***
Больше всего Мерри и Пиппина интересовали делянки фермера Бирюка. Он был, несомненно, мастером по выращиванию грибов всех видов, сортов и размеров. Бирюк регулярно участвовал в ежегодных Фермерских ярмарках, зарабатывая бешеные деньги и неустанно расширяя своё грибное фермерское хозяйство. У него была специальная делянка, где выращивались особые, галлюциногенные грибочки. Очень привлекательные, синие, красные, крапчатые, полосатые, на любой, даже самый взыскательный вкус. А эффект у них, надо сказать, был отменный — и гномов, и людей, и эльфов, и даже самих хоббитов крючило не по-детски. В своих розовых глюках они воображали себя то великанами, то карликами, то вообще самыми злобными отродьями средиземского зла. Для усиления эффекта грибочки требовалось собирать лично и съедать прям на месте, избегая при этом встречи с Бирюковскими волкодавами по кличке Хват и Клык. Попался собакам — кыш с делянки и начинай сбор грибов сначала. Более благородные люди сочли бы его способ заработка немного, хмм, неэтичным, но Бирюку, откровенно говоря, было на это наплевать. Его аттракцион пользовался небывалой популярностью, деньги текли рекой, и поэтому моральный аспект предприятия не волновал его от слова вообще. Именно на Бирюковские теплицы и нацелились наши главные герои. Галюциногенами они, конечно, не увлекались, а вот обычные теплицы с удивительно вкусными грибочками были их заветной целью. И вот в одну, как показала практика, не очень хорошую ночь, они всё-таки осуществили свою заветную мечту и пробрались в столь желанную теплицу. Как оказалось, зря. Никакого чёткого плана у них не было и поэтому не удивительно, что буквально через пять минут «милые» волкодавы их засекли и поставили по стойке «смирно» прямо на месте преступления. — Так-так-так, — разбуженный посреди ночи фермер выглядел ну очень недовольным. — И кто тут у нас? Мэрри и Пиппин, ворюги мерзкие. — Для вас Мэриадок Брендибек и Перегрин Тук, — гордо вскинул голову Пиппин, хотя в глубине души никакой такой уверенности не ощущал. — И я думаю, что мы, как умные хоббиты, очень даже сможем договориться. — Ты, нахал мохнолапый, себя ещё и умным считаешь? — очень ненатурально восхитился Бирюк. — Ну-ну, давай, выкладывай, о чем договариваться будем. Но никаких идей у Пиппина не было, и он стыдливо промолчал. Бирюк неторопливо прошёлся по теплице в одну сторону, потом в другую, искоса поглядывая на преступников. Волкодавы же не сводили с них глаз, комментируя грозным рычанием каждое, даже еле уловимое движение. Наконец фермер остановился напротив нарушителей и сказал: — Вот что я вам скажу, дорогие мои земляки. Через три дня, на рассвете, вы принесете мне три корзины аппетитных грибов. А если вы этого не сделаете, то мои собачки найдут вас, где угодно, порвут штаны и будут гонять с голым задом по всему Ширу. Вот потеха-то будет. Анекдоты про вас ещё лет двести рассказывать будут. Мерри и Пиппину совсем не хотелось становиться героями анекдотов. Тем более, что у их соотечественников было очень богатое воображение и подобная история грозила обрасти такими подробностями, что и подумать страшно. Бирюк об этом знал и ухмылялся очень ехидно. — И где мы эти грибы возьмём? — прервал Мерри затянувшуюся паузу. — Подумайте, — ещё раз ухмыльнулся Бирюк. — Вы же себя умными считаете. А теперь на выход, да побыстрее, я ещё поспать хочу. И, сопровждаемые двумя настороженными волкодавами, грустные расхитители грибов убрели домой.***
Целые сутки ушли на то, чтобы очухаться от пережитого стресса, заесть его раз этак десять и основательно поругать Бирюка всеми нехорошими словами, имеющимися в лексиконе двух ну очень огорченных хоббитов. По прошествии суток они пришли к выводу, что нужно всё-таки что-то делать, ибо позориться очень не хотелось. А в том, что Бирюк сдержит слово, можно было даже не сомневаться. — И что будем делать? — мрачно вопросил в никуда Пиппин, дожевывая кусок окорока. — Может по-быстрому эмигрируем в какие-нибудь Пустоши? — Не вариант, — так же мрачно ответил Мэрри, смачно хрупнув огурцом. — Это же Пустоши, голая степь и жрать нечего. Надо идти, эти самые аппетитные грибы собирать. — А куда идти-то? — Бирюк мужик непростой, раз дал такое задание, значит это что-то сложное, — Мэрри наконец-то дохрупал огурец и заявил решительным тоном. — Надо идти в Вековечный лес. Только там, я думаю, эти грибочки и растут.***
Про Вековечный лес у хоббитов была масса историй. Преимущественно, страшных и ужасных. И это с учётом того, что практически все хоббиты в лес даже не совались. Из самых известных брендинорцев, регулярно посещавших лесную глушь, были Гильямин Брендискок и тот самый Бирюк. Гильямин в глазах окружающих был кем-то вроде туриста-экстремала. Он ушёл недалеко, до ближайшего мелководного притока Ветлянки, установил там хлипкую палатку и коротал деньки, поджидая особо храбрых посетителей с гостинцами и угощая их в ответ жуткими рассказами о местной флоре и фауне. Всех такое положение дел вполне устраивало — для брендинорских обывателей поход к Гильямину был чем-то вроде благотворительной акции и лёгкой прогулки, а он получал бесплатные харчи и благодарных слушателей. Что делал в лесу Бирюк никто не знал, просто все вокруг были уверены, что он там бывает. Да, ещё была девица из Боффинов, по имени Мэриголд, которая считала себя крутой воительницей и бегала по округе с мечом, обещая, что однажды она обязательно зачистит Вековечный лес от всевозможной нечисти, но в это никто не верил. Она была постоянной гостьей Гильямина, чему тот был несказанно рад, ибо ручеёк продуктов из кладовой Боффинов не иссякал никогда. Вот, собственно говоря, и всё, что было известно нашим героям о жителях Вековечного леса. Ну, не считая рассказов Гильямина о пауках, ходячих деревьях, живых корнях, больных медведях и прочей пакости. Рассказы не вызывали никаких сомнений, и Мэрри с Пиппином ощущали себя практически сказочными героями, отправляясь навстречу столь жутким опасностям.***
Первая часть похода — до палатки Гильямина — прошла вполне успешно. Ни о каких аппетитных грибах он не слышал, но попотчевал парочкой историй о некоем Хранителе леса, живущем на другой стороне реки, рядом с Могильниками. Хоббит был уверен, что проживание рядом с захоронениями плохо сказалось на психическом здоровье Хранителя, и он немного не в себе. «На себя бы посмотрел,» — тихонечко буркнул Пиппин, услышав такое заявление. После столь содержательной беседы и лёгкого перекуса два друга перешли вброд мелкую речушку и углубились в Вековечный лес. Идти становилось всё труднее — солнце сильно припекало, ноги спотыкались о сухие ветки и поваленные деревья, а между деревьев, то тут, то там, мелькали жирные противные пауки. Агрессивных намерений они не выказывали, но всё равно очень нервировали. Хоббиты уже трижды пожалели, что ввязались в эту историю, но упорно продолжали брести дальше. — Всё-таки надо было в Пустоши, — пропыхтел Пиппин, в очередной раз цепляясь ногой за вылезший из-под земли корень. — Или, хотя бы, отдохнуть чуток где-нибудь в тенечке. И, как бы в ответ на эти стенания, через пару минут они внезапно вышли к поросшему деревьями илистому берегу Ветлянки. Хоббиты дружно выдохнули и устроились под самым старым, самым большим и самым ветвистым деревом на берегу. После очередного лёгкого перекуса они легли поудобнее и сами не заметили, как уснули. Мэрри проснулся от душераздирающего вопля Пиппина. — А ну, выплюнь, выплюнь, скотина, я сказал! — голосил Пиппин, от которого на поверхности остались только мохнатые лапы. Остальные части тела находились в дупле, образовавшемся в корнях дерева. Поэтому голос Пиппина звучал так, будто ему на голову надели железное ведро: — Фу, деревяшка недоделанная, ты ещё и слюни на меня пускать будешь! — продолжал орать хоббит. — Маньяк древесный, ты что творишь?! Пока толком не проснувшийся Мэрри в недоумении таращился на происходящее, Пиппин в дупле сделал что-то такое, от чего дерево охнуло и выплюнуло его наружу. Вылетевший из дупла хоббит являл собой жуткое зрелище — грязный, мокрый, взъерошенный, с яростным блеском в глазах, он крутил головой, выплевывая изо рта древесную труху. Вдоволь отплевавшись, он погрозил дереву кулаком и снова заорал: -Ну что, гаденыш, понял, кто вершина пищевой цепочки! Сожру на хрен, до последней веточки, даже проморгаться не успеешь! Мы, хоббиты, всеядные, и такую гадость, как ты, слопаем и не поморщимся! Дошло до тебя, уродина? Дерево содрогнулось и затихло. Мэрри всё ещё недоуменно моргал, силясь понять произошедшее. Потом спросил: — Пип, ты что, покусал его? Довольный Пиппин ухмыльнулся: — А то! Оно же беззубое, только засасывать и может! Зато я его не просто покусал, а загрыз, можно сказать, — и Пиппин активно поклацал зубами, демонстрируя безупречный прикус. Дерево нервно вздрогнуло и отшатнулось. Мэрри потряс головой и решил никак не комментировать ситуацию. В конце концов, покусал Пиппин дерево, ну и ладно. Хоббиты двинулись в путь вдоль речного берега. Настороженный Пиппин, пережив тяжёлый стресс, щёлкал челюстями на все попадающиеся им по дороге деревья. Но то ли остальные были не голодными, то ли у них была хорошо налаженная связь, но ничего страшного больше не произошло. Долго ли, коротко ли, но друзья дошли до истока Ветлянки. Как будто из ниоткуда появилась тропинка, ведущая вверх по склону и хоббиты, пыхтя и отдуваясь, потащились по ней. Тропинка привела их на зелёную полянку. Там стоял небольшой очаровательный домик в эльфийском стиле с приветливо мигающими фонариками. А вот перед домиком… Перед домиком весело скакал огромный Верзила, высоко взбрыкивая ногами и размахивая руками, как пятилетка на прогулке. Только воздушного шарика не хватало. На вид ему было лет эдак двести, но, судя по скачкам, никакие артриты дедулю не мучили. Он что-то напевал себе под нос, но, завидев зрителей, усилил громкость: — Раз, два, три, четыре, пять Вышел хоббит погулять. Вдруг эльфийка выбегает И в него стрелу пускает. Свист, вой, ой-ой-ой, Подыхает хоббит мой. Друзья замерли от удивления, потом Мэрри проговорил: — Не смешно. Да и плагиатом попахивает. Верзила остановился, наклонил голову, разглядывая гостей, хмыкнул и вновь поскакал по полянке, выкрикивая следующий шедевр: — Маленький гномик в лесочке играл. — Миленький крошка! — эльф промурчал. Быстро вонзился топор меж ушей. Не совращай, негодяй, малышей! — Мда, видимо Могильники уже близко, — задумчиво поговорил Мэрри, а Пиппин возбужденно зашептал: — Слышь, друг, у нас жратва закончилась. Давай в дом проскочим, пока этот полудурошный по полянке скачет. Может, что пожевать найдём. Мэрри согласно кивнул, и хоббиты, пользуясь тем, что Верзила повернулся к ним спиной, бесшумно, как ниндзя, проскользнули к домику. Вслед им понеслось: — Мальчик Амдир подружился с назгулом, Кончилось дело кровавым разгулом… Окончания эпического стиха они не услышали, так как быстро заскочили в дом, крепко захлопнув за собой дверь. Тут их ждала ещё одна неожиданность. У стола стояла прекрасная женщина. Ну, с человеческой точки зрения прекрасная. А вот с точки зрения хоббитов ничего хорошего в ней не было. Слишком долговязая, слишком худая, волосы прямые и на ногах шерсти нет. Женщина выжидающе посмотрела на них и, не дождавшись никакой реакции, заговорила первая: — Приветствую вас, нежданные гости. Я Златеника, Речная Дева. А муженёк мой, Том Бомбадил, Хранитель леса. Вон он, как сайгак, по полянке скачет. Сами всё видели и слышали. Расхрабрившийся Пиппин вылез вперёд и, прокашлявшись, сказал: — Здрастье, тётенька. А пожрать, случайно, не найдётся? А то так выпить хочется, что даже переночевать негде. Златеника расхохоталась: — А ты малый, не промах. Ну что ж, чай, кофе — потанцуем, пиво, водка — полежим? — Насчёт пива и водки идея хорошая, но закуска тоже нужна, — поддержал друга Мэрри. — Попить, пожрать и поспать — три кита, на которых держится вся хоббичья философия. Ещё, конечно помыться и просраться, но это уже второстепенные факторы. — Я что-то не поняла, а как же секс? — удивилась Златеника. — Это слишком энергозатратно, — с умным видом сообщил Пиппин, продвигаясь ближе к столу. — Ну, если только зимой, когда делать больше нечего. В целях профилактики остеохондроза и увеличения населения страны. Златеника скривилась, но, немного подумав, махнула рукой: — А ладно, не переспим, так набухаемся. И они набухались по-чёрному. Вдоволь напрыгавшийся Бомбадил зашёл домой поздно вечером, тяпнул пару рюмок, закусил на ходу и смылся в спальню, где через пару минут громко захрапел. — Вот так и маюсь, мужики, — прокомментировала его действия Златеника. — Уж сколько веков так — напрыгался, напелся и спать. А я ж любви хочу, страсти, детей. Хотя, если детишки в папочку уродятся, то лучше не надо. И она мрачно опрокинула в себя очередную рюмку. Хоббиты сочувственно загрустили и тоже выпили. В общем, под утро всё уснули прямо за столом. Через несколько часов Златеника весьма невежливо растолкала собутыльников и велела убираться. Головы у хоббитов нещадно трещали, и милостливая госпожа налила-таки по стопочке на опохмелку. От вопроса про аппетитные грибы попросту отмахнулась: — Вы этот лес видели? Какие тут грибы, если Хранитель целыми днями по полянке скачет, да стишки сочиняет. Пойдете по правой дороге и упретесь в лагерь Адсо. Сам Адсо мужик толковый и, в отличие от вас, секс энергозатратным занятием не считает. — Ты на что намекаешь, а? — гневно подбоченился Пиппин. — Мы не из этих самых не таких. — Да ты, судя по всему, вообще никакой, — отбила Златеника. — Скажете Адсо, что от меня, может он что про грибы расскажет. А теперь валите отсюда, у меня генеральная уборка намечается. И хоббиты потопали по дороге, ведущей к лагерю Адсо, сопровождаемые очередной песенкой Бомбадила: — Лалия ночью в Могильник пошла, Принца-умертвие быстро нашла. Баргесты трупик всю ночь подъедали. Ох, не целуйтесь девчонки с костями! — А стишки-то у него всё равно корявые, — не удержался от ехидства Пиппин. — Ну, ничего, ещё лет двести и научится.***
К лагерю Адсо хоббиты добрались, когда солнце уже начинало садиться. Последний день из выделенных Бирюком заканчивался, а результатов не было. Оставалась ещё ночь, но кто в трезвом уме и здравой памяти ночью грибы собирает? На поверку лагерь больше походил на небольшую стоянку у дороги. Пара фургонов для ночёвки, место для костра, несколько странствующих торговцев да небольшая конюшня с лошадьми до Бри или Брендинорья. Сам Адсо оказался крепким хоббитом в самом расцвете сил, бодрый и явно довольный собой. Услышав, что два друга явились с приветом от Златеники, он уставился на них с явной неприязнью в глазах. — Вот же ж… нехорошая женщина, — пробормотал он. — А говорила, что я такой единственный и неповторимый. — Так мы не по этой части, — попытался успокоить ревнивого хоббита Мэрри. — Мы с ней только выпили, а вообще-то по другому делу пришли. Златеника сказала, что ты можешь помочь. И всё ещё немного страдающие от похмелья и недосыпа хоббиты вывалили Адсо всю историю их похождений за грибами, без купюр и прикрас. Сказать, что Адсо просто посмеялся, было бы явным преуменьшением. Он ржал, как конь, катаясь по земле и держась за живот. — Ну, вы… ну вы и дебилы, — еле выговорил он между приступами смеха, смахивая слезы с глаз. — А Бирюк молодец. Вот точно знал, что вы дебилы, точно знал. — Это чего это мы дебилы? — обиделся Пиппин, с недоверием разглядывая катающегося по траве Адсо. — Мы очень даже наоборот, умные. Знаешь, сколько кладовых обчистили? Да ты таких цифр не слышал. Адсо наконец-то отсмеялся, уселся на небольшую скамеечку у фургона и, всё ещё улыбаясь во весь рот, заявил: — Эти самые грибы растут напротив вашей деревушки, по берегу Брендивина. И Бирюк об этом прекрасно знает. А вы, идиоты, вместо того, чтобы односельчан поспрашивать, недолго думая, в Вековечный лес поперли. Решили, что раз Бирюк задание дал, то всё обязательно очень сложно будет. Сейчас небось старый черт дома сидит и над вами потешается. Нашли себе на жопу приключений. Удивительно то, что вы, такие крутые любители грибов, а грибных мест рядом с домом не знаете. — Так мы, того, грибы только в чужих кладовках и теплицах собираем, а сами в лес ни-ни, — сообщил Пиппин, почесывая затылок. — Нафига нам по лесу шастать, если теплицы есть? — Мда, — протянул Адсо, — короче, валите к своей деревне, а то скоро солнце сядет, не успеете. — Так ты нам пони дай, чтоб ноги не бить, — состроил жалобные глазки Пиппин, но Адсо ни на минутку не повёлся: — Видимо, насчёт дебилизма я погорячился. В некоторых случаях вы очень даже хорошо соображаете. Но пони на халяву не получите. — Тебе что, жалко? — заныл хоббит. — Тут же пешком фиг знает сколько времени топать. — Значит, есть повод поторопиться, — безо всякого сожаления сказал Адсо. — Давайте, топайте отсюда, любители чужих кладовок. Если бы не просьба Златеники, я б вас вообще на Северный полюс заслал, чтоб по чужим делянкам не шастали. И двум уставшим друзьям пришлось топать пешком. А путь был неблизким, и хорошо, что растущие вдоль дороги деревья давали достаточно тени, а зелёная трава была мягкой и приятно холодила уставшие ноги. К родной деревне они подошли уже в полной темноте и сразу же пошлепали к грибному месту, которое указал Адсо. А как только дошли, Пиппин завопил: — Мэрри, мы и вправду дебилы! — С чего вдруг такие далеко идущие выводы? — устало пробормотал Мэрри. — Мы же свои корзины у Златеники оставили. Куда грибы собирать будем? Мэрри выразительно застонал, потом так же выразительно заматерился и оба хоббита поплелись домой за корзинами. Дом встретил путешественников теплом, уютом и вкусными запахами из кладовой. — Мэрри, а, Мэрри, — заныл вконец замученый Пиппин. — Давай пожрем хоть немного, мы ж с самого утра ничего не евши. Закинем что нибудь в рот по-быстрому и за грибами. — А давай, — утомленно ответил Мэрри, — пара минут ничего не решит, а сил прибавится. И конечно же, они уснули прямо за столом с недоеденным куском во рту. И проснулись перед рассветом. Подхватили корзины и, с трудом ковыляя утомленными ногами, успели-таки набрать эти чертовы три корзинки. Грибы были действительно очень аппетитными на вид, но после всех приключений наши герои на них даже смотреть не хотели. Да и есть тоже. Вот до чего дошло. Вручив собранные грибы Бирюку и стараясь не обращать внимания на его ехидную ухмылку, они убрели домой и несколько дней даже не показывались на глаза окружающим, отъедаясь и отлеживаясь.***
Естественно, что эта история, как впрочем и другие хоббичьи истории, обросла невероятными подробностями. И теперь по вечерам, греясь у камина, хоббиты с придыханием рассказывают о том, что после похода наших друзей, в Вековечном лесу появились маленькие эльфохоббиты (или хобоэльфы, кому как больше нравится) — противные, вертлявые и грызущие всё подряд. Но это только выдумки. А если даже и правда, то наши хоббиты в их появлении точно не виноваты.