она

      во рту до сих пор стоял солёный привкус воды. эбби обернулась, как ей казалось, в последний раз.       она, убившая всех её друзей, казалась невыносимо хрупкой сейчас, сидя рядом с ней по пояс в окровавленном океане.       она, доставившая ей столько проблем, прижимала к груди руку без двух пальцев и беззвучно рыдала, до крови кусая губы и от боли жмуря глаза.       она, почти убившая её, казалась совершенно пустой, безумно одинокой и, наверное, отчаявшейся.       элли, сделавшая всё, чтобы убить её, эбби почему-то не казалась плохой.       (она же не убила.)       глаза слипались от усталости. эбби выключила мотор лодки. лев беспокойно спал, то и дело бормоча что-то под нос.       плюхнула вода, эбби с трудом выпрыгнула из лодки и преодолевая всё, что могла (усталость, раздражение, страх, неприязнь), двинулась к ней, рвано вдыхающей и выдыхающей воздух в приступе самокопания. и она добралась, нависла тёмной тенью над сгорбившейся хрупкой фигуркой.       — блять, нет уж, здесь ты не останешься, — эбби хрипит, почти не верит, что делает это и списывает на усталый мозг, поднимает за здоровую руку девушку и тащит к лодке с левом, по пути забирая из ещё одной лодки чужую сумку. — шевелись, а то потом с кем-нибудь разбираться придётся.       элли замолкает. нет еле слышных рыданий и неровного шёпота. нет и резких порывистых шмыгов. нет даже сопротивления.       — зачем? — элли не шепчет и даже не просто говорит. она шелестит. почти беззвучно, сравнимо ветру. слышится треск чужих перемолотых в муку надежд, мечт и целей.       эбби оборачивается и замирает, натыкаясь на бездушный взгляд.       рыжеволосая совсем не похожа на себя, не похожа на ту, что умоляла о пощаде своего друга, лёжа на полу, залитым кровью. может, чуть больше похожа на ту, что методично убивала её товарищей и друзей, не гнушаясь пытками. наверное, похожа на ту, что бросила пистолет на пол и со слезами на глазах переводила взгляд от пристреленного друга к прижатому к полу (почти) родственику. вероятнее всего, похожа на ту, что тащилась сюда только ради смертей, но в итоге и этого не смогла.       — не ебу, — равнодушно пожимая плечами эбби ускоряет шаг. она не знает, зачем продолжает. — идём уже, костлявая. чем быстрее доберёмся до берега, тем быстрее сможем отмыться от крови. ненавижу красный.       — а тебя сравнивали с быком, — дёргая уголками губ все так же шелестит элли и закидывает свой рюкзак подальше под сиденье.       — кто? — эбби расскрывает от удивления глаза. «что, простите?»       — один информатор, в лицо его не видела.       — гадина, — светловолосая шипит рассерженно, давя на рычаг управления.       чужой взгляд зелёных глаз проходится по фигуре. перед лицом начинает маячить рука.       — элли.       эбби смотрит на руку не совсем уверено, вглядывается в чужие глаза, а после кладёт на это всё большой хер, протягивая в ответ. рукопожатие выходит очень странным. похожим на примирение и извинение одновременно.       они обе знают, что этого мало для обеих, но элли опускает голову, скрывая еле заметную улыбку, а эбби вздыхает с облегчением.       почему? как? зачем? они подумают об этом позже, а пока…       изо рта исчезает солёный привкус воды.