Скользкая рыбёшка

Никогда я не хотел влезать в это, что бы вам там не говорил Нико.  К тому времени я жил в Новом Риме уже месяцев восемь и работал в книжном магазине со своим единокровным братом-циклопом Тайсоном. Работа была не пыльная, чего уж там, хотя иногда все эти буквы все равно сводили с ума. Особенно в те дни, когда какой-нибудь полукровка приходил в надежде найти Тайсона, а встречал меня.  И чуть ли не на пальцах объяснял очень длинное название книги. Хотя лучше бы просто рассказал, что там за картинка на обложке.  В тот день мы с Тайсоном работали вдвоём, болтая о всяком. И приспичило же ему вдруг вспомнить, как мы вместе ходили в среднюю школу. Тогда он меня спас. А потом ещё раз. И ещё раз. И, наверное, много-много других раз, но я не считал — это дело не для сына Бога Морей. Тайсон, наверное, считал, но это все его циклопья сторона, доставшаяся в наследство от мамочки-нимфы. В общем, мы разговаривали, а я стоял за прилавком, как настоящий работник магазина, а не парень, попавший сюда из-за родственных связей. На мне была пурпурная футболка лагеря Юпитера, потёртые джинсы и белые мокасины Тайсона, которые я надел, только чтобы не обижать его — это был подарок на Рождество. Колокольчик на двери звякнул, заставив меня выпрямиться и поприветствовать первого полубога, забредшего к нам в магазин. И только я хотел поздороваться, как понял, что никакой это не полубог и даже не сатир. Это была всего лишь гарпия, по совместительству девушка моего брата Элла. Она не работала в магазине, хоть и обожала читать, но так уж вышло, что она тут жила. Что ж, я в очередной раз осознал важную истину: чтение не самое любимое занятие полукровок (и где все те дети Афины, что таскались с книгами даже на обед?! Ах, да...) Я вздохнул и, снова облокотившись на прилавок, как заядлый выпивоха на барную стойку, пожаловался Тайсону на абсолютное отсутствие работы в последнюю неделю (на самом деле мне было скучно, но я не мог разбить брату сердце).  — Уже почти обед, — с улыбкой школьника, прогуливающего уроки, сообщил он. — Можно закрыться пораньше и устроить себе длинный-длинный перерыв! Идея была что надо. В духе Перси Джексона, знаете, потому что Перси Джексон, как никто другой, обожал нарушать правила. Обед не по расписанию? Заверните два! (Повторюсь, мне просто было скучно).  Тайсон уверил меня, что сам справится и принесёт нам еды, так что я просто закрыл дверь на ключ, не забыв перевернуть табличку на двери с огромной и неуклюжей надписью «Перерыв», написанной от руки (в Новом Риме даже типографии нет, что за отстой!), а сам уселся в кресло-мешок, стоявшее за прилавком. Я вполне мог бы вздремнуть, потому что Тайсон ни за что бы меня не разбудил (он по-настоящему отличный брат, хоть мне и сравнивать не с кем), так что я прикрыл глаза, представляя, что лежу на морском берегу. Не раз побывав на всяких там пляжах, я без труда мог представить один из них. Но вместо этого я пытался создать свой идеальный пляж с белым песком и шезлонгами, которые не наносят вред окружающей среде. Ох, а какое там было бы море! Не какая-нибудь мелководная речка, вроде Тибра, а настоящий океан с блестящей, кристально-чистой водой, под которой, переливаясь, растут кораллы и никто не мешает им жить. Я представлял себе лучший отпуск, каким бы тот мог быть, в душе понимая, что, скорее всего через пару месяцев просто наведаюсь на Лонг-Айленд, чтобы проведать старых друзей и... — Хочешь прыгнуть с парашютом? — голос выплыл из темноты, и я, что естественно, от неожиданности свалился с кресла, задев металлический стенд с редкими книгами. На шум выбежал Тайсон, а за ним, приговаривая что-то под нос, появилась и Элла. Даже её красные перья были возмущены моим невежеством, не говоря уж о её убийственном взгляде (который возникал на ее лице исключительно из-за меня). В такие моменты моё самолюбие страдало, и мне всегда хотелось начать рассказывать о своих подвигах, чтобы люди вокруг не считали меня полным идиотом. Вместо того чтобы помочь мне, Тайсон с улыбкой выскочил из-за прилавка, пока Элла сверлила меня недовольным взглядом. Когда я поднялся, желая выяснить в чем дело, то увидел, как Тайсон и Нико обмениваются приветственным рукопожатием в духе реперов из двухтысячных. То есть, там даже намека не было на настоящее рукопожатие, и всё больше их приветствие походило на армреслинг на пальцах. Я так и застыл на месте, только встретившись взглядом с Нико. Он улыбался то ли мне, то ли Тайсону, было не ясно, но зато я был совершенно уверен, что этот фокус с внезапным появлением из тени он проделал специально, чтобы посмотреть как я в очередной раз совершу какую-нибудь глупость. Быть причиной ему нравилось не меньше, чем наблюдать за бардаком, который я постоянно устраиваю. За это я на него никогда не злюсь. И, возможно, именно за это он меня и обожает. — Ты не говорил, что придешь, — фыркнул я, когда Нико и Тайсон, наконец, прекратили соревнования на пальцах, так и не узнав, кто выиграл (была ничья!), помогая Элле поднять все те редкие книги, которые по моей вине валялись на полу. Нико лишь сжал губы. Его руки были спрятаны в карманах черных джинс, которые, кажется, были на пару тонов светлее, чем обычно. Футболка, в тон джинсам, отливая неестественно блестящим логотипом какой-то рок-группы, была из новых, я такой раньше не видел. Левое запястье было исполосано браслетами, на которых висели бусины (в то время как все нормальные полубоги носят это ожерелье на шее, Нико решил, что лучшее место для них – запястье). Бусина с Эмпайер-стейт-билдин всё ещё была его гордостью, хоть он никогда и не говорил об этом вслух. Я смотрел на него. Нет, не смотрел, а откровенно разглядывал, пытаясь понять, в чем же подвох. — Ну, знаешь ли, Аполлон не каждый день предлагает поездку на солнечной колеснице, — Нико пожал плечами, — так что мне некогда было тратить время на то, чтобы вызвонить тебя по почте Ириды. Я уставился на него самым непонимающим взглядом. Глаза, наверное, расширились до размеров Венеры (планеты, а не римской богини любви), челюсть была на грани удара об пол. Нико, общающийся с Аполлоном? Что-то новенькое. Я даже подумал, что мне почудилось, пока Тайсон прямо над мои ухом не заорал. — Летать с Аполлоном? Класс! А у него есть лошадки? Я так и не нашелся с ответом. Зато Тайсон был проворней.

***

Аполлон встретил нас очередным хокку — безвкусным и бессмысленным, но из вежливости я улыбнулся. Было бы неплохо, если бы Зевс запретил ему пользоваться правом бога и сочинять хокку обо всех событиях, в которых участвует кто-то из полубогов (и приказал Аполлону прекратить писать стихи обо мне, рифмуя моё имя со словом «дисплей»). К нерадости Тайсона колесница Аполлона совсем не походила на колесницу, а выглядела как выжженная солнцем Мазерати. Для парня, которому уже больше четырех тысяч лет, Аполлон был слишком глуп в выборе универсального транспортного средства. Не задавая лишних вопросов, я залез на заднее сиденье, Нико последовал за мной, а вот Тайсон пожелал сесть впереди, несмотря на то, что за спиной Аполлона было полно места: салон Мазерати походил на столовую какого-нибудь великого султана. — И куда мы едем? — поинтересовался я, взбивая абсолютно неуместные здесь желтые подушки. Нико уже валялся среди них, закинув одну ногу на другую, и вертел на пальце кольцо-череп, разглядывая его так, как будто видел в первый раз. — Да расслабься, Джексон, — Нико закатил глаза. Тон его голоса по-прежнему настораживал, как будто он снова собирается сдать меня в рабство своему божественному папочке. — Я же сказал: будем прыгать с парашютом. — Из Мазерати? — спросил я. Нико ухмыльнулся. — Похоже, я плохо выучил урок. Минут сорок мы летели в относительной тишине. Аполлон не затыкался ни на секунду, а потом они с Тайсоном решили вспомнить, кажется, весь репертуар Тейлор Свифт. К счастью для меня, абстрагироваться от дурацких звуков я привык еще в школьные времена, а голос Аполлона и вовсе воспринимал, как белый шум. Но Нико всё испортил. Повернувшись ко мне с самой ехидной из его улыбок (не знаю, было ли это совпадением, но эта же улыбка была и самой очаровательной), он наконец озвучил мне цель этой странной и непонятной поездки. — Мы летим в Австралию, — тихо прошептал он. — Представляешь? Теперь я выглядел, как напуганный кот из «Шрека». На мне, конечно, не было сапог, но это мало что меняло. Я совершенно не хотел лететь в Австралию. Во-первых, это ужасно далеко от Южной Калифорнии. Во-вторых, я никогда там не бывал и понятия не имею, вдруг там есть какие-то местные божества, вроде скандинавской божественной великанши с сеткой вместо юбки, о которой мне рассказывал кузен Аннабет. В-третьих, зачем мне вообще сдалась эта Австралия? — Тебе же скучно в Новом Риме, — не дождавшись от меня хоть каких-то слов, продолжил свою мысль Нико. — А я устал от Стоуллов. — Путешествие в Австралию, значит, походит на мои представления о том, что весело? — Аполлон искал компанию, чтобы съездить в Австралию. Он хочет посмотреть на одного из своих сыновей, которым очень гордится. Кажется, тот выступает в каком-то театре и у нас билеты на лучшие места. Я нахмурился, почесав переносицу. Нико как будто издевался надо мной, решив, что я — отличная компания гордому папаше. Хотя тут я сам виноват, ведь это я был тем полукровкой, который смел дерзить Зевсу и потребовал от богов невероятного (по их скромному божественному мнению): не забывать о своих детях. И вот теперь я оказался в Мазерати, мчавшейся на другой конец света. — Если хотел устроить свидание, мог бы просто пригласить меня в кино, — шепотом заметил я, надеясь, что увлеченные музыкой Тайсон и Аполлон ничего услышат. Мне совсем не хотелось стать участником олимпийского радиошоу «Любовные Советы с Аполлоном». — Сейчас столько новинок... — Не делай себя центром Вселенной, — перебил меня Нико. Судя по его надутым губам и слегка округлившимся щекам, я попал в самую точку. Вот только бы понять, в самую точку чего. — И на секунду расширь свое представление о мире свиданий. Я опешил. Мое представление о мире свиданий было шире некуда. Ну, то есть я никогда не задаю вопросов в кафе, когда нас обслуживает эмпуса, спокойно реагирую на появление блемий на главной площади Индианаполиса, когда в путешествии по теням Нико путает стороны света. Я даже не закричал на того парня из антикварного магазина, который пытался уверить меня, что голова оленя (на самом деле это была голова минотавра, и я ума не приложу, где он её взял) отличное украшение каминной полки. Теперь я выглядел таким же обиженным и надутым, как и Нико. Во всяком случае, как-то так я себя и чувствовал. Аполлон и Тайсон пели «Bad Blood» каноном, и это звучало хуже, чем любые хокку за авторством солнечного бога. Сила, тянущая Аполлона к хитам Тейлор Свифт, определенно была на тёмной стороне, и что-то подсказывало мне, что не за горами тот момент, когда они дойдут до «Shake it Off». Когда это случится, я ещё больше начну жалеть Артемиду. Австралия, так Австралия, наконец, решил я для себя. Это всё лучше, чем сидеть в пыльном книжном в ожидании, когда кто-нибудь зайдет. Может, мы попадём в какие-нибудь приключения, ну и как минимум познакомимся с ещё одним отпрыском Аполлона. Ребята из домика номер семь всегда были приятными людьми. Но, наверное, я зря осмелился закрыть глаза, посчитав, что вряд ли опасности обходили меня стороной всё это время, чтобы напасть в Мазерати, рассекающей небо. А потом я почувствовал ледяную хватку на том самом предплечье, на котором красовалась татуировка в виде трезубца Посейдона (точнее Нептуна, ведь я получил её в римском лагере) и клеймо Лагеря Юпитера — четыре заглавные буквы SPQR, и все мои надежды добраться невредимым до Австралии мигом исчезли. В следующую секунду я получил сильный удар в лицо. Бил меня всего лишь ветер, но этого было достаточно, чтобы понять: про прыжки Нико не шутил. Стоило мне открыть глаза, как я увидел все самое страшное в этой жизни: абсолютное ничего и кучка облаков вокруг. А в центре этого самого ничего был Нико, на всех парах несущийся вниз. Ему повезло, против ветра он умудрился поставить спину, и сейчас мог улыбаться. А я не мог даже и слова вымолвить, потому что стоило мне открыть рот, как я чуть не задохнулся (от избытка воздуха, видимо). Что ж, в этот момент я начал скучать по эмо-фазе Нико, когда он предпочитал прятаться по углам и целоваться, а не прикидываться бабочкой или ангелом смерти. Зато было весело наблюдать, как ветер трепал его волосы и кончики время от времени прилипали к губам — так я знал, что не только мне здесь плохо. Правда, я скорее пытался убедить себя в этом, потому что Нико не подавал признаков недовольства. Даже с испорченной прической он улыбался и всё ещё не отпустил мою руку, а значит, уже не обижался. Ну, или по крайней мере не злился так сильно. Так как кричать во все горло всё равно не получалось, я попытался успокоиться. Мальчишеская улыбка Нико давала надежду, что, прежде чем разбиться об асфальт или упасть на стеклянную крышу какого-нибудь гипермаркета, мы зацепимся за блеклую тень и окажемся в мягких креслах лучшего IMAX кинотеатра в округе. Щурясь, я смотрел на него и неосознанно пытался перехватить его предплечье ладонью. Хотя, наверное, стоило молиться Аполлону, чтобы он заметил, какой ценный груз потерял из-за песен Тейлор Свифт. Но стоило мне подумать об этом, как вокруг сначала всё потемнело, а потом мы упали в море, оказавшееся в тени утеса. Нико нырнул солдатиком, и мне пришлось вытаскивать его из воды на поверхность. Вынырнув, он закашлялся и схватился рукой за выступающую выбоину утеса. — Надо было предупредить, что парашют — это ты, — первым делом гаркнул я, рассматривая его руки в попытке отыскать на них раны или ушибы. — Чтобы что? — Нико передразнил меня и показал язык. Он всё ещё тяжело дышал, но улыбался. Его волосы прилипли к голове, и он стал похож на куклу Кена, у которого волосы сделаны из резины, впрочем, как и вся голова. — Чтобы... Я был готов? Мы бы не промокли, хотя бы. И я бы успел предупредить Тайсона. И... — Ты, ты, ты... Расслабься уже. Когда это Перси Джексон стал тем, кто планирует всё вокруг? Где тот спонтанный парень, в которого я влюбился? — Возможно, я просто его копия, а настоящий Перси Джексон остался под завалами в книжном магазине в Новом Риме, — ядовито отозвался я. И как только этот яд просочился в мой организм, я вдруг понял, что имел в виду Нико. Только утром мы с Тайсоном болтали о приключениях, которые теперь казались чем-то ненастоящим, вроде прочитанной в глубоком детстве книги или первым фильмом, увиденном на огромном экране захудалого кинотеатра. И тогда мне казалось, что я скучаю по всему этому: по приключениям, по дракам с монстрами, по попыткам избежать смерти. А теперь... — Хочешь сказать, что я превратился в скучного взрослого? — разочарованно простонал я и, подплыв вплотную к скале, облокотился на неё, как на спинку мягкого кресла (спойлер: скала не мягкая). Между мной и Нико всё ещё было метра полтора морской глади. — Ага, — кивнул Нико. — Ещё пару месяцев, и ты станешь скучным взрослым, который, по крайней мере, сможет зайти в бар. Но тебя это не спасет, поверь мне. — А что тогда спасет? — вот незадача. У меня было несколько вариантов. Первый из них — было бы неплохо на самом деле прыгнуть с парашютом, ну с настоящим, а с не моим парнем, который может перемещаться по теням. Второй – наконец познакомить маму и Пола с отцом и мачехой Нико, хотя это скорее только добавило бы очков моей «скучности». Третий вариант — забить на книжный магазин и открыть ларек с холодным лимонадом по пять баксов за стакан (детям Аида и Плутона — напитки бесплатно, хватит с меня проклятий). В этих раздумьях я и не заметил, что Нико подплыл совсем близко ко мне, цепляясь ногами за выступы утеса. Его мокрая (и всё еще до ужаса холодная, как я люблю) ладонь легла мне на щеку. Когда он утянул меня в поцелуй, мы едва не провалились под воду. А все из-за внезапно проплывшей мимо рыбы, задевшей ногу Нико (и меня, забывшего, что на плаву надо держать две тушки). Я её не заметил, потому что впервые за долгое время встретил по-настоящему молчаливую рыбу. Никаких криков «Слава сыну Посейдона!» я не слышал и посмел предположить, что эта особь уже встречалась с Тайсоном, который пел песни Тейлор Свифт. — Это всего лишь скользкая рыбёшка, — сказал я Нико, теперь держа его за талию, а он крепко вцепился в футболку на моей спине. — Это ты скользкая рыбёшка, — хмыкнул он в ответ и снова поцеловал (видимо, не хотел слышать моих возмущений о том, что скользкими рыбёшек могу называть только я). Если он хотел расшевелить мои мозги таким образом, то, пожалуй, по возвращению домой надо будет сдать его в лазарет, потому что всё это поведение явно было опасным симптомом простуды или гриппа. Учитывая наш затяжной поцелуй, мне придется пойти туда вместе с ним и во всем признаться. — Я, — сказал он, усмехнувшись. На бледных щеках заиграл румянец. Черные глаза на миг блеснули золотом — в них отражалось полузакатное солнце. — Я тебя спасу. Думаешь, зачем я украл тебя у Тайсона, а? — Не надо красть меня у Тайсона, — хоть я и пытался звучать возмущенным, скорее всего мой тон напоминал писк собаки, которой наступили на лапу, ну или вопль Терминуса, который заметил в окрестностях Нового Рима полукровку с деревянным мечом. — Для таких случаев есть такая крутая штука, ты не поверишь. Слова, называется. — Это скучно, — сказал Нико, всё ещё улыбаясь. И если честно, мне не хотелось слушать его оправданий, хотелось просто поцеловать и попросить об одолжении переместить нас в домик Посейдона в Лагере Полукровок. — Так ничего не выгорело бы. Да и к тому же, если бы ты не хотел повеселиться, то всего этого бы и не случилось. — Ты сказал, что мы прыгнем с парашютом! — И не обманул. Я засмеялся. Может, это был истерический смех, а может, ещё один способ выплеснуть немного эмоций. В конце концов, мы выбрались на берег. Песок был чистым и рассыпчатым, как отборная манная крупа, пахло морем, а цвет закатного неба радовал глаз. Нико лежал рядом, используя в качестве подушки мою свернутую футболку (не свою, потому что, видите ли, его кожа боится загара) и смотрел в небо. — Как думаешь, — начал я, перебирая его ещё невысохшие волосы, — когда Тайсон и Аполлон заметят, что нас нет, они попытаются нас найти? — У Тейлор Свифт штук двадцать альбомов, так что раньше, чем через неделю они не появятся, — сказал он и, расслабившись, закрыл глаза. Так мы застряли на этом берегу почти на две недели, и хоть многое из того, что там происходило, было приятно и незабываемо, я всё ещё уверен, что если бы Нико, последовав моему совету, сказал бы мне все это словами, я бы никогда не захотел влезать в это приключение. Что бы там не говорил Нико.