Ночные рассказы сестрёнки Софии

София снова переберала книги. Они слишком часто стали пылится в дальнем углу шкафа. Вынуть их из полок , София протирала книги влажной тряпочкой с персонажами из вселенной Санрио. Она вдруг заметила, как из шкафа для книг выпал тот самый блокнот с историями. В записке было сказано: « Удачи, София! Я безмерно рад, что тебе понравилась история о моих персонажах.». София сама не помнил, кто ей ее оставил. Она посмотрела на часы. У нее оставалось совсем мало времени. Она отодвинула книги в сторону и открыла окно. На улице был туман, и можно было не думать о том, что произойдет дальше. Но она так и не решилась повторить свое действие. Что сейчас она будет делать? Проще описать, чем сказать. Сейчас она возьмет книгу и начнет читать ее для своего гостя, но точно ли ее гость придет сюда? Ответ был неоднозначный . Тот человек, который к ей всегда приходил , вряд ли сделает это сейчас. Ей хотелось рассказать незнакомцу о том, что случилось с ней раньше, но почему-то она боялась его спугнуть. Или не боялась. Но это сейчас не важно -Хей, нечего если я почитаю вам? -давай!!,- Закричала Сонечка, потеряв над собой контроль, побежала к Софе и села рядом с Софией -Давай нам почитай,- Чернильница посмотрела на Софию. Та кивнула и открыла книгу на странице, где был нарисован цветок сакуры. Либитина проснулась (она была на подоконнике) и сев на него же, начала слушать На горе Лайс растут прекрасные маки. Когда я был маленький, в дни Праздника Обретения Истины наш монастырь служил пристанищем для ученых монахов. Я был тогда маленьким мальчишкой. В одной из комнат моего дома хранилось несколько редких икон. Я часто молился там, когда мне было всего двенадцать. В семнадцать лет я бросил церковь и ушел странствовать. Мне везло. Я нашел себе новое жилище и часто ходил на горе Лайс, чтоб смотреть на маки , которые растут там. Я приносил книжки и читал из в захлеб, а потом шел к своему домику на окраине города и ложился спать. Жизнь была очень простой. Я ходил за хлебом, покупал небольшую буханку и шел домой, делая себе завтрак . В общем, в детстве все было очень просто и замечательно. Но потом я заметил, что моя жизнь стала расцветать. Я приходил на гору Лайс и смотрел на город. Церковь, которая стояла за лесами, была тихая, и я мог услышать звон только ночью, когда было очень тихо. Я вспоминал о своем детстве и как я служил в этой маленькой церквушке. Я чувствовал что во мне растут семена новой жизни. Я заметил, что нашел то, к чему стремился всю жизнь. Когда я снова сидел на горе, я читал старую книгу моей матушки, которая жила в другой части столицы. Я стал мечтать о своем возвращении в церковный дом. Мне было тогда шестнадцать лет. Я знал, что вернусь с горы Лайс и устрою там что то спокойное. Когда я об этом задумался, ко мне сел парень. Я посмотрел на него и почем то узнал в нем старого друга из церкви. Некоторое время мы сидели рядом и молчали. Потом он сказал: -Давно не виделись,- сказал он. Я очень обрадовался. -Привет, Тору На тихой горе теперь было только два человека. Я, Ягучи - бедный парень, который живет в небольшом домике и покупал хлеб каждый день, и Фуджисаки, который был обычным парнем из церкви. Они с начало сидели рядом, а потом сдвинулись и стали на расстоянии друг от друга. -Как ты? -В порядке Наш диалог был очень странным, но Фуджисаки этого не замечал. Я хотел спросить его о чем-то Но он, казалось, читал мои мысли и не давал мне говорить. Он все еще был монахом. Фуджисаки был сиротой, и он любил часто выходить на улицу и собирать цветы. Тору всегда аккуратно шил новые одеяния и монашеские туфли, а сам он ходил в обычных туфлях. Я, когда ушел из церкви, полностью выкинул свою церковные тряпки и колготки. Фуджисаки не видел меня около трех лет, хотя вроде мы все вемя проводили вместе когда я еще служил в храме. Фуджисаки стал все чаще уходить от людей. Но это не значит, что он уходил от Господа. -Почему ты тут?,- Почему то спросил я, чувствуя, как мои щеки краснеют -Просто собирал цветы,- Спокойно сказал Тору. Кажется, его не сколько не смутил этот вопрос. Я смотрел дальше в даль, рассматривая большие горы и ели и конечно, не думал о чем то другом, кроме того, что я свободен. Я почему то захотел предложить прогуляться по городу с Тору, раз я заметил его тут, в тихом месте моей душевной утраты. Я никогда не ходил в город, но сейчас почувствовал, как мне не хватало общества людей. Он, по моему, понял, о чем я думаю. Мы встав, пошли вниз. Он вел себя странно. Был слишком спокойный. Я решил, что нужно задать вопросы про церковь -Как ты себя чувствуешь? Как твое дело монаха? Он немного помолчал, смотря себе под ноги. Его волосы цвета смоли слегка поблескивали, а платок на его головушке прикрывало его от солнца. Мне казалось, что он чист и мирен и словно не хотел даже быть со мной, нечистым, грязным человеком, который сбежал от глаз Бога. А ведь я знаю про Тору только то, что он сирота. Это было так глупо. - Меня освободили на два дня, чтоб я погулял по городу. Хотел найти тебя,- Он посмотрел мне прям в глаза и я словно обомлел. Мои глаза заслезились, и я отвернулся, чтобы он не прочел в них мое смятение .- Хочешь, пойдем в мой дом? -Почему нет? Когда мы пришли в его дом, который остался от его родителей, я конечно, подумал с начало ненароком "а зачем ему дом?". Поймите меня, Фуджисаки был мцыри, и я знал это. Конечно, он был мцыри только в контексте того, что он был без родителей и служил церкви. Но его домик был чист и ухоженный, будто он каждую божую минуточку приходит и вылизывает тут все до блеска . Так что я на секунду пожалел, что я грешный человек, хоть мне это и было приятно. Да, вы не ослышались, я стал грешником за все это время, пока не был в церквушке в лесу. А потом мне стало все равно, и я был готов смотреть хоть на убийство, я не чувствовал себя виноватым. Я уселся на его пунцовые простыни и почувствовал запах просфоры и воска. Фуджисаки словно нечего не чувствовал и налил немного церковного вина и дал мне. Мы выпили немного. Эта сладкая и брыдлая гадость мне никогда не нравилась и сильно обжигала мое девственное горлышко. Я стал морщиться и смеяться, и вдруг Фуджисаки спросил: - Что тебя так развеселило? Я почему то на секунду посмотрел на его тумбочку из старого на вид дерева, где стояла свеча и две небольшие просфоры . Я увидел, что они лежат на медной тарелке, где обычно лежат деньги, когда их приносят. -Прости Он сел рядом со мною, почувствовав мое волнение и небрежность в речи, он погладил меня по моей бедной головушке и улыбнулся своей улыбкою, которую я так любил в детстве. Помню, ходили мы за ягодами и когда я что то шутил и рассказывал, Тору, пачкая свое беленькое, как смерть платье смеялся и показывал свои зубки цвета того же наряда Господа. А потом я долго и долго убеждал Тору, что он мил и добр, потому что всех любит и в любой момент готов утешить и пойти навстречу любой беде и проблеме. Он становился пунцовым и закрывал свое прелестное личико от моих зорких, детских глазок. Я только сейчас понял, как Тору вырос и стал более крупным и значительным для меня, чем я в те годы. Он был спокойный и решительный в своих действиях. Мне это и нравилось. -Знаешь, я хочу уйти из церкви,- Тору подправил свою часть платочка и посмотрел на меня своими глазками цвета травы. Я почему то нечего не сумел сказать ему в тот момент, и посмотрел на лампадку, которой лет наверное двадцать, а может и тридцать. - Я всегда хотел. Хочу уйти и все. Я снова смотрел на него и лег на его кроватку. Она была такой теплой и мягкой. Было тихо и приятно. Вдруг я почувствовал, как тельце моего друга упало на меня рядом и я понял, что его лебединая грудка касается моей руки. Я повернул голову и увидел белое лицо Тору в полумраке. Он стал тихо плакать. Еще я почувствовал сладкую боль, которую он должен был доставить своим легким после долгой разлуки. Я просто обнял его -я могу остаться тут, с тобой,- Я просто хотел помочь ему. Хотя бы успокоится. Ему это тоже, видимо, было нужно. Ведь из-за этой тяжелой тоски по мне он сам упал в большую воду, или в вино. Я гладил его смолевые волосы и думал о своем детстве, которое было для меня слишком быстрым. Ведь, в конце концов, когда-нибудь у меня тоже будет очень много горя, и я смогу его пережить. Тору успокоился и огляделся. Я увидел, что он много времени провел на горе с маками. Точней, он понял этого. А потом поцеловал меня. Я отпустил его и увидел, что он все время смотрел в мои глаза. Я захотел надругаться над его девственным тельцем, но остановил себя тем, что очень любил его и не хотел причинять боль его душе и телу. А его душа сама была готова к смерти. Кажется, он хотел умереть. Но я не мог просто дать ему это. Я аккуратно спустил часть его одеяния. Я хотел подождать немного. Я не собирался насиловать бедного святого сына, просто хотел поиграть с ним, просто посмотреть, как долго он продержится. Когда я обнажил его плечико, я спокойно поцеловал его белую до ужаса кожу и отпрял. Тору смотрел на меня, будто я светой и обнял. Его плечо все еще было в подобной наготе открыто. Я нежно погладил его смолевые волосы. Он был чист и прекрасен. Он сам это понял и вдруг снял с себя часть одежды. Я начал трогать его, понимая к чему идет это дело. Я целовал его грудку , животик и дойдя до члена, взял его в рот. Я нежно по головке и скоро мальчик тихонько закричал. Я остановился и начал ласкать его дальше. Я чувствовал, что он уже готов кончить и он застонал - скорее от ожидания. И я не заставил его ждать. Когда мой святой сын кончил, я посмотрел на его лицо. У меня было много интима, поэтому я решил помочь ему. Я трахал его в тот день, пока его попка не была красной. Я не чувствовал себя униженным. Через пару дней я снова сидел на горе Лайс и смотрел на маки. Фуджисаки был рядом и я гладил его по волосам. Маки, словно маленькие звезды, покачивались под ритм ветра. Фуджисаки засыпал, а мне было просто приятно от того, что он мой. София покраснела, чувствуя, как интересно Сонечке слушать эту историю -А Тору был счастлив?,- Наивно спросила Сонечка, виляя своим невидимым хвостиком. -Да, Сонечка, думаю да,- Либитина спокойно смотрела на волосики Сони, чувствуя нервную часть Софы. Чернильница обняла Софию сзади и девушка положила книгу. -Что ж... Как насчет коктейля перед сном? Все радостно согласились