьяволов. Он в этом уверен.
Когда она так успела проникнуть в его мысли и расположиться так вольготно, будто всегда была там? Когда только-только появилась в Хогвартсе со своим несносным характером? Или когда смогла подружиться с Избранным, что не смог сделать он? Тогда уже в лучших повадках змеи, не смотри что львица, начала свои порочные, коварные действия? Или когда зарядила своей миниатюрной ладошкой по его скуле?.. Или когда праздновала свой дебют на Святочном балу? Точного ответа Малфой не знал. Зато знал, как это началось.
Он помнил тот момент, когда девушка в первый раз явилась ему. Со слабой улыбкой, с загадочным взглядом. Тогда парень подумал, что умер. Или что она умерла и теперь будет терроризировать его всю оставшуюся жизнь. Он хорошо помнил тот момент, когда кончики пальцев похолодели, а ладони и лоб покрылись испариной. Помнил тот момент, как перестал дышать, как покрылся табуном неприятных — противных до жути — мурашек, а горло свело судорогой, заполнив рот вязкой слюной.
Во второй раз он сорвался… и очнулся в своей разгромленной комнате. Он помнил, как поползли вверх в удивлении брови, когда понял, что натворил сам. Жгучий коктейль из злости, гнева и ярости разливался по венам, заставляя кипеть и кровь, и сердце, и разум. Ему резко захотелось проклясть её, вот только уже был проклят сам.
В третий шипел и плевался ядовитыми ругательствами как достойный сын Салазара и любимая подруга Тёмного Лорда, только вот проклятья не причиняли ей боли. Она даже не изменилась в лице, ни звука ругательства не вылетело из её рта, а взгляд оставался таким же загадочным и нечитаемым. Только лёгкий прищур выдавал неясный интерес.
Он не хотел — честно-честно не хотел — новых её появлений, но она стала появляться намного чаще. И был готов умолять, чтобы несносная девчонка прекратила его мучить, но всё же молчал. Молчал и смотрел. Потому что Малфой. Потому что наполовину Блэк. Не пристало.
Позже впал в депрессию, что окутала с ног до головы своими чёрными, как и фамилия его матери, крыльями-объятиями. Он не видел выхода, а бороться с ней не имел сил: она как лиана опутала его и как скорпион впрыснула свой яд из своих верных спутников.
Драко не прельщали ни удивительно вкусные и изысканные блюда, что подавались домашними домовиками, ни школьная еда. Уныние, тоска, ощущение безысходности окружили со всех сторон, не давая пробиться сквозь эту стену, окружённую темнотой. Чрезмерное чувство вины и самокритики клевало его каждый день, когда он ловил на себе взгляды матери.
И всё это время Грейнджер приходила, но не злорадствовала, а лишь с печалью смотрела. Драко был уверен в такие моменты, что она жалеет. Жалеет о том, что приходит. Жалеет, что творит с ним. Жалеет его. В её глазах виднелась какая-то… обречённость, что ли?
Позже, в переплетении временных круговоротов, следуя по завихрениям судьбы, Драко всё же смирился.
Плохо запомнился курс восстановления, но в эти дни она редко являлась к нему. Тогда к нему медленно, но верно начало приходить осознание. Жить вот так, без неё, он уже не сможет. Что без неё не то. Грейнджер стала неотъемлемой частью и осветила жизнь… нет, не светом, а чем-то более глубоким и забирающимся в его нутро. Она стала звездой его жизни, вот только какой свет девушка привносила в его существование, он не знал. Но точно знал, что она вскармливала этим его демонов, заражаясь червоточинами его души, словно болезнью. Совсем скоро назойливая заучка изменится, приняв новые чувства, другое мировоззрение: Малфой поможет ей в этом.
Всё это время — вплоть до сегодняшнего подарка судьбы — воспоминания с её участием против воли возникали на внутренней стороне век, будь то нечаянно брошенный взгляд, специально устроенное столкновение или же умышленно созданная пакость. Но теперь она каждый день желала ему доброго утра. Желала доброй ночи, когда он собирался погрузиться в объятия Морфея. Вне зависимости, где Драко находился.
Будь то Хогвартс или поместье, день или ночь, ванная или спальня, библиотека или столовая.
Он уже выпустил на свободу своих демонов. И теперь она всегда с ним. Такая же, как и он. Такая его. Поддерживающая и такая прощающая. Прощающая все прегрешения, ласкающая мягким взглядом, от которого его бесы довольно мурчали, всегда чувствуя девичье присутствие.
И сейчас Драко видел её такой уставшей, такой расслабленной: пытки кончились. В этой затянувшейся на несколько минут тишине её стеклянные глаза буквально молили спасти, защищая от всех напастей. Буквально шептали, чтобы он стал её личным оберегом. Обещали остаться рядом. Правда же? Ему это ведь не показалось?
И юноша не мог не откликнуться на эти призывы, пока пленницу тащили в подземные казематы.
«Наверняка в одну камеру с этой парочкой тупиц. Блядь, да их не узнает только магл. Стоп, вдох-выдох. Сейчас срочно нужно продумать единственно верный и самый надёжный вариант спасения. Как оградить ото всех. Все они могут причинить ей боль».
Не замешкавшись ни на секунду, направился в свою комнату, лихорадочно придумывая на ходу различные варианты, пока его не озарило подобно тому, как молния озаряет мир, рождаясь небе.
Стремглав залетев в свою комнату и хлопнув дверьми, он вызвал пожилого домовика и отдал распоряжения.
«Только чтобы никто ничего не узнал. Это приказ. Молчи обо всём. И помоги мне».
Старый эльф поспособствовал ему оказаться у темницы. Всё, прям как и предполагалось: их поместили в одну камеру. Но, к счастью, они совсем не одиноки. Драко тихо позвал всею надежду магического мира по фамилии и вкратце рассказал план их побега. Естественно, не поверили. И, правда, какая для него польза? Что же он выигрывал? Лучше им не знать.
«Ну что ж… ради неё придётся немного поднапрячься».
Парень вытащил их палочки в качестве жеста доброй воли, понимая, что это не такая уж большая цена за обладание звёздочкой, наплёл какой-то чуши, и — что удивительно, не правда ли? — они повелись! Они посоветовались — Драко даже слышал их шёпот и спор — и вроде как согласились. Ну а как иначе? А иначе никак. Им нужна свобода. Так же, как и победа. А ему нужна… ему нужна только она. Проблема появилась там, где её не ожидалось. Он разбил их по парам, как было нужно ему, но эти болваны вдруг решили — справедливо, надо сказать, решили — поменять порядок.
«О, Салазар, дай терпения».
Однако настоял на своём, приведя обоснованные аргументы, и они сдались. Ха, наивные…
Домовик перенёс теперь уже бывших пленников на безопасную территорию — Драко было плевать куда. Главное — подальше от неё. От них. Когда домовик взял за руку её, такую наивную и ничего не понимающую, и перенёс в его комнату, Драко удовлетворённо улыбнулся. План сработал. Ловушка для звёздочки захлопнулась.
Девчонка теперь его. И только его.
Наконец она здесь. Ещё немного — и окажется в его руках. Стоит только протянуть руку…