Dance of two hearts on ice

      Люмин стояла в оцепенении несколько секунд. Её сердце бешено колотилось. А затем... её захлестнули воспоминания, злость, обида, предательство — все, что она испытала, когда её бросил Сяо, который сейчас так невозмутимо стоял перед ней. В её глазах блестели слезы, готовые вырваться на волю, но она сдерживала их. Она сжимала кулаки, пытаясь подавить волну эмоций, но они непреклонно нарастали внутри нее.       Люмин чувствовала, как его каждое дыхание становится для нее мучительным и невыносимым. Она закрыла глаза, пытаясь убежать от волнующих ее воспоминаний, но они были слишком сильны.       Слова, которые он передал ей через письмо в тот день, вырвались из глубины её души и ударили прямо в сердце. Она чувствовала, как её доверие было разрушено, как все, во что она верила, превратилось в мир иллюзий. Он обещал быть рядом, быть её опорой, но все это оказалось ложью.       Люмин резко сделала шаг назад, освобождаясь от его рук, что покоились до этого на её плечах. Она решила не дать ему увидеть, как он ранит её еще глубже.       Она поднесла телефон, который держала всё это время в ладони и произнесла хладнокровно:       — Алиса, набери номер Сайно.       — Набираю, — ответил механический женский голос, и в следующее мгновение из её трубки послышались громкие гудки.       — Люмин, что ты делаешь? — изумленно спросил Сяо. Она, конечно же, имела право звонить кому угодно и когда угодно, но сейчас это было как-то странно... Внезапно. Они встретились спустя года, а Люмин вместо того, чтобы как-то отреагировать на его присутствие, просто невозмутимо начала звонить кому-то...       — Да, Люмин? Что-то случилось? – послышался из телефона мужской голос, заставив в груди Сяо что-то перевернуться от укола ревности.       — Сайно, забери меня отсюда, пожалуйста. Я подойду к раздевалке.       — Сейчас буду, — незамедлительно отреагировал Сайно и отключился.       — Твой парень? — с некоторой иронией спросил Сяо, наблюдая, как Люмин, сжав телефон в руке, проехала мимо него, направляясь в сторону бортика, хотя выход находился в противоположной стороне.       — Это не твоё дело, — с пугающим холодом ответила Люмин и продолжила ехать к предполагаемому выходу.              — Ты сейчас врежешься, — спокойно сказал Сяо.       Люмин резко остановилась и готова была взвыть. Вот чёрт, она же постоянно держала в голове воображаемую карту катка, но встреча с Сяо сбила её с толку, заставив в голове все перемешаться, и Люмин потеряла ориентир.       — Где твой тренер? — спросил Сяо. — Тебя бы одну сюда не пустили, — в ответ он услышал лишь оглушающую тишину. — Не хочешь разговаривать? Ну ладно. Я тебя провожу до раздевалки, дай руку.       Люмин понимала, что хуже ситуации и быть не могло, но она уже ехала и чувствовала, как горячие пальцы Сяо сжимались на её запястье, совсем невесомо, но у Люмин было ощущение, что её сковали в крепкие оковы. Возле двери Люмин споткнулась и упала чуть ли не в руки Сяо. Ей бы очень хотелось видеть его лицо в этот момент. Что оно выражает? Отвращение? Раздражение? Смущение? Или как всегда невозмутимость и холод — то, что она видела всегда, когда только пришла учиться в Академию.       — Люмин! — слышится голос Моны в конце коридора. — Что-то случилось?       Она внезапно замолчала, увидев рядом с Люмин Сяо, держущего её за руку. Она прикусила губу. Ситуации хуже и не придумаешь.       — Здравствуйте... — растерянно произнесла Мона. — Я тренер Люмин, я отошла на минутку. Спасибо, Сяо.       Мона улыбнулась и хотела было поскорее забрать Люмин обратно на лёд, ведь она прекрасно понимала, что чувствует подруга в этот момент. Это всё равно, что ковырять старую рану, снова причиняя боль.       — Мона, я устала... Я позвонила Сайно, он сейчас меня заберет, — поникшим голосом сообщила Люмин.       — Да, хорошо. Подожди его здесь, а мне... Мне нужно поговорить с господином Сяо, — она взглянула на своего бывшего преподавателя с холодом и кивнула в сторону тренерской.       Сяо перевел взгляд на Люмин и нехотя отпустил её запястье, ничего не сказав. Он не знал, стоит ли вообще что-то говорить. Ошибкой было вообще заявлять о своем присутствии. Он вздохнул и направился вслед за Моной, оставляя Люмин дожидаться этого самого Сайно.       «Я рад, что у неё кто-то появился, — думал про себя Сяо. — Я же сам хотел, чтобы она научилась жить без меня, чтобы она нашла свое счастье. Но почему я ощущаю горечь?»       — Вы с ума сошли?! Вы не понимаете, что испытывает Люмин?! — сразу начала кричать Мона, как только они оказались в тренерской. — Чтобы вы понимали, вы нанесли ей такую глубокую травму, что она до сих пор отойти не может! Мы еле её уговорили вернуться на лёд, потому что без своих коньков она просто умирает на глазах душевно! И знаете, почему она не хотела возвращаться? Потому что боялась, что встретит вас снова! Первый день тренировок, а вы уже все испортили.       — Я же не знал, — все, что смог сказать Сяо. — Я просто был удивлен, что она на льду. Я впервые слышу о слепой фигуристке.       — Ой, «не знал», — саркастически передразнила Мона. — А знали ли вы, какие последствия будут, когда вы бросили Люмин в самый сложный для неё период жизни?! Вы понимаете, каким вы себя выставили? Мы думали, в том числе и Люмин, что у вас к ней искренние чувства, а оказалось, что она вам нужна только потому, что вы хорошо сработались на льду! И решили покинуть её, как только Люмин перестала быть нужной! Знаете ли, каким мудаком, не постыжусь этого выражения, вы выставили себя? Конечно, этого по телевизору не скажут! Все продолжают вами восхищаться, не зная, какой вы на самом деле!       — У меня были причины! — твердо и строго сказал Сяо. — И дело было совсем не в фигурном катании. Я в последнее время занимался им только потому что это приносило удовольствие Люмин. Лёд приносит мне боль. Потому что все дорогие люди были связаны с фигурным катанием, и они погибли! Мой отец, Гань Юй! Всё было из-за меня! И из-за меня Люмин потеряла зрение! Потому что я упрямый осёл, который хотел доказать, что никакие обстоятельства, даже смерть сестры, не пошатнут его уверенность!       — О чем вы? — удивленно спросила Мона.       – Когда Гань Юй умерла, Люмин настаивала отказаться от грядущих соревнований, переживая о моем состоянии...

***

      — Сяо, нам необязательно выступать. Я знаю, как ты себя чувствуешь, и я чувствую себя не лучше. Сейчас просто не до соревнований. Давай попросим убрать нас из выступления!       — С ума сошла? — прошептал Сяо. — Это ведь международные соревнования! Возможность показать наше мастерство другим странам! Ты мечтала об этом! Мы вместе стремились к этому!       — Я знаю, как это важно для нас обоих, — сказала Люмин, положив ладонь Сяо на плечо. — Но произошли обстоятельства, не зависящие от нас. В конце концов, это не последние международные. Будут ещё, мы можем победить в следующий раз.       — И все наши тренировки, программа, которую мы готовили, пойдет коту под хвост? И что мы будем делать? Оплакивать Гань Юй, которой наши слёзы не помогут! Люмин! — Сяо с почти безумными глазами впился ладонями ей в плечи. — Давай докажем всем, что мы сильная пара, что мы можем прорваться через горе и победить несмотря ни на что! Давай победим в этих соревнованиях! Я хочу сделать это ради Гань Юй. Она бы точно не хотела, чтобы мы страдали. Она тоже радовалась за нас! Она хотела, чтобы мы победили! Давай же сделаем это!       — Но мы не настраивались на победу, Сяо! Ты же понимаешь, что мы как пара еще очень неопытные? Конкретно я. Некоторые трюки средней сложности до сих пор вызывают у меня затруднения!       — Значит, мы увеличим количество тренировок, чтобы выиграть!       Кажется, Сяо стал одержимым этой идеей. Победить, чтобы всем доказать, что такого как он, ничего не способно сломить. На зло противникам. Они тренировались усердно, изматывали себя каждый день на льду, повторяя одну и ту же программу. Но результат стал совершенно противоположным их усилиям.       Множество тренировок в фигурном катании может быть сравнено с попыткой запомнить все билеты ночью перед экзаменом. Чем больше повторяешь одно и то же, тем больше начинаешь забывать и путаться. Движения становятся автоматическими, механическими, в них пропадают чувства, которые изначально фигуристы вкладывали в выступление. Качество тренировок гораздо важнее их количества. Но Сяо будто сошел с ума... Что привело к крайне печальным последствиям.       Вымотанные бесконечными и изнуряющими тренировками без передышки на выступлении, подпитываемые волнением, как Люмин, так и Сяо начали делать ошибки, и фигурист допустил самую роковую ошибку за всю свою карьеру - не успел поймать Люмин в подкрутке.       В унисон они мчались по льду, совершая изящные вращения и лёгкие прыжки, буквально сливаясь воедино. Но на этот раз что-то пошло не так. В считанные секунды, которые казались вечностью, на лице Сяо отразился ужас, но его руки были недостаточно быстрыми, чтобы поймать партнершу, он бросил её слишком высоко и далеко от себя, не рассчитал силу... Люмин, совершая непроизвольное вращение в воздухе под небольшим углом, уже чувствовала, что холодный лед приближается к ее телу. В это мгновение, кажущееся последним для исполнителей, их сложные танцевальные фигуры оказались нарушены, а крик содрогнул все присутствующие сердца. Изящность и гармония танца были безжалостно сметены моментом неосторожности. Шум и суматоха наполнили ледовый круг.       А затем... Наступила неистовая тишина, словно все задержали дыхание в ожидании чего-то необратимого. Сильный удар головой о лёд, потеря сознания, кровь, растекающаяся от светлой макушки Люмин, скорая, паника и крики... И его любимая после суток бессознательного состояния, которая не узнавала никого и не видела. Сотрясение мозга, временная амнезия, отслоение роговицы.       Сяо чувствовал горечь и разочарование в собственной неполноценности. Он ощущал, что проклятый миг изменил их жизнь... навсегда. В глазах Сяо читалась смесь гнева к себе, разочарования и печали. Вместе с допущенной ошибкой сгинула их неразрывная связь, и два сердца отныне были разделены не только физически, но и душевно. Будущее профессионального партнерства виделось с трудом.       «Из-за меня страдают близкие мне люди. Люмин могла умереть, как отец, Аяка, Гань Юй... К счастью, Люмин выжила, но теперь её жизнь поломана... — размышлял Сяо. — И это все из-за меня! Если бы я послушал её, и мы бы отказались от участия, этого бы не произошло! Я не достоин её. Будет лучше, если я исчезну из её жизни. Если я останусь рядом, то она будет чувствовать себя еще хуже, боясь оказаться для меня обузой. Я не хочу, чтобы она испытывала неполноценность. Пусть лучше она найдет свое счастье... Без меня. Да, мне будет больно, ведь я люблю Люмин. Но я не хочу для нее худшей судьбы. Я приношу только несчастья... Я не смог спасти Гань Юй, Аяку, отца, но я спасу Люмин... Своим исчезновением из её жизни...»       Чуть позже, когда у Люмин восстановилась память, и её выписали из больницы, родители ей передали конверт с деньгами. Открыв его, Люмин обнаружила письмо, написанное рукой Сяо, которое прочитала ей Ноэлль:       «Моя дорогая Люмин, я благодарен тебе за все время, что мы провели вместе. Наши чувства были сильны, но обстоятельства оказались сильнее. Я не могу смириться с тем, что произошло. Из-за меня ты получила травму, и я не могу перестать винить себя в этом. Я решительно пришел к мысли, что лучше нам расстаться. Я верю, что это будет лучше для нас обоих, чтобы мы смогли идти своими путями на благо самих себя. Пожалуйста, прими эти деньги. Я надеюсь, что этого хватит на твоё лечение и поможет вернуть тебе здоровье. Удачи, моя Люмин. Спасибо за всё. Прощай. Твой Сяо».       Люмин прокручивала слова в письме много раз, слова Сяо проникли в её сердце, вызвав безумную смесь эмоций. Она почувствовала грусть, шок и злость.       Люмин прошла через все этапы горя - от недоверия к принятию. Однако она так и не смогла полностью осознать и принять случившееся, оказавшись оскорбленной и возненавидев Сяо. Изначально она подумала, что их расставание - всего лишь какая-то шутка, а затем возникли надежды, что Сяо передумает и вернется к ней. Но разбившись о реальность, Люмин погрузилась в глубокую депрессию, не могла понять, почему она заслужила такое обращение. После некоторого времени она осознала, что все это были просто пустые слова, а на самом деле Сяо просто побоялся взять на себя ответственность за свои слова и действия.        Ее дни стали серыми и пустыми, как будто из нее высосали всю радость и смысл жизни. Тяжело было просыпаться каждое утро, зная, что Сяо больше не будет рядом, что она потеряла человека, который казался ей самым близким и любимым.       Люмин проводила бессонные ночи, прокручивая в голове все моменты их отношений, ища ответы на вопросы, которые не давали ей покоя. Почему Сяо ушел? Что она сделала не так? Она пыталась разобраться в своих чувствах, анализировать каждое слово, каждое действие. Но чем больше она пыталась разгадать эту загадку, тем больше погружалась в собственную печаль и безысходность.       Люмин пыталась заполнить пустоту в своей душе чем-то новым. Но этого не получалось сделать, потому что она училась жить без зрения, без Сяо и без фигурного катания.       Никто не мог понять ее состояние. Она стала избегать общества, потеряла интерес ко всему. Люмин сидела в комнате в полном одиночестве, отказывалась от встреч с друзьями, она слишком сильно боялась снова испытать такую боль. Она утратила себя и потеряла веру в собственные силы.       Но благодаря друзьям и родителям Люмин начала осознавать, что ее жизнь не может остановиться из-за потери любимого человека. Она поняла, что необходимо принять и пережить эту боль, чтобы снова начать жить и чувствовать радость. Именно поэтому она поддалась уговорам снова заняться фигурным катанием. Но к тому, что она снова встретит там того, кто разбил её на осколки, она не была готова...

***

      Телефон Моны внезапно позвонил, высвечивая имя — Сайно. В груди у неё зародилось нехорошее предчувствие. Обычно охранник Люмин не связывается так просто с сотрудниками Академии.       — Ещё раз добрый день, Мона. А где Люмин? Я подошел к раздевалке, но её нет...       — Я оставила её ждать вас в коридоре... — потрясённо произнесла Мона. — Сейчас, посмотрю.       Она вышла в коридор, но ровно в том месте, где она оставила подругу, той не наблюдалось.       — В коридоре её нет, может, она пошла спускаться в холл, и вы разминулись? Или в туалете.       Но Люмин не было ни в туалете, ни на катке, ни в коридорах, ни в холле, будто бы она провалилась сквозь землю       — Позвоните ей сами, — предложила Мона.       — Звонил. Телефон отключен. И куда она могла запропаститься? — с ужасом воскликнул Сайно. — Ладно, если увидите Люмин, то дайте знать.       — Что случилось? — поинтересовался Сяо, нахмурив брови.       — Люмин пропала, похоже, сбежала куда-то, а её охранник её ищет.       — Это дебил, а не охранник, — недовольно проворчал Сяо. — Как можно упустить слепую девчонку?! Я помогу, она не должна была далеко уйти.       — Стойте. А вам не кажется, что у Люмин такое желание появилось из-за встречи с вами? Не сделаете ли вы хуже? — притормозила его Мона.       — Сейчас не время думать о причинах такого поведения. Её нужно найти. Она же, твою ж мать, слепая! Что угодно может произойти! Скажи только, где вы любили бывать, когда хорошо дружили? Я для начала объезжу эти места, — Сяо явно не собирался отступать от своих намерений.       — Есть тут одно кафе, мы часто туда ходили с Люмин, Ноэлль и Паймон. Там на витрине два больших пончика нарисованы. Там Ноэлль с Итэром, кажется, впервые пересеклись после своего расставания тогда, — припоминала Мона. — Вы бегите, я сейчас посмотрю адрес по карте и напишу вам сообщение.        Сяо кивнул и выскочил из тренерской, пулей побежал прочь из Академии к своему автомобилю. Уже тронувшись с места, Сяо получил от Моны сообщение с адресом и двинулся к кофейне.       Скоро Сяо прибыл к кафе, которое представляло собой некий волшебный мир сладостей. Здание эффектно украшалось яркими цветами, в основном розовыми, а на стеклах витрин действительно были изображены аппетитные пончики. Сяо вошел внутрь и ощутил сладкий аромат шоколада и свежеприготовленной выпечки, который наполнил его ноздри. Он осмотрелся вокруг и увидел уютные кресла и столики, украшенные цветными скатертями и кристаллическими подсвечниками. Здесь сидело несколько компаний, но ни в одной из них не было Люмин. Тогда Сяо подошёл к бариста.       — Здравствуйте, здесь не останавливалась девушка на вид лет двадцати, блондинка, в черных очках, с тростью?       — Добрый день, — с улыбкой поприветствовал бариста. — Да. Посидела, поплакала, съела пончик с горячим шоколадом и ушла. Минут пять назад.       — Понял. Спасибо!       Сяо рванул на улицу. Он понимал, что Люмин с тростью передвигалась крайне медленно, а значит, не могла далеко уйти, поэтому вскоре на той же улочке он увидел знакомую фигуру.       Люмин не знала, чего хотела добиться этим импульсивным уходом. Наверное, выплеснуть накопившееся, показать, что ей было больно и обидно, когда Сяо вот так её оставил. Ведь она на него смотрела почти как на божество, а он... А встреча с ним будто перекрыла ей весь кислород, и она решилась на безрассудный побег, заставив волноваться сразу нескольких людей. Наверняка её уже ищут. Пока она шла, она соображала, что ей лучше всего сделать. Повернуть и дойти обратно до Академии? Пойти к Итэру и передохнуть там от всех событий, поделиться с братом, что у нее на душе? Но там беременная Ноэлль, Люмин не хотелось наваливать на парочку свои проблемы. Слёзы до сих пор блестели в её глазах, скрытых под очками, потому что Люмин поняла — влюбленность в Сяо никуда не ушла...       Вдруг чужие руки схватили её за плечи и потянули куда-то в сторону. Люмин от испуга и неожиданности даже не смогла вздохнуть, не то, что закричать, но когда она нашла силы это сделать, по запаху поняла, что это был никакой не маньяк, а всего лишь Сяо.       — Пусти сейчас же! — закричала Люмин.       — Чтобы ты доставила всем ещё больше проблем? Твой охранник и родители тебя ищут! Уверен, уже все с ума сходят и готовы в полицию пойти. Ты эгоистка, наплевала на всех, кто о тебе волнуется, чтобы показать что? Свои капризы? Какая ты несчастная? — Сяо, возмущаясь и ругаясь, довел Люмин до своего авто. — Садись в машину сейчас же!       — Я с тобой никуда не поеду, понял?!       — И почему же, Люмин? Разве я такой плохой человек? Я маньяк? Убийца? Насильник? По-моему, я тебе вреда никогда не причинял.       — Да, конечно, а то, что ты сделал три года назад — это для тебя мелочь?! – продолжала кричать Люмин, пытаясь вырваться, но Сяо почти силой запихнул её в машину, сразу заблокировав дверцу, однако Люмин не остановилась в своих пламенных речах. Она дождалась, пока Сяо сядет на водительское сиденье и продолжила: — Верно, ты не убийца и не насильник. Ты просто кусок дерьма, я даже не думала, что встречалась с таким гнилым человеком, как ты!       — Вот как ты заговорила... — недобро усмехнулся Сяо. — А я тебя помню милой и скромной девушкой, а не истеричкой, какую сейчас вижу.       — Ты думаешь, после того, что ты сделал, я буду с тобой милой?! Я тебя ненавижу, слышишь?! НЕ-НА-ВИ-ЖУ!       — А когда-то ты говорила «Люблю». Вот как время меняет людей...       – Ты издеваешься надо мной? — возмутилась Люмин. — Ты говоришь так, будто я виновата во всем! Это ты меня бросил! И поверь, твои красивые слова в письме просто ничтожны! Ты просто не хочешь признаваться в том, что выкинул меня, как какую-то ненужную вещь, которая стала непригодной! Ты начал встречаться со мной, потому что я тебе подошла как партнерша! Ты просто воспользовался тем, что я тобой восхищалась!       — Я передумал.       — Что? — не поняла Люмин.       — Я направлялся к твоему дому, но, видимо, у нас возникло сильное недопонимание. Ты действительно перевернула все мои слова и выставила меня последней сволочью. Поэтому мы теперь едем ко мне домой. Для разговора.