don’t go

— Ты что, правда уходишь? Де Йонг ошарашено моргает, оглядывая стоящего в дверях Пабло. Щеки у мальчишки раскраснелись, глаза огромные, умоляющие, рот искривлён в недоумении. — Я … возможно. Гави поджимает нижнюю губу и становится ужасно похож на ребёнка, у которого отняли леденец на палочке. Он облазил все новостные порталы, узнал все, что мог, у сокомандников и руководства, только все равно примчался по вызубренному наизусть адресу, чтобы узнать лично. — Почему ты пришёл, Пабло? — грустно выдыхает де Йонг, склоняя голову набок. Гави хмуро смотрит на полузащитника, приоткрывает рот и тут же закрывает его, не решаясь озвучить ответ. Он обиженно сопит, подаётся вперёд и порывисто обхватывает руками шею Френки. — Пожалуйста, не уходи, — шепчет он, прекрасно зная, что решение принимает не он один. Френки горько усмехается и прижимает парня к себе, вдыхая аромат его волос. Апельсины, соль и солнце. Типичный испанец. — Ты же знаешь, что они решили за меня. — Знаю, — жмурится Гави, пытаясь остановить подступающие слёзы. Де Йонг слегка отстраняется, пальцами приподнимает подбородок Пабло и мягко целует его в лоб. — Все будет хорошо, малыш. Я буду приезжать сюда на отдых, у меня тут, в конце концов, дом, — посмеивается Френки, но в уголках синих глаз залегла тоска. Гави смотрит неотрывно и качает головой, отчего по щеке стекает слеза. Он не верит, конечно, этой неискренней улыбке, неловкой пародии на утешение. Они оба знают, что это совсем другое. Играть в одной команде, быть бок-о-бок всегда — на тренировках, вечеринках и сборах — и видеться пару раз в полгода. Целоваться в раздевалке, дома друг у друга, на заднем сидении автобуса, отдаваясь друг другу не телами — душами! — и быть вместе урывками, красть у судьбы заветные мгновения вместе. Нет, Пабло не готов к таким переменам в своей жизни, поэтому он бросается вперёд и впивается в губы голландца с той порывистостью, на которую способны только влюблённые испанские подростки. Де Йонг крепко обхватывает мальчишку за плечи, прижимает к себе и отвечает на поцелуй, пытаясь страстным единством губ выразить все невысказанные чувства. Мгновение — и он тянет Пабло в дом, кое-как закрывая дверь пяткой; благо, Микки уехала с подружками на отдых. *** Гави рвано дышит, вперившись взглядом в потолок. Белые простыни пахнут порошком с какими-то цветочками, и ещё до одури полюбившейся ему мятой — так пахнет Френки, лежащий рядом с прикрытыми глазами. На бронзовой коже алеют следы с ровными отметинами зубов — Гави никогда не может удержаться от соблазна искусать плечи и грудь полузащитника. Голландец поворачивается и смотрит на него, не сдерживая мягкой улыбки. Он вообще очень улыбчивый, в отличие от вечно хмурого Пабло; даже сейчас, после секса и рядом с любимым, наверное, человеком, настроение Гави омрачено нависающими над головой новостями. Он не может ответить на улыбку, и Френки придвигается ближе. Он оставляет легкий поцелуй на лбу испанца, касается губами кончика носа, затем отстраняется. — Они все ещё думают. Ты же знаешь, все ещё может поменяться. Гави размышляет с пару секунд, затем закидывает руки на шею голландцу и с улыбкой заглядывает в синие глаза. — Пусть завтра все горит огнём, — шепчет он и утягивает Френки в поцелуй.