Сигареты, закладки и подъезды

      Я спешно бегу вниз по лестнице, перескакивая через несколько ступеней за раз. Позади ещё слышны вопли отца, от них хочется убежать, зарыться подальше и никогда больше не слушать. Вот уж прижало ему поинтересоваться моей жизнью, залезть в рюкзак и найти там сигареты. Прямо-таки трагедия. Пачку он благополучно забрал, оставив меня без чуть ли не главной радости жизни. Ну ничего, новую куплю. Вот только успеть бы.       У ларька с сигаретами я оказываюсь аккурат за две минуты до закрытия. Ещё и очередь выстроилась, из таких же малолетних, как я. Ну конечно, единственный в своём роде магазин на районе, где продают всем без разбора. Я замечаю странное мельтешение с левой стороны. Альбедо. Он что-то выискивает под лавочкой, хмурясь и шепча себе под нос ругательства. Странный парень. Я пересекался с ним в курилке на переменах, он всегда держался от всех в стороне. Дело не в том, что он изгой и никто не хочет с ним общаться, напротив, его частенько зазывали в компании разного сорта. Вот только он всегда отказывался. Всегда держался один, порой странно себя вёл и уходил с уроков. Уверен, если бы не его успехи по химии и биологии, приносившие школе различные награды, он давно бы уже оказался на ковре у директора, а потом бы вылетел из него на улицу.       Я сдерживаю порыв улыбки. Я всегда догадывался о причинах его поведения, а теперь факты на лицо. Он наркоман. Не мудрено, если и сам варит что-то у себя в ванной комнате. Ларёк скоро закроется, но я не могу удержать свое любопытство и иду к Альбедо. — Закладку ищешь? — говорю нарочито громко. Он испуганно отскакивает от скамейки, готов уже оправдываться, но, узнав меня, осекается и едва заметно улыбается. Я вижу, как его руки ещё подрагивают. — Да нет, — а голос то дрожит, точно наркоша, — я ключи потерял. В голову вдруг приходит отвратительная мысль, от себя самого становится мерзко. Я смотрю то на ларек, то на растерянного Альбедо. Да похуй. — Давай так, — я беру его за плечо, отвожу чуть дальше от ларька. Убедившись, что никто не слушает, продолжаю, — ты отдаешь мне половину — я делаю вид, что этого никогда не было. Альбедо хмурится, смотрит на меня с недоверием. — А если отказываюсь, ты растрещишь об этом всей школе? — Не только школе, — я заговорчески улыбаюсь, он попался в мою ловушку. Назад пути нет, — я тебя ментам сдам.

***

      Мы находим свёрток изоленты под соседней лавочкой. От вида наркотиков ноги подкашиваются, хочется дать заднюю. Я ведь никогда не планировал это делать, а тут так сразу, ещё и с почти незнакомым человеком. Но едкое желание сделать что-то назло отцу не отпускает, сидит где-то в груди, подначивая сделать возможно главную ошибку в моей жизни. Я плетусь за Альбедо, мы сворачиваем в неизвестную мне часть района, от этого ещё страшней. От этого ещё интересней. — Мы прямо тут? — я недоверительно осматриваю пошарпаную лестничную клетку полузаброшенной панельки. Уже начинает темнеть, только порой дающая сбой тусклая лампа позволяет мне разглядывать лицо Альбедо вдоль. Он выглядит спокойным и уверенным. — Не бойся, — он кидает это наотмашь, безразлично, но почему-то я действительно начинаю меньше бояться, — в первый раз всегда страшно. Страшно было действительно, особенно когда в моей ладони оказалась таблетка из свертка. Обычная такая, ничем не примечательная, словно Аспирин. На выдохе я отправляю её под язык. Далее всё расплывчато.

***

      Мы курим сигареты Альбедо по четвертому кругу. Лестничная клетка уже напоминает кальянную, астматики, прошу на выход. — Охуенно, — заключаю я после длительного молчания. Понятия не имею, сколько уже мы сидим вот так, привалившись к стене и слипшись с друг другом, время словно остановилось и ускорилось одновременно, — и с тобой охуенно.       Тихий смешок отдаёт горячим дыханием мне в шею. От этого бегут мурашки, от этого воздух словно выбивается из груди. Рука словно независимо от меня скользит по руке юноши, переходит к ключицам и останавливается на шее. Я лениво поворачиваюсь к нему лицом так, что расстояние между нами сокращается до жалких миллиметров. Но хочется ближе. — Я…— глаза Альбедо выкачивают из меня все мысли. Смотрят так пристально, изучающее, что даже сквозь наркотическую пелену неловко становится, — Я поцеловать тебя хочу. Можно? Очередная усмешка. Вместо ответа блондин приближается ближе, накрывает мои губы своими. Он целует влажно и нетерпеливо, двигается всем телом, холодными руками прикасается к коже на моей шее, едва сжимая её. Я зарываюсь рукой в его волосы, они мягкие, в них утонуть хочется. Когда Альбедо прерывает поцелуй, я обнаруживаю, что он прямо-таки по-хозяйски сидит на моих бедрах. — От них всегда так, — сбивчиво и тяжело дыша шепчет он, — это не значит, что между нами страсть или нечто другое. Это значит, что наркота подействовала на тебя.       Он ёрзает бедрами, срывая с моих губ несдержанный стон, и удовлетворённо улыбается. Эта улыбка пьянит покруче всего, выбивает из-под ног дощечку и не даёт думать ни о чём другом. Я прикрываю глаза и закусываю губу, когда слышу лязг ремня и ширинки. Снизу становится по-приятному прохладно, когда я ощущаю прикосновение его пальцев сквозь ткань нижнего белья. В животе узел скручивается так туго, что мои тяжелые выдохи переходят в тихие стоны. Туман обволакивает всё тело, реальность доходит обрывками, образами и подобиями, а ощущения обостряются до предела. — Блять, — на выдохе отчеканиваю я, вжимаясь рукой в его мягкие волосы, — сделай ты уже что-нибудь, прошу. Больше ему повторять не нужно. Альбедо сползает ниже, освобождая мой член от совершенно ненужных сейчас трусов. Языком ведёт по головке, победно ухмыляясь на мой нетерпеливый скулёж. Он совсем не торопится: руками сжимает мои бедра, не позволяя поддаться навстречу ласкам, едва ощутимо прикасается губами, а слюна тонкими паутинками тянется от его лица. Он становится настойчивее, наполовину берёт член в рот с громким, характерным и абсолютно пошлым звуком, вызывая волну мурашек и стонов. Его руки зарываются под мою рубашку, очерчивая силуэт, а сам уже ускоряет темп, берёт глубже. Он делает это грязно. Причмокивает, помогает себе языком, порой замедляется, дабы послушать мои гортанные стоны и, удовлетворившись, продолжает в ускоренном темпе. От контраста нежных прикосновений и грязных хлюпающих звуков остатки разума трещат по швам. Всё становится неважным и вторичным, а мысли вертятся вокруг одного Альбедо. Я кончаю слишком быстро. Миллиард петард словно взрываются у меня перед глазами, а из головы уходит всё. Звон в ушах от такой сильной разрядки медленно сходит на нет, и я слышу разочарованный вздох блондина. — Быстро ты, — поднимаясь и отрехая коленки говорит он, — в следующий раз дам тебе полдозы. Бывай. В следующий раз.