Держи меня крепче и не отпускай

Глава 1 Джон не в первый раз спрашивает, о чем он вообще думал, добровольно вступив в Ночной Дозор. Ему никогда в жизни не было так холодно, даже зимой. Джон не может себе представить, какой должна быть зима здесь, за Стеной. Снег обжигает его лицо, воздух болезненно холоден для дыхания. Джон давно потерял девушку из одичалых, за которой он убежал, и теперь даже не может найти своих собратьев из Ночного Дозора. Куорен Полурукий тоже не из тех, кто будет его ждать. Джон находился в группе Ночного Дозора из Сумеречной Башни под командованием Куорена. Они выслеживали группу одичалых в течение нескольких дней, и Джон застал девушку врасплох. Игритт, она сказала, что ее зовут так. А потом он посмотрел ей в глаза, дикие и испуганные. Слышал ее дрожащий голос, когда она просила его сжечь ее после, стальную убежденность, когда она приказала ему нанести сильный и верный удар. И он отпустил ее. Куорен видел это, его братья, они все это видели. Джон позволил ей уйти. Вероятно, она уже информировала Манса, который собирает армию одичалых, чтобы обрушить на их головы. Игритт, наверное, уже дома, угрюмо думает Джон. Без сомнения, она знает эти земли как свои пять пальцев, уже обрела тепло и пищу. Пальцы Джона опасно холодные и жесткие, когда он сгибает их, чтобы восстановить кровообращение. Он больше не чувствует пальцев ног, каждый шаг хрустит по снегу и льду. Он холодный, голодный и безнадежно потерянный. Он думает, что Кулак может быть на востоке, как раз за теми холмами. Может и на юге? Он знает, что спустился по склону горы справа от него, и это… Под ним слышен шорох, камни и снег смещаются. Звук исходит из-под большого крутого спуска, под ним кто-то прячется. Джон замирает, внимательно слушая. Шаркающий звук продолжается, кто бы это ни был, он даже не поднимает ноги. Джон низко приседает и крадется вокруг более ближнего, обнажая Длинный Коготь так тихо, как только может. Крик пронзает неподвижный воздух, и Джон двигается, прыгая вниз оставшуюся часть пути. Это упырь, вытаскивающий из дупла полузамёрзшего одичалого. Белый капюшон спадает, когда крошечная фигурка борется, и длинные рыжие кудри вспыхивают на белом снегу. Маленькая девочка, понимает Джон. Моложе Арьи. Тварь шипит, издавая неестественный звук, и поднимает меч. Джон одним взмахом срубает ему голову с плеч, гниющая плоть и кости рассыпаются на землю, словно марионетка, у которой перерезаны нити. Дитя одичалых тоже падает на землю с широко раскрытыми глазами. Ее грудь вздымается от панического дыхания, когда она смотрит на разлагающуюся кучу, которая когда-то была упырем. Джон делает шаг вперед, и ее голова поворачивается к нему. Она карабкается назад, пока не наткнется на камень, защищая спину. Джон опускает острие меча, умиротворяюще подняв руки вверх. — Все в порядке, — бормочет он, как он надеется, успокаивающим тоном. Медленно засовывает Длинный Коготь в ножны, опускаясь на снег. Он не хочет нависать над маленькой девочкой, когда она явно видит в нем угрозу. Джон задается вопросом, может ли она быть родственницей Игритт, с такими же рыжими волосами. Может быть, ее собственная младшая сестра? Он не может представить, что она слышала о Ночном Дозоре, без сомнения, ничего хорошего. «Я не собираюсь причинять тебе боль. Клянусь.» Маленькая девочка рычит на него, и Джон впервые замечает острые ногти, торчащие из костяшек ее дрожащей руки. Это не должно быть сюрпризом, но это так. Если она способна защитить себя, возможно, Джон ей и не нужен. Он мог оставить ее и вернуться к своим братьям в черном. Слишком поздно ему приходит в голову, что это может быть ловушкой. Возможно, через мгновение из земли вырвется банда враждебно настроенных одичалых, готовых выпотрошить его. Но что-то в ней напоминает Джону Арью. Он представляет, как Арья в одиночку сталкивается с упырем, обладая только своим даром защищать себя, и совсем нетрудно решить, что он останется и защитит этого ребенка. То, что у нее есть дар, не означает, что ее научили им пользоваться. — У тебя все нормально? Где твои родители? — Он вернется за мной, — говорит она с сильным северным акцентом. Это такая же угроза, как и ответ. — Он сказал мне ждать здесь. Джон не упускает из виду, как ее рука медленно приближается к ножу на поясе. — Я подожду с тобой на случай, если кто-нибудь из них вернется. Девочка внимательно наблюдает за Джоном, выражение ее лица настороженное. Джон потирает руки и дует на них, чтобы согреться, что является небольшим признаком слабости. — Меня зовут Джон, — начинает он. — У меня дома сестра примерно твоего возраста. Маленькая девочка хмурится, глядя на него с удивительно свирепым выражением на ее юном лице. Она осторожно прикусывает нижнюю губу, прежде чем решается ответить. — Я Мунда. — Мунда, ты знаешь, где… Вдалеке звучит рог, прерывая Джона. Следует второй сигнал, и Джон ждет с растущим в животе страхом. На мгновение он думает, что это все, а затем раздается третий зов, превращающий его кровь в лед. Вихты идут. Должно быть, они слышали крики Мунды, может быть, они почувствовали, когда Джон убил упыря, он не знает. Джон разворачивается на север. Густой, вихревой снежный вихрь движется вперед, плывет прямо над землей, просачиваясь сквозь сосны к ним. Волосы встают на затылке Джона, его кожу покалывает от неестественного ощущения, которое сопровождает тварей. Когда он оборачивается, испуганный взгляд Мунды направлен на бурю. Джон чувствует себя уязвимым в своей черной одежде, резко выделяющейся на фоне снега. Меха Мунды почти органично вписываются в ландшафт. Он мог бы спрятать ее, а затем попытаться увести их. Но упыри уже однажды нашли ее, они могут сделать это снова. На долю секунды Джон думает о другом варианте, с белоснежным мехом, способном убежать от любого твари. Он отбрасывает эту мысль, как только она приходит к нему. Он не оставит эту маленькую девочку позади. — Куда нам бежать? — требует Джон. Он понимает, что не может знать об этой земле столько же, сколько ребенок. — Мунда, куда? Она выбрасывает руку влево, указывая дрожащим пальцем. Джон поднимает ребенка с земли и берет на руки. Толстые меха, обвивающие Мунду, делают ее тяжелее, чем ожидал Джон. Он бросается, прижимая ее к плечу и мчась по снегу. Его ботинки немного скользят по льду, камни крутятся под ногами. Джон спотыкается, но не замедляется, не колеблясь ни на секунду. Он не оглядывается назад, чтобы увидеть, не начали ли появляться призрачные фигуры вихтов из неестественной бури, цепляющейся за землю в безоблачный день. Обогнув холм, он сворачивает вниз, куда указал ребенок, подальше от Кулака. Воздух холодный, а бег только раздражает его легкие. Джон знает, что при таком холоде его легкие могут разорваться, если он продолжит бежать. Он игнорирует горение и продвигается вперед. Джон будет бежать, пока его легкие не лопнут, если это то, что нужно. И когда он упадет, вытащит Длинный Коготь и даст ребенку достаточно времени, чтобы убежать, пока он не захлебнется собственной кровью. Джон поклялся быть щитом, охраняющим царство людей. Он просто не думал, что умрет в возрасте девяти и десяти лет. У подножия холма земля выравнивается. Джон набирает скорость, маневрируя  над кучами снега, которые из-за сильного ветра превратились в насыпи. Джон рискует бросить быстрый взгляд через плечо. Буря струится вверх по холму щупальцами, расползаясь и набирая скорость. Направляется к Кулаку, понимает Джон. Джон не знает, последуют ли за ними твари, и больше не оглядывается. Джон заставляет свое тело двигаться вперед, не обращая внимания на ноющие легкие и усталые руки. Он взбирается на сугроб и врезается во что-то твердое и неумолимое, что сбивает его с ног. Ребенок вскрикивает от удивления и боли. Джон пытается защитить ее затылок рукой, принимая на себя удар спиной и выбивая воздух из легких. Крепкий мужчина возвышается над Джоном, размахивая мечом у его горла одной рукой, лук и колчан висят у него на плече. Джон понимает, что это еще один Одичалый. Его лицо над густой рыжей бородой искажается от ярости. Мужчина выхватывает ребенка у Джона свободной рукой, прижимая ее к своей груди и отходя от Джона. Она обвивает его шею руками, пряча лицо у него на груди. «Чертова ворона!» Одичалый выплевывает слова как проклятие. В этом грузном человеке есть дикость, его глаза широко раскрыты и полны ярости и чего-то еще. Страх? Джон замечает, как он крепче прижимает ребенка к своей груди. Это ее отец, понимает Джон медленнее, чем следовало бы. Она сказала Джону, что он придет за ней. «Теперь Вороны воруют детей Вольного Народа, ты, маленький ублюдок? Слишком слаб, чтобы убить их? — рычит он. Он сильнее прижимает меч к горлу Джона, под лезвием струится кровь. Джон хрипит и задыхается, открывая рот, чтобы защитить себя. Девочка опережает его в этом. «Па, нет. Один из них нашел меня, и Ворона убила его. Он не злой, как ты сказал, он тоже напуган.» Одичалый резко поднимает голову и смотрит куда-то поверх головы Джона, принюхиваясь, прежде чем выругаться. «Блядь.Иные идут». Когда он смотрит на Джона, его ярость уходит, сменяясь чем-то другим. — Вставай, — рявкает он, отдергивая меч от шеи Джона. Джон подводит ноги под себя, подталкивая себя вверх. Одичалый хватает Джона сзади за плащ и притягивает его так близко, что Джону приходится запрокинуть голову, чтобы посмотреть ему в лицо. «Хочешь жить, мальчик? Следуй за мной.» Одичалый смотрит на Джона с огнем в глазах, словно побуждая его не подчиниться. А затем Одичалый бросает Джона и поворачиваясь через его плечо, исчезая тем же путем, которым пришел. Джон на мгновение колеблется, снова рассматривая эту белую фигуру. Он оглядывается на приближающуюся стену снега, и ему кажется, что он почти может разглядеть сияние голубых глаз. Джон понятия не имеет, где он находится, не знает, где находится Стена, не говоря уже о Куорене или Мормонте. Седьмое пекло, думает Джон, поворачиваясь и бросаясь за одичалым.