Осенняя ностальгия

Осень не всегда пора слякоти и беспрерывных болезней. Вот и в этот раз осень в Конохе выдалась на редкость тёплая, можно сказать, озорная. Утром то и дело можно было увидеть, как кружатся красочные хороводы из опавшей листвы — это заслуга непоседливого ветерка, так удачно разворошившего уже собранные сторожем кучки. Ближе к полудню к нему на помощь приходили деревенские детишки, радостно собирая маленькие кучки в одну большую, чтобы было удобнее прыгать в мягкую осеннюю «перину». На горе сторожа и на счастье детишек, листьев в этом году опало намного больше, чем в предыдущем. Так что подкованные в этом деле матеря отправляли своих отпрысков во двор, чтобы те могли повеселиться от всей своей юной души и, конечно же, помочь родителям с уборкой, окончательно провожая лето. По-настоящему прекрасная и мирная картина: большинство шиноби отдали бы всё на свете, только бы будущее их детишек играло такими же яркими красками. Именно об этом сейчас и размышлял Асума Сарутоби, расположившись со своими учениками в их излюбленном кафе в честь успешного завершения очередной миссии. — Ну вот почему ты снова игнорируешь мои команды? — словно через пелену, прорезался возмущённый девичий голос, заставив капитана десятой команды вернуться в реальность. — Потому что в них нет и толики смысла, — спокойно отозвался Шикамару, даже не думая поддаваться эмоциям в привычной перепалке. — То есть ты хочешь сказать, что все мои действия лишены смысла?! По обыкновению перевернув слова напарника с ног на голову, Яманака отодвинула подальше от себя тарелку с кусочками жареного мяса и готовилась в любую секунду доказать свою правоту с помощью физической силы. — Я хочу сказать, что ты слишком шумная. И единственная, кто самовольничает на совместных заданиях, — ты, — обвинительно ткнув пальцем в сидящую напротив него Ино, парень демонстративно перевёл всё своё внимание на пейзаж за окном. — Ты… ты… — задохнувшись от такой наглости, Яманака не смогла подобрать приличных слов, чтобы не выглядеть недостойно в глазах капитана. Сидящий рядом с девушкой Чоджи предусмотрительно набивал живот уже второй порцией любимого барбекю, прекрасно понимая, что возможная ссора может продлиться ещё долго, а кушать хочется всегда. Учитель ещё раз окинул тёплым взглядом своих учеников — настолько разных по характеру, но дружных и искренних по отношению друг к другу, и по-доброму хмыкнул. Раздражённый словами подруги, Шикамару мгновенно среагировал на его весёлое настроение. — Что вас так рассмешило, Асума-сенсей? — настороженно полюбопытствовал он. — Очень уж интересно за вами наблюдать. Сколько бы времени ни прошло, а как были детьми, так ими и остаётесь, — в карих глазах сенсея загорелся озорной огонёк. Яманака, оскорбившись словами Асумы, встрепенулась и вскочила из-за стола, уперевшись руками в столешницу, и обиженно сверкнула глазами на своего обидчика. — Сенсей, насколько я помню, именно Шикамару позволил себе отвлечься от заготовленного плана! И именно из-за его ошибки мы попали в засаду! — Мы попали в засаду из-за твоей медлительности и смешивания личных дел с работой. А всё из-за того, что одной проблемной женщине нужно было срочно собрать какую-то траву для победы в очередном споре с Сакурой! — не остался в долгу гений. — Лобастая тут ни при чём! Я долгое время искала трихозант, который очень важен для изготовления лекарств. Ты хоть понимаешь, как трудно его найти?! — Но мы были на задании! — твёрдо произнёс Нара, пытаясь донести до подруги серьёзность её недавней оплошности. Успевший залюбоваться перепалкой учеников Асума достал из кармана брюк сигарету и закурил, заставляя всех за столом закашляться от едкого дыма и тем самым прерывая назревающую ссору. — Сенсей!.. — раздалось нестройным хором возмущённых голосов. — Простите, простите, — виновато рассмеялся он. — Просто вы заставили меня вспомнить кое-что забавное. Остудив пыл юных шиноби, Сарутоби ещё раз неспешно затянулся, после чего жестом призвал к спокойствию. Немного растрёпанная от недавней перепалки Яманака демонстративно сложила руки на груди и села на своё место; Шикамару, наблюдавший за действиями подруги, хмыкнул, но после перевёл внимание на сенсея, а увлечённый вкусной едой Чоджи, казалось, и не замечал никакого напряжения, продолжая лопать сочное жареное мясо. Удовлетворившись их покладистостью, Асума прикрыл глаза, не без наслаждения погружаясь в воспоминания. Он всегда любил рассказывать истории. Особенно осенью. Это был самый разгар золотого сезона, когда окрас только начинавшей желтеть листвы сменился ярким оранжево-багровым, а тёплый ветерок поменял настроение на более суровое, иногда лаская, а иногда обдавая холодом не всегда тепло одетую ребятню. Маленькая светловолосая девочка, одетая в голубую ветровку и синие резиновые сапожки, очень любила осень за её яркие краски. Однако сейчас юной представительнице клана Яманака было не до красот, она старалась как можно аккуратнее шагать по усеянной лужами тропинке, прижимая к груди небольшой пакет с фруктами. Её путь лежал прямиком к другу детства и по совместительству будущему члену команды номер десять. Она знала, что когда-нибудь их сделают товарищами, ведь то же самое было и с их отцами, продолжавшими нести звание знаменитого трио ИноШикаЧо. В ускоренном темпе добравшись до дома семьи Нара, Ино подошла к самому порогу и перевела дыхание, после чего придирчиво осмотрела себя с ног до головы, ведь девочки всегда и в любой ситуации должны выглядеть красиво и опрятно, стряхнула с сапог остатки налипшей грязи и лишнюю воду и постучала. Ответ не заставил себя долго ждать: вскоре послышались шаги, а затем в дверном проёме показалось уставшее лицо матушки ленивца. — Ох, Ино-чан, пришла проведать Шикамару? — растроганно произнесла женщина, приложив руку к груди. — Да, а ещё принесла немного фруктов. — Как это мило. Заходи скорее в дом, — пропустив гостью внутрь, Ёшино плотно заперла засов и предложила ей тапочки. — Правда, я не совсем уверена, стоит ли тебя приглашать к нему, вдруг ты заразишься. Я не могу этого допустить. — Не переживайте, тётя Ёшино, перед уходом папа напоил меня лечебным чаем, так что всё будет хорошо. Посмотрев в яркие лазурные глаза, строгая жена главного бездельника Конохи серьёзно задумалась над правильностью своего решения. Ёшино никогда не отличалась добродушием, но с семьями друзей своего мужа дружила и относилась к их детям с особой теплотой. Всё-таки они растили их вместе, и она воспринимала их как родных. — Ну хорошо. Иди к Шикамару, но перед уходом напою тебя чаем с абрикосовым вареньем. — Отлично! — обрадовавшись положительному ответу, Ино со всех ног понеслась на второй этаж, стараясь не растерять весь запал. Поднявшись на нужный этаж и найдя комнату Нары младшего, Яманака сжала ручку пакета с фруктами и уверенно толкнула дверь, заходя внутрь. Комната встретила её полумраком, лёгким запахом лекарств и ментола. Обведя уже знакомую и по-мальчишески просторную комнату взглядом, девочка перевела своё внимание на объект тревоги, который уже второй день пропускал Академию из-за подхваченной простуды. Дремавший до этого момента Шикамару лениво повернул голову в сторону шума и потёр глаза, пытаясь прогнать остатки сладко-болезненного сна. — Ино?.. Что ты здесь делаешь? — просипел он простуженным голосом. Смущённая его вопросом, юная Яманака сжала свои маленькие ручки в кулачки, мысленно настраиваясь, и бодро прошагала к постели, попутно кладя заготовленные витамины на прикроватную тумбочку. — Чоджи рассказал мне о твоей болезни, я здесь, чтобы вылечить тебя, — воодушевлённая своей идеей, громко заявила девочка, оперевшись ладошками на край кровати. — А?.. О чём ты говоришь? — растерянно пробормотал Шикамару, натягивая край одеяла до подбородка, словно пытаясь спрятаться. Ино виновато опустила голову и от волнения начала теребить в руках замочек от ветровки, стараясь правильно подобрать слова извинения. Она не хотела видеть своего друга в таком состоянии, однако стала той самой причиной, из-за которой Нара и подхватил простуду. — Мама всегда говорила, что хорошая девочка та, кто умеет быть доброй и понимающей. Я не должна была срываться на вас и обливать водой, даже если Наруто с Кибой мешали нам собирать икебану. — Но облила-то ты именно меня, — обиженно пробормотал Шикамару, вспоминая события того злополучного дня, когда хитрый Инузука прикрылся им, дабы избежать прямого удара. — Я целилась не в тебя, честно! Это всё противный Киба! На самом деле Нара ни капельки не злился на подругу, просто оказался не в то время и не в том месте, вот и пожинает плоды собственного невезения. Ну а для Инузуки маленький гений даже не стал придумывать план мести. Учитывая, как собачник любит создавать себе проблемы, он сам в скором времени найдёт наказание. От подобных мыслей у Шикамару разболелась голова, и он тихо охнул, чем заставил свою громкую подругу вернуться к истинной причине визита. Сев на краешек кровати, Яманака расправила складки на платье и со всей серьёзностью посмотрела на страдающего друга. — Я знаю одну скрытую технику, которая поможет тебе исцелиться от простуды. — Ино, ты говоришь странные вещи. Не существует таких техник, нам ещё об этом Ирука-сенсей рассказывал. — Потому что это скрытая техника, — почти шёпотом проговорила девочка, делясь своим секретом. — Когда я очень сильно болела, папа использовал её, чтобы вылечить меня. — Даже если так, мы ещё не умеем применять такие сложные техники, — недоверчиво ответил Шикамару, опасаясь за своё здоровье. — Ты хоть знаешь, как ей пользоваться? — Нет. — Нет? Тогда как ты собралась меня вылечить? — У этой техники нет чёткого алгоритма. Всё, что нужно: концентрация, уверенность, готовность «забрать» болезнь себе. — Забрать?.. Это значит, что ты заболеешь вместо меня? — широко распахнув глаза, Шикамару удивлённо уставился на подругу, не веря услышанному. Внезапно раздавшийся шум с первого этажа заставил детей вздрогнуть, они синхронно повернулись в сторону двери, ожидая увидеть строгих родителей, АНБУ, даже самого Хокаге. Казалось, они не делают ничего противозаконного, но было в этом решении что-то опасное, противоестественное. Что-то, о чём не должны узнать другие, особенно мама. Когда они снова посмотрели друг на друга, голубые глаза встретились с такими же испуганными карими, затем оба облегчённо выдохнули. Ино подбадривающе улыбнулась. — Именно из-за меня ты в таком состоянии, поэтому я и должна забрать твою болезнь, — её глаза загорелись решительностью и уверенностью, заставив уставшего мальчика сдаться и полностью довериться ей. — Хорошо. Говори, что я должен делать. Яманака мгновенно расплылась в довольной улыбке, после чего приложила пальчик к подбородку и задумалась. Она совершенно не знала, как же папа её лечил. Он всегда приходил в её комнату со стаканом тёплого молока с мёдом и целовал в лоб, бережно убирая мешающиеся прядки со лба. Мягкий голос отца убаюкивал её, дарил ощущение полной безопасности, а ласковые слова буквально окутывали его любовью. «Милая, любовь к дорогим людям способна на многое, главное — полностью открыть своё сердце этому человеку», — как-то раз сказал папа, а у неё не было причин не доверять ему. Кивнув своим мыслям, Ино заправила прядку волос за ухо, приготовившись «бороться» за жизнь своего будущего сокомандника, и мягко надавила ему на плечи, заставляя лечь обратно на кровать. — Расслабься и предоставь это мне, — бойко приказала Ино. — Когда ты так говорила в прошлый раз, нас отчитали родители за собачий приют, который мы построили рядом с лесом Нара, — в голосе Шикамару прозвучали нотки сомнения, смешанные с укором. — Мы должны были защитить бедных щеночков! — …и распугали всех оленей. — Ну что ты заладил, Шика? Теперь мы стали умнее, любой опыт — хороший опыт, — сложив руки на груди, Яманака отвернулась в сторону и надула всё ещё по-детски пухленькие, несмотря на возраст, щёчки. — Сдаюсь-сдаюсь, — поднял ладони Шикамару, принимая поражение. Вот всегда с ней так сложно. — Всё, мне нужно сконцентрироваться, поэтому не мешай и просто расслабься. Вяло кивнув подруге, Нара приготовился к лечению. Медленный и глубокий вдох-выдох, Ино снова села на краешек кровати. У неё не было с собой тёплого молока, и она надеялась, что простая жидкость не является такой уж важной составляющей лечения. Ино потянулась к руке Шикамару, отчего брови у него удивлённо поползли вверх. Его подруга не особо любила физический контакт, да и не обнимались они никогда, за руки не держались. Это были новые, непривычные ощущения, и он впервые видел её такой заботливой по отношению к нему. Аккуратно сжав его руку в своих, Яманака закрыла глаза. Шикамару закрывать не пожелал: это была новая, незнакомая сторона Ино, и он хотел увидеть всё, что будет происходить дальше. На маленьком лице отпечаталось выражение сосредоточенности, ресницы мелко подрагивали, а губы продолжали что-то шептать, иногда донося до Нары слова вроде «люблю», «всем сердцем», «пожалуйста». Ино была ещё слишком маленькой, чтобы в полной мере осознать понятие любви, но она точно знала, что любовь выражается в поддержке, в желании помочь и быть рядом. Шикамару всегда был рядом с ней, даже когда всем видом показывал, что хочет поскорее слинять домой. И Шикамару следил за ней заворожённо, не отрываясь. И даже когда Ино наклонилась к нему, когда мягкие губы коснулись его лба, он не смог закрыть глаза, потрясённо моргая и отчаянно краснея. — Ч-что ты делаешь, глупая? — ошарашенный действиями подруги, он отпрянул от неё, вжимаясь в подушку. — М-м?.. — непонимание сменилось осознанием. Дальше последовал девичий крик. Ёшино не сразу поняла, что случилось, когда кричащая наследница Иноичи пронеслась мимо, оставляя её с накрытым столом, а горящего от температуры и смущения Шикамару — со следами детской, но искренней любви. Чуть позже, когда до Ёшино дошла новость о заболевшей Ино, она мысленно дала себе пинка за ещё одного заболевшего ребёнка. Шикамару к тому моменту стало намного лучше, а новость о простуде подруги он принял на удивление спокойно. И пусть для родителей произошедшее было обычным стечением обстоятельств, но Шикамару всем сердцем верил, что именно Ино смогла вылечить его. Асума закончил свой рассказ и довольно кивнул, подмечая, как притихли вечно шумные ученики. Сытый Чоджи подпёр левой рукой подбородок и мечтательно смотрел поверх учителя, задумавшись о чём-то своём, а Ино с Шикамару старательно делали вид, что эта история не про них и кирпичная кладка за спиной готовящего повара куда интереснее, чем глупое воспоминание из детства. — Значит, работая в команде, мы также должны проявлять заботу и любовь друг к другу, вы это хотели сказать? — задумчиво произнёс Чоджи. — Скорее всего, учитель имел ввиду, что любовь — неотъемлемая часть любых отношений, даже командных, просто это одна из форм её проявления, — неуверенно присоединился к разговору Шикамару. — Вам не кажется, что эта история не особо подходит для нашей ситуации? — возмущению смущённой Ино не было предела. — Если вы имели в виду, что доверие и терпение также являются одной из форм любви, то могли бы просто сказать об этом! — Да, но мне так нравится эта история, вы с Шикамару были невероятно милыми, — уже не стесняясь, в открытую подтрунивал Асума над покрасневшими подростками. — Тем более моей целью не было донести какую-то определённую мысль, каждый вынес для себя свой урок. — Вы неисправимы. Громкий смех учителя был прерван недовольным работником кухни, в руках которого находился счёт за съеденную еду. — Уважаемый, надеюсь, у вас хватит денег оплатить заказ за двенадцать порций мяса, семь порций риса и пять порций овощей, — перечислял сотрудник, передавая растерянному Сарутоби по чеку за каждый заказ и, припечатав всё сверху бумажкой с надписью «штраф», добавил: — И попрошу оплатить штраф за курение в помещении, а курили вы по меньшей мере два раза. — Что? Но как же… П-подождите. Понятливые ученики шустро начали собираться: свою порцию нравоучений они уже получили, желудок набили, можно оставить взрослого решать все проблемы. — Сенсей, как вы и говорили, люди должны платить за свои ошибки, — Ино поклонилась ошарашенному учителю, поправила длинный хвост и направилась к выходу, грациозно качая бёдрами. — Сенсей, за курение в неположенном месте предусмотрено административное наказание, — добил Шикамару, направляясь вслед за сокомандницей. — Спасибо за угощение, сенсей, в следующий раз расскажите ещё какую-нибудь историю! Энергичные и довольные, ребята вывалились из дверей заведения, весело шутя и по-дружески толкаясь, и оставили великого шиноби с чувством вселенского предательства и неминуемой расплаты.