Made in university

— А где японец? — Донхёк присоединяется вместе с Джемином и Марком, чтобы всем вместе пойти на обед. Делает он это конечно как обычно внезапно, оказывая на и так больное сердце Доёна дополнительную нагрузку. Джонни, который до сих пор не проснулся, кидает короткое «на работе» и зевает. — Юта нашёл новую подработку? — Джемину любопытно, у него сегодня хорошее настроение, а значит надо до кого-нибудь доебаться, — А где? — Не знаю, в какой-то кафешке, — Джонни отвечает на вопросы не задумываясь, в глубине души он всё ещё спит. — О, отлично! Планы меняются, мы идём обедать в кафе! — говорит Донхёк, печатая что-то в телефоне. Кажется у него тоже настроение пестрит хорошими эмоциями, в отличие от всего 4го курса. — Нет, и не заставляй меня объяснять почему, — тянет Тэён. — Почему? — Ты издеваешься? — Да. Вот и поговорили. Доёну приходится вмешаться. — Потому что он нас прибьёт как только мы откроем дверь. — Почему? — Бляяяяяять, — Тэён вообще приличный парень, но неделя выдалась тяжелая. — А почему ты думаешь, он послал нас нахер, когда мы спросили, где он работает? — Мне то почём знать? — Донхёк наигранно удивляется, — И вообще это невежливо с его стороны. Вот тут уже Доён начинает терять терпение. — А не вы ли втроём оставили его без зарплаты на прошлой работе? — Мы просто навестили его, как хорошие друзья, — Джемину надо было вставить свои пять копеек в их оправдание. — Просто лучшие! Припёрлись к нему в магазин, орали на весь отдел, устроили гонки на тележках, в итоге сломали полку, разбив кучу товара. — Это произошло случайно! — все трое одновременно вскрикнули. — Конечно случайно, вы были пьяные, как свиньи. — А вот и неправда! — Донхёк продолжает возражать, — пьяные как свиньи мы были, когда на первом курсе пытались сжечь заползшего к нам паука. Марк хихикает, вспоминая как Джемин бегал за восьмилапым маленьким существом по всей комнате с зажигалкой, приговаривая «иди сюда, шашлык». Эту историю знает вся общага, потому что подожгли они в итоге ковёр, а тушили первой попавшейся жидкостью, то есть водкой. С тех пор они у коменданта в списке пожароопасных вредителей, за которыми надо следить. — Яркий пример того, как вы не учитесь на своих ошибках. — В любом случае сейчас то мы трезвые, — вступает в спор Марк. Эта его любовь поддерживать все затеи лучшего друга, часто расстраивала. — И в кафе нет стеллажей, которые можно сломать, — поддакивает Джемин. Ладонь Доёна со шлепком ударяется о лоб. — От твоего фейспалма стены дрожат, — незаинтересованно замечает Донхёк, снова уткнувшись в телефон. — И трескается собственный череп, а кто в этом виноват? — Ну а зачем ты себя избиваешь? Доён смотрит на него с раздражением, пытаясь решить какая из пыток будет самой жестокой. — Ты сегодня особенно противный, что-то случилось? — Просто выспался, а что? — он ловит взгляд Доёна и почему-то тушуется, почти сразу отворачиваясь. Это такое маленькое действие рождает чувство неловкости, из-за чего Доён забывает обдумывать свои слова. — Просто теперь моей целью будет не давать тебе высыпаться. Что говорит уточка? Зря зря. — Ого, ничего себе заявление! — Донхёк снова смотрит на него, теперь уже в упор с заигрывающей ухмылкой. Пошлый Донхёк хуже противного. — И как именно ты собираешься это делать? Та самая мысль, на которую он намекает, проносится в голове Доёна, заставляя ответ с самой лучшей пыткой, которую он придумал минуту назад, застрять в горле, что делает ситуацию ещё более странной. — Меня пугают ваши шутки на уровне флирта, — подаёт голос Джонни после минуты тишины. — С дуба рухнул? Какой флирт? — Доён резко на него оборачивается, наконец придя в себя. — Ну а что это было? — его сонный мозг отказывается переваривать произошедшее. — Либо он, либо нам всем массово показалось, — говорит Тэён отходя от шока. Донхёк вдруг радостно вскрикивает. — Короче! Вы идёте? — он спрашивает привлекая внимание, — Или мы пошли без вас. — Ты даже не знаешь куда идти, — Тэён использует последний аргумент, в надежде, что им не придётся оправдываться перед Ютой, за всё, что эти трое вытворят. — Уже знаю! — Донхёк поднимает руку с телефоном, где открыт какой-то чат. Они постоянно забывают, что он дружит почти со всем универом, а потому что-то узнать или кого-то найти для него сущий пустяк. — Я не понимаю, как можно быть таким ужасным и в тоже время великолепным. Ты продал душу дьяволу или что? — Тэён неверяще смотрит в его телефон. — Он и есть дьявол, — устало замечает Доён, потирая глаза. — Вы серьёзно пойдёте? — спрашивает Джонни, не понимая зачем вызывать гнев человека, который реально может тебя убить, — Ладно эти смелые, но нам то нахера рисковать? — Если мы отпустим их одних, они точно что-нибудь натворят, они для этого и идут. А так у нас будет шанс их остановить, — объясняет Тэён. — Ты правда в это веришь? — смеётся Доён. Он слишком хорошо знает Донхёка, чтобы понимать насколько тот целеустремлённый. — Я надеюсь. Хотя бы не буду чувствовать себя ужасным другом, который бросил его одного с ними, — Тэён показывает в сторону троицы, которая уже вовсю гуглит, как добраться до этого кафе побыстрее. — Чёрт, я пропущу всё веселье, — Джонни поникает. — Ты с нами не поедешь? — разочарованно спрашивает Доён. Вчетвером против троих у них может быть и был бы мизерный шанс просто пообедать без приключений. — У меня пересдача по матеше, и сам замкафедры обещал мне вечный бан, если я не появлюсь. — Какая жестокость… — В смысле? — встревает Донхёк, — Я планировал использовать тебя, как живой щит на случай, если у Юты будут в доступе ножи. — О! Теперь я даже рад, что у меня пересдача! — Джонни воодушевляется, — Не забудьте потом рассказать. В подробностях! Если конечно увидимся. — Ты сразу к нему на казнь? — грустно спрашивает Тэён. — Не, у меня есть ещё десять минут, пойду перекушу чего-нибудь. — Окей, удачи! — они с Доёном понуро хлопают его по плечу. — Оставьте себе, вам нужнее, — он хихикает и направляется в сторону столовой. — Не сдохни там, у меня на тебя ещё есть планы! — Донхёк кричит ему вслед, на что Джонни только машет рукой и скрывается за поворотом. — Ну и? — Тэён выжидающе смотрит на человека, который всё это затеял. Донхёк сразу же командует «в метро» и как истинный генерал ведет всю группу на выход из универа. Кафе оказывается в другой части города, видимо для того, чтобы никто из знакомых случайно туда не забрёл. Ехать туда почти час и ещё минут десять придётся топать пешком. Через сорок минут пути Джонни отписывается, что он жив, но матешу не сдал и что к понедельнику ему надо решить целый список примеров, а потому воскресный бухич он пропустит. Донхёк конечно же предлагает свою помощь и посылается нахрен. Выйдя из метро в незнакомой местности, все встали, ожидая пока их проводники сверятся с картами. — Мы похожи на родителей, которые повели своих детей в кафе. — говорит Доён, из-за чего Тэён смеется. — Не хочу быть отцом троих детей. — Нам туда! — Донхёк наконец сориентировался и потопал в нужном направлении. Все двинулись за ним. — Надо было сдать их в детдом. Почему получился только один адекватный? — Доён смотрит Донхёку в спину, тихо ненавидя за все его идеи, что вынуждают их ехать хрен пойми куда на голодный желудок. — Потому что весь в меня, — Тэён обнимает Марка за плечи одной рукой и смотрит с гордостью, — Остальные явно твоё влияние. — Это ещё почему? — Доёну обидно, что его обвиняют в самодурстве этих двоих. — Ну если быть честным, то Донхёк ведёт себя так, чтобы просто привлечь твое внимание, — подаёт голос Марк. — Я веду себя так, потому что я, — Донхёк делает паузу, — замечательный ребёнок. — Да уж, — Доёну смешно с его аргумента, — именно поэтому я желаю тебе смерти каждый день. — Мне очень лестно, что ты думаешь обо мне каждый день. Доён только прописывает ему подзатыльник, стараясь выкинуть из головы мысли о флирте. Когда они наконец пришли, часы показывали пол третьего, потому народу в кафе было немного. — Оно точно того не стоит, — Тэён говорит это только для того, чтобы напомнить, что он против. — Поздно сопротивляться, мы уже пришли, — говорит Джемин, открывая дверь. Юта стоит на кассе один, обслуживая какую-то девушку. В середине зала стоит очевидно главный менеджер, заполняя какие-то бумаги. Помимо них в заведении ещё два человека, сидящие за столиком где-то в конце. Донхёк радуется своей везучести и встаёт в очередь за девушкой. Юта их не видит, готовя напиток, повернувшись к ним спиной. Джимин сразу прилипает к витрине с пирожными, пока Донхёк читает меню. Тэён и Марк стоят в стороне, наблюдая. Доён встаёт между Джемином и Донхёком, готовый если что вывести их за шкирку из кафе. Юта отдаёт заказ и наконец замечает улыбающееся знакомое лицо. И испытывает много разных эмоций на этот счёт. — Что вы… — ЗДРАВСТВУЙТЕ! — нарочито громко говорит Донхёк, — А вы какао делаете? — Нет, блять, только показываю, — Юта принимает вызов и вежливо улыбается в ответ. — Что, даже понюхать не дадите? — Специально для вас, могу выплеснуть вам его в лицо. — Лучше в рот. — Скажите, — вступает Джемин, — а тарталетка с малиной, она с чем? — Как это не очевидно, с малиной, — Юта поворачивает голову в его сторону, скрипя зубами от злости. Он совсем недавно обслужил целый поток таких придурков и ещё не восстановился. — И всё? А чё так дорого? — А ты думаешь свежие ягоды в конце января ничего не стоят? — Значит летом она подешевеет? — Нет. — Тогда в чём логика? — Джемин не понимает почему он не может позволить себе просто песочное тесто и ягоды. — Ты серьёзно думаешь, что я буду объяснять тебе почему производитель не будет менять поставщика на каждое лето? — Почему? — Донхёку тоже интересно, а ещё это его любимый вопрос на сегодня. Юта смотрит на них, прикидывая в голове лучшую тактику, чтобы успеть убить хотя бы этих двоих, прежде чем его повяжут. — Донхёк, серьёзно, твой лимит на этот вопрос исчерпан, — говорит Тэён, которому уже просто невыносимо его слышать, у него травма. — А какие у вас сэндвичи есть? — вдруг подаёт голос Марк. — Я надеялся, что хоть ты читать умеешь, — разочарованно говорит Юта. Джемин, услышав слово «сэндвич», вдруг понимает насколько он голодный и вклинивается. — О, мне с курицей! Юта глубоко вздыхает, стараясь успокоиться. — С курицей и сыром? С курицей и беконом? С курицей и яйцом? — он открывает глаза, снова изображая вежливость. — Вот этот, на багете, — Джемин тычет пальцем в направлении понравившегося сэндвича. — Это индейка, кусок ты идиота. И не трогай стекло, а то вручу тряпку. Доён смотрит на них, сдерживая смех и удивляясь почему они всё ещё живы. У Тэёна явно тот же вопрос, но вмешиваться пока никто не спешит. — А панини с лососем вкусный? — Донхёк тоже вспоминает, что они пришли сюда пожрать и решает выбрать самый дорогой сэндвич из предложенных. — И как я должен ответить на этот вопрос? — Юта устал, Юта просто хочет домой, — Собственно какая разница, ты же всё равно бомж. — Я может и бомж, но Доён то нет. Обладатель денег задыхается от такой наглости. — Хватит распоряжаться моими деньгами как тебе вздумается! — Ты же сегодня папочка, — Донхёк смотрит на него ухмыляясь, — разве дети сами за себя платят? — Ни стыда ни совести, — Доёна передёргивает от обращения и он снова забывает думать, — такие дети как ты заслуживают разве что порки, а не бесплатной еды. — Разрешаю себя выпороть, но только после того, как ты купишь мне панини. У Юты глаза по пять рублей, он наклоняется к Тэёну через стойку и тихо спрашивает: — Что происходит? — Это кажется уже второй раз за день и я понятия не имею, — тот шепчет в ответ, надеясь, что это всё просто шуточки. — Тэёооон, — Марк вдруг подходит и тянет его за рукав, — купи мне сэндвич пожалуйста, я кошелёк дома забыл. Тэён переводит на него взгляд и… — Конечно, окей. Никакого сопротивления, Марк выбрал отличную жертву. Тэён согласится купить ему что угодно, хоть еды, хоть билет на концерт Imagine dragons. У него правда кредитка в минус ушла, но кого это волнует, когда его сам Марк попросил. — А мне купишь? — влезает Джемин в надежде тоже поесть на халяву. — Нет, конечно. — Это несправедливо, почему ему можно, а нам нет? — Марк мой золотой ребёнок, а вас двоих надо отправить куда-нибудь в исправительный интернат. Джемин дуется и кладёт голову на стойку перед Ютой. — Хочу кофе. — Какой? — Вкусный. Юта воет в потолок. — Если ты сейчас же не перестанешь, я пробью тебе самый дорогой и налью растворимый. — У тебя есть растворимый? — Тэён всегда считал, что в кофейнях такого не бывает, он же должен их оскорблять. — Из столовой принесу. — Океееей, капучино есть? — улыбается Джемин, всё-таки у него хорошее настроение. — Нет, блять, только латте остался, — Юта уже не выдерживает. Ещё пара таких вопросов и он лишится работы. — Это как? — Никак, выкупай сарказм пожалуйста. — А что не так с моим вопросом? — Вот при каких условиях у меня может отсутствовать капучино? — При отсутствии кофе и молока? — И как часто это происходит в кофейнях? Джемин молчит, принимая своё поражение. — Ну так какой? — Средний капучино. — Ура, с одним закончили, осталось ещё четверо, — Юта хлопает в ладоши. — С нами у тебя не должно быть таких проблем, — говорит Тэён воодушевляюще. — Избавлюсь от Донхёка и можно расслабиться. — Не надо от меня избавляться, что я вам сделал? — Лишил нервной системы! — говорят трое старших одновременно. — Ну вас! — он дуется буквально несколько секунд, — я в любом случае уже сказал, чего хочу. — Я не буду покупать тебе панини! — Доён решительно настроен не позволить Донхёку снова вытрясти с него денег. — Ну вот опять ты жадничаешь, — он строит максимально печальный вид, как у уличного котёнка. Доёну становится его жалко, но решительность не пропадает. — Донхёк, пожалей мой кошелёк, ты и так за последние месяцы вытряс с меня нихуёвую такую сумму. — Но я хочу! И если не попробую, он будет мне сниться и соблазнять! — Если я его куплю, сниться он будет уже мне! В кошмарах. — Ну пожаааааалуйста! — Донхёк повисает на чужой шее и строит максимально жалостливое лицо. К его сожалению, Доён видел это лицо много раз и выработал иммунитет, а потому остаётся непреклонным, — Ну хорошо, тогда мне придётся приходить к вам в комнату, заваливаться к тебе в кровать и ныть, как я хотел этот сэндвич всю последующую неделю. — О нет, Доён, мы не можем себе этого позволить, — говорит Тэён в ужасе. Доён мученически вздыхает. — А потом вы удивляетесь, почему я отказываюсь ходить с ним по магазинам. — Купишь? — Донхёк смотрит с надеждой, великолепно играя маленького ребёнка. Доён смотрит в ответ, долго думая, но в итоге соглашается. — При условии, что твоя задница не будет осквернять мою кровать в течении минимум недели. — Нет уж, это слишком, согласен на три дня. — Не торгуйся со мной! — Доён возмущается от всего сердца, — И отцепись уже! Долго ты ещё висеть на мне собираешься? — Не, ну три дня для него уже подвиг, — Тэён уверен, что Донхёка хватит не больше, чем на сутки. — Ты вообще на чьей стороне? — Доён смотрит на него с обидой. — На той, где я провожу спокойные тихие дни в своей комнате. — Это где-то в раю, спустись на землю. Донхёк наконец отлипает от Доёна и радостно подходит к стойке. — И какао? — Юта обладает хорошей памятью, это важно. — Да! На банановом молоке. Опа. — А вот банановое молоко закончилось. — Что? Почему? Тэёна передёргивает. — Потому что таких умников как ты у меня было человек 15 за сегодня, — спокойно объясняет Юта. — Но я хочу на банановом! — Донхёк переходит на ультразвук. Они и так привлекают слишком много внимания, что единственные посетители периодически оборачиваются. — И что я сделаю, высру его тебе? — Юта говорит намного тише, пытаясь тем самым слегка уменьшить звук у Донхёка. — Ну придумай что-нибудь! Где твоя лояльность к покупателям! — Донхёку всё равно на уровень громкости, его больше волнует отсутствие любимого молока. — Всё в порядке? — справа от Юты внезапно появляется главный менеджер. Он всё это время кидал на них обеспокоенный взгляд, и кажется чьи-то крики оказались последней каплей. Юта бледнеет, чувствуя, что это его последняя смена в этом заведении. Возмущённый Донхёк даже не смотрит, кто к ним обращается, готовый высказать всё своё недовольство. Но не успевает. Доён реагирует мгновенно, хватает его за руку и тянет на выход, оставляя разбираться со всем этим Тэёна. — Да что? — Донхёк резко смотрит на него, когда они оказываются на улице. — У тебя слишком много требований и отсутствуют тормоза. Остынь. Доён не злится, он ожидал, что что-то такое случится, но менее нервозным это его не делает. Он решает перекурить, пока Тэён оправдывается перед начальством Юты. Никотин действует успокаивающе, и Доён с облегчением выдыхает едкий дым. Он успел предотвратить катастрофу, какой молодец. Мб Юта сделает ему бесплатный кофе. Донхёк, на удивление, успокаивается быстро и, внезапно, чувствует вину. Столь редкое для него ощущение неприятно саднит где-то в груди. Он утыкается носом Доёну между лопаток, вздыхает, но молчит. Извиняться он ненавидит. Доён в ступоре решает не прерывать тишину и продолжает курить, параллельно слушая своё слишком громкое сердце в ушах. «Это всё нервы, ничего более. Дружба с ним просто скоро доведёт меня до инфаркта» — он объясняет сам себе. Через пару минут дверь открывается и из проёма показывается голова Тэёна. На лице странное беспокойство, поэтому он не замечает ничего странного. — Доён, ай нид ёр хелп, Юте пришлось пробить всё в один чек, и если мы не оплатим, нам всем пизда. — И при чём тут я? — При том, что только у тебя всегда есть деньги, чтобы вытащить нас из задницы. Доён затягивается ещё раз и тушит сигарету. Его кредитку никогда не оставят в покое. А он ведь только только её покрыл. — Как вы мне все дороги. Донхёк отваливается от чужой спины и тихо плетётся за хёнами обратно. Тэён видит его таким впервые и ободряюще обнимает за плечи. Они садятся за столик у окна, пока Доён заказывает свой кофе и за всех расплачивается. Через минут десять, Юта ставит поднос с их заказом и присаживается на свободный стул. — Я вас ненавижу всей душой, как вы вообще нашли это место? — Если Донхёк что-то задумал, ну ты сам знаешь, — Тэён объясняет, отпивая свой долгожданный кофе. — Простите, — очень тихо и неожиданно. — Мне послышалось? — Юта смотрит на Донхёка не веря своим ушам. Тэён давится кофе. — Не надо на меня так смотреть! Я признаю, перегнул, — говорит Донхёк и утыкается в кружку. Минута молчания, чтобы переварить шок. — Ладно, — Тэён, снова отпивает напиток и смотрит на Юту, — Кстати, а тебе разве не надо работать. Мы как бы не против, просто я беспокоюсь. — У меня обед, на который я должен был уйти ещё полчаса назад, но благодаря вам торчал у кассы, потратив кучу нервов. — Прости, — Тэёну правда стыдно, но он с самого начала знал, что так будет. — Извинений от Донхёка было достаточно. И меня не уволили, так что всё в порядке, — Юта устало улыбается. — А кто-нибудь возместит ущерб моей кредитке? — Доён вклинивается, чтобы напомнить за чей счёт они пируют. — Я переведу тебе за себя и Марка, Донхёк бомж, Джемин, — Тэён смотрит на него, надеясь, что он не собирается быть жопой и пользоваться ситуацией. — Я тоже переведу, я не бомж. — Как у меня сэндвич клянчить так ты самый бедный. — Да я просто спросил! Ну а вдруг прокатило бы… Телефон Тэёна вибрирует и из трубки льётся мат Джонни, которого заигнорили в какао, из-за чего он посчитал, что лишился лучших друзей. Джемин выхватывает телефон и рассказывает всё в подробностях, получая яркую реакцию и «почему вы не записали на диктофон извинения Донхёка».